CC BY
92
УДК 572.5/.7; 572.612 + 159.96 + 616.89
А. А. Зайченко, М. В. Баранова, Е. С. Синицына
СВЯЗИ ОСОБЕННОСТЕЙ ЛИЧНОСТИ, ТЕЛОСЛОЖЕНИЯ И ДЕРМАТОГЛИФИКИ МУЖЧИН С СИНДРОМОМ ЗАВИСИМОСТИ ОТ АЛКОГОЛЯ
С целью изучения особенностей личности и личностных расстройств, их связей с соматической и дерматоглифической конституциями у лиц с синдромом зависимости от алкоголя обследованы с использованием психодиагностических, антропометрических и дерматоглифичеких методик 106 мужчин. Описана специфика особенностей личности и личностных расстройств, телесложения, пальцевых узоров и их связей у лиц с синдромом зависимости от алкоголя при контролируемой и активной зависимости.
Введение
Донозологическая диагностика и выявление групп риска развития психических и поведенческих расстройств вследствие употребления психоактивных веществ - важная современная проблема наркологии [1]. При этом считается, что лишь антисоциальные и, возможно, пограничные личностные расстройства являются факторами предрасположенности к злоупотреблению психоактивными веществами. При этом у большинства лиц с алкогольной зависимостью эти расстройства отсутствуют, как и различия по личностным параметрам между лицами с алкогольной зависимостью и без нее, в связи с чем выделить личностные факторы, которые бы могли служить предикторами развития зависимости от алкоголя, очень трудно [2]. То есть вероятность развития алкоголизма одинакова для людей с самыми разными личностными особенностями, а выделение основных типов личности больных алкоголизмом [3] производится уже в условиях сформировавшейся зависимости.
При этом еще Эрнст Кречмер и Фердинанд Керер [4] описывали конституциональную предрасположенность к различным вариантам употребления алкоголя и развитию алкоголизма. Эти взгляды получили развитие в исследованиях видных представителей конституционального направления российской психиатрии [5-7]. С одной стороны, в настоящее время в русле клинической антропологии проводятся исследования связи частной соматической конституции (телосложения) и психических заболеваний [8], в частности алкоголизма [9]. С другой стороны, изучаются особенности частной дерматоглифической конституции лиц с психическими и поведенческими расстройствами вследствие употребления психоактивных веществ [10], в частности с синдромом зависимости от алкоголя [14-15]. Однако работ, посвященных комплексному исследованию личностных и конституциональных (соматотипических и дерматоглифических) особенностей лиц с синдромом зависимости от алкоголя, в доступной литературе нам обнаружить не удалось.
Целью работы явилось изучение особенностей и расстройств личности, их связей с частными конституциями (соматической и дерматоглифиче-ской) лиц с синдромом зависимости от алкоголя.
Исследование проводилось на базе отделения наркологии Саратовской областной психиатрической больницы Святой Софии.
2. Материал и методы исследования
2.1 Методы исследования
Психодиагностические методики: опросник Айзенка EPQ; ММР1, тематический апперцептивный тест Меррея и полустандартизированные интервью, предназначенные для психоаналитической диагностики личности по Мак-Вильямс [16] и диагностики специфического расстройства личности (Р60.0-Р60.9 по МКБ-10); опросник Басса-Дарки.
Антропометрия: производили измерения тотальных размеров тела (длины тела, массы (веса) тела и окружности грудной клетки); рассчитывали отношение массы тела к его длине и окружности груди, которое является простым и универсальным показателем плотности и массивности тела; вычисляли индекс Ливи-Бругша, характеризующий пропорции тела по шкале узкосложенности-широкосложенности, и индекс Пинье, описывающий телосложение между полюсами астеничности-гиперстеничности (пикничности).
Дерматоглифика: проводили дактилоскопию с выделением традиционных типов пальцевых узоров - дуга (А), завиток ^), ульнарная петля (Ш) и радиальная петля (ЬК); рассчитывали дерматоглифические индексы Дан-кмейера, Полла, Фуругаты и Гайпеля.
2.2 Исследуемые группы
Первая группа («контролируемая зависимость»). Исследование с использованием опросников Айзенка EPQ и Басса-Дарки проведено в группе, включающей 24 мужчин 29,0 ± 0,2 лет, находящихся на лечении в отделении наркологии Саратовской областной психиатрической больницы Святой Софии с диагнозом «психические и поведенческие расстройства вследствие употребления алкоголя, синдром зависимости, в настоящее время воздержание под клиническим наблюдением на поддерживающей терапии и сенсибилизирующей терапии (контролируемая зависимость) (Р10.22-3)». Из них у 21 мужчины 33,6 ± 1,8 лет психодиагностика включала использование ММР1, теста Меррея и полустандартизированных интервью.
Вторая группа («активная зависимость»). Исследование с использованием опросников Айзенка EPQ и Басса-Дарки проведено в группе 30 мужчин 28,7 ± 1,3 лет, не обращавшихся за медицинской помощью, у которых на основании критериев МКБ-10 диагностируются психические и поведенческие расстройства вследствие употребления алкоголя, синдром зависимости, в настоящее время эпизодическое употребление (Р10.24-6) (активная зависимость, включая дипсоманию).
Первая контрольная группа. 30 мужчин 28,8 ± 1,4 лет (жители города Саратова), не имеющие алкогольной зависимости и не состоящие не учете у нарколога (исследование проведено с использованием опросников Айзенка EPQ и Басса-Дарки).
Вторая контрольная группа. 22 мужчины 28,4 ± 0,9 лет (жители города Саратова), не имеющие алкогольной зависимости и не состоящие не учете у нарколога (исследование проведено с использованием MMPI, теста Меррея и полустандартизированных интервью).
Возрастные различия между группами не достигают уровня статистической значимости.
3 Результаты исследования
3.1 Особенности личности мужчин с синдромом зависимости от алкоголя
Уровень экстраверсии лиц с контролируемой зависимостью (13,5 ± 0,7) достоверно более низок как по сравнению с контрольной группой (18,1 ± 0,6; г = 4,5; р < 0,001), так и (в меньшей степени, но достоверно) по сравнению с лицами с активной зависимостью (15,8 ± 0,5; г = 2,4; р < 0,05). Уровень ней-ротизма по сравнению с контрольной группой (10,0 ± 0,8) достоверно выше как в группе лиц с контролируемой зависимостью (12,5 ± 0,7; г = 2,6; р < 0,05), так и (в большей степени) в группе с активной зависимостью (16,7 ± 0,6; г = 7,6; р < 0,001). Между группами с контролируемой и активной зависимостью также обнаружено достоверное отличие по этому же показателю (г = 4,7, р < 0,001). Уровень психотизма в группе с контролируемой зависимостью (12,7 ± 0,6) достоверно выше, чем в контрольной группе (10 ± 0,6; г = 5,3; р < 0,001), и особенно в группе с активной зависимостью (8,8 ± 0,4; г = 5,6; р < 0,001). Таким образом, уровень экстраверсии максимален в контрольной группе и относительно низок в группах лиц с синдромом зависимости, будучи минимальным в группе лиц с контролируемой зависимостью; напротив, уровень нейротизма минимален в контрольной группе, относительно высок в группах с синдромом зависимости, будучи максимальным в группе лиц с активной зависимостью; уровень психотизма максимален в группе с контролируемой зависимостью и минимален в группе с активной зависимостью, в контрольной группе он имеет средние значения.
В группе лиц с контролируемой зависимостью по сравнению с контрольной группой достоверно выше уровни психастении (соответственно
49,3 ± 2,6 и 41,4 ± 1,3; г = 6,3, р < 0,001), шизоидности (59,1 ± 2,5 и 47,5 ± 1,9; г = 3,6, р < 0,01) и паранойяльности (61,2 ± 3,3 и 45,7 ± 2,8; г = 3,6, р < 0,01).
Проведение диагностического интервью, основанного на типологии личности по Н. Мак-Вильямс, демонстрирует следующие результаты. В группе лиц с контролируемой зависимостью шесть обследуемых имеют шизоидную организацию личности, пять - параноидную, три - маниакально-депрессивную, две - психопатическую, один - истерическую. У двух обследуемых организация личности близка одновременно к истерической и мазохистической, у одного - к шизоидной и обсессивно-компульсивной. В контрольной группе выявлено восемь обследуемых с маниакально-депрессивной организацией личности, четыре - с нарциссической, три - с психопатической, один - с параноидной. Организация личности двух обследуемых близка к шизоидной, трех - к обсессивно-компульсивной и одного - как к депрессивной, так и к мазохистической.
По результатам диагностического интервью, основанного на рубриках МКБ-10, обнаружено, что среди лиц с контролируемой зависимостью состояние двух обследуемых отвечает критериям специфических расстройств личности, а именно параноидного (Р60.0) и истерического (Р0.4). В контрольной группе лиц со специфическими расстройствами личности не обнаружено.
В группе лиц с контролируемой зависимостью потребность в достижении отрицательно коррелирует с уровнями депрессии (г = -0,496 ± 0,165; г = 3,0, р < 0,05), ипохондрии (г = -0,472 ± 0,170; г = 2,8, р < 0,05) и истерии
(г = -0,376 ± 0,187; г = 2,1, р < 0,05), а уровень депрессии - положительно со степенью выраженности потребностей в понимании (г = 0,421 ± 0,180; г = 2,3, р < 0,05) и противодействии (г = 0,419 ± 0,180; г = 2,3, р < 0,05). В контрольной группе обнаружены отрицательные связи шизоидности с потребностями в эксгибиции (г = -0,448 ± 0,174; г = 2,6, р < 0,05), избегании ущерба (г = -0,481 ± 0,168; г = 2,9, р < 0,01), понимании (г = -0,590 ± 0,142; г = 4,1, р < 0,001) и положительная связь уровня шизоидности с потребностью в агрессии (г = 0,399 ± 0,183; г = 2,2, р < 0,05). Гипомания положительно коррелирует с потребностями в достижении (г = 0,539 ± 0,155; г = 3,5, р < 0,01) и избегании ущерба (г = 0,446 ± 0,175; г = 2,6, р < 0,05) и отрицательно - с потребностями в агрессии (г = -0,387 ± 0,186; г = 2,1, р < 0,05) и поддержке (г = -0,403 ± 0,183; г = 2,2, р < 0,05). Выявлены положительные корреляции ипохондрии с потребностью в самоунижении (г = 0,381 ± 0,187; г = 2,0, р < 0,05), паранойяльности - с потребностью в чувственных впечатлениях (г = 0,405 ± 0,182; г = 2,2, р < 0,05). Истерия положительно коррелирует с потребностью в понимании (г = 0,407 ± 0,182; г = 2,2, р < 0,05) и отрицательно - с потребностью в агрессии (г = -0,440 ± 0,176; г = 2,5, р < 0,05). Уровень психастении положительно коррелирует с потребностью в отвержении (г = 0,401 ± 0,183; г = 2,2, р < 0,05) и отрицательно - с потребностью в аффилиации (г = -0,501 ± 0,163; г = 3,1, р < 0,01). Обнаружена отрицательная корреляция депрессии с потребностью в избегании (г = -0,424 ± 0,179; г = 2,7, р < 0,05).
Уровень агрессивности по Бассу-Дарки в контрольной группе (13,6 ± 0,6) достоверно ниже, чем в обеих группах мужчин с синдромом зависимости, как находящихся на лечении (19,5 ± 0,8; г = 5,9; р < 0,001), так и с активной зависимостью, не обращавшихся за лечением (17,1 ± 0,7; г = 3,4, р < 0,001). Уровень враждебности в контрольной группе (7,9 ± 0,6) также достоверно ниже, чем в группе лиц с контролируемой (12,2 ± 0,6; г = 5,2; р < 0,001) и активной (12,0 ± 0,6), (г = 4,8, р < 0,001) зависимостью. Уровень агрессивной мотивации в контрольной группе (13,4 ± 0,6) также достоверно ниже, чем в группе лиц с контролируемой (18,9 ± 0,5; г = 6,5; р < 0,001) и активной (20,1 ± 0,8; г = 6,3, р < 0,001) зависимостью.
Таким образом, уровни агрессивности, враждебности и агрессивной мотивации достоверно выше в группах мужчин с синдромом зависимости от алкоголя (без достоверных различий в зависимости от того, активная или контролируемая зависимость), чем в контрольной группе. Потенциал агрессии (разность уровней агрессивной мотивации и агрессивности) присутствует лишь в группе лиц с активной зависимостью.
В группе мужчин с активной зависимостью и в контрольной группе обнаружены положительные корреляции уровней экстраверсии и агрессивности (соответственно г = 0,407 ± 0,174; г = 2,3, р < 0,05 и г = 0,395 ± 0,156; г = 2,5, р < 0,05). В контрольной группе уровень экстраверсии положительно коррелирует также с уровнем агрессивной мотивации (г = 0,487 ± 0,141; г = 3,4, р < 0,01), а в группе лиц с активной зависимостью - с уровнем враждебности (г = 0,710 ± 0,092; 1 = 7,7, р < 0,001). В группе лиц, находящихся на лечении, обнаружена положительная корреляция уровней психотизма и агрессивности (г = + 0,684 ± 0,111; г = 6,2, р < 0,001), тогда как в контрольной группе имеет место корреляция психотизма и враждебности (г = 0,341 ± 0,164; г = 2,1,
р < 0,05). Кроме того, в группе лиц с активной зависимостью выявлена отрицательная корреляция уровней нейротизма и враждебности (г = -0,349 ± 0,163; г = 2,1, р < 0,05). Среди лиц с синдромом зависимости от алкоголя на основе полученных корреляций показателей темперамента и агрессивности представляется возможным выделить следующие типы взаимосвязанных характеристик личности. В группе с контролируемой зависимостью: а) экстраверти-рованная конфликтная агрессивная; б) экстравертированная конфликтная неагрессивная; в) интровертированная конфликтная агрессивная. В группе с активной зависимостью: а) истеричная враждебная; б) интровертированная неустойчивая враждебная («враждебные меланхолики»); в) тревожная маловраждебная; г) интровертированная устойчивая маловраждебная («маловраждебные флегматики»).
3.2 Телосложение и «соматопсихические» связи
Длина тела мужчин первой и второй контрольных групп (184,0 ± 1,7 и
185,1 ± 2,3 см) достоверно выше, чем в группе с контролируемой зависимостью - 177,2 ± 1,8 см (п = 24; г = 2,4; р < 0,05) и 176,8 ± 1,7 см (п = 21; г = 3,0; р < 0,01) и активной (178,9 ± 1,6 см; г = 2,2; р < 0,05) зависимостью. В группе с контролируемой зависимостью (п = 21) масса (вес) тела достоверно ниже (70,5 ± 1,4 кг), чем во второй контрольной группе (78,1 ± 2,0 кг; г = 3,2; р < 0,01) и выше значение индекса Ливи-Бругша (соответственно 51,3 ± 1,1 и 46,8 ± 0,8; г = 3,3; р < 0,01).
В группе лиц с контролируемой зависимостью выявлена положительная корреляция уровня агрессивности и длины тела (г = 0,391 ± 0,176; г = 2,2; р < 0,05). В группе с активной зависимостью обнаружена достоверная положительная корреляция уровня агрессивной мотивации и веса тела (г = 0,387 ± 0,158; г = 2,4; р < 0,05), а также отрицательная корреляция уровня агрессивной мотивации с плотностью тела (г = -0,378 ± 0,159; г = 2,4; р < 0,05). В контрольной группе обнаружена положительная корреляция уровня экстраверсии и длины тела (г = 0,378 ± 0,159; г = 2,4 р < 0,05).
В группе лиц с контролируемой зависимостью обнаружена положительная связь длины тела с ипохондрией и шизоидностью (соответственно г = 0,403 ± 0,187; г = 2,2; р < 0,05 и г = 0,478 ± 0,173; г = 2,8; р < 0,05). В контрольной группе выявлена положительная связь гипомании и веса тела (г = 0,399 ± 0,183; г = 2,2; р < 0,05), а также отрицательная связь ипохондрии и окружности грудной клетки (г = -0,412 ± 0,181; г = 2,3, р < 0,05).
3.3 Пальцевые узоры и «психодерматоглифические» связи
Простой узор «дуга» чаще встречается в группе мужчин с активной зависимостью (0,253 ± 0,025) по сравнению с группой с мужчин с контролируемой зависимостью (0,162 ± 0,023; г = 3,4; р < 0,01) и контрольной группой (0,143 ± 0,021; г = 2,7, р < 0,01), что совпадает с ранее приводившимися в литературе данными [15, 10]. У трех человек количество узоров «дуга» больше пяти, что может свидетельствовать о хромосомной патологии. Узор «дуга» во всех группах чаще встречается на втором пальце левой руки.
В группе лиц с контролируемой зависимостью по сравнению с контрольной группой отмечается и относительно высокая частота встречаемости сложного узора «завиток» (0,295 ± 0,032 и 0,173 ± 0,026; г = 3,0; р < 0,01), ко-
торый чаще встречаются на четвертом пальце в группе лиц с контролируемой зависимостью и на третьем - в контрольной группе.
Наиболее распространенный («банальный») узор «ульнарная петля» встречается реже в группе с активной зависимостью (0,410 ± 0,028), чем в контрольной группе (0,593 ± 0,028; г = 4,9, р <0,001) и в группе с контролируемой зависимостью (0,554 ± 0,032; г = 3,4, р < 0,01). Узор «ульнарная петля» чаще встречается на первом пальце обеих рук в группе лиц с синдромом зависимости от алкоголя и на первом пальце левой руки - в контрольной группе.
В контрольной группе узор «радиальная петля» встречается достоверно чаще (0,026 ± 0,009), чем в группах мужчин с контролируемой (0,004 ± 0,004; г = 2,2; р > 0,05) и активной (0,003 ± 0,003; г = 2,4; р < 0,05) зависимостью. Узор «радиальная петля» во всех группах чаще встречается на втором пальце (в группе с контролируемой зависимостью на правой руке встретился лишь у одного исследуемого).
В группе мужчин с контролируемой зависимостью на первом пальце правой руки чаще встречаются лишь узоры «ульнарная петля» и «дуга».
Следует отметить, что обнаруженные различия в распределении узоров по пальцам не достигают уровня статистической значимости и характеризуют, таким образом, лишь исследованный контингент.
Из возможных вариантов сочетаний узоров в группе мужчин с синдромом зависимости не обнаружено два сочетания: Л-ЬЯ, A-LR-W, тогда как в контрольной группе не обнаружено сочетание LR-W.
При объединении групп мужчин с контролируемой и активной зависимостью в одну группу лиц с синдромом зависимости от алкоголя (п = 54) статистически достоверные различия с первой контрольной группой обнаруживаются по частоте встречаемости всех пальцевых узоров: в группе лиц с синдромом зависимости по сравнению с контрольной группой повышена частота сложного узора «завиток» и простого «узора» дуга за счет сниженной частоты узора петля (таблица 1).
Таблица 1
Частота пальцевых узоров мужчин с синдромом зависимости от алкоголя и в контрольной группе
Пальцевой узор Синдром зависимости (п = 54) Контрольная группа (п = 30) Достоверность различий (г; р)
Л 0,212 ± 0,02 0,143 ± 0,021 2,41; р < 0,05
ьи 0,474 ± 0,017 0,593 ± 0,028 3,64; р < 0,01
ЬЯ 0,004 ± 0,007 0,026 ± 0,009 2,49; р < 0,05
W 0,307 ± 0,019 0,233 ± 0,024 2,61; р < 0,05
В объединенной группе мужчин (п = 84) с синдромом зависимости (п = 54) и первой контрольной группы (п = 30) были выделены крайние группы - минимальной и максимальной выраженности экстраверсии, нейротизма, психотизма и агрессивности: от М - 3я до М - 0,55я и от М + 0,55я до М + 3я (я - среднее квадратичное отклонение). В группе с высоким уровнем экстраверсии достоверно чаще встречается «ульнарная петля», а в группе с высоким уровнем нейротизма - «завиток». В группах с низким уровнем агрессивности и агрессивной мотивации достоверно чаще встречается узор «ульнар-
ная петля». Обнаружены следующие различия в распределении узоров по пальцам: в группе с высоким показателем экстраверсии узор «радиальная петля» чаще встречается на пятом пальце левой руки и узор «завиток» - на втором пальце левой руки; в группе с высоким уровнем нейротизма узор «ульнарная петля» чаще встречается на четвертом пальце левой руки и реже на первом правой; в группе с высоким уровнем агрессивности узор «дуга» встречается реже на пятом пальце правой руки (обнаруженные различия в распределении узоров по пальцам не достигают уровня статистической значимости и характеризуют, таким образом, лишь исследованный контингент).
Во всех исследованных группах отмечены положительные корреляции дерматоглифических индексов правых и левых ладоней. В контрольной группе выявлено значительное количество «дермато-соматических» корреляций, тогда как в группе мужчин с контролируемой зависимостью обнаружена положительная корреляция лишь индекса Полла и длины тела (г = 0,454 ± 0,178; t = 2,6; p - 0,05), а в группе лиц с активной зависимостью этих связей не обнаружено.
В группе лиц с контролируемой зависимостью обнаружены корреляции уровня экстраверсии с индексом Гайпеля, отражающим усложнение узора в радио-ульнарном направлении (г = -0,377 ± 0,178; t = 2,1; р < 0,05), а также уровня нейротизма с индексом Полла правой ладони (г = 0,410 ± 0,173; t = 2,4; р < 0,05). В группе с активной зависимостью обнаружена корреляция уровня психотизма и индекса Гайпеля правой ладони (г = -0,598 ± 0,119; t = 5,025; p < 0,001). В контрольной группе выявлены корреляции нейротизма с индексом Фуругаты (г = -0,406 ± 0,155; t = 2,6; р < 0,05) и индексом Гайпеля (г = -0,465 ± 0,145; t = 3,2; р < 0,01) правой ладони; обнаружены корреляции уровня экстраверсии с индексом Гайпеля (г = 0,374 ± 0,159; t = 2,3, р < 0,05) и уровня психотизма с индексом Полла (г = -0,335 ± 0,164; t = 2,1; р < 0,05). В целом обращает внимание связь факторов личности (темперамента) с индексом Гайпеля, отражающим усложнение узора в радио-ульнарном направлении, что позволяет сделать предположение о важности распределения узоров по пальцам в качестве психодиагностических маркеров.
В объединенной группе мужчин (п = 43) с контролируемой зависимостью (п = 21) и второй контрольной группе (п = 22) обнаружена положительная корреляция уровня гипомании и сложности пальцевого узора. В группе лиц с контролируемой зависимостью уровень шизоидности тем выше, чем проще пальцевой узор, чем менее он сложен на четвертом и пятом пальцах и более сложен узор на первом, втором и третьем. В контрольной группе выявлено, что уровень психопатии тем выше, чем проще пальцевой узор, при этом обнаружена связь ипохондрии и степени асимметрии пальцевых узоров (г = 0,393 ± 0,185; t = 2,1; p < 0,05).
При выделении в группе лиц с контролируемой зависимостью крайних групп по уровням паранойяльности и шизоидности - от M - 3s до M - 0,55s и от M + 0,55s до M + 3s (где s - среднее квадратическое отклонение) - отмечается большая частота встречаемости узора дуга (p = 0,14 ± 0,03, t = 2,2; p < 0,05) в группе с высоким уровнем паранойяльности и узора ульнарная петля (p = 0,66 ± 0,07; t = 2,5; p < 0,05) в группе с низким уровнем шизоидности.
Заключение
Высокий уровень экстраверсии, низкий уровень агрессивности и агрессивной мотивации маркируется высокой частотой узора «ульнарная петля», а высокий уровень нейротизма - высокой частотой узора «завиток»; уровень гипомании положительно коррелирует со степенью сложности пальцевого узора. В группах мужчин с синдромом зависимости от алкоголя: а) высоки уровни агрессивности, враждебности и агрессивной мотивации; б) повышена частота сложного пальцевого узора «завиток» и простого узора «дуга» за счет сниженной частоты узора «петля», присутствуют некоторые особенности распределения узоров по пальцам. При этом обнаружена специфика особенностей и расстройств личности, телосложения, пальцевых узоров и их связей у лиц с синдромом зависимости от алкоголя при контролируемой и активной зависимости.
В группе лиц с контролируемой зависимостью: а) минимален уровень экстраверсии и максимален уровень психотизма; б) высоки уровни психастении, шизоидности и паранойяльности (преобладает шизоидная и параноидная организация личности); в) обнаружены параноидное (F60.0) и истерическое (F0.4) расстройства личности; д) потребность в достижении отрицательно коррелирует с уровнями депрессии, ипохондрии и истерии, а уровень депрессии - положительно со степенью выраженности потребностей в понимании и противодействии; е) существует положительная корреляция уровней психо-тизма и агрессивности; ж) выделяются следующие типы взаимосвязанных характеристик личности: экстравертированная конфликтная агрессивная; экстравертированная конфликтная неагрессивная; интровертированная конфликтная агрессивная; з) отмечается относительная «микросомия» и «широ-косложенность»; присутствует положительная корреляция длины тела с агрессивностью, ипохондрией и шизоидностью; и) чаще встречается сложный узор «завиток»; «дерматосоматические» корреляции слабо выражены; уровень шизоидности тем выше, чем проще пальцевой узор; отмечается большая частота встречаемости узора «дуга» при высоком уровне параной-яльности и узора «ульнарная петля» - при низком уровне шизоидности.
В группе лиц с активной зависимостью: а) максимален уровень нейро-тизма и минимален уровень психотизма; б) присутствует потенциал агрессии; в) обнаружена положительная корреляции экстраверсии и агрессивности, выявлена отрицательная корреляция нейротизма и враждебности; г) выделяются следующие типы взаимосвязанных характеристик личности: истеричная враждебная; интровертированная неустойчивая враждебная («враждебные меланхолики»); тревожная маловраждебная; интровертированная устойчивая маловраждебная («маловраждебные флегматики»); д) отмечается относительная низкорослость, положительная корреляция уровня агрессивной мотивации и веса тела и отрицательная корреляция уровня агрессивной мотивации с плотностью тела; е) чаще встречается простой узор «дуга» и сложный узор «завиток», не отмечены «дерматосоматические» корреляции.
Список литературы
1. Иванец, H. Н. Современные проблемы наркологии / Н. Н. Иванец // Наркология. - 2002. - № 6. - С. 2-7.
2. Shuckit, M. A. Показатели личностных тестов как предикторы развития алкоголизма в течение последующих почти 10 лет / M. A. Shuckit, J. Klein, G. Twitchell
[et al.] // Ежегодник: статьи из ежегодного издания по психиатрии и психическому здоровью. - 1996. - №.4. - С. 28-29.
3. Блейхер, В. М. Патопсихологическая диагностика / В. М. Блейхер, И. В. Крук. -Киев : Здоров'я, 1986. - 280 с.
4. Kretschmer, E. Die Veranlagung zu seelischen Störungen / E. Kretschmer, F. A. Kehrer. - Berlin : Springer, 1924. - 428 s.
5. Андреев, М. П. Взаимоотношения психического склада и телосложения. Клинико-антропологическое исследование / М. П. Андреев // Работы психиатрической клиники Казанского государственного университета. - Вып. 1. - Казань : Изд-во Казанского гос. ун-та, 1926. - С. 114-126.
6. Ксенократов, М. Н. Зависимость течения психозов от генной структуры / М. Н. Ксенократов // Современная психоневрология. - 1926. - № 4. - С. 13-15.
7. Жислин, С. Г. Об алкогольных расстройствах: клинические исследования / С. Г. Жислин. - Воронеж, 1935. - С. 113-114.
8. Корнетов, Н. А. Клиническая антропология: Теоретический подход и основные принципы / Н. А. Корнетов // Актуальные вопросы медицинской и клинической антропологии : материалы Межреспубликанского научного симпозиума (апрель 1991 г., г. Томск). - Томск, 1991. - С. 41-47.
9. Губерник, В. Я. Клинико-конституциональные закономерности течения алкоголизма / В. Я. Губерник // Актуальные вопросы медицинской и клинической антропологии : материалы Межреспубликанского научного симпозиума (апрель 1991 г., г. Томск). - Томск, 1991. - С. 19-24.
10. Ким, В. В. Особенности пальцевой дерматоглифики у мужчин, систематически употребляющих психоактивные вещества / В. В. Ким, Л. С. Тупицына, Е. С. Гну-сарева // Теория и практика физ. культуры. - 2005. - № 8. - С. 53-55.
11. Станкушев, Т. Проучвания върху половия хроматин и дерматоглифски изсле-дования при алкохолно болни / Т. Станкушев, С. Спасов // Журн. неврол., психиатр. и нейрохир. - 1978. - № 1. - С. 27-32.
12. Гусева, И. С. Особенности папиллярного узора у мужчин, больных хроническим алкоголизмом / И. С. Гусева, Т. Т. Сорокина, Е. И. Скугаревская // Журнал неврологии и психиатрии им. Корсака. - 1981. - Т. 81. - Вып. 2. - С. 85-89.
13. Гусева, И . С . Симметрия пальцевых узоров у больных алкоголизмом мужчин / И. С. Гусева, Т. Т. Сорокина, Т. Л. Солодкая [и др.] // Здравоохранение Белоруссии. - 1990. - № 2. - С. 10-13.
14. Солодкая, Т. Л. Некоторые особенности дерматоглифики у больных хроническим алкоголизмом / Т. Л. Солодкая // Алкогольная интоксикация и зависимость: Механизмы развития, диагностика, лечение. - Минск : Беларусь, 1998. - С. 153-160.
15. Гасан- заде, Н. Ю. Скорость формирования алкоголизма в зависимости от ряда психоконституционных особенностей / Н. Ю. Гасан-заде // Вопросы наркологии. - 1999. - № 3. - С. 35-38.
16. Мак-Вильямс, Н. Психоаналитическая диагностика: Понимание структуры личности в клиническом процессе : пер. с англ. / Н. Мак-Вильямс. - М. : Класс, 2004. - 480 с.
