Научная статья на тему 'Священнослужители в партизанском движении в годы Великой Отечественной войны'

Священнослужители в партизанском движении в годы Великой Отечественной войны Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
345
51
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Журнал
Дискурс-Пи
ВАК
Область наук
Ключевые слова
Великая Отечественная война / партизанское движение / православные священники / этос священника / этика войны / православная культура / Русская Православная Церковь / Great Patriotic War / partisan movement / Orthodox priests / ethos of priests / ethics of war / Orthodox culture / Russian Orthodox Church

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Латышев Д.М.

В статье характеризуются дилеммы и основания морального выбора православных священнослужителей, которые сотрудничали с партизанами в период Великой Отечественной войны. Для анализа поведения священников и реконструкции их миссии на основе имеющихся биографических сведений используются не только концепты православной этики, но и теоретико-методологические наработки Дж. Зигона, А. Страусса, Дж. Корбин. В результате проведенного анализа автор статьи приходит к следующим выводам. Этика войны священников была частично обусловлена специфическим этосом партизан, которые оказывали влияние на деятельность клириков на оккупированных фашистами территориях. Главной миссией священника являлось сохранение своего прихода, в который входили и мирные жители, и партизаны. В условиях оккупации священники воспринимали партизан как «воинство героев», которые наказывали фашистских «безбожников и бандитов». Борьба с фашистами осмысливалась священниками через гуманистические концепты «борьбы за мир на земле» и «борьбы за гуманистические идеалы», которые дополнялись православным принципом «любви к ближнему» и такими концептами войны, как «защита святынь» и «сохранение единства верующих». Поэтому конкретный священник олицетворял взаимодействие на определенной территории нескольких политических и военных институтов – Русской Православной Церкви, оккупационных властей, местной общины и партизанского движения. В заключительной части статьи подчеркивается, что изучение данного вопроса позволяет выявить концепты, которые являются основанием для формулирования этики войны в православной культуре в современных вооруженных конфликтах.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Orthodox Priests in the Partisan Movement during the Great Patriotic War

The article characterizes the dilemmas and grounds of the moral choice of Orthodox priests who collaborated with partisans during the Great Patriotic War. In order to analyze the behavior of priests and reconstruct their mission on the basis of available biographical materials, the author relies not only on the concepts of Orthodox ethics but also on the theoretical and methodological developments of J. Zigon, A. Strauss, and J. Corbin. As a result, the following conclusions are drawn. Priests’ ethics of war was partly due to the specific ethos of partisans who influenced activities of clerics in the Nazi-occupied territories. The main mission of a priest was to preserve his parish, which included both civilians and partisans. Under the occupation, priests considered partisans as a “host of heroes” who punished the fascists “godless and bandits”. The struggle against the Nazis was comprehended by priests through the humanistic concepts of “struggle for peace on the Earth” and “struggle for humanistic ideals”, which were supplemented by the Orthodox principle of “loving your neighbor” and such concepts of war as “protection of shrines” and “preservation of the unity of believers”. Therefore, each particular priest personified interaction of several political and military institutions in a certain territory – the Russian Orthodox Church, occupation authorities, local community and the partisan movement. In the final part of the article, it is emphasized that the study of this issue makes it possible to identify concepts that are the basis for the formulation of the ethics of war in the Orthodox culture in modern armed conflicts.

Текст научной работы на тему «Священнослужители в партизанском движении в годы Великой Отечественной войны»

УДК 262.1+322+94+355.48 DOI: 10.17506/18179568_2022_19_2_88

СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ В ПАРТИЗАНСКОМ ДВИЖЕНИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОМ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОИНЫ*

Дмитрий Михайлович Латышев,

Уральский федеральный университет

имени первого Президента России Б.Н. Ельцина,

Екатеринбург, Россия,

dimlatysh@gmail.com

Статья поступила в редакцию 14.02.2022, принята к публикации 04.05.2022

Для цитирования: Латышев Д.М. Священнослужители в партизанском движении в годы Великой Отечественной войны // Дискурс-Пи. 2022. Т. 19. № 2. С. 88-103. https://doi. огд/10.17506/18179568_2022_19_2_88

Аннотация

В статье характеризуются дилеммы и основания морального выбора православных священнослужителей, которые сотрудничали с партизанами в период Великой Отечественной войны. Для анализа поведения священников и реконструкции их миссии на основе имеющихся биографических сведений используются не только концепты православной этики, но и теоретико-методологические наработки Дж. Зигона, А. Страусса, Дж. Корбин. В результате проведенного анализа автор статьи приходит к следующим выводам. Этика войны священников была частично обусловлена специфическим этосом партизан, которые оказывали влияние на деятельность клириков на оккупированных фашистами территориях. Главной миссией священника являлось сохранение своего прихода, в который входили и мирные жители, и партизаны. В условиях оккупации священники воспринимали партизан как «воинство героев», которые наказывали фашистских «безбожников и бандитов». Борьба с фашистами осмысливалась священниками через гуманистические концепты

* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда, проект № 20-18-00240 «Этика войны в странах православной культуры».

© Латышев Д.М., 2022

I 1 DiacouRBB-p Я ft

Шскурс ш

«борьбы за мир на земле» и «борьбы за гуманистические идеалы», которые дополнялись православным принципом «любви к ближнему» и такими концептами войны, как «защита святынь» и «сохранение единства верующих». Поэтому конкретный священник олицетворял взаимодействие на определенной территории нескольких политических и военных институтов - Русской Православной Церкви, оккупационных властей, местной общины и партизанского движения. В заключительной части статьи подчеркивается, что изучение данного вопроса позволяет выявить концепты, которые являются основанием для формулирования этики войны в православной культуре в современных вооруженных конфликтах.

Ключевые слова:

Великая Отечественная война, партизанское движение, православные священники, этос священника, этика войны, православная культура, Русская Православная Церковь.

UDC 262.1+322+94+355.48 DOI: 10.17506/18179568_2022_19_2_88

ORTHODOX PRIESTS

IN THE PARTISAN MOVEMENT

DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR*

Dmitry M. Latyshev,

Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin,

Ekaterinburg, Russia,

dimlatysh@gmail.com

Article received on February 14, 2022, accepted on May 4, 2022

For citation: Latyshev, D.M. (2022). Orthodox Priests in the Partisan Movement during the Great Patriotic War. Discourse-P, 19(2), 88-103. (In Russ.). https://doi. org/10.17506/18179568_2022_19_2_88

Abstract

The article characterizes the dilemmas and grounds of the moral choice of Orthodox priests who collaborated with partisans during the Great Patriotic War. In order to analyze the behavior of priests and reconstruct their mission on the basis of available biographical materials, the author relies not only on the concepts of Orthodox ethics but also on the theoretical and methodological developments of J. Zigon, A. Strauss, and J. Corbin. As a result,

* The research was supported by the grant of the Russian Science Foundation, project № 20-18-00240 "Ethics of War in the Countries of Orthodox Culture".

the following conclusions are drawn. Priests' ethics of war was partly due to the specific ethos of partisans who influenced activities of clerics in the Nazi-occupied territories. The main mission of a priest was to preserve his parish, which included both civilians and partisans. Under the occupation, priests considered partisans as a "host of heroes" who punished the fascists "godless and bandits". The struggle against the Nazis was comprehended by priests through the humanistic concepts of "struggle for peace on the Earth" and "struggle for humanistic ideals", which were supplemented by the Orthodox principle of "loving your neighbor" and such concepts of war as "protection of shrines" and "preservation of the unity of believers". Therefore, each particular priest personified interaction of several political and military institutions in a certain territory - the Russian Orthodox Church, occupation authorities, local community and the partisan movement. In the final part of the article, it is emphasized that the study of this issue makes it possible to identify concepts that are the basis for the formulation of the ethics of war in the Orthodox culture in modern armed conflicts.

Keywords:

Great Patriotic War, partisan movement, Orthodox priests, ethos of priests, ethics of war, Orthodox culture, Russian Orthodox Church.

Введение

Этика войны является важным феноменом для осмысления моральных оснований такой формы коллективного насилия, как война. Войны создают для индивида ситуацию некоторой необходимости насилия, проблематизируя не только нормы морали, но и ее основание - принципы и концепты. Изучение морального поведения священников в годы Великой Отечественной войны в условиях оккупации позволяет выявить те концепты православной этики, которые могут быть значимыми и для современных вооруженных конфликтов. Это тем более актуально, что Церковь, вне зависимости от конфессии, ставит своей задачей духовную консолидацию общества. Такое целеполагание влияет как на политические процессы (особенно в годы войны), так и на повседневную жизнь обычного человека.

Заявленная тема - моральные основания действий священнослужителей, участвующих в партизанском движении, - относится к числу малоизученных. Труды отечественных историков - М.В. Шкаровского (2005), О.В. Терешиной (2014), Т.А. Чумаченко (1999), М.И. Одинцова (2016) и др. -сконцентрированы преимущественно на изучении деятельности мирского духовенства в советском тылу, а не на фронтовом пограничье. Так, в исследовании О.В. Терешиной (2014) приводятся фрагменты архивных документов, где зафиксировано взаимодействие священников и партизан, но освещается оно лишь в фокусе государственно-конфессиональных отношений, более подробно это взаимодействие не рассматривается. В работе В.С. Христофорова (2013) содержатся архивные сведения, раскрывающие отношение высшего руководства Красной армии к Русской Православной Церкви (РПЦ) в годы Великой Отечественной войны, однако более детально аспекты взаимодействия священ-

нослужителей и партизан архивистом не рассмотрены. Данные исследования важны для понимания деятельности священников в годы Великой Отечественной войны, однако они не освещают проблему поведения клириков на войне и то, на какие этические принципы они опирались.

Исследовательский вопрос нашей работы сформулирован следующим образом: какие моральные дилеммы вынуждены были решать клирики, помогая партизанам; какие концепты православной этики стали основанием их морального выбора; как моральный выбор конкретного священника влиял на достижение им главной цели - сохранение местной общины? Для изучения этого вопроса в настоящей статье проводится реконструкция нормативной и реальной модели священника по источникам личного происхождения, анализируется структура этоса и концепты православной этики, которые в нем представлены.

В современных исследованиях православной этики общим является тезис, что концепт «Церковь воинствующая» считается основным для действий клирика на войне. Ключевые категории данной культуры войны - «грех», «смирение», «послушание», которые применяются в авторитарном дискурсе (Chiгkov & Кпогге, 2015). Более подробно некоторые аспекты этики войны в православии рассматривают богословы А. Чернявский1, А. Григорьев2, П. Пахомов3. Основными принципами православной этики, которые задают основу для формирования концептов православной этики, в том числе этики войны, считаются «любовь к ближнему» и «любовь к Богу»4. На основе изучения текстов православных святителей и монахов главным признается концепт «сохранение единства верующих», восходящий к принципу «любовь к ближнему». В качестве аргумента приводится высказывание Феофана Затворника: «Воюют по любви к своим, чтобы они не подвергались плену и насилиям вражеским»5. Подразумевается, что это «единство верующих» является наиболее значимой ценностью для воина и воинства во время военных действий. Осмысление войны как «защиты святынь» основывается на словах Филарета Московского: «...война - священное дело для тех, которые принимают ее по необходимости - в защиту правды, веры, отечества»6. Защита Отечества, вызванная необходимостью отстаивать территории центра православной культуры, считается священным делом для военнослужащего. Понимание участников военных действий как «героического воинства», по мнению религиозных профессионалов, основывается на словах апостола Павла в Послании к Ефесянам: «Станьте, препоясав чресла ваши

1 Чернявский, А. Л. (2020, 26 июня). Христианская этика и война. Взято 20 января 2022, с https://bogoslov.ru/article/6165503

2 Григорьев, А. (2008, 9 мая). Святые отцы о войне и воинском служении. Взято 20 января 2022, с https://pravoslavie.rU/1347.html#16

3 Пахомов, П. (2011, 18 ноября). Православие и война: так надо ли защищать свое Отечество? Взято 20 января 2022, с https://pravoslavnoe-hristianstvo.mirtesen.ru/ Ыog/43256990396/Pгavoslavie-i-voyna:-tak-nado-li-zaschischat-svoe-Otechestvo

4 Свешников, В. (2000). Очерки христианской этики. М.: Паломник.

5 Собрание писем святителя Феофана. Взято 20 января 2022, с https://azbyka.ru/ otechnik/Feofan_Zatvornik/sobranie-pisem-vypusk-5/

6 Филарет (Дроздов), святитель (2003). Избранные труды, письма, воспоминания. М.: Православ. Свято-Троиц. богосл. ин-т. С. 481.

истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благо-вествовать мир; а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6:14-17).

Военные партизанские действия в тылу врага на оккупированных территориях имеют свою специфику, которая отражается в своеобразии этических принципов и норм. В исследовании А.Ю. Дудчика (2021а) подчеркивается, что для этики войны партизана характерны апелляция к связи с родной землей в условиях «фронтового приграничья». Партизан ведет борьбу с некоторым абсолютным врагом, ее моральным основанием является идея отмщения в соответствии с принципом талиона (Дудчик, 2021Ь). Кроме того, партизанская война чрезвычайно усложняет взаимоотношения между различными социальными и политическими институтами на той территории, которая охвачена боевыми действиями. Происходит многократное «наслоение» различных политических и социальных институтов - остатков прежней администрации, оккупационных властей, местной общины, церковного прихода, партизанских структур взаимодействия с местным населением. Поэтому священнику необходимо учитывать все эти факторы при реализации своей миссии по сохранению общины.

Нами предполагается, что в миссии священнослужителей в условиях оккупации концепты православной этики отражали космологические мотивы военной этики в православии, показывали борьбу носителей православной культуры с инфернальными персонажами христианской космологии (Сатана, бесы и др.).

Для реконструкции миссии священнослужителей на основе имеющихся биографических материалов использовался семиотический анализ А. Страусса и Дж. Корбин. Для анализа структуры концептов православной этики в моральном поведении клирика применялся метод исследования антропологии морали, обозначенный в работе Дж. Зигона (Zigon, 2008, р. 49-64). При анализе текстов выявлялись концепты православной этики, которые можно обнаружить при решении клириком моральных дилемм и формировании морального выбора, а затем морального поведения. Для выявления других имплицитных аспектов текста дополнительно использовалось симптомологическое чтение П. Боянича (2018).

Священники в партизанском движении

В партизанском движении священники выполняли боевые задачи, которые давались им командирами партизанских бригад, не применяя при этом оружие. Как известно, в Красной армии должностей военного духовенства не существовало, регулярная армия воспринималась с идеологической точки зрения как атеистическая, без дополнительной религиозной символики и атрибутики. Религиозные проповеди воспринимались как реальная угроза единству боевой части, поскольку из-за них для дискредитации командования могли быть использованы различные слухи и домыслы. Как указывает О.В. Терешина, несмотря на то, что в годы Великой Отечественной войны советское руководство сделало РПЦ, «прирученному оппоненту», некоторые уступки в целях борьбы с коллаборационизмом и достижения значимых внешнеполитических результатов, тем не менее осторожное отношение к Церкви у командования армии и даже в среде партизан не изменялось. В обращениях к мирскому духовенству,

которое совершало богослужения в поселениях на линии фронта или оккупированных территориях, применялось общее агитационное клише «поп» вне зависимости от статуса священнослужителя. Историк приводит любопытные архивные данные, свидетельствующие об идеологизированном восприятии мирского духовенства в среде партизан и понимании священников как одного из агентов идеологической работы в годы войны: «Попу было поручено при исповеди опросить. по ряду интересующих нас вопросов. попам было поручено провести. молебны [которые] были направлены на разоблачение немецкой лжи о партизанах» (Терешина, 2014, с. 151). Тем самым священник рассматривался как часть политического института по управлению местным населением. Директивный дискурс («было поручено.») коммуникации партизан и священника лишь подчеркивает это. Данное восприятие священнослужителей, как показал в своем исследовании В.С. Христофоров (2013), было распространено и в среде высшего руководства Красной армии (с. 276-278). При этом, как представлено во фрагменте документа, боевые задачи духовенства на оккупированной территории умело маскировались под задачи священнослужителя при проведении различных ритуалов.

Что касается церковного руководства, то уже 22 июня 1941 г. патриарший местоблюститель Сергий, митрополит Московский и Коломенский, в «Послании пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви» заявил, что война понимается как «всенародный подвиг - наказание разбойников и бандитов». Миссия священников в условиях войны была обозначена как духовная поддержка верующих: «Положим же души своя вместе с паствой». Для этого священнослужители должны были:

- активно поддерживать мобилизацию населения на войну;

- утешать «огорченных», ободрять «малодушных»;

- напоминать о долге и воле Божьей «колеблющимся»;

- поддерживать православных воинов, чтобы они «жертвовали всем и самой жизнью» ради Родины7.

По этим формулировкам видно, что чисто политические задачи переплетались с духовными. И в этом заключалась одна из главных особенностей деятельности РПЦ в годы войны и, в частности, духовенства на фронтовом приграничье. Политические и духовные задачи ставились перед духовенством, подконтрольным Московской патриархии, и действовали до самого окончания войны. Однако на оккупированных территориях, когда священнослужители участвовали в партизанской борьбе, эти задачи переосмысливались, а миссия священника концептуализировалась на новых моральных основаниях.

Особенно чиноначалие поддерживало партизанское движение на оккупированных территориях, представляя партизан как «героическое воинство», которое совершает «святое дело» воинского долга. В первую годовщину начала войны, 22 июня 1942 г., в своем обращении к верующим митрополит Киевский и Галицкий Николай писал: «Святая Церковь радуется, что среди вас на святое дело спасения Родины от врага восстают народные герои - славные партизаны,

7 Васильева, О.Ю., Лыкова, Л.А., Кудрявцев, И.И. (2009). Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. М.: Издательство Крутицкого подворья; Общество любителей церковной истории. С. 38-40.

для которых нет выше счастья, как бороться за Родину и, если нужно, - и умереть за нее. Дорогие братья и сестры, вас всех Святая Церковь пламенно зовет: помогайте, чем можете, этим героям выполнять их святое делание»8. В июне того же года в очередном обращении митрополита Сергия подчеркивалось, что помощь партизанам будет вознаграждена свыше: «.но всякий может и должен считать дело партизан своим собственным, личным делом, окружать их своими заботами, снабжать их оружием и пищей и всем, что есть, укрывать их от врага и вообще помогать им всячески. Так действуя, вы будете достойны венцов, равных с партизанами: еще при Давиде царе было установлено, что «сидящие при сосуде, при обозе, получают равную часть с исходящими на брань» (I Цар. 30, 24)»9.

Миссия священнослужителя на оккупированной территории будет рассмотрена нами на примере действий священников И. Ражановского, Ф. Пузанова, К. Раины и др. Эти краткие биографические сведения представлены в сборнике Н. Агафонова «Ратные подвиги православного духовенства»10. Часть данных о священниках подтверждается также архивными документами, опубликованными в сборниках «Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.»11, «Православие на Украине в годы Великой Отечественной войны»12 и в сборнике, посвященном православному духовенству на оккупированных территориях13.

В первые годы войны на оккупированных территориях взаимоотношения между партизанским движением и местным духовенством были напряженными, поскольку священнослужители не понимали целей и задач партизан, считая их «непонятными националистическими бандами»14. Когда партизаны стали проводить беседы со священнослужителями, им удалось убедить большое количество священнослужителей помогать, а не участвовать в коллаборации с оккупационным режимом. В своих речах партизаны со ссылкой на руководство РПЦ призывали «на борьбу с кровожадным фашизмом». Этика войны партизан, которая диктовала резкие отрицательные оценки действий врага и его нечеловеческую характеристику, отражалась и в листовках: «Не верьте лживым слухам, распространяемым немецкими фашистами и их ублюдками - шпионами, о том, что Советское правительство запрещает и преследует религию и священнослужителей. Молите Бога за сохранение жизни сыновей, отцов и братьев Ваших,

8 Лыкова, Л.А. (2019). Православие на Украине в годы Великой Отечественной войны. М.: Политическая энциклопедия. С. 173.

9 Там же.

10 Агафонов, Н. (2013). Ратные подвиги православного духовенства. М.: Благовест.

11 Васильева, О.Ю., Лыкова, Л.А., Кудрявцев, И.И. (2009). Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. М.: Издательство Крутицкого подворья; Общество любителей церковной истории.

12 Лыкова, Л.А. (2019). Православие на Украине в годы Великой Отечественной войны. М.: Политическая энциклопедия.

13 История Псковской православной миссии в документах: в 2 ч. Ч. 1. Документы личного архива митрополита Сергия (Воскресенского) (2017). Козельск: Введенский ставропигиальный мужской монастырь Оптина пустынь.

14 Лыкова, Л.А. (2019). С. 203.

славных воинов нашего Великого Социалистического Отечества, борющихся с варваром всего верующего человечества кровожадным фашизмом, и проповедуйте заблудившимся сыновьям и дочерям нашей Отчизны, тем, кто еще служит богохульнику и деспоту человечества немецкому фашизму»15.

Важно подчеркнуть, что прокламация акцентирует внимание на отношениях между Советским государством и РПЦ. Тем самым предполагается, что данное отношение («не запрещает», «не преследует») будет транслироваться и на локальном уровне в отношениях между партизанским движением и приходскими священниками. Однако отношение «не запрещает» еще не означает «одобряет присущую Церкви деятельность». Отношение советских органов власти к Церкви было продиктовано историческим и политическим моментом. В священнике видели важный ресурс по мобилизации населения, поддержанию его воли к сопротивлению на оккупированных территориях и удобное прикрытие для осуществления партизанских задач. Поэтому цели Советского государства и Церкви лишь совпали на определенное время и в специфических условиях войны для достижения политических результатов.

В случаях, когда священники отказывались сотрудничать с партизанами или игнорировали их просьбы, касавшиеся совершения обрядов, партизаны могли отомстить, тем самым препятствуя религиозной и политической деятельности священников в условиях оккупации. В частности, митрополит Поликарп докладывал немецкой администрации в мае 1943 г., что «на Ковельщине одного священника забили партизаны за то, что он отказался похоронить убитого партизана. Итак, что может против бандитов сделать священник, что может сделать крестьянин?.. по большей части духовенство... далеко от банд, но не имеет силы, чтобы им противостоять»16. Священник И. Амозов, который совершал богослужения в Псковской православной миссии и сотрудничал с оккупационными властями, 23 февраля 1942 г. докладывал немецкой администрации: «Со стороны партизан покушение было на меня, великого грешника, пришедшими ночью в дом. Благодаря действительному члену общины я, милостью Божией, спасся»17. Важно подчеркнуть, что в указанном фрагменте священник считает свой коллаборационизм греховным, противоречащим принципам православной веры и пониманию роли священника на войне. В данном случае можно отметить, что действия партизан и их специфическая этика войны показали границы политической деятельности священнослужителя, препятствуя исполнению указаний нацистской администрации.

Наглядно взаимодействие партизан и мирского духовенства показывает случай со священником И. Ражановским, зафиксированный в рапорте подпольного обкома КП(б)У и облштаба по руководству партизанским движением Ровенщины: «В ноябре 1942 г. в лесу. партизаны из отряда «Сергея» поймали убегающего в Высоцк священника села Сварицевичи Ражановского Ивана Ивановича. «Сергей» спросил у священника, почему он бежит к немцам и что его заставляет быть предателем своего народа. Священник резко ответил, что он не предатель и не будет им. «Сергей» напомнил о. Иоанну о его письме к немцам,

15 Там же. С. 234.

16 Там же. С. 204.

17 История Псковской православной миссии. С. 137.

в котором он выдавал место стоянки и действия партизан. На вопрос, почему же он служит немцам, священник сказал, что он и его семья не понимают, кто такие партизаны и боятся их. Путем ряда бесед со священником «Сергею» вскоре удалось привлечь его к сотрудничеству с партизанами»18. После беседы священник открыто призывал с амвона местное население помогать партизанам. Доверие местных крестьян особо возросло, когда в ряды партизан вступила семья священника, а его дочь стала разведчицей. При помощи связей священника партизанской бригаде удалось освободить 15 партизан-заложников в с. Велюни, переманить на сторону партизан казаков-власовцев и части полицейского гар-низона19. На примере данного кейса видно, что действия священнослужителя были продиктованы решением помогать партизанам.

Рассмотрим этос партизанского разведчика и священника Ф. Пузанова. Из его действий можно видеть, какой представлялась ему миссия на оккупированной территории. Во-первых, он оказывал помощь партизанам в выполнении боевых заданий, связанных с получением оперативных сведений о действиях неприятеля, а также помощь в обеспечении партизан продуктами и финансами20. Вторая задача, которую выполнял священнослужитель, - помощь детям, во время оккупации потерявшим своих родителей и ставшим сиротами21.

Важный поступок, отражающий моральные убеждения клирика, - спасение местного населения от отправки в концентрационный лагерь. По имеющимся сведениям можно восстановить, что моральной дилеммой священнослужителя было противоречие между тем, чтобы выполнить обязанности, возложенные на него оккупационными властями, - собрать местное население и отвезти его в концентрационный лагерь, и тем, чтобы избавить жителей от смерти. Священнослужитель принял решение спасти местных жителей и спрятал их в место, где располагалась база партизанской бригады22. Миссию священника в данном случае можно сформулировать следующим образом: сохранение местного населения и оказание помощи в обеспечении всем жизненно необходимым. Поскольку сведения о каких-либо молебнах клирика за партизан и местное население неизвестны, сложно выделить концепты православной культуры, которыми он руководствовался в своей стратегии в условиях оккупации. Можно предположить, что это принцип «любовь к ближнему» и концепт «единство верующих», которые отображались в миссии клирика, направленной на сохранение общины в условиях оккупации и оказание ей всевозможной помощи. В данном случае священник заменил отсутствующие институты государства, которые в обычных условиях занимаются сохранением местного населения и его материальным обеспечением.

В некоторых случаях агитационная работа на оккупированной территории проводилась по инициативе местного мирского духовенства, а не по указанию партизанской бригады. В данных стратегиях мирское духовенство исполняло функции местной администрации, замещая отсутствующие политические инсти-

18 Лыкова, Л.А. (2019). С. 262-263.

19 Агафонов, Н. (2013). С. 239.

20 Васильева, О.Ю., Лыкова, Л.А., Кудрявцев, И.И. (2009). С. 110.

21 Агафонов, Н. (2013). С. 222-226.

22 Там же. С. 225.

туции на фронтовом приграничье. В отчете Черниговского подпольного обкома КП(б)У 31 августа 1943 г. сообщалось: «Редакция [газеты «Большевик»] узнала, что в селе Тихоновичи Корюковского района в воскресенье будет молебен в честь победы Красной Армии и по случаю обновления иконы Святой Троицы. В село на молебен были откомандированы секретарь редакции газеты.., работник отдела пропаганды. и лектор соединения. По просьбе священника они выступили после молебна перед верующими, рассказали им о событиях на фронтах и раздали населению газеты и листовки»23. В этом случае мы видим определенное взаимопонимание между местной подпольной администрацией и представителем Церкви. Их деятельность дополняла друг друга, хотя в обычных условиях представить себе командировку работника отдела пропаганды для выступления после молебна было бы невозможно.

Другой священнослужитель - В. Копычко - имел тесные связи с партизанской бригадой имени Вячеслава Молотова24. Он работал связным и передавал оперативные сводки с фронтов, сообщал бригаде новости СССР и оккупированных областей и распространял их среди местного населения. В отличие от Ф. Пузанова, В. Копычко выполнял много агитационной работы: призывал местное население поддерживать партизан и оказывать различную помощь партизанской бригаде. Когда он узнал о карательной экспедиции против партизан, то смог увести в секретное место не только местных жителей, но и весь партизанский отряд.

Из воспоминаний комбрига партизан И. Шубитидзе нам известны некоторые высказывания священнослужителя, адресованные партизанам: «Вот и верь этим немцам! Обманщики, безбожники, бандиты! Вижу, что вы все православные, дай вам Бог здоровья! Я так и говорил своим прихожанам.»25. Согласно приведенным высказываниям, священнослужитель оценивал фашистов как безбожников, а боевые достижения партизан воспринимал как действия прихожан, которые защищают Родину и делают это из своих религиозных побуждений. Важно отметить, что священнослужитель оказывал партизанской бригаде и духовную поддержку - совершал молебны за сохранение жизни. Совокупность тех задач, которые выполнял клирик в условиях оккупации, позволяет сформулировать его миссию как духовную поддержку мирного населения и помощь воюющим. Фактически он вел политическую работу среди местного населения, используя дискурс православия, при этом интерпретация войны и врага осуществлялась им в русле православной культуры, а не заданных нормативных дискурсов «борьбы с бандитизмом». Важно отметить, что эта поддержка не основывалась на противопоставлении действий партизан зверствам фашистов, их антирелигиозным действиям. Среди концептов православной культуры, которые он использовал в своих действиях, можно выделить «войну как защиту святынь» и защиту Отечества как «центра православной культуры». К указанным концептам можно добавить представление о партизанах в аспекте высшего гуманистический идеала - «воинство героев», которое ведет войну с беззаконием и бесчеловечностью. Стоит отметить, что

23 Лыкова, Л.А. (2019). С. 386.

24 Васильева О.Ю., Лыкова Л.А., Кудрявцев И.И. (2009). С. 58.

25 Агафонов, Н. (2013). С. 227-229.

действия В. Копычко были высоко оценены местными жителями, и, когда фашисты решили отомстить священнослужителю, прихожане его спрятали, а затем вместе с семьей переправили к партизанамНесколько иная картина взаимодействия священнослужителя с партизанами в условиях оккупации представлена в биографии священника А. Романушко, который имел большой боевой опыт в партизанском отряде. Священник участвовал в разведывательных операциях, а также совершал ритуалы и богослужения в тех местах, где храмы были уничтожены, а действия партизанской бригады были безуспешными. Показательный случай, в котором раскрываются моральное поведение и моральный выбор священнослужителя, произошел во время присутствия клирика на похоронах полицая26. Моральную дилемму священника можно обозначить в виде противоречия между чтением молитвы над умершим карателем и обличением фашистских зверств. Моральный выбор клирика пал на публичное анафематствование карателя: «Братья и сестры, я понимаю горе матери и отца убиенного. Но не наших молитв и «со святыми упокой» заслужил своей жизнью во гробе лежащий. Он - изменник Родины и убийца невинных детей и стариков. Вместо «вечной памяти» предадим же его анафеме!»27 В своей речи священнослужитель указывает, что умерший полицай не заслуживает никакой причастности к православной вере, клирик воспринимает его именно как безбожника, противника православия. В своем обращении к присутствовавшим полицаям он воспринимал их как частично причастных православной культуре, как «заблудших грешников», которые могут исправить свое поведение в оккупации, но не безбожников. «К вам, заблудшим, моя последняя просьба: искупите перед Богом и людьми свою вину и обратите свое оружие против тех, кто уничтожает наш народ, кто в могилы закапывает живых людей, а в храмах Божиих заживо сжигает верующих и священников!»28

Данное восприятие полицаев как «заблудших грешников» было воспринято священником от партизан, где коллаборационисты оценивались в соответствующих концептах, и воспроизведено в речи на похоронах. В этом высказывании представляется возможным проследить влияние этики войны партизан на политическую деятельность клирика. Обозначим миссию этого священника в условиях оккупации как укрепление «духовного единства партизан» и распространение православной культуры. Концепты православной культуры, которые использовал А. Романушко в условиях оккупации, можно обозначить как распространенный принцип православной этики - «любовь к ближнему». В речи и действиях священнослужителя выявляются ключевые концепты этики войны в православии - «сохранение единства верующих», а также концепт «достойной смерти на поле боя», который он применял в осмыслении деятельности партизанской бригады. Также священник оценил действия карателей как измену Родине. Концепт из категории смирения - «вина перед Богом» - священнослужитель применил в своих высказываниях при оценке тех живых полицаев, кто присутствовал на похоронах («искупите перед Богом и людьми свою вину.»). Применение этого концепта священником в условиях оккупации означало, что

26 Там же. С. 229-230.

27 Там же. С. 229-231.

28 Там же. С. 230.

живые каратели воспринимались им как «грешники», которые после покаяния могли очиститься перед Богом.

Если рассматривать опыт священника К. Раины, который оказывал помощь партизанам и поддерживал связь с оккупационной администрацией, то можно отметить, что он имел смелость не следовать решениям бургомистра, используя свой авторитет. В частности, когда он произносил молитвы о митрополите Сергии, а бургомистр Пинского района потребовал от него, чтобы он совершал молебны «об освобожденной стране российской и победоносном германском воинстве», то священник проигнорировал просьбу оккупационной администрации и произнес канонический текст29. Моральная дилемма заключалась в противоречии между тем, чтобы подчиниться требованиям бургомистра, не подвергая себя и других опасности, и тем, чтобы отстаивать интересы своего прихода. Священник продолжил публично оказывать «духовную поддержку» Московской патриархии и не изменил содержание проповеди на богослужении, каждый раз молясь «О Великом Господине нашем патриаршем местоблюстителе блаженнейшем Сергии, митрополите Московском и Коломенском.»30

Показательно и такое проявление моральных убеждений протоиерея, как объявление о сборе подарков для детей раненых и партизан. Священнослужитель активно посещал партизанскую бригаду, где проводил таинство причащения, произносил над партизанами молитвы, крестил детей, которые остались без родителей, служил молебны за павших бойцов31. Здесь можно наблюдать выполнение следующей миссии в оккупации: помощь партизанскому отряду, активное духовное сопровождение его действий и оказание помощи бойцам. Важно отметить, что в имеющихся биографических сведениях о К. Раине не упоминается, что священник называл представителей оккупационных властей «безбожниками» и активно выступал против них, он стремился вкладывать больше сил именно в поддержку партизанского движения. Возможно, это происходило из-за того, что священник находил возможность использовать контакт с оккупационной администрацией для реализации задачи по сохранению местной общины. Концепты православной культуры, которые можно увидеть в данном случае,- «героическое воинство», которое относится к бойцам партизанской бригады, и «единство верующих» (как прихода, так и бойцов партизанской бригады).

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Священник И. Богданов во время оккупации доставлял протоиерею К. Зайцу, который работал начальником Псковской православной миссии, письма от майора разведки М.Ф. Кудрявцева. Начальник канцелярии экзархата И.Д. Гримм в своем рапорте сообщал, что И. Богданов был священником с. Белое. После сожжения села Богданов с семьей перебрался в лес. По воскресеньям и праздникам он проводил в уцелевшей от пожара церкви богослужение. «Из леса приходит его паства на эти богослужения. Партизаны заботятся о церкви и послали Богданова в Псков за свечами, маслом и ладаном. Родственники его должны были оставаться в лесу заложниками»32. В данном случае можно снова наблюдать, как партизанская бригада взяла шефство над приходом и поручила

29 Там же. С. 231-234.

30 Там же. С. 231.

31 Там же. С. 232.

32 История Псковской православной миссии. С. 126.

И. Богданову проводить богослужения. В этих обстоятельствах у него не было иного пути. Моральная дилемма и моральный выбор священника здесь отсутствуют, клирик был вынужден проводить церемонии, поскольку его семья была в заложниках у партизан.

Также отличился сотрудничеством с партизанами клирик И. Лойко, настоятель церкви в с. Хоростово. В частности, он публично благословил трех своих сыновей уйти в партизанское движение: «Мое оружие на врази крест святой, поруганный супостатами, и слово Божие, а вы будьте Богом храните и честно служите Батьковщине»33. В феврале 1942 г. оккупационными властями была начата карательная операция в Хоростово. Во время литургии, когда каратели начали уводить молодых женщин, священник попросил не мешать богослужению, в ответ фашист бросил священника в царские врата. После этого полицаи забили двери храма досками, подвезли обозы с сеном и подожгли церковь, полную людей. В результате более 300 человек погибло34. В этом случае можно установить, что моральной дилеммой клирика было противоречие между тем, чтобы отправить сыновей в партизаны или оставить в селе, где фашисты могли увезти их на работы в Германию. Моральный выбор священнослужителя был обусловлен уже имевшимися связями с партизанской бригадой, поэтому он отправил своих детей заниматься военной службой на пользу Отечества. В высказывании клирика обнаружен концепт «охраны Богом» партизанских сил, который дополняется концептом «честной службы» Родине. Возможно, что эта «служба Отечеству» являлась священным долгом для молодых партизан и поощрялась различными «духовными наградами», например, теми же венцами, о которых упоминал в своей речи в июне 1942 г. митрополит Сергий. Важным оружием против карателей священник считал православную святыню - крест как символ духовной победы над смертью и «слово Божие» как способ получения Божьей благодати.

Заключение

По результатам проведенного исследования можно сделать ряд выводов. Этос священнослужителей, участвовавших в партизанском движении, определялся несколькими факторами. Во-первых, они стремились всячески помогать партизанам и поэтому, как правило, выполняли поручения командиров партизан (прежде всего были связными и разведчиками). Во-вторых, им нужно было сохранить общину, поэтому осуществлялись все необходимые церковные церемонии и ритуалы. В-третьих, приведенные в статье примеры поведения клириков на войне показывают, что они приходили на помощь как местным жителям, так и партизанам в экстренных случаях, спасая от смерти, поступая вопреки указаниям оккупационных властей и осуждая коллаборационизм с нацистской администрацией.

На уровне отношений между государственными институтами и Церковью действия священников, чьи биографические сюжеты проанализированы в статье, можно интерпретировать как реализацию внутренней политики советской власти

33 Агафонов, Н. (2013). С. 242.

34 Там же. С. 242-243.

на оккупированной территории. В приведенных примерах продемонстрирована модель морального поведения священнослужителя, когда духовное окормление паствы было тесно связано с политической работой в контексте оккупации и партизанского движения.

Условия оккупации накладывали особую специфику на моральное поведение священнослужителей. Поскольку клирики действовали на фронтовом пограничье и взаимодействовали с партизанами, их миссия в условиях оккупации сводилась к сохранению общины и духовной поддержке партизан. Это было обусловлено тем, что деятельность священников была локализована в пределах некоторых населенных пунктов, где работала партизанская бригада. Моральные дилеммы священнослужителей на приграничье, как показали рассмотренные случаи, сводились к противоречию между выполнением требований оккупационных властей или партизан и отказом от их выполнения, игнорированием. В имеющихся высказываниях священников не отражается борьба с инфернальными силами христианской космологии (бесы, Сатана, Антихрист и др.). В речах клириков проговаривалось противопоставление «героического воинства» партизан и мирных жителей именно фашистским «безбожникам и бандитам», как это предписывал милитаристский дискурс партизан. В этом противопоставлении сохранялась та интерпретация врага, которая задавалась священникам с начала войны. Стоит отметить, что борьба с фашистами облекалась в первую очередь в гуманистические концепты «войны за мир на земле», «борьбы за человечность», которые дополнялись принципом православной этики - «любовь к ближнему». В некоторых случаях можно наблюдать, что отношение священников к местным жителям, которые открыто поддерживали фашистское правительство и выполняли его указания, было насыщено концептами «искупления вины» перед Богом и «покаяния изменников Родины». Эти концепты подчинялись категории «греха», священники их применяли для обличения коллаборационистов и принуждения к переходу в православие, они были сформулированы священниками именно в процессе переосмысления православной культуры в годы войны, но не были связаны с этикой войны партизан. Как показал анализ кейсов политических действий священников на войне, этика войны партизан могла лишь усиливать некоторые концепты православной культуры и обозначать противоречия между нормативной стратегией и реальными действиями, но не могла доминировать над этикой войны священнослужителя и целиком служить основой для его политических действий.

Список литературы

1. Боянич, П. (2018). Насилие и мессианизм. Екатеринбург; М.: Кабинетный ученый.

2. Дудчик, А.Ю. (2021a). Номос болота: концептуализация проекта белорусской «партизанской этики». Zbornik matice srpske za slavistiku, (99), 165-182. https://doi.org/10.18485/ms_zmss.2021.99.11

3. Дудчик, А.Ю. (2021b). Философский эскиз «этики партизана». В Философия и вызовы современности: к 90-летию Института философии НАНБеларуси: материалы Международной научной конференции 15-16 апреля

2021 г., Минск) (Т. 2, с. 337-339). Минск: Четыре четверти.

4. Одинцов, М.И. (2016). Советское государство и религиозные организации в СССР в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В Свобода совести в России: исторический и современный аспекты (Вып. 12, с. 7-24). СПб.: Древо жизни.

5. Терешина, О. В. (2014). Православная церковь в годы Великой Отечественной войны. Вопросы истории, (6), 147-159.

6. Христофоров, В. С. (2013). Общественные настроения в СССР: 1943 год. В Великая Отечественная война. 1943 год: Исследования. документы, комментарии (с. 247-286). М.: Издательство Главного архивного управления города Москвы.

7. Чумаченко, Т. А. (1999). Государство, православная церковь и верующие. 1941-1961 гг. М.: АИРО-ХХ.

8. Шкаровский, М.В. (2005). Церковь зовет к защите Родины. Религиозная жизнь Ленинграда и Северо-Запада в годы Великой Отечественной войны. СПб.: Сатис.

9. Chirkov, V., & Knorre, B. (2015). Russian Orthodoxy and human motivation: The categories of 'sin', 'humility', and 'obedience' in the context of human agency and autonomy. Journal of Psychology and Christianity, 34(1), 26-39.

10. Zigon, J. (2008). Morality: An anthropological perspective. New York: Berg Publishers.

References

1. Bojanic, P. (2018). Nasilie i messianism [Violence and messianism]. Ekaterinburg & Moscow: Kabinetnyj uchenyj.

2. Chirkov, V., & Knorre, B. (2015). Russian Orthodoxy and human motivation: The categories of 'sin', 'humility', and 'obedience' in the context of human agency and autonomy. Journal of Psychology and Christianity, 34(1), 26-39.

3. Chumachenko, T. A. (1999). Gosudarstvo, pravoslavnaya cerkov' i veruyushchie. 1941-1961 gg. [Church, State and believers. 1941-1961]. Moscow: AIRO-XX.

4. Dudchik, A.Yu. (2021a). Nomos bolota: konceptualizaciya proekta be-lorusskoj «partizanskoj etiki» [Nomos of the swamp: Concept of the project of "partisan ethics" in Belarus]. Zbornik matice srpske za slavistiku, (99), 165-182. https://doi.org/10.18485/ms_zmss.2021.99.11

5. Dudchik, A.Yu. (2021b). Filosofskij eskiz "etiki partizana" ["Partisan ethics" philosophical etude]. In Filosofiya i vyzovy sovremennosti: k 90-letiyu Instituta filosofii NANBelarusi: materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii 15-16 aprelya 2021 g, Minsk) (Vol. 2, pp. 337-339). Minsk: Chetyre chetverti.

6. Khristoforov, V.S. (2013). Obshchestvennye nastroeniya v SSSR: 1943 god [Public sentiment in the USSR: 1943]. In Velikaya Otechestvennaya vojna. 1943 rod: Issledovaniya. dokumenty, kommentarii (pp. 247-286). Moscow: Izdatel'stvo Glavnogo arhivnogo upravleniya goroda Moskvy.

7. Odintsov, M.I. (2016). Sovetskoe gosudarstvo i religioznye organizacii v SSSR v gody Velikoj Otechestvennoj vojny 1941-1945 gg. [Soviet State

and religious organizations in the USSR during the Great Patriotic War, 1941-1945]. In Svoboda sovesti v Rossii: istoricheskij i sovremennyj aspekty (Vol. 12, pp. 7-24). Saint Petersburg: Drevo zhizni.

8. Shkarovsky, M.V. (2005). Cerkov' zovet k zashhite Rodiny. Religioznaya zhizn'Leningrada i Severo-Zapada v gody Velikoj Otechestvennoj vojny [The Church calls for the protection of the Motherland. Religious life of Leningrad and the NorthWest during the Great Patriotic War]. Saint Petersburg: Satis.

9. Tereshina, O. V. (2014). Pravoslavnaya cerkov'v gody Velikoj Otechestvennoj vojny [Russian Orthodox Church during the Great Patriotic War]. Voprosy istorii, (6), 147-159.

10. Zigon, J. (2008). Morality: An anthropological perspective. New York: Berg Publishers.

Информация об авторе

Дмитрий Михайлович Латышев, аспирант, Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина, Екатеринбург, Россия, ORCID: https:// orcid.org/0000-0002-6756-6557, e-mail: dimlatysh@gmail.com

Information about the author

Dmitry Mikhailovich Latyshev, Post-graduate student, Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin, Ekaterinburg, Russia, https://orcid.org/orcid. org/0000-0002-6756-6557, e-mail: dimlatysh@gmail.com

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.