CC BY
163
Н. Л. Волковский *
Свобода слова и военная тайна: исторический аспект
В статье рассматривается история развития законодательства в борьбе за сохранение военных секретов, стремление законодателя дать правильное определение тайны, ограничить сферу военных сведений, доступных к широкому обращению, и расширить круг лиц, ответственных за разглашение секретных сведений.
The article examines the history of the development of legislation in the fight for the preservation of military secrets, the desire of the legislator to give a correct definition of secrecy, to limit the scope of military information available to a wide circulation and increase personal responsibility for the disclosure of sensitive information.
Ключевые слова: военная тайна, цензура, война, закон, сведения, оборона, секрет, пресса, безопасность, статус.
Key words: military secrecy, censorship, war, law, information, defense, secret, media, sec.
Военная тайна - сведения военного характера, специально охраняемые государством, разновидность государственной тайны - с давних времен была причиной громких скандалов в журналистике. От поколения к поколению тружеников пера передается афоризм: «Никто не знает, что такое военная тайна. Но за ее разглашение газету могут закрыть, а корреспондента судить». Фактов, подтверждающих это изречение, в истории множество. Особенно острым этот вопрос становился с развитием технологий в области массовых коммуникаций. Так, развитие телеграфа в середине XIX в. существенно ускорило распространение прессой военных новостей, привело к тому, что в публикациях участились случаи разглашения секретов воюющих сторон. Особенно это проявилось во время Гражданской войны в США 1861-1865 гг., когда военные власти противоборствующих сторон вынуждены были временно закрывать отдельные издания. Особенно известны случаи с «Нью-Йорк Джорнэл оф Коммерс», «Нью-Йорк Ворлд» и «Чикаго Таймс». Поэтому работа журналистов в зоне боевых действий по сбору и пересылке новостей нередко сталкивались с серьез-
* Доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры теории журналистики и массовых коммуникаций Санкт-Петербургского государственного университета.
166
ным сопротивлением военных. Например, генералы северян Г енри Халлек, Амброс Бёрнсайд и Вильям Шерман вообще запрещали доступ журналистов в зоны своей ответственности и держали прессу на расстоянии. Свою позицию они обосновывали тем, что работа журналистов в зоне боевых действий может привести к утечке информации, представляющей военный интерес для южан. И действительно, произошел такой случай, когда опубликование в газете информации о готовящейся операции ВМС Севера позволило рейдеру южан избежать захвата. А узнав о том, что журналист Т. Нокс из газеты «Нью-Йорк геральд» находится в войсках без специального разрешения, генерал В. Шерман приказал отдать репортера под суд как вражеского шпиона. Однако сами генералы северян тщательно изучали газеты своих противников, из которых тоже черпали секретные сведения о противнике. Например, «Нью-Йорк геральд» в начале войны опубликовала сведения о численности армии южан и списки ее офицеров. А в последний период войны был выдан план борьбы против наступающей армии Шермана.
Примеры разглашения военных секретов прессой были и в период Франко-прусской войны 1870-1871 гг. Например, широко известен случай, когда после сражения при Верте немецкая армия, двигаясь на Запад, разминулась с французскими войсками. Однако немцам попалась французская газета, из которой они узнали, что французские войска находятся на Реймсе. Есть утверждения, что накануне сражения при Седане Мольтке получил точную картину расположения французских войск, созданную по английским газетам.
Подобных примеров раскрытия прессой военной тайны в литературе и исторических источниках можно найти множество. Для борьбы с разглашением военных секретов изменялось и законодательство. В вопросе о военной тайне в законодательстве произошла определенная эволюция. История развития законодательства по борьбе за сохранение военных секретов демонстрирует стремление органов власти дать правильное понимание военной тайны, ограничить сферу военных сведений, доступных к широкому обращению, и расширить круг лиц, ответственных за разглашение секретных сведений.
Один из старейших законодательных сборников - французский «Code penal», датируемый 1810 г., весьма ограничивал круг охраняемых им тайн. По этому закону воспрещены к передаче лишь те сведения, которые имеют лишь непосредственное отношение к войне. Во Франции наполеоновских времен военные люди еще не считали нужным сохранять в секрете многие сведения, которые позднее стали запрещенными к оглашению. В
167
этом сборнике объявлялось необходимым старательно сохранять тайну переговоров и военных предприятий (экспедиций), а понятию военной тайны придавался исключительно служебный и ограничительный характер: военной тайной объявлялись такие сведения, которые раскрывали намерения государства воевать в ближайшем будущем. При этом область воспрещенных к разглашению сведений ограничивалась перечисленными в законе планами, в которых упоминались схемы укреплений, арсеналов, портов или рейдов. Таким образом, для Наполеона был важен вопрос о вероятности вооруженного столкновения, начала военных действий. А о планах государства начать войну всегда свидетельствовали сведения о состоянии укреплений, арсеналов, портов, рейдов.
Закон Франции 1810 г. предусматривал выдачу военных тайн лишь в том случае, если сведения были переданы агентам иностранных держав. Ответственным за выдачу государственной тайны являлось отнюдь не каждое лицо, совершившее эту выдачу, а лишь должностное лицо, всякий агент правительства или всякое иное лицо, которое ознакомилось с тайнами, будучи официально (или в силу своего положения) поставлено в известность об упомянутых выше государственных тайнах. В случае же передачи сведений, составляющих военную тайну, ответственности подлежало каждое должностное лицо, всякий агент правительства и всякое приставленное им лицо, которое было обязано всей своей службой охранять эти военные тайны. Все другие лица подлежали ответственности за выдачу сведений, составляющих военную тайну, агенту иностранной державы лишь в том случае, если завладевали ими путем подкупа, обмана или насилия. Наказание значительно понижалось, если выдавший получил сведения военной тайны «не прибегая для этого к предосудительным способам».
В связи с технологическим прорывом в области коммуникаций, изменения характера войн, которые начали вестись массовыми армиями и их зависимостью от экономического потенциала страны, в 1870-1900 гг. государства начали совершенствовать свое законодательство в области сохранения государственной и военной тайны. В уголовном Уложении, СевероГерманского Союза, принятом в 1870 г., воспрещалось сообщать другому правительству или публиковать для всеобщего сведения государственные тайны (ст.1, п. 92), планы крепостей или такие документы, акты или сведения, сохранение в тайне которых от других правительств необходимо для блага Германской империи или одного из государств союза. Следует заметить, что в определении военной тайны видно влияние наполеоновского законодательства 1810 г., однако она трактуется уже шире, и воспрещается
168
не только передача сведений военной тайны, но и их публикация. В судебной практике особую трудность вызывало выяснение тех условий, при наличии которых сведение должно считаться таким, что сохранение в тайне его от других правительств необходимо для блага Германской империи или одного из государств союза. Только 12 мая 1884 г. имперский суд пояснил, что наряду с сообщением государственной тайны в собственном смысле этого понятия, ст. 1, п. 92 Уложения 1870 г. предусматривает передачу иностранному государству и таких сведений, «таинственность которых является относительною», т. е. требуется лишь подтверждение того, что данное сведение не было известно иностранному правительству, а потому подлежало сохранению от него в тайне. Причем, для состава преступления была совершенно безразлична степень известности и распространенности этих сведений в самой Германии.
Таким образом германский имперский суд ввел понятие относительной таинственности сведений, что дало возможность властям расправляться с неугодными журналистами и печатными изданиями, виновность которых не вмещалась в рамки закона. Закон 3 июля 1893 г. воспрещал передачу другому лицу «документов, рисунков или иных предметов, содержание в тайне коих требуется интересами государства». Позднее, в германском законе 1914 г. под военными секретами подразумеваются письменные документы, которые понимаются не в техническом смысле, а в смысле вообще бумаг - «чертежи, а также различные предметы и сведения, сохранение коих в тайне необходимо в интересах государственной обороны». Так как это определение полностью не разъясняло вопроса, то военная тайна определялась понятиями, выработанными германской судебной практикой, относящую к военной тайне все сведения военного характера, которые были неизвестны до этого времени иностранному государству. При этом для понятия военного секрета вовсе не имела значения степень публичности и распространенности этих сведений в пределах Германии. Такое толкование военной тайны давало возможность привлекать к ответственности довольно широкий круг авторов, которые считали, что они излагают в своих публикациях сведения уже известные, сообщавшиеся в прессе.
В отличие от германского закона в российском уголовном уложении 1903 г. определялось, что сведения, опубликованные или сделавшиеся «общенародно известными», уже не имеют значения для внешней безопасности страны, так как подобные сведения не могут считаться секретными.
Однако в европейском обществе, в том числе и в среде военных, существовало мнение, что, во-первых, нет таких сведений государственного
169
или военного характера, которые бы, при известных условиях, не имели значения для иностранного государства, и, во-вторых, нет такого секрета, который являлся бы абсолютной тайной. Это мнение выразил французский военный министр Шарль Фрейсине, выступая на известном процессе капитана Альфреда Дрейфуса, где сказал: «Вряд ли можно говорить серьезно о военных секретах в мирное время, да этих секретов, строго говоря, не существует. Мобилизация? Как у нас, так равно и у наших соседей она производится в кругу собственной территории. Когда вы замечаете, что в какой-либо местности, не насчитывающей двух или трех тысяч жителей, проведено семь или восемь железнодорожных параллельных путей, находятся провиантские магазины и депо, то становится совершенно ясным, что это и есть пункт сосредоточения войск... Однако бывают случаи, когда сохранение секрета может принести огромную пользу, например в период переформирования и перевооружения армии. Если секрет нового орудия или ружья будет тщательно сохранен только на время изготовления их на заводах, то указанное обстоятельство может на целый год или, по крайней мере, на полгода обусловить перевес нашей боевой готовности над противной стороной, но по окончании перевооружения скрывать принятые новые образцы является делом абсолютно невозможным»1.
Французский закон от 18 апреля 1886 г., устанавливавший наказание за разглашение военной тайны, значительно шире очерчивал объект преступления, чем германский закон 1870 г. Он воспрещал открывать, сообщать или разглашать «в целом или частях планы, рукописи или секретные документы, имеющие значение для защиты страны или внешней безопасности государства» (ст. 1, п. 1). Иными словами, по закону секретным характером должны обладать только документы, и для состава преступления вовсе не требуется, чтобы все сведения носили характер тайны.
Приблизительно того же признака при определении военной тайны придерживался закон США от 3 марта 1911 г., который запрещал собирание, получение и сообщение иностранному правительству «сведений, относящихся к государственной обороне, знание коих виновному по закону не вменено». Также давалось понятие «запрещенных мест», за посещение которых карались те, «кто с целью получения сведений, относящихся к государственной обороне, знание коих ему по закону не вменено, выйдет на какое-либо судно или в адмиралтейство, морскую станцию, форт, бата-
1 Мансуров В. За кулисами военного дела // Рус. инвалид. 1908. 18 сент.
170
рею, минную станцию, арсенал, лагерь, здание, канцелярию или военное другое место, имеющее отношение к государственной обороне»2.
В Англии закон 1911 г. объявлял военной тайной, воспрещенной к передаче иностранному правительству, кроки, планы, модели, предметы, заметки или иные документы и сведения, которые по свойству своему, прямо или косвенно, могут быть полезными для него или могут оказаться таковыми по обстоятельствам отдельного случая. Сверх того, этот закон, как и американский, давал перечень «запрещенных мест», к которым возбранялось «приближаться», находиться «в соседстве с последними» или проникать в них с какой-либо целью, противно безопасности или интересам государства.
В австрийском законодательстве военная тайна определялась как «относящиеся до военных сил государства или его военной обороны приготовления и предметы, которые не почитаются и не рассматриваются государством как публичные»3. Таким образом, область сведений, запрещенных к распространению, весьма обширна, и журналисту при сборе информации было весьма несложно попасть под подозрение.
В России закон от 5 июля 1912 г. обозначал важные с военной точки зрения сведения как «долженствующие сохраняться в тайне». К ним были отнесены: «План, чертеж, рисунок либо иное изображение или описание российского укрепленного места, установленного района либо эспланады оного военного судна либо иного сооружения, предназначенного для военной обороны страны, документ, касающийся мобилизации и вообще распоряжения на случай войны» .
Приведенные положения из законодательств XIX и начала XX в., во-первых, свидетельствовали, что понятие военной тайны определялось законами этого периода в очень общих выражениях; во-вторых, что формальный признак тайны допустим лишь в тех случаях, когда ответственность ее нарушения обусловливалась прямым умыслом; в-третьих, что оценка характера сведений зависела от того, оглашаются ли они внутри своей страны или сообщались иностранному государству; в-четвертых, если в первых законодательных актах объектом преступления за разглашение военной тайны являлось должностное лицо, которому военная тайна была доверена или стала известна по службе или работе, то
2 Волковский Н.Л. История информационных войн: в 2 ч. СПб., 2003. Ч. 2. С. 8.
3 Волковский Н. Л. Указ. соч. Ч. 2. С. 7-8.
4 Там же. Л. 9-10.
в законах, принятых на рубеже XIX-XX вв., допускается привлечение к ответственности любого лица, даже при обнародовании сведений, опубликованных или сделавшиеся «общенародно известными», но которые были неизвестны до этого времени иностранному государству. Таким образом, для состава преступления вовсе не требовалось, чтобы все сведения носили характер тайны.
В течение XX в. в законодательстве о военной тайне произошла определенная эволюция. Ныне во всех странах институт государственной тайны является существенным элементом правовой системы, обеспечивая защиту интересов безопасности государства в сфере обмена информацией. В России вопрос баланса права общества на информацию и необходимости сохранения государственной тайны, частью которой является военная тайна, пока до конца не урегулирован. Об этом говорит недавняя история осуждения военных журналистов Григория Пасько и Александра Никитина за разглашение сведений, составляющих военную тайну.
В Российской Федерации ограничение доступа к государственной тайне является изъятием из общего конституционного принципа, изложенного в ч. 4 ст. 29 Конституции, согласно которой «каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом». Закон РФ «О государственной тайне» 1993 г.5 допускает ограничение этого права, что, согласно Конституции, должно быть обусловлено интересами защиты обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55). Субъектом преступления по ст. 283 Уголовного кодекса РФ («Разглашение государственной тайны») является лицо, которому государственная тайна «была доверена или стала известна по службе или работе». Также эта ст. 283 Уголовного кодекса РФ, допускает, что к ответственности может быть привлечено любое лицо, обнародовавшее «закрытые» сведения.
Закон РФ «О государственной тайне» регламентирует процедуру допуска лица к сведениям, составляющим государственную тайну (ст. 21-25). При оформлении допуска лицо берет на себя обязательства по нераспространению секретных сведений и ответственности за нарушение этих обязательств (ст. 21). Чаще бывает так, что изначально не проходивший процедуру допуска к тайне журналист получает доступ к секретной информации. Например, при подготовке какого-либо материала может возникнуть необходимость посещения «режимного» объекта, нахождение на
5 О государственной тайне: закон РФ № 5485-1 от 21 июля 1993 г. Base garant.ru
172
котором невозможно без особого разрешения. Однако внутренний распорядок таких объектов, даже предоставляя возможность для выполнения журналистом такой задачи, обычно предусматривает получение у него подписки о неразглашении определенных сведений и разъяснение возможной ответственности. Данная процедура может считаться «упрощенным», но также строго формализованным допуском лица к секретным сведениям, распространяющим на него обязательства по неразглашению тайны.
Менее определен в законодательстве статус лиц, которым государственная тайна «стала известна по службе или работе». Например, в интервью с военнослужащим, журналист может получить секретную информацию. В этом случае непосредственное применение статьи Уголовного кодекса РФ и Закона о государственной тайне допускает возложение на журналиста ответственности в случае дальнейшего распространения данных сведений. Хотя, по мнению юристов, если при получении данных сведений журналист не нарушал закон, т. е. получает информацию «законным» способом у лица, которое может быть привлечено к ответственности за нарушение соответствующей подписки о неразглашении, возлагать на журналиста позитивную обязанность проверять статус предоставляемой информации представляется ограничением конституционного права.
Таким образом, несмотря на многовековую историю развития института государственной тайны, вопрос баланса права общества на информацию и необходимости сохранения государственной тайны пока до конца в нашей стране не урегулирован. Процесс совершенствования законодательства в данном направлении продолжается. В принятый в 1993 г. Закон о государственной тайне за прошедшие годы внесены десятки дополнений и поправок. Это привело к тому, что в этой сфере произошли и некоторые изменения правоприменительного характера, которые вселяют надежду в то, что проблем в противостоянии сторонников свободы слова и защитников военной тайны станет меньше.
