CC BY
79
258
СВОБОДА ЛИЧНОСТИ И РАЦИОНАЛЬНОСТЬ
Щ_Н.В. Даниелян
Аннотация. В данной статье выявляется связь между свободой и рациональностью; на примере различных видов деятельности человека показывается, что рациональная деятельность всегда несвободна и что свобода «идет впереди» рациональности, а рациональность постоянно «настигает» ее, превращая свободную деятельность одного в рациональную деятельность для всех. Анализируется также роль «открытой» рациональности в качестве посредника в достижении личностью свободы. Построенная теоретическая модель рассматривается на примере информационного общества.
Ключевые слова: личность, свобода, рациональная деятельность, «открытая» рациональность, информационное общество, научно-технический прогресс.
Summary. The author considers the connection between freedom and rationality in this article. It is proved that any rational activity is always not free on the example of different types of human activity It's also shown that freedom always goes in advance the rationality and the rationality constantly reaches it transformingindividual free activity into universal one. The article also develops the thesis that the "open" rationality plays an intermediary part for reaching individual freedom. The constructed model is considered on the example of informational community.
Keywords: personality, freedom, rational activity, "open" rationality, informational community, scientific and technological progress.
Ни одна философская проблема, твие внутреннего или внешнего
наверное, не обладала столь принуждения. большим социальным и политичес- Для личности обладание свободой
ким звучанием в истории общества, — это исторический, социальный и
как проблема свободы. Особенно ост- нравственный императив, критерий
ро она ощущается в современную эпо- ее индивидуальности и уровня разви-
ху, когда все возрастающая масса лю- тия общества. Произвольное ограни-
дей втянута в борьбу за ее практичес- чение свободы личности, жесткая рег-
кое достижение. ламентация ее сознания и поведения, «Свобода» — одна из основных низведение человека до роли просто-
философских категорий, характе- го «винтика» в социальных и техноло-
ризующих сущность человека и его гических системах наносит ущерб как
существование, состоящие в возмож- личности, так и обществу. В конечном
ности личности мыслить и поступать счете, именно благодаря свободе лич-
в соответствии со своими представ- ности общество приобретает способ-
лениями и желаниями, а не вследс- ность не просто приспосабливаться к
наличным естественным и социальным обстоятельствам окружающей действительности, но и преобразовывать их в соответствии со своими целями. Конечно, нет и не может быть какой-то абстрактной, тем более абсолютной свободы человека ни от природы, ни от общества, но вместе с тем конкретным материальным носителем свободы, ее субъектом всегда является личность, а соответственно и те общности, в которые она включена — нации, классы, государства.
Б. Спиноза сформулировал следующее определение свободы: «Свободной называется такая вещь, которая существует по одной только необходимости своей собственной природы и определяется к действию только сама собой. Необходимой же или, лучше сказать, принужденной называется такая, которая чем-либо иным определяется к существованию и действию по известному и определенному образу» [1, 362]. Из этого общего представления о свободе можно получить определение свободной деятельности: деятельность свободна, если она детерминирована только волей и желаниями действующего субъекта; и наоборот, если деятельность не зависит от воли и желания субъекта, она несвободна. Свобода появляется вместе с возможностью выбора, которая иногда отождествляется со свободой вообще. «Свобода личности — это сознательная и ответственная деятельность, основанная на познанной необходимости и желанном выборе» [2, 17]. Отсюда следует, что чем шире возможности выбора, тем больше свободы, «мера выбора — это мера свободы выбирающего» [3, 95].
Существуют три важнейших элемента деятельности: ситуация (усло-
вия), в которой человек действует, цель и средства ее достижения. Если все эти элементы детерминированы природной необходимостью или социальным принуждением, то деятельность будет, безусловно, несвободной. Возможность выбирать те или иные средства, ставить разные цели, выбирать условия деятельности делает ее все более свободной. В сущности, говоря о свободе, человек несвободный чаще всего имеет в виду именно возможность выбора, и если у него появляется такая возможность, он считает себя свободным. Чем же так ценна свобода, почему она так привлекательна? Дело в том, что деятельность выполняет две основные функции: она преобразует окружающий мир и служит удовлетворению человеческих потребностей; вместе с тем деятельность выражает особенности действующего субъекта, раскрывает его ценности и идеалы, его представления о мире, вкусы и склонности. Вторая функция деятельности порой оказывается гораздо более важной, чем первая. Человек действует не только потому, что ему нужно удовлетворять свои потребности, но также и потому, что только в действии он может выразить, раскрыть особенности своей личности, реализовать себя как некую уникальную сущность Вселенной. Стремление к свободе — это и есть стремление к самовыражению, к самореализации, ибо только свободная деятельность позволяет субъекту выразить свои сущностные черты. Вынужденная, несвободная активность никак не может служить средством самовыражения личности. Чем шире возможности выбора, тем шире свобода самовыражения субъекта деятельности.
259
260
И все-таки как ни ценна свобода выбора, ее приобретение — лишь первая ступень свободы. Такая свобода по самой сути своей всегда ограничена: ведь человек всегда выбирает из того, что ему предлагают, и не может при этом выйти за рамки существующего набора возможностей. Вторая, высшая ступень свободы — это свобода созидания, возможность не только выбирать из того, что предлагает нам общество или природа, но и способность творить новые возможности. Если максимальная свобода выбора состоит в выборе не только средств, но и целей и даже условий деятельности, то свобода творчества означает возможность создавать новые средства, ставить новые цели, творить небывалые ранее условия в соответствии только со своими собственными желаниями и вкусами. Деятельность, свободная в этом смысле, ограничена только особенностями действующего субъекта и выполняет лишь одну функцию — служит средством его самовыражения.
Теперь следует показать связь между свободой и рациональностью. Рациональной является такая деятельность, которая организована в соответствии с правилами, нормами, стандартами рациональности. Стандарты рациональности опираются на знание вещей и явлений и аккумулируют в себе опыт прошлой, успешной деятельности. Между условиями, целями и средствами деятельности существует определенная объективная взаимосвязь: условия детерминируют цели, которые, в свою очередь, определяют средства их достижения. Нормы рациональности в обобщенном виде отображают эту взаимосвязь, и когда человек попадает в данные условия и хочет рационально достигнуть
цели, то он вынужден действовать в соответствии с нормами рациональности, то есть в соответствии с объективной связью вещей. Даже если имеется некоторый выбор в средствах и действиях, логика и знание предпишут ему наиболее рациональный путь к цели. Рациональная деятельность совершенно не зависит от воли и желания действующего субъекта, она определяется внешними по отношению к субъекту нормами, за которыми скрывается все та же природная необходимость. Поэтому рациональная деятельность не предоставляет никаких возможностей для самовыражения субъекта: все рационально действующие люди будут действовать одинаково, не внося в деятельность ничего личного, своеобразного. Это означает, что рациональная деятельность несвободна.
Человек в своей деятельности заведомо ограничен существующими естественными и социальными условиями, закономерными связями вещей и явлений, ресурсами своих собственных физических и духовных сил, взаимоотношениями с другими людьми. Но чем лучше человек познает природные и социальные условия жизни, тем эффективнее, то есть рациональнее будет его деятельность. Здесь следует отметить, что отождествление свободной деятельности с эффективной деятельностью, следующей закону и необходимости, возможно только при условии, что человек представляется как исключительно рациональное существо, которое в своих действиях опирается лишь на разум и ни на что более. Б. Спиноза полагал, например, что аффекты делают человека несвободным, и называл свободным лишь того, «кто руководствуется
одним только разумом» [1, 576]. Если задана цель и известен наиболее рациональный путь ее достижения, то «разумный» человек, отбросив жалость, сострадание и прочие «аффекты», с беспощадной последовательностью механизма пройдет этот путь.
Если бы человек был такой логической машиной, то свобода была бы действительно пропорциональна его знаниям: чем больше человек знает, чем лучше рассуждает, тем более рациональной и успешной будет его деятельность. Однако, как правило, люди повинуются голосу страсти или нравственного чувства гораздо чаще, нежели голосу разума. Поэтому даже в тех случаях, когда человеку известен быстрый и эффективный путь достижения цели, он далеко не всегда следует этим путем. И в этом — один из признаков его свободы. Отождествление свободы с познанием и следованием необходимости приводит к отождествлению личности с логической машиной и к фактическому отрицанию ее свободы. Действительно, если обратить внимание на примеры рациональной деятельности, встречаемые в жизни, то можно легко заметить, что чем более деятельность рациональна, тем меньше в ней свободы. Образцом рациональной организации труда может служить заводской конвейер. Время, за которое рабочий должен осуществить предписанные операции, их последовательность, его собственные движения — все расписано наиболее экономичным, эффективным, рациональным образом. Но если рациональная деятельность несвободна, то свободная деятельность всегда нерациональна. Действительно, при рациональной оценке деятельности она соотносится с некоторыми стандартами
и нормами рациональности. Когда деятельность совершается в соответствии со стандартами рациональности, то поскольку она подчинена только этим стандартам, она несвободна. Если же деятельность свободна, то это неизбежно выразится в нарушении каких-то норм рациональности. Следовательно, такая деятельность будет признана нерациональной.
Выше было показано, что рациональная деятельность может быть совершенно несвободной. Лишь с появлением возможности выбора появляется свобода. Но может ли личностный выбор быть свободным и одновременно рациональным? Очень важно подчеркнуть, что этого не может быть никогда. Во-первых, на выбор обычно влияют не только соображения разума и логики, но и нравственные принципы, и обычные человеческие сострадания, жалость, лень и тому подобное. Подчиняясь чувству, а не разуму, человек отходит от требований рациональности, то есть предпочитает действовать нерационально, но зато более подходящим для себя образом, реализуя тем самым свою свободу. Во-вторых, даже если человек свободно избирает рациональный путь достижения цели, то с того момента, как выбор сделан, он уже несвободен. Таким образом, если выбор свободен, то он нерационален; если же он рационален, то он означает отказ от свободы.
И уж совсем очевидна несовместимость рациональности и свободы в случае творчества, то есть как раз в том случае, когда свобода достигает своей высшей ступени. Согласно определению, свободна та деятельность, которая совершается только благодаря воле и желанию субъекта, а не в
261
262
силу внешнего принуждения или предписания. В свободной деятельности всегда присутствует элемент новизны — в постановке ли целей или в создании необычных средств. И поскольку отклонение от норм рациональности оценивается как нерациональность, постольку свободная деятельность, ставящая необычные цели или созидающая новые средства, всегда будет оцениваться как нерациональная. Конечно, отход от стандартов рациональности в большинстве случаев приводит к поражению, к тому, что цель оказывается не достигнутой. Свободная деятельность часто оказывается безуспешной. И это вполне понятно, ведь нарушая нормы рациональности, человек часто действует вопреки истине, логике и объективной необходимости, сокрушающей его. Однако, несмотря на связанный с ней риск, именно свободная деятельность оказывается необходимым условием существования личности и прогресса общества.
В самом деле, следование стандартам рациональности есть следование некоторым образцам, созданным другими людьми, прошедшим апробацию и закрепившимся в обществе благодаря своей эффективности. Это — повторение неоднократно пройденного пути. Следование рекомендациям разума — это полное доверие к ранее полученному знанию, это принятие прошлых представлений о мире. Однако, заимствуя прошлые знания и повторяя пройденные пути, субъект становится неотличим от массы тех, кто уже прошел эти пути и использовал эти знания. Таким образом, рациональная деятельность безлична, и сотни, тысячи, миллионы людей, действующих рационально, неотличимы один от
другого и ничего не вносят в деятельность индивидуального. Но ведь личность не может существовать без самореализации, без самовыражения. Если признать, что одно из высших, если не высшее, предназначение человека состоит в том, чтобы реализовать себя в этом мире как личность, как единственную во Вселенной, неповторимую сущность, то это можно сделать только в свободной деятельности, то есть в деятельности нерациональной. Свободная деятельность — способ существования личности. Свободная деятельность необходима не только для отдельной личности, но и для человеческого общества в целом. Конечно, общество всегда стремится рационализировать жизнь своих членов, ввести ее в рамки целесообразных и разумных норм и стандартов. Общественное мнение и государство осуждают и даже карают покушение на эти стандарты. Поэтому люди, пытающиеся действовать свободно и, следовательно, ставящие необычные цели или использующие необычные средства для их достижения, сталкиваются не только с сокрушительной силой естественной необходимости, но и с силой социального осуждения и принуждения.
Свобода всегда идет впереди рациональности, но рациональность постоянно ее настигает, превращая свободную деятельность одного в рациональную деятельность для всех. Так совершается прогресс. Ясно, что для этого развития свободная деятельность необходима: без нее общество было бы вынуждено вращаться по замкнутому кругу, повторяя и воспроизводя прошлые достижения. Но и рациональность кажется столь же необходимой, ибо служит опорой для свободной деятельности.
Обращаясь к проблеме рациональности, следует заметить, что в самом общем виде рациональность понимается как постоянная апелляция к доводам рассудка и разума и максимальное исключение эмоций, страстей, личных мнений при принятии решений, касающихся судьбы познавательных утверждений. Следует также принимать во внимание многообразие форм рациональности. «Исходным... может здесь стать различение закрытой и открытой рациональности» [4, 94]. В познавательной деятельности закрытая рациональность проявляется в утверждении определенной концептуальной позиции, в ее разработке и распространении. На практике же она оказывается связанной с целесообразностью практической деятельности, с ее направленностью на определенный зафиксированный конечный результат. Открытая рациональность предполагает способность выхода за пределы фиксированной готовой системы исходных познавательных координат, за рамки жестких конструкций, ограниченных заданными начальными смыслами, предпосылками, концепциями. Таким образом, открытая рациональность отличается от закрытой нацеленностью на развитие познавательных возможностей человека, расширение горизонтов познания им реальности. Или по-другому — эти два типа рациональности можно охарактеризовать как «рассудочную рациональность, жестко следующую нормам, правилам, критериям, определениям, и разумную рациональность, подвергающую критическому анализу основания всех правил, критериев и определений, с тем, чтобы ...двигаться дальше — создавать новые поня-
тия, определения, нормы и критерии» [5, 76].
Критерием формирования свободного человека, «контролирующего и проблематизирующего свои позиции по отношению к объемлющему его миру, который всегда превышает возможности "конечного" его освоения» [6, 26], является ценностная установка, лежащая в основе идеи открытой рациональности, которая предполагает перманентное развитие познавательных возможностей человека, горизонтов постижения им реальности. Напряженность творческих усилий сознания, направленного на неограниченное постижение человеком объемлющего его мира, связанного «с максимальной открытостью перед этим миром в критической рефлексии по отношению к любым фиксированным "конечным" позициям мировосприятия» [6, 23], и составляет сущность данного подхода.
Критика здесь состоит в осознании границ достигнутого, свобода — в их преодолении. Взаимодействие и взаимопроникновение открытой рациональности и свободы обнаруживаются в оплоте рационального — науке. В своем историческом развитии она проявляет себя как свободная деятельность: постоянно преодолевая достигнутый уровень познания, пересматривает его критерии, нормы и методы. Притязания рационального как разумного на автономию изначально преобладали в науке. Можно даже сказать, что нередко именно люди науки являли своим поведением образцы свободного человека. «Стремление к свободе выражается в науке как любовь к истине, а независимость разума зиждется на вере в истину» [7, 325]. Истина и свобода как две фундаментальные че-
263
264
ловеческие ценности образуют, таким образом, неразрывное единство: свобода реализуется благодаря разуму, а разум может продвигаться к истине, только будучи свободным. Однако, как отмечал К. Ясперс, «абсолютная истина, а тем самым и полная свобода никогда не достигается. Истина вместе со свободой находится в пути» [8, 161].
Следовательно, критическая позиция является неотъемлемой характеристикой и необходимым условием как рационального подхода, так и свободы. Свобода внешняя измеряется не тем, что может сделать личность, но тем, что могут сделать с этой личностью, то есть степенью зависимости человека от внешних обстоятельств и подвластности им. Роль критики ограничивается задачами достижения негативной свободы как «свободы от чего-либо», или внешней свободы. Человеческая же свобода предполагает возможность и, что не менее важно, способность рационального выбора. Это прежде всего выбор между образом действий, обоснованных разумом, ориентированным на истину, или же эмоциональными пристрастиями, инстинктами, предубеждениями. Открытая рациональность играет роль посредника в деле достижения свободы, наполняющего волевые или иные стремления светом истины.
Рациональность в форме критического разума прежде всего обеспечивает внешнюю негативную свободу. Позитивный смысл свободе придает соединение открытой рациональности с нравственностью, то есть расширение критико-рефлексивной деятельности до включения в ее сферу нравственных целей и идеалов. Позитивная свобода — это способность делать
свой выбор в согласии с голосом разума и совести, то есть на основании рационального выбора и ответственности. Выбор является антиподом необходимости как внешней детерминации.
Обращаясь к проблемам современного человека, данную теоретическую модель можно рассмотреть на примере становления информационного общества. Происходящая в настоящее время информационно-компьютерная революция подготавливает базу для глубоких социальных изменений. Они охватывают все этажи общественной целостности — социальное устройство, хозяйственную жизнь и труд, области политики и образования. Существенно меняется и духовно-культурная сфера общества. Информационная технология становится мощным генератором и резким усилителем культурных сдвигов и инноваций. Она вызывает противоречие и неоднозначные процессы. Электронные средства связи индивидуального пользования, телевидение и особенно глобальные компьютерные сети позволяют получать необходимую информацию практически из любого места земного шара, что значительно расширяет свободу человека, его независимость от местоположения и свободу выбора самой информации. Два противоположных процесса в культуре: массификация и демассификация, вза-имопереплетаясь, вызывают немало непредсказуемых коллизий и неожиданных возможностей. В целом они выводят культуру на иной качественный уровень.
М. Бубер одним из первых подчеркнул факт фундаментальной укорененности отчуждения в жизни современной цивилизации: «Человек отныне
не может совладать с миром, который есть создание его рук. Этот мир сильнее своего творца, он обособился от него и встал к нему в отношение элементарной независимости» [9, 193]. По мнению Бубера, такая отчужденность проявляется в трех областях: в области техники, хозяйственной деятельности и политической практики. «Отчуждение коснулось всех плодов человеческого "Я", начиная с познания (науки) и кончая верой (религией) и искусством» [10, 173].
Отчуждению способствует атоми-зация личности, манипулируемость поведением человека. Стремясь преодолеть неуверенность, человек становится членом того или иного сообщества, по возможности влиятельного и сильного коллектива, корпорации, партии, объединения, движения. Это дает ему не только возможность реализовать себя, но, что не менее важно и значимо, раствориться в этом сообществе, перестать мыслить индивидуально и начать мыслить и действовать так, чтобы "понравиться" тысячам и даже миллионам. Тем самым человек массовизируется, перестает быть индивидуальностью, отказывается от права мыслить самостоятельно.
В качестве выхода может быть предложена концепция устойчивого развития, совмещающая использование рационального подхода к экосистеме и свободную личность. В настоящее время устойчивое развитие [11] толкуется как безотлагательная необходимость защиты окружающей среды путем сокращения потребления в мире, в особенности, невозобновля-емых ресурсов. Культура, искусство, религия как носители нравственного императива должны занять приличествующее им место в решении экологи-
ческих вопросов человечества. Мало добиться того, чтобы человек знал, как правильно поступить в тех или иных обстоятельствах, надо, чтобы он не смог в силу воспитания, убеждений поступить иначе. И если люди хотят сохранить себя, свою природу, свой род, все накопление культуры, то есть собственно весь человеческий мир, им не только необходимо знать все современные научные теории, но и научиться воспринимать те символы красоты, которые есть в окружающем нас мире или созданы человеком. Только при таком синтезе у человечества есть шанс сохранить жизнь. Таким образом, речь идет об определенной выше открытой рациональности, которая является способом сохранения свободы личности в данной ситуации.
В качестве вывода отметим, что в условиях развертывающегося научно-технического прогресса человечество сталкивается с конкретно-историческим воплощением исторической необходимости в виде реально существующих условий жизни, социальных и экономических отношений, наличных материально-технических средств. Люди не вольны в выборе объективных условий своей деятельности; более того, сами эти условия во многом определяют их круг интересов, стремлений, чаяний. Однако личность, несомненно, обладает значительной свободой в определении своей деятельности, поскольку в каждый данный исторический момент существует не одна, а несколько вполне реальных возможностей развития. Человек более или менее свободен в выборе средств для достижения поставленных перед собой целей. При этом результаты научно-технического прогресса расширяют возможности чело-
265
вечества, увеличивая количество путей для достижения конкретной цели. Несомненно, научно-техническое развитие как рациональная деятельность внесло много позитивного в расширение свободы человека. Следует признать, что в ходе научно-технического прогресса появляется новая рациональность, которая «рождается из объединения альтернативных форм видения мира» [12, 180], то есть происходит синергетическое объединение различных способов видения при наличии свободы выбора личностью с дальнейшим их «разворачиванием».
ЛИТЕРАТУРА
1. Спиноза Б. Избранные произведения. — М.: Госполитиздат, 1957. — Т. 1.
2. Логанов И.И. Свобода личности. — М.: Мысль, 1980.
3. Новиков К.А. Свобода воли и марксистский детерминизм. — М.: Политиздат, 1981.
4. Швырев В.С. Рациональность как ценность культуры / / Вопросы философии. — 1992. — № 6. — С. 91-105.
5. Микешина Л.А. Философия науки: Учебное пособие. — М.: Издательский дом Международного университета в Москве, 2006.
6. Швырев В. С. О понятиях «открытой» и «закрытой» рациональности (рациональность в спектре ее возможностей) // Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. — Кн. 1. — М.: РОССПЭН, 1999.
7. Черткова Е.Л. Свобода и рациональность / / Рациональность на перепутье. В 2-х книгах. — Кн. 1. — М.: РОС-СПЭН, 1999. .
8. Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М.: Политиздат, 1991.
9. Бубер М. Два образа веры. — М.: АСТ, 1999.
10. Делокаров К.Х. Философия и человек в век глобальных проблем. — М.: Изд-во РАГС, 1998.
11. см.: Урсул А.Д. Переход России к устойчивому развитию. — М.: Издательский дом «Ноосфера», 1998; Лось В.А., Урсул А.Д. Устойчивое развитие. — М.: Агар, 2000.
12. Режабек Е.Я. В поисках рациональности. — М.: Академический проект, 2007. ■
266
