CC BY
203
ФИЛОСОФИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 130.123
СВОБОДА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЛИЧНОСТИ В ФИЛОСОФИИ Е.Н. ТРУБЕЦКОГО
© 2013 г. Е.Б. Ерина
Ерина Елена Борисовна -
кандидат философских наук, доцент,
кафедра истории и философии,
Государственный морской университет
имени адмирала Ф. Ф. Ушакова,
пр. Ленина, 93, г. Новороссийск, 353918.
E-mail: 27erina17@rambler.ru.
Yerina Yelena Borisovna -
Candidate of Philosophy Sciences, Associate Professor,
Department of History and Philosophy,
State Marine University
Named after Admiral F.F. Ushakov,
Lenina Ave., 93, Novorossiysk, 353918.
E-mail: 27erina17@rambler.ru.
Исследуется проблема соотношения свободы и ответственности в русской философии на основе анализа работы Е.Н. Трубецкого «Смысл жизни». Указывается на принципиально новое решение проблемы: свобода человека может быть направлена как на совершение зла, так и на добро. Рассматривается вопрос о теодицее и ответственности человека за зло в мире. Антроподицея связана, по Трубецкому, с единством человеческого рода, которое обусловливает индивидуальный грех, но вместе с тем не снимает с индивида ответственности за его совершение. Анализируется проблема свободы и творчества, указывается на недостаточную последовательность Трубецкого в обосновании творчества индивида.
Ключевые слова: свобода, ответственность, теодицея, творчество, всеединство, универсальное сознание.
The problem of liberty and liability correlation in Russian philosophy on the base of analysis of E.N. Trubetskoy's work «The ideas of life» is considered. The new solution of the problem is suggested: the person's liberty can be directed to making both evil and good. In this connection the issue of theodicy and human responsibility for evil in the world is viewed. According to Trubetsky anthropodicy is connected with the unity of the human race, which determines individual sin, but at the same time does not relieve the individual of responsibility for its commission. The problem of liberty and creative work is analyzed; insufficient consequence of Trubetskoy in determining of person's creative work is pointed out.
Keywords: liberty, liability, theodicy, creation, total unity, universal cognition.
В русской философии проблема свободы имеет свою специфику. Основной акцент делается на анализе внутренней свободы человека, рассматриваются разные аспекты проблемы: сущность свободы и возможность ее осуществления в условиях подчинения человека внешним факторам, соотношение свободы и необходимости, формы проявления свободы и ее грани, соотношение позитивной и негативной свободы и др. Эта проблема считалась одной из основных в философии все-
единства, выдающимися представителями которой были В.С. Соловьев и его ближайший последователь Е.Н. Трубецкой.
Цель нашего исследования - анализ свободы в последней работе Трубецкого «Смысл жизни». Здесь философ создает свою модель действительности, в которой понимание свободы занимает важнейшее место.
Свое исследование автор строит на основе положения о безусловном сознании, которое заключает в себе не только общий смысл то-
го, что есть, но и Божий замысел того, что должно быть. Однако Бог, по Трубецкому, творит мир из ничего, но сам не является субъектом. Это положение Трубецкой обосновывает в «Миросозерцании В. Соловьева» в противоположность тезису о Боге как субъекте: «Бог является началом и концом мировой эволюции, ее вездесущим центром и смыслом, но не ее субъектом. Не Бог развивается в мировом процессе, а другое - тот сотворенный мир, в котором Бог раскрывается и воплощается» [1, с. 136]. Становление человека и мира зависит от человека, который сотворен свободным. Свобода человека осуществляется его главным выбором: следовать замыслу Бога или нет, приближаться к осуществлению смысла или оставаться в порочном круге суеты и бессмысленности.
Постулировав свободу человека, Трубецкой в отличие от Соловьева развивает учение о Софии уже не как об инобытии Бога, а как об идеальном замысле Бога о мире, который человек может принять или отвергнуть. София - неотделимая от Христа Божья мудрость и сила, по Трубецкому, есть не сущность, а только норма, идеальный образ, нравственно-правовой идеал. Бог создал человека свободным, и на основе своей свободы человек творит мир. «Идея - это тот образ грядущей, новой твари, который должен быть осуществлен в свободе. Это первообраз твари, какою ее хотел и какою замыслил Бог; но осуществление этого первообраза в мире, становящегося во времени, не является односторонним действием Божества: оно совершается при деятельном участии твари, призванной к свободному содействию воле Божией» [1, с. 182].
Главная идея, которую обосновывает Трубецкой, - это свобода Бога от мира, а мира и человека - от Бога. Для человека божественная идея о нем не имеет принудительного характера. Принять или не принять ее человек решает в течение отпущенного ему времени -своей жизни. Человек может принять божественную идею о себе самом, но может и не принять - в этом первый акт его свободы.
Свобода у Трубецкого является основой деятельности индивида. Если у Соловьева отношения между Богом и человеком основаны на любви, то у Трубецкого - на свободе выбора, свобода есть источник добра и зла, великое достояние мира и проявление доверия Бога к человеку. Божественная любовь хочет
иметь в человеке не автомат, а друга. В этом и есть оправдание свободы. «Существо, лишенное свободы, т.е. возможности самоопределения, не могло бы быть свободным сотрудником Божиим, соучастником его творческого акта... Только в отношении к существу свободному любовь может проявиться во всей своей полноте» [1, с. 141].
Опираясь на эти идеи, Трубецкой строит теодицею. Проблема теодицеи связана с пониманием сущности зла. Трубецкой подверг критике учения, оправдывающие существование зла, объясняющие его необходимость в мире. Бог, согласно этим учениям, оказывается виновником зла, ибо не может творить добро, не творя зла. Неприемлемо для русского философа и учение Августина о том, что зло необходимо, как диссонанс в музыке, как тень в живописи, без которых картина была бы неполной. Зло в этом случае выступает как необходимое украшение мира, как его составляющая, без которой Бог не может обойтись.
По мнению Трубецкого, «вместо того чтобы быть оправданием Бога, такая теодицея есть тяжкое против него обвинение, ибо она представляет Его жестоким мучителем, для которого страдания твари служат предметом эстетического наслаждения» [1, с. 154]. Такое понимание зла не предусматривает его преодоления, оно утверждает его необходимость, а значит, и вечность. По мысли Трубецкого, зло должно быть преодолено, но не запрещено; преодолено на основе свободного выбора человека. «Полное преодоление зла в самой его потенции, в самом источнике - в свободе самоопределяющейся твари. Это не свобода от искушения, а победа свободной воли над искушением» [1, с. 144]. Давая человеку свободу, Бог дает ему возможность самостоятельно выбрать путь в течение отпущенного человеку времени. Выбор неправедного пути порождает зло. Оно есть результат деятельности человека, а не Бога. Однако в любой момент человек может изменить свою судьбу, отказаться от зла и прийти к Богу.
Трубецкой, полемизируя в этом вопросе с В.С. Соловьевым и С. Булгаковым, утверждает, что Бог не субстанционален, он не может творить зло. В Боге, в Абсолюте мир идей завершен и закончен, а в эмпирическом мире идея есть только задание. Завершить идею может сам человек. Это основной аргумент теодицеи Трубецкого: Бог не виновен в существо-
вании зла, поскольку человек, которому он дал свободу, осуществляет свои цели, действует самостоятельно. Иное решение проблемы оправдания Бога невозможно. Отрицание свободы человека по отношению к божественному замыслу сводит на нет любую попытку оправдания Бога. Если человек не свободен, значит, Бог виновен в существовании зла.
Теодицея Трубецкого, как отмечает В.В. Зень-ковский, отличается «выдержанностью основных идей, ясностью общей концепции» [2, с. 112], хотя и не блещет оригинальностью. Она «обрисована в чрезвычайно ясных и четких линиях» традиционного православия. С. Елисеев в своей диссертации, посвященной исследованию теодицеи Трубецкого, делает вывод, что именно «христианская теодицея у Трубецкого, развитая как учение о Богочеловечестве, есть учение о смысле жизни» [3].
Однако Трубецкой не ограничивается теодицеей, он развивает антроподицею. Присущая каждому человеку способность самоопределения, по мнению философа, скована рядом общих условий, коренящихся не в нем, а в целом мировом строе. «Но может ли отдельное человеческое существо считаться ответственным за свои дела и мысли? Ведь эти дела и мысли составляют цепь причин и следствий, которая начинается не в отдельной личности, а предшествует ее рождению. Во множестве наших дел - хороших и дурных - мы не начинаем, а продолжаем жизнь рода с ее многовековыми причинными рядами» [1, с. 253]. Каждый индивид, как бы и не совсем виноват в том, что он творит зло. Однако оправдывая человека, Трубецкой не снимает с него ответственности, более того, он возлагает на человека ответственность за судьбы всех поколений.
Грехопадение, передающееся из поколения в поколение, несет с собой общий распад, но не уничтожает полностью свободную волю человека, свидетельством чего является наличие у нас совести. На каждом индивиде лежит тяжесть всех поколений человечества, каждый индивид ответствен за общий грех, за всех людей. Но в то же время общий грех предполагает и общее освобождение, каждый человек должен внести свою лепту в это освобождение, ведь по наследству передаются не только порочные, но и добрые дела. «Пока грехом связан род, подневолен греху и каждый индивид в качестве члена рода... Полное освобождение индивида возможно лишь через всеобщее освобождение рода» [1, с. 279].
Таким образом, человек принимает на себя ответственность и за свои личные грехи, и за грехи окружающих. Осознание этой ответственности и того факта, что он ничего не представляет собой как индивидуальное существо, не только не унижает человека, но и наделяет смыслом жизнь каждого. Человеческая жизнь представляется теперь уже не индивидуальным существованием, а совместным бытием. Все люди связаны в единое человечество, «в этом целом все друг на друга влияют и воздействуют, а потому и все друг за друга отвечают - и за предков, и за потомков, и за современников, и за всю тварь поднебесную» [1, с. 286].
Необходимо отметить, что основы такого понимания свободы человека и смысла его существования были присущи Трубецкому в ранние периоды его творчества. Уже в «Энциклопедии права» он писал, что «как бы не менялось содержание нравственного сознания людей, человечество на всех ступенях своего развития в большей или меньшей степени сознавало одну нравственную истину: никакой человек не может найти своего блага в своей отдельности, вне союза с подобными ему людьми; вне общества одинокими усилиями отдельный человек не может бороться против враждебных ему стихий внешнего мира» [4, с. 311].
Если же мы, не желая смириться с таким положением о наследовании, в том числе и греха, требуем от Бога справедливости сейчас и только для себя, это значит, что мы требуем от него нарушения естественных законов, т.е. чуда. Оно должно стать результатом не только божьей воли, но и самоопределения человечества к Добру и к Богу - это необходимое и обязательное условие. Человек свободен, а потому не может быть только пассивным восприемником воли Бога. Чудо должно явиться как ответ на свободное самоопределение человека. «Человек, призванный быть другом Божиим, не может быть только пассивным предметом или материалом для совершения чуда: последнее должно явиться как ответ на его самостоятельное, свободное самоопределение» [1, с. 268]. Природа человека повреждена изнутри, следовательно, и исправлена она может быть тоже только изнутри, а не чудесным образом. Трубецкой утверждает, что если бы Бог создал человека совершенным, то человек был бы частью Бога, у него не было бы свободы выбора, «вечность. навязыва-
лась бы ему как рок, как независящая от его воли необходимость. Такое существо могло бы быть. лишь несамостоятельным явлением божественной сущности» [1, с. 147].
Несовершенство человека является условием его свободы, самостоятельного развития. В возможности греха, отрицательной свободе бунта заключено доказательство добровольного, а не навязанного соединения человека с Богом.
Трубецкой анализирует положительное и отрицательное проявления свободы. Первое предполагает стремление к всеединству, поиски смысла жизни, одухотворение животной жизни, полный отказ от эгоизма, от собственной воли, предание себя Богу. Во внешнем мире нет гармонии: с одной стороны, все охвачено стремлением к всеединству, иначе не было бы никакой связи и не было бы мира, с другой - в мире действует противоположное влечение, все в нем противится всеединству, все части друг друга отталкивают и исключают. Всеединство здесь только стремление, т.е. его как бы еще нет, оно проявляется как сила, которая превращает хаос в космос. «Этот мир еще не есть всеединство, ибо всеединство в нем не осуществлено; но он подзаконен всеединству, ибо всеединство есть общий закон его стремления, общая форма его существования» [1, с. 225].
Трубецкой выделяет стадии обретения свободы. Первый шаг свободы - освобождение от унаследованного греха путем принятия Бога, путем обращения к Богу. На этой стадии свобода проявляется в отрицательном и положительном смыслах. В отрицательном - как освобождение от наследственного греха, в положительном - как обращение к Богу, что в свою очередь проявляется в форме обретения человеком стыда и голоса совести. Второй шаг свободы - осознание смысла жизни в воскресении, сознательное, свободное участие в осуществлении замысла Бога.
Отрицательная свобода - это свобода зла. Она тоже имеет свои проявления. Прежде всего это отказ от всеединства или пародия на него, самоутверждающаяся бессмысленность, озверение духа, утверждение эгоизма, когда своя воля выступает как высшее и безусловное начало жизни. «Зло тут проявляется уже не как анархическое начало хаоса, а как принцип мировой организации: оно облекается в форму безусловности и всеобщности, навязывается
твари как некоторая непреложная необходимость. Словом, оно образует как бы некоторую пародию на всеединство» [1, с. 254]. Всеобщность греха и его последствий, так же как всеобщность освобождения, Трубецкой объясняет единством человеческого рода.
Отрицательная свобода выражается в том, что звериный облик утверждает себя как сущность человека. Все сводится только к биологическим законам, но человек - не простой зверь, это зверь, который изначально обладает свободой, он стремится обосновать свое положение, оправдать зло, найти его рациональные причины и находит их в сатанизме. Простое возвращение к зверю оказывается невозможным. Трубецкой говорит о формах озверения человека: простое угасание духа - разжиревший скот; сладострастие - стремление к причинению мучений; сатанизм - пародия на духовный подъем.
Природа человека двойственна - с одной стороны, он, как животное существо, нуждается в средствах для сохранения и продолжения жизни, следовательно, вынужден вступать в борьбу за эти средства, с другой - является носителем духовного начала, выражением которого выступает стремление к осмысленности. Жизнь, подчиненная только добыванию средств, превращается в замкнутый круг, бессмысленную суету, из которой невозможно найти выход. Наступает рабство человеческого духа перед кругом биологического существования, высшим проявлением которого становится борьба со всеми за обладание жизненными благами. Но их количество всегда ограничено. Однако свободный человек не смиряется с бессмысленностью существования. Осознание собственной свободы - первый шаг к поиску смысла.
Трубецкой утверждает, что свобода человека подчиняется единому вселенскому замыслу о человечестве, вне вселенского замысла мы не найдем ни полноты свободы, ни откровения ее смысла. Кажется, что здесь имеет место противоречие: свобода выражается в подчинении. Однако это, считает Трубецкой, мнимое противоречие, поскольку свобода заключается уже в самой возможности выбора, предопределяющего дальнейшее развитие событий. Человек, выбирающий зло, тоже подчиняется, поскольку он принимает на себя законы греховного мира, умножает грех и как следствие выпадает из вечности.
В дальнейшем развертывании этой проблемы Трубецкой выступает уже как богослов, восстанавливающий традиции православного сознания. Он считает, что окончательно решение проблемы свободы заключается в догмате искупления, утверждающем, что личностью и жертвой Христа совершилось действенное и целостное разрешение человечества от уз греха. Явление Христа понимается как восстановление связи Бога «с целым человеческим родом и целой вселенной» [1, с. 276]. Искупление, считает Трубецкой, не является внешним по отношению к человеку актом и не нарушает его свободную волю. «Совершенная жертва Христова спасает человека не как действующее извне колдовство, а как духовное воздействие, освобождающее его изнутри и преображающее его природу лишь при условии самостоятельного самоопределения его воли» [1, с. 280]. В явлении Христа выражается гарантия действенности свободы, а именно: того, что грех преодолим, самоопределение к добру достижимо и человек есть не раб греха, но друг Бога.
Одним из сложных вопросов в исследовании Трубецкого является вопрос о соотношении свободы и творчества. И.И. Евлампиев считает, что Трубецкой «восстанавливает только иллюзию человеческой свободы, поскольку наша свобода в этом случае сводится к выбору: следовать или не следовать за волей Бога. За пределами этого выбора невозможно даже ввести понятие человеческой свободы (свободы творчества во времени, в становящемся бытии), поскольку отдавая себя божественной силе, человек растворяется в божественной свободе, тождественной для него божественному провидению, а отвращаясь от этой силы, он попадает во власть материальной причинности с ее абсолютной обусловленностью» [5, с. 24].
Трубецкой в «Смысле жизни» неоднократно возвращается к вопросу о творчестве человека, приводит аргументы, обосновывающие возможность творчества, показывающие пути ее осуществления. Однако нельзя не признать, что этим аргументам не хватает логической доказательности. Трубецкой блестяще применяет логический аппарат для обоснования всех своих положений, но, говоря о возможности творчества, он прибегает только к аналогии. «С одной стороны, совершенно очевидно, что вечная полнота божественной
жизни не может получить какого-либо приращения во времени», т.е. творчество человека не может дать ничего нового, однако этот вывод не согласуется с наличием свободы. Философ указывает на это противоречие: «Разве не очевидно, что свобода по самому своему пониманию есть возможность творческого самоопределения, иначе говоря, - способность творить новое, от века не бывшее!» [1, с. 203]. Решение противоречия Трубецкой осуществляет на основе соотношения времени и вечности. Бог не предопределяет действия человека, но он их видит, потому что он в вечности видит все, что совершается во времени. Причина же действия не в Боге, а в человеке [1, с. 151], человек действует по своей воле и разумению. «Полнота божественной жизни» и свободное творчество человека соотносятся как вечность и время.
В вечности нет позже и раньше, в ней каждый миг нашей жизни вечен и только занимает соответствующее ему место. Перед лицом Всеединого вечно предстоит и вечно совершается каждое наше свободное решение со всеми его последствиями. Причина и следствие, поступок и наказание связаны перед Богом в логике следования, а не во времени. Отказ твари от смысла жизни, от соучастия в Богочеловечестве есть выбор пребывать в смерти, в аду.
Вечность и время связаны как симфония с каждым из своих звуков, в звуке присутствует вся композиция, как, например, в любимой Трубецким девятой симфонии Бетховена. Ощущение покоя - это результат всей симфонии. И в то же время это ощущение живет в каждом звуке. Синтез временного и вечного представляет собою общий источник всех вообще высших вдохновений художественного творчества. «Звуки сменяются, но не исчезают: они протекают, но вместе с тем пребывают; они как будто вытесняют друг друга, но вместе с тем образуют целое» [1, с. 209].
Такая характеристика творческого акта не уничтожает тем не менее всех сомнений по поводу возможности индивидуального творчества. Неоднократно Трубецкой повторяет о «живой творческой силе идеи», или Софии, и о том, что человек является сотрудником и носителем этих творческих сил. Если же он откажется быть сотрудником, «он будет заменен другим сотрудником: хочет он этого или не хочет, - полнота божественной жизни
должна осуществиться» [1, с. 186]. Трубецкой предполагает, что существует множество положительных возможностей выполнения замысла, идеи. Но каждой из них соответствует отрицательная возможность, чем выше первая (призвание, талант), тем глубже вторая (глубина падения). Люди идут разными путями к одной цели - Богочеловечеству, каждый прокладывает свой собственный путь. Человек может идти прямо к свету, может - в сумерках, но даже они отражают истинный путь, поскольку являются отражением дневного света. Наши заблуждения в свете вечности выглядят как оттенки, нюансы истины. Человек - активный участник творческого акта, через человека обнаруживается творческая энергия Земли.
Луч света и радуга - еще одна аналогия Трубецкого о творчестве. Единство солнечного луча сохраняется в многообразии его преломлений. Возможны разные цвета и оттенки, но при этом остается луч света, вбирающий в себя все это многообразие. Радуга временна, преходяща, но все ее оттенки сливаются в вечности - в солнечном луче. Сотворенные существа присваивают неполный свет, какой-либо один из цветных лучей солнечного спектра. Художник выражает какую-то одну сторону истины, любая истина, открытая человеком, абстрактна, одностороння. Конкретная же истина во всем своем многообразии осуществлена только в Боге, в вечности.
Первым актом свободного творчества Трубецкой называет наименование животных человеком после сотворения мира, таким образом проявляющим свою власть над природой. В этом акте «таятся противоположные, непобежденные еще темные возможности и темные ночные силы: именно сознание свободного самоопределяющегося существа вносит в мир новую возможность бунта и сопротивления» [1, с. 241].
Трубецкой не говорит об этом прямо, но можно предположить, что творчество ему трудно понять и выразить, а может быть, и допустить именно потому, что, совершаясь в
Поступила в редакцию
свободе, творческий акт не ограничивается выбором только в начале пути. Он предполагает необходимость выбора на всем своем протяжении, объединяя в себе как положительное, так и отрицательное проявление свободы. Идея о сложности творческого акта, совершаемого человеком в свободе, его длительности и неоднозначности будет впоследствии развита в работах Вышеславцева.
Таким образом, Трубецкой, следуя традиции Соловьева, считает, что свобода является необходимым условием преодоления зла и не ограничивается только творением добра. Она имеет двойную направленность: на производство зла и на производство добра. Человек свободен в акте выбора, что является условием его обращения к Богу, условием победы добра над злом, но выбор может привести и к отвращению от Бога, от добра. Свобода делает человека, а не Бога ответственным за все, что происходит в мире, причем ответственным не только за свои действия, но и за все поколения людей как в прошлом, так и в будущем.
Однако в решении вопроса о свободном творчестве человека Трубецкой оказался непоследовательным, он не смог выйти за рамки богословия. Провозгласив свободу как обязательное условие дружества человека и Бога, он все же не позволил человеку быть сотворцом Бога.
Литература
1. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М., 2003. 396 с.
2. Зеньковский В.В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 2.
3. Елисеев С. Гносеологические и метафизические предпосылки теодицеи князя Е.Н. Трубецкого: дис. ... канд. богословия. Семинарская и святоотеческая библиотека. Сергиев Посад, 1999. URL: http://www.pra-vid.ru/rus_philos.html (дата обращения: 20.09.2012).
4. Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права: учебник для вузов. СПб., 1998.
5. Евлампиев И.И. Философские и правовые воззрения Евгения Трубецкого. С. 5 - 38 // Трубецкой Е.Н. Труды по философии права. М., 2001. 543 с.
19 октября 2012 г.
