CC BY
121
Николай ГРАЧЕВ
СУВЕРЕННАЯ ДЕМОКРАТИЯ: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ ВЗГЛЯД
В центре внимания автора статьи находится социально-философская концептуализация термина «суверенная демократия» в связи с процессами глобализации социального пространства. Освобожденное от идеологических спекуляций, данное понятие выражает стремление к сохранению суверенности в качестве основы социально-политической жизни.
In the focus of attention of the author is social and philosophical conceptualization of the concept of a sovereign democracy in connection with processes of globalization of social space. Being released from the ideological gamble, the given concept expresses the aspiration to preservation of the sovereignty as a basis of social and political life.
Ключевые слова:
суверенитет, суверенная демократия, социально-философский анализ, политический строй, ценности; sovereignty, sovereign democracy, social and philosophical analysis, political order, values.
ГРАЧЕВ Николай Дмитриевич — аспирант кафедры философии человека Педагогического института Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского [email protected]
Развернувшаяся в последние годы острая общественная дискуссия в отношении термина «суверенная демократия» показывает, что содержательная сторона данного понятия ясна далеко не всем интеллектуалам в России и на Западе. Поскольку сам термин был заявлен заместителем главы администрации президента РФ В.Ю. Сурковым в 2006 г. как политический или даже идеологический, задачей нашего исследования становится выяснение социально-философского потенциала данного концепта и легитимности его использования в философском дискурсе. В своем идеологическом значении данный концепт стремится обосновать ценности, основные идеи и идеалы политического порядка, сложившегося в России.
Для начала мы должны определить ряд проблемных полей, связываемых с трактовкой термина «суверенная демократия».
В первую очередь, это новая национальная идеология. Как отмечает В. Сурков, российскому обществу необходим идеологический базис, на котором будет строиться самоопределение российской нации как единственного источника власти в нашей стране. Беря за основу Конституцию РФ, Сурков говорит о новом образе политической жизни общества, при котором «власти, их органы и действия выбираются, формируются и направляются исключительно российской нацией во всем ее многообразии и целостности ради достижения материального благосостояния, свободы и справедливости всеми гражданами, социальными группами и народами, ее образующими»1. Данный политический образ будет сформирован на основе англосаксонской модели демократии с ее ориентацией на либеральные ценности рыночной экономики, но с одной значительной оговоркой — мы должны развивать нашу демократию независимо от внешней политической среды, опираясь на внутренние духовные ценности и традиции.
Таким образом, суверенная демократия — это идеология прогрессивного движения к демократическому сообществу. Однако необходимо понять, в чем тогда отличие «нашей» демократии от любой другой? Категориальная составляющая данного термина — суверенитет — дает нам возможность осмысления того нового, что вносится в понимание демократии с его помощью. Суверенность, т.е. независимость, входит в концептуальные основания классической
1 Сурков В. Национализация будущего: параграфы pro суверенную демократию // Эксперт, 2006, № 43 (537), 20 нояб.
демократии стран Запада. Впервые идеи суверенитета как принципа демократии были высказаны Ж.Ж. Руссо: «Подобно тому, как природа наделяет каждого человека неограниченной властью над всеми членами его тела, общественное соглашение дает политическому организму неограниченную власть над всеми его членами, и вот эта власть, направляемая общею волей, носит, как я сказал, имя суверенитета»1. Суверенитет народа, таким образом, понимается Руссо как универсальный основополагающий принцип демократии. Однако основой либеральной модели демократии является идея суверенитета личности, т.е. приоритета свобод личности по отношению к государственной политике.
Социально-философские основы теории либеральной демократии были заложены в рамках европейской политической философии XVП—XVШ вв. — в работах Д. Локка, Т. Гоббса, Д. Юма, Б. Франклина, А. Смита. Основные концептуальные положения либерализма можно сформулировать следующим образом:
1) каждый гражданин имеет неотчуждаемое право на участие в политическом управлении государством посредством выборов;
2) основной реальной гарантией прав и свобод гражданина становится принцип неотчуждаемой частной собственности;
3) высокий уровень политической конкуренции обеспечивается открытостью политического пространства посредством доступности политической информации через независимые СМИ;
4) обязательность учета интересов меньшинства и гарантированность его прав в процессе принятия и реализации политических решений.
Как мы видим, решающее значение в либеральной идеологии имеет суверенитет личности или какого-либо социального субъекта, участвующего в политической жизни общества. Здесь мы можем поставить закономерный вопрос о том, какое понимание суверенитета в отношении идеологии «суверенной демократии» может считаться правомерным и точным. Итак, если имеется в виду суверенитет народа, то речь идет о самом принципе вы-
1 Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре. Трактаты. — М. : КАНОН-пресс; Кучково поле, 1998, с. 97.
ражения воли народа через общественное соглашение, и здесь уместно обращение к Конституции. Тогда «суверенная демократия» — есть некая универсальная модель демократии. Подобным образом можно рассуждать и об узко либеральном понимании суверенитета как суверенитета личности или суверенитета по отношению к государству. Никаких противоречий с так называемыми «западными демократиями» не наблюдается.
Но в политологических работах последних лет преобладает более «узкое» понимание суверенитета — как констатация независимости внутренней и внешней политической жизни государства. И, в частности, именно за это критиковал концепцию «суверенной демократии» В. Суркова Е. Примаков.
Обратимся к инструментальному пониманию суверенитета как принципа независимости государства. Именно здесь, на наш взгляд, кроется истинное понимание значения предлагаемого идеологического конструкта. Демократия в России должна отличаться от западного аналога, прежде всего, сознательной изолированностью. Суверенитет есть возможность независимого осуществления власти как внутри, так и за пределами страны. Отчасти это напоминает идею И. Сталина о построении социализма в отдельно взятом государстве. Основной идеей, «изюминкой» нашей демократии становится ее уникальность в силу культурно-исторических и прочих условий.
Попытаемся представить социальнофилософский базис, который можно подвести под данную идеологическую конструкцию, чтобы выявить ее эвристическое содержание. Как отмечают многие исследователи, идеи «суверенной демократии» созвучны с политико-конституционными воззрениями немецкого юриста и философа К. Шмитта. В своей самой знаменитой работе «Понятие политического» (1927) Шмитт высказывает идею о существовании в политике антитезы «друг — враг». Постоянное существование общества в состоянии социального конфликта обеспечивает определенную онтологию политической власти. Концепт «политического» представляется Шмиттом как антилиберальный. Он вообще считал, что либерализм, основанный на последовательном, «чистом» индивидуализме, не способен создать внятную политическую
идею, а тем более актуальную идеологию. «Либерализм не подверг государство радикальному отрицанию, но, с другой стороны, и не обнаружил никакой позитивной теории государства и никакой собственной государственной реформы, но только попытался связать политическое исходя из этического и подчинить его экономическому; он создал учение о разделении и взаимном уравновешении “властей”, т.е. систему помех и контроля государства, которую нельзя охарактеризовать как теорию государства или как политический конструктивный принцип»1.
Но при всем при этом Шмитт не предлагает демонтаж демократических процедур в обществе, а наоборот, будучи сторонником правового государства, признает значение Конституции. По его мнению, не важно содержание политических норм, важен лишь сам факт их существования и функционирования. Главной политической ценностью признается осуществление политического порядка, при этом традиционные либеральные ценности должны отходить на второй план. Следует отметить и тот исторический фон, на котором шло постулирование данных идей. Веймарская конституция, принятая в Германии 11 августа 1919 г., стала одним из косвенных факторов, приведших германскую нацию к самому сложному и трагическому периоду. Слабость политической системы и капитуляция либеральной модели политики позволила прийти к власти национал-социалистам. По Веймарской конституции Германия провозглашалась государством, во главе которого стоит президент, избираемый через прямые и всеобщие выборы, законодательная власть находится у однопалатного парламента, обладающего правом неограниченного вотума недоверия, действует пропорциональная избирательная система и элементы плебисцита. Конституция была одной из самых демократичных и прогрессивных в Европе и должна была, по мнению ее создателей, к которым относились Х. Пройс и М. Вебер, обеспечить светлое демократическое будущее для германской нации.
К. Шмитт в разработке Конституции участия не принимал. Особую критику Шмитта вызвала работа парламента. «Веймарский парламентаризм» не был
1 Шмитт К. Понятие политического // Вопросы социологии, 1992, № 1, с. 37.
способен принимать волевые политические решения. Политическая дискуссия между многочисленными партиями приводила к затягиванию процесса законотворчества, вечным политическим дрязгам и, как следствие, к политическим и экономическим кризисам. Изучение ситуации привело Шмитта к идее юридически формализованной необходимости авторитарного правления в случае «исключительного состояния». «Суверенен тот, кто принимает решение о чрезвычайном положении» — это означает, что власть перепоручается тому, кто утверждает общезначимость политических решений. К. Шмитт не был противником демократии, но призывал к изменению функционирования политической системы в условиях «ненормальной» ситуации. В ситуации войны, глубокого политического или экономического кризиса народ или нация должны предоставить своему лидеру исключительные полномочия для решения жизненно важных задач: порядок превыше всего. В этом отношении К. Шмитт по сути был продолжателем идей таких классиков политической философии, как Т. Гоббс и Н. Маккиавелли. Идея «общественного договора» в том виде, в каком она представлялась Т. Гоббсу, обрела новую политическую онтологию. Народ, как и прежде, должен отказаться от части собственных прав не только ради безопасности, но и для обеспечения выхода из кризисов различного уровня.
Итак, «суверенная демократия» по аналогии может мыслиться как демократия в ситуации кризиса. Соответственно, мы можем обнаружить основные признаки осуществления такой программы в России. Как отмечает Я. Матвиенко, концептуальным выражением такой программы стал так называемый «план Путина», который содержит в себе идеологические конструкции, свойственные воззрениям К. Шмитта2. Во-первых, это общественный договор, реализуемый посредством выборов различного уровня, которые являются по сути плебисцитом, касающимся доверия политической элите. Во-вторых, это концентрация власти и расширение полномочий правящей элиты для решения конкретных политических задач:
2 Матвиенко Я.Ю. Политико-правовой генезис идеи «суверенной демократии»: от государственной легальности к народной легитимности // Юристъ-Правоведъ, 2007, № 6, с. 57.
восстановления экономики и перехода ее на новый уровень, проведения структурных реформ в государственном управлении, достижения нового качества жизни населения. В связи с этим нам кажется неправомерным неприятие «суверенной демократии» как диктатуры, отрицающей либеральные ценности.
Идеология «суверенной демократии» — явление переходного периода, до построения «нормальной» демократии, основанной на системе сдержек и противовесов. Однако здесь возникает опасность, что политическая элита откажется от возвращения к демократическим процедурам после решения поставленных перед ней задач. Такая перспектива дает почву для построения дальнейших идеологических конструкций, ведущих в сторону от демократического пути развития. Согласно точке зрения Е. Холмогорова, аутентичной концепцией русского суверенитета является самодержавие, которое имеет более глубокие исторические корни, чем либеральные концепции суверенитета. «Самодержавие мыслится в русской политической концепции... как идея полностью самостоятельного, “автохтонного” зарождения русской государственности, которая не связана, таким образом, ни с какой внешней мировой системой, не может принимать от нее никаких указаний и не имеет перед ней никаких обяза-тельств»1.
1 Холмогоров Е. С. Русский проект: Реставрация будущего. - М. : ЭКСМО; Алгоритм, 2005, с. 94.
Подводя итоги, мы приходим к следующим выводам. Социально-философским базисом концепта «суверенной демократии» являются неоконсервативные идеи К. Шмитта о перепоручении прав и свобод нации в руки доверенного лица или политической группы в случаях «исключительного» состояния посредством общенародного плебисцита.
Концепция «суверенной демократии» для современной России является, безусловно, актуальной, однако тот конструктивный базис, на котором построена данная идеология, оставляет широкий простор для искажений и добавлений. Это связано с неоднозначной трактовкой понятия «суверенитет», который в зависимости от конъюнктуры понимается по-разному: от констатирования независимости государственной политики до культурно-исторической «само-державности» русского народа. Главной опасностью увлечения идеями «суверенной демократии» является возможность ее вырождения в националистические и имперские идеологии с утратой демократических легитимных механизмов ротации политической элиты.
Идеи, отраженные в данной работе, показывают, что разговор о «суверенной демократии» в России еще не скоро будет закончен, а сам концепт нуждается в глубоком социально-философском анализе, связанном с трансформацией общества в условиях глобального социального пространства.
