CC BY
121
фессионального образования пока встречаются крайне редко. личностными качествами главы и его команды. Именно этим,
Причина — отсутствие и необходимых финансовых средств, и чаще всего, объясняется нежелание частного бизнеса участ-
соответствующего круга управленческих и бюджетно-расход- вовать в инвестиционных проектах под контролем институтов
ных полномочий. Однако известный опыт создания и деятель- развития и их регионально управленческих кураторов.
ности таких институтов все же имеется, и этот опыт нуждается Потенциально специализированные институты развития
в развитии и широком распространении [13, с.183]. могут стать соорганизаторами и соинвесторами по иннова-
В-шестых, необходимой предпосылкой повышения резуль- ционным проектам, направленным на передовое развитие
тативности функционирования РИР может выступать норматив- российской экономики в соответствии с мировыми тенденци-
но-правовое регулирование, за счет формирования федераль- ями в части широкого использовании новаций, прогрессивной
но-региональной вертикали законодательных актов. Практика техники и технологии, определяющих национальную безопас-
законодательного регулирования РИР на уровне субъектов ность России и ее регионов. Их участие в проектах должно
РФ может иметь только временный характер. Формирование быть скоординировано с реализацией действующих социаль-
же вертикали нормативно-правового регулирования позволит но-экономичских программ федерального и регионального
РИР повысить системность и, как следствие, эффективность уровня, усиливая исполнение проектов особенно в части их
своей деятельности. мониторинга. Важно, чтобы в своей деятельности институты
В заключение можно отметить, что эффективность институ- развития опирались на соответствующие научные разработки
тов развития, как и успешность региона зачастую определяются по направлениям их деятельности.
Литература
1. Инвестиционный форум «Россия зовет!» 24.10.2017. Москва. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/55903 (дата обращения 25.10.2017)
2. Национальный доклад об инновациях в России 2016. URL: http://www.rvc.ru/upload/RVK_innovation_2016_v.pdf (дата обращения 16.10.2017)
3. Global Innovation Index — 2016 [URL: http://www.globalinnovationindex.org]
4. Россия в глобальном инновационном индексе // Наука. Технологии. инновации. ИСИЭЗ ВШЭ. 2016. URL:https://issek.hse. ru/data/2016/08/15/1117964142/NTI_N_12_15082016.pdf
5. Морковкин Д.Е. Институциональные аспекты финансового обеспечения инновационного развития реально сектора экономики России в условиях импортозамещения // Потенциал социально-экономического развития Российской Федерации в новых экономических условиях: Материалы II международной научно-практической конференции в 2-х ч., 2016. — С.434-442. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_25565252_38382851.pdf
6. ФГБУН Институт экономики РАН. Научный доклад: институты развития как инструмент региональной политики. М., 2015 URL: http://inecon.org/docs/Vilensky_paper_20151222.pdf (дата обращения 10.10.2017)
7. Медовников Д. Час рачительных технократов [Электронный ресурс] /Д. Медовников, С. Розмирович, Т. Оганесян //Эксперт. — 2014. — № 3 (882). URL: http://expert.ru/expert/2014/03/chas-rachitelnyih-tehnokratov
8. Антипина Н. И. Управление инновационной деятельностью на мезоуровне: институциональный аспект: диссертация ... кандидата экономических наук: 08.00.05. — Кострома, 2014. — 181 с. URL: http://www.rd.uniyar.ac.ru/upload/iblock/5e2/dissertatsiya-antipinoy-n.-i..pdf
9. Федеральной службы государственной статистика. [сайт]: URL:http://www.gks.ru/
10. Regional innovation agencies // OECD Innovation Policy Platform: URL: http://www.oecd.org/innovation/policyplatform/48137719.pdf
11. Reshaping regional innovational system // Territorial Agenda 2020 put in practice. Luxembourg: Publications Office of the European Union, 2015 URL: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/policy/what/territorial-cohesion/territorial_agenda_2020_practice_case_studies.pdf
12. Татаркин А.И., Котлярова С.Н. Региональные институты развития как факторы экономического роста // Экономика регионов. — 2013. — №3. — С.9-18. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=20285452
13. Бухвальд Е.М., Сазонов С.П., Мордвинцев А.И. Региональные институты развития и усиление роли регионов в инновационной модернизации экономики России // Бизнес. Образование. Право. — 2013. — № 1(22). — С.179-185. URL: https://elibrary. ru/item.asp?id=18866219
СУЩНОСТЬ И СТРУКТУРА ЭКОНОМИЧЕСКОГО И СОЦИАЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВ РЕГИОНА
П.С. Черкасов,
вице-президент ОАО «ИНГРАД» (г. Москва), кандидат экономических наук [email protected]
В статье рассматривается и развивается содержательная сущность категорий экономического и социального пространств с позиций пространственной парадигмы региональной экономики. Выявлены и представлены современные подходы к интерпретации экономического пространства. Обоснована необходимость анализа социального пространства с междисциплинарных позиций. Сформулирован авторский подход к определению сущности и содержания социального пространства. Предложена авторская сегментация социального пространства на ряд подпространств.
Ключевые слова: региональная экономика, экономическое пространство, подходы к интерпретации экономического пространства, сфера материального производства, непроизводственная сфера, социальное пространство, система общественных отношений, социальная инфраструктура, сегментация социального пространства.
УДК 332.01 ББК 65.04
Долгое время категория экономического пространства была далеко от центра внимания исследователей-экономистов. Столкнувшись с тем, что в эпоху постиндустриальных
обществ модели функционирования экономики, базирующиеся на принципах «автономности», «рациональности», «эгоистичности» и «априорной информированности экономических
агентов» перестают работать, исследователи повернулись в сторону институциональной парадигмы в экономике, одним из проявлений которой, на наш взгляд, и является пространственный подход.
Взгляд на экономику не как на совокупность тех или иных факторов производства, материальных объектов, пусть и привязанных к той или иной территории, а как на процесс, комплекс отношений, систему взаимодействий хозяйствующих субъектов, учет множества институциональных аспектов такого взаимодействия (ценностей, стереотипов, религиозных норм и традиций) позволяет выявить новые закономерности и тенденции развития региональной экономики. Сфера проявления этих отношений, связей, процессов и представляет собой, то пространство, которое можно именовать экономическим, если речь идет о материальном производстве, или социальным — если предметом взаимодействия являются вопросы социального развития индивидов, социальных групп, локальных и региональных социумов.
Несмотря на достаточно большое количество работ, посвященных экономическому пространству, понятие это остается предметом дискуссий. При этом большинство исследователей выделяют три сложившихся подхода к его интерпретации экономического пространства: «территориальный», «ресурсный», «информационный» [1]. Другие авторы добавляют еще четвертый подход — «процессный» [2]. На наш взгляд, существует и другой, который мы назвали бы главным — институциональный подход.
Классическое определение экономического пространства в контексте территориального подхода дал в свое время академик А.Г. Гранберг: «Экономическое пространство — это насыщенная территория, вмещающая множество объектов и связей между ними: населенные пункты, промышленные предприятия, хозяйственно освоенные и рекреационные площади, транспортные и инженерные сети и т.д.» [3]. Еще определеннее постулирует территориальную обусловленность экономического пространства Е. Лейзерович, ставя знак равенства между терминами «пространство» и «территория» [4].
Отдельные авторы, например, Ф. Рянский, исследуют экономическое пространство с позиций территориального районирования, выделяя «общегеографические критерии, которые учитывают размеры, объем и время существования таксономических подразделений географической оболочки» [5].
Э. Кочетов [6] рассматривает экономическое пространство с глобальных позиций — как геополитическое, геоэкономическое и геостратегическое. При этом он соотносит его с территорией отдельных конкретных государств. Такой же прием использует и С. Валентий, только у него экономическое пространство привязано к территориям бывших республик СССР [7].
В настоящее время процессы глобализации, да и просто развитие межрегиональных, межстрановых экономических отношений обусловливает все большую независимость производственных условий от фактора территориальной привязки хозяйствующих субъектов.
Сторонниками ресурсного подхода экономическое пространство трактуется как «пространство, где осуществляется дискретное распределение источников сырья, предприятий по его переработке и рынков реализации продукции».
И. Кучин, как сторонник ресурсного подхода, определяет это пространство как «...дискретное распределение... источников сырья, предприятий по его переработке и рынков реализации продукции» [8].
Одним из наиболее полных интерпретаций категории «экономическое пространство» может считаться определение В. Чекмарева [9]. Под экономическим пространством им понимается «пространство, образованное:
а) физическими и юридическими лицами (субъектами), которые для реализации своих экономических потребностей и выражающих эти потребности экономических интересов вступают в экономические отношения;
б) физическими и нефизическими объектами, являющимися источниками экономических интересов и экономических отношений»
По нашему мнению, ресурсный подход к трактовке экономического пространства методологически ущербен. В своей сути он содержит установку на перераспределение ресурсов, к которым имеют доступ субъекты хозяйствования. Тем самым происходит подмена объекта, на который направлены действия субъектов.
В современных же реалиях постиндустриального общества определяющим условием выступает эффективное использование человеческого капитала, накопленных знаний, а экономические ресурсы в их традиционном виде уже не являются рпте-элементом экономического процесса. Эта смена характеризуется переходом к другой парадигме развития, которая базируется не на энергии, а на информации.
Информационный подход к определению экономического пространства получил развитие только в последнее десятилетие, что и объясняет отсутствие достаточно четких альтернативных позиций внутри этого направления. В рамках данного подхода считается, что экономическое пространство создается информационными потоками, циркулирующими между хозяйствующими субъектами, и именно они определяют структуру этого пространства. Хозяйствующие субъекты интерпретируются как экономические агенты, которые в процессе осуществления своей хозяйственной деятельности обмениваются информационными сигналами и формируют этим экономическое пространство.
В работах сторонников информационного подхода, например у И. Сыроежина [10], информационному обмену между элементами хозяйственной системы уделено значительное внимание, при этом экономические агенты, под которыми понимаются все те же субъекты хозяйствования, обмениваясь сигналами в процессе хозяйственной деятельности, формируют этим экономическое пространство [11].
В условиях нарастающего доминирования сетевой экономики и возрастающих требований к скорости обмена информацией наличие информационного пространства для взаимодействия региональных хозяйствующих субъектов становится объективной необходимостью. В современных технологических и экономических условиях можно говорить о проекции экономического пространства региона в единое информационное пространство региональных экономических субъектов, при этом каждый экономический субъект образует свое информационное подпространство. На настоящем уровне развития региональной информатизации такое подпространство может быть представлено совокупностью разрозненных информационных ресурсов, распределенных в региональных порталах внутри глобальной информационной инфраструктуры.
Что касается главных особенностей современного экономического пространства, то здесь мы согласны с С.В. Кузнецовым, который отмечает, что «Одной из характерных черт российского экономического пространства является его исключительная неоднородность и неравномерность развития, во многом обусловленная природными условиями (географическое положение, климат, природно-ресурсный потенциал), длительными эволюционными процессами (формирование систем расселения, хозяйственное освоение территорий, демографическая динамика, концентрация экономической деятельности), политическими, социальными и экономическими трансформациями (войны, индустриализация, урбанизация, распад СССР, переход к иному общественному строю)» [12].
В современной экономической теории вообще, и в теории региональной экономики в частности, сформировалась особая потребность в анализе социального пространства с широких междисциплинарных позиций в силу все более ощутимого влияния социального пространства на экономику регионов, реализацию социально-экономической политики, развитие интеграционных процессов, социальное воспроизводство в целом.
От состояния социального пространства, процессов, которые в нем происходят, зависит качество жизни населения, эффективность формирования и развития человеческого капитала, важнейших его свойств, необходимых для региональной экономики.
До настоящего времени серьезного внимания проблеме изучения социального пространства в экономической теории,
особенно в контексте формирования инновационной экономики, не уделялось. Практически все исследования велись в рамках социологической парадигмы, что явно недостаточно для анализа влияния социального пространства на процессы модернизации страны, формирование инновационной экономики в регионах Российской Федерации.
В отечественной экономической теории достаточно длительное время в этом контексте фигурировали два других основных понятия, а именно: сфера материального производства и непроизводственная сфера. Более того, как отмечали авторы последнего советского фундаментального издания по проблемам развития экономики и общества, взаимосвязь развития материального производства и непроизводственной сферы сводится, во-первых, к примату материального производства; во-вторых, к признанию сложности и многообразия конкретных видов труда, формирующих структуру непроизводственной сферы.
Для выяснения взаимовлияния материального производства и непроизводственной сферы выделялись главные специфические области последней (ее макроструктура). Таких областей — по признаку специфичности полезных результатов функционирующего в них труда — три: 1) духовная созидательная деятельность; 2) услуги; 3) деятельность по созданию социальных условий существования и развития — общественно-политическая и иная общественная деятельность, государственное управление, охрана порядка, оборона и т.д. Из данной трактовки непроизводственной сферы отчетливо вытекает ее понимание как чего-то подчиненного, вспомогательного, обслуживающего цели развития материального производства, причем, эти цели совсем необязательно могут вытекать из содержания цивилизованного, гуманитарного развития общества в целом и каждого из его членов — в частности.
Первым этапом развития нового понимания содержания непроизводственной сферы стал переход к преимущественному использованию авторами категории «социальная сфера». К концу XX века она не только прочно вошла в научный оборот, но и почти полностью вытеснила понятие непроизводственной сферы. Однако содержательной новой теоретической интерпретации новая категория, практически не получила.
Сформулируем наш подход к определению сущности и содержания социального пространства. Социальное пространство мы рассматриваем как часть социально-экономического пространства региона, представляющего ареал действия различных формальных и неформальных регуляторов (правовых и социальных норм, правил), определяющих объем и качество услуг, социальной сферы (учреждений культуры, образования, здравоохранения, средств массовой информации и пр.), влияющих на процесс воспроизводства человеческого капитала, а также совокупность отношений между индивидами, социальными группами во всех сферах жизнедеятельности регионального сообщества.
Если исходить из того, что целью стратегического развития страны является рост качества жизни людей и что социальная политика направлена, с одной стороны, на повышение качества человеческого капитала, для развития которого необходимо создание соответствующих инфраструктурных объектов, а с другой — на обеспечение социальной стабильности в обществе, подразумевающей налаживание консенсус ориентированных социальных отношений, необходимых, в том числе и для развития экономики, мы можем выдвинуть следующий тезис.
Социальное пространство включает в себя, во-первых, систему социальных связей в той социальной среде, в которой живут люди и в которой осуществляется повседневная деятельность индивидов, их общение, взаимодействие, во-вторых, социальную инфраструктуру, представляющую собой комплекс социальных учреждений, оказывающих услуги населению.
Таким образом, с экономической точки зрения, одной из составляющих социального пространства является система общественных отношений, социальных связей, второй составляющей — социальная инфраструктура: поселенческие комплексы с соответствующим набором социальных учреждений.
Структурно социальное пространство включает: а) инфраструктурный блок — комплекс соответствующих отраслей, со-
циальных учреждений (здравоохранения, образования и пр.); б) институциональный блок — комплекс социальных связей, отношений, институтов, регулирующих деятельность индивидов, их общение, взаимодействие, социальные связи. Этот второй блок мы можем назвать социальной средой, той средой, в которой осуществляется жизнедеятельность населения региона.
В целом в социальном пространстве региона можно, очевидно, выделить несколько сегментов, (полей, подпространств), отличающихся друг от друга объектом, вокруг которого развиваются отношения социальных субъектов, предметом, на который направлено регулирующее воздействие тех или иных формальных и неформальных норм, набором групп самих социальных субъектов, участвующих в этих отношениях.
Опираясь на принцип сегментации социального пространства на подпространства или поля, и локализуя социальное пространство территорией региона, мы выделяем в составе социального пространства следующие подпространства (компоненты):
- экономическое подпространство — сложившиеся в регионе условия ведения экономической деятельности, регулируемые как федеральными, так и региональными нормативными актами и неформальными образцами действия;
- культурное подпространство (условия существования материально-духовной сферы жизни людей), включающее в себя предметные результаты деятельности человека, исторически сложившиеся в регионе национальные и этнические особенности (при этом обособляется этническая среда — язы-ково-культурно-бытовая обстановка жизнедеятельности человека/группы людей, которая оказывает влияние на его/их самоидентификацию, образ жизни);
- духовное подпространство, включающее: а) условия производства, распределения и потребления духовных ценностей в сферах науки, культуры и искусства, значимых для духовного развития отдельного человека, социальных групп и регионального сообщества в целом; б) условия и правила отношения людей к миру, друг к другу и самим себе, предписываемые той или иной традицией, религией, стереотипами;
- собственно социальное подпространство — понимаемое двояко: с одной стороны, как условия взаимодействия человека с социальной группой или обществом в целом, с другой стороны — как совокупность институтов и учреждений социальной сферы;
- семейное подпространство — условия жизнедеятельности конкретной семьи, включающее и языково-культурно-быто-вую обстановку, и определенный психологический микроклимат, и т.д., оказывающие то или иное воздействие на каждого члена семьи;
- информационно-виртуальное подпространство, которое возникает в результате деятельности электронных средств массовой информации, а также виртуальная интерактивная среда (социальные сети, блоги, Интернет в целом);
- образовательно-воспитательное подпространство — условия, в которых осуществляются процессы обучения и воспитания человека (в его роли могут выступать институты семьи, образования, СМИ и др., а также профессиональная, этническая, религиозная, информационно-виртуальная среда);
- профессиональная среда — условия, в которых человек осуществляет свою профессиональную деятельность.
Кроме того, важнейшими составляющими социального пространства региона являются, на наш взгляд, во-первых, образовательное пространство, в котором происходит формирование общих и профессиональных знаний, умений и навыков, которое представляет сферу действия формальных и неформальных регуляторов повышения образовательного уровня населения; совокупность отношений возникающих в процессе получения индивидами всех видов образования (дошкольного, общего, профессионального, дополнительного).
Во-вторых, культурное пространство региона как определенный сегмент социального пространства, в котором усваиваются культурные нормы, образцы поведения, он же — сфера действия формальных и неформальных регуляторов повышения культурного уровня населения; совокупность отношений, возникающих в процессе освоения индивидами культурных норм, образцов поведения.
В-третьих, все сильнее на процесс формирования чело- щее сферу действия различных формальных и неформальных ре-
веческого капитала, развитие тех или иных его свойств, в том гуляторов (правовых и социальных норм, правил), определяющих
числе и свойств, необходимых для инновационной экономики, характер экономических отношений в процессе производства
влияет информационное пространство, виртуальная интерак- материальных благ (производственных отношений) и отношений
тивная среда (включая Интернет, социальные сети), в которой по поводу воспроизводства трудового потенциала региона.
проводят значительное время многие наши современники, В заключение необходимо констатировать, что развитие
особенно молодежь. дефиниций экономического и социального пространств может
Непосредственно для экономики региона одной из важней- способствовать качественному совершенствованию теорети-
ших является социально-трудовое пространство, представляю- ческих и прикладных основ региональной экономики.
Литература
1. Ляпина М.В., Моисеева И.С. Экономическое пространство: сущность, функции, свойства. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://do.gendocs.ru/docs/index-305839.html. Дата доступа 14.03.2013
2. Бияков О.А. Экономическое пространство региона процессный подход. — Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004. — 244 с
3. Гранберг А.Г. Основы региональной экономики: Учебник для вузов. — М.: ГУ ВШЭ, 2000. — С. 67—74.
4. Лейзерович Е.Е. Уровни организации пространства: экономико-географический анализ // Изв. РАН. Сер. география. — 1995. — № 2. — С. 67—74.
5. Рянский Ф.Н. Фрактальная теория пространственно-временных размерностей: естественные предпосылки и общественные последствия // Фракталы и циклы развития систем. — Томск: ИОМ СО РАН, 2001. — С.32-38.
6. Кочетов Э.Г. Геоэкономика. Освоение мирового экономического пространства: Учебник для вузов. — М.: Норма, 2010. — 528 с.
7. Валентей С.Д. Постсоюзное экономическое пространство // Российский экономический журнал. — 1993. — № 7. — С.36.
8. Кучин И.А. Фракталы и циклы социальных процессов // Фракталы и циклы развития систем. — Томск: ИОМ СО РАН, 2001. — С.32-38.
9. Чекмарев В.В. К теории экономического пространства // Известия Санкт-Петербургского университета экономики и финансов. — 2001. — № 3. — С. 45.
10. Сыроежин И.М. Планомерность. Планирование. План. — М.: Экономика, 1986. — 248 с.
11. Паринов С. К теории сетевой экономики // Проблемы новой политической экономии. — 2001. — № 1. — С. 109-121.
12. Кузнецов С.В. Социальные приоритеты в контексте социального развития // Стратегические приоритеты регионального развития: от теории к принципам формирования единого социально-экономического пространства / Под ред. В.В. Окрепилова; Ин-т проблем региональной экономики РАН. — СПб.: Наука, 2009. — С. 249-250.
ТРАНСФОРМАЦИЯ СОЦИАЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА СТЕПНОЙ ЗОНЫ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ РОССИИ*
О.С. Руднева,
научный сотрудник лаборатории экономической географии Института степи УрО РАН (г. Оренбург),
кандидат географических наук [email protected]
Пространственная организация территории является основным фактором развития регионов. В настоящее время сельские пространства степной зоны подвержены активным демографическим преобразованиям. Эти сдвиги приводят к концентрации сельского населения и поляризации сельских территорий. На основе данных по 306 муниципальным образованиям регионов европейской части степной зоны России определены перспективные и депрессивные демографические ареалы в сельской местности. Выявлено тяготение населения к региональным центрам и крупным городским территориям. Основными факторами «сжатия» освоенного пространства выступают природные условия, удаленность от крупных городов, этнические особенности ведения хозяйственной деятельности и специфика сохранения человеческого потенциала на селе. Выделен сформированный очагово-ареальный опорный каркас сельских территорий.
Ключевые слова: степная зона России, сельские поселения, поляризация территории, освоенное пространство, социальная инфраструктура
УДК 332.1:504.03
В Российской Федерации очень разнообразны условия и возможности развития сельских территорий в пределах многих ее субъектов и страны в целом. В этом аспекте актуальными становятся исследования, направленные на оценку потенциала развития сельских территорий различных природных зон, а также последствий хозяйственной деятельности и административного управления регионов.
Депопуляция населения в деревне является одной из острых социально-экономических проблем современной России. Прежде всего, это осложнение функционирования агропромышленного комплекса, дефицит квалифицированных работников в этой сфере. Также изменилась расселенческая сеть — увеличилось число безлюдных и малонаселенных деревень, повсеместно снижается
плотность сельского населения по стране. Происходит постепенное разрушение инфраструктуры за пределами городов, сельские территории выпадают из экономики, а следом теряют и социальный контроль, освоенная сельская территория сжимается.
Сельская территория как единица административной структуры состоит из одного или нескольких населенных пунктов, объединенных общей территорией и хозяйственными связями [1]. Сельские территории степной зоны России обеспечивают продовольственную безопасность не только степных регионов, но и страны в целом. И формирование экономически и социально развитой сельской местности является необходимой для последующего функционирования агропромышленного и производственного сектора.
* Работа выполнена при финансовой поддержке проекта РНФ 17-17-01091 «Стратегия пространственного развития степных и постцелинных регионов Европейской России на основе каркасного территориального планирования и развития непрерывных экологических сетей»
