CC BY
353
1 См.: Шапиева О.Г.Проблема нравственно-правовой социализации личности: концептуальный и практический аспекты: Монография / Под ред. В.П. Сальникова. — СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт МВД России, 1996. - С. 53.
2 См.: Попенина С.В. Качество закона и эффективность законодательства. - М., 1993.
3 См.: Кудрявцев В.И. Право и социальная действительность. — М., 1970; Научная информация по вопросам борьбы с преступностью. Информационное письмо № 25. — М., 1970. — С. 10.
4 Лазарев В.В. Эффективность правоприменительных актов. — Казань: Изд-во Казанского университета, 1975. — С.92.
5 См.:аткуллин Ф.И. Проблемы теории государства и права. — Казань, 1987. — С. 323.
6 См.: Малько А.В. Эффективность правового воздействия // Общая теория государства и права. — 1998. — С. 455.
7 См.: Общая теория государства и права. Академический курс: В 2 т. - Т 2: Теория права. - М.: Зерцало, 1998. - С. 457-458.
8 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц. / Российская газета, -№ 50. - 2005. - 15 мартаю
9 Там же.
10 См.: Саркисова Э.А. Уголовно-правовые средства предупреждения преступлений. -Мн.: Наука и техника, 1975, - С.167.
11 См.: Покровский И.Ф. Формирование правосознания личности. - Л., 1972. - С. 8-12.
СУЩНОСТЬ И СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВАЯ ПРИРОДА КОРРУПЦИИ
С.Н. ШИШКАРЕВ, кандидат юридических наук, Председатель Комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по транспорту, кандидат юридических наук
Аннотация. Статья посвящена исследованию природы и сущности коррупции как социального и правового явления. Автор, с учетом этимологии термина «коррупция», путем применения общего и криминологического подхода провел анализ и определил совокупность существенных признаков данного явления. На основе проведенного анализа автором сделан вывод о том, что определение коррупции, закрепленное в действующем законодательстве, не в полной мере охватывает всю совокупность признаков такого рода явления.
Ключевые слова: национальная безопасность, коррупция, противодействие коррупции, социально-правовая природа коррупции, признаки коррупции.
Вопрос о сущности и социальной природе правоотношений принадлежит к тому ряду теоретических вопросов, которые оказывают значительное влияние не только на разработку и принятие законодательных и иных нормативно-правовых актов, но и на формирование правовой системы в целом. Если исходить из традиционной интерпретации, то под термином «сущность», как правило, понимается «внутреннее содержание предмета, обнаруживающееся во внешних формах его существования»1. В философии сущность рассматривается как категория, отражающая «всеобщие формы объективного мира, его познания и практической деятельности людей... внутреннее содержание предмета, выражающееся в единстве всех многообразных и противоречивых форм его бытия.»2. В правоведении этот термин используется в эпистемологическом контексте в процессе познания и интерпретации права. При этом порой юристы-теоретики сводят содержание термина к чему-то наиболее существенному, главному, что, безусловно, не совпадает с его методологическим значением. Наиболее органично использование данного термина для школы естественного права, которая возникла в недрах гуманистического
универсализма эпохи Возрождения и Нового времени. Это объясняется тем, что правоведение не имело четких граней своего предмета и было включено в конгломерат философского знания. Так, свобода, равенство и справедливость имели существенное значение лишь в контексте соответствующей интерпретации сущности (природы) человека. При этом регулятивный аспект права играл вторичную роль, определяясь универсальным гуманистическим содержанием. Следует констатировать, что вне зависимости от теоретических предпочтений правоведы сталкиваются с целым рядом вопросов, ответы на которые лежат в поле прояснения того внутреннего содержания правоотношений, которое объясняет многообразные формы их проявления. Это позволяет рассмотреть правоотношение как целостное общественное явление, определить функции и задачи соответствующего законодательства, выделить наиболее значимые системные факторы формирования правовой действительности в отношении него3.
Следует отметить, что наибольшую актуальность проблема интерпретации сущности и социальной природы правоотношений приобретает в условиях модернизации правовой системы, обусловленной общим
контекстом реформирования. Тогда интерпретация сущности права имеет ярко выраженный идеологический вектор и направлена на обоснование ценностей государственной политики. Ключевое значение в таких условиях имеет интерпретация соотношения права и закона, сыгравшего важную роль, в том числе, и в становлении современной российской правовой системы4. Как правило, в этом случае несовершенство законодательства стремятся объяснить искаженным правопониманием, а направление правовой политики соответствующим теоретическим обоснованием сущности правоотношений. Правовой закон в качестве идеала правового государства, таким образом, устанавливает системную взаимосвязь между соответствующим образом интерпретированным правом и законодательством, тем самым разрешая противоречие формированием институтов гражданского общества, правового государства и рыночной экономики как вектора модернизационных процессов.
Необходимо подчеркнуть, что в данной интерпретации «сущность и социально-правовая природа коррупции» как научная проблема относится именно к компетенции общей теории права, позволяя рассмотреть коррупционные отношения как целостное социальное явление, эксплицируя наиболее устойчивые и повторяющиеся связи и отношения. Благодаря этому коррупция должна быть представлена не как абстрактный феномен, но как система, характеризующаяся конкретностью элементов, форм и видов существования.
В этом смысле анализ сущности и социально-правовой природы коррупции представляет собой ее концептуально-правовую интерпретацию, состоящую в выделении совокупности элементов, входящих в понятие коррупции, субъект-объектного состава коррупционных отношений, социальной и политической оценке этого явления, теоретическом определении данного термина, в целом обусловленного как содержанием этого феномена, так и юридической формой его выражения в контексте действующего законодательства. Значение концептуально-правовой интерпретации коррупции состоит в необходимости формирования концептуально-правовых основ государственной политики в данной сфере, без которых невозможно принятие эффективных законодательных мер по противодействию данному явлению. Так, задачей настоящей статьи автор видит прояснение наиболее существенных признаков коррупции как социально-правового явления, которые могут рассматриваться в качестве основы теоретической оценки действующей и последующего формирования новой правовой политики в данной сфере.
Законодательство, которому отводится первостепенная роль в борьбе с коррупцией, тем не менее является лишь внешним выражением данных противоречий, коренящихся в социальных процессах. Это не значит, что оно пассивно в отношении коррупционных отношений. Напротив, пробелы в правовом
регулировании определенной совокупности общественных отношений, правовые коллизии, неопределенность правовых норм могут быть стимулом для развития коррупции. В то же время законодательство может устранять социальные причины этого зла. Однако следует подчеркнуть, что правовые средства здесь вторичны. Коррупция является следствием происходящих в обществе экономических и политических процессов: политической нестабильности, экономического упадка, деградации морали, ослабления системы социального контроля. Дефекты правовой системы являются лишь одним из факторов, обуславливающих данное явление. Поэтому противодействие коррупции, в первую очередь, должно основываться на воле политической власти и ее органов, опирающейся на осознание большей частью населения необходимости искоренения этого социального зла. Это является главным условием формирования политических и правовых средств антикоррупционной деятельности государства.
Исследование сущности и социально-правовой природы коррупции сопряжено с анализом этимологии данного термина, наиболее существенных элементов, входящих в содержание понятия коррупции, позволяющих выделить данное явление из системы общественных отношений, а также отражением данных признаков в действующем законодательстве. Предварительно следует отметить, что, по мнению автора, основной проблемный контекст исследований, посвященных коррупции, заключается в противоречии между самим фактом существования коррупции как общественного отношения и трудностями юридического определения этого явления. Данное противоречие может быть выражено наличием двух основных подходов к определению коррупции — общего и криминологического (особого).
Общий подход ориентирован на отражение наиболее существенных признаков рассматриваемого явления, благодаря чему оно охватывает все сферы нормативной регуляции. Так, по мнению В.Л. Римского, отстаивающего необходимость такого подхода, наиболее адекватным российским условиям является признание коррупционными любых действий, нарушающих нормативное регулирование и развитие той или иной отрасли, сферы деятельности и страны в целом посредством использования публичных возможностей для реализации личных или корпоративных интересов в ущерб общественным5.
Согласно же криминологическому подходу, коррупция есть скорее синтетическое социальное и криминологическое понятие, чем правовое. Отсюда в определении состава преступления часто используется другое понятие — «коррупционная преступность» как совокупность преступлений коррупционного характера в виде подкупа, продажности государственных, иных служащих путем использования ими в личных либо узкогрупповых, корпоративных интересах слу-
жебных полномочий и других возможностей, связанных с занимаемой должностью.
Исходя из того, что социально-правовая интерпретация коррупции позволяет выйти из круга этого противоречия, в котором вращается российская правовая коррупциология, необходимым этапом на этом пути является этимологический анализ термина «коррупция».
Латинское слово «соггатреге» означает порчу, уничтожение, истребление, искажение, подкуп, задабривание подарками, совращение. В римском праве этот термин применялся для определения деятельности лиц, искажающих судебный процесс или процесс управления общественными делами. Этимологический анализ позволяет вскрыть наиболее существенные признаки данного явления. В этом смысле представляет интерес точка зрения Г.К. Мишина, который полагает, что этот латинский термин происходит от корневых слов — сердце, душа, дух, рассудок и портить, разрушать, развращать. Поэтому сущность коррупции заключается в нарушении единства, распаде тех или иных объектов, включая органы государственной власти, а не в продажности публичных и иных служащих6. Согласно другой точке зрения, данный термин произошел от сложения латинских слов «соггеЬ, означающего нескольких участников одной из сторон отношений, имеющих обязательственный характер, где предметом выступает один объект, и «гитреге» — ломать, повреждать, нарушать, отменять. Таким образом, «соггитреге» является результатом слияния данных терминов. Новый термин означает такую стратегию поведения двух и более лиц, целью которой является «повреждение» нормального хода судебного процесса7.
Таким образом, первоначально под коррупцией понимались бытовые явления. Например, в Древней Греции в 1У—1 вв. до н.э. коррупция отождествлялась с порчей питьевой воды, расстройством желудка некачественной пищей. В дальнейшем в термин стали вкладывать социальное содержание — действия, носящие антиобщественную направленность, наказуемые в судебном порядке (падение нравственности, фальсификация результатов, подкуп должностного лица)8.
Пожалуй, первую интерпретацию коррупции дал Платон, который считал, что корыстолюбие — это один из важнейших социальных пороков, который совершенно недопустим не только для правителей, но и для воинов. Этим пороком считается собственность, поэтому пока те, кто обладает властью и силой, должны быть лишены собственности, а те, которые производят материальные блага, не имеют силы и власти, тогда государство процветает. В противном случае происходит его вырождение9.
По мнению Е.И. Темнова, значение термина «коррупция», близкое современному, возникло в Новое время, в трудах Макиавелли, Гоббса. Они связывали с коррупцией не только развращенность и продаж-
ность представителей власти, но и использование властных полномочий вопреки интересам государства и общества10.
Таким образом, социальная природа коррупции является наиболее глубоким выражением ее сущности. Тем не менее это не означает полную обусловленность коррупции культурой. Так, некоторые исследователи видят причины коррупции в культуре, психологии человека и относят истоки этого явления к древнейшим обществам, культивировавшим жертвоприношения богам11. Однако очевидно, что коррупция как социальное явление восходит ко времени возникновения государства, к формированию социального слоя чиновников, обладающих властными полномочиями. При этом коррупция есть не что иное, как общественное отношение, возникающее между субъектами, имеющими разный социальный статус, — субъектами, обладающими властью и не обладающими таковой. Предметом данного отношения становится общественное благо, которое находится в распоряжении у полномочных лиц. Основным признаком коррупционности отношений является противоречие данного поведения со сложившимся нравственным, правовым порядком, устанавливаемым обществом и государством. В этом смысле коррупция — явление, свойственное всем эпохам и периодам истории государства. Однако степень коррупциогенности может быть разной, определяясь множеством факторов, в числе которых экономика, право, политика, мораль.
Так, в СССР культивировалась идея о несвойственности коррупции советскому образу жизни, социалистическому государству, подчеркивалась сущность коррупции как отражающая буржуазный образ жизни, свойства буржуазного государства (подкупае-мость чиновников и политических деятелей). Тем не менее в литературе отмечается, что с середины 50-х годов до 1986 г. в Советском Союзе «регистрируемые должностные хищения государственного имущества возросли в 2,5, взяточничество — в 25 раз»12. Конец 80-х годов прошлого века ознаменован громкими коррупционными уголовными делами и принятием законодательных актов, призванных создать эффективный антикоррупционный правовой порядок13.
Между тем в советское время, особенно в периоды стабильности, коррупция в СССР не носила массового характера и имела устойчивую негативную оценку в обществе. Этого нельзя сказать о постсоветской и современной России, где коррупция превратилась в главное социальное зло, изнутри разрушающее государство. По данным некоторых исследований социальные причины развития коррупции в современной России имеют комплексный характер и коренятся во многих институциональных трансформациях периода модернизации 90-х годов прошлого века. Тем не менее можно констатировать, что главной причиной являются особенности адаптации населения к новым политическим и экономическим условиям жизни, ре-
зультатом чего стала девальвация ценностей на фоне признания самоценности личности, ее прав и свобод. Основной чертой современного сознания является стереотип «ощущать себя свободным человеком, а не рабом государства». При этом среди важных условий для благополучной, счастливой жизни современные россияне предпочитают хорошее здоровье, материальную обеспеченность, крепкую семью. Развитие персоноцентристского мировоззрения осуществляется в контексте того, что люди (большей частью молодежь) заражаются стереотипами «легкой жизни», предполагающими одобрительное отношение к стремлению «делать деньги» любой ценой, даже в обход закона, — «на рынке нашего отечества все продается и покупается». Итогом такой эволюции стал правовой нигилизм: неуважение к закону, праву, общепринятым социальным нормам. Таким образом, в массовом сознании сложилось устойчивое легитимное отношение не только к самому феномену коррупции, но и к механизму его действия14.
Анализируя сущность и социально-правовую природу коррупции, следует согласиться с мнением Л.Д. Гаухмана, полагающего, что «коррупцию можно понимать, по меньшей мере, в четырех значениях: общесоциальном, политэкономическом, криминологическом и уголовно-правовом»15. Так, в общесоциальном значении коррупция должна рассматриваться как использование должностным лицом предоставленных ему полномочий с целью незаконного обогащения. При этом не столь важно, используются эти полномочия в рамках предоставленной ему должности или вне нее. Решающую роль играет статус, связанный с должностью, т.е. — использование авторитета власти.
Фактически незаконное обогащение сводится к приобретению должностным лицом материальных благ сверх законного вознаграждения по должности в виде заработной платы и др. В этом смысле любая должность и связанная с нею власть дает возможность для незаконного обогащения. Императивным регулятором поведения должностного лица, которое либо использует эту возможность, либо нет, является общественная мораль, нравственное воспитание человека, другие субъективные обстоятельства.
В этой связи возникает другая проблема, тесно связанная с коррупцией, — коррумпированность, которая представляет собой «вовлеченность должностного лица в незаконное обогащение путем использования должностных полномочий, зараженность стремлением к незаконному обогащению посредством использования возможностей занимаемого служебного положения»16.
С этой точки зрения должностные лица подразделяются на две категории: коррумпированные и некоррумпированные. Можно выделить разные формы коррумпированности: получение и дача взятки, коммерческий подкуп, участие в предпринимательской деятельности, лоббирование законов за вознагражде-
ние и т.д.
В политэкономическом значении коррупция означает присвоение должностными лицами собственности и иных выгод опосредованно — путем получения власти. Присвоение собственности характеризует экономический аспект, а получение власти и предоставление преимуществ и льгот, в том числе при нарушении ими закона, — политический.
Власть и та совокупность возможностей, которая вытекает из нее, связанная с приобретением собственности, распространяется на граждан, коммерческие и иные организации, на государственные органы, органы местного самоуправления, государственные и муниципальные учреждения, вооруженные силы и другие войска и воинские формирования.
Так, извлечение собственности граждан производится традиционным получением взяток за совершение как законных, так и незаконных действий, например: вмешательство должностных лиц в процессы конкурентной борьбы в пользу взяткодателей; приобретение собственности в результате участия в предпринимательской деятельности; продажа должностей и званий и пр. Изъятие имущества у государства, которое находится в его собственности или должно поступить в собственность, производится путем совершения хищений, уклонения от уплаты налогов и пр.
Социальная природа коррупции свидетельствует о ее обусловленности системной нормативной регуляции, отражающей соответствующий исторический этап развития общества. Мораль является наиболее глубоким элементом этой системы. Однако в правовом государстве главный элемент — право, которое, являясь итогом политического процесса, есть нормативно-правовая система, в снятом виде выражающая ценности и концептуальные установки государственной политики регулирования той или иной сферы общественных отношений. В этом смысле право, как система нормативной регуляции, является опосредованной формой связи государства и общества. Поэтому эффективность права обусловлена степенью адекватности корреляции системы нормативно-правовой регуляции и системы общественных отношений. Отражение нормативно-правовыми актами совокупности общественных отношений в качестве предмета правового регулирования в контексте реализации задач государственной политики является основной задачей их разработки. В отношении коррупции это означает учет законодательством ее основных признаков как социального явления.
Учитывая, что согласно Конституции Российской Федерации международное законодательство является частью правовой системы страны, для антикоррупционного законодательства нашего государства большое значение имеет совокупность признаков, выделяемая в нормативно-правовых документах международного уровня. Обратимся к некоторым из них.
В документах ООН и Совета Европы коррупция рассматривается как злоупотребление государственной
властью для получения выгоды в личных целях, в целях третьих лиц или групп. В 1995 г. на первой сессии Группы Совета Европы по проблемам коррупции было дано официальное определение этому явлению — «подкуп (взятка), а равно любое иное поведение в отношении лиц, наделенных полномочиями в государственном или частном секторе, которое нарушает обязанности, вытекающие из этого статуса должностного лица, работающего в частном секторе, независимого агента либо других отношений такого рода и имеющего целью получение каких бы то ни было ненадлежащих преимуществ для себя или иных лиц»17.
Конвенция ООН против коррупции, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 31 октября 2003 г. все виды коррупции классифицирует по двум группам: в публичном и в частном секторе. К коррупции в публичном секторе относятся такие деяния, как подкуп национальных публичных должностных лиц; подкуп иностранных публичных должностных лиц и должностных лиц публичных международных организаций; хищение, неправомерное присвоение или иное нецелевое использование имущества публичным должностным лицом; злоупотребление влиянием в корыстных целях; злоупотребление служебным положением; незаконное обогащение. К коррупции в частном секторе документ относит подкуп и хищение имущества.
Подводя некоторый итог анализу сущности и социальной природы коррупции, можно выделить следующий перечень существенных признаков коррупции и коррупционных отношений, имеющих важное методологическое значение в последующем анализе проблемы: договорный характер отношений между должностным лицом и лицом, заинтересованным в соответствующей стратегии его действий (сделка); обоюдная возмезд-ность, заинтересованность (не обязательно материальная) этих отношений; незаконный характер этой сделки, выражающийся в противоречии уголовному и иному законодательству, запрещающему подобное поведение должностных лиц; обусловленность действий должностного лица в процессе исполнения служебных обязанностей условиями данной сделки.
Очевидно, что та совокупность деяний, которая соответствует приведенным признакам коррупции и коррупционных отношений, должна квалифицироваться как таковые на основе действующего законодательства. Обращаясь к законодательству Российской Федерации, можно выделить следующий нормативно-правовой перечень, которым регламентированы приведенные выше существенные признаки: нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина (ч. 2 ст. 136 УК РФ); нарушение неприкосновенности частной жизни (ч. 2 ст. 137 УК РФ); нарушение тайны сообщений (ч. 2 ст. 138 УК РФ); нарушение неприкосновенности жилища (ч. 3 ст. 139 УК РФ); отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140 УК РФ); воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов (ч. 2 ст. 144 УК РФ);
воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности (ст. 169 УК РФ); регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ); легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем (п. «в» ч. 2 ст. 174, п. «в» ч. 2 ст. 174.1 УК РФ); злоупотребления при эмиссии ценных бумаг (ст. 185 УК РФ); контрабанда (п. «б» ч. 3 ст. 188 УК РФ); невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК РФ); злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ); злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ); злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ); незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК РФ); служебный подлог (ст. 292 УК РФ); привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ); незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ); фальсификация доказательств (ст. 303 УК РФ); нарушение порядка финансирования избирательной компании кандидата, избирательного объединения, избирательного блока, деятельности инициативной группы по проведению референдума, иной группы участников референдума (ст. 141.1 УК РФ); присвоение или растрата (ст. 160 УК РФ); вымогательство (ст. 163 УК РФ); злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ); подкуп в процессе спортивных соревнований, конкурсов и пр. (ст. 184 УК РФ).
Вопрос, который возникает в контексте проведенного анализа, состоит в том, признается ли российским законодательством совокупность деяний, ответственность за которые предусмотрена перечисленными статьями Уголовного кодекса Российской Федерации в качестве коррупционных или нет. Ответ на этот вопрос дает Федеральный закон Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции», который определяет коррупцию как:
«а) злоупотребление служебным положением, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами;
б) совершение деяний, указанных в подпункте «а» настоящего пункта, от имени или в интересах юридического лица» (п. 1 ст. 1)18.
Отмечая, что принятие данного закона сыграло важную роль, формируя принципы антикоррупционной политики, систематизируя законодательство в этой сфере, следует тем не менее сказать, что определение, данное в законе, не учитывает всю совокупность сущес-
твенных признаков коррупции и коррупционных отношений. Соответственно, остаются неурегулированными целый ряд отношений коррупционного характера.
По отношению к действовавшему ранее законодательству шагом вперед является то, что определение не отождествляет коррупцию со взяточничеством, которое согласно Уголовному кодексу Российской Федерации включает два вида преступлений, ответственность за которые предусмотрена ст. 290 «Получение взятки» и ст. 291 «Дача взятки». Получение взятки — это «получение должностным лицом лично или через посредника взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее покровительство или попустительство на службе»19.
Другим шагом вперед является то, что к признакам коррупции в определении также отнесены коммерческий подкуп и злоупотребление должностными полномочиями. Однако как коррупционное преступление не квалифицируются превышение должностных полномочий, незаконное участие в предпринимательской деятельности, служебный подлог, вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта и некоторые другие.
В заключение следует отметить, что сущность коррупции заключается в таком содержании антисоциального поведения, при котором действия, нарушающие нормативное регулирование и развитие той или иной сферы деятельности, осуществляются посредством использования публичных возможностей для реализации личных или корпоративных интересов в ущерб общественным; в ее обусловленности исторически сложившейся системой общественных отношений, где право как система нормативной регуляции является опосредованной формой связи государства и общества, а его эффективность обусловлена степенью адекватности корреляции системы нормативно-правовой регуляции и общественных отношений. Социально-правовая природа коррупции выражается в совокупности наиболее существенных признаков этого явления как общественного отношения: договорный характер отношений между должностным лицом и лицом, заинтересованным в соответствующей стратегии его действий (сделка); обоюдная возмездность, заинтересованность (не обязательно материальная) этих отношений; незаконный характер этой сделки, выражающийся в противоречии уголовному и иному законодательству, запрещающему подобное поведение должностных лиц; обусловленность действий должностного лица в процессе исполнения служебных обязанностей условиями данной сделки.
Анализ сущности и социальной природы коррупции позволяет утверждать, что законодательное определение коррупции Федерального закона Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» имеет существенное значение для дальнейшего развития антикоррупционного законодательства. В то же время следует признать и то, что оно не охватывает всей совокупности признаков коррупции, что объективно ограничивает законодательное определение перечня коррупционных отношений. Очевидно, значение этого определения следует рассматривать как обусловленную исторической необходимостью и особенностями современного законодательства задачу его систематизации на современном этапе, которую закон и решает.
1 Ожегов С.И. Словарь русского языка. — М., 1990.
2 Философский энциклопедический словарь. — М., 1989.
3См.: Теория государства и права. — М., 2001.
4См.: Алексеев С.С. Философия права. — М., 1998.
5См.: Римский В.Л. Бюрократия, клиентизм и коррупция в России // Общественные науки и современность. — 2004. - № 6.
6См.: Мишин Г.К О теоретической разработке проблемы коррупции // Коррупция: политические, экономические, организационные и правовые проблемы. — М., 2001.
7См.: Бартошек М.С. Римское право. Понятие. Термины. Определения. — М., 1989; Темнов Е.И. Коррупция. Происхождение современного понятия // Актуальные проблемы теории и практики борьбы с организованной преступностью в России. — М., 1994.
8См.: Дигесты Юстиниана. Избранные фрагменты. — М., 1984.
9См.: Платон. Государство. III. 417.6.
10См.: Темнов Е.И. Указ. соч.
11См.: Голубев В.В. Законодательство. — 2002. — № 6.
12 Лунев В.В. Преступность ХХ века. Мировые, региональные и российские тенденции. — М., 1999. — С. 337.
13 См., например: Постановление Съезда народных депутатов СССР от 23 декабря 1989 г. № 976-1 «Об усилении борьбы с организованной преступностью».
14См.: Мазаев Ю.Н. О результатах исследования некоторых социальных факторов коррупции. Актуальные проблемы борьбы с коррупцией и организованной преступностью в сфере экономики: Материалы научной конференции. — М., 1995; Михайловская И.Б., Кузьминский Е.Ф., Мазаев Ю.Н. Права человека и социально-политические процессы в посткоммунистической России. — М., 1997; Мазаев Ю.Н. Особенности формирования общественного мнения о деятельности органов внутренних дел // Преступность и общество: Сборник научных трудов. — М., 2002.
15 Гаухман Л.Д. Коррупция и коррупционное преступление // Законность. — 2000. — № 6.
16 Там же.
17 Журнал российского права. — 2000. — № 7.
18 Федеральный закон Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» // Российская газета. — 2008. — 26 декабря.
19 Уголовный кодекс Российской Федерации // Полный сборник кодексов Российской Федерации. — М., 2006. — С. 218.
