CC BY
5610. Южанин, В. Е. Уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации // Российский курс уголовно-исполнительного права. В 2-х т. Т. 1. Общая часть : учебник / Е. А. Антонян, Ю. М. Антонян, С. А. Борсученко и др.; под ред. В. Е. Эминова, В. Н. Орлова. — М.: МГЮА им. О. Е. Кутафина; ООО «Издательство "Элит"», 2012. — 696 с.
Сведения об авторе
Новиков Егор Евгеньевич: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк), доцент кафедры уголовно-исполнительного права и криминологии, кандидат юридических наук, доцент. E-mail: Mavr-85@mail.ru
Information about the author
Novikov Egor Evgenyevich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk), assistant professor of the chair of penal law and criminology, candidate f law, assistant professor. E-mail: Mavr-85@mail.ru
УДК 343.213.5
О. В. Обернихина СУЩНОСТЬ И ПРАВОВАЯ ПРИРОДА СУДЕБНЫХ АКТОВ
Развитие современного законодательства в направлении гуманизации и уменьшения репрессивности уголовных наказаний привело к тому, что нормы права постоянно подвергаются значительному изменению, причем зачастую текстовая часть страдает лаконичностью формулировок, отсутствием конкретики и неинформативностью. Все это служит основанием для создания вспомогательных, разъясняющих сущность норм, практическое применение которых, с одной стороны, позволяет свести судебную практику к единому знаменателю, с другой же, порождает проблемы возможности и целесообразности ретроактивного их действия. До сих пор ни законодатель, ни правоприменитель не могут ответить однозначно на вопрос, являются ли постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации источником права или нет. Проблема обусловлена нестабильностью не только уголовного законодательства и практики его применения, но и связанных с ними постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, которые содержат в своей текстовой части положения, применение которых может как улучшить, так и ухудшить положение лица, совершившего преступление.
Ключевые слова: норма права; обратная сила уголовного закона; постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации; уголовный закон; судебное толкование; уголовное судопроизводство.
O. V. Obernikhina THE ESSENCE AND LEGAL NATURE OF JUDICIAL ACTS
The development of modern legislation in the direction of humanization and the reduction of the repressive nature of criminal sanctions has led to the fact that rules of law are constantly subjected to significant change, often part of the text suffers because of the brevity of the wording, the lack of specificity and not informative. All this is the basis for the establishment of a subsidiary, explaining the nature of the norms whose practical application on the one hand allows to reduce jurisprudence to a common denominator, on the other creates
© Обернихина О. В., 2017
problems of possibility and expediency of their actions retroactively. So, for example, so far, neither the legislator nor the enforcers can't answer the question of whether the resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation source of law or not? It seems that the problem is due to the instability not only of the criminal legislation and practice of its application, but also the related decisions of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, which contain in their text part of the provisions the application of which may both improve and worsen the position of the person who committed the crime.
Key words: rule of law; the retroactivity of the criminal law; the resolution of Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation; the criminal law; judicial interpretation; the criminal proceedings.
Процесс реформирования и гуманизации отечественного уголовного, уголовно-исполнительно и иных отраслей права протекает очень интенсивно, это зачастую приводит к тому, что нормы права страдают неточностью, лаконичностью, требуют дополнительного разъяснения. Проблема становится наиболее актуальной не на стадии разработки и принятия, а скорее в процессе правоприменения. В свою очередь суды различных регионов обращаются за помощью к Верховному Суду Российской Федерации (ВС РФ), который предпринимает попытки толковать новые, измененные нормы уголовного права посредством постановлений Пленума ВС РФ, чтобы свести к единому знаменателю всю судебную практику и обеспечить реализацию конституционных принципов, в частности — справедливости, равенства граждан перед законом и др. Речь в статье идет о постановлениях Пленума ВС РФ, которые представляют собой руководящие разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике в целом, а не по конкретным уголовным делам.
Для более точного формулирования проблематики рассматриваемой темы хотелось обратить внимание на тот факт, что любая новая или измененная норма права для более правильного и единообразного ее использования требует толкования.
М. В. Кучин под толкованием норм права в самом общем плане предлагает понимать деятельность по установлению содержания правовых норм, часто обозначаемую как интерпретация. При этом данная деятельность направлена, с одной стороны, на уяснение смысла нормы са-
мим интерпретатором, а с другой — на разъяснение этого смысла третьим лицам [4, с. 20-35].
С представленным определение вполне можно согласиться, однако следует иметь в виду, что толкование имеет место не только после того, когда закон, ее содержащий, уже вступил в законную силу, но и на более ранних этапах, когда норма права представлена в рамках законопроекта. При этом необходимо уточнить, что в первом случае, если толкование происходит посредством постановления Пленума ВС РФ, то последнее в отличие от самой нормы источником права являться не будет.
О. М. Беляева предлагает понимать толкование права как необходимый и важный элемент правореализационного процесса, поскольку невозможно применить норму права, не уяснив ее точный смысл, а в некоторых случаях и разъяснить; толкование необходимо также при правовой квалификации и при вынесении решения по делу. Необходимость в толковании норм права появляется и в процессе правотворчества [1, с. 35-37].
Таким образом, толкование может предприниматься в различных юридических целях и имеет значение для всех сторон правовой деятельности. Социально обусловленным следует считать тот факт, что несмотря на призвание Верховного Суда Российской Федерации обеспечивать правопорядок и единообразное применение законодательства ко всем членам общества, никто не наделял его прямым правом создавать обязательные для всех положения, носящие характер источника права.
Однако, как показывает практика, на
современном этапе развития общества особую актуальность приобрело толкование норм права судебными органами. Причем функцию разъяснения осуществляют все суды в процессе осуществления правосудия, обосновывая в мотивировочной части судебных решений, приговоров и т. д. применение конкретных нормативных положений для разрешения дела. Некоторые ученые-теоретики считают вполне оправданным то, что такое судебное толкование является разновидностью официального толкования права, которому присущи такие признаки, как властный характер и обязательность.
Н. Н. Вопленко указывает, что властный характер актов официального толкования выражается в их обеспеченности разнообразными средствами и способами юридической защиты, в том числе и мерами государственного принуждения [2, с. 36].
Так, Верховный Суд РФ толкует нормы права посредством издания постановлений Пленумов Верховного Суда РФ. Так, ежегодно Пленум ВС РФ принимает новые и изменяет существующие постановления касательно вопросов судебной практики по уголовным делам. Анализ данных, полученных в ходе опроса судей Кемеровской, Томской и Новосибирской областей, показал, что порядка 73,6 % респондентов при квалификации преступлений опираются на два основных источника: во-первых, на Уголовный кодекс РФ, во-вторых, на постановления Пленума Верховного Суда РФ. Немаловажно и то, что порядка 89,3 % респондентов считают постановления Пленума ВС РФ обязательными для всех судов. В теории уголовного права по данному вопросу имеется две точки зрения.
Первая совпадает с позицией опрошенных респондентов и определяет постановления Пленума в качестве юридических источников российского уголовного права. Это подтверждается тем, что Конституция РФ закрепляет за Верховным судом РФ полномочия по разъяснению судебной практики, а также «фактическим воздействием, которое они оказывают на субъектов уголовно-правовых
отношений» [5, с. 280-281]. Однако, несмотря на общеобязательный и нормативный характер постановлений, ВС РФ делает акцент на том, что официального признания последних в качестве источника уголовного права нет, хотя формально они являются таковыми [7, с. 34-37.].
К. В. Ображиев сложившуюся ситуацию характеризует как аномальную, поскольку она препятствует ретроспективному действию тех постановлений Пленума, которые улучшают положение лица, совершившего преступление, а также не позволяет включить эти постановления «в предмет конституционного нор-моконтроля и четко определить рамки нормотворческой судебной конкретизации уголовного закона» [5, с. 281-282].
Вторая точка зрения, рассматривающая постановления Пленума Верховного Суда РФ в качестве официально рекомендательных разъяснений, базируется на отсутствии в законодательстве прямых указаний на их обязательность. Нельзя не упомянуть и тот факт, что «в условиях формирования правового государства недопустимо корректировать и интерпретировать закон каким-либо иным органом власти — исполнительной или судебной, кроме органа законодательной власти [3, с. 277]».
Придерживаясь второй точки зрения, все же считаем необходимым отметить, что сторонники первой допускают возможность того, что официально постановления Пленума Верховного Суда РФ не признаются формальными источниками уголовного права. Следовательно, все аргументы сводятся к тому, что фактически они существенно влияют на правоприменение и зачастую воспринимаются судами и иными органами в качестве руководящих и обязательных разъяснений. Однако, несмотря на то, что полномочия по даче разъяснений по вопросам судебной практики официально закреплены за Верховным судом РФ в Конституции РФ (ст. 126) и в федеральном конституционном законодательстве, в последнем указывается, что разъяснения подобного характера основываются на обобщении судебной практики и имеют своей целью
обеспечение единообразного применения законодательства Российской Федерации, т. е. выполняют обеспечивающую функцию и являются не чем иным, как актами судебного толкования.
Еще одним неопровержимым доказательством служит содержание ст. 1, 3, 9 и 10 УК РФ, где четко указано, что источником отрасли уголовного права является именно сам Кодекс, а вопросы о действии во времени, в том числе и об обратной силе, регламентированы именно применительно к данному нормативному источнику.
Возникновение рассматриваемой проблемы, как нам видится, вполне закономерно. М. Г. Решняк пишет, что значительная часть проблем практического применения норм уголовного права возникает из-за пробелов Общей части УК РФ, в частности, отсутствия в ней положений, посвященных действию бланкетных уголовно-правовых норм [8, с. 143-146].
Отметим, что это не затрагивает постановления Пленума Верховного Суда РФ, не относящиеся ни к каким категориям нормативных правовых актов, образующих бланкетное содержание таких норм. Таким образом, обсуждение возможности применения обратной силы уголовного закона или запрета ее применения относительно постановлений Пленума Верховного Суда РФ следует понимать условно, поскольку ни то, ни другое нормативно не установлено. Более актуальным, скорее всего, будет дискутировать на предмет правильности либо неправильности такого судебного толкования, а также его соответствия или несоответствия букве уголовного закона.
Судебная практика уже сталкивалась с подобными вопросами, когда в постановлениях Пленума ВС РФ, которые были даны в разное время, содержались различные, порой кардинально противоположные разъяснения одного и того же вопроса. Важно то, что несогласованность такого рода влияет на положение лица, совершившего преступление, по-разному, и может как улучшить его, так и ухудшить. Следует пояснить, что здесь
речь идет не о действии таких разъяснений во времени, а о том, какое из них является более правильным. В любом случае правоприменитель может не согласиться с разъяснением Пленума Верховного Суда РФ и обосновать иную позицию по конкретному уголовному делу, причем его несогласие может относиться и к нескольким постановлениям Пленума, касающимся одного и того же вопроса и по-разному отвечающим на него.
В заключение отметим, что некоторые разъяснения Пленума ВС РФ идут вразрез с принципом справедливости, создают предпосылки для нарушения прав и законных интересов как потерпевших, так и обвиняемых, а равно тому и иных участников уголовного судопроизводства. Помимо указанного, разъяснения содержатся в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ, принятых и опубликованных по истечении довольно длительного периода действия тех или иных уголовно-правовых норм, т. е. при уже сложившейся судебной практике, может породить у обвиняемых и потерпевших чувство несправедливости, а также иллюзию возможности изменения вынесенного ранее приговора суда.
Полагаем, что несмотря на создание постановлениями Пленума ВС РФ предпосылок для упорядочивания и единообразного толкования норм права, недопустимо использовать в них положения, которые изначально носят дискуссионный характер.
Нельзя исключать и то, что постановления Пленума Верховного Суда РФ не являются частью уголовного закона и не могут подменять его, поэтому при толковании и последующем применении последнего необходимо основывать свои выводы на положениях УК РФ, обращаясь к постановлениям Пленума как к официально-рекомендательным, но не обязательным и не единственным разъяснениям, направленным на обеспечение единообразной судебной практики по уголовным делам.
Изменение позиции Пленума Верховного Суда РФ относительно разрешения конкретного практического вопроса,
не приводит к приданию обратной силы Пленума и не придает таковую разъясня-ранее существующего постановления емым положениям уголовного закона.
Литература
1. Беляева, О. М. Понятие и сущность толкования права // Российская юстиция. — 2012. — № 10.
2. Вопленко, Н. Н. Виды и акты официального толкования права // Ленинградский юрид. журн. — 2008. — № 2.
3. Гаухман, Л. Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. — М.: ЮрИнфоР, 2013.
4. Кучин, М. В. Судебное толкование или судебное нормотворчество? // Электронное приложение к «Российскому юридическому журналу». — 2017. — № 3.
5. Ображиев, К. В. Система формальных (юридических) источников российского уголовного прав : монография. — М.: Юрлитинформ, 2015.
6. Решняк, М. Г. К вопросу об обратной силе постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации при производстве по уголовным делам // Российский следователь. — 2016. — № 10.
7. Решняк, М. Г. Бланкетные уголовно-правовые нормы: проблемы действия во времени и в пространстве // Пробелы в российском законодательстве. — 2013. — № 1.
Сведения об авторе
Обернихина Олеся Валерьевна: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк), преподаватель кафедры уголовно-исполнительного права и криминологии. E-mail: Olesia.obernihina@yandex.ru
Information about the author
Obernikhina Olesia Valeryevna: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk), lecturer of the penal law and criminology's chair. E-mail: Olesia.obernihina@yandex.ru
УДК 343.81
В. Б. Первозванский, В. И. Силенков
РЕСОЦИАЛИЗАЦИЯ ОСУЖДЕННЫХ И ГУМАНИЗАЦИЯ ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЯ В ВИДЕ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ КАК СРЕДСТВА РЕАЛИЗАЦИИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕИ
В статье аргументируется возможность рассмотрения ресоциализации осужденных и гуманизации исполнения наказания в виде лишения свободы в качестве средств реализации национальной идеи патриотизма, предложенной Президентом РФ В. В. Путиным. Объединяющая национальная идея должна распространяться не только на законопослушных граждан, но и на осужденных, являющихся гражданами нашего государства. Обращается внимание на необходимость наполнения основных средств исправления и ресоциализации соответствующим содержанием в контексте национальной идеи, ориентировании администрации исправительного учреждения, сотрудников, учителей вечерней школы, мастеров производственного обучения на ее реализацию. Ресоциализация осужденных и гуманизация исполнения наказания в виде лишения свободы в контексте национальной идеи патриотизма рассматриваются как взаимосвязанный процесс. Эффективность ресоциализации может быть повышена в случае приближения условий жизни осужденных к условиям человеческого
© Первозванский В. Б., Силенков В. И., 2017
