CC BY
290
УДК 344.651
DOI 10.24411/2078-5356-2019-10228
Федюнин Антон Евгеньевич Anton E. Fedyunin
доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного процесса
Саратовская государственная юридическая академия (410056, Саратов, ул. Вольская, 1)
doctor of sciences (law), associate professor, professor of criminal proceedings department
Saratov state law academy (1 Vol'skaya st., Saratov, Russian Federation, 410056)
E-mail: [email protected]
Алферов Владимир Юрьевич Vladimir Yu. Alferov
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры правосудия и правоохранительной деятельности
Саратовский социально-экономический институт (филиал) «РЭУ имени Г.В. Плеханова» (410003, г. Саратов, ул. Радищева, 89)
сandidate of sciences (law), associate professor, assistant professor of justice and law enforcement department
Saratov Socio-Economic Institute (branch) «RG Plekhanov» (89 Radishchev st., Saratov, Russian Federation, 410003)
E-mail: [email protected]
Сущность и понятие преступлений экстремистской направленности: вопросы квалификации и расследования
The essence and concept of extremist crimes: issues of qualification and investigation
В статье рассмотрена проблема законодательного The article deals with the problem of the legislative
определения преступлений экстремистской направ- definition of extremist crimes. Its absence in the criminal
ленности. Его отсутствие в уголовном законодатель- legislation of the Russian Federation is a significant ob-
стве Российской Федерации является значительным stacle to the implementation of a systematic approach
препятствием для реализации системного подхода к to the identification, disclosure and investigation of such
выявлению, раскрытию и расследованию таких пре- crimes. The authors consider extremism as an activity
ступлений. Экстремизм рассматривается как деятель- aimed at achieving certain goals through violence, pro-
ность, направленная на достижение определенных paganda of national, social, political, ideological, racial,
целей путем насилия, пропаганды национальной, со- religious hatred or enmity. According to the authors, the
циальной, политической, идеологической, расовой, ре- main property of extremism is publicity and outward ori-
лигиозной ненависти или вражды. Авторы считают, что entation, as well as its connection with illegal (criminal)
основным свойством экстремизма является публич- actions. The article concludes that extremist crimes are
ность и направленность вовне, а также его сопряжен- exclusively criminal offenses motivated by religious or
ность с противоправными (криминальными) действия- social, political or ideological, racial or national hatred or
ми. В статье сделан вывод о том, что преступлениями enmity. Crimes of extremist and terrorist orientation have
экстремистской направленности являются исключи- a single social and criminal conditioning, but they differ in
тельно уголовно наказуемые деяния, мотивами совер- legal consequences. шения которых является религиозная или социальная, политическая или идеологическая, расовая или национальная ненависть или вражда. Преступления экстремистской и террористической направленности имеют единую социально-криминальную обусловленность, однако различны по правовым последствиям.
© Федюнин А.Е., Алферов В.Ю., 2019
Ключевые слова: экстремизм, преступления экстремистской направленности, экстремистская деятельность, виды экстремизма, классификация экстремизма.
Keywords: extremism, extremist crimes, extremist activity, types of extremism, classification of extremism.
Повышение эффективности производства по делам о преступлениях экстремистской направленности является одной из наиболее важных задач, стоящих перед современным российским уголовным судопроизводством. По данным МВД России, в стране ежегодно растет количество проявлений экстремизма. Если в 2004 году на территории Российской Федерации были зарегистрированы 130 преступлений, которые можно отнести к экстремистским (за исключением преступлений террористической направленности), то в 2014 году количество таких преступлений составляло 1 034, а к 2017 году эта цифра выросла до 1 521 [1].
Следует отметить, что в приведенной статистике учитывается лишь преступления, при расследовании которых основной признак (мотив) экстремизма был установлен в ходе предварительного расследования и попал в статистическую отчетность. На основании этого можно предположить, что реальное количество преступлений, мотивируемых экстремистскими побуждениями, на практике значительно больше, поскольку рассмотренная нами статистика не в состоянии отразить полного масштаба интоле-рантности, ксенофобии, иных видов и проявлений социальной нетерпимости, существующих в обществе.
Изучению проблематики борьбы с экстремистскими преступлениями посвятили свои труды А.И. Алексеев, Д.И. Аминов, Г.И. Белокуров, А.К. Боковиков, В.Н. Арестов, А.С. Грачев, П.С. Дагель, Н.В. Ерохина, С.М. Иншаков,
A.А. Козлов, О.Н. Коршунова, В.Н. Кудрявцев,
B.В. Лунеев, Н.И. Матузов, Д.В. Ольшанский, А.В. Павлинов, Е.П. Сергун, В.Н. Томалинцев, А.А. Чичановский и многие другие. Однако, несмотря на значительное количество монографических и диссертационных работ, статей и иных публикаций российских юристов по указанным проблемам до настоящего времени выявление, регистрация и расследование преступлений экстремистской направленности представляет значительные трудности в связи с разнообразными видами и формами его проявления. И во многом это связано с тем, что в российской правовой науке до сих пор не сформировано единое, теоретически обоснованное представление о сущности экстремизма, которое поз-
воляло бы однозначно квалифицировать соответствующие деяния, возбуждать уголовные дела и формировать по ним соответствующую доказательственную базу. Существующий в российском законодательстве понятийный аппарат, относящийся к экстремизму, нуждается в уточнении как с учетом социальной и психологической сущности данного явления, так и его политической природы.
По своему этимологическому содержанию экстремизм является антонимом понятию «демократическое правосознание» и рассматривается в европейской науке как антипод демократическому устройству общества. Как отмечал немецкий политолог Уве Бакес, «экстремистская позиция прямо или косвенно отрицает демократическое конституционное государство» [2, а 11]. По мнению Е.П. Сергуна, экстремизм — это «непримиримая враждебность к конституционному строю демократического государства, его правилам и нормам, в том числе полное отклонение связанных с ним общественных и экономических устоев» [3, а 23]. Подобное представление об экстремизме закреплено в части 3 Резолюции 1344 Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). В ней указывается, что экстремизм является такой разновидностью политической деятельности, сама природа которой прямо или косвенно отвергает демократические принципы, а идеология, политическая практика и средства реализации основаны на пропаганде исключительности, интоле-рантности, ксенофобии, ультранационализме, антисемитизме [4].
Несмотря на тот факт, что Россия является полноправным членом ПАСЕ и, следовательно, должна учитывать существующую в европейских странах правовую и судебную практику, дефиниция экстремизма в отечественном законодательстве имеет существенные отличия от того, что принято в Европейском сообществе. Отечественное определение данного понятия больше схоже с тем, которое было предложено Шанхайской конвенцией о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом в 2001 году [5]. Стоит отметить, что в России попытки законодательно сформулировать определение экстремизма и регламентировать борьбу с ним носили системный характер. В 2002 вступил в
силу Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности», статья 1 которого содержала определение экстремизма и экстремистской деятельности [6]. В 2008 году Указом Президента России в составе Министерства внутренних дел был образован специальный Департамент, занимающийся борьбой с преступлениями экстремистской направленности [7]. В 2016 году были внесены поправки в Федеральный закон «О противодействии терроризму», которые, в частности, были направлены на предупреждение преступлений экстремистского характера [8].
Становление антиэкстремистского законодательства в современной России происходило в условиях значительных социально-политических изменений, которые сопровождались появлением и ростом ряда негативных общественных явлений. В частности, произошло значительное увеличение актов терроризма и экстремизма, которое некоторые авторы называют не иначе как «третьей мировой войной» из-за распространения этих явлений по всему миру, затронувших практически каждое государство [9, а 4].
Как представляется, появление и распространение экстремизма в России нужно исследовать через призму совокупности социальных, политических, экономических, духовных и идеологических причин, а также внешних факторов, негативно влияющих на сознание людей, из которых в качестве основных можно выделить следующие: агрессивное внешнее давление других стран, навязывающих свою идеологию; отсутствие государственной идеологии; признание идеологического многообразия и как следствие — отсутствие общенациональной идеи; правовой нигилизм; рост террористической и экстремистской активности в мире, а также в близлежащих странах и распространение ее на территорию России; стремительное расслоение населения по доходам, слабое развитие среднего класса; коррупция; бюрократизм; невозможность для значительной части населения, отстаивания своих прав законными способами; отсутствие доверия к правоохранительной системе, судам; неурегулированные межнациональные конфликты внутри страны.
По мнению В.В. Лунеева, в России причиной экстремизма во многом стал экономический, религиозный и общественный кризис, неправильная политика внутри государства, неспособность правительства адекватно и корректно управлять соответствующими государственными механизмами и институтами, снижение уровня социального обеспечения граждан и т. д. [10, а 77]
Понятие «экстремизм» происходит от латинского «extremitas» («крайность») и соответствующего ему «extremus» («крайний») [11, а 1533]. Исходя из этимологии данного понятия, Л.И. Залиханова характеризует экстремизм как нечто, «что выходит за рамки общепризнанного и общепринятого» [12, а 156]. В настоящее время экстремизм все чаще определяется как социально обусловленное негативное явление. При этом акцентируются присущие его природе признаки субъективного и объективного характера, через которые отражается специфика психологической стороны поведения индивидуума, выражающаяся в пропаганде крайних взглядов, либо совершении противоправных деяний [13, а 13].
Шанхайская конвенция [5] определяет международный экстремизм как «деяние, которое направлено на узурпацию власти либо ее противоправное удержание силовым методом, либо самовольное свержение легитимного конституционного строя государства, попытка нарушить общественную безопасность, а также создание незаконных вооруженных групп, преследуемые в соответствии с национальным законодательством сторон».
Федеральный закон от 25 июля 2002 года № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» [6] определяет экстремизм как деятельность, которой присущи такие характерные черты, как осуществление общественно опасным, насильственным способом, а также ее мотивирование этой деятельности идеологической, политической, национальной, расовой, социальной или религиозной нетерпимостью.
Несмотря на закрепление понятий, связанных с экстремизмом, в ряде нормативно правовых актов, в том числе Уголовном кодексе Российской Федерации (далее — УК РФ), в теории юриспруденции нередко происходит смешение данного понятия с понятием «терроризм», «радикализм», «фундаментализм». Например, А.И. Алексеев отмечает, что данные термины часто трактуются как синонимы, что нельзя признать правильным, так как во главе радикализма всегда стояла глобальная идея. Экстремизм же ставит во главу средства и методы реализации своей деятельности, отводя на задний план «идейность» [14, а 333].
Вместе с тем, в научных работах принято выделять такие типы экстремизма, как государственный и оппозиционный; мировой и внутренний; политический и религиозный и др. [15, а 140]. Как представляется, ныне наиболее отчетливо проявляются следующие виды экстре-
мизма: международный, направленный одним государством против другого для достижения определенных целей (например, для свержения действующей власти в Ираке, Ливии или попытки свержения действующего президента в Венесуэле); государственный, направленный на запугивание общества, борьбы с инакомыслием внутри страны (например, насаждение русофобии в странах Балтии и Украине); политический, направленный на устранение оппозиции и конкурентной борьбы внутри властных структур; религиозный, направленный на установление единоверия и уничтожение других конфессий; национальный направленный на разжигание ненависти между различными народами и этносами; экономический, направленный на подрыв экономики государства через введение санкций, препятствий в торговле (санкции США в отношении России, Китая, Ирана, Европейских стран) и т. д.
Разумеется, приведенная классификация не является единственно возможной. Каждый из перечисленных видов экстремизма также может подразделяться на подгруппы, а некоторые из указанных групп, напротив, могут быть объединены. Например, национальный экстремизм может повлечь за собой разжигание экстремизма религиозного.
Во многом перечисленные виды экстремизма в определенной степени существовали на протяжении всей многовековой истории Российского государства и продолжают существовать сейчас в виде разных проявлений. Присутствие экстремизма в жизни любого общества обусловлено множеством объективных и субъективных условий и факторов, которые негативно влияют в том числе и на проживающих в России граждан [16, а 22].
По своей сути экстремизм — это деятельность, направленная на достижение определенных целей путем насилия, разжигания политической, идеологической, расовой, национальной, социальной, религиозной ненависти или вражды. Экстремистские проявления в большинстве случаев публичны, направлены вовне и сопряжены с определенными противоправными действиями. Вместе с тем, несмотря на свой антиобщественный характер, не любая экстремистская деятельность является преступлением. Согласно положениям УК РФ ответственность наступает лишь за конкретные действия с квалифицирующими признаками экстремизма.
Таким образом, экстремизм имеет социальный характер, поскольку является продуктом
социума, влекущий, в зависимости от складывающейся ситуации, административную либо гражданско-правовую, а также уголовную ответственность. Данное разделение представляется особенно важным, поскольку привлечение лица к уголовной ответственности за совершение действий экстремистской направленности предполагает абсолютно четкое и однозначное разграничение криминального (уголовно наказуемого) экстремизма от всех других его проявлений.
В настоящее время дефиниция преступлений экстремистской направленности законодательно определена в примечании 2 к статье 2821 УК РФ. На наш взгляд, в соответствии с данным примечанием экстремистскими следует считать преступления, квалифицирующим признаком которых является религиозная или социальная, расовая или национальная, политическая или идеологическая ненависть или вражда. То есть мы видим те же самые преступления, которые попадают под действие пункта «е» части 1 статьи 63 УК РФ.
Приведенное определение позволяет прийти к логическому и вполне однозначному выводу о том, что теоретически любое преступление, предусмотренное УК РФ, может иметь квалифицирующие признаки экстремизма. Данный вывод подтверждается Пленумом Верховного Суда Российской Федерации, который в своем разъяснении относит к числу преступлений экстремистской направленности те деяния, мотивами совершения которых является политическая или идеологическая, религиозная или социальная, расовая или национальная ненависть или вражда [17].
Примененное в рассматриваемом постановлении пленума Верховного Суда Российской Федерации словосочетание «преступления, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части УК РФ», по нашему мнению, допускает произвольное и достаточно широкое его толкование правоприменителями при осуществлении уголовного преследования. Данный тезис подтверждается на примере совместного Указания МВД России № 1 и Генпрокуратуры России № 870/11 от 27 декабря 2017 года «О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности», в котором описана несколько иная трактовка рассматриваемого понятия, основанная на перечислении конкретных статей особенной части УК РФ [18].
Следующим не менее значимым моментом рассматриваемой проблемы является сложность разграничения понятий «экстремистская деятельность» и «террористическая деятельность». Согласно части 2 пункта 1 статьи 1 Федерального закона от 25 июля 2002 года № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», под такой деятельностью следует понимать в том числе террористическую деятельность и публичное оправдание терроризма. Из данного положения закона следует, что террористическая деятельность обладает всеми признаками экстремистской и является ее крайним выражением. Однако законодатель разграничил данные понятия, четко определив террористическую деятельность в УК РФ конкретными составами преступлений. Но по логике законодателя эти же преступления можно отнести к экстремистским, что противоречит идее разделения в УК РФ ответственности за совершение преступлений террористического и экстремистского характера.
В связи с изложенным представляется, что норма, закрепленная в примечании 2 к статье 2821 УК РФ является некорректной, допускающей смешение понятий и произвольное толкование, кроме того, она дословно совпадает с пунктом «е» части 1 статьи 63 УК РФ. Для устранения данного недостатка необходимо примечание 2 к статье 2821 УК РФ изложить в следующей редакции: «2. Под преступлениями экстремистской направленности в настоящем Кодексе понимаются преступления с квалифицирующим признаком, указанным в пункте «е» части первой статьи 63, за исключением преступлений, перечисленных в примечании 2 к статье 2052 настоящего Кодекса». На наш взгляд, данное предложение избавит правоприменителя от необходимости обращения к толкованию рассмотренных норм УК РФ при квалификации деяния и установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию.
Примечания
1. Официальный сайт МВД России. URL: http:// mvd.ru/Deljatelnost/statistics (дата обращения: 02.09.2018).
2. Extremismus in Deutschland. Erscheinungsformen und aktuelle Bestandsaufnahme // Bundesministerium des Innern. Berlin, 2004.
3. Сергун Е.П. Экстремизм в Российской Федерации: уголовно-правовые и криминологические аспекты: учебное пособие / под. ред. Б.Т. Разгильдиева. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2005. 100 с.
4. Resolution 1344 (2003) «Threat posed to democracy by extremist parties and movements in Europe» // Официальный сайт ПАСЕ. URL: http:// assembly.coe.int. (дата обращения: 02.09.2018).
5. Шанхайская Конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом (Шанхай, 15 июня 2001 г.) // Собрание законодательства РФ. 2003. № 41, ст. 3947.
6. О противодействии экстремистской деятельности: федеральный закон от 25 июля 2002 г № 114-ФЗ (ред. от 23.11.2015) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 30, ст. 3031.
7. О некоторых вопросах Министерства внутренних дел Российской Федерации: указ Президента Российской Федерации от 6 сентября 2008 г. № 1316 (ред. от 05.09.2011) // Собрание законодательства РФ. 2008. № 37, ст. 4182.
8. О противодействии терроризму: федеральный закон от 6 марта 2006 г № 35-ФЗ (ред. от 18.04.2018) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 11, ст. 1146.
9. Грачев А.С. Политический экстремизм. М.: Мысль, 1986. 271 с.
10. Лунеев В.В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российские тенденции. 2-е изд., пе-рераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2005. 912 с.
11. Прохоров А.М. Советский энциклопедический словарь. 2-е изд. М.: Советская Энциклопедия, 1983. 1600 с.
12. Залиханова Л.И. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика возбуждения национальной, расовой и религиозной вражды: дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-н/Д., 2001. 221 с.
13. Некрасов Д.Е. Расово-этнический экстремизм: криминологический аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2006. 28 с.
14. Алексеев А. И. Криминология: курс лекций. М.: Щит-М, 1998. 336 с.
15. Мыльников Б.А. Противодействие преступлениям экстремистской направленности: криминологический и уголовно-правовой аспекты: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. 177 с.
16. Истомин А.Ф., Лопаткин Д.А. К вопросу об экстремизме // Современное право. М.: Новый Индекс, 2005. № 7. С. 19—24.
17. О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. № 11 (ред. от 03.11.2016) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. № 8.
18. О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности: совместное Указание Генпрокуратуры России № 870/11, МВД России № 1 от 27 декабря 2017 г. Документ опубликован не был. Доступ из СПС «Кон-сультантПлюс» (дата обращения: 19.04.2019).
References
1. The official website of the Ministry of internal affairs of Russia. URL: http://mvd.ru/Deljatelnost/statistics (accessed 02.09.2018). (In Russ.)
2. Extremismus in Deutschland. Erscheinungsformen und aktuelle Bestandsaufnahme. Bundesministerium des Innern, Berlin, 2004.
3. Sergun E.P. Extremism in the Russian Federation: criminally-legal and criminological aspects: textbook / under. ed. B.T. Razgildieva. Saratov: Publishing house of the Saratov State Academy of Law, 2005. 100 p. (In Russ.)
4. Resolution 1344 (2003) «Threat posed to democracy by extremist parties and movements in Europe». PACE official website. URL: http://assembly.coe.int. (accessed 02.09.2018).
5. Shanghai Convention on Combating Terrorism, Separatism and Extremism (Shanghai, June 15, 2001). Collection of legislative acts of the RF, 2003, № 41, art. 3947. (In Russ.)
6. On Counteracting Extremist Activity: federal faw no. 114-FZ of July 25, 2002 (as amended on November 23, 2015). Collection of legislative acts of the RF, 2002, no. 30, art. 3031. (In Russ.)
7. On some issues of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation: Presidential decree of 06.09.2008 no. 1316 (redaction from 05.09.2011). Collection of legislative acts of the RF, 2008, no. 37, art. 4182. (In Russ.)
8. On Countering Terrorism: federal law of 06.03.2006 no. 35-FZ (ed. on 18.04.2018). Collection of legislative acts of the RF, 2006, no. 11, art. 1146. (In Russ.)
9. Grachev A.S. Political extremism. Moscow: Mysl' Publ., 1986. 271 p. (In Russ.)
10. Luneev V.V. Criminality of the 20th century: global, regional and Russian trends. 2 nd ed., revised. and additional. Moscow: Volters Kluver, 2005. 912 p. (In Russ.)
11. Prokhorov A.M. Soviet encyclopedic dictionary. 2nd ed. Moscow: Soviet Encyclopedia, 1983. 1600 p. (In Russ.)
12. Zalikhanova L.I. Criminally-legal and criminological characteristic of excitation of national, racial and religious enmity. Dissertation... candidate of legal sciences. Rostov-n/D, 2001. 221 p. (In Russ.)
13. Nekrasov D.E. Racial-ethnic extremism: the criminological aspect. Author's abstract... candidate of legal sciences. Ryazan, 2006. 28 p. (In Russ.)
14. Alekseev A.I. Criminology: the course of lectures. Moscow: Shchit-M, 1998. 336 p. (In Russ.)
15. Mylnikov B.A. Counteraction to crimes of an extremist orientation: криминологический and criminally-legal aspects. Dissertation... candidate of legal sciences. Moscow, 2005. 177 p. (In Russ.)
16. Istomin A.F., Lopatkin D.A. To the question of extremism. Modern law, Moscow: New Index Publ., 2005, no. 7, pp. 19—24. (In Russ.)
17. On Judicial Practice in Criminal Cases on Crimes of an Extremist Direction: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 28 June 2011 no. 11 (as amended on 03.11.2016). Bulletin of the Supreme Court of Russian Federation, 2011, no. 8. (In Russ.)
18. On the enactment of lists of articles of the Criminal Code of the Russian Federation used in the formation of statistical reporting: joint statement of the Prosecutor General of Russia no. 870/11, Ministry of Internal Affairs of Russia no. 1 dated December 27, 2017. The document was not published. Access from the reference legal system «ConsultantPlus» (accessed 19.04.2019). (In Russ.)
