CC BY
71
Научно-практический журнал
16. Stickley A., Jukkala T., Norstrom T. Alcohol and suicide in Russia, 1870-1894 and 1956-2005: evidence for the continuation of a harmful drinking culture across time? // Journal of studies on alcohol and drugs. - 2011. - Vol. 72, № 2. - P. 341-347.
17. Лисицин Ю.П., Сидоров П.И. Алкоголизм, медико-социальные аспекты. - М.: М, 1990. - 527 с.
18. Немцов А.В. Алкогольная история России: новейший период. - М.: Книжный дом «ЛИБРО-КОМ», 2009. - 320 с.
19. Розанов В.А. Самоубийства, психо-социальный стресс и потребление алкоголя в странах бывшего СССР // Суицидология. - 2012. - № 4. - С. 28-40.
20. Немцов А.В., Шелыгин К.В. Антиалкогольные законы 2005 г. и снижение потребления алкоголя в России // Вопр. наркологии. -2015. -№1. -С.83-92.
21. Pridemore W.A., Chamlin M.B., Andreev E. Reduction in male suicide mortality following the 2006 Russian alcohol policy: an interrupted time series analysis // American journal public health. - 2013. -Vol. 103, № 11. - Vol. 2021-2026.
Stickley A., Jukkala T., Norstrom T. Alcohol and suicide in Russia, 1870-1894 and 1956-2005: evidence for the continuation of a harmful drinking culture across time? // Journal of studies on alcohol and drugs. - 2011.
- Vol. 72, № 2. - P. 341-347.
Lisicin Ju.P., Sidorov P.I. Alkogolizm, mediko-social'nye aspekty. - M.: М, 1990. - 527 s. (In Russ) Nemcov A.V. Alkogol'naja istorija Rossii: novejshij period. - M.: Knizhnyj dom «LIBROKOM», 2009.
- 320 s. (In Russ)
Rozanov V.A. Samoubijstva, psiho-social'nyj stress i potreblenie alkogolja v stranah byvshego SSSR // Sui-cidologija. - 2012. - № 4. - S. 28-40. (In Russ)
Nemcov A.V., Shelygin K.V. Antialkogol'nye zakony 2005 g. i snizhenie potreblenija alkogolja v Rossii // Voprosy narkologii. - 2015. - №1. - S.83-92. (In Russ) Pridemore W.A., Chamlin M.B., Andreev E. Reduction in male suicide mortality following the 2006 Russian alcohol policy: an interrupted time series analysis // American journal public health. - 2013. - Vol. 103, № 11. - Vol. 2021-2026.
FORECASTING OF SUICIDES RATE USING TIME SERIES ANALYSIS
Y.E. Razvodovsky, V.Y. Smirnov, P.B. Zotov
Grodno State Medical University, Grodno, Belarus Medical center "Medical city", Tyumen, Russia
This article tests the possibility of forecasting of suicides rate in Russia using the analysis of time series from 1956 to 2005. The results from present study support the hypothesis that a change in the affordability of alcohol was the key determinant of dramatic fluctuations in the suicides rate in Russia during the last decades. Most visible effect of measures on restriction of alcohol’s availability was during antialcohol campaign 1985-1988 and following the adoption of new antialcohol initiatives in 2005. This study highlighted the limitations associated with forecasting of suicides using extrapolation of time series. Adoption of new antialcohol initiatives in 2005 appeared as an intervention witch effected the trends in suicide mortality. This suggests that different kinds of social interventions hamper reliable forecasting of suicide rate.
Keywords: time series, forecasting, suicide, Russia.
УДК: 616.89 - 008.441.44
СУПРУГИ МУЖЧИН, СТРАДАЮЩИХ АЛКОГОЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ, ИМЕЮЩИЕ В АНАМНЕЗЕ СУИЦИДАЛЬНУЮ ПОПЫТКУ:
ИХ РАСШИРЕННАЯ КЛИНИКО-СУИЦИДОЛОГИЧЕСКАЯ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
А.В. Меринов, Е.А. Шитов, А.В. Лукашук, О.Ю. Сомкина,
М.А. Байкова, М.Д. Филиппова, Н.Л. Меринов, А.И. Юрченко
ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. академика И.П. Павлова» Минздрава России, г. Рязань, Россия
ГАУЗ МО «Одинцовский наркологический диспансер», г. Одинцово, Россия ОГБУЗ «Тамбовская психиатрическая клиническая больница», г. Тамбов, Россия
Контактная информация:
Меринов Алексей Владимирович - доктор медицинских наук, доцент. Место работы и должность: профессор кафедры психиатрии ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» Минздрава России. Адрес: 390010, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9. Телефон: (491) 275-43-73, e-mail: [email protected]
Том 6, № 3 (20), 2015 Суицидология
49
Научно-практический журнал
Шитов Евгении Александрович - кандидат медицинских наук. Место работы и должность: доцент кафедры психиатрии ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» МЗ РФ. Адрес: 390010, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9. Е-mail: [email protected]
Лукашук Александр Витальевич - аспирант кафедры психиатрии ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» МЗ РФ. Адрес: 390010, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9. E-mail: [email protected]
Сомкина Ольга Юрьевна - аспирант кафедры психиатрии ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» МЗ РФ. Адрес: 390010, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9.
E-mail: [email protected]
Байкова Мария Александровна - клинический ординатор кафедры психиатрии ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» МЗ РФ. Адрес: 390010, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9. E-mail: [email protected]
Филиппова Мария Дмитриевна - интерн кафедры психиатрии и психотерапии ФПДО ГБОУ ВПО «Рязанский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» МЗ РФ. Адрес: 390010, г. Рязань, ул. Высоковольтная, д. 9. E-mail: [email protected]
Меринов Николай Львович - заведующий амбулаторным отделением ГАУЗ МО «Одинцовский наркологический диспансер». Адрес: Московская область, г. Одинцово, ул. Можайское шоссе, д. 55. Телефон: (491) 275-43-73, e-mail: [email protected]
Юрченко Андрей Иванович - заведующий шестым отделением ОГБУЗ «Тамбовская психиатрическая клиническая больница». Адрес: 392000, г. Тамбов, ул. Московская, д. 27. E-mail: [email protected]
Работа посвящена влиянию прошлой суицидальной активности женщин, состоящих в браке с мужчинами, страдающими алкогольной зависимостью, на их прочий спектр аутоагрессивных паттернов, экспериментально-психологические и созависимые показатели. Обнаружено, что присутствие в прошлом парасуицидальных тенденций резко увеличивает вероятность обнаружения у них иных форм несуицидальных аутодеструктивных актов. Данная категория респонденток имеет специфические личностно-созависимые и экспериментальнопсихологические особенности, знание которых имеет принципиальное значение как для обогащения теоретических знаний в отношении изучаемого вопроса, так и готовит почву для реализации практических мероприятий по снижению их аутодеструктивного потенциала.
Ключевые слова: жены мужчин, страдающих алкогольной зависимостью, аутоагрессия, суицидальное поведение.
Браки мужчин, злоупотребляющих акого-лем, являются объектом пристального научного внимания на протяжении последних нескольких десятков лет [1, 2, 3, 4]. Термин «созависимость» перестал являться экзотическим и широко применяется в наркологии и психотерапии. Несмотря на разные теоретические подходы и методологию исследований, тем не менее, можно констатировать, что проживание в браке с мужчиной, страдающим алкогольной зависимостью (МСАЗ), подразумевает у женщины изначальное присутствие или приобретение в браке определённых личностнопсихологических и клинических характеристик [3, 5, 6]. Одной из таковых особенностей жён МСАЗ является их повышенная аутоагрессивность, которая, в частности, проявляется в частоте выявления у них суицидальных тенденций в мыслях и поведении [2]. Действительно, на этапе осуществления данного исследования в общем массиве обследованных нами жён МСАЗ, парасуицидальная активность обнаружена у почти четверти респонденток, что значительно превышает общепопуляционные показатели. Существует мнение, что в основе этого феномена лежит не только «экзогенное»
влияние супруга, но и в определённой степени он детерминируются внутренней психологической организацией женщин этой группы [2, 7]. Изучая аутоагрессивность жён МСАЗ, мы задались вопросом, является ли суицидальное поведение у жён МСАЗ единственным отличием между подгруппами парасуицидальных и «несуицидальных» женщин из подобных браков? Или отнесение к парасуицидальному кластеру подразумевает наличие и других, значимых для суицидологии и наркологии особенностей.
Таким образом, целью исследования являлась оценка влияния суицидальной активности жён МСАЗ на общий спектр их аутоагрессивности, созависимые и экспериментально-психологические характеристики ре-спонденток. Исходя из поставленной цели, главной задачей исследования был поиск значимых отличий между группами женщин, имеющих и не имеющих парасуицидальную активность в анамнезе.
Материал и методы.
Для получения ответа на поставленные вопросы было проведено обследование 72 женщин, имеющих суицидальную активность в
50
Суицидология Том 6, № 3 (20), 2015
Научно-практический журнал
анамнезе (суицидальные попытки или суицидальные мысли, не реализовавшиеся в суицид в самый последний момент), состоящих в браке с МСАЗ (Парасуицидальные жены МСАЗ -ПЖМСАЗ), и 178 женщин, не имеющих суицидальной активности, находящихся замужем за МСАЗ (Непарасуицидальные жены МСАЗ -НеПЖМСАЗ). Возраст в первой группе составил - 41,1±3,7 года во второй - 40,1±5,2 года. Срок семейной жизни - 16,4±4,6 и 17,1±5,2 года соответственно. Обследованные группы были сопоставимы по социально - демографическим показателям.
В качестве диагностического инструмента использовался опросник для выявления аутоагрессивных паттернов и их предикторов в прошлом и настоящем [4], в котором оценивалось наличие признака в анамнезе вообще, в последние два года, в добрачный и брачный периоды. Для оценки личностно - психологических показателей в группах использована батарея тестов, содержащая: тест преобладаю-
щих механизмов психологических защит (LSI) Плутчека-Келлермана-Конте, опросник Ч. Спилбергера STAXI, а также тест Mini-Mult.
Для решения поставленной задачи было произведено фронтальное сравнение всех изучаемых признаков в подгруппах (суицидологических, личностно-созависимых и экспериментально-психологических).
Статистический анализ и обработку данных проводили посредством параметрических и непараметрических методов математической статистики с использованием критериев Стью-дента и Вилкоксона. Выборочные дескриптивные статистики в работе представлены в виде М±т (средней ± стандартное квадратичное отклонение).
Результаты и обсуждение.
Значимые отличия в профиле несуицидальных аутоагрессивных паттернов, а так же их основных предикторов между изучаемыми группами женщин приведены в табл. 1.
Таблица 1
Характеристика аутоагрессивной сферы женщин, имеющих и не имеющих парасуицидальную активность в анамнезе, состоящих в браке с мужчинами, страдающими алкогольной зависимостью, в %
Признак ПЖМСАЗ, % Не ПЖМСАЗ, %
Несчастные случаи в анамнезе 27,78* 10,11
Подверженность насилию в добрачный период # 16,67* 4,49
Подверженность насилию в последние два года 27,78* 4,49
Подверженность насилию в период брака 44,44* 12,36
ЧМТ в анамнезе 36,11* 7,87
Злоупотребление алкоголем в период брака 22,22* 2,25
«Пробы» наркотических средств в период брака 13,89* 6,74
Обморожения в добрачный период # 19,44* 4,49
Ожоговая патология в период брака 30,56* 7,87
Ожоговая патология в добрачный период # 22,22* 4,49
Наблюдение у психиатра в анамнезе 11,11* 2,25
Навязчивый стыд в добрачный период # 33,33* 15,73
Моменты острого одиночества 61,11* 39,33
Депрессивные эпизоды в добрачный период 30,56* 12,36
Депрессивные эпизоды в период брака 69,44* 44,94
Периоды безысходности в период брака 72,22* 49,44
Склонность к неоправданному риску 44,44* 16,85
«Комплекс» неполноценности 61,11* 23,60
Уверенность в долгой последующей жизни 33,33* 11,24
Агрессивность в последние два года 52,78* 30,34
Агрессивность в период брака 58,33* 26,97
Физическая агрессия со стороны мужа 50,0* 16,85
Примечание: # - признаки, присутствующие в добрачный период;
* - различия между группами статистически значимы (p<0,05).
Том 6, № 3 (20), 2015 Суицидология
51
Научно-практический журнал
Показатели классической суицидальной активности отсутствуют в представленной таблице, поскольку они являются факторами группообразования.
Первое, что обращает на себя внимание, это широкий спектр несуицидальных аутоагрессивных паттернов, характеризующий женщин, имеющих суицидальную активность в анамнезе, который касается рискованно-виктимных модусов поведения, а так же наличия злоупотребления алкоголем и наркотическими веществами в период брака. Отметим, что насилие в рассматриваемой подгруппе (физическое) в период брака возникало в 88,9% случаев в результате агрессивных действий со стороны мужа. Любопытно, что многие жены не связали факт физической агрессии со стороны мужа и факт наличия физического насилия вообще. То есть, ряд женщин только при прямом вопросе: «Бьёт ли Вас муж», ответили «Да», но раньше на вопрос «Становились ли Вы за время семейной жизни жертвой насилия» отвечали отрицательно. То есть 50,0% женщин подтвердили физическую агрессию со стороны мужа, но на второй вопрос утвердительно ответили только 44,44% обследованных. Этот факт, вероятно, связан с наличием у женщин процесса вытеснения и отрицания, либо с рационализацией фактов агрессии мужа.
Полученные данные позволяют утверждать, что аутоагрессивные показатели жен МСАЗ в целом в значительной степени формируются за счет аналогичных показателей именно группы жён, имеющей в анамнезе суици-
дальную активность. Аналогичную закономерность обнаруживается и в отношении предикторов аутоагрессивного поведения. В исследуемой группе отмечены достоверно высокие показатели таких общепризнанных предикторов саморазрушающего поведения, как: склонность к затяжным депрессивным реакциям, периоды острого одиночества, навязчивое переживание стыда, моменты безысходности, неуверенность в долгой последующей жизни. У парасуицидальных жён МСАЗ обнаруживается достоверная связь аутоагрессивного и гетероагрессивного поведения.
При анализе соотношения суицидальных попыток у супругов в браках МСАЗ, были получены неожиданные результаты. Традиционно считается, что в общепопуляционных масштабах женщины чаще совершают суицидальные попытки и реже завершённые суициды, чем мужчины, у которых на то же количество попыток приходится значительно большее количество фатальных результатов [8, 9]. Соотношение женских и мужских парасуицидов приблизительно составляет 3-4:1 [9]. В исследованных нами семьях это соотношение было иное: до брака - 1:3,5; в период семейной жизни - 1:1,6; за все время - 1:2, что, вероятно, является специфичным для парасуицидов именно в семьях МСАЗ.
Следующая часть работы касалась характеристики личностно-психологических особенностей рассматриваемых женских групп. Отличия между группами женщин приведены в табл. 2.
Таблица 2
Характеристика личностно-психологических показателей и анамнестических данных женщин, имеющих и не имеющих парасуицидальную активность в анамнезе, состоящих в браке с МСАЗ
Признак ПЖМСАЗ Не ПЖМСАЗ
Склонность во всех неудачах обвинять себя 66,67%* 21,35%
Способность легко делиться проблемами с окружающими 16,67%* 35,96%
Использование защитного психологического механизма «Замещение» 5,3±2,1* 3,8±1,7
Использование защитного психологического механизма «Регрессия» 7,1±2,4* 5,1±1,9
Шкала STAXI AX/IN - гнева «на себя» 16,8±4,1* 12,4±3,1
Шкала Mini-Mult Hs (1) 9,9±2,4* 7,2±1,9
Шкала Mini-Mult Pa (6) 5,5±2,2* 4,1±1,7
Наличие алкогольной зависимости у отца 72,22%* 46,07%
Наличие алкогольной зависимости у матери 22,22%* 4,49%
Примечание: * — различия между группами статистически значимы (p<0,05).
52
Суицидология Том 6, № 3 (20), 2015
Научно-практический журнал
Женщин, имеющих суицидальную активность в анамнезе, состоящих в браке с МСАЗ, значимо характеризует наличие личностнопсихологического комплекса, подразумевающего выраженную созависимую позицию супруги: сочетание склонности обвинять во всех неприятностях себя и неспособность открыто обсуждать возникающие проблемы с окружающими, даже близкими родственниками.
Спектр преобладающих психологических защит у жён, имеющих суицидальную активность в анамнезе, полностью соответствует таковому у МСАЗ [2], имеющих суицидальную активность, что, вероятно, является маркером алкогольной и созависимой суицидаль-ности.
По данным теста STAXI, женщин, имеющих суицидальную активность в анамнезе, достоверно отличает склонность направлять реакцию гнева «на себя». Это согласуется со склонностью женщин из данной группы вместо прямого выражения гнева и недовольства отреагировать злобу «на себя», чаще всего за неспособность контролировать ситуацию с мужем.
Сочетание шкал теста Mini-Mult Hs (1), Pa (6), показатели которых достоверно выше у женщин, имеющих суицидальную активность в анамнезе, характеризует респонденток как людей принимающих всё на веру, медленно приспосабливающихся, плохо переносящих смену обстановки и легко теряющих равновесие в социальных конфликтах. Они имеют тенденцию активно насаждать свои взгляды, собственные малейшие удачи всегда переоценивают, вся жизнь у них проходит по принципу: есть либо белое, либо чёрное.
Литература:
1. Егоров А.Ю. О типологии супружеского алкоголизма // Вестник клинической психологии. - 2005. - Том 3, № 1. - С. 51-56.
2. Меринов А.В. Аутоагрессивное поведение и оценка суицидального риска у больных алкогольной зависимостью и членов их семей: дисс. ... д-ра. мед. наук: 14.01.27; 14.01.06. - М., 2012. - 277 с.
3. Москаленко В.Д., Гунько А.А. Жены больных алкоголизмом: опыт изучения психопатологии // Журн. невроп. и психиатр. - 1994. - Том 94. -Вып. 1. - С. 51-54.
4. Шайдукова Л.К. Супружеский алкоголизм // Российский психиатрический журнал. - 2005. -№ 5. - С. 53-61.
В заключении отметим встретившуюся отягощённость анамнеза женщин, имеющих суицидальную активность, алкогольной зависимостью родителей. Эта касается достоверно более частого присутствия алкогольной зависимости как по отцовской линии, так и по материнской. Как видно из представленной таблицы, эти отличия весьма существенны и позволяют говорить о крайне высокой значимости наличия родительской алкогольной зависимости для формирования суицидального поведения жён в браках МСАЗ.
Выводы:
1. Факт присутствия парасуицидальной активности у жён МСАЗ подразумевает гораздо более широкий спектр отличий от несуицидальных женщин, нежели само суицидальное поведение, что говорит об их клинической специфичности и обособленности.
2. Полученные данные позволяют утверждать, что наличие суицидальной активности у жён МСАЗ зачастую подразумевает так же и достоверно более частое присутствие у них несуицидальных аутоагрессивных паттернов поведения и наоборот.
3. Обнаруживаемый личностно - психологический профиль у суицидальных жён МСАЗ весьма специфичен, что создаёт «почву» для реализации аутоагрессивных импульсов.
4. Выявление суицидальных паттернов у будущих жён МСАЗ в добрачный период является вероятным признаком сохранения их и в брачной жизни с МСАЗ.
5. Полученные данные целесообразно использовать при построении лечебного процесса в рамках супружеской терапии алкогольной зависимости и коррекции созависимого состояния.
Транслитерация:
Egorov A.YU. O tipologii supruzheskogo alkogolizma // Vestnik klinicheskoj psihologii. - 2005. - Tom 3, № 1. - S. 51-56. (In Russ)
Merinov A.V. Autoagressivnoe povedenie i ocenka sui-cidal'nogo riska u bol'nyh alkogol'noj zavisimost'yu i chlenov ih semej: diss. ... d-ra. med. nauk: 14.01.27; 14.01.06. - M., 2012. - 277 s. (In Russ)
Moskalenko V.D., Gun'ko A.A. ZHeny bol'nyh alkogolizmom: opyt izucheniya psihopatologii // Zhurn. nevrop. i psihiatr. - 1994. - Tom 94. - Vyp. 1. - S. 5154. (In Russ)
SHajdukova L.K. Supruzheskij alkogolizm // Rossijskij psihiatricheskij zhurnal. - 2005. - № 5. - S. 53-61. (In Russ)
Том 6, № 3 (20), 2015 Суицидология
53
Научно-практический журнал
5. Литвиненко В.И. Парадоксы алкоголизма. -Полтава: АСМИ, 2003. - 144 с.
6. Hurcom C., Copello A. The family and alcohol: Effects of excessive drinking and conceptualization of spouses over recent decades // Substance use & misuse. - 2000. - Vol. 35, № 4. - P. 473-502
7. Berne E. What do you say after you say hello? -N.Y.: Grove Press, 1972. - 318 p.
8. Aldridge D. Suicide. The tragedy of hopelessness. -London: Jessica Kingsley Publishers, 1999. - 311 p.
9. Grollman E.A. Suicide prevention, intervention, postvention. - 2nd ed. - N.Y.: Beacon Hill Press, 1988. - 151 p.
Litvinenko V.I. Paradoksy alkogolizma. - Poltava: ASMI, 2003. - 144 s. (In Russ)
Hurcom C., Copello A. The family and alcohol: Effects of excessive drinking and conceptualization of spouses over recent decades // Substance use & misuse. - 2000.
- Vol. 35, № 4. - P. 473-502
Berne E. What do you say after you say hello? - N.Y.: Grove Press, 1972. - 318 p.
Aldridge D. Suicide. The tragedy of hopelessness. -London: Jessica Kingsley Publishers, 1999. - 311 p. Grollman E.A. Suicide prevention, intervention, postvention. - 2nd ed. - N.Y.: Beacon Hill Press, 1988.
- 151 p.
SPOUSES OF MEN WITH ALCOHOL DEPENDENCE WHO HAVE A HISTORY OF SUICIDAL ATTEMPT: THEIR ADVANCED CLINICAL SUICIDOLOGICAL AND PSYCHOLOGICAL CHARACTERISTICS
A.V. Merinov, E.A. Shitov, A.V. Lukashuk, O.Y. Somkina, M.A. Baykova,
M.D. Filippova, N.L. Merinov, A.I. Yurchenko
Ryazan State Medical University, Russia Odintsovo drug dispensary, Russia Tambov Psychiatric Hospital, Russia
The work is devoted to the influence of past suicidal activity among women married to men suffering from alcohol addiction, their other range of autoaggressive patterns, experimental psychological and codependent indicators. Discovered that the presence in the past parasuicidal trends sharply increases the probability of finding them other forms Neuilly self-destructive acts. This category of respondents has a specific personality-dependent and experimentally-psychological characteristics, knowledge of which is essential both for the enrichment of theoretical knowledge concerning the studied issue and sets the stage for the implementation of practical measures to reduce their selfdestructive potential.
Keywords: wives of men suffering from alcohol addiction, aggression, suicidal behavior.
УДК: 159.9:616.89-008.441.44
КРИЗИС И СУИЦИД: КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ АУТОАГРЕССИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ
Е.Л. Николаев
ФГБОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова», г. Чебоксары, Россия
Контактная информация:
Николаев Евгений Львович - доктор медицинских наук. Место работы и должность: заведующий кафедрой социальной и клинической психологии ФГБОУ ВПО «Чувашский государственный университет имени И.Н. Ульянова». Адрес: 428015, г. Чебоксары, Московский пр., д. 15. Телефон: (8352) 45-20-31, e-mail: [email protected]
Клинически и психологически обследованы 235 человек (средний возраст 35,86±13,05 года, 60,0% женщин), находившихся в состоянии эволюционного или ситуационного кризиса, и имевших выраженные суицидальные тенденции. Использовались опросники SCL-90, ISTA, MMPI, Методика оценки психического здоровья, социокультурная анкета. Установлено, что содержательная специфика аутоагрессивных проявлений личности при кризисе определена психологическими характеристиками его структурных компонентов - событийного, фрустрационного и дефицитарного. Выявлено, что частыми предпосылками аутоагрессии является дисгармоничная семейная среда формирования личности с системой формального исполнения социальных ролей, эмоциональной депривацией, внутрисемейной агрессией, злоупотреблением алкоголем. Ключевой проблемой такой личности является несформированность границ идентичности с нарушением самовосприятия и интерперсональных отношений. Риск суицида в ситуации кризиса возрастает в силу ригидности личности, тревожно-депрессивного эмоционального фона, обеднённости системы социальной поддержки.
Ключевые слова: кризис, аутоагрессивное поведение, суицид, событийный контекст аутоагрессии, фруст-рационный контекст аутоагрессии, дефицитарный контекст аутоагрессии, риск суицида.
54 Суицидология Том 6, № 3 (20), 2015
