CC BY
108DOI - 10.17513/pps.2019.1.3
СУПЕРВИЗИЯ В СТРУКТУРНОМ ПОДХОДЕ СИСТЕМНОЙ СЕМЕЙНОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
Фисун Е.В.1
1 Магистерская программа «Системная семейная психотерапия» Национального исследовательского института «Высшая школа экономики»
В статье описаны основные подходы к супервизии, основанной на принципах структурной семейной психотерапии. Во многом они согласуются с методами обучающей супервизии, разработанными при сотрудничестве Джея Хейли и Сальвадора Минухина.
Для понимания сути структурной супервизии необходимо иметь представление об основных положениях структурного подхода. Его суть - создание единой концепции существования семьи в периоде времени, опирающейся понятия, описывающие конфигурации пространства. В фокусе внимания структурного терапевта - подсистемы, границы, иерархия, альянсы и коалиции, а также их функциональные состояния -сплоченность и гибкость. Структурные конфигурации считаются функциональными или не функциональными в зависимости от того, насколько они служат потребностям членов семьи на всех этапах жизненного цикла. В статье описывается структурный взгляд на терапевтические изменения, что важно для понимания сути эффективной супервизии.
Основная суть структурной супервизии - поддерживать терапевтическую компетентность, основанную на структурной парадигме. К основным вопросам супервизионного процесса относятся:
• несоответствие теоретических представлений терапевта о структурной терапии предпринимаемым практическим шагам;
• сосредоточенность супервизианта исключительно на технических рекомендациях супервизора без внимания к теоретическим основам;
• видение супервизиантом своей роли в структурной терапии семьи;
• поддержка начинающих или тревожных терапевтов, активация процесса терапии;
• способствование эффективному присоединению терапевта к семье;
• способствование адекватной оценке терапевтом структуры семьи;
• использование интервенций в процессе супервизии.
Супервизору важно не только способствовать решению актуальных задач, предъявляемых терапевтом, но помогать в развитии индивидуальных особенностей и преимуществ терапевта, так же, как в структурной терапии не только решаются актуальные проблемы семьи, но и развивается ее жизненный потенциал.
Ключевые слова: Структурная семейная психотерапия, супервизия, структура, интервенции, присоединение.
SUPERVISION IN THE STRUCTURAL APPROACH
Elena Fisun 1
1 master program «Systemic family therapy» at the Higher School of Economics
The article describes the main approaches to supervision based on the principles of structural family psychotherapy. In many ways, they are consistent with the methods of training supervision, developed with the cooperation of Jay Haley and Salvador Minukhin.
In order to understand the essence of structural supervision, it is necessary to have an understanding of the main provisions of the structural approach. Its essence-the creation of a single concept of the existence of the family in the period of time, based on the concept of describing the configuration of space. The structural therapist focuses on subsystems, boundaries, hierarchy, alliances and coalitions, as well as their functional states - cohesion and flexibility. Structural configurations are considered functional or non-functional depending on how they serve the needs of family members throughout the life cycle. The article describes the structural view of therapeutic changes, which is important for understanding the essence of effective supervision.
The main essence of structural supervision is to maintain therapeutic competence based on the structural paradigm. The main issues of the supervisory process include:
• the discrepancy between theoretical views of the therapist structural therapy and taken
practical steps;
• focus of the supervisor solely on the technical recommendations of the supervisor without
attention to the theoretical foundations;
• the supervisor's vision of his role in the structural therapy of the family;
• support for beginners or anxious therapists, activation of the therapy process;
• promoting the effective joining of the therapist to the family;
• facilitating the therapist's adequate assessment of the family structure;
• use of interventions in the supervision process.
It is important for the supervisor not only to contribute to the solution of the actual problems presented by the therapist, but also to help in the development of the individual characteristics and advantages of the therapist, as well as in structural therapy not only solving the actual problems of the family are being solved, but also developed its life potential.
Keywords: Structural family psychotherapy, supervision, structure, interventions, joining.
История развития супервизии в системной семейной психотерапии тесно связана с развитием классических подходов, в частности, структурной и стратегической терапий. Их основатели - Сальвадор Минухин и Джей Хейли плотно сотрудничали в течение десяти лет на базе Филадельфийской детской консультативной клиники. Совместно с Б.Монтальво они организовали образовательный проект «Институт семейной консультации», в рамках которого ими были выработаны важнейшие приемы включенного супервидения (Саймон, 1996).
Принципы супервизии в структурном подходе, о которых ниже пойдет речь, во многом согласуются с принципами обучающей супервизии. Хотя, если рассуждать, любая супервизия является в чём-то обучающей, потому что она в любом случае выводит терапевта на другой уровень понимания проблемы, на другой уровень понимания своей роли, на другой уровень понимания применяемых техник и методов. (Ховкинс, Шохет, 2002)
Классическая супервизия осуществляется в двух основных вариантах. Это групповой формат, который подразумевает обучение группы терапевтов под руководством супервизора. Когда мы говорим о классике жанра, то это, разумеется, живое наблюдение за односторонним зеркалом (зеркалом Гезелла) (Саймон, 1996). Это семья с работающим терапевтом в комнате за зеркалом, команда наблюдающих терапевтов с супервизором в смежной комнате. При этом у супервизора довольно сложная роль. Он должен быть, с одной стороны, заинтересован в том, чтобы и с семьёй всё было в порядке, с другой стороны, чтобы терапевт точно двигался верным курсом. Но у него ещё есть роль руководителя наблюдающей группы - не вступающего ни с кем в коалицию, дифференцированного, обучающего терапии в подходе, препятствующего возникновению
нездоровой конкуренции внутри группы, взращивающего при этом терапевтическую самостоятельность (Со1артШ, 1988).
Другой формат супервизии - индивидуальный, которым мы продолжаем пользоваться на протяжении всей нашей профессиональной жизни. Его задача - не только разбираться с конкретными трудностями, но и каждый раз переходить на новую ступень восприятия проблемы, своей терапевтической роли, сути работы.
Вспомним об основных принципах структурного подхода, чтобы составить представление, на что должен опираться структурный супервизор, общаясь с терапевтом.
Структурный подход создает единую концепцию существования семьи в периоде времени. То есть, задача этого подхода - найти в многообразии семейных взаимодействий структуру, которая будет объяснять то, что происходит в семье. (Минухин, Фишман, 1998).
Семья, какой бы она хаотичный не выглядела, всегда является структурой, способной сама регулировать свое собственное функционирование - хорошим или плохим способом. Структурная терапия отличается особым упором на концепциях, которые описывают конфигурации пространства. В фокусе внимания структурного терапевта подсистемы, границы, иерархия, альянсы и коалиции, а также их функциональные состояния - сплоченность и гибкость. (Минухин, Фишман, 1998; Николс, Шварц, 2004)
Ключевое в системной семейной терапии понятие комплементарности используется в структурной терапии не для обозначения эскалации различий, как, например, в стратегическом подходе, а для обозначения совпадения между частями целого; речь идет о своего рода пазлах, образующих общую картину семейного существования. (Со1артШ, 1988) В структурном подходе симптоматическое поведение - это знак того, что вокруг некоторого этого симптома сгруппировались члены семьи, так или иначе поддерживающие дисфункцию. То есть, есть некоторая дисфункциональная организация семьи, благодаря которой проблемный симптом может существовать. (Минухин, Фишман, 1998) Не будет дисфункциональной организации - не будет симптома. Из этого следует вывод -функциональная семья с оптимальной структурой сама может справляться со своими проблемами. Поэтому задача структурного терапевта - помочь системе перестроиться должным образом. (Минухин, Фишман, 1998)
Структурные конфигурации считаются функциональными или не функциональными в зависимости от того, насколько они служат потребностям членов семьи на всех этапах жизненного цикла. (Николс М, Шварц, 2004) Очевидно, что потребности в течение жизни меняются, вместе с этим должны гибко меняться функциональные способности семейной организации. Если мы говорим о неблагополучной семье, то наблюдаем там вместо нормального развития инерцию. Семья по инерции использует на новом этапе те же методы, которые использовала на предыдущем, не глядя на фактическое положение вещей.
Такие представления о семейной организации определяют структурный взгляд на терапевтические изменения.
Если иметь ввиду, что хорошо организованная семья сама справляется со сложностями, то первая задача терапевта - это мобилизация ресурсов, которыми семья уже обладает. Кроме того, системные изменения равносильны увеличению сложности структуры. (Colapinto, 1988) Сложная система образуется сложностью интеракций между членами. Например, папа разговаривает с мамой определенным образом. Другим образом он разговаривает с детьми. И на работе он разговаривает третьим образом. Он многообразен, он гибок, использует стили коммуникации, адекватные ситуации. Терапевтическая задача - разбудить способность быть разнообразным каждому члену семьи. Необходимо найти такой контекст для жизни семьи, который необходим для того, чтобы испытать альтернативные модели взаимодействия, которые должны быть предоставлены, как нечто доступное, возможное и необходимое семье. Таким образом, есть две терапевтические задачи: не только обнаружить ресурсные имеющиеся способы
функционирования на определенном этапе жизни, но и помочь семье сформировать новые способы.
Например, такой случай. Семья, в которой есть мама, папа, сын. Мама активно занимается сыном, папа находится на дистанции от жены и от своего ребёнка, пока не случается беда - жена умирает. Но дистанция в этой семье между сыном и отцом не сокращается. То есть там, где была мама, остается вакуум. Мать следила, чтобы мальчик ходил в школу, хорошо учился, а теперь в силу семейной инертности никто не взял ее функции на себя. Мальчик начинает плохо учиться, не слушается, прогуливает школу. И мы должны обнаружить те компетенции отца, которые позволят ему сблизиться с сыном и заняться его воспитанием. Ну, например, поискать, в чем он компетентен у себя на работе, ведь он умеет организовывать людей. Имеет смысл опираться на индивидуальные ресурсы, то есть у отца есть его профессиональные качества, его решительность, его профессиональная компетентность, его сила характера, которые способны победить имеющуюся инерцию. Но совершенно очевидно, что изменения необходимы, иначе мальчик попадет в беду. Мы должны найти альтернативы текущему семейному взаимодействию.
При работе в данном подходе не исследуются истоки проблемы. Прошлое рассматривается только в контексте актуализации имеющихся в прошлом опыте ресурсов. Фокус терапии сосредоточен на настоящем, а также на будущем, созданном изменениями. Интерес структурного терапевта к характеру проблемы основан на желании правильно оценить ресурсы семьи и определить слабые места в системе. Именно это позволяет провести подготовку к наиболее точной реорганизации. (Николс, Шварц, 2004; Маданес, 2001)
Структурный терапевт не заинтересован напрямую в индивидуальных изменениях. Конечно, имеется в виду что, когда меняется система целиком, это позитивно влияет на отдельных членов семьи. То есть, присутствует задача обогатить структуру семьи, сделать ее более гибкой. При этом, соответственно, у членов семьи улучшается качество жизни.
Функцией структурного терапевта является поиск и демонстрация семье отсутствующего в данный момент паттерна реагирования, который, когда появится, обеспечит сценарий для решения предъявленных проблем. Например, плохо ведёт себя ребёнок - устраивает истерики, не слушается. Чтобы его успокоить, мама ему потакает, пытается уговорить, покупает новую игрушку, подкрепляя дисфункциональное поведение сына. Но если мама будет игнорировать его капризы и перестанет покупать ему новую игрушку, чтобы его успокоить, проявит настойчивость в его дисциплинировании, возьмет на себя ответственность за его воспитание, тогда, со временем, ребёнок перестанет вести себя плохо. То есть закономерность здесь такая - каждый раз, когда мать будет последовательно и ответственно действовать, ребёнок будет вести себя лучше. Когда эта закономерность будет обнаружена, опробована и отработана, тогда это будет новый сценарий детско-родительского взаимодействия.
Говоря об эффективной супервизии в структурном подходе, важно понимать суть позиции структурного терапевта. В данном подходе терапевт присоединяется к системе для того, чтобы ее возглавить. (Минухин, Фишман, 1998) Он ведущий, он главное действующее лицо в этой истории, он может иногда уйти в тень, но сделать это намеренно. Структурный терапевт - как хороший полководец, который гибко меняет свою позицию на поле в зависимости от задач сражения. И, конечно же, чтобы создавать терапевтический сценарий и мобилизовать индивидуальный ресурс, требуется очень активное участие терапевта. Конечно, он выполняет роль тренера, когда просит прямо на приеме попробовать новый способ взаимодействия "Скажите ему... А вы ему ответьте", "Попробуйте дисциплинировать ребенка", "Попробуйте поиграть с ними сейчас", "Попробуйте попросить об этом мужа". Он может самым неожиданным образом присоединиться к одному из супругов, поддержать его, похвалить его, может быть покритиковать другого. Через несколько минут, он делает то же самое по отношению к другому супругу. И тем
самым раскачивает эту «лодку» для того, чтобы они вышли из ригидного дисфункционального равновесия. Структурный терапевт постоянно меняет позицию от объективности удаленного наблюдателя, просящего о чём-то рассказать и безоценочно слушающего, до интенсивности непосредственного участника, активно вмешивающего в коммуникацию, которая происходит между членами семьи (Со1арт^, 1988). Это может выглядеть даже шокирующим ("Знаете, ваш разговор на повышенных тонах вызывает у меня скуку") это не цитата, но если высказывания терапевта вплетены в контекст, создают определенный узор во взаимодействии, они способны помочь членам семьи увидеть то, что происходит между ними, совершенно новым образом.
Теперь рассмотрим процесс и особенности структурной супервизии, как таковой.
Основная ее суть - поддерживать терапевтическую компетентность, основанную на структурной парадигме. Именно с этой точки зрения вырабатывается терапевтический план, который супервизор предлагает терапевту или вырабатывает вместе с ним. (Со1артШ, 1988) Супервизия, как и любая другая, определяется потребностями семьи в терапии и потребностями терапевта в руководстве со стороны супервизора. Если у терапевта нет конкретного вопроса, то, возможно, супервизорские предложения будут избыточными, не актуальными и, соответственно, мало реализуемыми терапевтом.
Одной из проблем супервизии является то, что терапевт, описывающий случай в структурных терминах, во время терапии делает что-то, совсем не соответствующее структурной парадигме. То есть, знание теории не всегда означает соответствующие терапевтические шаги. Следовательно, от супервизора требуется постоянная проверка того, что конкретно делает терапевт, пытаясь добиться структурных изменений в семье.
Главный вопрос супервизанта: "Что делать?". То есть он ожидает получить от супервизора определенные техники. У супервизора может возникнуть соблазн обсудить именно техническую сторону процесса, будто это является основным рецептом решения проблем. Но концентрация на тактической работе, на практическом использовании навыков в обход понимания парадигмы способна привести к тому, что терапевт окажется в сильной и длительной зависимости от супервизора, как от человека, выдающего рецепты. Сложно назвать такие позиции супервизора и терапевта профессиональными. Задача супервизора -побуждать супервизанта больше знакомиться с концептуальными основами. (Со1артШ, 1988). Вопросы, которые появляются на терапевтической площадке, заставляют терапевта больше читать литературу. И наоборот - теоретические изыскания должны побуждать терапевта опробовать их на практике. Терапевт работает с семьей, приходит на супервизию, получает корректирующую обратную связь, возвращается в семью, пробует реализовывать полученные предложения. Это непрерывный челночный процесс, благодаря которому ткется полотно терапевтической компетентности и профессиональности.
При этом имеет смысл уважительно отнестись к прагматическому интересу терапевта... так же как в структурной терапии мы уважительно относимся к принесенному клиентскому запросу, но об этом же сейчас говорится - что в структурной терапии именно так. И пример далее идет об этом же. Например, к нам приходит семья и приносит нам проблемы, связанные с поведением ребенка, а мы видим признаки супружеской дисфункции. Но мы должны с уважением отнестись к предъявленной проблеме детско-родительского взаимодействия. И потом, начав рассматривать эту проблему, мы плавно переходим к вопросам повышения родительской и супружеской эффективности за счет увеличения степени взаимопонимания между отцом и матерью. И точно также в супервизии. Если супервизора просят рассказать о конкретных техниках и навыках, то он начинает размышлять вместе с терапевтом об этих техниках и навыках, а затем делает акцент на важности освоения теоретических позиций для того, чтобы лучше использовать эти техники. «Технический» интерес супервизанта полезно применять для большего понимания процесса терапии. Насколько важно подобрать язык при разговоре с клиентами, настолько важно подбирать язык при разговоре с терапевтами.
Какие основные темы оказываются в фокусе внимания структурной супервизии?
Первое - это изучение мышления терапевта. (Со1артШ, 1988). То есть, это то, как каждый терапевт организует имеющийся у него материал, как с ним обращается. Он выхватывает какие-то отдельные куски из терапевтического контекста или мыслит системно? Как он видит свою роль: спасателя семьи или того, который ведёт, направляет? Без данного понимания супервизия не может быть эффективной. Здесь также прослеживается симметрия со структурной терапией: как у клиента выясняется контекст его жизни, так у терапевта выясняется контекст его взаимодействия с семьей. И если у клиента спрашивают про устройство его жизни, то у терапевта спрашивают, что он думает по поводу семьи, какие у него есть гипотезы, какие терапевтические стратегии и зачем он их применяет. Супервизору это необходимо не только для того, чтобы ознакомиться со случаем, но и для того, чтобы изучить мышление терапевта. Экспертность позиции терапевта в данном подходе, конечно, предусматривает и экспертную позицию супервизора. Но, тем не менее, процесс супервизии должен включать дискуссию, а не только пассивное получение инструкций по проведению сессии для исключения «марионеточной» позиции терапевта. Именно в этом обсуждении формируется представление о том, как должен продвигаться случай. Конечно, супервизия, как и структурная терапия, имеет большую творческую составляющую. Для эффективной супервизии полезно порассуждать про случай, попробовать взглянуть на него глазами терапевта.
Целесообразно обсуждать процесс и терапии в целом, и отдельных сессий, чтобы убедиться, что терапевт сохраняет намеченный курс. Это может быть заранее обговоренный курс, а может быть тот, который терапевт выработал самостоятельно.
Естественно, что семья, выведенная из привычного положения, стремится вернуться в гомеостатическое состояние, используя для этого весь арсенал сопротивления терапии. Это вполне может сбить с толку терапевта. Поэтому важно проводить некий обзор сессий: что происходило и в какой момент, удалось ли следовать курсу, что потеряно и в какой момент. Кроме того, если терапевт, особенно начинающий, регулярно сталкивается с противостоянием, он может ощутить себя беспомощным и неэффективным. Здесь необходимо оказать поддержку терапевту, более тщательно рассмотреть действия семьи, направленные на сопротивление.
Кстати, бывает, терапевт регулярно сообщает на супервизии, что при работе с определенной семье он ощущает потерю нити терапии или не может эту нить нащупать. Если при этом терапевт не может описать супервизору взаимодействия в клиентской семье, то, скорее всего, супергигант транслирует некие хаотические тенденции, присущие этой семье. Это диагностический момент, позволяющий сделать вывод о хаотической семейной организации и заставляющий направить усилия для упорядочивания этой семьи.
Супервизия происходит на мета-уровне понимания проблемы. Получая описание терапевтического процесса, супервизор должен с мета-позиции найти ключ к решению предъявленных проблем. Задача супервизии - способствовать динамичному изменению курса, соответствующего структурной парадигме, в ответ на новые семейные ситуации. (Со1артШ, 1988). Допустим, супружеская пара, обратившаяся за помощью с запросом сохранить брак, вдруг сообщает о решении развестись. Или в клиентскую семью приезжает свекровь, и все ожидают связанные с этим событием изменения. Семья - это живой организм, в котором постоянно что-то происходит, супервизор должен это учитывать и сопровождать терапевта в новых условиях. Как это может происходить? Например, супружеская пара, размышляющая над решением разводиться или нет, получила предписание писать гневные письма, адресованные друг другу, но не отправлять их друг другу. Но жена извлекла письма из стола супруга, прочитала и составила новое представление о том, как он к ней относится. Если раньше она думала, как сохранить в паре отношения, то теперь она не знает, как их сохранять после прочитанного. Муж, в свою очередь, в ярости из-за ее коварства. Это изменение ситуации? Конечно же, это изменение
ситуации. И конечно, терапевт чувствует глубокую растерянность, когда сталкивается с такими обстоятельствами. Задача супервизора его поддержать и найти новый смысл в таком изменении ситуации. По рассказам терапевта, муж очень сдерживал свои эмоции, не реагировал попытки жены сблизиться, вел себя закрыто. А жена очень деликатно стучалась в эту «стену» и говорила, что она на все готова, чтобы восстановить отношения. Рассматривая ситуацию с точки зрения структурной парадигмы, с мета-позиции можно говорить, что в этой семье достаточно жесткие внутренние границы, которые проявляются в недостатке коммуникации. Для того, чтобы эти границы преодолеть, жена использует «стенобитное орудие». Она украла его письма, и он перестал быть закрытым, стал очень активно выражать свое недовольство: стал открыто говорить о том, что ему не нравится в этих отношениях, что в ней не нравится. То есть, то, что вызывает ужас терапевта от неправильно выполненного задания, на мета-уровне видения проблемы выглядит как новое перспективное направление психотерапии.
Структурная терапия - это, безусловно, определенный план по изменениям системы. И, если от супервизанта поступает претензия "на сессиях ничего не происходит", "топчемся на одном месте", необходимо понять, что мешает намеченным изменениям. Часто выясняется, например, что терапевт ведёт себя излишне деликатно, не задает клиенту прямых вопросов, не проясняет намерений клиента, слушает его бесконечные рассказы, не относящиеся к делу. Важно на супервизии стимулировать терапевта для того, чтобы он, имея в голове некий план, всё-таки, был нацелен на следование этому плану. То есть, был более активным, более включённым. И, конечно же, полезно понять, что мешает ему, терапевту, быть более активным. Может быть, природная застенчивость, медлительность, может быть, страх спугнуть клиента. Может быть, собственные проекции, обстоятельства его собственной жизни. Например, терапевт чувствовала себя крайне неуверенно, сталкиваясь на сессии с отстраненностью и скептическим настроем отца из обратившейся к ней семьи. Она избегала обращаться к нему, опасалась его замечаний, и, как следствие, присоединилась к конфронтирующей с ним его жене. Выяснилось, что терапевт испытывала сложности в общении с мужчинами в возрасте, что было определено ее личной историей. Супервизору потребовалось время, чтобы выяснить причину такого поведения.
Кроме того, тактика терапевта может не совпадать с тактикой, которую предлагает супервизор. Если это так, то задача супервизора в том, чтобы понять суть тактики терапевта и, уважая его тактический выбор, всё-таки помочь достичь конечной точки курса.
Стоит отметить, что чрезмерная принимающая позиция супервизора может не быть полезна для терапевта и терапии. Потому что это является не стимулирующим, а зачастую дезорганизующим. Например, при работе с конфликтующей супружеской парой начинающий терапевт испытывал трудости в формировании курса терапии и совершал разнонаправленные действия: то принимался укреплять супружескую подсистему, то решал проблемы отношений жены с ее матерью, то занимался профессиональными трудностями мужа. Каждое действие терапевта активно поощрялось супервизором без анализа. Терапия превратилась в набор разрозненных шагов и быстро зашла в тупик. То есть, когда супервизор постоянно поощряет супервизанта, это может сбивать с курса решения той или иной клиентской проблемы. И поэтому, как структурный терапевт должен менять свою позицию и быть то более активным, то более отстраненным, так и супервизор должен гибко менять свою позицию, сочетая принятие индивидуальных особенностей терапевта с потребностями терапии и супервизии.
Стоит сказать о так называемой «золотой возможности» супервизии, помогающей терапевту перейти на новый уровень понимания проблемы, клиентской ситуации (Colapinto,1988). Это происходит, когда в целом терапевт действует верно, но супервизор видит открывшуюся возможность новой перспективы в терапии, которую терапевт ещё не заметил.
Например, случай. Семнадцатилетняя девочка-подросток была тесно включена в отношения с матерью и имела идею, что именно благополучие матери- ее главное дело.
Защищала мать от бабушки, а в свободное время решала любовные проблемы своих одноклассников. Была влюблена в мальчика, но это скрывала от него, помогала ему решать проблемы с его девушкой. То есть, миссия ее жизни - решать проблемы других. Ей было приятно то, что она влияет на других и руководит другими. И фокус терапии был сосредоточен на дискредитации этой ее идеи. И в какой-то момент она сообщает терапевту о том, что рассказала матери секрет своей одноклассницы, который мать немедленно выдала ее родителям. У девочки испортились отношения с подругой. Какой есть потенциал в этой ситуации? Это прекрасная возможность начать сепарационный процесс. Это повод начать разговор о том, что у семнадцатилетней девушки могут быть секреты от своей матери, что в их общении должны быть правила, которые, как известно, определяют границы.
Каким образом производятся интервенции во время структурной супервизии? Если речь идет о «зазеркальной» супервизии, то сам формат предусматривает прямое вмешательство - вызов терапевта из терапевтической комнаты к супервизору в смежную комнату, звонок ему прямо во время сессии (Саймон, 1996). В бытность Минухина, супервизору позволялось даже заходить в кабинет во время приема для короткого сообщения (Со1ар^о, 1988). Конечно, это идеальный вариант интервенции: здесь и сейчас, по горячим следам. В настоящее время большую долю занимают «сухие» супервизии, не обеспечивающие такую оперативность. Как могут выглядеть интервенции в таком случае? Во-первых, супервизор может просить терапевта о конкретных действиях, обосновывая свои предложения. То есть, объяснять, каким образом парадигма и техника сочетаются. Как, например, в описанном выше случае попросить девочку обсудить с мамой правила сохранения доверенного той секрета. Но если нужно дать интервенцию быстро, можно попросить о конкретном действии и его не объяснять, особенно в случае приема за «зеркалом».
Это похоже на то, как в терапии иногда дается предписание семье без объяснения смысла, в расчете на спонтанное получение нового опыта. Такая интервенция в супервизии бывает полезной, если есть сопротивление со стороны терапевта: когда неуверенный в себе терапевт, с ощущением "у меня не получится", начинает какие-то полученные предписания расшифровывать, делать выводы, что, скорее всего, это ни к чему не приведет. В таких случаях полезно дать задание: "Пойдите и во время следующей сессии сделайте таким образом". Это ограничивает способности к фантазированию, соответственно получается так, что терапевт идёт, пробует сделать, получает эффект. Конечно, такая интервенция требует тщательного изучения клиентской ситуации. После того, как терапевт попробовал указанное действие и получил эффект, ему можно объяснить, в чем суть данной интервенции. А после объяснения супервизора появляется основа, которая позволяет сделать действие инструментом, которым можно пользоваться.
Например, можно попросить поменять положение членов семьи в комнате на сессии. Не просто поменять местами, а добиться того, чтобы они изменили свое положение, скажем, чтобы к концу сессии они сидели, направив ноги по направлению друг к другу. Это про что? Про то что, меняя отношение друг к другу, люди меняют позицию в пространстве. Но когда терапевт слишком тревожен и невнимателен к происходящему на приеме, ему важно получить ясные ориентиры на признаки изменения отношения. И тогда он начинает автоматически вести себя с клиентами по-другому. Пытаясь изменить их положение тела в пространстве, он влияет на то, как они себя чувствуют по отношению друг к другу. «Добейтесь, чтобы к концу сессии, муж пересел к жене. Что хотите то и делайте для этого. Чтобы он начал смотреть не только на вас, но и начал смотреть на неё, когда что-то про неё рассказывает». И это значительно смещает фокус терапевтического воздействия. Особенно, если терапевт находится в тисках представлений о том, что и как он должен делать. Он и сам начинает вести себя по-другому, когда стремится изменить положение клиентов. Терапевт становится менее статичным, менее скованным, начинает поворачиваться к членам семьи.
Предписание действия без объяснения может быть не только в том случае, когда необходимо получить определенный эффект, но и в том случае, когда достигнут высокий уровень взаимопонимания между супервизором и терапевтом: "Посмотрите, дети в этой семье сейчас взяли слишком много власти", "Жена сейчас больше ориентирована на свою маму, чем на своего мужа". То есть таких замечаний при хорошем взаимопонимании, при хорошей концептуальной подготовке терапевту бывает достаточно, чтобы он смоделировал некоторые воздействия, позволяющие нарушить этот дисфункциональный баланс. Сделать нечто, что свергнет детей с их «трона», переключит внимание жены на мужа и так далее.
Если продолжать тему содержания интервенций в супервизии, то существуют важные вопросы, связанные с присоединением, с вхождением в систему, с формированием терапевтических союзов. Поскольку структурная семейная терапия требует сотрудничества со стороны семьи, терапевту необходимо активно участвовать в формировании терапевтической системы (Минухин, 1988), где он временно присоединяется к семье в качестве ведущего. Эти вопросы решаются раньше, чем вопросы, связанные с реструктуризацией. Когда семья приходит в терапию, то прежде, чем понимать, что в ее структуре надо перестроить, надо к ней присоединиться. На начальном этапе этому должно уделяться достаточно большое внимание. Но некоторые терапевты либо в силу своей тревожности, либо в силу высокой компетентности смотрят на шаг вперёд и начинают действия по изменению структуры, даже если присоединение еще не достигнуто. Пренебрежение к данному этапу работы часто приводит к поверхностному отношению к происходящему в семье. Супервизор обязательно должен обратить внимание на стадию присоединения, потому что очень часто выясняется, что терапия буксует, если нет качественного присоединения.
Противоположное заблуждение состоит во взгляде на присоединение как на специальную технику или набор методов, которые можно изучить, практикуя соответствующие фразы, голосовые интонации, жесты и позы тела. Чрезмерное вовлечение в свое собственное маневрирование приводит к потере связи с семьей, что разрушает саму суть присоединения. Среди многих терапевтов есть предубеждение, что присоединение -это некоторые обязательные ритуалы, которые терапевт должен сделать по отношению к семье и немедленно перейти к дальнейшим шагам терапевтического плана. Задача супервизора - привлечь внимание терапевта к динамике присоединения, препятствуя чисто "техническому" подходу.
Чтобы присоединиться, нужно демонстрировать свою высокую толерантность семье. Но при этом терапевт должен соблюдать некую дистанцию, чтобы иметь в виду возможность критики, оспаривания имеющихся позиций. Чрезмерно тесная дистанция терапевта относительно семьи лишает его функциональности и подвижности.
Если терапевт плохо понимает суть процесса присоединения, увлекшись или его технической составляющей, или пренебрегая значимостью этапа, супервизор может действовать исподволь. Одним из возможных путей является назначение поведения терапевта в первые моменты терапии таким образом, чтобы облегчить присоединение, не раскрывая эту конкретную цель до определенного времени. Например, можно дать инструкцию получить от членов семьи необходимую информацию, что поможет терапевту лучше присоединиться. Пытаясь собрать как можно больше информации на заданную супервизором тему, терапевт автоматически выглядит заинтересованным и присоединяющимся. Особенно, если мы увидели в процессе супервизии, что какая-то тема является наиболее значимой для семьи. На супервизии после сессии стоит обсудить этот маневр с точки зрения присоединения. То есть, используется подход, при котором человек получает некий опыт, а потом уже получает объяснение данного опыта (Colapinto, 1988).
Сложностью для присоединения может явиться и предубеждение терапевта, который обычно ожидает некомпетентности, сопротивления, злонамеренности членов семьи. Такой настрой мешает присоединиться к семьям, как того требует структурная модель.
Супервизору необходимо иметь понимание базовых представлений и установок терапевта. Если установки терапевта мешают присоединению, способствуют потере структурной перспективы, супервизор должен продемонстрировать ему это.
Присоединение - это не результат рассчитанной методики, а результат позитивного отношения к семье. Чтобы поощрять такое отношение, супервизор должен стимулировать интерес терапевта узнавать о жизни семьи и укреплять его уверенность в наличии скрытых ресурсов в семье.
Супервизор может обратить внимание терапевта на его предвзятое отношение к семье, порождающее враждебность, с помощью альтернативных вопросов:
- Как вы думаете, когда вы идёте с настроем, что семья хочет дискредитировать вас, это поможет вам в процессе терапии или способно помешать?
- Когда вы встречаетесь с человеком, который, по вашим наблюдения, имеет к вам предубеждение, вы пытаетесь защититься от него или идёте с открытой душой?
Альтернативные вопросы помогают увидеть ситуацию со стороны и деконструировать внутренние, затрудняющие присоединение установки.
Что необходимо терапевту, чтобы правильно проводить структурную терапию? Это, в первую очередь, умение видеть семейную структуру. Но на практике увидеть структуру целиком бывает не так уж легко, и задача супервизора помочь в этом терапевту.
Например, на супервизии терапевт рассказала о пришедшей к к ней на прием семье - в составе мамы, папы и восьмилетнего ребёнка. Они живут с бабушкой - мамой мамы. Пришли по поводу, того, что ребёнок бьет бабушку, ведет себя агрессивно. Мама, конечно, спасает бабушку. И все боятся, что, когда мальчик подрастет, он бабушку может покалечить. Терапевт сосредоточилась на том, что фактически главой семьи, по словам папы, была бабушка, которая всех затерроризировала. Бабушка находится в тесной связи с дочерью, они почти все время проводят вместе, они всегда заодно. Терапевт предположила, что мальчик таким образом протестует против этих симбиотических отношений.
Но давайте посмотрим на эту ситуацию со структурной точки зрения. В этой семье заметно нарушена структура, границы между подсистемами. Первоначальное утверждение, что бабушка главная в семье, не вполне подтверждается. Потому что главного в семье не бьют младшие члены семьи. Получается, что там нет главных -анархия, хаос. Безусловно, между мамой и бабушкой есть симбиоз. Но концентрируя внимание на работе с симбиозом, можно потратить массу времени и не решить проблему драк этого мальчика. Неверная оценка структуры мешает произвести верные терапевтические шаги.
Каким образом супервизор может побудить терапевта видеть в полной мере семейную структуру?
Во-первых, стоит очень предметно и четко инструктировать терапевта по поводу получения контекстной информации. Например, спросить про то, как взаимодействуют мама с папой. Или про то, как реагирует папа, когда происходит вся эта борьба. Какие методы дисциплинирования ребенка применялись и кем и т.д. Всё что угодно, чтобы получить как можно больше информации, описывающей структуру.
Во-вторых, для лучшего видения и понимания семейной структуры Минухин применял довольно наглядные методы. Например, картографический способ, позволяющий составить схему, описывающую роли и функции каждого члена семьи, иерархию, границы, функции членов семьи (Минухин, Фишман, 1998). Как происходят конфликты, как их избегают, кто с кем дружит, кто против кого дружит. Эта схема, может быть, как умозрительная, так и нарисованная, начерченная, описанная. Супервизор должен мотивировать терапевта сформировать данную схему - на приеме или после него; изобразить графически или представить. Важно активировать образное мышление терапевта, ведь структура семьи - образное понятие. Полезно сформировать образ конкретной семьи, тогда интеракции между членами семьи не будут восприниматься как
случайные и непоследовательные действия. Для этих целей Минухин составил классификацию семей, отличающуюся яркими названиями. Например, есть семьи «аккордеон» (Минухин, Фишман, 1998): мама с ребёнком живут дома, а папа - капитан дальнего плавания, космонавт, дальнобойщик, то есть тот, кто подолгу периодически отсутствует дома. Тот, кто уходит на дистанцию, а потом возвращается. И семья имеет две фазы жизни: когда его нет дома и, когда он дома. Пользуясь метафорой аккордеона, мы получаем представление, как устроена жизнь такой семьи. Или есть семьи «па-де-де» (Минухин, Фишман, 1998). «Па-де-де» - это танцевальная партия для двоих исполнителей. В таких семьях есть очень тесное взаимодействие двоих (например, матери и сына). Они так плотно ориентированы друг на друга, что все другие просто выталкиваются из взаимодействия. Или семьи «с привидениями» (Минухин, Фишман, 1998). Когда в жизни семьи незримо присутствует и на неё влияет тот, кто умер или ушел. То есть, член семьи, которого нет, но который до сих пор имеет роль, функцию, свое место. Любой тот, кто продолжает оказывать свое влияние, даже если физически отсутствует.
Когда мы обращаемся к таким образам, мы, во-первых, хорошо представляем себе картину происходящего в семье, во-вторых, стимулируем творческую активность терапевтов в поисках образов для других типов семей.
Нередко терапевт может демонстрировать сопротивление тому, чтобы увидеть структуру по-новому, руководствуясь глубоко укоренившимися предположениями. И супервизору нужно выступить в качестве тренера, имея дело с непродуктивными предположениями.
Структурный подход дает определенное представление о функциональной и нефункциональной семье. От супервизора требуется помощь терапевту в осознании своей роли в перестройке семейной структуры, соответствующей определенному этапу жизненного цикла. Это очень важный момент - говорить не только о некой правильной структуре, но и соответствии данной структуры текущему положению семьи в зависимости от стадии жизненного цикла, от тех обстоятельств, которые ее окружают, включая какие-то кризисные события: болезни, пожары, землетрясения, перемены места жительства, смены работы.
Важно отметить, что в структурной супервизии согласно концепции подхода, также подразумевается соблюдение иерархии. Супервизору принадлежит руководящая роль. Тем не менее, это не должно сочетаться со стремлением подавить терапевта или диктовать ему каждый шаг. Потому что это ограничивает индивидуальный репертуар действия, лишает творческого мышления. Когда супервизор занимает гиперопекающую позицию, то может упустить индивидуальные особенности и преимущества терапевта. У каждого терапевта есть нечто, что выгодно отличает его в работе от других, и это нужно обнаружить, а затем способствовать развитию. Это вполне согласуется с позицией структурного терапевта при работе с семьями - помочь справиться с текущими проблемами и развить потенциал для дальнейшего полноценного функционирования.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Маданес К. (2001) Стратегическая семейная терапия. М.: Независимая фирма «Класс».
2. Минухин С., Фишман Ч. (1998) Техники семеинои терапии. М.: Независимая фирма «Класс».
3. Николс М., Шварц Р. (2004) Семейная терапия. Концепции и методы. М.: Эксмо.
4. Саймон Р. (1996) Один к одному. Беседы с создателями семейной терапии. М.: Независимая фирма «Класс».
5. Ховкинс П., Шохет Р. (2002) Супервизия. Индивидуальный, групповой и организационный подходы. СПб.: Речь.
6. Colapinto J. (1988) Teaching the structural way. Handbook of family therapy training and supervision/Edited by Howard A. Liddle, Douglas C. Breunlin, Richard C. Schwartz. The Guilford family therapy series. New York London: The Guilford press.
7. Madanes K. (2001) Strategic family therapy. M.: "Class".
8. Minukhin S., Fishman CH. (1998) Family therapy Techniques. M.: "Class".
9. Nichols M., Schwartz R. (2004) Family therapy. Concepts and Methods. M.: Exmo.Simon, R. (1996) One on one. Conversations with the Shapers of Family Therapy. M.: independent firm "Class".
10. Hawkins P., Shochet R. (2002) Supervision. Individual, group and organizational approaches. SPb.: Speech.
11. Colapinto J. (1988) Teaching the structural way. Handbook of family therapy training and supervision/Edited by Howard A. Liddle, Douglas C. Breunlin, Richard C. Schwartz. The Guilford family therapy series. New York London: The Guilford press.
