CC BY
113
4 Так, реализация проекта «Урал промышленный — Урал полярный», предполагающего создание минерально-сырьевой базы промышленности на Северном Урале, включает строительство железнодорожной линии Салехард - Надым и Коротчаево - Игарка с перспективой на Дудинку и Норильск. (См. подробнее: Урал промышленный — Урал Полярный [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.nakanune.ru/articles/ural_promyshlennyjj_ural_pripoljarnyjj
5 Российский государственный архив экономики (далее — РГАЭ). Ф. 8203. Оп. 1. Д. 616. Л. 2.
6 См.: Пиманов А. С. История строительства железной дороги «Чум - Салехард - Игарка» (19471955). Тюмень, 1998. С. 7; Алексеев С. Е. Указ. соч. С. 120.
7 Государственный архив Российской Федерации (далее — ГАРФ). Ф. 9407. Оп. 1. Д. 781. Л. 2-3.
8 Там же. Л. 4.
9 См. подробнее: Пиманов А. С. Указ. соч. С. 9-12.
10 РГАЭ. Ф. 8203. Оп. 1. Д. 616. Л. 2.
11 Там же; ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1258. Л. 4.
12 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1079. Л. 4-5; Д. 1414. Л. 1.
13 Там же. Л. 6; Д. 1258. Л. 4-5.
14 ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 571. Л. 4.
15 См.: Пиманов А. С. Указ. соч. С. 21.
16 ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 571. Л. 1.
17 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 781. Л. 6.
18 См. подробнее: Там же. Л. 4.
19 Там же. Л. 49-50.
20 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1182. Л. 34-35; Государственный архив социально-политической истории Тюменской области (далее — ГАСПИТО). Ф. 1571. Оп. 7. Д. 1. Л. 112; Д. 4. Л. 2, 10.
21 ГАСПИТО. Ф. 1571. Оп. 7. Д. 1. Л. 113.
22 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1079. Л. 10.
23 Там же. Д. 1182. Л. 7.
24 Там же. Д. 1358. Л. 22; Д. 1325. Л. 26.
25 ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 2856. Л. 2.
26 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1489. Л. 3; Д. 1476. Л. 4.
27 ГАСПИТО. Ф. 1572. Оп. 9. Д. 2. Л. 73; ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Л. 2872. Л. 2; Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1492. Л. 157-158.
28 ГАРФ. Ф. 9407. Оп. 1. Д. 1631. Л. 1; Д. 1677. Л. 1.
29 ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 2879. Л. 3.
30 Там же. Д. 571. Л. 174, 176.
31 Там же. Л. 188.
НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ СТРАН ЗАПАДА И ВОСТОКА
А. К. Дудайти
СУЭЦКИЙ КРИЗИС 1956 ГОДА И ПОЗИЦИЯ ФЕДЕРАТИВНОЙ РЕСПУБЛИКИ ГЕРМАНИИ
Анализируется ближневосточная политика ФРГ в период Суэцкого кризиса 1956 г.; исследуются факторы, под воздействием которых она формировалась, вскрываются причины ее непоследовательности и двойственности. Показаны специфические черты этой политики, обусловленные, с одной стороны, «атлантической солидарностью» ФРГ с
США и другими членами НАТО, а с другой — ее стремлением укрепить свои позиции
на Ближнем Востоке.
Ключевые слова: ФРГ, Суэцкий кризис, Ближний Восток, НАТО, США.
Вторая мировая война привела к кардинальным изменениям в международной обстановке, в соотношении сил на мировой арене. Разгром германского фашизма и японского империализма при решающей роли Советского Союза создал благоприятные условия для подъема национально-освободительного движения в странах Азии и Африки.
Волна протеста против национального гнета распространилась и на государства Ближнего Востока, которые начали активную борьбу за вывод со своих территорий английских и французских войск. Но на этом пути они наталкивались на активное противодействие бывших колониальных держав, прежде всего Великобритании и Франции, пытавшихся любым путем, в том числе военным, сохранить здесь свое присутствие. Хотя эти державы после Второй мировой войны сильно ослабли в военном, экономическом и политическом отношении, тем не менее они, используя колониальный опыт прошлых лет, всё еще продолжали оказывать определенное влияние на международную обстановку в этом регионе.
В послевоенный период Ближний Восток стал объектом пристального внимания и Соединенных Штатов Америки. Стремясь вытеснить из этого региона Великобританию и Францию, они активно использовали помощь и поддержку тех западных стран, которые не имели здесь традиций колониального прошлого. Видное место среди них занимала Федеративная Республика Германии — государство, не фигурировавшее в арабском мире как «колониальная держава» и поэтому свободная от проблем, связанных с освободительным и антиколониальным движением и вставших перед англичанами и французами после окончания Второй мировой войны.
Что представляла собой ближневосточная политика ФРГ в 50-х гг.? Какие факторы оказывали воздействие на ее формирование и практическую реализацию? Какие конкретно шаги предприняло в этом направлении правительство Христианско-демократического союза во главе с К. Аденауэром и к чему они привели для ФРГ, ее интересов на Ближнем Востоке? На эти вопросы пытается дать ответ предлагаемая статья, в которой центральное внимание отводится анализу позиции ФРГ в период Суэцкого кризиса 1956 г. и англо-франко-израильской агрессии против Египта.
При рассмотрении западногерманской политики в регионе в указанный период следует учесть, что в послевоенное время ФРГ в определенной степени была лишена возможности проводить самостоятельный внешнеполитический курс, поскольку еще не обладала достаточными для этого международными правами. Западногерманская политика проводилась строго в рамках «атлантической» солидарности ФРГ с союзниками по НАТО, строилась с постоянной оглядкой на Вашингтон. При этом ее базовой основой была идеология холодной войны, жесткой конфронтации в отношениях Восток-Запад, инициатором которой, как известно, выступили США, воздвигшие доктрину «отбрасывания коммунизма» в статус своей официальной политики. Соответственно, ближневосточная политика ФРГ была подчинена той цели, которую преследовали в этом регионе ее союзники по НАТО: «атлантическая солидарность» была базовой основой внешнеполитической деятельности руководства этой страны на Ближнем Востоке. Она зиждилась на общей заинтересованности западных держав всячески воспрепятствовать развитию процесса арабского национально-
освободительного движения, стремлению арабских государств к независимости и суверенитету, расширению их связей с СССР, наконец, усилению политического влияния Москвы на Ближнем Востоке.
Такая высокая степень зависимости ФРГ от политики «атлантических» партнеров в ближневосточном регионе, постоянная готовность безоговорочно следовать здесь американским курсом наложили отпечаток на западногерманскую позицию в период Суэцкого кризиса и англо-франко-израильской агрессии против Египта, выявили ее непоследовательный и двойственный характер.
26 июля 1956 г. правительство Египта объявило о решении национализировать Всеобщую компанию Суэцкого канала. Этот акт стал кульминационным моментом конфронтации страны с западными державами, в частности Англией и Францией, которые на протяжении первой половины 1950-х гг. предпринимали попытки навязать Каиру свои условия. Но их планам не суждено было сбыться: наоборот, во внешней политике правительство Насера заняло позицию нейтралитета, неучастия в военных блоках и потребовало от Англии вывода войск из зоны Суэцкого канала. Английское правительство вынуждено было с этим согласиться, учитывая новое соотношение сил на мировой арене. Вывод английских войск завершился 13 июня 1956 г., и, таким образом, была ликвидирована военная база Англии на египетской территории.
Однако Англия и Франция не намерены были терять свои позиции в Египте. Понимая это, а также в связи с резким усилением их агрессивных приготовлений египетское руководство обратилось к Советскому Союзу с просьбой о военно-экономической помощи. Этот шаг вызвал недовольство со стороны США, Англии и Франции, видевших в нем прямую угрозу своей монополии на поставки военной продукции в ближневосточный регион.
Недовольство «атлантических» союзников по поводу советско-египетского сближения полностью разделяло и руководство ФРГ, рассматривающее конфликтную ситуацию в районе Суэца как «часть глобального противостояния между Востоком и Западом». Соответствующее заявление по этому поводу сделал в сентябре 1955 г. канцлер К. Аденауэр. Он указал, что западным странам нельзя более медлить с принятием срочных мер, с тем чтобы не допустить «политический прорыв Москвы на Ближний Восток»1. При этом глава западногерманского правительства не скрывал беспокойства по поводу того, что, на его взгляд, военно-политическое присутствие Советского Союза в районе Средиземного моря чревато возможностью распространения в будущем его влияния и на Западную Европу2.
Между тем, решив проблему безопасности страны посредством импорта советских вооружений, правительство Насера приняло решение о строительстве Асуанской гидроэлектростанции на Ниле, призванной стать мощной энергетической базой для развития промышленности страны и одновременно позволяющей значительно расширить площадь орошаемых посевных площадей. Но, обратившись за финансовой помощью к Международному банку реконструкции и развития, Каир был поставлен перед условием, что часть денежных средств будет предоставлена ему США и Великобританией в виде «помощи». Это было неприемлемо для правительства Насера, считавшего, что тем самым эти страны получат возможность оказания политического нажима на Египет; но тогда сначала Вашингтон, а затем и Лондон официально объявили, что не желают принимать участие в финансировании этого проекта.
В Бонне не одобрили этот демарш американских и английских властей, полагая, что участие в асуанском проекте предоставляло Западу хороший шанс для «примирения»
с Египтом: отказ США и Англии восприняли как «одну из грубейших ошибок, допущенных Западом на Ближнем Востоке в последнее время»3. Позже, в своих мемуарах, К. Аденауэр вновь вернулся к этой теме: он писал, что тогда, в 1956 г., была упущена реальная возможность «стабилизировать положение в регионе по западному сценарию», но этого не удалось сделать, констатировал он, «исключительно по вине некоторых западных политиков»4.
В ответ на отказ Запада в кредитах правительство Насера 26 июля 1956 г. национализировало Суэцкий канал, длительное время являвшийся источником крупных доходов для Англии и Франции, чем вызвало их неприкрытую ненависть. В срочном порядке эти страны предприняли меры по экономическому давлению на Египет и одновременно начали широкомасштабные военные приготовления с целью начать против него боевые действия.
В самый разгар этих событий правительство ФРГ, обеспокоенное резкой эскалацией обстановки в регионе, выступило с заявлением и призвало конфликтующие стороны воздержаться от действий, способных перевести споры вокруг статуса Суэцкого канала в плоскость военной конфронтации между ними. Оно указало на недопустимость каких-либо односторонних акций в отношении определения дальнейшей судьбы канала (имея в виду действия египетского руководства) и подчеркнуло, что при решении данного вопроса следует строго исходить из учета интересов всех заинтересованных сторон. В заявлении говорилось о приверженности ФРГ соблюдению принципа статус-кво Суэцкого канала как страны — правопреемницы кайзеровской Германии, принимавшей участие в подготовке Константинопольской конвенции о Суэцком канале 1888 г.5 В этом документе, как известно, закреплялся принцип свободы судоходства по нему для «всех коммерческих и военных судов без различия флага», причем как в мирное, так и в военное время (тем самым в нем, по существу, узаконивалось иностранное, прежде всего английское, присутствие в зоне канала). В условиях когда Египет стремился восстановить свой законный суверенитет над районом Суэцкого канала, позиция ФРГ в этом вопросе де-факто означала ее косвенную поддержку Англии, Франции и США, категорически отказывающихся признавать правомерность действий Египта и квалифицирующих их как «произвольный» и «односторонний» акт6.
«Атлантическая» линия в Суэцком вопросе была продолжена руководством ФРГ в ходе работы Лондонской конференции, созванной для этой цели 16-23 августа 1956 г. В ней приняли участие представители 22 стран (Египет отказался от участия в конференции). В ходе обсуждения проблем вокруг Суэцкого канала делегация ФРГ одна из первых высказалась в поддержку американского проекта, ставшего известным как «план Даллеса», по которому предусматривалось создание «международного органа» по управлению каналом (фактически означавшего передачу управления в руки американских и других западных монополий). В своем выступлении на конференции руководитель западногерманской делегации, министр иностранных дел ФРГ фон Брентано указал, что его страна поддерживает требование Англии, Франции и США по соблюдению Египтом статуса канала, определенного Конвенцией 1988 г. Он подчеркнул в связи с этим, что «заявление, с которым выступил египетский президент Насер по поводу национализации Суэцкого канала, идет вразрез с этим нашим общим требованием»7.
После того как правительство Египта отвергло «план Даллеса», американская администрация выступила с новой инициативой: она заключалась в идее создания так называемой Ассоциации пользователей Суэцким каналом в составе США, Англии и Франции. Она должна была осуществлять «координацию судоходства по Суэцкому каналу» и взимать сборы за проход судов через канал.
Боннское руководство выступило в поддержку и этой американской инициативы8. Такой шаг был логичен, поскольку ФРГ еще в ходе работы Лондонской конференции отстаивала американскую идею интернационализации канала, считая ее правильным решением в создавшейся ситуации. В то же время следует заметить, что в политических и деловых кругах страны были сторонники применения против Египта и более решительных мер, вплоть до военных. Так, например, глава «Дойче Банк» Г. Абс не скрывал, что «Европе следовало бы подумать о начале совместной военной операции для восстановления международного порядка в районе Суэца»9.
Египетское руководство не устроил и второй американский вариант разрешения спора вокруг канала. В результате неуступчивость Насера послужила сигналом для принятия Англией и Францией окончательного решения о начале военных действий против Египта. Стремление сохранить старые позиции на Ближнем Востоке, подорванные национально-освободительным движением, свергнуть правительство Насера и восстановить контроль над Суэцким каналом было главной причиной агрессии, предпринятой Англией, Францией в союзе с Израилем против Египта 29 октября 1956 г. При этом Израилю отводилась роль застрельщика в этой агрессии: его армия должна была захватить населенный пункт Шарм-аш-Шейх, заставить капитулировать египетскую армию в районе Синая и открыть Тиранский пролив для израильских судов.
Уже в первые дни синайской кампании канцлер К. Аденауэр, выражая обеспокоенность ФРГ боевыми действиями в регионе, указал на нежелательность применения военной силы против Египта10, а 30 октября официальное заявление по этому поводу сделало правительство ФРГ. Оно призвало конфликтующие стороны немедленно прекратить боевые действия и сесть за стол мирных переговоров11. При этом в своей позиции официальный Бонн (так же, как и администрация США) исходил из опасности втягивания в конфликт Советского Союза, считавшего агрессию против Египта частью общего наступления Запада на арабское национально-освободительное движение, с которым он связывал усиление своего влияния на Ближнем Востоке.
Однако угроза советского вмешательства была не единственной причиной, оказывающей сдерживающее воздействие на позицию ФРГ и ее американского союзника в Суэцком вопросе в начале конфликта. Другим не менее важным фактором было то, что вопрос о правовом статусе Суэцкого канала имел для них гораздо меньшее значение, чем для Англии и Франции. Что касалось ФРГ, то германский капитал никогда не входил во Всеобщую компанию Суэцкого морского канала и кроме того канал в этот период не являлся жизненно важной артерией для ее экономики, чего нельзя было сказать об Англии и Франции.
Больше того, исходя из интересов своих монополий, Суэцкий конфликт объективно даже устраивал ФРГ, поскольку восстановление египетского суверенитета над каналом подрывало позиции Англии и Франции в этой стране и в целом ослабляло их в ближневосточном регионе. Такая перспектива создавала благоприятные условия для усиления экономического присутствия здесь ФРГ. О таком возможном (весьма нежелательном для англичан и французов) сценарии поведал на своих страницах, в частности, влиятельный в деловых кругах Великобритании еженедельник «Экономист». Он предупреждал, что германский капитал прилагает большие усилия к тому, чтобы захватить египетский рынок, и был бы рад возможности заполнить пустоту, создавшуюся в результате военных мер Англии и Франции12.
Подобные опасения вовсе не были лишены оснований, учитывая, что даже в условиях англо-французских экономических санкций против Египта западногерманские
компании продолжали поставлять ему свою промышленную продукцию, мешая тем самым мерам Англии и Франции, принятым против этой страны. Кроме того, танкеры под западногерманским флагом, груженные нефтью, продолжали исправно выплачивать сборы за проход через канал египетским властям, несмотря на кризисную ситуацию в этом районе.
Всё это давало основание полагать, что исходя из экономических соображений ФРГ будет избегать действий, способных нанести вред ее отношениям с Египтом. И действительно, с ее стороны делались усилия, чтобы предстать перед Каиром в качестве беспристрастного сторонника разрешения конфликта мирным путем, за столом переговоров. Эти шаги ФРГ предпринимала, учитывая египетскую критику позиции некоторых западных стран в период военных действий в регионе. Параллельно западногерманская сторона при каждом удобном случае пыталась подчеркнуть, что ФРГ готова продолжать взаимовыгодное торгово-экономическое сотрудничество с Египтом, несмотря на санкции англичан и французов.
Обеспокоенность боннских властей, вызванная тем, что военные действия могут помешать работе западногерманских фирм в Египте, вынуждало их вначале несколько трезво подходить к оценке обстановки, создавшейся в районе Суэца. К этому же толкало их общественное мнение внутри страны, а также за ее пределами, требующее немедленного прекращения военных действий в зоне конфликта, и кроме того, как уже указывалось выше, опасность втягивания в конфликт СССР, последствия которого в Бонне считали трудно предсказуемыми.
С учетом всего этого западногерманское правительство вновь высказалось в пользу немедленного прекращения военных действий против Египта и заявило при этом, что ФРГ не намерена принимать ни прямое, ни косвенное участие в этом конфликте и что ее деятельность строго ограничена рамками Североатлантического альянса13.
Дальнейшее развитие событий показало, что тем не менее, несмотря на свою официально заявленную позицию в конфликте, ФРГ всё же оказывала косвенную поддержку агрессорам. Экономические интересы не смогли стать, в конечном счете, главным фактором, окончательно определившим позицию руководства страны в конфликте: решающую роль сыграли всё же общие «атлантические» цели и задачи ФРГ и ее союзников. Их осуществление представлялось Бонну гораздо более важным делом, чем проблема судоходства через Суэцкий канал, и в этом отношении весьма показательно заявление МИД страны от 6 ноября 1956 г., когда еще продолжались военные действия. В нем ФРГ, продолжая на словах поддерживать мирное разрешение конфликта, в действительности, солидаризировалось с Англией, Францией и Израилем, поскольку охарактеризовала их цели в регионе как вполне законные13.
Кроме того, в период Суэцкого конфликта Израиль, выступивший по сути застрельщиком в нем, бесперебойно получал из ФРГ финансовые средства, определенные еще Люксембургским соглашением 1952 г. «о репарациях». В них израильская экономика, испытывающая большие нагрузки из-за военных действий, нуждалась особенно остро. В свою очередь, ФРГ не собиралась приостанавливать эту помощь, объясняя ее «моральными обязательствами немцев перед еврейским народом», хотя на этом настаивала Лига арабских государств. Соответствующее заявление об этом сделал министр иностранных дел фон Брентано, подчеркнувший, что даже угроза применения санкций со стороны ООН не заставит ФРГ изменить свое решение и что она, не являясь членом этой международной организации, не обязана подчиняться ее резолюциям14.
В целом о масштабах западногерманской помощи Израилю в тот период позволяют судить следующие данные: в период Суэцкого кризиса поставки из ФРГ по соглашению
о «репарациях» составляли от 20 до 30 % всего израильского импорта15.
В то же время экономические связи между двумя странами не ограничивались поставками Израилю лишь гражданской продукции и выплатами по соглашению «о репарациях». Так, вопрос о возмещении ущерба еврейскому народу был использован также для налаживания военно-технических связей между ними. В ходе Синайской кампании, а также после нее ФРГ играла достаточно заметную роль в обеспечении Израиля наиболее важными стратегическими материалами и вооружением и, кроме того, в обучении офицерского состава его вооруженных сил. Согласно данным газеты «Вельт» в училищах бундесвера в тот период проходило обучение более полусотни израильских офицеров. Эта же газета сообщала, что группа специалистов из ФРГ, находившихся в израильской армии в качестве инструкторов и экспертов, была занята на строительстве площадок для ракетных баз16.
Осенью 1956 г. между ФРГ и Израилем была достигнута договоренность на поставку определенных видов военной продукции общей стоимостью 60 млн марок. Предусматривалась также помощь Израилю в обучении его военных кадров, а также направление экспертов в израильскую военную промышленность16.
Сотрудничество в военно-технической области должно было в известной степени компенсировать отсутствие дипломатических отношений между двумя странами (они были установлены позже, в мае 1965 г.). ФРГ пока воздерживалась от этого шага, опасаясь, что это нанесет вред ее отношениям с арабскими государствами. Но избежать осложнений с ними ей всё же не удалось, из-за нежелания приостановить помощь Израилю.
15 ноября 1956 г. аккредитованные в Бонне представители Египта, Алжира и Саудовской Аравии выступили с совместным заявлением и потребовали немедленного прекращения западногерманской помощи Израилю. В документе подчеркивалось, что финансовая и военно-техническая помощь Израилю в условиях, когда его армия участвует в агрессии против Египта, является прямым пособничеством ему и должна быть расценена как акт, «несовместимый с традициями немецко-арабской дружбы»17. В эти же дни сирийское руководство объявило, что в случае продолжения поставок Израилю Сирия будет вынуждена аннулировать заключенное ранее торгово-экономическое соглашение с ФРГ и, кроме того, запретить на своей территории деятельность нефтяных компаний и промышленных фирм из этой страны18.
В ноябре 1956 г. в Стамбуле состоялась чрезвычайная конференция глав дипломатических миссий ФРГ в странах Ближнего и Среднего Востока, на которой было принято обращение к правительству страны принять срочные меры для нормализации отношений с арабскими государствами. Участники конференции не скрывали при этом опасения, что в случае продолжения помощи Израилю эти государства пойдут на официальное признание ГДР, а это, фактически, поставило бы под вопрос эффективность «доктрины Хальштейна»19.
Эти сообщения, равно как и негативная реакция арабского лагеря на помощь Израилю, заставили руководство ФРГ прибегнуть к определенному маневру: так, в декабре 1957 г. им было объявлено о решении, существенно увеличить размеры финансовой помощи, выделяемой «бедным» арабским государствам. Параллельно внешнеполитическое ведомство страны заявило, что впредь ФРГ будет воздерживаться от действий, которые при существующем арабо-израильском конфликте могли бы показаться той или иной стороне шагом, обостряющим положение в регионе20.
Тем не менее помощь ФРГ Израилю не прекращалась. Согласно отчету федерального правительства, с сентября 1952 по март 1958 г. она составила 1,65 млрд марок, или более половины всей суммы, определенной Люксембургским соглашением21. После секретной встречи министров обороны двух стран Ф.-Й. Штрауса и Ш. Переса, состоявшейся в Кёльне в декабре 1957 г., возобновились и военные поставки ФРГ израильской армии22. Они осуществлялись при активной поддержке США, заинтересованных в том, чтобы часть бремени по усилению военной мощи Израиля взяла на себя ФРГ, причем сделать это она могла, прикрываясь обязательствами по Люксембургскому соглашению. Конечно, в Белом доме осознавали, что поставки оружия израильской армии чреваты дальнейшим ухудшением ее отношений с арабскими государствами, но, по большому счету, у руководства ФРГ практически не было выбора, поскольку противиться воле американского союзника оно не могло и в то же время не считало возможным отказать Израилю в помощи, исходя из «стремления немцев искупить вину перед еврейским народом» и тем самым «облегчить себе путь к духовному очищению». Такой политике ФРГ не изменяла, даже учитывая, что создаст себе проблемы в отношениях со странами арабского мира.
В целом, подводя итог анализу политики ФРГ на Ближнем Востоке в 1950-х гг., следует указать на следующие главные моменты:
- используя на словах факт отсутствия в арабском мире традиций колониального прошлого, руководители ФРГ на деле проводили курс, направленный против национально-освободительного движения арабских народов, сохранение их на орбите влияния Запада;
- в своих действиях ФРГ строго придерживалась учета интересов Запада в регионе, солидаризировалась здесь с политикой США и других союзников по НАТО, что наглядно проявилось во время Суэцкого кризиса и тройственной агрессии против Египта. Прикрываясь обязательствами по Люксембургскому договору, ФРГ оказывала финансовую помощь Израилю, а затем стала принимать участие и военных поставках ему, тем самым способствуя усилению его военного потенциала и, объективно, сохранению высокого уровня напряженности в ближневосточном регионе;
- помощь ФРГ Израилю и одновременно постоянный примат политических соображений над экономическими в ее отношениях с арабскими государствами вызывали растущее недовольство арабского лагеря, стремившегося проводить на международной арене независимый внешнеполитический курс. Логика развития событий подсказывала, что такая политика бесперспективна, приведет к кризису западногермано-арабских отношений и, в конечном счете, политической изоляции ФРГ в ближневосточном регионе. События, развернувшиеся здесь в последующие годы, полностью это подтвердили.
Примечания
1 Adenauer K. Erinnerungen. Stuttgart, 1967. S. 215.
2 Ibid. S. 216.
3 AbediseidM. Die deutsch-arabischen Beziehungen: Probleme und Kriesen. Stuttgart, 1976. S. 108.
4 Adenauer K. Op. cit. S. 218-219.
5 Jahrbuch der Internationalen Politik 1956-1957. Munchen, 1961. S. 394.
6 The Times. 1956. 28 July.
7 Die Auswartige Politik der Bundesrepublik Deutschlands. Koln, 1972. S. 51.
8 Ibid. S. 52.
9 Abs H. Der Schutz Wohlerworbener Rechte im Internationalen Verkehr als europaische Aufgabe.
Heidelberg, 1956. S. 19.
10Adenauer K. Op. cit. S. 222.
11 AbediseidM. Op. cit. S. 110.
12 The Economist. 1956. 22 Sept.
13 Frankfurter Allgemeine Zeitung. 1956. 6 Nov.
14Kreysler I., Jungfer K. Deutsche Israel-Politik: Entwicklung, oder politische Masche? Gottingen, 1965. S. 59.
15 Ibid. S. 60.
16 Die Welt. 1958. 14 Jun.
11 AbediseidM. Op. cit. S. 111-112.
18 Ibid. S. 112.
19Deligdisch J. Die Einstellung der Bundesrepublik zum Staate Israel. Bonn, 1914. S. 53.
20 Die Welt. 1951. 29 Dec.
21 Bulletin des Presse- und Informationsamtes der Bundesregierung // Bonn. 1958. 15 Aug.
22 Albrecht U., Sommer A. Deutsche Waffen fur die Dritte Welt. Hamburg, 1912. S. 112.
ЦЕРКОВЬ. ОБЩЕСТВО. ВЛАСТЬ
А. Э. Алакшин
РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО XVIII ВЕКА О РЕГЛАМЕНТАЦИИ КОНФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРОТЕСТАНТОВ
Исследуется вопрос складывания системы законодательства в России XVIII столетия в отношении протестантов.
Ключевые слова: законодательство, протестанты, указ, Сенат, Синод, привилегия, обязанность.
До недавнего времени тема российского законодательства XVIII в. в отношении живших в стране протестантов в работах отечественных и зарубежных историков специально не рассматривалась — некоторые из исследователей, правда, этот вопрос затрагивали вскользь и лишь в контексте логики системы аргументации собственных сочинений. А. Ф. Бюшинг1 и И. Х. Грот2, например, похвально отзывались о «Манифестах» Петра I и Екатерины II; М. Е. Красножен3 порицал благожелательное отношение монархов к лютеранам и кальвинистам; А. В. Карташёв4, без упоминаний о конкретных указах, в своих «Очерках» критиковал тот же фактор в более позитивной манере изложения сведений о сосуществовании протестантов и православных. В изданной в конце XIX в. монографии Н. Д. Кузнецова была впервые предпринята попытка охарактеризовать некоторые законы об иноверцах5. Автор предлагаемой работы постарался внести и свой вклад в исследование проблемы — один из разделов опубликованной им в 2006 г. монографии о деятельности протестантских общин в Петербурге целиком был посвящен проблемам складывания системы российского законодательства в отношении протестантов6. Целью данной статьи является представление перечня названий основных законов государства о деятельности протестантов на территории страны с определением рамок объявленных в этих указах свобод и обязанностей. Прежде всего, однако, необходимо объявить статус органов законодательной власти в этот период истории и дать краткую характеристику имеющихся в нашем распоряжении текстов источников права.
