CC BY
103
УДК 94 (37)
Вестник СПбГУ. Сер. 2. 2014. Вып. 4
Д. Д. Дымская
СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПРОТИВ КАТИЛИНЫ В 65 г. ДО Н. Э.
В статье анализируется судебный процесс 65 г. до н. э., с которым пришлось столкнуться Луцию Сергию Катилине, когда его обвинили по делу о вымогательствах (de repetundis) в провинции Африке. Главным обвинителем был печально известный П. Клодий Пульхр, а кто выполнял функции защитника — не совсем ясно, но не исключено, что это был консул Луций Торкват. Автор утверждает, что судебные процессы использовались в качестве инструмента в политической борьбе в Риме того времени, и что из-за процесса, рассматриваемого в данной статье, Катилина не смог принять участие в консульских выборах на следующий год. Тот же факт, что Марк Туллий Цицерон был готов защищать Катилину на суде, показывает, что в 65 г. до н. э. они еще не были теми смертельными врагами, каковыми станут впоследствии. Библиогр. 5 назв.
Ключевые слова: судебный процесс, Катилина, Цицерон, Клодий.
D. D. Dymskaya
THE TRIAL AGAINST CATILINE IN 65 B. C.
The article deals with a trial of 65 B. C. which Lucius Sergius Catiline had to face when he was accused of extortion (de repetundis) in the province Africa. The chief prosecutor was the notorious P. Clodius Pulcher, but it is still unclear who the defender was — probably consul Lucius Torquatus. The author states that the trials were usually used as an efficient instrument in the political struggle in Rome at that time and due to the one in question Catiline failed to participate in the consular elections for the next year. The fact that Marcus Tullius Cicero was ready to defend Catiline on trial shows that in 65 B. C. they were not yet the mortal enemies that they were to become later. Refs 5.
Keywords: Trial, Catiline, Cicero, Clodius.
60- е годы до н. э., несомненно, являются очень важным и интересным периодом в истории Рима. В это насыщенное событиями время велась ожесточенная борьба между различными политическими группировками, и одним из наиболее эффективных орудий в этой борьбе были судебные процессы. Примером такого процесса может служить суд над Луцием Сергием Катилиной, состоявшийся летом 65 г. до н. э., а поскольку в нем были заняты многие ведущие политические деятели этого и последующих десятилетий, небесполезно изучить детали этого процесса и исследовать связанный с ним комплекс проблем, что мы и намерены сделать в рамках данной статьи.
Прежде всего, стоит отметить, что из источников по данной теме мы располагаем только речами и письмами Марка Туллия Цицерона, сочинением его брата, а также комментариями Аскония, т. е. получается, что в сущности мы имеем возможность рассмотреть проблему лишь с одной стороны. Разумеется, это создает определенные сложности, но, к счастью, Цицерон младший был, как известно, человеком увлекающимся, отличался непостоянством взглядов и часто менял свою точку зрения в зависимости от обстоятельств, а это значит, как бы парадоксально это ни звучало, он один может предоставить нам тот самый плюрализм мнений, который необходим для любого полноценного исследования, хотя и не заменит его полностью.
Дымская Дарья Дмитриевна — аспирант, Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 1999034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9; [email protected]
Dymskaya Daria D. — post graduate student, St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation; [email protected]
Мы прекрасно осознаем, что ввиду множества спорных моментов и недостаточной их освещенности в источниках любой историк или правовед, который занимается означенной темой, находится в очень уязвимом положении, поскольку оказывается лишенным возможности привести неопровержимые доказательства того или иного вывода, а потому все высказанные здесь предположения следует рассматривать исключительно как гипотезы.
Теперь, сделав предварительные замечания, перейдем непосредственно к заявленной теме. Итак, в 68 г. до н. э. Катилина был избран претором (Ascon. p. 85), а на следующий год его отправили в Африку в качестве наместника (Cic. Cael. 10). Это была богатая провинция, а потому нет ничего удивительного в том, что Катилина, имевший склонность жить не по средствам (Sail. Cat. 5), попытался разрешить за ее счет свои проблемы с деньгами. Очевидно, он немного превысил допустимый в таких случаях предел, поскольку в 66 г. до н. э. местные жители отправили своего представителя в сенат с жалобой на пропретора (Ascon. p. 89). Дело было принято к рассмотрению, и примерно в то же самое время, когда в Ближней Испании был убит отправленный туда в качестве пропретора Гней Пизон, а именно летом 65 г. до н. э., состоялся суд (Cic. Att. I 1, 1. 2, 1). Это был процесс de repetundis, т. е. по делу о вымогательстве. Соответствующий закон был принят Суллой около 81 г. до н. э. для того, чтобы предоставить провинциалам возможность судебной защиты от произвола римских наместников. Закон просуществовал в течение 20 лет, а затем на смену ему пришел lex Iulia de repetundis, изданный уже Юлием Цезарем. Но, так как Катилину судили еще по Корнелиеву закону, именно он имеет для нас особое значение. Как отмечают в своем исследовании А. В. Короленков и Е. В. Смыков, многие законы, принятые тогда Суллой для решения конкретных проблем, были повторением прежних, хотя встречались и некоторые новшества. Они коснулись в том числе и закона о вымогательствах: теперь в качестве санкции за это преступление была предусмотрена «уплата штрафа, в два с половиной раза превышающая подлежащую возмещению сумму» [1, с. 321-322]. Именно это и грозило Катилине в том случае, если бы его признали виновным.
Вина Луция Сергия была настолько очевидна, что еще в первой половине июля 65 г. до н. э. Цицерон с насмешкой писал, будто оправдают его только в том случае, если судьи по какой-то причине вдруг решат, что в полдень не светло (Cic. Att. I 1, 1). Видимо, Катилина и сам понимал всю серьезность своего положения, а потому предпочел решить проблему старым испытанным способом — при помощи денег. Последнее не удивительно, поскольку именно так чаще всего выходили из затруднений многие римские деятели, достаточно вспомнить небезызвестного Гая Верреса или Лентула Суру, который, по словам современников, отличался замечательным красноречием (Cic. Brut. 230. 308. 311), но, несмотря на это, все равно предпочитал избавляться от неудобных приговоров при помощи золота, а не ораторского искусства (Plut . Cic . 17), поскольку понимал, что при том уровне коррупции, которая царила тогда в римских судах, богатство приносило гораздо больше пользы, чем риторика. Катилина поступил аналогичным образом: подкупил обвинителя и судей (Cic. de harusp. Resp. 42; Att. I 2,1; Ascon. p. 87), в результате чего и получил благоприятный приговор. Правда, на это ему пришлось потратить все приобретенные в провинции средства, и в итоге Катилина покинул суд таким же бедным, каковыми были некоторые из его судей до вынесения приговора (Q. Cic. comm. Pet. 10).
Характерно, что как только о подкупе узнал Цицерон, он сразу же решил воспользоваться удобным случаем и предложил Катилине свои услуги в качестве адвоката — в надежде на то, как он сам признается, что впоследствии Катилина будет относиться к нему «более дружественно в деле соискания (консульства. — Д. Д.)» (Cic. Att. I 2, 1). Однако действительно ли такая защита состоялась — неясно. В письмах к Аттику есть только указания на намерения оратора, но дальше эта тема никак не развивается, хотя, как справедливо замечает Ю. А. Иванов, это вовсе не означает, что таких писем не было. С его точки зрения, великий оратор мог просто запретить их публиковать, чтобы не навредить своей репутации. То же самое касается и речи в защиту Катилины: ученый не отрицает вероятности ее существования, а просто говорит, что, если она и была, то все равно не сохранилась [2, с. 71]. Что же касается других речей Цицерона, то из них можно по крупицам выудить некоторые сведения. Так, например, из общей тональности речи «В белой тоге» («In toga candida») Асконий делает вывод о том, что Цицерон не мог быть защитником Катилины, в противном случае он не говорил бы таких вещей — в частности, не отзывался бы так резко об оправдательном приговоре (Ascon. p. 85-97). В речи «За Целия» оратор говорит, что Катилине почти удалось ввести в заблуждение его самого (Cic. Pro Cael. 6), очевидно, имея в виду свое первоначальное намерение стать адвокатом, но потом, уже в речи «За Суллу», он сообщает, что «заступником в деле Катилины» был консул Л. Торкват и что Катилина сам умолял его о защите (Cic. Pro Sull. 29). Это весьма похоже на правду, так как для Катилины было бы логичнее обратиться с такого рода просьбой к тому, кто точно не составит ему конкуренции на следующих консульских выборах, чтобы потом не оказаться в долгу перед этим человеком. Торкват в этом смысле был идеальной кандидатурой — вот почему, думается, что Катилина предпочел отказаться от услуг Цицерона и попросил о защите консула, а тот, как известно, согласился. Правда, такое великодушие со стороны Торквата выглядит несколько странным, поскольку во время так называемого «первого заговора»1 он мог весьма серьезно пострадать — ведь тогда, как мы помним, планировалось убийство консулов, а он как раз и был одним из них. Цицерон, правда, утверждает, что Катилину и Торквата связывала давняя дружба (amicitia — Cic. Pro Sull. 2-3), и, вероятно, именно она заставила консула объявить о том, что хотя он и слышал об участии Катилины в заговоре, но не поверил этим сплетням (Cic. Pro Sull. 81). Нам все же представляется, что дело здесь было не столько в дружбе, сколько в корпоративной солидарности. Ведь за Катилину заступился не один Торкват, но и все консуляры (Cic. Pro Sull. 29), хотя в своей предвыборной речи «In toga candida» оратор, напротив, уверяет нас в том, что Катилину поддержали всадники и трибуны, а сенаторы высказались против его оправдания (Ascon. p. 89). Впрочем, немного ранее в той же речи он говорил, что как раз всадники были настроены по отношению к Катилине более враждебно (As-con. p. 87), и это, с нашей точки зрения, выглядит уже более правдоподобно, так как у всадников обычно имеются определенные финансовые интересы в той или иной провинции, а коль скоро Катилину судили по делу о вымогательствах (de repetundis), то не исключено, что он их интересы ущемил, присвоив те средства провинциалов, на которые могли претендовать публиканы. К тому же, если принять во внимание,
1 Мы не будем касаться здесь вопроса о том, сколько заговоров Катилины было в действительности, поскольку данная проблема требует более обстоятельного изучения и должна стать предметом отдельного исследования.
что во время последней гражданской войны всадники были на стороне Цинны и воевали против Суллы (Ascon. p. 89), а Катилина еще и убил некоторых из них (Q. Cic. Comm. Pet. 9; Sail. Hist. I 45. Ascon p. 84), то их желание выступить на суде против него представляется вполне оправданным. Таким образом, мы видим, что в некоторых местах своей речи Цицерон допускает логические неувязки, противореча самому себе. Объясняется это, по-видимому, тем, что оратору просто важно было показать, что Катилина является врагом всех сословий, и ему это удалось, если судить по результатам речи2. В целом же, на основе проведенного выше анализа, мы склонны согласиться с П. Мериме, который считает, что участие в процессе Клодия придало обвинению политический характер, и в результате оптиматы, усмотрев в этом некий выпад против своей «партии», поддержали Катилину как одного из «своих», независимо от личных симпатий или антипатий [3, p. 269] .
Что же касается Клодия, то существуют различные точки зрения относительно того, что именно заставило его взять на себя роль обвинителя. Так, например, П. Мериме и И. Харрисон полагают, что, будучи молодым и амбициозным политиком, он пошел на этот шаг для того, чтобы завоевать себе популярность и в то же время продемонстрировать лояльность новому правительству, так как Катилина в глазах многих римлян был живым напоминанием о самых одиозных преступлениях суллан-ского режима [3, р. 269; 4, p. 115]. По мнению же Э. Линтотта, Клодий стал обвинителем по предварительной договоренности с Катилиной [5, р. 158], но в источниках ничего прямо об этом не говорится. Есть только косвенное подтверждение позиции П. Мериме и И. Харрисона: Плутарх в биографии Лукулла, говорит, что «выступить с обвинением даже без особого к тому предлога вообще считалось у римлян делом отнюдь не бесславным, напротив, им очень нравилось, когда молодые люди травили нарушителей закона, словно породистые щенки — диких зверей» (Plut. Luc. I). Быть может, Клодий как раз и выступил в роли такого «породистого щенка», атаковав на потеху толпе «матерого сулланского волка» Катилину.
Теперь же, когда основной комплекс проблем рассмотрен, настало время завершить наш краткий обзор и подвести итоги. Можно сказать, что в целом процесс закончился для Луция Сергия относительно благополучно: его оправдали, но на этот приговор пришлось потратить большую часть средств, привезенных им из провинции Африки, к тому же из-за того, что суд слишком затянулся, он не смог участвовать в консульских выборах на 64 г. до н. э. И это позволяет сделать некоторые выводы. Во-первых, из всего вышеизложенного становится ясно, что оптиматы не хотели допускать Катилину до власти и пользовались любой возможностью, чтобы его остановить — в этом смысле жалоба провинциалов оказалась весьма кстати, но при этом они вовсе не желали доводить его до крайности и по-прежнему свято соблюдали свои «сословные» интересы, что проявилось в готовности сенатской элиты (за исключением Метелла Пия, который был патроном африканской общины — Ascon. p. 87. 89) встать на защиту человека, принадлежащего к той же социальной группе, что и она сама. А во-вторых, намерение Цицерона сделать то же самое, пусть даже ради личной выгоды, может свидетельствовать о том, что в середине 65 г. до н. э. между ним и Катилиной еще не было тех фатальных разногласий, которые впоследствии сделают обоих деятелей непримиримыми врагами.
2 Имеется в виду избрание Цицерона консулом на 63 г. до н. э. и провал Катилины.
Литература
1. Короленков А. В. Смыков Е. В. Сулла. М.: «Молодая гвардия», 2007. 430 с.
2. Ю. А. Иванов. Заговор Катилины и его социальная база // Вестник древней истории. 1940. №1. C. 69-81.
3. Mérimée P. La conjuration de Catilina // Mérimée P. Études sur l'histoire romaine. Paris: Michel Lévy Frères Libraires-Editeurs, 1883. P. 235-430.
4. Harrison I. Catiline, Clodius, and popular politics at Rome during the 60s and 50s BCE// Bulletin of classical studies. Vol. 51. Issue 1. London: Wiley-Blackwell, 2008. P. 95-118.
5. Lintott A. W. P. Clodius Pulcher — "Felix Catilina?"// Greece & Rome. Second Series. Vol. 14. N 2. Cambridge: Cambridge University Press, 1967. P. 157-169.
Статья поступила в редакцию 30 мая 2014 г.
