CC BY
28
УДК 81'22
А. В. Леонтьева
аспирант каф. общего и сравнительного языкознания МГЛУ; аспирант Свободного Университета Амстердама; e-maiL: [email protected]
СУДЕБНЫЙ НАРРАТИВ В АСПЕКТЕ ПОЛИМОДАЛЬНОСТИ: АНАЛИЗ ЖЕСТОВ В РЕЧИ
В статье рассматривается понятие судебного нарративного дискурса, а также доказывается важность его изучения как полимодального явления. На материале вступительных речей обвинения в американском суде показана взаимосвязь речи и сопровождающих ее жестов и анализируется свойство аргументативности данного вида дискурса на вербальном и невербальном уровнях.
Ключевые слова: судебный нарратив; судебный дискурс; полимодальность; повторяющиеся жесты; указательные жесты.
A. V. Leonteva
Post-graduate student, Department of GeneraL and Comparative Linguistics, MSLU; Post-graduate student, Vrije Universiteit Amsterdam; e-maiL: [email protected]
A MULTIMODAL ANALYSIS OF GESTURES WITH SPEECH IN LEGAL NARRATIVES
The articLe deaLs with the notion of court discourse asserting its importance in terms of muLtimodaL studies. This articLe provides an anaLysis based on prosecution opening statements in the US court. The study shows the speech-gesture reLations and the argumentative potentiaL of the court discourse on the non-verbaL LeveL.
Key words: narrative; court discourse; muLtimodaLity; gesture research; catchments; pointing gestures.
В настоящее время лингвистические исследования юридической сферы относятся к одним из наиболее актуальных, что обусловливается развитием гражданско-правового общества и политико-экономическими изменениями в современном обществе за последние несколько десятилетий, с одной стороны, и вниманием лингвистов к различным проявлениям профессиональной коммуникации, в том числе в сфере судопроизводства - с другой. В статье будут рассмотрены некоторые особенности дискурса англосаксонской судебной системы, принятой в США.
Данная система основана на прецедентном праве и имеет ряд особенностей, проявляющихся в юридическом дискурсе, в котором отражается многоаспектность отношений «человек - право». Данный вид дискурса является инстуциональным, или статусно ориентированным, другими словами, общение в рамках такого дискурса происходит в строго определенных статусно-ролевых рамках [Карасик 2000]. Основными участниками общения являются агенты или представители института правосудия, с одной стороны, и клиенты, или люди, обратившиеся к ним - с другой. Целью юридического типа дискурса является упорядочение явлений в соответствии с нормами закона [там же].
В рамках англоязычного юридического дискурса выделяют следующие субдискурсы: судебный дискурс, дискурс юридических документов, дискурс юридической консультации [Ускова 2001]. В настоящей статье особое внимание уделяется феномену устного судебного дискурса, который изучается не только в контексте профессиональной коммуникации или юриспруденции, но также для решения более общих проблем аргументативного дискурса, к которым относятся проблемы выбора стратегий и тактик убеждения (см. исследования О. С. Иссерс 2008, Т. ван Дейка 1983, Э. Паскуаль 2014 и др.).
Рассмотрим кратко основные особенности организации устного судебного дискурса. Судебный дискурс представляет собой многоэтапное повествование о событиях, которые произошли в прошлом. Судебный нарратив рассматривается как инструмент реконструкции событий, способный повлиять на исход дела. Выстраивая субъективную историю, говорящий с помощью специальных средств (вербальных и невербальных) создает эффект нейтрального объективного повествования. В данной статье рассматривается американский судебный дискурс, который представляет собой строго упорядоченный вид риторической практики [Burns 1999], обладающий определенной спецификой. Необходимо отметить еще одну немаловажную особенность американской судебной системы, а именно - роль присяжных. Как известно, в Соединенных Штатах суд присяжных является наиболее распространенной формой судебных разбирательств. Многие исследователи отмечают, что присяжные интерпретируют полученную информацию, оценивая не столько весомость доказательств, сколько правдоподобность соперничающих нарративов [en.oxforddictionaries. com]. Оценка правдоподобности основывается на очевидной ясности изложения, последовательности и связности [Griffin 2013].
Вместе с тем современный лингвистический подход к судебной коммуникации предполагает учитывать, во-первых, неоднородность дискурсивного поведения в суде - особенно в странах с богатой судебной практикой, во-вторых, полимодальность устного судебного дискурса, предполагающего использование вербальных и невербальных модусов коммуникации.
Именно данные особенности судебного дискурса учитываются при анализе выступлений в суде в настоящей статье, цель которой рассмотреть роль некоторых типов жестов, используемых в речи представителя обвинения в суде в Америке. В данной статье приводится анализ вступительных речей прокурора по делу Джозефа Каронны, проходившему в штате Теннесси, США. Подсудимый был приговорен к пожизненному заключению после того, как обвинение предоставило доказательство его причастности к убийству жены, Тины Каронны.
Как отмечает Дж. Коттерилл, судебный дискурс - неоднородное явление, которое может рассматриваться на макродискурсивном и микродискурсивном уровнях [Cotterill 2003]. На уровне макродискурса анализу подвергается судебное заседание в целом. Так как судебный дискурс относится к аргументативному типу дискурса, то на данном уровне его основная задача - доказать или опровергнуть виновность обвиняемого перед судьей и присяжными.
На уровне микродискурса судебное заседание делится на следующие этапы: вступительная речь, допрос свидетелей, заключительная речь и вердикт. Данные этапы, включенные в макродискурс, обладают различными характеристиками и выполняют различные функции. Особый интерес в этом плане представляют вступительные речи обвинения и защиты, которые являются своего рода «маршрутной картой» для всего процесса. Каждая сторона предлагает свою версию произошедшего, и данные версии находятся в конфликте друг с другом.
Следует подчеркнуть, что эксплицитно данный вид микродискурса является нарративом, т. е. его функция - представить последовательность событий [Griffin 2013], однако он имплицитно аргументативен, так как вступительная речь не только информирует слушающих о фактах дела, но и задает определенную перспективу для последующей интерпретации событий для всех участников судебного процесса. Таким образом, вступительная речь предоставляет обеим сторонам возможность не только изложить события, но и убедить в правильности
своей версии. Далее рассмотрим, как данная особенность прослеживается на вербальном и невербальном уровнях.
С точки зрения языкового употребления для вступительной речи обвинения характерно относительно невысокое содержание оценочной лексики (например, killed, murdered, etc.) и нейтральный стиль изложения, основанный на фактах. Например, при указании на подсудимого используются довольно нейтральные лексические единицы: the defendant, he, а также обращение по имени Joe Caronna. Так как во время суда говорящие должны оперировать фактами, мы можем наблюдать большое количество дейктической лексики, указывающей на время событий: on Monday, October the 27th, 2008, 9 o'clock that morning, the next day, Saturday morning; на место: on a side of a road, in Corvette, behind the front seat, Barkland и т. д. Также говорящие довольно часто употребляют имена свидетелей и участников событий для достижения эффекта фактологичности и объективности: Patt Hathoway, Matt Truner, Gary Hathoway и т. д.
В структурном отношении вступительная речь обвинения характеризуется иконичностью, так как в целом передает последовательность событий как они происходили в реальности, конструируемой говорящим: так, представитель обвинения рассказывает свою версию событий в хронологическом порядке. В целом, на уровне языковых выражений и общей структуры текста, следующей каноническому нарративу, намерение убедить присяжных, т. е. аргументированность речи, в основном, вуалируется.
В то же время недостаток языковых средств оценочной аргументации может компенсироваться на уровне жестов, используемых с определенными языковыми выражениями, к которым говорящая стремится привлечь внимание. Например, во время суда представитель обвинения произносит фразу stuffed her back несколько раз в течение своей вступительной речи, сопровождая ее жестом (см. рис.1). Она использует правую руку, повернутую ладонью к себе, повторяя движение вверх и вниз несколько раз. Интересно то, что данная фраза и данный жест появляются в начале и в конце ее вступительной речи (см. рис. 1 и 2). Указанный жест является повторяющимся [Kendon 2004]. Данный вид жестов структурирует дискурс, как бы обрамляя его и помогая связать его воедино. Такие жесты необязательно следуют друг за другом, но повторяются в течение всего дискурса, частично или
полностью совпадая по форме, движению, направлению, динамике и т. д. Они часто соответствуют подтемам, которые повторяются в повествовании, тем самым являясь ориентирами и связующими элементами внутри нарратива [Kendon 2004]. Таким образом, повторяющиеся жесты выполняют функцию обеспечения связности нарратива, при одновременной фокусировке внимания слушающих на определенном событии, действии, объекте, которые нередко вербализуются лексикой с эксплицитной или имплицитной оценкой. В данном случае фокусировка осуществляется на определенном качестве действий обвиняемого, которое подразумевает оценку за счет повтора не только жеста, но и глагольной фразы stuffed her back, которая сама по себе не оценочна. Однако значение слова stuff - «force or cram (something) tightly into a receptacle or space» [https://en.oxforddictionaries.com/definition/stuff], содержит указание на неодушевленный предмет, тем самым представитель обвинения подчеркивает, что с телом жертвы обращались как с вещью, имплицируя жестокость действий обвиняемого.
Рис. 1. Killed his wife Tina, stuffed her back, behind the front and the back seats of that truck
Рис. 2. He killed Tina, stuffed her back behind that front seat
Рис. 3. And the state's proof will show, Рис. 4. Joe Caronna is guilty
that the defendant, Joe Caronna, of first-degree murder
killed his wife Tina...
Анализ вступительных речей показал особую роль дейктических единиц не только на вербальном, но и невербальном уровне. К дейк-тическим жестам относятся такие движения руки, которые указывают на объект, место, направление [Kendon 2004; Muller 2004]. Объекты, на которые указывают жесты, могут быть видны участникам речевого события или могут существовать в реальном мире, но находиться вне поля зрения собеседников. В таком случае говорящий указывает в направлении объекта, который располагается за стенами помещения, или в данном случае за пределом зала заседаний.
Примечательно, что представитель обвинения использует один и тот же указательный жест в начале и в заключительной части своей речи, тем самым «обрамляя» свое повествование (см. рис. 3, 4). При этом она использует вытянутый указательный палец. Данный жест часто применяется с целью обвинения или для выделения объекта на фоне окружения [Kendon 2004]. В этом случае представитель обвинения не только указывает на подсудимого, но также называет его по имени (Joe Caronna), хотя в остальных случаях она предпочитает называть его «обвиняемый» (the defendant). Таким образом она формирует ассоциативную связь между именем собственным (Joe Caronna), именем нарицательным (the defendant) и преступлением (killed), подчеркивая присутствие обвиняемого в зале, выделяя его среди других участников процесса, привлекая к нему внимание с помощью сочетания номинативных единиц и жеста. Данный пример иллюстрирует способность жеста фокусировать внимание на объекте за счет повторного указания, которое выступает одновременно средством обвинения.
Другой тип указательного жеста - рука, развернутая ладонью вверх (см. рис. 5). Как отмечает К. Мюллер, во всех случаях, когда
задействуется открытая рука, речь идет об объекте или человеке, связанном с темой обсуждения, в данном случае с убийством. Открытая рука по диагонали используется для выражения критики. Адресатом является третья сторона - присяжные, чье внимание говорящий привлекает к объекту критики - подсудимому [Muller 2004]. Таким образом, в данном примере нет прямого обвинения, но есть завуалированная критика, заявление о причастности обвиняемого к преступлению, фокусирование внимания присяжных на том, что именно он, по словам очевидцев, должен был находиться вместе с жертвой во время совершения убийства. В данном случае, в отличие от указания пальцем, центральной темой обсуждения является не обвиняемый, а события, в которых участвовал подсудимый:
Path asked Tina if she needed any help with the shopping. Tina said no,
because the defendant was gonna go help her do the shopping.
В данном примере также следует отметить употребление существительного defendant в сочетании с указательным жестом: слово является юридическим термином, оценочно нейтральным, однако именно в жесте прослеживается критика в речи обвинения.
Рис. 5. The defendant was gonna go Рис. 6. .. .was half a mile from where help her do the shopping the defendant stores four of his cars
Аналогичный по форме и функции жест повторяется несколько раз в ходе выступления. Так, в эпизоде (см. рис. 6) профилируется не обвиняемый, а событие в целом, которое происходило в определенный момент времени:
Until Monday October 27, when Barkland police found that black Avalenche parked on the side of the road in Barkland....was a half a mile from where the defendant stores four of his cars.
Обратим внимание, что используемая говорящим лексика также нейтральна, объективна и точна: даны даты происшествия (Monday October 27), действующие лица (Barkland police), а также детально описано, что именно произошло (found that black Avalenche parked on the side of the road in Barkland). Далее появляются новые детали, фактологически подтверждающие связь обвиняемого с местом происшествия (was a half a mile from where the defendant stores four of his cars). В данном примере прокурор также прямо не заявляет о том, что именно подсудимый совершил убийство и оставил тело жертвы в машине, но, повторяя жест, концентрирует внимание присяжных на обвиняемом и имплицитно заявляет о его причастности к происшедшему.
Обращая внимание слушающих на подсудимого, прокурор также довольно часто использует левую руку, ладонь вертикально от себя (см. рис. 7 и 8). Данный жест применяется в случае, когда говорящий указывает на несколько объектов, объединяя их [Kendon 2004]. В приведенном примере, в отличие от предыдущих, отсутствует обвинение: жест указывает на то, что обвиняемый являлся частью описываемого события. На вербальном уровне при этом центр внимания направляется на другого участника событий, свидетеля по делу (Matt Truna). Представитель стороны обвинения употребляет полное имя и фамилию участника для достижения эффекта достоверности, в то время как говоря об обвиняемом, она вновь использует нейтральный юридический термин (the defendant), однако сопровождает его вышеуказанным жестом, тем самым как бы оставляя обвиняемого в поле зрения присяжных и подразумевая, что именно он был самым последним человеком, видевшим Тину, так как совершил убийство.
Puc. 7. And Matt Truna was the last person, besides the defendant, who talked to Tina on Saturday October 25
Puc. 8. Now the defendant says that he was loading those tables in the back of the truck...
Проведенный анализ структуры устного судебного нарратива позволяет сделать следующие выводы:
1. С точки зрения вербальных средств нарратив обвинения нейтрален за счет фактологичности выстраиваемой последовательности событий и использования юридических терминов, пространственной и временной дейктической лексики, имен собственных, стилистически нейтральных глаголов и существительных.
2. Аргументативность данной речи в значительной степени проявляется на невербальном уровне, в результате применения жестов (особенно указательных), концентрирующих внимание присяжных на обвиняемом и его действиях и имплицирующих их негативную оценку.
3. Данные жесты повторяются по ходу построения повествования, выступая в роли средств, структурирующих дискурс и обеспечивающих его связность.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. 5-е изд.
М. : Изд-во ЛКИ, 2008. 288 с. Карасик В. И. О типах дискурса. Языковая личность: институциональный и персональный дискурс : сб. науч. тр. Волгоград : Перемена, 2000. С. 5-20.
Ускова Т. В. О неоднородном характере понятия «английский юридический дискурс». Разновидности дискурса и обучение специальным языкам. М., 2001. - С. 93-97 (Тр./ МГЛУ; вып. 458) Atkinson J. M., Drew P. Order in court. The Organisation of Verbal Interaction in
Judicial Settings. The Macmillan Press Ltd., 1979. 275 p. Burns R. P. A theory of the trial. Princeton University Press, 1999. P. 11-13. Burns R. P. Narrative and Drama in the American Trial. Northwestern University School of Law, 2012. URL : http://scholarlycommons.law.northwestern.edu/ facultyworkingpapers/201 Cotterill J. Language and Power in Court. Palgrave Macmillan, 2003. P. 19-64. Griffin L. K. Narrative, Truth, and Trial. The Georgetown Law Journal, 2013. P. 281-335.
Heffer C. Revelation and Rhetoric: A Critical Model of Forensic Discourse. Int J Semiot Law, Springer Science+Business Media Dordrecht, 2013. P. 459-485. Heffer C. The Language of Jury Trial. A Corpus-Aided Analysis of Legal-Lay
Discourse. Palgrave Macmillan, 2005. 253 p. Kendon A. Gesture: Visible Action as Utterance. Cambridge University Press, 2004. P. 199-224.
A. B. HeoHmbeBa
McNeill D., Quek F., McCullough K., Duncan S., Furuyama N., Bryll R., Ma X., Ansari R. Catchments, prosody and discourse. University of Chicago - Wright State University - University of Illinois, 2001. P. 10-11.
Muller C. Forms and uses of the Palm Open Hand: A case of a gesture family. The semantics and pragmatics of everyday gestures. Berlin : WEILDER Buchverlag, 2004. 237 p.
Nettel Ana L., Roque G. Persuasive Argumentation Versus Manipulation. Argumentation, 2012. P. 55-69.
Oxford Dictionaries. Dictionary, Thesaurus, & Grammar. URL : https://en.oxford-dictionaries.com
Pascual O. E. Fictive interaction: the conversation frame in thought, language, and discourse. John Benjamins Publishing Company Amsterdam, 2014. 243 p.
Spiecker S. C., Worthington D. L. The Influence of Opening Statement. Closing Argument Organizational Strategy on Juror Verdict and Damage Awards, Law and Human Behavior. 2003. Vol. 27, No. 4. P. 437-441.
Van Dijk T. A., Kintsch W. Strategies of Discourse Comprehension. New York : Academic Press, 1983. 423 p.
