CC BY
90GS4
ПРАВОСУДИЕ И СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
/SD
DOI: 10.24412/2076-1503-2022-10-223-228 NIION: 2018-0076-10/22-1057 MOSURED: 77/27-023-2022-10-1255
МЕЖЕККЕЙ Андрей Викторович,
аспирант кафедры теории государства и права и политологии юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, e-mail: amejekey@mail.ru
Научный руководитель: ЖУКОВ Вячеслав Николаевич,
профессор, доктор юридических наук, доктор философских наук, е-mail: mail@law-books.ru
СУДЕБНОЕ ПРАВОТВОРЧЕСТВО, РЕАЛИЗУЕМОЕ ПОСРЕДСТВОМ ПРИМЕНЕНИЯ АНАЛОГИИ ЗАКОНА И АНАЛОГИИ ПРАВА
Аннотация. В статье рассматриваются такие способы судебного правотворчества как аналогия закона и аналогия права, применяемые судом при осуществлении гражданского судопроизводства, а также правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности для восполнения пробелов в правовом регулировании. Рассматриваются примеры из судебной практики как обоснованного, так и необоснованного применения судами аналогии закона, а также сам механизм судебного правотворчества при применении судом аналогии закона. Помимо применения судом аналогии гражданского закона при осуществлении гражданского судопроизводства, а также правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, рассматривается применение судом аналогии гражданского закона при осуществлении правосудия по уголовным делам. Далее рассматривается пример судебного правотворчества при применении аналогии права, а также механизм судебного правотворчества при применении аналогии права. Автором сделаны следующие выводы. Если пробел в правовом регулировании, послуживший поводом для применения судом аналогии закона или аналогии права в последующем не устранен законодателем, следующее судебное разбирательство по делу со схожими обстоятельствами, весьма вероятно, также закончится применением аналогии закона или аналогии права. То есть суд, применяя аналогию закона и аналогию права, совершает правотворчество не только в данном конкретном деле, но и создает предпосылку для правотворчества в будущих судебных разбирательствах. Законодатель, в свою очередь, не только допускает возможность судебного правотворчества в форме применения аналогии закона и аналогии права, но и осознает ее необходимость, вызванную объективной невозможностью создать беспробельное законодательство.
Ключевые слова: судебное правотворчество, аналогия закона, аналогия права, восполнение пробелов правового регулирования.
JUDICIAL LAWMAKING CARRIED OUT THROUGH THE APPLICAION
MEZHEKKEY Andrey Viktorovich,
postgraduate student of the Department of Theory of State and Law and Political Science of the Faculty of Law at Lomonosov Moscow State University
Supervisor: ZHUKOV Vyacheslav Nikolaevich,
Professor, Doctor of Law, Doctor of Philosophy
OF THE LAW BY ANALOGY
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2022
Annotation. The article is devoted to such a method of judicial lawmaking as the analogy of law, used by state courts in civil and in arbitration proceedings to fill gaps in legal regulation. The article considers examples of both reasonable and unreasonable use of analogy of law by state courts, as well as the very mechanism of judicial lawmaking when a court applies analogy of law. In addition to analogy of law, used by state courts in civil and in arbitration proceedings, the application of analogy of civil law in criminal justice is also considered. The following conclusions have been made. If a gap in legal regulation, which served as the basis for the use of analogy of law by state courts has not been eliminated, the next trial in a case with similar circumstances is also very likely to end with the use of analogy of law. That is, a court, using analogy of law, commits an act of lawmaking not only in this particular case, but also creates conditions for lawmaking in future cases. The law, in its turn, not only allows the possibility of judicial lawmaking by using analogy of law, but also realizes its necessity, caused by the objective impossibility of creating flawless legislation.
Key words: judicial lawmaking, analogy of law, filling gaps in legal regulation.
Основная функция судов, как известно, заключается в осуществлении правосудия [1, с. 469]. Суд не может отказать в правосудии даже при наличии пробела в правовом регулировании, а значит, в таком случае суд сам должен устранить данный пробел. Устранить пробел в правовом регулировании можно не иначе как путем правотворчества. Соответственно, суд обязан прибегнуть к правотворчеству для осуществления своей основной функции -правосудия.
В соответствии с ч. 3 ст. 11 Гражданского процессуального кодекса РФ [2] и ч. 6 ст. 13 Арбитражного процессуального кодекса РФ [3] применительно к осуществлению гражданского судопроизводства, а также правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности установленными законодателем средствами восполнения пробелов в правовом регулировании являются аналогия закона и аналогия права.
Аналогия закона
В соответствии с п. 1 ст. 6 Гражданского кодекса РФ [4] в случаях когда отношения, которые подлежат регулированию гражданским законодательством, прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, применяется гражданское законодательство, регулирующее сходные отношения (аналогия закона).
То есть перед применением аналогии закона суд, во-первых, должен установить, что отношения сторон не урегулированы, а, во-вторых, что такие отношения сходны с отношениями, урегулированными другой правовой нормой. Установив первое и второе, суд распространяет действие правовой нормы, регулирующей сходные отношения, на отношения сторон спора. Иными словами, суд вносит изменения в гипотезу данной нормы для применения ее диспозиции к отношениям сторон спора.
Так, Арбитражный суд Приморского края [5] уменьшил размер компенсации, полагающейся правообладателю за незаконное использование товарного знака, предусмотренной п. 4 ст. 1515 Гражданского кодекса РФ [6], на основании ст. 333 Гражданского кодекса РФ, устанавливающей право суда уменьшить неустойку в случае ее несоразмерности последствиям нарушения обязательства. То есть суд применил норму ст. 333 Гражданского кодекса (уменьшение неустойки) к отношениям сторон по взысканию денежной компенсации за незаконное использование товарного знака. Иными словами, суд внес изменения в гипотезу правовой нормы, установленной ст. 333 Гражданского кодекса, применив ее диспозицию к отношениям, возникшим в связи с обязанностью нарушителя выплатить правообладателю компенсацию за незаконное использование товарного знака. С доводами суда первой инстанции согласились суды апелляционной [7] и кассационной [8] инстанции.
Высший Арбитражный Суд РФ, не согласившись с нижестоящими судами, указал, что ст. 333 Гражданского кодекса не может быть применена по аналогии, поскольку в силу п. 1 ст. 6 Гражданского кодекса аналогия закона применяется в случае, если соответствующие отношения не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота. В данном же случае существует специальное регулирование [9]. Фактически Высший Арбитражный Суд указал, что суд первой инстанции безосновательно расширил гипотезу нормы ст. 333 Гражданского кодекса, неверно установив, что, во-первых, отношения спорящих сторон являются не урегулированными, а во-вторых, что такие отношения являются схожими с отношениями, подпадающими под действие ст. 333 Гражданского кодекса. То есть нижестоящие суды посчитали, что существует пробел в правовом регулировании, когда фактически такой пробел отсутствовал.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2022
Противоположная ситуация складывается когда суд вышестоящей инстанции указывает на необходимость применения аналогии закона. Так, Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ [10] отменено постановление суда кассационной инстанции на основании того, что последний не применил аналогию закона. Истец обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к ответчику об истребовании из его незаконного владения 2/3 долей трансформаторной подстанции. Решением суда [11] иск удовлетворен на основании ст. 301 (истребование имущества из чужого незаконного владения) и ст. 302 (истребование имущества от добросовестного приобретателя) Гражданского кодекса. Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции оставлено без изменения. То есть суды первой и апелляционной инстанции применили к отношениям сторон вышеуказанные статьи Гражданского кодекса по аналогии. Суд кассационной инстанции отменил решение суда первой и постановление суда апелляционной инстанций, указав, что объектом виндикации может быть только индивидуально-определенная вещь, существующая в натуре. Доля в праве, в отношении которой заявлены требования по указанному делу, не является вещью, она не может находиться в фактическом владении какого-либо лица и, соответственно, не может быть истребована. Отменяя постановление суда кассационной инстанции Высший Арбитражный Суд указал, что поскольку законодательство допускает такой вид имущества, как доля в праве собственности на неделимую вещь, при нарушении права на данный вид имущества его обладателю должна быть обеспечена защита. Поэтому, исходя из характера и последствий нарушения, суды первой и апелляционной инстанций правомерно рассмотрели заявленное истцом требование как иск о восстановлении права на долю с применением по аналогии правил статей 301 и 302 Гражданского кодекса, которые обеспечивают стабильность гражданского оборота и гарантируют всем участникам спора в отношении такого имущества равные со всеми остальными собственниками и приобретателями права на защиту. Таким образом, постановление суда кассационной инстанции было отменено в связи с тем, что последний не применил аналогию закона, то есть не распространил действие норм Гражданского кодекса, относящихся к вещам, на имущественные права. То есть за то, что суд не совершил требуемого от него правотворчества.
Следует отметить, что в последующем обязанность судов применять по аналогии положения указанных статей о виндикации к требованию о восстановлении права на долю в праве общей
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2022
долевой собственности была закреплена в п. 42 совместного постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ [12].
Таким образом, поскольку Гражданский кодекс предусматривает применение аналогии закона, законодатель допускает возможность судебного правотворчества. Учитывая же обязанность суда разрешить правовой конфликт вне зависимости от того урегулированы отношения участников такого конфликта или нет, более правильно сказать, что законодатель не просто допускает возможность судебного правотворчества, а признает ее необходимость.
При этом практике известны случаи, когда суды обращаются к аналогии закона в случаях, когда законодателем это прямо не предусмотрено. Речь, в частности, идет о применении по аналогии норм гражданского права в праве уголовном. В соответствии с ч. 2 ст. 3 Уголовного кодекса РФ [13] применение уголовного закона по аналогии не допускается. Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, согласно ч. 1 указанной статьи, определяются только самим Уголовным кодексом. Таким образом, запрещено применение уголовного закона по аналогии, но не запрещено применение по аналогии положений гражданского законодательства при применении уголовного закона.
Так, по приговору мирового судьи судебного участка № 8 г. Балаково Саратовской области от 08.06.2004 Лукьянов осужден по ч. 4 ст. 222 Уголовного кодекса (незаконный сбыт газового оружия). Лукьянов оставил газовый пистолет своему знакомому Саланову на хранение, сказав, что позже заберет его. В последующем при осмотре квартиры Саланова этот пистолет был обнаружен и изъят. Президиум Саратовского областного суда отменил приговор мирового судьи в связи с неправильным применением уголовного закона, указав, что согласно действующему законодательству под незаконным сбытом оружия, в том числе и газового, следует понимать безвозвратное его отчуждение в собственность иных лиц в результате совершения какой-либо противоправной сделки (возмездной или безвозмездной), т.е. продажи, дарения, обмена, передачи в уплату долга и тому подобных действий. Лукьянов же, передавая газовый пистолет Саланову на временное хранение, безвозвратно его в собственность последнему не отчуждал [14, с. 934]. Таким образом, Президиум Саратовского областного суда, толкуя положение ч. 4 ст. 222 Уголовного кодекса о незаконном сбыте газового оружия, применил положения гражданского закона.
В последующем Верховный Суд РФ указал, что под незаконным сбытом оружия следует пони-
мать его безвозвратное (в отличие от незаконной передачи) отчуждение в собственность иных лиц в результате совершения какой-либо противоправной сделки (возмездной или безвозмездной), т.е. продажу, дарение, обмен и т.п. [15]. Далее Верховный Суд поправил себя, указав, что под незаконным сбытом оружия следует понимать его «безвозвратное отчуждение другому лицу», а не «отчуждение в собственность иных лиц» [16]. Тогда как под незаконной передачей оружия, согласно названному Постановлению Пленума, следует понимать его незаконное предоставление лицом, у которого оно находится, другому лицу для временного использования или хранения.
Таким образом, Верховный Суд, толкуя понятие незаконного сбыта, а также отграничивая его от незаконной передачи, прибег к положениям гражданского законодательства. Такое решение Верховного Суда вполне обоснованно, поскольку уголовный закон не регулирует вопросы передачи имущества, а следовательно и не содержит понятийно-терминологического аппарата в данной сфере. Указанные вопросы регулирует гражданское законодательство. Именно поэтому Верховный Суд, разъясняя что понимать под незаконным сбытом оружия, прибег к терминологии гражданского права, указав, что под таковым следует понимать «отчуждение в собственность», после чего, поправил себя, указав, что под незаконным сбытом следует понимать «безвозвратное отчуждение другому лицу», поскольку в соответствии с гражданским законодательством право собственности у приобретателя вещи не может возникнуть в результате совершения противоправных действий, в частности, в результате запрещенного уголовным законом сбыта.
Итак, если применение аналогии закона в гражданско-правовых отношениях разрешено самим законодателем (п. 1 ст. 6 Гражданского кодекса), то применение аналогии гражданского закона в уголовно-правовых отношениях законодателем прямо не предусмотрено, но и не запрещено. Получается, если суд применяет аналогию закона в гражданско-правовых отношениях, суд осуществляет судебное правотворчество по «одобрению» законодателя. Применяя же аналогию гражданского закона в уголовно-правовых отношениях, суд осуществляет судебное правотворчество в условиях «умолчания» законодателя о своем отношении к такому судебному правотворчеству. Следует, однако, отметить, что применение аналогии гражданского закона в уголовных правоотношениях является скорее исключением.
Таким образом, суд должен прибегать к аналогии закона только в том случае, если нет нормы, подходящей именно для данного конкретного случая, то есть при наличии пробела в правовом
регулировании. Если этот пробел в последующем не устранен законодателем, следующее судебное разбирательство по делу со схожими обстоятельствами, весьма вероятно, также закончится применением аналогии закона. То есть суд, применяя аналогию закона, совершает правотворчество не только в данном конкретном деле, но и создает предпосылку для правотворчества в будущих судебных разбирательствах. Законодатель, в свою очередь, как отмечалось ранее, не только допускает возможность судебного правотворчества в форме применения аналогии закона, но и осознает ее необходимость, вызванную объективной невозможностью создать беспробельное законодательство.
Аналогия права
Следующим предусмотренным законодателем способом восполнения пробела в правовом регулировании при осуществлении судами правосудия является аналогия права.
В соответствии с п. 2 ст. 6 Гражданского кодекса при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости.
Таким образом, аналогия права, предполагающая гораздо большую свободу для правотворчества, применяется в случае невозможности применения аналогии закона. Соответственно, применяя аналогию права, суд, во-первых, должен установить, что отношения сторон не урегулированы ни законодательством, ни соглашением сторон и при этом отсутствует применимый к ним обычай. Во-вторых, суд должен установить, что аналогия закона не применима, то есть отсутствуют сходные отношения, урегулированные гражданским законодательством, либо такие отношения имеются, однако применение аналогии закона противоречило бы их существу. Далее суд, опираясь на общие начала и смысл гражданского законодательства, а также на требования добросовестности, разумности и справедливости, определяет права и обязанности сторон. То есть суд определяет права и обязанности сторон, опираясь не на конкретные нормы права, поскольку таких норм нет, а на принципы гражданского права [17, с. 106]. Принцип права, как известно, не устанавливает субъективных прав и обязанностей. Принцип права представляет собой идею, которая воплощается в правовой норме, которая в свою очередь, и содержит субъективные права и обязанности.
Получается, суд, опираясь на принципы гражданского права, сам создает правовую норму,
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2022
регулирующую данные конкретные отношения данных конкретных сторон. При этом, если в случае с аналогией закона суд вносит изменения в гипотезу существующей нормы для того, чтобы диспозиция такой нормы применялась к отношениям сторон, то в случае с аналогией права суд создает диспозицию (определяет права и обязанности сторон) и гипотезу (констатирует, что права и обязанности, установленные диспозицией нормы, применимы именно к данным сторонам).
Так, Высший Арбитражн ый Суд РФ в п. 25 Постановления Пленума «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге» [18] со ссылкой на общие начала и смысл гражданского законодательства (аналогия права), создал новую норму, в соответствии с которой не может быть обращено взыскание на заложенное движимое имущество, возмездно приобретенное у залогодателя лицом, которое не знало и не должно было знать о том, что приобретаемое им имущество является предметом залога. В последствии указанная норма была включена законодателем в Гражданский кодекс (подп. 2 п. 1 ст. 352) [19].
Таким образом, суд должен прибегать к аналогии права только при наличии пробела в правовом регулировании и при этом при невозможности восполнить такой пробел применением аналогии закона. Если этот пробел в последующем не устранен законодателем, следующее судебное разбирательство по делу со схожими обстоятельствами, весьма вероятно, как и в случае с применением аналогии закона, также закончится применением аналогии права. То есть суд, применяя аналогию права, совершает правотворчество не только в данном конкретном деле, но и создает предпосылку для правотворчества в будущих судебных разбирательствах. Законодатель, в свою очередь, как и в случае с аналогией закона, не только допускает возможность судебного правотворчества в форме применения аналогии права, но и осознает ее необходимость, вызванную объективной невозможностью создать беспробельное законодательство.
Итак, необходимость таких способов судебного правотворчества как применение аналогии закона и аналогии права вызвано наличием пробелов в правовом регулировании, с одной стороны, и обязанностью суда осуществить правосудие, с другой стороны.
Список литературы:
[1] Гурвич М. А. Судебное решение. Теоретические проблемы // Избранные труды / М. А. Гурвич. Краснодар, 2006. 672 с.
[2] Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ // СЗ РФ от 18.11.2002 № 46 ст. 4532.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2022
[3] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ // СЗ РФ от 29.07.2002 № 30 ст. 3012.
[4] Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Федеральный закон от 30.11.1994 № 51-ФЗ // СЗ РФ от 05.12.1994 № 32 ст. 3301.
[5] Решение Арбитражного суда Приморского края от 18.12.2012 по делу № А51-22505/2012. https://kad.arbitr.ru/.
[6] Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть четвертая. Федеральный закон от 18.12.2006 № 230-ФЗ // СЗ РФ от 25.12.2006 № 52 (часть I) ст. 5496.
[7] Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 04.03.2013 по делу № А51-22505/2012. https://kad.arbitr.ru/.
[8] Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 13.06.2013 по делу № А51-22505/2012. https://kad.arbitr.ru/.
[9] Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.02.2014 № 9189/13 по делу № А51-22505/2012. Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ, 2014, № 5.
[10] Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.02.2010 № 13944/09 по делу № А56-31225/2008. Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, 2010, № 5.
[11] Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 16.01.2009 по делу № А56-31225/2008. 1йрв:// kad.arbitr.ru/.
[12] Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав». Российская газета от 21.05.2010 № 109.
[13] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // СЗ РФ от 17.06.1996 № 25 ст. 2954.
[14] Есаков Г. А. Судебная практика по уголовным делам. 2-е изд. М., 2010. 1104 с.
[15] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств». Бюллетень Верховного Суда РФ, № 5, 2002.
[16] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2019 № 15 «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боепри-
пасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств». Бюллетень Верховного Суда РФ, № 9, сентябрь, 2019.
[17] Суханов Е. А. Источники гражданского права // Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I. / отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2016. С. 958.
[18] Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17.02.2011 № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о залоге». Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ, № 4, апрель, 2011.
[19] Федеральный закон от 21.12.2013 № 367-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации» // СЗ РФ, 23.12.2013, № 51, ст. 6687.
Spisok literatury:
[1] Gurvich M. A. Sudebnoe reshenie. Teoret-icheskie problemy // Izbrannye trudy / M. A. Gurvich. Krasnodar, 2006. 672 s.
[2] Grazhdanskij processual'nyj kodeks Rossi-jskoj Federacii ot 14.11.2002 № 138-FZ // SZ RF ot 18.11.2002 № 46 st. 4532.
[3] Arbitrazhnyj processual'nyj kodeks Rossi-jskoj Federacii ot 24.07.2002 № 95-FZ // SZ RF ot 29.07.2002 № 30 st. 3012.
[4] Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii. Chast' pervaja. Federal'nyj zakon ot 30.11.1994 № 51-FZ // SZ RF ot 05.12.1994 № 32 st. 3301.
[5] Reshenie Arbitrazhnogo suda Primorskogo kraja ot 18.12.2012 po delu № A51-22505/2012. https://kad.arbitr.ru/.
[6] Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii. Chast' chetvertaja. Federal'nyj zakon ot 18.12.2006 № 230-FZ // SZ RF ot 25.12.2006 № 52 (chast' I) st. 5496.
[7] Postanovlenie Pjatogo arbitrazhnogo apell-jacionnogo suda ot 04.03.2013 po delu № A51-22505/2012. https://kad.arbitr.ru/.
[8] Postanovlenie Federal'nogo arbitrazhnogo suda Dal'nevostochnogo okruga ot 13.06.2013 po delu № A51-22505/2012. https://kad.arbitr.ru/.
[9] Postanovlenie Prezidiuma Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF ot 04.02.2014 № 9189/13 po delu № A51-22505/2012. Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF, 2014, № 5.
[10] Postanovlenie Prezidiuma Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF ot 09.02.2010 № 13944/09 po delu № A56-31225/2008. Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo Suda Rossijskoj Federacii, 2010, № 5.
[11] Reshenie Arbitrazhnogo suda goroda Sankt-Peterburga i Leningradskoj oblasti ot
16.01.2009 po delu № A56-31225/2008. https://kad. arbitr.ru/.
[12] Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF № 10, Plenuma Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF № 22 ot 29.04.2010 «O nekotoryh voprosah, voznikajushhih v sudebnoj praktike pri razreshenii sporov, svjazannyh s zashhitoj prava sobstvennosti i drugih veshhnyh prav». Rossijskaja gazeta ot
21.05.2010 № 109.
[13] Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii ot 13.06.1996 № 63-FZ // SZ RF ot 17.06.1996 № 25 st. 2954.
[14] Esakov G. A. Sudebnaja praktika po ugolovnym delam. 2-e izd. M., 2010. 1104 s.
[15] Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 12.03.2002 № 5 «O sudebnoj praktike po delam o hishhenii, vymogatel'stve i nezakonnom oborote oruzhija, boepripasov, vzryvchatyh veshhestv i vzryvnyh ustrojstv». Bjulleten' Verhovnogo Suda RF, № 5, 2002.
[16] Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 11.06.2019 № 15 «O vnesenii izmenenij v postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda Rossijskoj Federacii ot 12 marta 2002 goda № 5 «O sudebnoj praktike po delam o hishhenii, vymogatel'stve i nezakonnom oborote oruzhija, boepripasov, vzryvchatyh veshhestv i vzryvnyh ustrojstv». Bjulleten' Verhovnogo Suda RF, № 9, sentjabr', 2019.
[17] Suhanov E. A. Istochniki grazhdanskogo prava // Rossijskoe grazhdanskoe pravo: Uchebnik: V 2 t. T. I. / otv. red. E. A. Suhanov. M., 2016. S. 958.
[18] Postanovlenie Plenuma Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF ot 17.02.2011 № 10 «O nekotoryh voprosah primenenija zakonodatel'stva o zaloge». Vestnik Vysshego Arbitrazhnogo Suda RF, № 4, aprel', 2011.
[19] Federal'nyj zakon ot 21.12.2013 № 367-FZ «O vnesenii izmenenij v chast' pervuju Grazhdanskogo kodeksa Rossijskoj Federacii i priznanii utra-tivshimi silu otdel'nyh zakonodatel'nyh aktov (polozhenij zakonodatel'nyh aktov) Rossijskoj Federacii» // SZ RF, 23.12.2013, № 51, st. 6687.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2022
