CC BY
17
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2021-6-129-133 NIION: 2003-0059-6/21-090 MOSURED: 77/27-003-2021-06-289
Судебно-криминалистическая дефиниция серийных преступлений
Сергей Яковлевич Казанцев1, Владимир Иванович Красильников2
1 2 Казанский юридический институт МВД России, Казань, Республика Татарстан, Россия
2 krasilnikov.49@bk.ru
Аннотация. Осуществлено обзорное научно-практическое направление психолого-криминалистического исследования формирования комплексного подхода к дефиниции серийных преступлений с позиции судебной криминалистики. Исследование проведено по данным открытых публикаций и на основании изученных материалов архивных уголовных дел.
Ключевые слова: судебная криминалистика, дефиниция серийных преступлений, серийные убийства
Для цитирования: Казанцев С. Я., Красильников В. И. Судебно-криминалистическая дефиниция серийных преступлений // Вестник Московского университета МВД России. 2021. № 6. С. 129-133. https://doi. org/10.24412/2073-0454-2021-6-129-133.
Original article
Forensic definition of serial crimes
Sergey Ya. Kazantsev1, Vladimir I. Krasil'nikov2
1 2 Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Kazan, Republic of Tatarstan, Russia
2 krasilnikov.49@bk.ru
Abstract. A review of the scientific and practical direction of psychological and criminalistic research of the formation of an integrated approach to the definition of serial crimes from the standpoint of forensic criminology has been carried out. The study was conducted according to open publications and on the basis of the studied materials of archival criminal cases.
Keywords: forensic criminology, definition of serial crimes, serial murders
For citation: Kazantsev S. Ya., Krasil'nikov V. I. Forensic definition of serial crimes. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2021;(6):129-133. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2021-6-129-133.
Введение.
Современная эпоха характерна сильнейшими потрясениями, связанными с возрастающей поляризацией общества, увеличением разрыва между богатыми и бедными, с подрывом политической и экономической стабильности, ростом напряженности в связи с неуправляемостью миграционных процессов, которые становятся предикторами деструктивной протестной активности, как отдельных субъектов, так и многочисленных групп. Волна социального недовольства,
насилия экстремизма, захлестнувшая разные страны, фиксирует вступление человечества в эпоху радикальной вседозволенности на грани криминалитета. Появляется своего рода опасное привыкание общества к патологическим извращенцам, которые благодаря горячим репортажам в СМИ становится чем-то обыденным. Очевидно, что с окончательным обыденно привычным установлением информационного общества потенциал радикальной преступной активности не снизится, а будет набирать обороты, трансформируясь
© Казанцев С. Я., Красильников В. И., 2021
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
в новые, все более изощренные формы.
Материалы собственных исследований.
Особая жестокость совершения преступлений, их внешняя не мотивированность и не согласованность с логическими понятиями, множественность безвинных жертв, значительная часть которых представлена малолетними и несовершеннолетними, затруднения в розыске преступника и следствия выводят проблему серийных убийств на особое место среди всех вариантов криминального насилия и лишения жизни. Социально психологические последствия серийных убийств, такие как высокая общественная психологическая напряженность среди населения, в местах их совершения, почти мистическое отношение к «маньякам», закрепляемое немалым количеством видеофильмов и художественных произведений, страх, близкий к ужасу, парализующий население целых регионов, иногда политические последствия (например, «белый марш» в поддержку родителей погибших детей и отставка министров юстиции и внутренних дел Бельгии в случае, когда раскрыли преступления «серийного» педофила-киллера Марка Дютру, названного «позором нации»). Повышают негативную общественную значимость серийных убийств, приводящую к резонансным, на грани массового взрыва недовольства населения, социальным последствиям [1; 2].
С другой стороны, ни у кого уже не вызывает сомнения тот факт, что это формально грубое криминальное насилие может быть понято, проанализировано, а данные анализа использованы для раннего выделения серий, разработки разыскных версий, адекватной экспертной и судебно-следственной оценки, планирования и проведения профилактических мероприятий только на пути мультидисциплинарного подхода. Последний предполагает интегрированное участие в этой работе криминалистов, психологов, психиатров, специалистов в области патологии высшей нервной деятельности и др. Необходимым условием этой работы и возможности адекватности при сопоставлении результатов является единообразие подходов к выделению этого вида преступлений, единый «язык» общения специалистов [3].
На первый план при этом выступает определение серийных убийств. Когда и криминолог, и психиатр, и психолог, и практик криминальной полиции, прокуратуры или суда под серийными убийствами будут понимать одно и то же явление, только тогда можно рассчитывать на профессиональное решение этой проблемы [4].
Как показывают проведенные исследования, основанные на изучении серий убийств и иных серийных
преступлений, как-то серий изнасилований, развратных действий, серийные убийства во всех отношениях имеют с ними гораздо больше сходства, чем различий (основное различие — квалификация преступлений по УК) и должны рассматриваться как частный вариант серийных преступлений [5].
Данные исследований [Шостакович Б. В., (1994); Антонян Ю. М. с соавт., (1997); Ткаченко А. А. с со-авт., (1997)] позволяют отнести к квалифицирующим признакам серийных преступлений [1; 7; 8]:
1. Повторяемость двух и более эпизодов криминального насилия против личности, здоровья, половой неприкосновенности и половой свободы граждан. Исходя из этого положения:
а) эпизод следует понимать как ограниченный в месте, времени, ситуации, фабуле самостоятельный акт завершенного или не завершенного (по зависящим или не зависящим от преступника причинам) криминального произвольного (волевого) или психопатологически обусловленного поведения;
б) эпизодов должно быть не менее двух;
в) оценивается не отдельное преступление, а именно эти, каждый из которых может включать 2 и более составов преступлений.
г) все эпизоды совершаются одним и тем же лицом, действующим как правило, в одиночку;
д) большинство эпизодов совершается в условиях неочевидности, что затрудняет поисковые мероприятия и способствует течению серии и ее пролонгированию во времени;
е) оценивается не число жертв, а наличие повторяемости эпизодов. Иногда к серийным преступлениям необоснованно причисляют преступления по признаку множественности жертв. Если под множественностью понимать некое количество жертв как следы повторных эпизодов, когда множественность жертв является прямым следствием и находится в прямой связи с множественностью эпизодов, то теряется его квалифицирующая значимость, так как она иллюстрирует характер следствия и производного от основного признака серийного преступления — «мно-гоэпизодности». Если же иметь в виду 1 и более жертв в результате одного преступного эпизода, тогда отношение таких случаев к многоэпизодным вообще и к серийным преступлениям в частности исключается.
Исходя из вышеизложенного, очевидно, что для серийных преступлений множественность жертв в одном эпизоде как раз нехарактерно (1,02±0,04 жертвы на один эпизод), что отражает связь их с сексуальным поведением. Те редкие случаи серийных преступлений, которых в структуре отдельных эпизодов
зафиксировано две и более жертв, объясняются или дополнительными, прямо к серии не относящимися причинами, например, устранение свидетеля (эпизод убийства матери и дочери Погосян в деле Чикатило), или элементом случайности, используемой преступником с целью усиления степени садистичности и соответствующих ей ощущений и переживаний истинно серийный эпизод в деле Головкина — (пытки и последовательное убийство на глазах друг у друга трех подростков, случайно захваченных им). Но и в этих случаях подобные эпизоды с множествен-ностью жертв выглядят как эксвизитные на фоне разворачивающейся серии [6].
Таким образом, множественность жертв не только не может быть отнесена к квалифицирующим признакам серийности, а скорее выступает основанием для возникновения сомнений в ней, предположения о ее отсутствии [9].
В открытой литературе была отмечена только одна серия, в которой множественность жертв, являлась основной характеристикой эпизодов нападения на женщин, на руках которых или при которых находились малолетние дети. Последние приобрели характер обязательного состав->0 компонента индивидуального патосексуального садистского проявления (угрозе жизни и сексуальной неприкосновенности ребенка в присутствии матери) почерка.
Значение данного признака: он позволяет исключить из серийных преступлений иные многоэпизод-ные (исключительно корыстные, совершаемые по найму, террористические акты, убийства пожилых лиц, потерявших социальные связи, с целью присвоения их жилой площади, и пр.). И одно эпизодные с множественностью жертв - бандитские разборки, преступления, совершенные из ревности, в состоянии физиологического аффекта, и пр.),
2. Центральной характеристикой каждого эпизода является насилие над личностью. Серийные преступления — это всегда преступления против жизни, здоровья, половой неприкосновенности и личной свободы.
Однако отдельные эпизоды лишь в редких случаях квалифицировались только по одной статье. Во всех остальных случаях преступное поведение, относимое к серии, отмечалось одновременно по двум и более статьям. В ряде некоторых сериях криминальное сексуальное насилие сочеталось с имущественными преступлениями. Способность некоторых форм корыстного преступного деяния выступать в качестве своеобразного эротизирующего феномена как одна из основных характеристик серии при наблюдениях, в
которых данные преступления оказывались в интимной связке с сексуальными действиями. Анализ этих деяний, обнаруживший в них значительное сходство, позволил выделить их в самостоятельную группу эротизирующей клептомании. В остальных случаях преступления против собственности выступали как составляющие полевого поведения и суть серии не определяли [10; 11; 12].
Таким образом, для серийных преступлений характерно обязательное участие социально неприемлемой формы проявления сексуального влечения (явно «читаемого» или скрытого, нередко относящегося к подсознательной сфере, но выявляемого при тщательном профессиональном исследовании). При серийном преступлении сексуальное поведение определяется закономерными психологическими, или психопатологическими факторами.
Последнее детерминирует сложность судебно-психиатрической оценки серийного преступления и ее понимания судебно-следственным аппаратом. Трудности в расследовании возникают оттого, что происходит как бы диссоциация психологического критерия невменяемости, изолированно страдает волевая его часть при формальной сохранности интеллектуальной составляющей.
Значение этого признака позволяет исключить из числа серийных преступлений много эпизодные преступные деяния, совершенные психическими больными по бредовым, галлюцинаторным мотивам, в состоянии нарушенного сознания. Что настоятельно требует обязательного предварительного анализа много эпизодных корыстных преступлений с целью выдвижения гипотезы возможной серийности преступления (установление возможного сходства жертв по полу, возрасту внешности, обнаружение садистских черт в почерке насилия, и заставляет назначать комплексные экспертизы с участием психиатра, психолога и патосексолога).
3. Повторяемость сексуально мотивированных эпизодов достаточна для определения серийности. Характерным признаком для нее является садистское оформление эпизодов насилия. При этом эпизод сам по себе, как правило, приобретает свойство фетишной эротизации.
Этот признак позволяет исключить из группы серийных преступлений подобные случаи изнасилования с гедонической мотивацией.
4. Но и этого недостаточно для выделения серийных преступлений. Повторы эпизодов последних должны быть объяснены психологическими или психиатрическими закономерностями. При серийном
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
преступлении криминальное сексуальное насилие приобретает компенсаторный характер и диктуется не столько стремлением удовольствию (гедонизм) и/ или имущественной выгоде, сколько стремлением избежать, уйти от неудовольствия, психического и/ или физического дискомфорта, напряжения, тягостности, тревоги и чувства опасности, изменить свое актуальное психическое состояние, свою самооценку. Фактически такое поведение является криминальным вариантом психологической защиты своеобразной личности или диктуется механизмами психопатологии расстройств поведения именно личность «серийных преступников», ее психологические и психопатологические состояния и являются той основой, которая диктует и определяет серийность — повторяемость криминальных поведенческих актов.
5. Однотипность эпизодов серии (а не преступлений вообще). Этот признак предполагает сходство условий их возникновения. Этакая психогенная про-воцируемость, метеотропность, психическая и/или физическая похожесть жертв. А также сходство ситуаций, предрасполагающих к совершению преступлений, мест их совершения, формы первичного контакта с жертвами (как правило, патосексуального), индивидуальный почерк — способы, средства и этапы психического, физического и сексуального воздействия на жертву и ее принуждения.
Этот признак допускает в «послужном списке» «серийного преступника» и иные составы и фабулы преступлений (хулиганство, кража, мошенничество, грабеж, разбой и т. п.). Возможно перемежающих эпизоды серии, но ее не определяющих. Они могу встречаться в виде отдельных, самостоятельных, не включаемых в серии эпизодов или, как сказано выше, в качестве волевого поведения [3; 4; 5].
Таким образом, серийные преступления как бы специфический чрезвычайный вариант много эпизод-ного садистского насилия, направленного против личности и половой неприкосновенности граждан, осуществляемого, как правило, в условиях неочевидности одиночным преступником, специфическая дисгармония личности которого закономерно приводит его в состояние психической или психофизичекой дезадаптации, что и определяет психолого-психиатрическую терминацию криминального поведения, аномально реализующего потребность в компенсации и комфорте (психическом и/или физическом) [9; 10].
Выводы.
Подобная однозначность определения серийных преступлений позволяет не только планировать и
осуществлять комплексные исследования с целью познания и дальнейшей систематизации психиатрами и психологами феноменов «серийные преступники» и серийные преступления» — криминологами и криминалистами, но и более точно и адекватно разрабатывать практические меры по их раннему выявлению, пресечению и профилактике.
Заключение.
В рамках развития современной судебной психологии и психопатологии агрессивного поведения личности, возможно выделение особого междисциплинарного направления — социальной и индивидуальной конфликтологии и виктимологии.
Список источников
1. Антонян, Ю. М. Психология убийства. М. : Юристъ, 1997. 304 с.
2. Антонян, Ю. М., Могачев, М. И. Серийные сексуальные убийцы. Учебное пособие. М. : Щит, 2000. 240 с.
3. Красильников, В. И. Характер экспертных решений и рекомендованных принудительных мер медицинского характера по результатам проведенных судебно-психиатрических экспертиз в РТ лицам, совершившим правонарушения // Вестник казанского юридического института МВД России (научно-теоретический журнал. 2015. № 3 (21). Казань, 2015. С. 72-81.
4. Красильников, В. И. Анализ экспертных решений судебно-психиатрической экспертизы лицам, совершившим правонарушения // Вестник казанского юридического института МВД России. 2015. № 4 (22). Казань, 2015. С. 77-84.
5. Модестов, Н. С. Маньяки. Слепая смерть. М.,
1997. 286 с.
6. Норрис, Д. Серийные убийцы. М. : Крон-пресс,
1998. 101 с.
7. Образцов, В. А. Серийные убийства как объект психологии и криминалистики. Учебное и практическое пособие. М. : Омега-Л, ИМПЭ, им. А. С. Грибоедова, 2003. 208 с.
8. Образцов, В. А., Богомолова, С. Н. Криминалистическая психология. М. : Юнити-Дана, 2002. 357 с.
9. Ткаченко, А. А. Аномальное сексуальное поведение. Монография. М.,1997. 530 с.
10. Шостакович, Б. В. Половые преступления против детей и подростков. Ростов-на-Дону : ЛРНЦ, 1994. 103 с.
11. Хаэр, Р. Д. Лишенные совести. Пугающий мир психопатов. М. : ООО «И Д Вильямс» 2007. 28 с.
12. Эверит, Д. Энциклопедия серийных убийц. М. : Крон-Пресс, 1998. 62 с.
References
1. Antonyan, Yu. M. Psychology of murder. M. : Jurist, 1997. 304 p.
2. Antonyan, Yu. M., Mogachev, M. I. Serial sexual killers. Textbook. M. : Shield, 2000. 240 p.
3. Krasilnikov, V. I. The nature of expert decisions and recommended compulsory medical measures based on the results of forensic psychiatric examinations in the Republic of Tatarstan to persons who have committed offenses // Bulletin of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia (scientific and theoretical journal. 2015. No. 3 (21). Kazan, 2015. P. 72-81.
4. Krasilnikov, V. I. Analysis of expert decisions of forensic psychiatric examination to persons who have committed offenses // Bulletin of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2015. No. 4 (22). Kazan, 2015. P. 77-84.
5. Modestov, N. S. Maniacs. Blind death. M., 1997. 286 p.
6. Norris, D. Serial killers. Moscow : Kron-press, 1998. 101 p.
7. Obraztsov, V. A. Serial murders as an object of psychology and criminology. Educational and practical manual. M. : Omega-L, IMPE, named after A. S. Griboyedov, 2003. 208 p.
8. Obraztsov, V. A., Bogomolova, S. N. Criminalistic psychology. Moscow : Unity-Dana, 2002. 357 p.
9. Tkachenko, A. A. Abnormal sexual behavior. Monograph. M., 1997. 530 p.
10. Shostakovich, B. V. Sexual crimes against children and adolescents. Rostov-on-Don : LRNTS, 1994. 103 p.
11. Haer, R. D. Deprived of conscience. The frightening world of psychopaths. Moscow : LLC "I D Williams" 2007. 28 p.
12. Everit, D. Encyclopedia of serial killers. Moscow : Kron-Press, 1998. 62 p.
Информация об авторах
С. Я. Казанцев - профессор кафедры криминалистики Казанского юридического института МВД России, доктор педагогических наук, кандидат юридических наук, профессор;
В. И. Красильников - доцент кафедры криминалистики Казанского юридического института МВД России, доктор медицинских наук, профессор, действительный член Российской академии медико-технических наук.
Information about the authors
Kazantsev S. Ya. - Professor of the Department of Criminalistics of the Kazan Law Institute of the MIA of Russia, Doctor of Pedagogical Sciences, Candidate of Legal Sciences, Professor:
V. I. Krasil'nikov - Associate Professor of the Department of Criminology of the Kazan Law Institute of the MIA of Russia, Doctor of Medical Sciences, Professor, full member of Russian Academy of medical and technical sciences.
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 13.07.2021; одобрена после рецензирования 01.10.2021; принята к публикации 25.10.2021.
The article was submitted 13.07.2021; approved after reviewing 01.10.2021; accepted for publication 25.10.2021.
