CC BY
31
субстантивация предложений как разновидность межуровневой транспозиции языковых Единиц
м. м. ХАЛИКОВ
substantivization of sentences as a type of interlevel transposition of language units
M. M. KHALIKOV
Статья посвящена рассмотрению недостаточно изученного феномена в системе языка-речи - употреблению предложений (единиц пропозитивной номинации) в контекстно-синтаксической роли слов (единиц лексической номинации). На материале русского, немецкого и английского языков исследуются структурно-синтагматические и семантико-прагматические аспекты субстантивации предложений.
Ключевые слова: уровни языка, транспозиция, предложение, слово, субстантивация, номинация, интертекстуальность.
The article is devoted to the problem of using sentences (units of propositive nomination) instead of words (units of lexical nomination) which is an insufficiently researched phenomenon of language and speech. Examples in Russian, English and German are provided to highlight the structural, semantic and pragmatic aspects of sentence substantivization.
Keywords: language levels, transposition, sentence, word, substantivization, nomination, intertextuality.
Языковой знак представляет собой динамическую сущность, его онтология в значительной степени определяется когнитивно-дискурсивным полифункционализмом, способностью к экспансивному обновлению номинативно-референтной базы и контекстов употребления. К числу явлений, характеризующих язык в аспекте внутрисистемной экспансии его элементов, можно отнести прежде всего транспозицию - переход (перенос) единиц языка из одной области бытования в другую, часто осуществляемый в виде функционального замещения (дублирования, вытеснения) других единиц. Особый интерес представляет в этом плане феномен межуровневой транспозиции (термин - наш), связанный с нейтрализацией системно-функциональных различий между единицами различных ярусов или уровней языка.
В данной статье предпринимается попытка представить в виде системно-обозримой дескрипции одну из разновидностей межуровневой транспозиции - употребление структурно-полновесного предложения (единицы пропозитивной, коммуникативной, фабульной номинации) в роли слова (единицы элементарной, концептуально-когнитивной, таксономической номинации). Для удобства и краткости этот тип семиотической транспозиции назван субстантивацией предложения. С целью презентации объекта исследования можно привести такой пример:
Trotzdem hatte ich nie ein „Ich bin nichts, ich kann nichts" Gefühl (Die Zeit, 10.07.2009).
Выделенный здесь фрагмент текста (курсив здесь и в дальнейших примерах - автора статьи) представляет собой в системной таксономии языка единицу синтаксического уровня (предложение). Она употреблена в синтагматической позиции препозитивного атрибута, замещаемой в узусе языка единицей лексического уровня (словом, именем существительным). Как известно, семантический статус предложения связан с номинацией события и развертыванием повествовательной динамики текста, в то время как слова служат для обозначения единичных объектов когниции и функционируют в качестве конструктивных элементов пропозиции предложения. Транспозиция предложе-
VI. ПРОБЛЕМЫ русской ФИЛОЛОГИИ
ния - сильный дискурсивный ход, он смещает структурно-функциональные корреляции между уровнями языка, генерирует новые смысловые и прагматические импликации. Трансформируется семантическая структура предложения - в нем усиливается сигнификативный аспект номинации, оно утрачивает коммуникативную структурированность. Меняется его статусно-ролевая позиция в коммуникации. Фрагмент текста, содержащий такой прием, становится прагматически маркированным, приобретает диалоговые, игровые интенции.
Субстантивированные предложения не раз привлекали внимание исследователей языка, но имеющиеся во многих работах упоминания об этом явлении лаконичны и сделаны по ходу рассмотрения другой лингвистической проблемы. Единственным известным нам исключением является статья выдающегося гуманитария-энциклопедиста Вяч. Вс. Иванова с характерным названием «В чем разница между предложением, словосочетанием и словом: don 't-touch-me-or-I'll kill-you sort of countenence» [3: 42-45]. То, что маститый ученый современности обратился к этому предмету исследования, - факт сам по себе знаменательный. Ввиду уникальной масштабности фигуры автора приведем аннотацию этой небольшой, но концептуально-программной - по существу, статьи. В ней отмечается досадная неисследованность этого феномена, возможность его трактовки в аспекте проблемы грамматического метаморфизма и отнесения его к культивируемой во многих языках (санскрит, инкорпорирующие) технике усложнения процессов номинации путем придания многокомпонентным вербально-номинативным комплексам статуса лексически автономной структурно-функциональной единицы. Далее приводятся два десятка примеров из англоязычных художественных и публицистических текстов, показывающих возможность аналитического употребления полноструктурных предложений в роли препозитивного атрибута - в позиции, обычно замещаемой единицами лексического уровня языка. Завершают статью редкостные по глубине исследовательской интуиции рассуждения автора о креативной языковой практике как таковой (иллюстрируемой примерами структурноусложненных номинативных комплексов), ее роли в разных типах дискурсов - в поэзии и философской литературе.
Предлагаемый в данной публикации анализ является попыткой реализации изложенной выше исследовательской стратегии - со специальным вниманием к конкретному разнообразию фактов языка и речи, интегрируемых в рамках данной проблемы и актуализованных с точки зрения методологии структурирования отдельных исследовательских задач в рамках глобальной языковедческой науки.
Описанное Вяч. Вс. Ивановым употребление в качестве препозитивного атрибута, связанного с определяемым существительным по принципу аналитической синтагматики, - не единственный тип функционирования статусно-транспонированных предложений в узуальной ипостаси элементарных номинативных единиц. По нашим наблюдениям (неизбежно фрагментарным - на первом этапе поиска), синтаксические функции окказионально субстантивированных предложений в значительной степени коррелируют с функциями лексически элементарного существительного. Например, такое предложение может выступать в роли косвенного дополнения:
Nur ein paar Schritte weiter jedoch liegt Cecil Court, eine Fußgängerzone voller Antiquariate, wo ineffektive, lesewütige, tweedhafte Menschen wie ich kurzsichtige Stunden mit der Suche nach Sie-wissen-auch-nicht-genau-was verbringen... (Die Welt, 21.07.2012).
Субстантивированное предложение может функционировать и в позиции предикатива, вместо именного компонента сложного сказуемого:
After Criminal justice I was ' Wow, oh my God, I've cracked it now' (The Independent Magazine, 07.04.12).
Интересующий нас фрагмент текста (интервью актрисы М. Пик) представляет собой типичную для разговорной речи эмоционально-усилительную композицию, лингвистическая природа которой определяется стратегией междометной экспансии языкового знака. Она тривиальна только на первый взгляд, на самом деле здесь угадывается искусный стилистический рисунок: языковой материал выстроен по принципу градации, а именно - по степени расчлененности (слово, словосочетание, предложение) междометной номинации (замыкающее ряд предложение по накалу эмоциональной экспрессии приближается к «чистым» междометиям). Пример показывает, что в позиции предикатива могут употребляться и структуры, превышающие размерный строй предложения.
Особый аспект изучения данной проблемы связан с выявлением коммуникатив-но-интенциональных предпосылок для развертывания подобного рода номинативных структур в процессе текстообразования. Безусловно, мотив креативно-инновационной вербализации информации является доминирующим: необычность формы, отклонение от стандарта интенсифицирует восприятие, прагматически релевантно и особого комментария не требует.
Но могут иметь место и другие факторы, среди них заслуживает упоминания установка на компрессию. В этом случае появление субстантивно транспонированных предложений обусловлено соображениями речевой экономии и желанием говорящего в максимально акцентированном виде представить когнитивно значимые элементы высказывания - например, посредством эллиптической организации текста:
Мы с мужем прожили вместе 35 лет. Сейчас «год пожили - разбежались» считается нормой (Телесемь, 4/2014).
Здесь, в целях придания лаконизма тексту, перед кавычками пропущен значимый для полной семантической структуры предложения элемент интродуктивной гиперони-мической номинации - что-то вроде подход, установка, формула семейной жизни и т. д. Отметим и предельно допустимую для данного случая эллиптизацию самого сложносочиненного предложения.
Заслуживает внимания и валентностно-комбинаторный аспект транспозиции предложения, в частности - вопрос о порядке его формально-структурного включения в состав более крупных синтаксических единиц. Любопытно, что субстантивно-транспонированное предложение, подобно собственно именам существительным, определяет условия внешнего контекста, например, - специфику грамматического оформления сочетающихся с ним слов:
Как же Аня, высмеивающая все эти «пока смерть не разлучит нас», рискнула пойти к алтарю (Огонек, 1/2014).
Субстантивированное предложение метонимически репрезентирует все многообразие обещаний и клятв, на фоне которых развиваются романтические отношения, и поэтому воспринимается как форма множественного числа имени существительного, окказиональным заместителем которого оно служит. Таким образом, формально-выраженная возможность трактовки единичного предложения в аспекте множественности становится одним из маркеров, указывающих на субстантивно-транспонированный характер его функционирования.
Грамматическим маркером субстативации предложений является и их употребление с детерминантами, оформленными косвенным падежом:
Как и каждый, боюсь неизвестности. Вот этого «что будет, когда меня не будет?» (Собеседник, 37/2012).
vi. проблемы русской филологии
Одним из механизмов реализации приема межуровневой транспозиции предложения является его включение в субстантивно-перечислительную синтаксическую группу; в этом случае различия языковых единиц, связанные с их онтологическим статусом и местом в системно-уровневой таксономии, нейтрализуются благодаря тождеству се-мантико-синтаксической роли:
I wittered on for ages about fate and karma and how true love really does find a way (Sheila O'Flanagan. Connections).
Перечислительный ряд в этом примере имеет четко выраженную когнитивно-семантическую направленность, связанную с передачей идеи обусловленности всего, что происходит с человеком, воздействием надсубъектных иррационально-волевых факторов. Два первых элемента в этом ряду - обычные имена существительные из лексической системы и речевого узуса. Последний элемент - метафорический концепт, отражающий довольно тривиальное понимание любви как фатально предопределенного в своем развитии сюжета, - представляет собой дискурсивный конструкт, не имеющий в системе английского языка своего отдельного словесного выражения. Он вербализован здесь посредством пропозитивной номинации, в то время как два других элемента перечислительной группы представлены единицами лексической номинации (о разграничении двух указанных типов номинации - см. [1: 66-67]). Несколько факторов семантико-синтаксического порядка - наличие общего предлога, узуальная предрасположенность перечислительной конструкции к интегрированию имен существительных, предшествование лексических единиц номинации пропозитивной - способствуют актуализации анализируемого предложения как субстантивно-назывного элемента высказывания. Важно отметить также, что при таком употреблении предложение теряет два своих квалификационно значимых качества - коммуникативную автономность и рема-тематическую бинарность структуры.
Есть основания считать, что характер распространенности исследуемого явления находится в зависимости от структурно-типологических особенностей языка. Аналитический строй более благоприятен для реализации данного типа транспозиции, чем флективный. По предварительным данным мониторинга материала трех языков можно предположить, что английский язык лидирует по препозитивно-атрибутивному транспонированию предложений; в немецком это меньше встречается. Для русского языка характерна субстантивация предложений, выступающих в роли дополнения или подлежащего. О влиянии общегерманского аналитизма на активность процессов синтаксической транспозиции свидетельствует возможность образования подобных структур с использованием лексического материала двух языков:
Die «It Can Wait"-Kampagne der amerikanischen Handynetzbetreiber entschied sich für einen zurückhaltenden Ansatz (FAZ, 186/1013).
Исследователи языка и дискурсоведы отмечают особую роль феномена интертекстуальности в современной вербальной коммуникации, в процеccуально-технологическом воплощении которой все более заметными явлениями становятся интеграция дискурсов, актуализация прецедентных феноменов культуры, цитация («текст в тексте»), креативно-игровые манипуляции с семантикой и словесным строем заимствованных текстовых фрагментов. Эти приемы усиливают диалоговое начало в тексте (особо востребованное современной коммуникацией), порождают ощущение погруженности текста в общий культурный контекст эпохи, создают эффект смысловой полифонии, интенсифицируют экспрессивно-прагматический аспект коммуникации. Можно попытаться систематизировать структурно-функциональные типы интертекстуальности, участвующие в процессах субстантивной транспозиции предложений. Простейший тип представлен
М. М. ХАЛИКОВ
примерами включения в авторский текст узуальных клишированных синтаксических групп, частотных в обиходном речевом дискурсе и поэтому легко идентифицируемых в этом качестве. Любопытно, что статистически доминируют здесь императивные конструкции, базовым коммуникативно-прагматическим элементом которых является глагол. В этом случае интертекстуальность проявляется как цитатное присутствие обиходно-разговорной речи в иных социофункционально-релевантных типах дискурса, например - в политическом:
...this whole leave-it-all-to-government approach (D. Cameron. ВВС) или в художественном:
...and said in a come-to-bed voice. (Ken Follet. Fall of Giants); I don't think I'm really a holiday sort of person. Especially not a lie-all-day-in-the-sun holiday person (Sheila O'Flanagan. Connections).
Курсивно выделенные фрагменты представляют собой высокочастотные разговорно-речевые обороты, каждый из которых ассоциируется с определенной типической ситуацией бытового общения и вносит в текст органичные для таких ситуаций и индиви-дуально-актуализованные для каждого адресата смысловые и эмоционально-фоновые импликации.
Отметим также, что субстантивная транспозиция данного типа в ряде случаев приводит к лексикализации императивных предложений и их языковому укоренению в качестве универбализованных системно-узуальных номинативных единиц, ср. в английском pick-me-up «1)тонизирующее средство; 2) поддержка, сочувствие»; kiss-me-quick «анютины глазки» и в немецком das Rührmichnichtan «недотрога обыкновенная», der Tunichtgut «бездельник, шалопай» и др.
Субстантивно-транспонированное предложение может быть и прецедентно-текстовым феноменом, индивидуально-авторизованным и транслирующим целый комплекс конкретно-смысловых коннотаций, связанных с личностью автора прецедентного текста и ситуацией его произнесения:
M. L. King's "I-have-a-dream"-speech (BBC-radio), или же относящимся к общекультурному фонду и когнитивно-дискурсивному опыту человечества:
He tends to be more of an ends-justify-means sort of guy (The Independent Magazine, 07.04.12).
Прецедентность предполагает информированность, наличие соответствующих знаний у адресата. Она может быть актуальна для узкого круга посвященных, как в следующем примере, где автор рассуждает об онтологически неизбежной интертекстуальности поэзии как особой формы мировосприятия и творчества:
.. .что означают все эти давным-давно, еще со времен Ломоносова, известные рифмы, размеры, строфы - тысячу раз писанные кем-то раньше, тысячу раз читанные-перечитанные и, по сути дела, по внутреннему ощущению, ничего общего не имеющие лично со мной, с моей жизнью, с моей судьбой, с моими интересами, - какие-то бледные «холодом дышит природа немая, бешено волны седые кипят» и прочее (В. Катаев. Трава забвения).
Цитируемые автором поэтические строчки ориентированы на метатекстовое восприятие, на актуализацию сверхреферентного смысла «шаблонные, вечно повторяющиеся в поэзии образно-смысловые приемы». Это уровень профессионально-глубокого знания поэзии, он доступен не всем.
Манифестирующая субстантивную транспозицию предложения цитата может и не быть прецедентным феноменом, она может быть извлечена из единичного локально-си-
VI. ПРОБЛЕМЫ русской ФИЛОЛОГИИ
туационного коммуникативного акта, например - при включении чужого текста в авторское повествование без использования канонических приемов вербальной интродукции прямой речи:
Scotfield's halting, apologetic delivery of 'I fear I am not in my perfect mind', sightless
Gloucester, sitting cross-legged on the empty stage... (The Observer, 23.03.2008).
Ясно, что исследуемое явление тесно связано с практикой диверсификации композиционно-речевых форм путем вплетения в авторский текст фрагментов иного происхождения, представленных в широком диапазоне реализаций - от явной цитаты до аллюзивно-прецедентных высказываний. Об этом говорит, прежде всего, визуально-графическая выделенность большинства таких включений (кавычки). Более детальный анализ позволит выявить механизмы и условия, лежащие в основе данного типа транспозиции и обеспечивающие интенсивность взаимодействия совокупности языковых средств, манифестирующих разные речевые партии - в аспекте их дискурсивно-комби-наторных и семантико-стилистических потенций.
Отдельного рассмотрения требует характерная для английского языка возможность транспонирования коммуникативно полновесного предложения в аббревиатуру, которая начинает затем функционировать в дискурсивной практике как автономная лексическая единица с типичными для ее статуса фонетическими и сочетаемостными особенностями. Наиболее известной единицей в ряду таких образований является, пожалуй, давно включенное в словари аббревиатурное существительное DIY [di: ai 'wai], представляющее собой лексикализованное ансамблевое единство инициальных букв из словарного состава императивного предложения Do it yourself (do-it-yourself). В речевой практике параллельно используются оба варианта существительных. Е. А. Земская считает аббревиацию разновидностью компрессивного словообразования [3: 200]. Такие аббреви-атурно-транспонированные предложения способствуют компактности и скоротечности процессов номинации и информационного общения, в случае узуализации они функционируют в речи как обычные имена существительные, чему в значительной степени благоприятствует аналитизм английской речи. Единственное их своеобразие проявляется в фактуре письменного текста, где они выделяются как визуально-маркированные элементы речи. Аббревиатуры онтологически связаны с письменно-графическим способом передачи информации, поэтому они характерны для кодифицированного языка и графически актуализованных типов дискурса. Частотны аббревиатуры в системе новейших информационно-коммуникационных технологий, которые серьезным образом вторгаются в жизнь языка, прежде всего - в аспекте лексико-семантической неологиза-ции его ресурсов. Потребности номинации в этой сфере экспансивно растут, темп общения ускоряется, практика лексической номинации находится в постоянном развитии, интенции экономии языка и времени абсолютно доминируют. Обычным явлением здесь становится языковая компрессия, реализуемая среди прочего - в виде аббревиатурной транспозиции предложений. В качестве примера можно привести уже ставшее узуальной лексической единицей существительное WYSIWYG ['wiziwig], которое является продуктом аббревиатурного прочтения предложения What you see is what you get. Оно демонстрирует высокую синтагматическую активность, имеет широкий спектр лексической сочетаемости: a WYSIWYG display/editor/effect/module/system etc. Тенденция к краткости - в природе английского языка, и субстантивная транспозиция предложений путем аббревиации органично вписывается в эту стратегию. Об этом свидетельствует и возможность возникновения серийных компрессивно-аббревиатурных существительных на базе одной предметно-тематической модели транспонированной номинации, ср.
образованные по образцу вышеназванного слова: WYSIAWYG ^ Whatyou see is almost what you get, WYSIMOLWYG ^ What you see is more or less what you get.
Возникает вопрос: есть ли в языке системно-имманентные предпосылки для функционального сближения (отождествления на основе транспозиции) предложения и слова - единиц языка, отнесенных к разным уровням его иерархии, идентифицируемых лингвистической теорией по разному набору таксономических критериев и, наконец, отчетливо дифференцируемых обыденным сознанием и обиходно-речевой практикой? Думается, что указанные предпосылки заложены в онтологии языка как динамической когнитивно-семиотической системы, развивающейся и функционирующей по законам диалектики. (Если система способна развиваться, значит - в ней должны быть противоречия.) В научной литературе не раз акцентировался тезис о релятивном характере языковых таксономий, о транспарентности границ между категориально дифференцируемыми явлениями языка, о невозможности зафиксировать языковые сходства и различия в виде застывшей системы правил и дистрибуций.
В универсальном опыте языкового бытия можно найти примеры неактуальности противопоставления слова и предложения. Наиболее очевидный из них - инкорпорирующие языки, в которых структурно-функциональные различия между указанными единицами нейтрализованы спецификой развертывания речевой линейно-синтагматической номинации.
Напомним также, что идентичность условий контекстного бытования разноплановых единиц языка позволяет рассматривать их как вариантные проявления одной и той же сущности. Слово и предложение, иерархически дифференцируемые знаково-номи-нативные единицы языка, могут одинаково продуктивно участвовать в замещении валентной позиции глагола, связанной с функцией прямого дополнения: Я знаю значение этого слова. - Я знаю, что означает это слово. В английском языке эта близость функциональной синтагматики слова и предложения еще более ощутима, чему способствует возможность элиминирования союзного элемента: I know him -1 know he is coming.
Таким образом, об относительном характере категориально-уровневых различий между словом и предложением можно говорить также в аспекте генезиса и семантико-синтаксического статуса придаточных предложений, актуализованных в системе языка-речи через проекцию на элементарные составляющие синтаксического движения - члены предложения. В этом частном моменте мы находим подтверждение тому, что язык являет собой замечательное воплощение диалектики системности: «Какую бы конкретную часть из целого человеческой речи мы ни выделили, в ней хотя бы виртуально заключены свойства, функции и отношения целого. Логика, между прочим, давно уже извлекает пользу из той мысли, что суждение (собственно предложение) есть понятие (термин) explicite, а понятие есть суждение implicite» [4: 53].
Литература
1. Арутюнова Н. Д. О номинативном аспекте предложения // Вопросы языкознания. 1971. № 6. С. 63-73.
2. Земская Е. А. Язык как деятельность: морфема. Слово. Речь. М.: Языки славянской культуры, 2004. 688 с.
3. Иванов Вяч. Вс. Лингвистика третьего тысячелетия: вопросы к будущему. М.: Языки славянской культуры, 2004. 208 с.
4. Шпет Г. Г. Эстетические фрагменты: своевременные напоминания. Структура слова in usum aestheticae. М.: Книжный дом «Либроком», 2010. 136 с.
