CC BY
30
КОРНЕЕВ С.А., [email protected] Факультет подготовки научно-педагогических кадров; Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 390000, г. Рязань, ул. Сенная, 1
KORNEEV S.A., [email protected] Faculty of scientific and pedagogical staff training; Academy of Law and Management of the Federal Penitentiary Service of the Russian Federation, Sennaya St. 1, Ryazan, 390000, Russian Federation
СУБСИДИАРНЫЕ МЕРЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ХАРАКТЕРА И ИХ СООТНОШЕНИЕ С ДРУГИМИ ФОРМАМИ РЕАЛИЗАЦИИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Аннотация. Статья посвящена исследованию проблемы определения сущности уголовной ответственности и форм ее реализации. Констатируется, что данный вопрос до сих пор остается открытым в науке уголовного права. В соответствии с нормами Уголовного кодекса Российской Федерации формами реализации уголовной ответственности выступают наказание и иные меры уголовно-правового характера, однако в юридической литературе указанный перечень представлен иначе. Новизна работы обусловлена рассмотрением лишений и ограничений, которые испытывает лицо в рамках освобождения от наказания, как субсидиарных мер уголовно-правового характера. Автором статьи обосновывается сделанный по результатам исследования вывод о наличии трех самостоятельных форм реализации уголовной ответственности — наказания, субсидиарных мер уголовно-правового характера и судимости.
Ключевые слова: уголовная ответственность; реализация уголовной ответственности; наказание; субсидиарные меры уголовно-правового характера; судимость.
Для цитирования: Корнеев С.А. Субсидиарные меры уголовно-правового характера и их соотношение с другими формами реализации уголовной ответственности // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2020. N 4 (54). С. 44-51.
SUBSIDIARY MEASURES OF CRIMINAL LAW NATURE AND THEIR CORRELATION WITH OTHER FORMS OF IMPLEMENTING CRIMINAL LIABILITY
Annotation. The article is devoted to the study of the problem of determining the essence of criminal liability and the forms of its implementation. It is stated that this issue still remains unsolved in criminal law. According to the norms of the Criminal Code of the Russian Federation, the forms of implementing criminal liability are punishment and other measures of criminal law nature, however, this list is presented differently in the scientific literature. The novelty of the research is determined by analyzing the deprivations and restrictions that a person experiences within the process of release from punishment as subsidiary measures of criminal law nature. The author of the article substantiates the conclusion, based on the results of the study, that there are three independent forms of implementing criminal liability — punishment, subsidiary measures of criminal law nature and a criminal record.
Keywords: criminal liability; implementation of criminal liability; punishment; subsidiary measures of criminal law nature; criminal record.
For citation: Korneev S.A. Subsidiary measures of criminal law nature and their correlation with other forms of implementing criminal liability // Legal Science and Law Enforcement Practice. 2020. No. 4 (54). P. 44-51.
Уголовная ответственность является емкой категорией уголовно-правового воздействия, к содержанию которой относятся как наказание, так и отличные от него меры государственного принуждения, применяемые в отношении лица,
признанного виновным в совершении преступления. Первое упоминание о данном юридическом феномене относится к 1885 году (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года, разд. II). Позднее он нашел свое отражение в нор-
мах Уголовного кодекса РСФСР редакции 1926 года (ст. 5, примечания 1 и 2 к ст. 14). Однако ни один из обозначенных источников уголовного законодательства не раскрывал сущностные признаки уголовной ответственности, не указывал основания ее наступления и т.д.
Впервые в истории уголовного права в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 года было определено основание уголовной ответственности: уголовной ответственности и наказанию подлежит лицо, признанное виновным в совершении преступления (ст. 3)*, и это окончательно решило вопрос о недопустимости ее отождествления с наказанием.
В настоящее время, ввиду отсутствия нормативной дефиниции уголовной ответственности, в доктрине уголовного права продолжается дискуссия относительно вопросов определения понятия, сущности, целей и форм реализации рассматриваемого явления.
В теории уголовного права нет и единого или превалирующего мнения относительно определения сущности уголовной ответственности. Например, отдельные исследователи склонны полагать, что она сводится к уголовному наказанию (Эстрин А.Я., 1935); к уголовному правоотношению между государством и лицом, совершившим преступление (Огурцов Н.А., 1979); к обязанности лица, совершившего преступление, дать отчет в содеянном перед государством и подвергнуться неблагоприятным уголовно-правовым последствиям (Галкин М.В., 1983); к сложному институту, регламентированному уголовным законом и источниками иных отраслей российской системы права и состоящему из четырех компонентов, который включает материальный уголовно-правовой компонент: обязанность дать отчет в содеянном перед государством в лице уполномоченных органов; уголовно-процессуальный компонент: отрицательная оценка совершенного деяния и порицание лица, его совершившего, выраженные в обвинительном приговоре суда; матери-
* Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: утв. Законом СССР от 25 дек. 1958 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1958. N 1. Ст. 6.
альный уголовно-правовой и уголовно-исполнительный компонент: назначенная виновному мера уголовно-правового воздействия; материальный уголовно-правовой и уголовно-исполнительный компонент: судимость как специфическое правовое последствие осуждения с отбыванием наказания (Рарог А.И., 1997); к мере государственного принуждения, применяемой в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления (Наумов А.В., 1973).
В рассмотренных концепциях, определяющих сущность уголовной ответственности, есть свое обоснованное и аргументированное видение, однако, не вдаваясь в широкую дискуссию по опровержению того или иного доктринального подхода, отметим, что следует согласиться с мнением авторов, определяющих сущность уголовной ответственности в качестве меры государственного принуждения, применяемой в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления. Как представляется, это суждение в наибольшей степени соответствует развитию отечественного уголовного законодательства в части государственного принуждения, которое применяется к лицу, совершившему преступление. В то же время необходимо исключить отождествление понятия «наказание» как меры государственного принуждения, назначаемой по приговору суда (ст. 43 УК РФ), и понятия «уголовная ответственность»: во-первых, последняя является более емкой категорией - в соответствии с уголовным законом освобождение лица от наказания не подразумевает освобождение от уголовной ответственности (главы 11 и 12 УК РФ); во-вторых, уголовная ответственность возникает раньше реализации наказания - в момент установления правового статуса лица, совершившего преступление (подозреваемый, обвиняемый), и прекращается позже - после погашения либо снятия судимости; в-третьих, в уголовном законе предусмотрены иные меры уголовно-правового воздействия, применяемые исключительно в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления, и реализуемые за рамками уголовного наказания. Соответственно, наказание и уголовная ответственность соотносятся друг с другом как часть и целое.
Таким образом, уголовная ответственность - это мера государственного принуждения, применяемая в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления. В теории уголовного права неоднозначно решается вопрос относительно определения мер, представляющих собой материальное выражение уголовной ответственности, в рамках которых указанное лицо испытывает лишения и ограничения.
Для осуществления задач, стоящих перед уголовным законом, нормы последнего за совершение преступлений определяют меру ответственности в виде наказания и иных мер уголовно-правового характера (ч. 2 ст. 2, ст. 6, ч. 2 ст. 7 УК РФ). Из этого следует, что с определенной долей условности указанные институты являются обособленными формами реализации уголовной ответственности, однако в доктрине уголовного права представлен более широкий подход к решению заявленного вопроса.
Например, по мнению некоторых исследователей, к самостоятельным формам реализации уголовной ответственности, кроме наказания и иных мер уголовно-правового характера, необходимо относить судимость [1, с. 34]; условное осуждение и отсрочку отбывания наказания [2, с. 62]; условно-досрочное освобождение от отбывания наказания и принудительные меры воспитательного воздействия [3, с. 31, 45]; принудительные меры медицинского характера, применяемые к ограниченно вменяемым лицам [4, с. 6]; замену неотбытой части уголовного наказания (более мягким или более строгим) [5, с. 120]; меры уголовно-процессуального [6, с. 14], уголовного и уголовно-исполнительного принуждения [7, с. 104].
Обобщая мнения авторов юридической литературы, к формам реализации уголовной ответственности следует относить все меры государственного принуждения, предусмотренные как УК РФ, так и источниками иных отраслей российской системы права и применяемые к лицу, совершившему преступление.
Наказание и иные меры уголовно-правового характера
Концепция законодательства и точка зрения отдельных исследователей о
наказании как самостоятельной, превалирующей форме реализации уголовной ответственности являются справедливыми. Однако сложно согласиться с отнесением иных мер уголовно-правового характера к материальному выражению уголовной ответственности.
Иными мерами уголовно-правового характера в соответствии с законодательством являются принудительные меры медицинского характера, конфискация имущества и судебный штраф, то есть меры, отличающиеся друг от друга по основанию их применения, целевому назначению, социально-правовой природе и т.д.
Следует поддержать точку зрения исследователей, относящих к институту иных мер уголовно-правового характера только принудительные меры медицинского характера и принудительные меры воспитательного воздействия [8, с. 17; 9, с. 13]. Лицо, страдающее психическим расстройством, как и несовершеннолетний в силу социальной незрелости, не в состоянии подвергнуться мерам уголовной ответственности за свои объективно опасные для общества поступки, осознать общественную опасность совершаемого деяния, отдавать отчет своим действиям, понимать суть происходящего и применяемого к нему наказания и в связи с этим не является субъектом преступления.
Указанные институты находятся в иной плоскости, имеют отличные от уголовной ответственности основания применения, цели и социально-правовую сущность, но в то же время, как и уголовная ответственность, они назначаются лицам за совершение деяний, запрещенных уголовным законом; предусмотрены уголовным законом (в исключительных случаях - в УК РФ и в нормах иных отраслей российской системы права).
Не вдаваясь в дискуссию относительно определения социально-правовой природы «иных» мер уголовно-правового характера, отметим, что конфискация имущества:
- по сути, представляет собой уголовное наказание, однако таковым, согласно законодательству, не является (ст. 44 УК РФ);
- ввиду принудительного безвозмездного изъятия и обращения в соб-
ственность государства на основании обвинительного приговора имущества и (или) доходов от этого имущества (на которые возникло право собственности), полученного в результате совершения определенного нормой уголовного закона преступления (ст. 104.1 УК РФ), представляет собой карательную форму реализации уголовной ответственности;
- не является иной мерой уголовно-правового характера, так как, во-первых, основание ее применения - совершение преступления; во-вторых, применяется в отношении лица, которое способно нести уголовную ответственность; в-третьих, применяется с целью восстановления социальной справедливости, исправления осужденного, предупреждения совершения новых преступлений, а не с целью лечения либо улучшения психического состояния лица.
Идентичной конфискации имущества является «иная» мера уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, который:
- по сути, представляет собой уголовное наказание, однако таковым с позиции законодательства не является (ст. 44 УК РФ);
- является карательной формой реализации уголовной ответственности, так как, во-первых, не предусматривает рассрочку уплаты суммы по решению суда; во-вторых, в случае его неуплаты лицо привлекается к уголовной ответственности, причем уплаченная сумма не является основанием какого-либо зачета при применении другой меры уголовно-правового воздействия;
- не относится к иным мерам уголовно-правового характера, так как, во-первых, основанием его применения является совершение преступления; во-вторых, применяется в отношении лица, которое способно нести уголовную ответственность; в-третьих, применяется с целью восстановления социальной справедливости, исправления осужденного, предупреждения совершения новых преступлений.
Таким образом, конфискация имущества и судебный штраф - меры уголовно-правового характера, реализуемые в рамках уголовной ответственности исключительно в отношении лица, совер-
шившего преступление. Соответственно, нецелесообразно относить к форме реализации уголовной ответственности иные меры уголовно-правового характера, в объем которых включаются принудительные меры медицинского характера и принудительные меры воспитательного воздействия.
Уголовно-процессуальные и уголовно-исполнительные меры государственного принуждения
Установление правового статуса (подозреваемый, обвиняемый) подразумевает претерпевание лицом, совершившим преступление, лишений и ограничений уголовно-процессуального характера, срок действия которых засчитывается в срок назначенного судом наказания (ч. 3 ст. 72 УК РФ). По справедливому убеждению некоторых исследователей, процессуальные меры принуждения являются материальным выражением уголовной ответственности лишь при условии вступления в силу обвинительного приговора суда [см., например: 10, с. 247]. В иной ситуации (в случае вынесения оправдательного приговора) уголовная ответственность не реализуется, следовательно, лишения и ограничения, испытываемые лицом на стадии предварительного расследования, не включаются в ее объем.
Процедура уголовного преследования направлена на установление истины по конкретному уголовному делу и сопровождается возложением определенных лишений и правоограничений. Таким образом, процессуальные меры принуждения не предполагают достижение целей по восстановлению социальной справедливости, исправлению осужденного и превенции совершения новых преступлений, не определяют соразмерность, например, меры пресечения и тяжести преступления, в котором подозревается или обвиняется лицо, а выполняют функцию сопроводительных мер. Уголовно-исполнительные меры государственного принуждения также не имеют самостоятельного юридического характера.
Как верно отмечает М.В. Бавсун, объединение в рамках одного института конкретных, предусмотренных различными отраслями права мер воздействия на лицо, совершившее преступление, каж-
дая из которых при этом преследует свои собственные цели и решает поставленные перед ней задачи, приводит к постоянным разногласиям, причем разногласиям, имеющим базовый, методологический характер [11, с. 77].
Следовательно, меры уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного принуждения непосредственно входят в содержание уголовной ответственности, выполняют функцию некой компенсации, восстановления справедливости, однако самостоятельными формами ее реализации не являются.
Условное осуждение
Необходимо полагать, что условное осуждение, исходя из свойственных ему сущностных признаков, не может быть представлено в качестве отдельного вида наказания и освобождения от него или в качестве новой, самостоятельной формы реализации уголовной ответственности. По сути, назначенное судом наказание не меняется, меняется лишь форма его исполнения. Следовательно, условное осуждение - это специфическая форма исполнения (реализации) определенных нормой уголовного закона наказаний: исправительные работы, ограничение по военной службе, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы на срок до восьми лет (ст. 73 УК РФ).
Таким образом, условное осуждение не может быть представлено в качестве обособленной формы реализации уголовной ответственности, поскольку имеет сугубо процедурное значение, заключающееся в специфической форме исполнения назначенного судом наказания.
Виды освобождения от отбывания наказания
Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания (ст. 79 УК РФ), замена неотбытой части наказания более мягким видом наказания (ст. 80 УК РФ), отсрочка отбывания наказания (ст. 82 УК РФ) - это виды освобождения от наказания, обстоятельство, юридический факт, с которым нормы уголовного закона связывают прекращение назначенного судом наказания, фактически сводящееся к существенному снижению интенсивности реализации пра-воограничительных мер уголовно-правового воздействия. По этой причине их не
следует рассматривать в качестве самостоятельных форм реализации уголовной ответственности.
Судимость
Представляется справедливой точка зрения авторов юридической литературы в части отнесения судимости к самостоятельной форме реализации уголовной ответственности. Лицо, признанное виновным в совершении преступления и отбывшее определенный судом срок меры уголовно-правового воздействия, испытывает лишения и ограничения, но уже в рамках института судимости. Согласно справедливому замечанию некоторых исследователей судимость представляет собой факт осуждения лица, его правовое состояние, а ее содержание составляют предусмотренные федеральным законодательством ограничения общеправового, уголовно-правового и уголовно-исполнительного характера [12, с. 11]. Таким образом, судимость следует рассматривать в качестве обособленной формы реализации уголовной ответственности.
Наказание и судимость - это самостоятельные формы реализации уголовной ответственности [13, с. 73]. Кроме указанных институтов в уголовном законе предусмотрены иные лишения и ограничения, не входящие в объем рассматриваемых категорий, но применяемые в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления, и реализуемые в процессе освобождения последнего от отбывания наказания.
В соответствии с уголовным законом в отношении лиц, условно-досрочно освобожденных от отбывания наказания, суд возлагает исполнение определенных обязанностей, перечень которых не является исчерпывающим и может быть дополнен на основании предложения контролирующего органа исходя, например, из развернутой характеристики осужденного, обстоятельств совершения преступления, общественной опасности содеянного и т.д.: не менять постоянное место жительства, место работы, учебы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, не посещать определенные места, пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, токсикомании
или венерического заболевания, трудиться (трудоустроиться) либо продолжить обучение в общеобразовательной организации (ст. 79 УК РФ) и др.
Осуществление контроля (надзора) за соблюдением лицами, освобожденными из мест лишения свободы, установленных судом запретов и ограничений, является обязанностью полиции (п. 26 ст. 12 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N З-ФЗ «О полиции»)*. В процессе реализации своих полномочий сотрудники органов внутренних дел систематически осуществляют контроль за выполнением поднадзорным лицом установленных судом обязанностей; беспрепятственно проникают в его жилое помещение; запрашивают необходимую информацию и материалы о данном лице; проверяют законность пребывания (следования) на железнодорожном, водном и воздушном транспорте и др.**
Необходимо отметить, что при условно-досрочном освобождении от отбывания наказания срок погашения судимости исчисляется исходя из фактически отбытого срока наказания с момента освобождения от отбывания основного и дополнительного видов наказаний (ч. 4 ст. 86 УК РФ).
Таким образом, лишения и ограничения, испытываемые лицом в результате применения условно-досрочного освобождения, не относятся ни к наказанию, ни к судимости. В связи с этим они представляют собой часть уголовно-правовой категории, которая является самостоятельной формой реализации уголовной ответственности.
Применяя норму об отсрочке отбывания наказания в отношении беременной женщины, женщины, имеющей ребенка в возрасте до четырнадцати лет, мужчины, имеющего ребенка в возрасте до четыр-
* О полиции: федер. закон от 7 февр. 2011 г. N З-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. N 7. Ст. 900.
** Об административном надзоре за лица-
ми, освобожденными из мест лишения свободы: федер. закон от 6 апр. 2011 г. N 64-ФЗ // Там же. 2011. N 15. Ст. 2037; Порядок осуществления административного надзора за лицами, освобожденными из мест лишения свободы: утв. приказом МВД России от 8 июля 2011 г. N 818 // Рос. газ. 2011. 26 авг. N 189.
надцати лет и являющегося единственным родителем, суд вменяет в обязанность лиц указанных категорий воспитание ребенка до достижения им четырнадцатилетнего возраста (ст. 82 УК РФ). Это существенным образом отличается от ответственности родителей за воспитание и развитие своих детей, регламентированной нормами семейного законодательства (ч. 1 ст. 63 СК РФ).
В целях контроля и надзора за соблюдением указанными лицами условий отсрочки отбывания наказания сотрудники уголовно-исполнительной инспекции ФСИН России:
- систематически посещают осужденных лиц по месту жительства с целью проверки материально-бытовых условий проживания и выявления фактов уклонения от воспитания ребенка и ухода за ним;
- информируют о результатах органы опеки и попечительства, социальной защиты населения, организации, в которых работают данные лица;
- проводят иные мероприятия, связанные с осуществлением контроля за поведением осужденных лиц, образом их жизни и отношением к воспитанию ребенка, уходом за ним и др.***
При отсрочке отбывания наказания лицом, признанным больным наркоман ией, суд возла га ет н а него обя зан н ость в виде прохождения курса лечения от наркомании, а также медицинской и социальной реабилитации (ст. 82.1 УК РФ).
В целях контроля и надзора за соблюдением указанной категорией лиц условий отсрочки отбывания наказания сотрудники уголовно-исполнительной инспекции ФСИН России:
- посещают осужденного по месту жительства, работы и (или) учебы с целью контроля за его поведением, выявления фактов уклонения от прохождения курса лечения от наркомании, а также медицинской либо социальной реабилитации;
- запрашивают необходимую информацию в органах МВД России; в медицинской организации; в организации, осу*** Инструкция по организации исполнения наказаний и мер уголовно-правового характера без изоляции от общества: утв. приказом Минюста России от 20 мая 2009 г. N 142 // Там же. 2009. 14 авг. N 151.
ществляющей социальную реабилитацию больных наркоманией;
- вызывают для проведения бесед различного характера и др.*
Необходимо отметить, что по общему правилу лицо, освобожденное от наказания, считается несудимым (ч. 2 ст. 86 УК РФ). Таким образом, применение отсрочки отбывания наказания не порождает судимости, а лишения и ограничения, испытываемые лицом, обособлены как от наказания, так и от судимости.
Рассмотренные случаи свидетельствуют о том, что в рамках освобождения от отбывания наказания осужденное лицо претерпевает лишения и ограничения, которые:
- так же, как наказание и судимость, предусмотрены уголовным законом, являются уголовно-правовыми мерами государственного принуждения;
- как наказание и судимость, применяются к лицу, признанному виновным в совершении преступления, то есть реализуются в процессе уголовной ответственности;
- как наказание и судимость, направлены на восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и превенцию совершения новых преступлений;
- обособлены от института наказания, поскольку применяются к лицу в
* Порядок осуществления контроля за соблюдением условий отсрочки отбывания наказания осужденными, признанными в установленном порядке больными наркоманией: утв. приказом Минюста России и Минздрава России от 7 июля 2015 г. N 169/425н // Официальный интернет-портал правовой информации. 11К1_: http://www.pravo.gov.ru
рамках освобождения от отбывания наказания;
- обособлены от института судимости, поскольку их применение либо не порождает судимости, либо предшествует лишениям и ограничениям в рамках судимости;
- имеют дополнительный характер лишений и ограничений.
Следовательно, рассматриваемые меры государственного принуждения, применяемые в процессе освобождения от отбывания наказания, носят самостоятельный, обособленный от наказания и судимости характер, но в то же время реализуются в рамках уголовной ответственности. Считаем, что данный объем лишений и ограничений необходимо объединить в общую юридическую, уголовно-правовую категорию, представляющую собой самостоятельную форму реализации уголовной ответственности.
В уголовно-правовой литературе широко используется слово «субсидиарный», определяющее дополнительный, вспомогательный характер ответственности [14, с. 77; 15, с. 7; 16, с. 133]. Это позволяет утверждать, что лишения и ограничения, испытываемые лицом в рамках освобождения от наказания, - это субсидиарные меры уголовно-правового характера, которые являются самостоятельной формой реализации уголовной ответственности.
Подводя итог, следует отметить, что уголовная ответственность - это мера государственного принуждения, применяемая в отношении лица, признанного виновным в совершении преступления, и реализуемая посредством наказания, субсидиарных мер уголовно-правового характера и судимости.
Список литературы
1. Фильченко А.П. Реализация уголовной ответственности: проблемы отраслевого и межотраслевого согласования / рассогласования: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Рязань, 2014. 44 с.
2. Похмелкин В.В. Социальная справедливость и уголовная ответственность. Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1990. 176 с.
3. Якушин В.А. Наказание и иные меры уголовно-правового воздействия: монография. Тольятти: Изд-во ВУиТ, 2018. 337 с.
4. Ведмидь С.Э. Проблемы реализации уголовной ответственности: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2004. 17 с.
5. Шеслер А.В. Уголовная ответственность: понятие и формы реализации // Вестник Владимирского юридического института. 2018. N 3. С. 116-121.
6. Чистяков А.А. Теоретические и методологические проблемы учения об уголовной ответственности и механизме, формирующем ее основание: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Рязань, 2003. 56 с.
7. Багрий-Шахматов Л.В. Уголовная ответственность и наказание. Минск: Высшая школа, 1976. 384 с.
8. Скрипченко Н.Ю. Понятие и виды иных мер уголовно-правового характера // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2011. N 2. С. 16-21.
9. Павлова А.А. Иные меры уголовно-правового характера как институт уголовного права: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. 27 с.
10. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: курс лекций. М.: БЕК, 1996. 560 с.
11. Бавсун М.В. Уголовная ответственность как юридическая фикция // Российское правосудие. 2017. N 5. С. 68-78.
12. Зинин Г.Ю. Судимость как последствие уголовно-правового осуждения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 2014. 23 с.
13. Лапшин В.Ф., Корнеев С.А. Формы реализации уголовной ответственности // Вестник Кузбасского института. 2019. N 4. С. 68-76.
14. Кругликов Л.Л. О видах дифференциации наказуемости «по вертикали» и некоторых вопросах ответственности за противоправные деяния // Евразийский юридический журнал. 2009. N 9. С. 77-84.
15. Кругликов Л.Л. Становление учения об уголовно-правовой охране прав и свобод пациента // Актуальные проблемы уголовного права на современном этапе (вопросы дифференциации ответственности и законодательной техники). 2015. N 4. С. 3-11.
16. Шеслер А.В. Концепция уголовно-правовой политики Российской Федерации об уголовных наказаниях // Вестник Кузбасского института. 2015. N 3. С. 129-135.
References
1. FiTchenko A.P. Implementation of criminal liability: problems of sectoral and cross-sectoral coordination / mismatch. Autoabstract Doct. Diss. Ryazan4, 2014. 44 р. (In Russ.).
2. Pohmelkin V.V. Social justice and criminal responsibility. Krasnoyarsk, Krasnoyarsk University Press, 1990. 176 p. (In Russ.).
3. Yakushin V.A. Punishment and other measures of criminal law. Togliatti, 2018. 337 p. (In Russ.).
4. Vedmid4 S.E. Problems of the implementation of criminal liability. Autoabstract Cand. Diss. Krasnoyarsk, 2004. 17 p. (In Russ.).
5. Shesler A.V. Criminal liability: concept and forms of implementation. Bulletin of the Vladimir Institute of Law, 2018, no. 3, pp. 116-121. (In Russ.).
6. Chistyakov A.A. Theoretical and methodological problems of the doctrine of criminal responsibility and the mechanism that forms its basis. Autoabstract Doct. Diss. Ryazan, 2003. 56 p. (In Russ.).
7. Bagriy-Shahmatov L.V. Criminal liability and punishment. Minsk, Vysshaya shkola Publ., 1976. 384 p. (In Russ.).
8. Skripchenko N.Yu. The concept and types of other measures of a criminal-legal nature. Bulletin of the Institute: crime, punishment, correction, 2011, no. 2, pp. 16-21. (In Russ.).
9. Pavlova A.A. Other measures of a criminal-legal nature as an institution of criminal law. Autoabstract Cand. Diss. Moscow, 2011. 27 p. (In Russ.).
10. Naumov A.V. Russian criminal law. A common part. Moscow, BEK Publ., 1996. 560 p. (In Russ.).
11. Bavsun M.V. Criminal liability as a legal fiction. Russian justice, 2017, no. 5, pp. 68-78. (In Russ.).
12. Zinin G.Yu. Conviction as a consequence of criminal conviction. Autoabstract Cand. Diss. Ryazan, 2014. 23 p. (In Russ.).
13. Lapshin V.F., Korneev S.A. Forms of implementation of criminal liability. Bulletin of the Kuzbass Institute, 2019, no. 4, pp. 68-76. (In Russ.).
14. Kruglikov L.L. On the types of differentiation of punishability "along the vertical" and some issues of responsibility for unlawful acts. Eurasian legal journal, 2009, no. 9, pp. 77-84. (In Russ.).
15. Kruglikov L.L. Formation of the doctrine of criminal legal protection of the rights and freedoms of the patient. Actual problems of criminal law at the present stage (issues of differentiation of responsibility and legislative technique), 2015, no. 4, pp. 3-11. (In Russ.).
16. Shesler A.V. The concept of criminal law policy of the Russian Federation on criminal penalties. Bulletin of the Kuzbass Institute, 2015, no. 3, pp. 129-135. (In Russ.).
