CC BY
96
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 10 (225).
Филология. Искусствоведение. Вып. 52. С. 52-56.
Ю. Р. Зангирова
СУБЪЕКТЫ КОМИЧЕСКОГО У Н. В. ГОГОЛЯ И РАННЕГО Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО
В предлагаемой статье на базе теорий М. М. Бахтина и Б. О. Кормана исследуется вопрос, кому принадлежит комическое у Н. В. Гоголя и Ф. М. Достоевского - автору, рассказчику или герою.
Ключевые слова: субъект речи, рассказчик, автор, персонаж, комическое.
Вопрос о комическом у Гоголя и Достоевского напрямую связан с вопросом
об авторской позиции. Проблема комизма у обоих писателей составляет важную часть исследований В. Я. Проппа, Г. М. Фридлендера, Ю. Н. Тынянова, Л. Розенблюма, Н. М. Чиркова и др. В научных дискуссиях последних десятилетий широко обсуждается проблема автора в творчестве Достоевского, особенно - формы авторской позиции и оценки. Все больше утверждается разграничение, предложенное М. М. Бахтиным: автор-творец и автор-повествователь1. Автор-творец стоит за всем произведением, которое воплощает его мысль и волю. Это «некая концепция, некий взгляд на действительность, выражением которого является все произведение»2. Он проявляет себя через сюжетно-композиционную структуру. Из уст автора-повествователя исходит рассказ в произведении, охватывающий всех героев и все события. Автора-повествователя иногда называют рассказчиком. Являясь зачастую одним из действующих лиц своего повествования, он обладает отчетливыми чертами характера и поведения: поэтому, пропуская через призму своего субъективного восприятия рассказ о событиях, он накладывает печать на весь стилевой и речевой колорит повествования.
В отличие от Гоголя, в творчестве Достоевского герой более самостоятелен. «Главный герой не только объект авторского слова, но и субъект собственного, непосредственно значащего слова»3.
Б. О. Корман разграничивает субъект речи и субъект сознания. «Субъект речи - тот, кому приписана речь в данном отрывке текста; субъект сознания - тот, чье сознание выражается в данном отрывке текста»4. Нам следует выяснить: кому преимущественно принадлежит юмор у двух писателей - автору, рассказчику или герою?
Борясь с Гоголем, Достоевский продолжал учитывать опыт Гоголя-художника: стилевая
пародия на Гоголя сделана в гоголевской манере. У писателей часто встречаются тождественные имена и отчества (Иван Иванович, Акакий Акакиевич, Петр Петрович Петух, Фома Фомич). Этот прием используется для усиления комизма ситуации или характера. Имена, фамилии, прозвища акцентируют внимание читателя на персонаже, выступают его своеобразными репрезентами.
Причем авторы помещают своих героев в самые нелепые комические ситуации: в повести «Нос» у Ковалева пропал нос, в «Дядюшкином сне» князь К. свое предложение руки и сердца Зине считает сном, в «Селе Степанчиково...» Фома пытается научить мужиков французскому языку и запрещает Фалалею видеть сны про белого быка.
Новыми приемами Достоевский воспользуется и в композиции «Села Степанчикова...»: обилие набегающих друг на друга событий, развернутые диалоги, сжатость во времени и пространстве. Широко использует Достоевский сборища действующих лиц с неожиданными скандалами и непредвиденными последствиями (главы «Ежевикин», «Фома Фомич», «Погоня», «Изгнание»).
М. М. Бахтин отметил, что в «Селе Степанчикове.» ощущается свойственное Достоевскому чувство фантастичности жизни, представляющей род своеобразного «карнавала»5. Жизнь в этой повести - своего рода «мир наизнанку». В «Майской ночи.» Гоголя мы видим, как хлопцы потешаются над головой (здесь присутствует мотив переодевания). В такой иронической форме унижается власть. Образ головы выступает здесь как воплощение антинародной власти - наглой, тупой, ограниченной. Она осмеяна и унижена.
В «Бедных людях» авторская позиция также выражается в основном сюжетнокомпозиционными средствами: взаимной коррекцией двух субъектов речи (Девушкин и
Варвара Алексеевна). Достоевский превращает «маленького человека» из объекта изображения в субъект высказывания. Мы видим наивность и терпение Девушкина. На первых страницах появляется невольная ирония: «Кухня у нас большая, обширная, светлая. Правда, по утрам чадно немного, когда рыбу или говядину жарят, да и нальют, намочат везде, зато уж вечером рай. В кухне у нас на веревках всегда белье висит старое; а так как моя комната недалеко, то есть почти примыкает к кухне, то запах от белья меня беспокоит немного; но ничего: поживешь и попривыкнешь»6.
Автор может выражать свое отношение к происходящему более явным образом - с помощью многочисленных ремарок от лица рассказчика: «Что ж делать! виноват петербургский климат»7, - отмечает он по поводу плачевной внешности героя. Климат и вынуждает Акакия Акакиевича пуститься во все тяжкие ради покупки новой шинели. В «Селе Степанчикове.» читатель легко улавливает авторское отношение к героям. О Марье Александровне сказано следующее: «Она находила потребность в беспрерывном излиянии своего гнева на Афанасия Матвеича, потому что тирания есть привычка, обращающаяся в потребность» (Д 2, 294).
В «Мертвых душах» очень сильно авторское начало. В повествование часто вторгается авторская усмешка. Когда в городе пошли слухи
о Чичикове, чиновники обратились к Ноздреву. Решили его спросить: что за человек Чичиков? И снова в повествование вторгается ироническая усмешка автора: «Странные эти господа чиновники, а за ними и все прочие звания: ведь очень хорошо знали, что Ноздрев лгун, что ему нельзя верить ни в одном слове, ни в самой безделице, а между тем именно прибегнули к нему» (Г 5, 189). Подлинным героем этой книги является сам Гоголь. Мы постоянно слышим его голос. Образ автора - как бы непременный участник всех событий, происходящих в поэме. Он незримо присутствует всюду.
Наиболее откровенно экспрессивные авторские реалии присутствуют в «самосознании» рассказчика. В этом «кругозоре» отчетливо прослеживается параллельность оценок автора и рассказчика, где первый откровенно эмоционален. Экспрессивно завершенными даны автором (актерствующим в рассказчике) портретные характеристики, например, Плюшкина: «Гораздо замечательнее был наряд его: никакими средствами и стараньями нель-
зя было докопаться, из чего состряпан был его халат, рукава и верхние полы до того засалились и залоснились, что походили на юфть, какая идет на сапоги. На шее у него тоже было повязано что-то такое, которого нельзя было разобрать: чулок ли, подвязка ли или набрюшник, только никак не галстук» (Г 5, 108). Смех Гоголя никого не щадит. Собакевич напоминает «средней величины медведя». Объект сатиры Гоголя - человеческие пороки (жадность, жестокость и т. д.). Портрет Фомы Фомича дан в гоголевском стиле: «Он явился в шлафроке, правда иностранного покроя, но все-таки шлафроке и, вдобавок, туфлях. это придавало Фоме Фомичу чрезвычайно глупый вид» (Д 3, 65). Итак, очевидная адекватность внешнего облика героя его нравственному содержанию
- важное средство оценки персонажа рассказчиком у обоих писателей.
В творчестве Гоголя и Достоевского рассказчик - самостоятельный и самоценный образ-характер. В подавляющем большинстве художественных произведений Достоевского всех периодов творчества повествование ведется от лица героя-рассказчика. Рассказчик
- образ-характер, создаваемый, в основном, формой рассказа от первого лица. Рассказчик является персонажем и активно участвует в изображенных событиях, становится их очевидцем-свидетелем.
Рассказчик передает общественное мнение, слухи о персонажах. Например, Москалева -«первая дама в Мордасове», ее «почти никто не любит и даже очень многие искренно ненавидят; но зато ее все боятся» (Д 2, 296). Мозгляков
- «молод, недурен собою, франт» (Д 2, 299). О князе К. сказано: «Рассказывали, между прочим, что князь проводил больше половины дня за своим туалетом и, казалось, был весь составлен из каких-то кусочков.» (Д 2, 300).
В «Шинели» Гоголя Башмачкин осмотрен, измерен и как будто ощупан словом рассказчика, с этими субъектно-приблизительными определениями: «...несколько рябоват, не-
сколько рыжеват, несколько на вид даже подслеповат, с небольшой лысиной на лбу, с морщинами по обеим сторонам щек и цветом лица что называется геморроидальным.» (Г 3, 109). Всюду звучит тон рассказчика. Голос рассказчика сливается с голосом автора.
В произведениях Гоголя и Достоевского появляются такие оригинальные рассказчики, как пасечник Рудый Панько («Вечера.»), Летописец («Дядюшкин сон»), Сергей
Александрович («Село Степанчиково.) и др.
Рудый Панько предстает перед нами как отчетливо обрисованный социальнопсихологический характер8. Его никогда не покидает ироническая усмешка, он знает цену острому слову: «За что меня миряне прозвали Рудым Паньком - ей богу, не умею сказать. И волосы, кажется, у меня теперь более седые, чем рыжие» (Г 1, 10). Затейливо, с шутками-прибаутками, с постоянными обращениями к читателю ведет свой рассказ пасечник Панько.
Гоголь блестяще нарисовал старого пасечника чисто словесными средствами - только путем воссоздания его собственной речи. Роль старика писатель ведет мастерски, используя самые различные приемы.
Здесь и использование «чужой» прямой речи: «Я вам скажу, что на хуторе уже начинают смеяться надо мною: “Вот, говорят, одурел старый дед: на старости лет тешится ребяческими игрушками!”» (Г 1, 88). Здесь и комическое незнание своего возраста: «Уже есть пятидесятый год, как я зачал помнить свои именины. Который же точно мне год, этого ни я, ни старуха моя вам не скажем. Должно быть, близ семидесяти» (Г 1, 89). Здесь и мастерское воссоздание старческого сосредоточения на мелочах: «Ну, я на вас ссылаюсь, любезные читатели, скажите по совести, слыхали ли вы когда-нибудь, чтобы яблоки пересыпали ка-нупером? Правда, кладут смородинный лист, нечуй-ветер, трилистник; но чтобы клали ка-нупер. нет, я не слыхивал об этом» (Г 1, 89).
Он ведет разговор в предисловиях к двум частям «Вечеров.». Во всех прочих случаях образ Панька как бы выключен из повествования. Он уступает место либо автору, либо другим рассказчикам (Степан Иванович Курочка из Гадяча, дьячок Фома Григорьевич, безымянный повествователь из ученых людей).
В том, как Рудый Панько воспринимает и оценивает явления действительности, проглядывает юмор и усмешка автора. Пасечник является выразителем нравственной позиции самого автора, который находится на стороне народа.
Летописец в «Дядюшкином сне» является членом мордасовского общества, современником и очевидцем изображаемых им событий. Рассказчик дает характеристики и оценки действующим персонажам, он комментирует события, высказывания мордасовцев.
В «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» рассказ-
чика нельзя отождествлять с автором (как в «Вечерах.»). Повествование ведется от первого лица, не от автора, но от некоего вымышленного рассказчика, наивного и простодушного, который принадлежит миру Миргорода. Ирония Гоголя здесь обнаженнее, острее. И мы уже ощущаем, что предметом гоголевского юмора является и образ рассказчика.
Рассказчик восторгается доблестью и благородством Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Это его приводят в умиление «прекрасная лужа» Миргорода, «славная бекеша» одного из героев повести и широченные шаровары другого. Рассказчик - представитель того же общества.
Рассказчик имеет пристрастие к мелочам, постоянному смешению разнородных вещей. Это один из комических приемов Гоголя. Это свойство не только рассказчика, но и многих персонажей повести. Вот, например, рассказчик перечисляет, какие события произошли со времени ссоры двух друзей: «.в Миргороде пробили новую улицу, у судьи выпал один коренной зуб и два боковых, у Ивана Ивановича бегало по двору больше ребятишек.» (Г 2, 387).
В «Сорочинской ярмарке» субъектный строй текста принадлежит в основном первичному субъекту речи - повествователю, и только частично - вторичным субъектам речи
- героям и представляет собой их прямую речь. В оценочной точке зрения на первый план выдвигается ирония («рядом с ним шла привязанная к возу кобыла, смиренный вид которой обличал преклонные лета ее») (Г 1, 16). Ярмарка, быт, торговля - все это область смешного для романтика.
Субъекты сознания - персонажи - это Хавронья, Солопий, парубок, торговцы, кум, цыгане. В речевом сознании они вряд ли различимы. Хавронья говорит: «чтоб ты подавился, негодный бурлак, чтоб твоего отца горшком в голову стукнуло» (Г 1, 18). Парубок кричит: «Вишь, как ругается. и язык у нее, у столетней ведьмы, не заболит выговорить эти слова» (Г 1, 18). Все герои являются самостоятельными субъектами речи.
Достоевский стремится спрятать свое авторское «я» за лицами своих персонажей. Он передает речь самому Девушкину. Комизм представлен уже на уровне построения фразы. Достоевский применяет комическую деталь диалога в монологе - изложения Девушкиным разговоров, ведущихся в ратазяевском кружке: «Меня гонят, маточка, презирают, на смех под-
ымают <.> А вечером у Ратазяева кто-то из них стал вслух читать одно письмо черновое, которое я вам написал, да выронил невзначай из кармана. Матушка моя, какую они насмешку подняли! Величали, величали нас, хохотали, хохотали, предатели! <.> [Ратазяев. - Ю. 3.] говорит, - вы скрывались от нас, вы, дескать, Ловелас; и теперь все меня Ловеласом зовут, и имени другого нет у меня! Слышите ли, ан-гельчик мой, слышите ли, - они теперь все знают, обо всем известны.» (Д 1, 79).
Достоевский настаивал, что в романе «говорит Девушкин, а не я.» (Д 281, 117). Но пародия на Гоголя, которая присутствует в первой повести, - это уже точка зрения автора. Таким образом, пародирование Гоголя - средство создания комического эффекта у Достоевского, формирование собственной концепции и полемики. Герой выясняет отношения с произведениями и их авторами, у которого он находит изображение себя самого и собственной жизни. Он узнает себя и у Гоголя, и у Пушкина и так или иначе признает правду того и другого изображения. Одна (пушкинская) вызывает его умиление и благодарность, другая (гоголевская) - возмущение и протест. Автор, несомненно, солидарен с героем. Прямое слово повествователя в «Бедных людях» совсем отсутствует. Автор в определенной мере передоверяет скромному герою даже собственные литературные манифесты, как бы совершенно устраняясь и в то же время сливая свои художественные позиции с его духовными потребностями.
Рисуя героя, писатель не может пройти мимо манеры говорить персонажа, характеризующей культуру, психологический склад, душевное состояние человека. Особенно выразительны речевые портреты Марьи Александровны (высокопарность, соседствующая с грубостью), князя К. (растягивание слов), Акакия Акакиевича (сбивчивость, отрывистость).
Повествователь (автор) в «Мертвых душах» может входить во внутренний мир персонажа. Манилов думает о просьбе Чичикова: «предался размышлению, душевно радуясь, что доставил гостю своему небольшое удовольствие»; «он думал о благополучии дружеской жизни» и «далее наконец бог знает что такое, чего уже он и сам никак не мог разобрать» (Г 5, 39).
Изображаемый Достоевским герой - личность интенсивной духовности. Достоевский и Гоголь тяготеют к личным формам повествования. Герой-рассказчик помогает авто-
ру «осуществлять контроль» за всеми сюжетными ходами, вести интриги фабул, выявлять авторскую точку зрения9. Часто у Гоголя автор в своей философско-этической позиции максимально сближается с рассказчиком. Полифоническая система Достоевского установила иные отношения между автором и рассказчиком. Любой рассказчик у Достоевского - это уже иная личность, отличная от автора.
Гоголь прячет свое лицо за рассказчиком, который является выразителем народной точки зрения. В противоположность Гоголю Достоевский, по собственному признанию, стремится спрятать свое авторское «я» за лицами своих персонажей. Для каждого персонажа Достоевский выбирает набор определенных речевых сигналов, которые определяют его индивидуальность. Юмор часто окрашивает и собственно авторскую речь Достоевского, сказывается в построении сюжета (развертывание языковых каламбуров в действии, их «инсценировка).
Проявления комического у Гоголя и Достоевского многообразно: в сюжетно-
композиционной структуре, комических именах, нелепых ситуациях, иронии; в портретных характеристиках, описаниях обстановки, оценках поведения персонажа-рассказчика. Комизм используется для изображения внешности героев, передачи оттенков характеров. Автор пытается поставить между собой и читателем опосредованных рассказчиков. Поэтому комизм может принадлежать нескольким субъектам речи: повествователю, герою-рассказчику, персонажу. Автор-творец стоит за всем произведением. Ведущий голос
- голос рассказчика, но автор является выразителем идеи всего произведения. У Гоголя это качество стилевой системы проявляется более явно, у Достоевского оно чаще прикровенно. Это свидетельствует не только о преемственности гоголевских традиций комического у Достоевского, но и полемике последнего с этими традициями.
Примечания
1 Бахтин, М. М. Проблемы поэтики Достоевского. 4-е изд. М., 1972. С. 45.
2 Корман, Б. О. Изучение текста художественного произведения. М., 1972. С. 76.
3 Бахтин, М. М. Проблемы. С. 46.
4 Корман, Б. О. Указ. соч. С. 79.
5 Бахтин, М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М. : Худож. лит., 1990. С. 69.
6 Достоевский, Ф. М. Полн. собр. соч. : в 30 т. Т. I. Л. : Наука, 1972. С. 22. (В дальнейшем ссылки на это издание даются в скобках с обозначением после буквы Д. тома и страниц).
7 Гоголь, Н. В. Собр. соч. : в 9 т. Т. III. М. : Рус. кн., 1984. С. 109 (В дальнейшем ссылки на это
издание даются в скобках с обозначением после буквы Г. тома и страниц).
8 Машинский, С. И. Художественный мир Гоголя. М. : Просвещение, 1971. С. 77.
9 Гиголов, М. Г. Типология рассказчиков раннего Достоевского (1845-1865) // Достоевский : материалы и исследования. Т. 8. Л. : Наука, 1988. С. 3-20.
