CC BY
184
Пивоварова Надежда Николаевна
адъюнкт кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России ______________________________________________________________(тел. 88612583563)
Субъективная сторона неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ): актуальные вопросы теории и правоприменительной практики
Аннотация
В работе автор рассматривает и анализирует реальный и потенциальный ущерб экономики России, который может быть получен в результате преступных действий, содержащих признаки криминального банкротства, в том числе при неправомерных действиях при банкротстве (ст. 195 УК РФ).
Annotation
In-process an author examines and analyses the real and potential harm of economy of Russia, which can be got as a result of criminal acts, containing the signs of criminal bankruptcy, including at wrong acts at bankruptcy (item 195 UK of Russian Federation).
Ключевые слова: криминальное банкротство, кредиторы, преступление, денежные обязательства, ущерб.
Key words: criminal bankruptcy, creditors, crime, bills of debt, harm.
В
связи с последовательным развитием в России рыночных экономических отношений актуализируется проблема установления цивилизованных пра-вил поведения в сфере экономической деятельности. Пока в этом смысле ситуация далека от оптимальной. Это касается прежде всего случаев криминальных банкротств. Статистика свидетельствует, что в последние годы их количество растет. Так, в 2005 г. По данным ГИАЦ МВД РФ в России было зарегист-рировано 749 преступлений, предусмотренных статьями 195, 196, 197 УК РФ. В 2006 г. рост составил 26, 2%. В 2007 г. и в начале 2008 г. (январе) наблюдается некоторое снижение случаев криминальных банкротств (соответственно на 13,7% и 14,8%). Однако такие цифры большого оптимизма не прибавляют, поскольку это снижение определенным образом обусловлено изменениями в указанные статьи, внесенные Федеральным законом от 19 декабря 2005 г.1 Кроме того, нужно учитывать, что точной статистики по криминальному банкротству пока нет в силу того, что и теория, и особенно практика не имеют достаточно четких критериев для квалификации бан-
кротства как преступного деяния. А здесь, в свою очередь, наибольшие сложности вызывает субъективная сторона банкротства. Рассмотрим этом аспект применительно к неправомерным действиям при банкротстве (ст. 195 УК РФ).
В экономической теории под банкротством понимается обычно установленная в законном порядке неспособность предприятия (предпринимателя) удовлетворить требования кредиторов по оплате товаров (работ, услуг), включая неспособность обеспечить обязательные платежи в бюджет и внебюджетные фонды в связи с превышением обязательств должника над его имуществом или в связи с неудовлетворительной структурой баланса должника2. Что касается нормативного определения, то оно имеется в гражданском законодательстве (ст. 25, 65 ГК РФ, ФЗ от 8 января 1998 г. «О несостоятельности (банкротстве)», ФЗ от 25 февраля 1999 г. «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Так, согласно ст. 25 ГК РФ определяется несостоятельность (банкротство) индивидуального предпринимателя, когда тот не в состоянии удовлетворить требования кредиторов, связанные с осуществлением им предпринимательской деятельности, что
1 Российская газета. 2005 . 22 дек.
2 Краткий словарь экономических терминов. М., 1999. С. 24.
признается по решению суда. В ст. 65 ГК определяется несостоятельность (банкротство) юридического лица: юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, за исключением казенного предприятия, а также юридическое лицо, действующее в форме потребительского коллектива либо благотворительного или иного фонда, по решению суда может быть признано несостоятельным (банкротом), если оно не в состоянии удовлетворить требования кредиторов. В соответствии с ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» несостоятельность (банкротство) - это признанная арбитражным судом или объявленная должником его неспособность в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей.
Банкротство представляет опасность для кредиторов и в целом для нормального функционирования рыночной экономики, поэтому наиболее опасные формы его проявления криминализированы законодателем (ст. 195, 196, 197 УК РФ). При этом наибольшую сложность вызывают вопросы субъективной стороны преступного деяния в виде неправомерных действий при банкротстве, поскольку здесь очень сложно установить грань между правомерными и неправомерными действиями, то есть между гражданско-правовыми и уголовно-правовыми отношениями.
Общепризнанно, что все виды криминального банкротства совершаются умышленно. К. Колб уточняет: предумышленно или преднамеренно, поскольку намерение совершить преступление формируется до акции1. Однако имеются разные точки зрения при конкретизации вида умысла. Так, по мнению Г.М. Спирина, А.Э. Жалинского, О.Ф. Шишова, Н.Н. Ветрова, Ю.И. Ляпунова все преступления, связанные с банкротством, характеризуются исключительно прямым умыслом2. Другие авторы полагают, что преступления, предусмотренные ст. 195 УК РФ, могут быть совершены как с прямым, так и с косвенным умыслом, а преднамеренное и фиктивное банкротство - только с прямым3. Наконец, еще один подход связан с тем, что неправомерным действиям при
банкротстве и преднамеренному банкротству присущ как прямой, так и косвенный умысел, а фиктивному банкротству - только прямой умысел4.
Если обратиться к криминальному банкротству, предусмотренному в ст.195 УК РФ, то нужно также иметь в виду, что ст. 195 УК РФ, по существу, предусматривает три преступных состава, определенных в трех частях данной статьи:
1) сокрытие имущества, имущественных прав или имущественных обязанностей, сведений об имуществе, о его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе, имущественных правах или имущественных обязанностях, передача имущества во владение иным лицам, отчуждение или уничтожение имущества, а равно сокрытие, уничтожение, фальсификация бухгалтерских и иных учетных документов, отражающих экономическую деятельность юридического лица или индивидуального предпринимателя, если эти действия совершены при наличии признаков банкротства и причинили крупный ущерб;
2) неправомерное удовлетворение имущественных требований отдельных кредиторов за счет имущества должника - юридического лица руководителем юридического лица или его учредителем (участником) либо индивидуальным предпринимателем заведомо в ущерб другим кредиторам, если это действие совершено при наличии признаков банкротства и причинило крупный ущерб;
3) незаконное воспрепятствование деятельности арбитражного управляющего либо временной администрации кредитной организации, в том числе уклонение или отказ от передачи арбитражному управляющему либо временной администрации кредитной организации документов, необходимых для исполнения возложенных на них обязанностей, или имущества, принадлежащего юридическому лицу либо кредитной организации, в случаях, когда функции руководителя юридического лица либо кредитной организации возложены соответственно на арбитражного управляющего или руководителя временной администрации кредитной организации, если эти действия
1 Колб Б. Злоупотребления при банкротстве // Законность. 2002. N 5. С. 19.
2 Расследование преступлений в сфере экономики: Руководство для следователей. М., 1999. С. 367; Коммента-рий
к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2-х тт. / Под ред. О.Ф. Шишова. М., 1998. Т. 2. С. 146 - 149; Уголовное
право. Особенная часть / Под ред. Н.Н. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1998. С. 367 - 368.
3 Горелик А.С., Шишко И.В., Хлупина Г.Н. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Красноярск, 1998. С. 136; Практикум по уголовному праву: Учебное пособие / Под ред. Л.Л. Кругликова. М.: Юристъ, 1999. С. 277 - 288.
4 Пинкевич Т.В. Уголовная ответственность за преступления в сфере экономической деятельности. Ставрополь, 1999. С. 36, 38 - 40; Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. М., 1999. С. 226; Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. М., 1999. С. 179, 181 - 182; Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселов. М.: Юристъ, 1998. С. 336 - 337; Комментарий к УК РФ (постатейный) / Под общ. ред. Н.Г. Кадникова. М.: Книжный мир, 2005. С. 512.
__________________________________________________198
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №1(23)
(бездействие) причинили крупный ущерб.
Если иметь в виду первый состав неправомерных действий при банкротстве (ч. 1 ст. 195 УК РФ), то в литературе указывается в общем виде, что субъективная сторона характеризуется умыслом (как прямым, так и косвенным). Лицо осознает фактические обстоятельства объективной стороны совершаемого преступления, предвидит наступление крупного ущерба для граждан, организаций или государства и желает либо (чаще всего) сознательно допускает наступление таких последствий или безразлично относится к их наступлению1. Вместе с тем нужно иметь в виду, что преступное банкротство не является конечным результатом преступления, предусмотренного ст. 195УК РФ. Криминальное банкротство само по себе не может быть уголовно наказуемым, если оно не повлекло за собой преступных последствий (крупный ущерб или иные тяжкие последствия). Банкротство является лишь промежуточным результатом, создающим объективные предпосылки для причинения крупного ущерба или иных тяжких последствий. Поэтому умыслом виновного должно охватываться не только банкротство как таковое, но и наступившие вследствие банкротства крупный ущерб или иные тяжкие последствия. Субъект должен предвидеть на-ступ-ление не только банкротства, но и вытекающих отсюда крупного ущерба или иных тяжких послед-ствий2.
Отсюда возникает неоднозначность определения субъективной стороны криминальных банкротств. Дело в том, что форма вины может определяться как относительно преступления в це-лом3, так и отдельно по отношению к деянию и отдельно по отношению к последствиям4. Думается, что прав А.В. Пустяков, говоря о том. что умысел не может определяться отдельно по действиям преступника и по последствиям. Эти составляющие преступлений связаны единым умыслом, и их формальное разделение при определении умысла является некорректным. Лицо, совершающее криминальное банкротство, предпринимает для этого ряд мер: свои денежные обязательства увеличивает, а свое имущество умень-
УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА шает. Эта разность активов и пассивов имеет денежное выражение, и банкрот желает наступления таких последствий. Он может не знать, что такое «крупный ущерб» с позиции юриспруденции, тем более что законодатель это понятие не определил по отношению к криминальному банкротству. Оценка размера ущерба и характеристика последствий является прерогативой органов предварительного следствия и суда. Но это не меняет того факта, что банкрот желает наступления именно конкретных последствий, т.е. действует с прямым умыслом5.
Сопоставление наших рассуждений со ст. 25 УК РФ показывает, что если причинение ущерба вследствие действий лица неизбежно, то причинитель ущерба его, безусловно, желает, а не допускает. Но в практике причинить ущерба, как правило, отказывается от прямого умысла. Оценивая такую ситуацию, в литературе отмечается, что следователь и прокурор оценивают объективные обстоятельства, и если на основании такого анализа они делают вывод о том, что, какие бы версии обвиняемый не выдвигал, он просто не мог не пони-мать очевидного следствия своих действий - причинения ущерба, лицу предъявляется обвинение в совершении преступления с прямым умыслом6. В этом отношении характерен следующий пример. Руководитель ООО «Нить» К., зная, что арбитражным судом принято заявление о банкротстве его организации, вернул долг одному из кредиторов третьей очереди. Как затем он заявил следователю, к неизбежно причиняемому тем самым другим кредиторам ущербу глава фирмы отнесся безразлично. На основании этого защитник гражданина К. потребовал дело прекратить, поскольку, как он указал в ходатайстве, данное преступление может быть совершено только с прямым умыслом, которого у его подопечного, обвиняемого по ч. 2 ст. 195 УК РФ, не было. Тем не менее следователь в удовлетворении ходатайства отказал. Постановление следователя об отказе в удовлетворении ходатайства в данном случае следует признать обоснованным. В ст. 195 УК РФ подчеркивается, что отдающий предпочтение одним кредиторам
1 Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование (постатейный) / Под. ред. Г.М. Резника. Волтерс Клувер, 2005 // СПС «К+». 2008.
2 Пустяков А.В. Уголовное банкротство: некоторые аспекты субъективной стороны и субъекта в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 195, 196, 197 УК РФ // Закон. 2006. № 9. С. 21.
3 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 1996. С. 219, 220, 222.
4 Лопашенко Н.А. Вопросы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. Саратовский университет, 1997. С. 125; Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Преступления в сфере экономической деятельности. М., 1998. С. 161, 164, 167.
5 Пустяков А.В. Указ. раб. С. 22.
6 Яни П.С. Криминальное банкротство. Статья вторая. Банкротство преднамеренное и фиктивное // Законодательство. 2000. № 3. С. 16.
199
должен делать это заведомо в ущерб другим. Эти слова дали правоведам основание утверждать, что обсуждаемое преступление может совершаться только с прямым умыслом. Никакие ссылки руководителя на безразличное отношение к причинению ущерба кредиторам и, следовательно, непреступность содеянного совершенно правильно следствием во внимание приняты не были, поскольку К. понимал, что ущерб наступит обязательно, а значит, действовал с прямым умыслом1.
Учитывая, что деяния, перечисленные в ст.195 УК РФ, зачастую могут ничем не отличаться от обычных действий субъекта в процессе его нормальной хозяйственной деятельности, следует признать, что в рассматриваемых действиях «форма вины является объективной границей, отделяющей преступное поведение от непреступного2. И несмотря на отсутствие единого мнения среди юристов по вопросу конкретизации вида умысла при совершении преступных действий, связанных с банкротством, следственная практика в ряде случаев все же идет по пути признания возможности наличия косвенного умысла. Так, по одному из уголовных дел директору коммерческой организации - гражданину К. в вину были вменены затраты, осуществленные в связи с преддоговорными переговорами с зарубежным партнером. Договор заключен не был, и издержки, связанные с преддоговорным процессом, составили убытки коммерческой организации. Данный случай выступает наглядным примером косвенного умысла руководителя организации к воз-
никшим негативным последствиям: он предвидел возможность недостижения соглашения по всем условиям договора и, таким образом, допускал, что понесенные расходы могут быть нео-правданными3. На наш взгляд, в данном случае вообще нет состава преступления, поскольку предвидеть возможность недостижения соглашения по всем условиям еще не заключенного договора проблематично.
Подытоживая, следует констатировать, что умысел по ч. 1 ст. 195 УК РФ может быть только прямой. Действительно, трудно представить себе ситуацию, когда преступник, осознавая состояние банкротства, только лишь сознательно допускает наступление общественноопасных последствий в виде имущественного ущерба иным лицам от таких деяний, как сокрытие имущества, имущест-венных прав или имущественных обязанностей, сведений об имуществе, о его размере, местонахождении либо иной информации об имуществе, имущественных правах или имущественных обязанностях, передача имущества во владение иным лицам, отчуждение или уничтожение имущества и др., указанные в ч. 1 ст. 195 УК РФ. Он делает это, безусловно, только с прямым умыслом. Что касается действий по ч. 2 и 3 ст. 195 УК РФ, то их характер предусматривает очевидный прямой умысел. В частности, лицо осознает, что неправомерно удовлетворяет имущественные требования отдельных кредиторов либо принимает такое удовлетворение, и желает этого.
1 Пустяков А.В. Указ. раб. С. 22.
2 Уголовное право России. Особенная часть / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. М., 1999. С. 160.
3 Пустяков А.В. Указ. раб. С. 23.
__________________________________200
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №1(2Э)
