CC BY
221
Таракина Кристина Эдуардовна
Краснодарский университет МВД России
Вертепова Татьяна Александровна
кандидат юридических наук, Краснодарский университет МВД России (тел.: +78612583563)
Субъективная сторона мошенничества при получении выплат
В статье рассматривается субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 159.2 УК РФ, которая может выражаться только в прямом умысле. Данное положение подтверждается приведенной в статье судебной практикой.
Ключевые слова: мошенничество, обман, злоупотребление доверием, выплаты, социальное обеспечение, цель, мотив, корысть.
K.E. Tarakina, Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; T.A. Vertepova, Candidate of Law, Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +78612583563.
The subjective side of fraud in obtaining payments
In article the subjective party of the crime provided by article 159.2 of the Criminal Code of the Russian Federation which can be expressed only in direct intention is considered. This provision is confirmed by the jurisprudence is given in article.
toy words: fraud, deception, abuse of trust, payments, social security, purpose, motive, self-interest.
Основанием для привлечения к уголовной ответственности лица является наличие в совершенном им деянии всех признаков состава преступления, где наряду с объективными признаками есть субъективные. Субъективная сторона преступления имеет важнейшее значение при квалификации общественно опасных деяний, их отграничении друг от друга в случаях совпадения объективных сторон, а также в определении размера и вида наказания; она отражает внутреннее состояние лица, его отношение к совершенному им деянию.
Общепринятым понятием субъективной стороны преступления является психическое отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию, которое характеризуется конкретной формой вины, мотивом и целью. Однако, на наш взгляд, более верным определением субъективной стороны преступления следует считать психическое отношение виновного к совершаемому им общественно опасному деянию и наступившим последствиям, выражающееся в форме умысла или неосторожности, характеризующееся целями и мотивами, а также эмоциональным состоянием виновного лица в момент совершения общественно опасного деяния.
Согласно ч. 1 ст. 24 УК РФ виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности [1].
Мошенничество при получении выплат с субъективной стороны характеризуется нали-
чием у субъекта преступления прямого умысла на совершение общественно опасного деяния, т.е. лицо осознает, что совершает хищение денежных средств или иного имущества при получении пособий, компенсаций, субсидий и иных социальных выплат, предвидит наступление имущественного ущерба государственной либо муниципальной собственности и желает наступления данного ущерба.
По мнению А.В. Архипова, субъективная сторона мошенничества при получении выплат, как и всякого иного хищения, характеризуется умышленной формой вины [2]. Однако А.В. Архипов соглашается с мнением Н.А. Лопашенко, которая говорит о том, что, характеризуя прямой умысел при хищении, исходя из характера действий и механизма причинения ущерба, нельзя говорить о предвидении возможности наступления последствий [3]. Мы также согласны с данным высказыванием, поскольку считаем, что, совершая необходимые действия, направленные на получение конкретной социальной выплаты, виновное лицо осознает, что результатом его незаконных действий будет получение этой выплаты.
А.А. Южин рассуждает о том, что «исходя из характеристики объективный стороны, сложно представить ситуацию, при которой обвиняемый в совершении мошенничества, совершая обман или злоупотребление доверием, не осознает общественной опасности своих
38
действий (бездействий), возможности или неизбежности наступления в результате этого деяния последствий в виде причинения ущерба собственнику или иному законному владельцу имущества и при этом не желает их наступления или относится к ним безразлично, как это имеет место при косвенном умысле. Однако, если лицо само добровольно заблуждается относительно наличия у него каких-либо прав на это имущество, речи о мошенничестве быть не может, так как отсутствует необходимый элемент субъективной стороны в виде вины» [4].
Виновное лицо, действующее с заранее обдуманным умыслом, первоначально планирует будущие преступные действия, способ и другие детали совершения деяния и только потом приступает к реализации преступного намерения. Заранее обдуманный умысел свидетельствует о повышенной общественной опасности преступления и лица, его совершающего.
В обоснование данного мнения можно привести приговор Туапсинского районного суда в отношении А.К. Шабаряна, совершившего преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 159.2 УК РФ «Мошенничество при получении выплат», т.е. хищение в крупном размере денежных средств при получении иных социальных выплат, установленных законами и иными нормативными правовыми актами, путем предоставления заведомо ложных и недостоверных сведений.
Преступление было совершено при следующих обстоятельствах: примерно в апреле 2011 г. у А.К. Шабаряна возник преступный умысел о хищении путем обмана денежных средств Пенсионного фонда РФ. А.К. Шабарян разработал преступный план, включавший незаконное признание его инвалидом и сообщение в Пенсионный фонд РФ заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений о наличии у него инвалидности и, соответственно, права на получение пенсии.
Таким образом, А.К. Шабарян рассчитывал ввести сотрудников Пенсионного фонда РФ в заблуждение, чтобы вышеуказанное уполномоченное государственное учреждение назначило ему трудовую пенсию по инвалидности в соответствии со ст. 8 Федерального закона № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». А.К. Шабарян, действуя с корыстной целью, осознавая незаконность своих действий, предвидя и желая наступления общественно опасных последствий, понимая, что самостоятельно не сможет получить документы, содержащие заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения о признании его инвалидом, обратился к врачу-психиатру Н.
Шабарян А.К. договорился с Н. о незаконном признании его инвалидом по психонев-
рологическому заболеванию без проведения обязательной медико-социальной экспертизы в порядке, предусмотренном постановлением Правительства РФ № 95 «О порядке и условиях признания лица инвалидом».
Действуя по договоренности с А.К. Шабаря-ном, Н. обратилась к руководителю филиала Главного бюро медико-социальной экспертизы Д. и врачу-психиатру Р. Указанные лица в апреле 2011 г. без проведения медико-социальной экспертизы незаконно подписали соответствующие документы: справку об инвалидности А.К. Шабаряна и выписку из акта освидетельствования гражданина А.К. Шабаряна, якобы признанного инвалидом. Выписку из акта освидетельствования Бюро направило в Управление Пенсионного фонда РФ (УПФР) для рассмотрения данным учреждением вопроса о назначении трудовой пенсии по инвалидности А.К. Шабаряну.
Продолжая свою преступную деятельность, А.К. Шабарян обратился в УПФР с заявлением о назначении ему пенсии, предоставив необходимые копии и подлинники документов: паспорта гражданина РФ, трудовой книжки, военного билета, справку о сумме заработка в магазине Туапсинской конторы «Курортторг» за 1987-1992 гг.
На основании заявления А.К. Шабаряна о назначении пенсии и вышеуказанных документов начальник УПФР П., уполномоченная на принятие решения о назначении трудовой пенсии по инвалидности, введенная в заблуждение А.К. Шабаряном, приняла решение о назначении А.К. Шабаряну трудовой пенсии по инвалидности с даты начала его освидетельствования по дату его повторного освидетельствования.
В связи с вышеуказанными незаконными действиями А.К. Шабаряна на его банковский счет УПФР перечислило пенсию, которой он распорядился по своему усмотрению.
Данный пример наглядно демонстрирует заранее обдуманный умысел лица на совершение мошенничества при получении выплат.
Наряду с заранее обдуманным умыслом, мошенничество может совершаться и с внезапно возникшим умыслом, когда преступные намерения приводятся в исполнение сразу же после возникновения умысла на совершение преступления. Внезапный умысел характерен обычно для пассивного обмана: субъект неожиданно для себя обнаруживает заблуждение потерпевшего и тут же решает им воспользоваться. Внезапный умысел свойственен также мошенничеству, которое совершается путем злоупотребления доверием [5]. Примером совершения мошенничества при получении выплат с внезапно возникшим умыслом может выступать несообщение лицом в соответству-
39
ющий орган о фактах, влекущих прекращение выплат денежных средств.
Совершая действия, направленные на получение социальной выплаты, лицо предвидит последствия, выражающиеся в причинении имущественного ущерба государственной или муниципальной собственности, и желает их наступления. Его заблуждение и неконкретизиро-ванность может заключаться в размерах получаемых выплат, в источниках финансирования, в потерпевшем. Однако данные объективные и субъективные ошибки не исключают преступность деяния и не характеризуют умысел лица как косвенный. Обусловливается это тем, что в любом случае виновное лицо осознает, что совершает хищение чужого имущества (государственного или муниципального), предвидит наступление имущественного ущерба и желает его наступления.
Неосторожной формы вины данный состав не предусматривает, поскольку даже в случае, когда субъект своими неосторожными действиями вводит в заблуждение другое лицо (например, будучи обманутым третьим лицом, либо при добросовестном заблуждении), теряется волевой элемент умысла, направленного на желание обогатиться. Это противоречит самому понятию хищения, где основополагающим фактором является наличие у лица корыстной цели, что применимо и к такому составу преступления, посягающего на собственность, как мошенничество при получении выплат.
Для всех хищений, в том числе мошенничества при получении выплат, обязательным признаком субъективной стороны выступает корыстная цель. Данное положение заключено в самом определении хищения, предусмотренном в примечании к ст. 158 УК РФ [1].
Однако нельзя не отметить многочисленные споры о корыстной цели как конструктивном признаке объективной стороны хищения в научных кругах. Некоторые исследователи придерживаются мнения о том, что хищения не являются корыстными преступлениями [6], другие, напротив, утверждают, что прямое указание на корыстную цель хищения в УК РФ вполне логично и обосновано [3].
В п. 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» под корыстной целью понимается «стремление изъять и (или) обратить чужое имущество в свою пользу либо распорядиться указанным имуществом как своим собственным, в том числе путем передачи его в обладание других лиц». Таким образом, Верховный Суд РФ подтверждает мнения ученых, которые придерживаются точки зрения, согласно которой корысть как цель состоит в обращении имущества в свою собственность либо
получении возможности распоряжаться этим имуществом как своим собственным. Несмотря на это в юридической литературе существуют иные точки зрения, смысл которых заключается в том, что корыстная цель есть стремление лица к получению личной материальной выгоды, поэтому она не может удовлетворяться обогащением других лиц.
Как указано в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, корысть относится к характеристике цели преступления; мотивы же хищения законодателем не раскрыты. В связи с этим возникают трудности не только в установлении содержания корыстной цели, но и в соотношении цели и мотива хищения. «Называя цель, к которой стремится виновный, и мотив, которым он руководствуется, одинаково корыстными, законодатель создал еще одну проблему: вносит путаницу как в практику, так и в теорию» [7].
В противоречие УК РФ Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 9 декабря 2008 г. № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» допускает смешение цели и мотива, признавая, что хищение совершается с корыстными мотивами. Судам при рассмотрении дел о хищении транспортного средства надлежит выяснять, какие исследованные в судебном заседании обстоятельства подтверждают умысел лица, совершившего завладение указанным транспортным средством, на обращение его в свою пользу или в пользу других лиц. Также мотив подменяется целью в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», в котором указывается, что под убийством из корыстных побуждений понимается убийство, совершенное в целях получения материальной выгоды (денег, имущества или прав на его получение, прав на жилую площадь и т.п.) для виновного или других лиц или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.). Таким образом, в одних случаях законодатель употребляет термин «корыстный мотив», в других - «корыстная цель», а в третьих -«корыстное преступление».
А.И. Бойцов утверждает, что «цель и действия немыслимы вне такой взаимной связи и обусловленности, при которой как действия расхитителя должны быть подчинены строго определенной цели, средством достижения которой они служат, так и сама цель должна закономерным образом вытекать из характера совершаемых действий. Поэтому формулировка цели должна со-
40
образовываться с описанием объективных признаков хищения» [8].
Термин «корыстная цель», в силу своей неконкретности, усложняет понимание реального содержания нормы, определение круга деяний, подпадающих под ее действие, что в свою очередь, создает препятствие для правильного применения нормы на практике [2].
По нашему мнению, с точки зрения методологических позиций понимания цели и ее выражения в уголовном праве законодатель неправильно определил цель хищения, поскольку цель преступления, в том числе хищения, выражается в том результате, к которому стремится виновный. А в словосочетании «корыстная цель» нет указания на то, какой предполагаемый результат должен наступить после совершения общественно опасного деяния. Цель должна быть конкретна, поскольку служит отражением будущего результата преступления. Отсюда следует, что цель является бессодержательной, а значит, нет никакого смысла вводить ее в состав преступления. Корысть же, в свою очередь, является нравственной этической категорией, которая отражает отношение человека к обществу в целом, другим людям и самому себе. Корысть может помочь увидеть отношение лица к каким-либо поступкам, но установить цель действий (бездействия) с ее помощью невозможно [9].
По нашему мнению, нельзя смешивать понятия мотива и цели, называя их одновременно корыстными. Корысть отражает внутренние побуждения человека, причину их возникновения, в связи с чем впоследствии формируется цель. С точки зрения методологии цель вторична по отношению к потребностям и побуждениям, не может с ними смешиваться. Она возникает после того, как у лица сформировались определенные потребности. Цель и мотив -близкие понятия, однако они не тождественны. Цель всегда сохраняет свою относительную самостоятельность и может быть связана с различными мотивами. Мотивы человеческой деятельности являются связующим звеном между потребностями и интересами, с одной стороны, и целями - с другой [10].
А.А. Жижиленко писал, что состав похищения имущества не изменяется в зависимости от того, действовал ли виновный в своих личных интересах, с целью личного обогащения или в интересах других лиц или, наконец, из мотива мести, злобы и т.п. [11]. Конечно, нельзя спорить с тем, что корыстный мотив является наиболее распространенным мотивом совершения хищений, однако, как показывают криминологические исследования, довольно часто хищения совершаются и по иным мотивам [12]. Корысть необязательно сопряжена с извлечением личной имущественной пользы,
материальной выгоды или приобретением права, незаконные действия могут совершаться с целью удовлетворения потребностей третьего лица.
На основании изученных уголовных дел и судебной практики мы приходим к выводу о том, что мошенничество при получении выплат всегда совершается лицом с целью обогащения и улучшения своего материального положения, а значит, корыстная цель обусловливает его действия.
Таким образом, мошенничество при получении выплат с субъективной стороны характеризуется прямым умыслом, т.е. лицо осознает, что совершает хищение денежных средств или иного имущества при получении пособий, компенсаций, субсидий и иных социальных выплат, предвидит наступление имущественного ущерба государственной либо муниципальной собственности и желает наступления данного ущерба. Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ общественно опасной целью данного состава преступления является корысть, выражающаяся в преступном обращении государственного имущества в свою пользу или в пользу других лиц. При этом, по нашему мнению, ее обязательность в составе субъективной стороны мошенничества при получения выплат вполне обоснована.
Следует отметить, что несмотря на то что мотив мошенничества при получении выплат зачастую является корыстным, роли при квалификации данного деяния он не играет. Анализ судебной практики показывает, что в случаях, когда субъект мошенничества при получении выплат общий, мотив у него всегда корыстный, а в случаях, когда мошенничество при получении выплат совершается специальным субъектом, мотивом может выступать чувство сострадания к малоимущему или больному человеку и желание ему помочь получить социальную выплату.
Примечательно, что некоторые авторы в понятие субъективной стороны включают эмоциональное состояние, характеризующее психику лица в момент совершения преступления. Логически в мошенничестве при получении выплат можно выделить психическое отношение субъекта к своим действиям и к их последствиям. Однако, поскольку при совершении мошенничества, предусмотренного ст. 159.2 УК РФ, психическое отношение однотипно, мошенник всегда сознает, что он обманывает потерпевшего. В то же время он предвидит, что результатом обмана будет переход к нему чужого имущества, чего он и желает. В связи с этим, на наш взгляд, эмоциональное состояние лица, совершающего мошеннические действия, значения для квалификации хищений не имеет.
Таким образом, субъективная сторона мошенничества характеризуется только умыш-
41
ленной формой вины в виде прямого умысла, т.е. лицо осознает, что совершает хищение денежных средств или иного имущества при получении пособий, компенсаций, субсидий и иных социальных выплат, предвидит наступление имущественного ущерба государственной либо муниципальной собственности и желает наступления данного ущерба. Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ общественно опас-
1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
2. Архипов А. В. Мошенничество при получении выплат (ст.159.2 УК РФ) уголовно-правовая характеристика: дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2016.
3. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность. М., 2012.
4. Южин А.А. Мошенничество и его виды в российском уголовном праве: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2016.
5. Арутюнян Н.Г. Мошенничество: анализ состава и проблемы квалификации //«СМАЛЬТА». 2015. № 1.
6. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000.
7. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000.
8. Бойцов А. И. Преступления против собственности. СПб., 2002.
9. Миненок М.Г. Генезис корысти // Вестн. Ленинград. гос. ун-та им. А.С. Пушкина. Сер.: История КПСС, научный коммунизм, философия, право. 1988. Вып. 3.
10. Гзйн А.К. Корыстная цель как кримино-образующий признак преступлений в Уголовном кодексе Российской Федерации // Юрид. наука и правоохранительная практика. 2010. № 1(11).
11. Жижиленко А.А. Преступления против имущества и исключительных прав. Л., 1928.
12. Ильяшенко А.Н., Колесников Р. В. Криминологическая характеристика лиц, совершающих угоны и хищения транспортных средств // Вестн. Воронеж. ин-та МВД России. 2010. № 2.
ной целью данного состава является корысть, выражающаяся в преступном обращении государственного имущества в свою пользу или в пользу других лиц. Ее обязательность в составе субъективной стороны мошенничества при получения выплат вполне обоснована. Мотив мошенничества при получении выплат зачастую является корыстным, однако роли при квалификации данного деяния он не играет.
1. Criminal Code of the Russian Federation d.d. June 13, 1996. Access from legal reference system «ConsultantPlus»
2. Arkhipov A.V. Fraud in obtaining benefits (art. 159.2 of the Criminal Code of the Russian Federation), criminal-legal characteristic: diss. ... Candidate of Law. Tomsk, 2016.
3. Lopashenko N.A. Attacks on property. Moscow, 2012.
4. Ugine A.A. Fraud and its types in the Russian criminal law: diss. ... Candidate of Law. Moscow, 2016.
5. Arutyunyan N.G. Fraud: analysis of the composition and qualifications of the problem // «SMALTA». 2015. № 1.
6. Milyukov S.F. Russian criminal law: experience of critical analysis. St. Petersburg, 2000.
7. Kochoy S.M. Responsibility for acquisitive crimes against property. Moscow, 2000.
8. Boitsov A.I. Crimes against property. St. Petersburg, 2002.
9. Minenok M.G. Genesis of greed // Bull. of Leningrad State University of A.S. Pushkin. Ser.: History of the CPSU, scientific communism, philosophy, law. 1988. Iss. 3.
10. Heyn A.K. Self-serving purpose as kriminoobrazuyuschy signs of a crime in the Criminal Code of the Russian Federation // Law science and law-enforcement practice. 2010. № 1(11).
11. Zhizhilenko A.A. Crimes against property and exclusive rights. Leningrad, 1928.
12. Ilyashenko A.N., Kolesnikov R.V. Criminological characteristics of perpetrators of theft and theft of vehicles // Bull. of Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia. 2010. № 2.
42
