CC BY
21
DOI 10.26105/SSPU.2020.65.2.005 YAK 316.485.22-053.6 ББК 60.542.15
E.H. ГОГОЛЕВА
E.N. GOGOLEVA
СТУДЕНЧЕСКИЙ ПРОТЕСТ И СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ИНСТИТУТА ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
THE STUDENT PROTEST AND THE SOCIO-POLITICAL FUNCTION OF THE HIGHER EDUCATION INSTITUTE
В современном российском обществе возникла ситуация, характеризующаяся усилением протестных настроений в студенческой среде. Целью статьи является анализ социального протеста студентов и определение роли высшего образования в формировании социально одобряемого поведения. На основе результатов регионального социологического исследования были выявлены переменные, позволяющие измерить уровень социального протеста студентов: оценка экономической и политической ситуации, готовность к протесту, формы протестной активности. Установлено, что увеличение экономической и политической депривации, вовлеченность в политику будут увеличивать вероятность протеста в студенческой среде. В этих условиях высшее образование должно активно реализовать социально-политическую функцию, которая проявляется в формировании базовых ценностей и норм политического и правового поведения.
In the modern Russian society there is an increase in protest moods among students. The purpose of the article is to analyze the social protest of students and determine the role of higher education in the formation of socially approved behavior. Based on the results of the regional sociological study, the variables were identified that measure the level of social protest of students: the satisfaction with the economic and political situation, protest potential, forms of protest activity. It is established that economic and political deprivation, political involvement will increase the probability of protest among students. Higher education should actively implement the socio-political function, which is associated with the formation of basic values and norms of political and legal behavior.
Ключевые слова: студенты, социальный протест, социологическое исследование, высшее образование, социально-политическая функция.
Key words: students, social protest, sociological research, higher education, socio-political function.
Введение. Протестные выступления в Москве стали основным событием ушедшего 2019 года. Развитие ситуации всколыхнуло не только город-мегаполис, но и привлекло внимание населения всех регионов страны. Уже очевидно, что данные события привели к серьезным социальным и политическим последствиям, поскольку произошла трансформация коммуникационных отношений между властью и обществом, актуализировались проблемы функционирования политической системы и развития политического режима в стране. Основной действующей силой протестов стало студенчество, которое в силу специфичности своего социального статуса наиболее болезненно восприняла актуальные на тот момент проблемы и противоречия социально-политических процессов и отношений в обществе.
Социальный протест выступает в качестве одной из форм политического или гражданского участия. Социальный протест включает в себя целый спектр различных индивидуальных и массовых действий - митинги, шествия, одиночные пикеты, бунты, акты насилия, покушениями на жизнь отдельных людей и т.п. Протестное поведение может нести различные юридические последствия: с одной стороны, это могут социальные действия, включенные
в систему конвенционального поведения и не предусматривающие какого-либо наказания, с другой - последствия протестных действий могут включать в себя весь спектр юридической ответственности, начиная со штрафов и кончая уголовным сроком. В этой связи высшее образование становится тем инструментом воспроизводства легитимного видения социального мира за счет передачи базовых ценностей и норм политического и правового поведения.
Целью статьи является изучение состояния и возможностей развития социального протеста в студенческой среде и определение роли института высшего образования в процессе стабилизации социально-политического отношений в обществе.
Методология исследования. Исследование социальных протестов студенчества возможно только при комплексном социологическом анализе данного феномена.
В основу изучения социальных протестов студентов положена концепция коллективного поведения. Одну из наиболее актуальных интерпретаций коллективного поведения представил Н. Смелзер в своей теории прирастающей ценности [13]. Ученый, рассматривая природу протестного поведения, придавал значение анализу определенных социальных условий, в которых проявляются протестные настроения. Социальный протест имеет своей целью изменить социальную среду и включает общие для подобного поведения элементы, объясняющие природу протестного поведения. Такими элементами выступают следующие: структурная напряженность, разрушение доверия между властью и обществом, низкая легитимность власти; усиление и распространение общего верования; различные катализаторы протестного поведения; мобилизация к действиям; неадекватные социальные санкции [5, с. 4; 11, с. 36-37]. Если указанные элементы активно проявляются в общественно-политической жизни, то протестное поведение становится неизбежным; отсутствие какого-либо из них снижает вероятность подобного коллективного поведения.
В контексте изучаемой проблемы находит свое применение концепция относительной депривации (С. Стоуффер [14], В. Рунсиман [12], Т. Гарр [2] и др.). Согласно этой концепции механизмом, запускающим протест, является субъективное чувство недовольства своим настоящим, обусловленное разрывом между уровнем ожиданий и возможностями их реального воплощения. Относительная депривация обусловливает появление социальной напряженности в обществе. А следствием данного состояния становится протест как способ преодоления фрустрации, то есть тех барьеров, которые встают на пути социальных субъектов и препятствуют достижению поставленной цели.
Снижение протестного потенциала в студенческой среде, трансформация деструктивной активности в позитивную социально одобряемую деятельность - это новые вызовы, стоящие перед высшим образованием. Вслед за П. Бурдье мы должны признать, что образование выступает местом «производства наиболее действенных принципов и одновременно самых легитимных классификаций» [1]. В этом же русле рассуждают и отечественные исследователи (Ю.Г. Волков [7], А.Р. Дзиов [6], А.Ю. Согомонов [9] и др.), которые анализируют деятельность института высшего образования как условие формирования гражданских и демократических ценностей, норм и форм поведения молодежи.
Указанные концепции и теории наиболее адекватно позволяют интерпретировать социально-политические процессы, протекающие в современной России, анализировать феномен социального протеста в студенческой среде и интерпретировать социально-политическую функцию высшего образования.
Материалы и методы исследования. Исследование протестного поведения студентов было проведено в рамках социологического мониторинга «Социальная адаптация студентов в Тульском регионе». Метод - анкетный опрос по месту учебы, эмпирический объект - студенты 1-4 курсов. Объем выборочной совокупности в 2019 году составил 311 человек. Обработка полученных данных осуществлялась в компьютерных программах SPSS 9.0, MS Excel
с применением следующих методов обработки информации: расчет линейного распределения, создание перекрестных таблиц, корреляционный анализ.
В процессе анализа протестного поведения автор акцентирует внимание на взаимосвязи трех групп переменных: во-первых, оценка существующей политической и социально-экономической ситуации, во-вторых, настроения, ожидания и готовность принять участие в акциях протеста, в-третьих, формы проявления протестного поведения студенческой молодежи.
Результаты и обсуждение результатов. Студенческая молодежь как самая динамичная социальная группа наиболее подвержена всем веяниям, течениям и противоречивым влияниям. В этой связи состояние сознания и поведения студентов отражает потенциал развития всего российского общества.
Достаточно важным аспектом в изучении протестного поведения студентов следует считать отношение к существующей политической и социально-экономической ситуации в стране. Так, по мнению студентов Тульского региона, социально-политическая обстановка ухудшилась (так ее оценивают около 42% респондентов), положительные оценки демонстрируют каждый десятый, отсутствие изменений отмечают 14%, в то время затруднившихся ответить - 28% опрошенных. Причем, негативная оценка увеличивается в зависимости от возраста студентов: чем они старше, тем больше доля тех, кто отмечает неудовлетворительную динамику событий. Очевидно, становясь взрослее, активно включаясь в политические отношения, молодые люди избавляются от иллюзий относительно перспектив и возможностей современной политической системы России. К тому же, коррупционные скандалы, бюрократизация общества не способствует укоренению позитивных настроений в обществе. В результате дополнительного анализа была выявлена прямая положительная корреляционная связь между отрицательными оценками политических событий и протестным потенциалом студенчества - 0,681. Данный коэффициент означает, что ухудшение политической ситуации в стране приводит к снижению легитимности власти, как следствие, происходит усиление социальной напряженности и увеличивается вероятность социального протеста.
В связи со сложной социально-экономической обстановкой в России доходы в семьях студентов постоянно меняются. Несмотря на различные вызовы, которые стоят перед нашей страной, это не сказалось отрицательным образом на материальном положении студентов. Так, по мнению трети респондентов (34,9%), существенных изменений в материальном обеспечении их семей не произошло, а 23,2% студентов утверждают, что доходы их семей выросли, в то же время уменьшение дохода произошло практически у 20% опрошенных.
Основным источником дохода семей является заработная плата родителей, которые направляют им свои финансовые ресурсы - более 93% выбрали данный ответ (рис. 1).
и Заработная плата
\ Щ 1% ■ Доход от
1 предпринимательства,
фермерского хозяйства
Стипендия
\ чл% 7
• ; 2% ■ 11особие и другие пиды
государственной помощи
__и Затрудняюсь ответить
Рис. 1 Основной источник дохода студентов
Число студенческих семей, получающих доход от предпринимательской деятельности, фермерского хозяйства, собственности - в среднем по выборке около 2%. Примерно такую же долю от общей совокупности дохода занимает стипендия в структуре дохода, различные виды государственной помощи указали 3% опрошенных (рис. 1). Как видим, получающие образование в Тульском государственном университете студенты (как и во многих других региональных вузах), относятся преимущественно к семьям с невысоким и средним уровнем достатка.
Субъективные оценки своего уровня жизни подтверждают данное допущение: как средний его идентифицируют 51,4% респондентов, высокий уровень дохода отмечают лишь 1,8%, о низком уровне дохода заявляют 14,7% опрошенных. Наибольшие трудности в материальном плане испытывают студенты старших возрастов. Так, более 66% лиц в возрасте 23-24 лет заявляют об уменьшении своих доходов. Это связано, конечно, не только с социально-экономической ситуацией в стране, но и с изменением социального статуса этих студентов, которые вынуждены полагаться только на свои доходы, а не на помощь родителей [3, с. 71-72].
Оценка существующей обстановки в стране позволяет утверждать о том, что протестное поведение студентов не связано с ухудшение условий жизни в целом, хотя экономическая депривация у студентов старшего возраста начинает отчетливо проявляться.
Больше вызывает озабоченность социально-политическая ситуация, которая может порождать смешение основных политических предпочтений молодежи и способствовать возникновению социального протеста. Подобные изменения происходят, несмотря на противостоящие им семейные, профессиональные, межличностные и иные интересы, а также экономические атти-тюды и ценности, обусловливая появление социального протеста в студенческой среде.
Важнейшая переменная, позволяющая измерить уровень протестных настроений в обществе, - готовность принять участие в протестных акциях. На возможность участвовать в протесте указывают треть студентов, отрицательно высказались около 40% респондентов. Причем, ярко выражен гендер-ный характер протестного участия: девушки преимущественно исключали для себя подобный тип поведения, а юноши демонстрировали позитивную установку на протестное участие (рис. 2).
Рис. 2 Готовность к социальному протесту
Что касается непосредственной протестной активности, то здесь мы будем анализировать вовлеченность студентов в различные формы протестной деятельности. Изменения российского законодательства, касающиеся мас-
совых проявлений коллективного поведения, новые возможности силовых структур в отношении протестующих, существенно влияют на реальную про-тестную активность студентов (табл. 1).
Таблица 1
Протестная активность студентов: формы проявления (в % от числа опрошенных)
Формы протестного поведения Распределение ответов
Участие в разрешённых и не разрешённых демонстрациях 14,7
Участие в пикетах и митингах 21,9
Отказ покупать импортные товары 4,2
Марш протеста 7,9
Забастовка 11,9
Голодовка 2,5
Вооружённое сопротивление властям 3
Захват помещений 1,4
Захват заложников 1,8
Отказ выполнять политические решения 9,6
Не вижу таких способов 21,1
Наибольшей популярностью пользуются такие формы, как участие в пикетах и митингах (21,9%) и неразрешенных демонстрациях (14,7%). Десятая часть респондентов готова участвовать в забастовках (11,9%) и не выполнять политические решения (9,6%). При этом молодые люди с выраженной ориентацией на применение неконвенциональных форм политического участия считают возможным использование форм, направленных на нанесение вреда государству и окружающим (коэффициент положительной корреляции 0,840). Востребованность подобных форм протестной активности детерминирована их публичностью. Как отмечает директор «Левада-центра» Лев Гудков: «В превращении своего недовольства в публичный факт видится и защита, и действенность» [10].
Чуть более 20% студентов не видят подходящих для них форм протест-ной активности, это положительно коррелирует с возможностью участвовать в протестных акциях (0,725). С одной стороны, это свидетельствует об определенной конформности студентов, которые размышляют о допустимости конвенционального и неконвеционального поведения и ответственности за свои действия. С другой стороны, отсутствие действенного механизма для реализации активности этих студентов может привести к появлению новых форм протестного поведения.
В этих условиях актуальным становится вопрос оптимизации гражданского и политического поведения студентов в рамках конвенционального политико-правового поведения. Привитие образовательным общностям приемлемых правовых и политических ценностей и норм, способов участия в политической жизни выступает одной из актуальных задач высшего образования в современной России. Именно благодаря реализации социально-политической функции высшие учебные заведения выступают важнейшим механизмом социального контроля, противодействующим девиациям в социально-правовом и социально-политическом пространстве.
В процессе обучения в вузе по-особому раскрывается потенциал каждого участника, происходит становление личности молодого человека и формирование общекультурных и профессиональных компетенций путем сознательного выбора способов достижения цели, выбора определенных ценностей и норм. Формирование комплекса правовых ценностей, норм и способов
поведения молодежи, по сути, направлено на создание предпосылок для организационной интеграции общества (или социальных групп), то есть на поддержание внутренней целостности системы.
В содержании социальных знаний, транслируемых в высшей школе, так или иначе, представлены ценности, отражающие уровень политического сознания групп, то есть идеологию. Идеология выступает в качестве основы социетального единства, объединяя индивидов и отдельные социальные группы в единое коллективное целое. В отношении института образования идеология задаёт вектор развития образовательной системы, обеспечивает единство её многочисленных компонентов, формирует единую социокультурную направленность содержания образования. В результате повышается способность социума к целенаправленному социальному действию, формируется коллективная идентичность, что способствует поддержанию социального порядка и развитию устоявшихся социальных связей и отношений. Это помогает и молодому человеку: уменьшаются личностные диффузии состояния идентичности, обогащается духовный мир индивидов, увеличиваются возможности к самореализации и самоактуализации [4, с. 79-80].
Социально-политическая функция образования проявляется также через сохранение и развитие национально-государственного сообщества во внешнем политико-идеологическом и геополитическом пространстве посредством развития патриотизма. Формирование патриотизма осуществляется целенаправленно, через стимулирование двух его основополагающих компонентов - гражданско-патриотического и военно-патриотического образования, которые выступают взаимодополняющими составляющими целостной системы. Благодаря грамотной образовательной стратегии в сфере содействия патриотизму акцентируется внимание на участии молодежи в социально одобряемых проектах, т.е. «воспитание через служение обществу» и реализуется в разнообразных формах, таких как добровольчество, местное самоуправление, экологическая деятельность, сохранение и приумножение исторических и культурных традиций и т.д. [9, с. 24-32].
Выводы. Современное студенчество демонстрирует высокий протест-ный потенциал, что не может не вызывать озабоченности у представителей власти и образовательного сообщества. Протестная активность студентов сопряжена с влиянием таких основных факторов: включенность в политику, социальное самочувствие в сфере материального благосостояния. Высшее образование выступает тем институтом, который способен стабилизировать социально-политическую ситуацию в стране за счет поощрения желательного с точки зрения общества поведения в сфере обучения, воспитания, политической, профессиональной и рекреационной деятельности. В этом смысле важнейшая функция института высшего образования - упорядочить деятельность студентов с точки зрения социально одобряемых образцов социальных ролей, способствовать соблюдению социального порядка и поддержанию благоприятного морального климата в обществе.
Литература
1. Бурдье П. Университетская докса и творчество: против схоластических делений // Socio-Logos'96. Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии Российской Академии наук. М.: Socio-Logos, 1996. С. 8-31 [Электронный ресурс]. URL: http://bourdieu. name/content/umversitetskaja-doksa-i-tvorchestvo-protiv-sholasticheskih-dele-nij (дата обращения: 24.02.2020).
2. Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют. СПб.: Питер, 2005. 461 с.
3. Гоголева Е.Н., Маркина Н.Л. Социально-экономическое положение студентов (по результатам социологического мониторинга) // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. 2019. № 1. С. 70-77.
4. Гоголева Е.Н., Маркина Н.Л. Студенты и гражданское общество (по результатам социологического исследования) // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2019. № 2. С. 74-81.
5. Дементьева И.Н. Теоретико-методологические подходы к изучению социального протеста в зарубежной и отечественной науке // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2013. № 4 (116). С. 3-12.
6. Дзиов А.Р. Высшая школа как социальный институт общественного воспроизводства / под ред. А.П. Ветошкина. М.: Академия Естествознания, 2012. 239 с. URL: https://monographies.ru/ru/book/view?id=160 (дата обращения: 21.03.2020).
7. Институциональные практики патриотического воспитания в системе высшего образования: состояние, проблемы и перспективы: коллективная монография / Ю.Г. Волков (отв. ред.) [и др]. Ростов-на-Дону - Майкоп: Участок оперативной полиграфии АГУ, 2018. 204 с.
8. Осипов А.М. Функции образования в обществе // Образование и общество. 2002. № 1 (2). C. 21-36.
9. Согомонов А.Ю. Гражданское образование в контекстах мировой истории. М.: Школа гражданского просвещения, 2018. 144 с.
10. У россиян растет готовность участвовать в массовых протестных акциях // Левада-Центр. 04.06.2019 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.levada.ru/2019/06/04/u-rossiyan-rastet-gotovnost-uchastvovat-v-massovyh-protestnyh-aktsiyah/ (дата обращения: 21.01.2020).
11. Ушкин С.Г. На пути к лучшему обществу, или почему люди становятся активистами? // Мониторинг общественного мнения. 2016. № 4 (134). С.33-47.
12. Runciman W.G. Relative deprivation and social justice: a study of attitudes to social inequality in twentieth century Britain. Aldershot: Gregg Revivals, 1966. 338 p.
13. Smelser N.J. Theory of Collective Behavior. London: Routledge, 2013. 436 p.
14. Stouffer S. The American Soldier. Adjustment during Army Life. N.Y.: Military Affaires/Aerospace Historian, 1977. 600 p.
References
1. Bourdieu P. University doxa and creativity: against scholastic divisions. Socio-Logos'96. Al'manakh Rossiysko-frantsuzskogo tsentra sotsiologicheskikh issle-dovaniy Instituta sotsiologii Rossiyskoy Akademii nauk [Socio-Logos'96. Almanac of the Russian-French Center for Sociological Research, Institute of Sociology, Russian Academy of Sciences]. Moscow: Publ. Socio-Logos, 1996. C. 8-31. [Electronic resource]. Available at: http://bourdieu.name/content/universitetskaja-doksa-i-tvorchestvo-protiv-sholasticheskih-delenij (date accessed: 24.02.2020).
2. Dementieva I.N. Theoretical and methodological approaches to the study of social protest in Russian and foreign science. Monitoring obshchestvennogo mneniya: Ekonomicheskiye i sotsial'nyye peremeny [Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes], 2013, N 4 (116), pp. 3-12 (in Russian).
3. Dziov A.R. Vysshaya shkola kak sotsial'nyy institute obshchestvennogo vosproiz-vodstva / Pod red. A.P. Vetoshkina [Higher education as a social institution of social reproduction] / Editorship of A.P. Vetoshkin. Moscow: Publ. Academy of Natural Sciences, 2012. 239 p. [Electronic resource]. Available at: https:// monographies.ru/ru/book/view?id=160 (date accessed: 21.03.2020).
4. Gogoleva E.N., Markina N.L. Economic and social situation of students (by results of sociological monitoring). Izvestiia Tul'skogo gosudarstvennogo univer-siteta. Gumanitarnye nauki [Izvestiya Tula State University. Humanitarian sciences], 2019, N 1, pp. 70-77 (in Russian).
5. Gogoleva E.N., Markina N.L. Students and civil society (on the results of the sociological research). Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogichesk-ogo universiteta [Bulletin of the Surgut State Pedagogical University], 2019, N 2 (59), pp. 74-81 (in Russian).
6. Gurr T. Pochemu lyudi buntuyut? [Why Men Rebel?]. Saint Petersburg: Publ. Piter, 2005. 461 p.
7. Institutsional'nyye praktiki patrioticheskogo vospitaniya v sisteme vysshego obrazovaniya: sostoyaniye, problemy i perspektivy: kollektivnaya monografiya / YU.G. Volkov (otv. red.) [i dr.] [Institutional practices of patriotic education in the system of higher education: state, problems and prospects: collective monograph / Yu.G. Volkov (Ex. ed.) and others]. Rostov-on-Don - Maykop: Publ. Operational Printing Division of ASU, 2018. 204 p.
8. Osipov A.M. Functions of education in society. Obrazovaniye i obshchestvo [Education and society], 2002, N 1 (2). pp. 21-36 (in Russian).
9. Runciman W.G. Relative deprivation and social justice: a study of attitudes to social inequality in twentieth century Britain. Aldershot: Gregg Revivals, 1966. 338 p.
10. Russians are growing their willingness to participate in mass protest actions // Levada-Centre. 04.06.2019. [Electronic resource]. Available at: http://www. levada.ru/2019/06/04/u-rossiyan-rastet-gotovnost-uchastvovat-v-massovyh-pro-testnyh-aktsiyah/ (date accessed: 21.01.2020).
11. Smelser N.J. Theory of Collective Behavior. London: Routledge, 2013. 436 p.
12. Stouffer S. The American Soldier. Adjustment during Army Life. N.Y.: Military Affaires/Aerospace Historian, 1977. 600 p.
13. Ushkin S.G. Towards better society, or why people become activists. Monitoring obshchestvennogo mneniya: Ekonomicheskiye i sotsial'nyye peremeny. [Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes], 2016, N 4, pp. 33-47 (in Russian).
