CC BY
2ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
УДК 327.8(479.224)
Кристина Александровна Пурен - аналитик Института развития интеграционных процессов ВАВТМинэкономразвития РФ, аспирант МГИМО МИД России, Москва, email, puren2011@mail. ru
Сценарии международного развития Республики Абхазия: опыт анализа дискурса абхазских элит
Аннотация. В информационном пространстве Грузии, России и стран Запада периодически обсуждается тема политического настоящего и будущего Абхазии. По этой причине все больше возникает необходимость обозначить взгляд на этот вопрос изнутри: каким международное развитие Абхазии видят сами национальные элиты страны? На основании результатов глубинных неструктурированных интервью автор строит групповые когнитивные карты, отображающие «картины мира» абхазской элиты о международном статусе Абхазии, взаимоотношениях с Россией и Грузией, национальной идее, а также видению будущего Республики.
Ключевые слова: Абхазия, Россия, непризнанные государства, глубинное неструктурированное интервью, дискурс, когнитивное картирование
Scenarios of international status of the Republic of Abkhazia: experience in analyzing the discourse of Abkhaz elites
Christina A. Puren - analyst of the Institute of the Development of Integration Processes Russian Foreign Trade Academy of the Ministry of Economic Development of the Russian Federation, graduate student MGIMO University, puren2011@mail.ru
Abstract. The political status of Abkhazia is periodically discussing in the information space of Georgia, Russia and Western countries. For this reason, it becomes necessary to indicate a look at this question from the inside: what international status of Abkhazia by opinion of its national elites? Based on the results of in-depth interviews, the author creates group-cognitive maps illustrating the «pictures of the world» of the Abkhazian elite about the international status of Abkhazia, relations with Russia and Georgia, the national idea and the vision of future international status of the Republic.
Key words: Abkhazia, Russia, non-recognised states, cognitive mapping, in-depth interview, discourse
Интерес к Республике Абхазия в научном сообществе среди частично признанных государств постсоветского пространства сегодня занимает первое место - по данным РИНЦ, число научных публикаций
© Пурен К. А., 2024
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
с упоминанием поискового слова «Абхазия» в названии и аннотации составляет более 3500 публикаций (период: 1991-2023 гг.). В то же время, работ, посвященных вопросу международно-политического статуса РА, в системе РИНЦ не более 30.
Для России политическая ситуация в Абхазии выступает внешнеполитическим фактором - развитие отношений двух стран, а также размещение российских военных баз на территории Республики способствуют сдерживанию влияния НАТО [Сепян 2017, с. 316-320] в регионе Южного Кавказа. В то же время Российская Федерация непосредственно учувствует в экономическом развитии [Сипаро 202, с. 9198] Республики. Понимание видения будущего ее национальной элитой важны российской стороне с точки зрения выстраивания эффективной стратегии помощи в развитии экономики Абхазии. В то же время для нас интересна модель «центр-периферия» [Бляхер 2014: 208]. Изучая
международную конъектуру вокруг Абхазии, обратим внимание на понятие субъектности периферии. Отсутствие в случае сецессии широкой международной легитимации определяет ограниченность суверенитета Абхазии, и, как следствие, ее нахождение в так называемой серой зоне мировой политики.
Анализ когнитивных конструкций [Лакофф 2004, с. 791] государственного истеблишмента, а не общественности продиктован тем, что именно элиты определяют стратегии развития государства. Так Дж. Хигли характеризует элиты, как главных ответственных за принятие решений, «это лица и группы, которые обладают организованным потенциалом для регулярного и сильного воздействия на политические решения» [Хигли 2006, с. 22-31]. В данной работе были опрошены представители Парламента РА, МИДа РА, Администрации Президента РА, а также абхазской интеллектуальной элиты.
В рамках исследования тестируется гипотеза о наличии нескольких сценариев развития будущего Республики Абхазия на основании дискурса ее национальных элит:
1. возврат частично-признанного государства в состав материнского в статусе обычной административной единицы - в ситуации с Абхазией это предполагает реинтеграцию в состав Грузии;
2. возврат частично-признанного государства в состав материнского как административно-территориальной единицы со специальными правами -в ситуации с Абхазией это предполагает реинтеграцию в состав Грузии в статусе автономии;
3. слияние частично-признанного государства с «покровителем» - в ситуации с Абхазией это предполагает вхождение в состав Российской Федерации;
4. получение полного международного признания;
5. сохранение status quo Республики Абхазия.
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Цель исследования заключается в выявлении наиболее привлекательных сценариев международного развития РА с точки зрения ее национальных элит.
Методология исследования
Для сбора данных в настоящей работе использовался метод глубинного индивидуального неструктурированного интервью [Krippendorf 1980, с. 422]. Выбор данного метода был обусловлен тем, что он является наиболее информативным с точки зрения прогнозирования сценариев развития политической ситуации [Пустовар 2014].
Четырем представителям абхазской политической элиты1 задавались вопросы касательно международного статуса Абхазии, взаимоотношений с Россией и Грузией, национальной идеи, а также видения будущего Республики.
Полученные результаты представлены в виде групповых когнитивных карт. Когнитивное картирование [Найссер 1981, с. 230] позволило графически зафиксировать убеждения и мнения абхазских политиков через схему из устойчивых блоков, отражающих представления субъектов о взаимосвязях между ключевыми концептами. Отметим, что этот подход был разработан Р. Аксельродом [Axelrod 1976, с. 422], Г. Бонамом, М. Шапиро [Bonham & Shapiro 1976] и сегодня используется для оценки восприятия той или иной ситуации политическими лидерами, а также дальнейшего прогнозирования определенных политических решений.
Результаты анализа текущих моделей видения будущего Республики Абхазия, представленные ее национальными элитами
В теоретической литературе исследователи выделяют не только большое разнообразие типов частично признанных и de facto государств, но и подчеркивают множественность путей их политической эволюции [Добронравин 2011, с. 56]. Мы рассмотрим четыре сценария политического развития Абхазии: возврат в состав Грузии; вхождение в состав РФ; получение полного международного признания; сохранение status quo с поддержанием союзнических отношений с Россией.
Международное признание и статус Абхазии
В основе обоснования легитимности признания [Чирикба 2013, с. 88] Абхазии для всех респондентов лежит волеизъявление жителей,
1 По причине договоренностей с респондентами о сохранении анонимности исследователь не раскрывает их имена. Тексты интервью находятся в архиве автора.
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
выступивших за независимость страны. Признаки государственной независимости (территория, народ, правительство и внешние связи) и признание со стороны стран членов ООН рассматриваются как пункты, скорее, проистекающие из первого - волеизлияния жителей Абхазии. Последний пункт - комплекс договоров с Россией - обеспечивают не только формальное признание, но и фактическую поддержку независимости страны.
«У Абхазии есть первые четыре признака [территория, народ, правительство и внешние связи] плюс признание со стороны России -великой державы, и плюс страны-члены ООН. Абхазия отвечает по международному праву всем критериям признания государства. Потому что в теории права не написано, сколько стран должны признать. Признание есть -все», - говорит респондент 1.
Волеизлеяние жителей Абхазии (основа легитимности независимости)
Признаки государства (территория, народ, правительство, внешние связи)
Признание со стороны стран-членов ООН
Комплекс договоров с Россией, особенно рамочные 2008 и 2014 годов
Рис. 1. Когнитивная карта обоснования Абхазии как независимого государства
Отметим, что маркером международного признания для Абхазии выступает именно признание со стороны Российской Федерации. Также тема международного статуса Республики на сегодняшний день - это одна из составляющих национальной идеи страны. Желание быть полноценным игроком на мировой арене объединяет абхазское общество вокруг другого фактора - уважения к подвигу воинов во время Отечественной войны 1992-1993 гг. Полное международное признание, по мнению автора, возможно в случае формирования в Абхазии устойчивого институционального поля, сильной экономики и благоприятной для Абхазии международной конъектуры (процесс формирования нового миропорядка). Отчасти интеграция на мировой арене может идти через Союзы, в случае Абхазии это скорее Союзное государство (в ЕАЭС политические позиции стран по вопросу вступления частично-признанных государств сильно разнятся) [Пурен 2023].
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Абхазия и Грузия: возможна ли реинтеграция?
Респондент 1 принципиально отвергает идею возвращения прежних отношений с Грузией, в то же время он выделяет два важных этапа, на основе которых могут быть выстроены отношения с Грузией: во-первых,
необходимо устранить возможность возобновления вооруженного конфликта и хотя бы минимально нормализовать отношения: «Еще до признания они должны сказать, что мы больше не будем с вами воевать. Мы будем решать все политические вопросы мирным путем. Это основа, поэтому мы настаиванием (в Женеве тоже переговоры были) на том, чтобы подписали стороны соглашения о ненападении. И если, допустим, будет хотя бы уже соглашение, которое будет гарантировать, что не будет войны, уже можно начинать экономические отношения даже до признания». В качестве примера такого варианта развития отношений первый респондент приводит «модель Китая и Тайваня».
Во-вторых, речь идет о признании Абхазии как ключевого фактора нормализации грузино-абхазских отношений: «надо политически признать Абазию. Это будет как раз способом вернуться в Абхазию с точки зрения нормальных связей - общаться, туризм, экономика, торговля. Все это откроется и [транспортный] коридор откроется».
В качестве еще одной проблемы сближения с Грузией респондент 2 указывает на бытовую неприязнь к своим южным соседям как на важнейший фактор неприятия варианта возвращения в состав Грузии. Серьезной проблемой в нормализации межличностных отношений являются воспоминания об особо жестком характере ведения Отечественной войны 1992-1993 гг. В населении еще сильны воспоминания о действиях грузинской армии, состоявшей, по словам респондента, из «уголовников, освобожденных из грузинских тюрем и возглавляемых известным криминальным авторитетом Джабой Иоселиани». Соответственно абхазское населения не хочет вновь видеть современные грузинские силовые ведомства на своей территории.
С другой стороны, респондент 2 отмечает, что были и обратные случаи: «немногие грузины помогали абхазам, жившим на оккупированной территории, а также своим абхазским родственникам». В качестве положительной черты отмечаются, и послевоенные попытки грузинского руководства предоставить абхазам гуманитарную помощь: «в послевоенный период в Грузии при поддержке международных организаций стали реализовываться программы по оказанию бесплатной медицинской помощи абхазам. Также иногда грузинскими организациями абхазам за счет западных доноров предоставляется небольшая материальная помощь для поддержки малого бизнеса. Поэтому некоторые абхазы, в основном жители Восточной Абхазии, посещают Грузию и общаются со своими родственниками и знакомыми, и получают необходимую помощь». Однако, респондент 2 не может не отметить раскол в обществе по этому вопросу, так как многие
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
граждане Абхазии осуждают их за это, т. е. осуждают за простое посещение родственников с грузинской стороны. Респондент 3 также упоминает нежелание грузин воспринимать Абхазию как отдельное государство.
Но есть и более благоприятствующее абхазо-грузинскому сближению мнение. Респондент 4 вообще говорит о том, что для абхазов грузины как таковые врагами не являются: «мы для них враги, у нас такого нету. Нас война и кровь отдалила, не мы начали». Однако, по мнению этого респондента, окно возможностей для сближения со временем уменьшается: «у нас есть 10 лет, чтобы мы могли наладить [отношения], остались еще люди, которые застали общее, братское отношение к друг другу. Но вот их не станет».
Рис. 2. Когнитивная карта первого сценария - возврат Абхазии в состав Грузии
Таким образом, самой непопулярной является модель вхождения Абхазии в состав Грузии. Главными мотивами по отвержению этого варианта развития событий являются как враждебные действия со стороны Грузии против Абхазии на международном уровне, в том числе угроза силового решения конфликта, так и память о войне 1992-1993 гг., где Грузия попыталась силовым способом навязать этот вариант абхазам.
В то же время мы наблюдаем в Республике работу международных неправительственных организаций (МНПО), продвигающих среди абхазов, в частности молодежи, прогрузинские идеи. На это реагируют и сами элиты -МИДом Абхазии в январе 2022 года были очерчены «красные линии» работы МНПО. Ряд проектов World Vision, Датского совета по беженцам и ПРООН были маркированы как те, которыми данные организации «просто не имеют права заниматься».
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Россия - Абхазия: модель совместного будущего
Если главной мотивацией со стороны России является защита кавказского направления от расширения чужого влияния, то для Абхазии речь идет о своей собственной безопасности. Отдельно в ходе общения респондент 1 подчеркивает, что Россия - это еще и гарант того, что Грузия не возобновит военные действия в отношении Абхазии.
Респондент 4 же считает, что в текущем биполярном мире место Абхазии заранее определено: «есть понятие полярного мира. Мы в этом полярном мире относимся к России».
При этом перспективная возможность обменять действительную независимость «для себя» при российской поддержке на признание со стороны Запада рассматривается им как предательство национальных интересов: «поэтому мы для себя понимаем - мы можем продать душу дьяволу и нас тогда признают, как там Косово признали. Оно нам это не надо. Мы оторвемся от своих корней, от нашей истории. Мы для себя независимы. Для того, что нас в мире не признали, а мы их тоже не признаем, толку-то».
I
Преобладание
России
~”Т™~
Политическое/
Экономическое
$
Диспаритет между странами по всем
показателям
Рис. 3. Когнитивная карта второго сценария - вхождение Абхазии в состав
Российской Федерации
Вариант того, что Абхазия становится субъектом Российской Федерации, респондент 1 принципиально отвергает. С одной стороны, он отмечает, что «мы кровно заинтересованы в тесном союзе с Россией не только в плане безопасности, но ив экономическом тоже. Потому что Россия - огромный рынок товаров». С другой стороны, он делает ссылку на исторический опыт Абхазии, которая уже успела побывать частью многих стран и империй, и теперь хочет быть самостоятельной: «мы были везде, в Римской империи, Российской, Византийской. Мы хотим быть отдельно. Дружественными, суперпророссийскими, но не «в», а «рядом». Я думаю, это реально. Мы показали за последние годы, с 2008 года, мы живем вот так, и кому от этого плохо?»
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Если же речь идет о возможных формах углубления сотрудничества с Россией, то респондент 1 отвергает идею союза наподобие Союзного государства России и Белоруссии в пользу чего-то более, по его мнению, равноправного, по модели Европейского Союза, где права [у всех стран] одинаковые. Главное опасение вызывает очевидный диспаритет между странами во всех показателях.
В то же время респондент 1 добавляет, что важнейший фактор современной абхазской национальной идеи, заключается, в первую очередь, в сохранении независимого национального абхазского государства. В свою очередь, респондент 2 говорит, что «главной национальной идеей Абхазии является сохранение независимости и построение сильного и процветающего абхазского государства».
Рис. 4. Когнитивная карта абхазской национальной идеи
Не стоит забывать и про различия в политической организации стран. Как отметил респондент 3: «отличие, кстати, нашей правовой системы или государственного устройства от той же Российской Федерации в том, что центр политической тяжести все же у нас является Парламент, а не исполнительная власть. Другими словами, как у абхазской элиты, так и у абхазского общества перспектива встраивания в страну с сильной вертикалью президентской власти не вызывает особого одобрения. Нет таких инструментов как в России в Абхазии». Это означает стремление сохранить свои политические институты в отдельности.
В целом респондент 1 отмечает, что вхождение Абхазии в состав России «было бы ненужным экспериментом, который бы отношения отравил». В качестве адекватной альтернативы он вновь возвращается к варианту сохранения текущего положения вещей: «лучше вот так рядом быть. Я уверен, что дружба наша вечная. Кроме того, у Абхазии нет никаких поползновений, скажем, в сторону Турции, Грузии, тем более. У нас единственный субъект - это Россия».
Таким образом, Абхазия заинтересована в сохранении тесных дружественных отношений с Российской Федерацией, но не готова к вхождению в ее состав. Продиктовано это, в первую очередь, исторической
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
памятью - на протяжении нескольких столетий абхазский народ боролся за свою независимость, а обретя ее, не готов вновь потерять. Проще говоря, если Южная Осетия открыто заявляет о своем желании войти в состав Российской Федерации и даже проявляет собственную инициативу, то от Абхазии подобного ожидать не стоит. В то же время для нас важно, что главным своим союзником Республика продолжает видеть РФ.
Сохранение status quo
Все четыре респондента придерживаются одной точки зрения -Абхазия должна сохранить status quo с дальнейшей ориентированностью на Россию. По мнению респондента 1, это также отвечает и долгосрочным российским интересам: «я считаю, что и российские интересы заключаются в том, чтобы у нас были союзнические отношения. Если Абхазия будет признана, теоретически будет членом ООН, то тоже лишний голос в пользу России». Этой же точки зрения придерживается и респондент 2.
Нацеленность на сохранение независимости проходит, таким образом, через всю историю Абхазии до настоящего времени. Как отметил респондент 1, «когда я жил в советское время, мы мечтали о том, чтобы быть независимыми. Это случилось причем ценой таких жертв. Мы ценим то, что у нас есть, и даже, если мы недовольны своей жизнью, мы сами хозяева своего счастья и несчастья, некого винить».
Респондент 3 предполагает, что «если вдруг РФ, а мы наблюдаем такие политические тенденции, что возможно какая-то реинкарнация, какое-то подобие Советского Союза или что-то аналогичное Советскому Союзу, что возможно будет какое-то политическое образование в формате конфедерации - а не простого вхождения. Поскольку Абхазия сама определила в своей Конституции, что она независима, то конфедеративные условия могут быть только на основе межгосударственных договоров, как и в свое время были заключены договора республик с РСФСР о создании СССР».
Респондент 3 также отметил, что на данный момент Абхазия вообще не вовлечена ни в один процесс интеграции с Россией: «ОДКБ, общий Таможенный Союз, кстати, Абхазия не входит ни в одно из этих объединений, мы все равно отстранены от этого процесса. В то же время Абхазия готова к действительно равноправной интеграции с сохранением независимости и суверенитета сторон». Отдельно он подчеркивает, что подобные интеграционные инициативы надгосударственных образований должны исходить со стороны Российской Федерации.
Респондент 3, в свою очередь, отмечает, что и со стороны России не идет сейчас разговоров о вхождении Абхазии в ее состав: «простое включение в состав РФ - это просто сегодня нереально, и Россия никогда не ставит этот вопрос».
Ключевой мотивацией российской стороны в этом деликатном
политическом вопросе является также стремление избежать новых санкций и
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
экономических трудностей, что респондент 3 показывает на примере последствий крымского референдума 2014 г. В этом отношении респондент 3 упоминает и грузинский закон 2008 г. «Об оккупированных территориях», подразумевающей полную блокаду территорий Абхазии и Южной Осетии как находящихся «в российской оккупации».
Рис. 5. Когнитивная карта выбора в пользу сохранения status quo в Абхазии
Таким образом, при анализе модели вхождения Абхазии в состав России основной проблемой является, во-первых, невозможность сохранения равноправного статуса Абхазии, которое она имеет как независимое государство, признанное Россией. Во-вторых, Россия понимает сложности интеграции Абхазии в свой состав.
Респондент 4 стоит на самых независимых позициях среди всех опрошенных. Хотя он и отмечает сильную зависимость Абхазии от России, он подчеркивает, что «это не означает, что без нее [России] мы не можем. Нас искусственно на это сажают». Россия, по его мнению, действительно сильно помогла абхазам, «но за этот огромный вклад мы сюда [в Абхазию] никого не пустили». Более того, респондент 4 говорит о том, что «мы [абхазы] от такого соседства [с Россией] иногда мучаемся», и что Абхазии предопределено «быть с Россией рядом, поэтому терпим».
Таким образом, доминирующей моделью является выбор в пользу сохранения status quo страны. Из основных причин такого выбора стоит упомянуть стремление сохранить национальную самобытность и решать проблемы своей страны самостоятельно. Интересно отметить тот факт, что респонденты видят большой потенциал для самостоятельного развития страны. При этом подразумевается, что вместе с этим сохранится союз с Россией.
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Корректировка сценариев и прогноз развития
Таким образом, на основании анализа интервью и когнитивных карт, можно откорректировать возможные сценарии развития ситуации. Из четырех различных моделей дальнейшего политического развития Абхазии наиболее реалистичным представляется сохранение status-quo при сохранении ориентации на Россию как главного гаранта этого процесса. Все четыре представителя абхазской элиты однозначно и без всяких сомнений высказались в пользу этого варианта.
Единственно возможной корректировкой этой модели представляется нахождение возможных форм интеграции с Россией (Союзное государство) и интеграционными институтами пространства Евразии (Евразийским экономическим союзом). При дальнейшем сохранении курса на получение международного признания и сохранения союзнических с Россией отношений Абхазия могла бы сильно выиграть в экономическом плане от подобной интеграции. Эта перспектива вполне коррелирует с заявлениями респондентов о будущей роли Абхазии в качестве транспортного хаба.
Вхождение Абхазии в состав России и реинтеграция в состав Грузии отрицаются всеми респондентами. В обоих случаях это входит в противоречие с главной установкой абхазской элиты на сохранение независимости своей страны как главной национальной идеи. В то же время сценарий получения полного международного признания рассматривается как одна из главных целей, к которой движется государство.
Список литературы
1. Бляхер Л. Искусство неуправляемой жизни. Дальний Восток. Москва : Европа, 2014. 208 с.
2. Добронравин Н. А. Непризнанные государства в «серой зоне» мировой политики: основы выживания и правила суверенизации. Санкт-Петербург : Изд-во Европейского ун-та в Санкт-Петербурге, 2011. 56 с.
3. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи. Что категории языка говорят нам о мышлении. Москва : Языки славянской культуры, 2004. 791 с.
4. Найссер У. Познание и реальность: смысл и принципы когнитивной психологии. Москва : Прогресс. 1981. 230 с.
5. Пурен К. А. РСМД. Абхазия в составе Союзного государства: большие возможности или большие риски? URL : https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/postsoviet/abkhaziva-v-sostave-sovuznogo-gosudarstva-bolshie-vozmozhnosti-ili-bolshie-riski/?sphrase id=103421596 (дата обращения: 20.10.2023).
6. Пустовар Е. А. Политическое интервью как одна из важнейших форм политической коммуникации. Киев, 2014.
7. Сепян К. А. Республика Абхазия - форпост стратегических интересов России в Закавказье и Черноморском регионе / Абхазский гос. ун-т. Москва : Макс Пресс, 2017. С. 316-320.
8. Сипаро К. А. Перспективы экономической интеграции Абхазии и России //
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Региональные проблемы преобразования экономики. 2021. № 2. С. 91-98.
9. Хигли Дж. Демократия и элиты // Полития: анализ, хроника, прогноз. 2006. № 2. С. 22-31.
10. Чирикба В. Международно-правовой статус Республики Абхазия. Сухум, 2013. 88 с.
11. Axelrod R. The Analysis of Cognitive Maps // Structure of Decision: The Cognitive Maps of Political Elites. Princeton. 1976. 422 P.
12. Bonham Gr., Shapiro M. Explanation of the Unexpected: The Syrian Intervention in Jordan in 1970 // Structure of Decision: The Cognitive Maps of Political Elites. Princeton. 1976.
13. Krippendorf K. Content analysis: An introduction to its methodology. Beverly Hills, CA, Sage. 1980. 422 P.
References
1. Blyakher L. Iskusstvo neupravlyaemoy zhizni. Dal'niy Vostok. Moskva : Evropa, 2014. 208 s.
2. Dobronravin N. A. Nepriznannye gosudarstva v «seroy zone» mirovoy politiki: osnovy vyzhivaniya i pravila suverenizatsii. Sankt-Peterburg : Izd-vo Evropeiskogo un-ta v Sankt-Peterburge, 2011. 56 s.
3. Lakoff Dzh. Zhenshchiny, ogon' i opasnye veshchi. CHto kategorii yazyka govoryat nam o myshlenii. Moskva : YAzyki slavyanskoy kul'tury, 2004. 791 s.
4. Naysser U. Poznanie i real'nost': smysl i printsipy kognitivnoy psikhologii. Moskva : Progress. 1981. 230 s.
5. Puren K. A. RSMD. Abkhaziya v sostave Soyuznogo gosudarstva: bol'shie
vozmozhnosti ili bol'shie riski? URL : https://russiancouncil.ru/analytics-and-
comments/columns/postsoviet/abkhaziya-v-sostave-soyuznogo-gosudarstva-bolshie-vozmozhnosti-ili-bolshie-riski/?sphrase id=103421596 (data obrashcheniya: 20.10.2023).
6. Pustovar E. A. Politicheskoe interv'yu kak odna iz vazhneyshikh form politicheskoy kommunikatsii. Kiev, 2014.
7. Sepyan K. A. Respublika Abkhaziya - forpost strategicheskikh interesov Rossii v Zakavkaz'e i CHernomorskom regione / Abkhazskiy gos. un-t. Moskva : Maks Press, 2017. S. 316-320.
8. Siparo K. A. Perspektivy ekonomicheskoy integratsii Abkhazii i Rossii // Regional'nye problemy preobrazovaniya ekonomiki. 2021. № 2. S. 91-98.
9. KHigli Dzh. Demokratiya i elity // Politiya: analiz, khronika, prognoz. 2006. № 2. S. 22-31.
10. CHirikba V. Mezhdunarodno-pravovoy status Respubliki Abkhaziya. Sukhum, 2013. 88 s.
11. Axelrod R. The Analysis of Cognitive Maps // Structure of Decision: The Cognitive Maps of Political Elites. Princeton. 1976. 422 P.
12. Bonham Gr., Shapiro M. Explanation of the Unexpected: The Syrian Intervention in Jordan in 1970 // Structure of Decision: The Cognitive Maps of Political Elites. Princeton. 1976.
13. Krippendorf K. Content analysis: An introduction to its methodology. Beverly Hills, CA, Sage. 1980. 422 P.
