CC BY
16
Итак, заимствованное слово лазер имеет дифференциальные признаки двух этапов освоения иноязычного заимствования (продвинутого и этапа полного освоения на всех языковых уровнях и на речевом уровне) и по абсолютному большинству признаков характеризуется высшей степенью освоенности. Однако процесс его освоения продолжается: возможны изменения на фонетическом и лексико-семантическом уровне (например, возникновение переносного значения). Функционирование заимствования в языке и в речи предполагает его дальнейшую все более полную ассимиляцию в языке-реципиенте. Остановить этот процесс может только потеря коммуникативной актуальности данного слова.
Рассмотрев этапы процесса освоения иноязычных слов середины XX в., их степени освоенности на всех языковых уровнях и речевом, лингвистические и экстралингвистические причины заимствования, нужно еще раз подчеркнуть, что иноязычное слово может долгое время функционировать в языке-реципиенте до своего полного освоения в нем. Значения английского прототипа могут заимствоваться не все сразу, а постепенно, или же благодаря ряду причин (как лингвистического, так и экстралингвистического характера) может появиться переносное значение уже на русской почве. Степени освоения данных слов постепенно меняются с более низких на более высокие и процесс этот неравномерен. На
определенных временных срезах степени ассимиляции слова могут варьироваться на разных уровнях языковой системы (так, на лексико-семантическом уровне слово может иметь высокую степень освоенности, на фонетическом - низкую, на морфологическом и синтаксическом - среднюю).
Растет степень осознанного использования заимствований в речи носителей языка. Несомненным фактором освоения иноязычных заимствований является коммуникативная актуальность слова и понятия, которое оно обозначает. Все это свидетельствует о том, что процесс освоения новых слов в языке-заимст-вователе обладает параметрами долговремен-ности, постепенности, неравномерности и коммуникативной актуальности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е годы XIX века. М.; Л., 1965. С. 59.
2. Ефремов Л.П. Сущность лексического заимствования и основные признаки освоения заимствованных слов. Алма-Ата, 1959. С. 9, 18-21.
3. Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. М., 1968. С. 42-43.
4. Словарь иностранных слов. М., 1964.
5. Collins Cobuild Essential English Dictionary. М., 1989.
6. Словарь новых слов и значений. М., 1971.
7. Толковый словарь русского языка / Под ред. С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой. М., 1995.
31 января 2008 г.
СТРУКТУРНЫЙ аспект описания фразеосхем с опорным компонентом -невопросительным наречием
Е.В. Ку
Фразеосинтаксические схемы (фразеосхемы) образуют отдельный класс синтаксических фразеологических единиц. Они являются принадлежностью устно-разговорной формы общения и появляются в системе языка как отклик на потребности диалогической коммуникации в специфических единицах, способных обеспечить высокую степень эффективности общения [1].
Куделькина Елена Валерьевна - соискатель кафедры русского языка и теории языка Педагогического института ЮФУ.
тъкина
Фразеосинтаксическая схема - это коммуникативная предикативная единица синтаксиса, представляющая собой определяемую и воспроизводимую несвободную синтаксическую схему, характеризующаяся наличием диктумной и модусной пропозиций, выражающая суждение или побуждение, обладающая грамматической и лексической частичной не-членимостью, непроницаемостью, нераспространяемостью и выполняющая в речи эстетическую функцию [1, с. 152].
Фразеосхемы "...обладают фиксированной и неизменной схемой построения, вклю-
чая сюда обязательный порядок слов и наличие строго определенных, сильно ограниченных в варьировании грамматических форм, а иногда и определенных служебных слов. В то время как лексические фразеологизмы индивидуальны в лексической сфере, индивидуальность фразеологических конструкций проявляется в сфере синтаксиса, т.е. в пределах заданной схемы допускается в той или иной мере свободное лексическое наполнение [2]. При этом они "строятся по определенной фразеологической схеме" [3] и "четко структурированы как по форме, так и по смыслу" [4].
Специфика фразеосхем в структурном аспекте заключается в том, что они всегда неодно компонентны. Их формальная организация предполагает наличие двух обязательных компонентов: неизменяемого (опорного) и изменяемого. Неизменяемый компонент является "застывшей формой, оторвавшейся от парадигмы соответствующего слова и, в той или иной степени, утратившей свои лексические и категориальные значения" [5]. Степень переосмысления и десемантизации данных компонентов может быть различной. В тех случаях, когда она незначительна, значения опорных компонентов "оказываются сдвинутыми" [3, с. 134]. Как результат - "в них становится ограниченной или невозможной синонимическая замена опорных слов" [6].
Вопрос о языковом статусе лексем, выступающих в роли опорного компонента, до сих пор остается дискуссионным. Так, слово какой и некоторые другие A.M. Пешковский называл "восклицательными членами", указывая на то, что они являются "полными словами с самостоятельным значением" [7]. Грамматика-60 называет их "эмоционально-усилительными частицами" [8]. В таких предложениях "выражение вопроса о признаках или обстоятельствах с помощью соответствующих местоимений и наречий невозможно в предложении уже потому, что данные признаки (обстоятельства) обозначены полнознаменательными словами" [9]. В.П. Проничев идет дальше и обращает внимание на структурную роль таких слов в составе подобных синтаксических конструкций. Он предложил термин ""аксиологические моделеобразующие частицы" [10]. Однако слова типа какой обладают разнообразными морфологическими и синтаксическими признаками, что мешает отнести их к частицам. Слово какой изменяется
по родам и числам, вступает в синтагматические отношения с именами существительными, например: Какой конь! Какое изящество! Какая погода! Какие дороги! Это свидетельствует о том, что слова такого типа сохраняют прочные связи со своим первичным значением.
Обязательные изменяемые компоненты представляют собой морфологические формы, которые могут допускать определенную степень варьирования в лексико-грамматическом аспекте, а также морфологическом. Однако оно строго регламентировано. Лексико-семан-тическое варьирование данного компонента, как правило, не имеет каких-либо ограничений. Это является тем признаком, который существенно отличает фразеосхемы от другого класса синтаксических фразеологических единиц - коммуникем, которые оказыются нечленимыми в максимальной степени.
Значительные ограничения в парадигматическом аспекте обязательных неизменяемого и изменяемого компонентов фразеосхемы детерминируют деактуализацию синтаксических отношений внутри такой синтаксической конструкции: "...во многих случаях частица и соединяющиеся с ней формы знаменательных слов образуют особую структуру - синтаксически неразложимое единство" [11]. Такого же мнения придерживается Д.Н. Шмелев: «Строение этих конструкций, равным образом как и ряда синтаксически "связанных" конструкций (например, Разговоры разговорами, а дело делом и т.п.), не поддается традиционному анализу "по членам предложения"» [3, с. 12].
Анализ степени разработанности проблемы описания фразеосхем показал, что до сих пор в научной литературе представлены лишь самые общие характеристики данного класса синтаксических фразеологических единиц. Остаются неустановленными объем и границы отдельных групп фразеосхем, их интегральные и дифференциальные свойства, в частности специфика фразеосхем с опорным компонентом-невопросительным словом. Опираясь на общую характеристику фразеосхем, которая была приведена выше, считаем целесообразным описать прежде всего план выражения данной группы фразеосхем. Это позволит приблизиться к установлению особенностей их плана содержания, а также этимологических, парадигматических и синтагмати-
ческих свойств. Результаты исследования будут способствовать дальнейшему развитию частной теории синтаксической фразеологии, а кроме того, уточнению некоторых установок в рамках теории общей фразеологии.
В системе современного русского языка нами выявлено тринадцать фразеосинтакси-ческих схем с опорным компонентом-невопро-сительным наречием. Каждая из них обладает своей спецификой, в том числе в структурном аспекте. К основным характеристикам плана выражения фразеосхем относятся особенности обязательного неизменяемого и обязательного изменяемого компонентов.
Все фразеосхемы с опорным компонен-том-невопросительным наречием по особенностям формального выражения обязательного неизменяемого (опорного) компонента можно разделить на две группы: одно компонентные и неоднокомпонентные.
К первой группе относятся фразеосхемы, опорный компонент которых выражен одной лексемой-наречием: еще, как, много, сейчас, сколько, уже. Например: [Сидоренко:] Много у нас, ваше высокоблагородие, этих самых денег накопилось, не разослать ли их по почте? [Градобоев:] Посылать еще! Это что за мода! Наше дело взыскать, вот мы и взыскали! (А. Островский. "Горячее сердце"); [Липочка:] Какое приятное занятие эти танцы! Ведь уж как хорошо! (А. Островский. "Свои люди - сочтемся!"); - Много ты знаешь своего тятеньку!.. - тяжело вздохнув, молвила ей Аксинья Захаровна. - Тридцать годов с ним живу, получше тебя знаю норов его... (П. Мельников-Печерский. "В лесах"); Все зло закипело, а он этим может воспользоваться и перессорить меня с начальством... Как бы не так: сейчас и перессорит! Да кто ему поверит! (Н. Лесков. "На ножах"); Сколько горьких слез украдкой / Я в ту ночь пролью! (М. Лермонтов. "Казачья колыбельная песня"); - Да сходи ты к нему! - Ага! Побежал уже! Как же! (А. Алексин. "Безумная Евдокия").
У фразеосхем второй группы обязательный неизменяемый компонент представлен несколькими лексемами: чаще - двумя (вот еще, а еще, еще бы, еще и, вот тоже, тоже мне), реже - тремя (мало ли кто). Например: - До чего же вы пугливы! - Маша опять засмеялась. - А еще девушек беретесь провожать! (Е. Мальцев. "От всего сердца");
- Ушибся, Алеша? - Вот еще ушибся. Ничево. (Л. Толстой. "Алеша Горшок"); - Ну, да что ты... Вот еще о чем заговорили! Пустое... Всему будет время, будет и конец. (А. Гайдар. "Школа"); Пелагея Евграфовна только плюнула. - Вот старого дармоеда держат ведь тоже! - проговорила она... (А. Писемский. 'ТЫсяча душ"); - Ты, поди-ка, не помнишь, мал еще был. - Еще бы помнить! Мне тогда трех лет не было. (С. Орлов. "Соленый арбуз");
- Кто это ему [Гоголеву] в рюмку вместо вина - фотогену налил? - Это мы... - Хозяйка удивлялась: - А, батюшки, да они еще и сознаются! (М. Горький); - Мало ли что у матери с сыном выйдет, а все надо почитать родительницу... (К. Станюкович. "Нянька");
- Я не сплю. Я все слышу. - Значит, мне показалось. У вас были закрыты глаза. -Веки тяжелы, - сказал Энэн, снова закрыл глаза и опустил голову. - Тоже мне Вий, -шепнула Элла. (И. Грекова. "Кафедра").
Обязательный изменяемый компонент фразеосхемы с точки зрения степени фразео-логизации представляет собой менее формализованный элемент синтаксической структуры: он характеризуется ограничениями в грамматическом плане, но лексически является свободно варьируемым. Фразеосхемы с опорным компонентом-невопросительным наречием по этому аспекту можно разделить на четыре группы.
К первой группе относятся фразео-схемы, обязательный изменяемый компонент которых представлен лишь одним вариантом (частью речи), т.е. характеризуется максимальными ограничениями в парадигматическом аспекте. При этом здесь следует различать три подгруппы фразеосхем. В одном случае данный компонент фразеосхемы является неизменяемым не только в лексико-граммати-ческом, но и в морфологическом аспекте, например: 1) "Еще + <не> + V inf!": Батюшка рассердился. - Так ты еще не слушаться? - сказал он. - Сейчас в угол и ни с места. (В. Одоевский); 2) "Сейчас + V finit (б.вр. с.в.)!": Все зло закипело, а он этим может воспользоваться и перессорить меня с начальством. Как бы не так: сейчас и перессорит! Да кто ему поверит! (Н. Лесков. "На ножах"). У первой фразеосхемы обязательный изменяемый компонент представлен лишь одной словоформой - инфинитивом глагола, у второй - формой изъявительного
наклонения будущего времени совершенного вида глагола.
У фразеосхемы "Уже + V finit (п., н.вр. с.в.)!" данный компонент может быть выражен двумя словоформами (изъявительного наклонения прошедшего и настоящего времени совершенного вида глагола), что отличает ее от двух предыдущих, например: [Сильвио:] Спешите же Тарталью мне спасти!.. [Клариче (в сторону):] Ага, сейчас!.. Бежим!.. Уже в пути!.. (Л. Филатов. "Любовь к трем апельсинам"); Ср.: - Подай книгу! - Уже подал! Сам возьмешь. (Из разг. речи).
Обязательный изменяемый компонент фразеосхемы "Много + Pronl [N1] + V finit, subj. m.!" характеризуется более широкой морфологической парадигмой и может быть представлен всеми формами изъявительного наклонения, а также сослагательным наклонением, например: - И какой же это Тамерлан? Нешто такие Тамерланы бывают? - Много ты знаешь ... (А. Островский. "Волки и овцы"); Ср.: - Я сам все узнаю. - Много ты узнаешь в этом провинциальном городишке! Здесь даже почта не работает. (Из разг. речи); Ср.: - Тебе поставили двойку на экзамене? -Да. Но я все знал. - Много ты знал! Преподаватель сказал, что двух слов связать не мог. (Из разг. речи); Ср.: - Много ты знал бы, если бы я тебе все не рассказал! (Из разг. речи).
В то р у ю группу образуют фразеосхемы, обязательный изменяемый компонент которых может варьироваться в лексико-грамматиче-ском аспекте, однако имеет существенные ограничения в этом плане: выражен лишь двумя вариантами (частями речи). Первый вариант представляет собой словоформу, не варьируемую в морфологическом аспекте: имя существительное в именительном падеже (N1) или имя существительное в родительном падеже (N2). По степени морфологического варьирования второго компонента следует различать две подгруппы. К первой подгруппе относится фразеосхема "А еще [еще и] + <и> + N1 [V finit (п., н.вр.)!", у которой второй вариант обязательного изменяемого компонента представлен лишь двумя формами (глаголом в прошедшем и настоящем времени), например: 1) - Страшно ему... Ну, а ежели б резали бабу? Чье дело вступиться за нее? А еще тоже старый человек, крещеный... (А. Чехов. "Беспокойный гость"); 2) [Надя:]
А вы, тетя, вы!.. Еще за границей жили, о политике говорите!.. Не пригласить человека сесть, не дать ему чашку чая!.. Эх вы... (М. Горький. "Враги").
Во вторую подгруппу входят три фра-зеосхемы "Тоже + мне + N1 [V finit, inf] + <называется(-ются) [нашелся(-лась, -лись), выискался(-лась, лись), понимаешь(-ете)]>!", "Мало + <ли> + кто1-6 [что1-6, какой, где, когда, куда] + <не> + V finit, subj. m. [N2]!", "Сколько [что] + V finit, subj. m. [N2]!", у которых глагольная лексема может быть представлена четырьмя морфологическими формами: тремя формами изъявительного наклонения (V finit) и формой сослагательного наклонения (V subj. m.) или инфинитива (V inf), например: Тоже воображает о себе, рыжий дьявол! Проходу на кухне не дает... (К. Станюкович. "Нянька"); "Выходи в лес", говорит. Тоже нашел дуру. (Д. Мамин-Сибиряк. "Золото"); - Я все сам успею сделать. - Тоже мне успеет! Уже времени совсем не осталось. Давай я помогу. (Из разг. речи);
- Хушь бы ты не против самой ее, так против других за нее посовестился... - Тоже
- совеститься! Что мне тут еще совеститься... (Н. Лесков. "Леди Макбет Мценского уезда"); [Бубнов (спокойно):] Мне отворять не надо... твоя жена просит... [Клещ (угрюмо):] Мало ли кто чего попросил бы... (М. Горький. "На дне").
Третья группа представлена одной фразеосхемой "Как + V finit [Adv (полн. ф.), Adj (кратк. ф.)]!", лексико-грамматическая парадигма обязательного изменяемого компонента которой имеет три лексико-грамматиче-ских варианта, все из которых характеризуются ограниченной морфологической парадигмой: глагольная лексема может быть выражена только формами изъявительного наклонения, имя прилагательное - только краткой формой, а наречие - только полной формой. Например:
- Я над теми парусами чуть не ослеп. - Ай, как старался! - сказал насмешливый толстый пассажир. (К. Паустовский. "Парусный мастер"); [Юлия:] Тяжело будет и стыдно, ох, как стыдно. (А. Островский. "Последняя жертва"); Как грозен неба вид! Как необычен! ... В часы ночных боев. (В. Инбер. "Пулковский меридиан").
В четвертую группу входит четыре фразеосхемы: "Вот(,) + еще + <не> + V [N, Adj, Adv, Pron]!", "Вот тоже + N1 [V, Adj,
Adv, Pron]!", "Еще бы + <не> + V [N, Adj, Adv, Pron]!", "Еще + и + V finit [N, Adj, Adv, Pron](?)!". Особенностью обязательного изменяемого компонента в данных фразеосхе-мах является то, что он имеет полную лекси-ко-грамматическую парадигму (представлен всеми полнознаменательными частями речи и личным местоимением), а также почти всегда и полную морфологическую парадигму. Исключение составляют компоненты Nx и V finit. Например: - Библиотека ваша, конечно, выросла с тех пор? - Еще бы не выросла! (В. Солоухин. "Владимирские проселки"); -Еще бы ему не покупать! - сказал Черпаков про инженера. - С одних подрядчиков дерет сколько! Со всех дерет! (А. Чехов. "Моя жизнь"); - Хорош батюшка, когда веселый...
- Еще бы не хорош, подарок обещал. (М. Горький. "Дело Артамоновых"); [Ласуков:] Это что такое? Это не грибы!.. (Пробует.) Конечно, грибы, еще бы не грибы. (В. Некрасов. "Осенняя скука"); - Давай ребятишкам из санок поезд сделаем. А завтра пойдем вместе к Ивану Михайловичу и попросим. Он добрый, он и тебя тоже научит. Хорошо, Васька?
- Еще бы плохо? (А. Гайдар. "Дальние страны").
Итак, в системе современного русского языка выявлено тринадцать фразеосхем с опорным компонентом-невопросительным наречием. Большое количество фразеосхем данной группы свидетельствует о том, что наречие является благоприятным строительным материалом для единиц фразеологической подсистемы языка. Неизменяемый характер наречия способствует образованию при его участии достаточно большого количества разнообразных видов синтаксических фразеологических единиц, в частности фразеосхем.
Анализ характера структурной организации фразеосхем с опорным компонентом-невопросительным наречием показал, что их план выражения обладает существенной спецификой. Она заключается в наличии стабильных структурных элементов, которые имеют значительные ограничения в аспекте парадигматического варьирования. Так, в ходе описания фразеосхем данной группы установлено, что обязательный неизменяемый компонент фразеосхемы может быть как одноком-понентным, так и неоднокомпонентным (чаще двухкомпонентным). Их количество примерно совпадает. Дискретные опорные компоненты,
как правило, сочетаются с частицами, местоимениями и союзами. Неполнознаменательный характер данных частей речи (обобщенность семантики и, как правило, неизменяемость плана выражения) также предрасполагает их к участию в образовании единиц фразеологического типа.
Обязательный изменяемый компонент фразеосхем с опорным компонентом-невопро-сительным наречием показал, что приоритет отдается тем элементам, которые отличаются меньшими возможностями парадигматического плана. Так, девять из тринадцати фразеосхем отмечены значительными ограничениями как в аспекте лексико-грамматической парадигматики, так и в плане их морфологического варьирования. И лишь четыре фразеосхемы обладают полной грамматической парадигмой обязательного изменяемого компонента.
Все это свидетельствует о достаточно высокой степени фразеологизации фразеосхем с опорным компонентом-невопросительным наречием.
Список условных сокращении н. вр. - настоящее время н. в. - несовершенный вид п. вр. - прошедшее время с.в. - совершенный вид сравнит. ст. - сравнительная степень Adj - прилагательное во всех падежных формах
Adv - наречие
Nj - имя существительное в именительном падеже
N(2?) - имя существительное во всех падежных формах
Proni - личное местоимение в именительном падеже
Pron - личное местоимение во всех падежных формах
V - глагол (во всех формах)
V finit - глагол в личной форме
V inf - инфинитив
Vsubj.m - сослагательное наклонение
ЛИТЕРАТУРА
1. Меликян В.Ю. Современный русский язык. Синтаксис нечленимого предложения. Ростов н/Д, 2004.
2. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М., 1977. С. 327.
3. Шмелев Д.Н. Синтаксически связанные конст-рукции-фразеосхемы // Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке. М., 1976. С. 134.
4. Малинович Ю.М. Экспрессия и смысл предложения: Проблемы эмоционально-экспрессивного синтаксиса. Иркутск, 1989. С. 181.
5. Шведова Н.Ю. О некоторых типах фразеологизи-рованных конструкций в строе русской разговорной речи // Вопросы языкознания. 1958. № 2. С. 94.
6. Шмелев Д.Н. Экспрессивно-ироническое выражение отрицания и отрицательной оценки в современном русском языке // Вопросы языкознания. 1958. № 6. С. 64.
7. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956. С. 358.
8. Грамматика русского языка. Т. 2 Ч. 1. М., 1960. С. 366.
9. Распопов И.П. Восклицательные предложения в современном русском языке // Русский язык в национальной школе. 1960. № 6. С. 14.
10. Проничев В.П. Функционирование именных односоставных конструкций в тексте (Предметно-ситуативные номинации): Учеб. пособие к спецкурсу. Л., 1991. С. 51.
11. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М., 1960. С. 101.
28 февраля 2008 г.
специфика образования глаголов от изобразительных основ в бурятском и турецком языках
Ж.Б. Никифорова
В бурятском языке словообразование глаголов часто происходит от так называемых изобразительных слов. Изобразительные слова (мимемы) в бурятском языке стали объектом научного исследования сравнительно недавно. Данному вопросу в бурятском языке посвящены работы Ц.Б. Цыдендамбаева [1], Л.Д. Шагдарова [2]. При этом Л.Д. Шагдаров отмечает, что изобразительные слова бурятского языка обнаруживают много общего с изобразительными словами тюркских языков вплоть до наличия общих корней [2, с. 5]. Изучением же изобразительных слов тюркских языков юго-западной группы, в частности турецкого языка, занимался Н.К. Дмитриев [3].
Все мимемы в зависимости от тех функций, которые они выполняют, делятся на две группы: звукоподражательные слова, представляющие собой подражание произвольным или непроизвольным выкрикам человека, воспроизводящим различные его действия и состояния - смех, плач, хныканье, испуг и т.п., а также различные звуки живой и неживой природы и звукоподражательные слова, передающие звуками данного языка различные образы действия или состояния человека и природы, причем образные слова стали выделяться учеными в самостоятельную группу сравнительно недавно.
Никифорова Жанна Бабасановна - аспирант кафедры филологии Центральной Азии Бурятского государственного университета.
По своей морфологической структуре все мимемы делятся на простые, удвоенные, парные и производные. Простые мимемы обычно состоят из одного слога, наиболее распространенным типом которого следует считать тип со структурой СГС (согласный + гласный + согласный), например, бур. хан "подражание однократному металлическому звону, звяканью"; тур. git "подражание очень легкому шуму". Удвоенные мимемы состоят из двух простых мимем, например, бур. пад-пад или пас-пас "подражание звуку пощечины"; тур. pos pos "подражание сильному звуку (о крике)". Этот тип мимем широко распространен во всех тюркских языках. Образующиеся при этом слова чаще всего входят в разряд существительных, например, тур. circir "болтун, тараторка", §ip§ip "шлепанцы". В парных миемах вторая часть слова представляет собой слово-эхо и получает иную огласовку - в ней чаще всего представлен узкий гласный, например, бур. дар-дэр "подражание трепету свисающего предмета"; тур. lap lup "подражание образу неуклюжей ходьбы".
Как известно, слово является не только носителем понятия, материальной оболочкой, но в нем происходит процесс образования, формирования образа. Звукоподражательный глагол, выступая в речи в качестве различных членов предложения, расширяет сферу своей сочетаемости с другими словами, что ведет к большей обобщенности его значения, к потускнению
