CC BY
88
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 18. СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ. 2011. № 2
Е.М. Бабосов, докт. филос. наук, проф., академик Национальной академии наук Белорусии, зав. отделом политической социологии и информационных технологий*
СТРУКТУРНЫЕ МОДЕЛИ МИРОУСТРОЙСТВА В XXI в.
Характеризуются новые подходы к созданию архитектуры мироустройства в посткризисном глобальном сообществе государств. Сконструированы неолиберальная и синергетическая (полицентрическая) модели мироустройств. Показана креативная роль государственного суверенитета и национальной культуры в становлении многополярного мира.
Ключевые слова: однополярный мир, многополярный мир, глобальные тенденции, архитектура мироустройства в XXI в., неолиберальная модель мироустройства, синергетическая модель мироустройства, государственный суверенитет, национальная культура, взаимодействие цивилизаций.
New approaches to the creation of a architecture of world order in the post-crisis global community of nations are characterized in this article. Author designed two new models of world order — neo-liberal and synergetic (polycentric) model. It is shown that creative role of state sovereignty and national culture plays significant role in the formation of a multipolar world.
Key words: unipolar world, multipolar world, global trends, architecture of world order in the XXI century, neoliberal model of world order, synergetic model of world order, state sovereignty, national culture, interaction between civilizations.
Начавшийся с краха самой могущественной в современном мире банковско-финансовой системы США глобальный финансово-экономический кризис втянул в свои тенета 200 государств планеты, вызвав к жизни множество вариантов осмысления его сущности, причин, способов преодоления его негативных последствий. В этом лабиринте разнообразных, подчас противоположных друг другу суждений и проектов вырисовывается одна весьма примечательная особенность. Суть ее проявляется в том, что все чаще глобальный кризис трактуется не только как угроза жизненно важным ценностям и устоям социально-экономического развития, но и как возможность поиска трансформации отживших стереотипов экономической, финансовой и других сфер жизнедеятельности современного общества. Весьма примечательным является тот факт, что именно в условиях планетарного кризиса Президент России Д.А. Медведев и Председатель КНР Ху Цзинь Тао выдвинули и обосновали на мировом саммите глав государств и правительств в Давосе концепцию радикального трансформирования ми-
* Бабосов Евгений Михайлович, e-mail: [email protected]
ровой экономической и политической системы. Эта единственно конструктивная в современных геополитических реалиях разобщенного мира концепция исходит из четкого понимания того, что в XXI в. однополярный американоцентричный мир не является единственным сценарием будущего. Она базируется на принципе многополярности и неукоснительном соблюдении международного права. Кроме того, она учитывает, что вступление мирового сообщества государств во второе десятилетие XXI в., судя по проявившимся в процессе развертывания глобального кризиса планетарным тенденциям, будет сопровождаться угасанием и завершением господствующей в современном мире эпохи разобщенности. Окончание холодной войны и развал Советского Союза не привели, как рассчитывали многие аналитики и политические лидеры, к консолидации и интеграции соперничающих акторов мировой экономической и политической системы. В последние годы мировая разобщенность несколько ослабла, но не перестала существовать, свидетельством чему стали происходящие в конце XX — начале XXI в. войны — дипломатические, торговые, энергетические, продовольственные, психологические, информационные, региональные, локальные и др. В вооруженных конфликтах, происходивших на протяжении 90-х гг. XX в. в различных регионах земного шара, погибли около девяти миллионов человек. Конечно, не все войны оборачиваются гибелью людей, но все без исключения губят человеческую солидарность, обостряют и углубляют межличностную, межгрупповую, межстрановую разобщенность. Поэтому достаточно обоснованным представляется утверждение ведущего американского социолога, создателя теории постиндустриального общества Даниела Белла о том, что "в наши дни все кажется раздробленным и разобщенным", поэтому он и называет наше время "эпохой разобщенности"1.
В соответствии с господствующим в умах многих западных интеллектуалов и политиков представлением о разобщенности современного мира разработана и реализуется утвержденная в сентябре 2002 г. Стратегия национальной безопасности США. В этом документе подчеркивается существенно важная роль "могущества вооруженных сил Соединенных Штатов, которому нет равных"2, отмечается необходимость присутствия американских сил за рубежом, для чего потребуются базы и места дислокации в Западной Европе и Северо-Восточной Азии и за их пределами, равно как и договоренности о временном доступе для развертывания американских сил в районах, расположенных на большом удалении от США. Эти
1 Белл Д., Иноземцев В. Эпоха разобщенности. М., 2007. С. 20, 215.
2 Стратегия национальной безопасности США. Вашингтон, 2002. С. 35.
силы должны быть в постоянной готовности к нанесению высокоточных ударов по целям, находящимся на большом удалении, к применению трансформированных высокоманевренных подразделений и экспедиционных сил. Этот обширный арсенал военных ресурсов должен также включать способность вести информационно-пропагандистские операции, обеспечивать доступ США к отдаленным театрам военных действий, а также защищать важнейшие объекты инфраструктуры, американские военные средства в космическом пространстве3. В связи с этим отмечается необходимость использования "новых методов применения вооруженных сил, современной технологии, включая разработку эффективной системы противоракетной обороны, и уделять более пристальное внимание сбору и анализу разведывательных данных"4. Как видим, в этом важнейшем политико-стратегическом документе сохраняются претензии США на мировое лидерство в разобщенном и однополярном мире, опирающееся на военное могущество.
И хотя на высшем государственном уровне США с приходом к власти администрации Барака Обамы сказано немало слов о "перезагрузке" отношений с Россией, все-таки многие должностные лица там по-прежнему не воспринимают Россию в качестве равноправного партнера. На высших этажах американской властной структуры все еще сказывается приверженность тому, как подчеркивает известный американский сторонник антиглобализма Н. Хом-ский, чтобы Америка продолжала "активно проводить в жизнь свою грандиозную имперскую стратегию во всем мире"5.
В столкновении этой устаревшей стратегии с новыми геополитическими тенденциями возникает основное противоречие, с которым глобализирующийся мир вступает во второе десятилетие XXI в. Оно коренится в том, что стремление к гегемонизму сохраняется, а необходимые ресурсы для реализации этого стремления сокращаются. В ближайшее время, как предсказывают аналитики многих стран (в том числе и американские, в частности И. Валлер-стайн и Г. Селенте, и российские — В.И. Добреньков, А.Г. Дугин, И.Н. Панарин и др.), рухнет мировая экономическая и политическая американская гегемония, а США утратят статус сверхдержавы, стремящейся подчинить себе весь мир. Следовательно, амери-каноцентричный мир перестанет представать как единственно возможный сценарий. В связи с этим безвозвратно уходит в прошлое почти 20 лет господствовавшая в геополитике системная модель социально-экономической, политической и социокультурной
3 Там же. С. 35—36.
4 Там же. С. 14.
5 Хомский Н. Гегемония или борьба за выживание: стремление США к мировому господству. М., 2007. С. 19.
социодинамики глобализирующегося мира, а именно неолиберальная модель, построенная по принципу вертикального осуществления и столь же вертикального управления глобализационными процессами, дирижируемыми из одного центра, ядром которого являются США. Наглядная картина этой модели изображена на суперобложке широко известного бестселлера З. Бжезинского "Большая шахматная доска. Господство Америки и его геополитические императивы", где наезжает на читателя земной шар в виде глобуса, на вершине которого реет звездно-полосатый американский флаг. Теоретическое геополитическое обоснование неолиберальной модели мироустройства содержится во множестве публикаций З. Бже-зинского, Ф. Фукуямы, Ж. Аттали, являющихся экспертами американской администрации. При всех оттенках и вариациях в аргументации пропагандируемая ими модель глобальной интеграции сводится к шести узловым пунктам-постулатам.
Исходным, первым пунктом этой модели является пропаганда дальнейшего сохранения однополярного мира под эгидой США. Важнейшим средством реализации этой модели признается использование политических и военно-стратегических рычагов глобализации, в которых приоритет опять-таки принадлежит США (второй пункт). В качестве важнейшего канала рационализации мировой экономики и повышения ее эффективности пропагандируется вестернизация (а по существу американизация, и это третий пункт модели) региональных, межрегиональных и всемирных экономических связей. Поддерживается сохранение долговой и инвестиционной зависимости национальных экономик от мирового финансового капитала (четвертый пункт). Предпринимаются усилия по такой конвертируемости национальных валют в мировые валюты (доллар, евро), при которой сохраняется параллельный долларовый оборот внутри национальной экономики (пятый пункт). Всячески поддерживается и усиливается отрыв национальной экономики от своего социального, политического и общекультурного контекста, что приводит к ослаблению государственного суверенитета и размыванию основных принципов самобытной национальной культуры (шестой пункт).
Разумеется, каждый из шести компонентов представленной модели может быть подвержен более или менее обширному и аргументированному обоснованию, равно как и критическому анализу. Наиболее активно поборниками американизированного варианта глобализма пропагандируются первый и шестой из этих компонентов. По поводу первого я уже высказал некоторые соображения, поэтому остановимся несколько подробнее на последнем. Начиная с широко известного американского политолога А. Кана, многие адепты американизации глобализирующегося мира твердят о "не-
избежном угасании национального государства" и устаревании представлений о необходимости суверенитета.
Характерно, что наибольшее количество проповедников "размывания" национального суверенитета государства находится в той стране (а именно в США), которая довольно часто вопреки логике и позициям многих стран позволяет себе, как свидетельствуют широко известные работы влиятельных политических деятелей, таких, как Г. Киссинджер и З. Бжезинский, ставить свои национальные интересы выше союзнических и мировых. Уместно спросить: в чем же в данном случае заключаются проявления пресловутого "размывания государственного суверенитета"? Очевидно, у активных поборников американизированного варианта глобализации существует весьма своеобразное, соответствующее их амбициям относительно мировой гегемонии представление о логике.
В условиях глобализации становление и функционирование эффективного национального государства тем более необходимо, что по мере углубления глобализационных процессов и расширения их масштабности в некоторых исследовательско-аналитических центрах западных стран проявляется тенденция к формированию новой наднациональной идеологии — так называемого "сетизма" ("киберлиберализма"), проповедующей отказ от любой фильтрации информационного обмена и мировых "стихийных" (на самом деле — управляемых) потоков информации.
Такая идеология превращается, по существу, в синоним безудержного информационного экспансионизма, стремления к унификации духовного мира и ценностных ориентаций, идейных предпочтений людей разных национальностей, религиозных верований и культур. За красиво расцвеченными и активно рекламируемыми лозунгами и призывами киберлибералистской идеологии кроются коренные интересы крупных компаний, специализирующихся на распространении по всему миру хорошо скоординированных и целенаправленных информационных потоков, ориентированных на американоцентризм.
Всемирный финансово-экономический кризис, который в конце 2010 г. все еще продолжал сотрясать финансовые системы многих европейских стран (Испании, Португалии, Ирландии, Греции и др.), фактически стал началом угасания глобального экономического и военно-политического диктата США, а вместе с тем убедительно доказал неминуемый крах неолиберальной модели мироустройства. Усилия России, Китая и других стран по созданию новой архитектуры мироустройства предполагают определение наиболее вероятных сценариев мирового экономического и политического развития и построение соответствующих структурных моделей. Моделирование в данном контексте предстает как про-
цесс направленного изучения ключевых структурных элементов нелинейно развивающейся миросистемы и построение ее структурных моделей, позволяющих разрабатывать качественно различные варианты ее динамики.
Концептуальной предпосылкой и теоретической парадигмой такого рода сценариев мировой динамики должна стать замена информационного давления группы высокоразвитых в технологическом и экономическом отношении стран на весь остальной мир принципом равноправного и многостороннего экономического, научно-технического, политического, социокультурного взаимодействия различных стран и культур. Каждое самостоятельно действующее государство, опирающееся на базовые ценности своего народа, на его традиции, менталитет, национальную культуру, может и должно сохранять свои суверенитет, независимость, самобытность посредством разработки и реализации собственной стратегии внутристрановой и геополитической трансформации и связанного с этим оптимального, соответствующего коренным интересам страны вхождения в глобализационные процессы.
Осуществить создание новой архитектуры мироустройства в выходящем с большими трудностями из мирового кризиса глобализирующемся мире можно только на основе философии равноправного партнерства. Обеспечение такого партнерства предполагает, что ни одно государство и ни одна международная организация не могут иметь эксклюзивных прав на поддержание стабильности и сохранение мира, что в мировой геополитике пора прекратить разделение стран на "хорошие" и "плохие", ибо каждая из них должна обладать национальным суверенитетом, независимостью и самостоятельностью в проведении внутренней и внешней политики. Главенствующей темой во всемирной геополитической драматургии являются национальный суверенитет и государственная самостоятельность, которые становятся главным средством обеспечения безопасности и благосостояния государств и народов.
Признание желательности, целесообразности и благотворности именно такой геополитической драматургии означает необходимость создания новой архитектуры мироустройства, которая создавала бы возможности всемирной интеграции, не сопровождающейся разрушительными глобальными кризисами. Это предопределяет необходимость разработки принципиально новой теоретической модели глобальной интеграции — синергетической (полицентрической). В этой модели внимание сфокусировано не на вертикальных или центростремительных, а на многообразных горизонтальных связях между странами и континентами — экономических, политических, научных, информационных, социокультурных — при акценте на сохранении самобытности различных народов, их национальных культур и суверенных государств.
Основные особенности теоретической модели синергетического (полицентрического) типа глобализации сводятся к следующему. Во-первых, эта модель строится на утверждении необходимости существования многополярного мира на базе последовательной регионализации мировой экономики. Во-вторых, она исходит из приоритета экономических и социокультурных суверенных институтов глобализации. В-третьих, в качестве важнейшего канала глобализации в ней признается реализация синергетической (полицентрической) схемы развития экономики и социально-культурной сферы общества. В-четвертых, односторонняя зависимость слаборазвитых стран сменяется в ней активным взаимодействием и взаимной зависимостью национальной и мировой экономических систем. В-пятых, утверждается полная конвертируемость национальной валюты в мировые валютные системы при сохранении универсальной роли национальной валюты на внутренних рынках. В-шестых, национальная экономика развивается в специфическом социальном, политическом и социокультурном контексте каждой суверенной страны при сохранении особенностей национальной культуры и усилении межцивилизационных и межкультурных взаимодействий разных народов и стран. В-седьмых, в качестве основания данной модели выступает совокупность базовых ценностей народов, существующих в современном мире цивилизаций и культур, их конструктивное взаимосотрудничество, в условиях которого каждый народ, каждая страна обретают возможность собственного, самостоятельного выбора путей модернизации в глобализирующемся мире.
Подчеркнем еще раз: отживающая свой век однополярная аме-риканоцентричная модель мироустройства стремилась подмять под себя государственные суверенитеты, национальные языки и культуры, навязать всем унифицированные стандарты пресловутой масскультуры. Ее основная максима: чем больше разрушено национальных и культурных корней, тем в большей степени общество становится массой эгоистичных и циничных потребителей, которые утрачивают личностные качества и нравственные ценности и которые вследствие этого достаточно легко поддаются манипулированию. Многообразными технологическими и психологическими возможностями для такого манипулирования обладает возникающая под непрестанным воздействием средств массовой информации, прежде всего телевидения и "глобальной паутины" (интернета), электронная культура, которая в отличие от классической культуры ориентирована не на человека, привязанного к определенному сословию или месту жительства, языку или нации, а на любого человека, который может находиться в любом месте, принадлежать к любой нации или социальному слою, к любой ре-
лигии или социокультурной группе, говорить на любом языке. Такая социокультурная ситуация приводит к тому, что человек обретает возможность вольно или невольно включаться в создаваемую массмедиа виртуальную реальность. Она многообразна и многолика. В своей многомерности она не противостоит действительной реальности, а значительно расширяет ее пространство, делает ее более многоплановой. Она расширяет творческие возможности человека, раздвигает пределы его фантазии, но она же способна оторвать его от локальных границ его существования, от корней национальной культуры. Совокупное действие названных феноменов приводит к возникновению нескольких новых тенденций в глобализационных информационно-культурных потоках, из которых выделим в качестве важнейших три наиболее яркие.
Первая из таких тенденций проявляется в том, что каждодневное, ежечасное влияние, оказываемое на человека электронными массмедиа, приводит к распространению по всему миру имиджа так называемого "общества массового потребления". Для такого общества характерны стремление к максимизации потребления товаров одного и того же вида, предпочтение дешевой, нередко не вполне качественной продукции, в том числе творений культуры, в ущерб дорогим и уникальным благам, формирование и широкое распространение адекватной этому обществу массовой культуры.
Массовая культура изначально в силу своей специфики стремится к глобализации. Она родственна исходным позициям теоретиков и поборников электронной версии глобализма, поскольку создается и распространяется в расчете на потребление на коммерческой основе широкими массами людей вне зависимости от их социального статуса, пола, возраста, национальности, социокультурных предпочтений. В силу этих своих особенностей массовая культура стремится к максимальному расширению сферы своего распространения вплоть до всемирных, глобальных масштабов.
Вследствие своей облегченности, обращенности к обычным человеческим чувствам, к тривиальным житейским ситуациям массовая культура получает все более широкое распространение в современном мире. Результатом этого становится все более широкое распространение пресловутой "глобальной потребительской культуры", критерием успеха которой становятся не духовные ценности, а прибыль и кассовый успех, во все более монополизированной индустрии развлечений, где есть три главных кита — кинематограф, музыка и электронные массмедиа (при этом усиливается доминирование электронной культуры).
Наряду с этим возникает и получает все более широкое распространение вторая тенденция. Суть ее состоит в том, что под влиянием электронных массмедиа в сознании и поведении широкой
публики формируется своеобразный "синдром легкости" — легкости в изменении места жительства или работы, профессиональных или культурных привязанностей, мировоззренческой позиции, в получении удовольствия и т.п. Она находит воплощение в теории так называемой "ситуативной этики", или "свободной этики", т.е. этики, свободной от всяческих ограничений, от любого табуиро-вания. Она реализуется в поведении человека-кочевника, меняющего вслед за перемещением в другой город, другую среду не только место работы, образ жизни, но и семью. Дружеские, профессиональные и иные связи становятся ситуативными и возникают преимущественно в расширяющемся пространстве глобализированных стандартов развлечений — всевозможные шоу, дискотеки, ночные клубы и т.д.
Одновременно с этим на человека обрушиваются почти бескрайние и интенсивно воздействующие через многоцветную печать, телевидение, видео, интернет потоки информации. Это порождает третью тенденцию в развитии "электронной культуры", не только реальной, но и созданной воображением и техническими средствами виртуальной реальности: все более расширяется включение наших современников, особенно молодых, в виртуальное пространство. Все это ставит на повестку дня проблему возможной утраты действительной реальности. В итоге человек погружается в калейдоскопически изменяющийся игровой мир, на ярко расцвеченном фоне которого нравственные ориентиры начинают восприниматься как устаревшие, второстепенные.
Интернет, эта Всемирная паутина, из которой легко "скачать" не только информацию или картинки для развлечения, но и реферат, статью и т.п., устраняет различия между профессионализмом и дилетантством, дает человеку максимум свободы в выборе при минимуме ответственности, вследствие чего ускользает различие между нравственностью и безнравственностью и сужается пространство реально действующей морали. Этому может успешно противодействовать только подлинная, высокодуховная культура, впитывающая в себя и несущая людям, прежде всего подрастающим поколениям, гуманные, человекотворческие ценности мировой и национальной культуры. Значимость ее в современном глобализирующемся мире многократно возрастает. Дело в том, что в условиях глобальной интеграции стабильность и сила общества в решающей степени зависят от пропорции "массы" и "народа". Чем в большей степени общество становится массой унифицированных потребителей, тем оно слабее. Чем в большей степени общество является народом, в котором объединены личности на основе общего менталитета, национальной культуры и традиций, тем оно сильнее. Поэтому двумя важнейшими компонентами но-
вой архитектуры глобальной интеграции должны стать: а) активное взаимодействие национальной и мировой экономики, взаимовыгодное для всех участвующих в таком взаимодействии стран; б) неразрывно связанное с этим развитие национальной экономики в социальном, политическом и культурном контексте суверенной страны, дальнейшее развитие национальных культур.
В связи со сказанным хочется напомнить высказывания С. Хантингтона и Дж. Нейсбита. С. Хантингтон в своей книге "Столкновение цивилизаций" утверждает, что активно навязываемая всему миру американская гегемония "приводит к возрождению незападных культур во всем мире"6. А Дж. Нейсбит в "Мегатрендах" пишет о том, что "глобализация экономики будет сопровождаться ренессансом в языковом и культурном самоутверждении". В результате этого "шведы станут более шведскими, китайцы — более китайскими, а французы... — более французами"7.
Соглашаясь с этими утверждениями, мы должны добиваться, чтобы русские в условиях глобальной интеграции стали "более русскими", чтобы на благодатном поле великой русской культуры в полной мере возродилось и упрочилось, говоря словами И. Ильина, "чудеснейшее, целостное и победное цветение русскости"8. Речь идет фактически об усилении духовно-нравственной значимости русского варианта славянского культурно-исторического типа (по Н.Я. Данилевскому), ключевыми компонентами которого являются христианская вера, великорусская культура, базирующаяся на русском языке, своеобразный тип русского искусства. Речь идет также о возрождении всего богатства духовно-нравственных ценностей великой России, составляющих основу национальной идеи и повседневного бытия русского человека.
Такая постановка проблемы не исключает, а, напротив, предполагает возрождение и расцвет национальных культур всех народов, живущих ныне в Российской Федерации. Именно в национальной культуре, а не в меняющихся политических конфигурациях, воплощается и реализуется в созидательных действиях накопленная за долгие века народная энергия. Всемерная поддержка со стороны государства этой великой созидательной энергии (что выражается, например, в недавнем присуждении Государственных премий выдающимся деятелям науки и культуры) создает благодатные условия, для того чтобы Россия внесла огромный, ничем незаменимый вклад в создание новой архитектуры мироустройства в условиях углубляющейся глобализации современного мира.
6 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003. С. 130.
7 Нейсбит Дж. Мегатренды. М., 2003. С. 114.
8 Цит. по: Сегень А.Ю. Злу сопротивляющийся // Русский дом. 2009. № 12. С. 31.
Новая международная архитектура многополярного мира может сформироваться только на мощном фундаменте многообразия, диалога и взаимодействия существующих ныне многообразных цивилизаций и культур. Магистральный путь к ее созданию — не противопоставление и столкновение цивилизаций и культур, а их взаимодополнение и гармония, что составляет высшую ценность человеческого духа в современном глобализирующемся мире.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бабосов Е.М. Идеологические ответы современной России на вызовы глобализации // Бабосов Е.М. Основы идеологии белорусского государства: теоретические и практические аспекты. Минск, 2007.
Белл Д., Иноземцев В. Эпоха разобщенности. М., 2007.
Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М., 2002.
Валлерстайн И. После либерализма. М., 2003.
Добреньков В.И. Глобализация и Россия. Социологический анализ. М., 2006.
Дугин А.Г. Новый русский консерватизм. Теория и политическая практика // Русское время. 2010. № 2 (3).
Дугин А.Г., Добреньков В.И. К внешнеполитической стратегии России // Русское время. 2010. № 1 (2).
Материалы заседания форума "Стратегия 2020" // Русское время. 2010. № 1 (2).
Нейсбит Дж. Мегатренды. М., 2003.
Панарин И.Н. Крах доллара и распад США. М., 2009.
Сегень А.Ю. Злу сопротивляющийся // Русский дом. 2009. № 12.
Стратегия национальной безопасности США. Вашингтон, 2002.
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М., 2003.
Хомский Н. Гегемония или борьба за выживание: стремление США к мировому господству. М., 2007.
