CC BY
145
Вестник Института экономики Российской академии наук
6/2019
Н.Ю. АХАПКИН
кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник, руководитель Центра институтов социально-экономического развития ФГБУН Институт экономики РАН
СТРУКТУРНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ НА РОССИЙСКОМ РЫНКЕ ТРУДА (РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ)
В статье проведен анализ показателей, характеризующих развитие рынков труда регионов России в 2014—2018 гг. Показано, что динамика численности рабочей силы в российских регионах продолжает находиться в сопряжении с тенденциями распределениянаселения по территории страны. Определены факторы, формирующие предложение труда и численность занятых. Проанализирована динамика уровня безработицы в российских регионах, в том числе по группам регионов с разной степенью напряженности на трудовых рынках. Рассчитаны показатели, позволяющие оценить уровень региональных различий экономической активности населения, занятости и безработицы. Показано, что пространственная структура российского рынка труда, если оценивать ее по показателям, характеризующим уровень напряженности на региональных рынках, постепенно выравнивается и процесс такого выравнивания приобрел устойчивость.
Ключевые слова: безработица, занятость, рабочая сила, регионы, рынок труда, структура рынка труда, экономическая активность.
1БЬ: 121, 122, 164.
Э01: 10.24411/2073-6487-2019-10068
Показатели развития рынка труда, формируемые на национальном уровне, - это итоговые характеристики динамики и направленности процессов, идущих на рынках региональных. Они, усредняя пространственные различия, позволяют оценить общие направления развития, но при этом не дают объемной картины происходящего. Поэтому важной исследовательской задачей любого национального трудового рынка является выявление уровня его пространственной дифференциации и анализ ключевых структурных региональных показателей в их динамике. Для России, экономика которой представляет собой множество очень разных, ограниченных пространственно, но системно связанных экономик, такие исследования являются критически актуальными.
Период 2014-2018 гг., рассматриваемый в настоящей статье, характеризуется невысокими и существенно уступающими среднемировым темпами роста российской экономики, что обусловлено как нараста-
нием «фундаментального характера ограничений развития» [1, с. 11-12], так и внешними конъюнктурными факторами, включая санкционное давление. При этом подтвердилась уже давно выявленная экономистами особенность российского рынка труда и в целом сферы занятости - их слабая чувствительность, за исключением отдельных краткосрочных периодов, «даже к сильнейшим макроэкономическим шокам (как отрицательным, так и положительным») [2, с. 11]. Но такая устойчивость проявляет себя прежде всего на национальном уровне. Реакция трудовых рынков конкретных регионов и их групп может идти в разрез с общими тенденциями и менять пространственную структуру рынка. Поэтому вопросы, касающиеся структурных изменений на региональном уровне, их характера и динамики, в частности, по таким ключевым показателям трудовых рынков, как экономическая активность населения, его занятость и безработица, а также динамики уровня пространственной дифференциации, нуждаются в специальном исследовании.
Неравенство регионов в уровнях экономического и социального развития обусловлено объективными факторами и полностью никогда не может быть преодолено. Известно, что в его основе лежит «процесс концентрации экономической деятельности в тех местах, которые обладают преимуществами, позволяющими снижать издержки бизнеса» [3]. Проблема - в степени такого неравенства, а в России она критически высока. Поэтому сокращение региональных разрывов в социально-экономическом развитии, включая состояние рынков труда, - это одно из ключевых направлений преодоления структурных дисбалансов российской экономики и ее модернизации. Такое сокращение в конечном счете формирует предпосылки ускорения экономического роста и способствует достижению равновесного состояния трудового рынка [4, с. 107].
Результаты исследования, представленные в статье, получены на основе анализа данных проводимых Росстатом обследований рабочей силы (до 2016 г. - «Обследования населения по проблемам занятости»). Для корректности сопоставлений по годам использованы показатели выборки членов домашних хозяйств в возрасте от 15 до 72 лет1. В качестве инструментов анализа применены основные стандартные показатели описательной статистики, рассчитанные по всем субъектам Российской Федерации за 2014-2018 гг. (за исключением Республики Крым и г. Севастополь, данные по которым Росстат представляет только с 2015 г.).
1 Обследование «проводится во всех субъектах Российской Федерации на основе выборочного метода наблюдения с последующим распространением итогов на всю численность населения обследуемого возраста». www.gks.ru/folder/11110/ ^ситеп1:/13265.
Динамика показателей экономической активности и занятости
Рабочая сила (экономически активное население) количественно представляет собой общее предложение труда. Ее численность в целом по Российской Федерации в 2014-2018 гг. была относительно стабильна2 (см. табл. 1).
Таблица 1
Динамика численности рабочей силы и занятого населения в Российской Федерации в 2014—2018 гг.
2014 2015 2016 2017 2018
Численность рабочей силы, тыс. человек 75428 76588 76636 76109 76011
в % к предыдущему году - 101,5 100,1 99,3 99,9
Численность занятых, тыс. человек 71539 72324 72393 72142 72354
в % к предыдущему году - 101,1 100,1 99,7 100,3
Источник: составлено автором по: Краткий статистический сборник «Россия в цифрах. 2019». М.: ФСГС, 2019. С. 87.
Основными факторами формирования предложения труда выступают демографические процессы и уровень участия населения в рабочей силе (уровень экономической активности). Воздействие демографических процессов на формирование предложения рабочей силы, в силу их инерционности, в целом легко спрогнозировать3. Но надо заметить, что такая традиционная предсказуемость была нарушена решением о повышении возраста выхода на пенсию. За счет этого ожидается снижение численности рабочей силы, которое не прогнозировалось. При этом сначала произойдет ее стабилизация, а затем - после 2024-2025 гг. - замет-
2 Рост, отмеченный в 2015 г., был обусловлен включением в результаты обследований данных по Республике Крым и Севастополю.
3 Фактором неопределенности выступает только возможное изменение динамики привлечения иностранной рабочей силы. Но резкая смена сложившихся тенденций миграционного обмена, что может быть вызвано или существенными изменениями в социально-экономическом положении стран, являющихся основными «поставщиками» трудовых мигрантов, в основном стран СНГ, или пересмотром государственной политики в отношении внешней миграции, представляется маловероятной.
ный рост4. Уровень экономической активности в отличие от демографической ситуации может изменяться в течение относительно коротких промежутков времени, хотя, как правило, в небольшом диапазоне. В соответствии с подходами неоклассической теории определяющую роль в этом играет меняющееся соотношение двух эффектов - «замещения» и «дохода»5. И надо отметить, что если следовать этим подходам, то как на национальном, так и на региональном уровнях динамика показателей экономической активности населения за весь период наблюдения в целом корреспондируется с динамикой заработной платы, доходов и проводимой государством политикой налогообложения.
Динамика численности рабочей силы в российских регионах продолжает отражать только нарастающую неравномерность в распределении населения по территории России. Стабильность, отмечаемая на национальном уровне, маскирует устойчивую тенденцию сокращения ресурсов труда и его предложения в большинстве российских регионов. За рассматриваемые пять лет положительная динамика отмечена только в 21-м регионе. Естественно, что нарастает и уровень региональных разрывов. Это фиксируют такие показатели описательной статистики, как размах и стандартное отклонение, а коэффициент вариации, рассчитанный по данным о численности рабочей силы, приходящейся 1 км2 территории российских регионов (показатель плотности рабочей силы), за пять лет увеличился на три процентных пункта6.
По базовому и целевому сценариям разработанного Минэкономразвития РФ Прогноза социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2024 г. численность рабочей силы в 2024 г. может составить 77,2 млн человек, а по консервативному сценарию - 76,5 млн. economy.gov.ru/minec/activity/sections/ macro/prognoz/2019093005. К 2035 г. Минэкономразвития РФ ожидает, что численность рабочей силы достигнет 79 млн человек при продолжающемся снижении доли населения в возрасте 15-64 года. (Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2036 г. Минэкономразвития РФ, 2018. С. 18. economy.gov.ru/minec/about/structure/depmacro/201828113. Но необходимо отметить, что данные о реальном, а не просто ожидаемом трудовом поведении людей, оказывающихся в составе населения в трудоспособном возрасте в связи расширением границ пенсионного возраста, и реакции на это расширение рынка труда, появится не ранее 2020-2021 гг.
Анализу факторов экономической активности посвящено сравнительно немного исследований. Но можно упомянуть, например, работы Р. Дж. Эренберга, Р. Смита
[5] и М. Кили [6]. В России данные вопросы рассмотрены, в частности, в работах В. Гимпельсона [7], Р. Капелюшникова [8], А. Коровкина [9; 10], С. Рощина [11]. При расчете использовались данные Росреестра о площади территорий Россий-
ской Федерации на 1 января 2018 г. (без данных по Республике Крым и Севастополю). Российский статистический ежегодник. 2018. М.: ФСГС. С. 52-57.
4
5
6
Среди лидеров по приросту численности рабочей силы выделились две группы регионов. Первая - экономически благополучные и устойчиво развивающиеся регионы с емкими и относительно гибкими трудовыми рынками (прежде всего это Москва, Санкт-Петербург, Московская область, Краснодарский край). Вторая группа, где рост был обусловлен главным образом демографическим фактором, - республики Северо-Кавказского федерального округа, где лидером, как и в целом по России, является Ингушетия. По абсолютному приросту лидируют Московская область, в которой экономически активное население увеличилось на 254тыс. человек, и Краснодарский край - на 204 тыс. человек.
Среди регионов, в которых наблюдалось снижение численности рабочей силы, в 10-ти оно составило менее одного процента, а в остальных находилось в диапазоне от 1 до 9,7%. При этом в 18-ти российских регионах снижение составило больше 5%. Отрицательными оказались показатели по всем регионам Приволжского и Дальневосточного федеральных округов. Максимальное сокращение абсолютной численности произошло в двух крупных регионах - в Свердловской области (134 тыс. человек) и в Кемеровской области (94 тыс. человек).
Изменения абсолютных региональных показателей занятости определяются в основном теми же факторами, которые воздействуют на предложение труда. Различия проявляются прежде всего за счет численности безработных и уровня безработицы. Динамика двух этих показателей в 2014-2018 гг. в целом по стране была незначительной. Поэтому в большинстве российских регионов, даже в условиях относительной стабильности такого фактора спроса, как заработная плата, происходило снижение не только общих ресурсов труда, но и их ключевого компонента - численности занятых.
В 2018 г. по отношению к 2014 г. прирост занятости отмечался только в 26-ти российских регионах. Лидерами явились Республика Ингушетия, Чеченская Республика и Краснодарский край. В остальных регионах снижение в среднем составило 4%. При этом в 21-м регионе оно превысило 5-ти процентный уровень. Наибольшее относительное сокращение произошло в Курганской области, Чувашской Республике, Республике Коми. Наибольшие абсолютные потери, как и по рабочей силе в целом, понесли Свердловская- 99 тыс. и Кемеровская области - 87 тыс. человек7.
7 Надо отметить существенные различия в показателях рабочей силы и занятости, определяемых на основе разных методологий. Наиболее значимо эти различия проявляются на региональном уровне. Если использовать данные Росстата о среднегодовой численности занятых, определяемых на основе разных источников информации и включающих работающих иностранных граждан, как постоянно проживающих, так и временно находящихся на территории Российской Федерации (см.: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2018: Стат. сб. / Рос-
Уровень экономической активности (уровень участия населения в рабочей силе) в целом по Российской Федерации в 2014-2018 гг. существенно не менялся. Небольшое увеличение было отмечено только в 2015-2016 гг. (в 2015 г. на 0,2 и в 2016 г. на 0,6 процентных пункта по отношению к 2014 г.). Возможно, это было «реакцией на общее сокращение доходов - на рынок труда вышли люди, пытающиеся за счет новой занятости это сокращение минимизировать» [13, с. 72]. В 2018 г. показатель оказался на уровне 68,9%. Его рост в дальнейшем маловероятен. Более того, в силу старения населения незначительное «снижение уровня участия в рабочей силе в РФ в перспективе» [10, с. 19] представляется наиболее вероятным сценарием.
Динамика по регионам является более выраженной, чем на национальном уровне. В 2018 г. уровень экономической активности снизился в 49-ти регионах. Наиболее значительное снижение по отношению к 2014 г. произошло в Чеченской Республике (на 5,8 процентных пункта), Чувашской Республике (5,3) и Чукотском автономном округе (4,9). Но это снижение было почти полностью уравновешено ростом экономической активности в других регионах. И так повторяется из года в год. В результате этого определенной тенденции роста или сокращения региональных разрывов в уровне экономической активности не наблюдается. Стандартное отклонение, рассчитанное за 2014-2018 гг. по всем субъектам Российской Федерации, находилось в интервале от 3,65 до 3,8, а коэффициент вариации менялся на доли процента.
Среди лидеров по уровню участия населения в рабочей силе в основном находятся регионы с развитыми трудовыми рынками, имеющими значительное число рабочих мест, обеспечивающих относительно высокую оплату труда (Москва, Санкт-Петербург), и регионы, в которых велика доля населения в трудоспособном возрасте (например, в Чукотском автономном округе она составляла в 2017 г. 62,3% против 56% в среднем по России) или низка доля населения старше трудоспособного возраста (в Чеченской Республике она более чем вдвое ниже среднего по стране уровня)8. Среди аутсайдеров находятся регионы, где высока напряженность на трудовых рынках или доля населения старше трудоспособного возраста заметно выше, чем в среднем по России.
стат. М., 2018), то расчеты, например, по Свердловской области или ряду регионов Дальневосточного федерального округа покажут не просто различия с данными обследований рабочей силы, а иные тенденции. Поэтому задача совершенствования учета рабочей силы в целом и в разрезе ее отдельных групп (особо выделим иностранных граждан) представляется все более актуальной [12, с. 55-57].
8 Регионы России. Социально-экономические показатели. 2018: Стат. сб. / Росстат. М., 2018. С. 47-51.
Таблица 2
Российские регионы с максимальным и минимальным уровнем участия населения в рабочей силе (2014 и 2018 гг.)
Максимальный уровень Минимальный уровень
2014 г.
Чукотский авт. округ 83,9 Республика Тыва 59,8
Ямало-Ненецкий авт. округ 77,5 Республика Адыгея (Адыгея) 60,7
Магаданская область 76,8 Рязанская область 61,6
Москва 75,1 Республика Дагестан 63,1
Ханты-Мансийский авт. округ 74,4 Алтайский край 63,6
Мурманская область 74,2 Тамбовская область 63,8
Чеченская Республика 73,9 Республика Бурятия 63,8
Камчатский край 73,7 Республика Хакасия 64,4
Санкт-Петербург 72,8 Пермский край 64,5
Чувашская Республика 72,5 Курганская область 64,6
2018 г.
Чукотский авт. округ 79,0 Республика Адыгея (Адыгея) 60,1
Ямало-Ненецкий авт. округ 77,1 Курганская область 61,4
Магаданская область 76,1 Республика Бурятия 61,6
Москва 75,8 Рязанская область 61,9
Республика Ингушетия 75,0 Карачаево-Черкесская Республика 62,2
Санкт-Петербург 74,8 Республика Дагестан 63,2
Сахалинская область 73,7 Республика Крым 63,2
Ханты-Мансийский авт. округ 73,3 Саратовская область 63,7
Московская область 73,1 Тамбовская область 64,0
Камчатский край 72,8 Республика Алтай 64,1
Источник: составлено автором по данным проводимых Росстатом выборочных обследований рабочей силы. www.gks.ru/compendium/document/13265.
За рассматриваемый период уровень занятости населения в целом по Российской Федерации немного повысился. В 2018 г. он составил 65,6%, увеличившись по сравнению с 2014 г. на 0,3 процентных пункта. Это было прямо связано со снижением коэффициента безработицы до 4,8%. В то же время в российских регионах шли разнонаправленные процессы. Регионы разделись почти поровну. В одной половине уро-
вень занятости рос, а в другой - снижался. Среди регионов-лидеров в 2018 г. оказались Республика Ингушетия и Республика Тыва, в которых заметно снизилась безработица, а также Краснодарский край -за счет увеличения числа рабочих мест при сохранении безработицы на относительно невысоком уровне. Максимальное снижение уровня занятости произошло в Чувашской Республике, где этот показатель, резко выросший в 2014-2015 гг., затем стал возвращаться к среднему по Приволжскому федеральному округу значению, в Чукотском автономном округе, что, скорее всего, связано с продолжающимся снижением доли населения в трудоспособном возрасте, и в Ненецком автономном округе - за счет значительного роста безработицы.
Несмотря на различия в тенденциях изменения занятости по группам регионов, общий уровень ее пространственной дифференциации в 2018 г. по отношению к 2014 г. снизился. На это повлияло сокращение безработицы, прежде всего в регионах, где ее уровень значительно превышал средний по России. В результате размах (разность между минимальным и максимальным значением) уровня занятости по российским регионам в 2014 г. составил 32,76, а в 2018 г. - 24,04, стандартное отклонение соответственно - 4,94 и 4,59, коэффициент вариации - 7,7 и 7,16%.
Динамика численности безработных и уровня
безработицы
В 2014-2018 гг. российский рынок труда по показателю безработицы на национальном уровне сохранял устойчивость. Так, в тяжелом для экономики 2015 г., когда были низки цены на нефть и нарастало санкционное давление, в целом по стране коэффициент безработицы увеличился по отношению к предыдущему году только на 0,4 процентных пункта. И уже в 2016 г. статистика стала фиксировать снижение безработицы, определяемой как на основе методологии МОТ, так и регистрируемой органами государственной службы занятости населения, которое продолжилось и в 2017-2018 гг. (см. рис. 1). Что касается общей численности безработных, то после 2015 г. тенденция ее снижения восстановилась. В 2018 г. статус безработного, по данным выборочных обследований рабочей силы, имели 3657 тыс. человек, что на 230 тыс. меньше, чем 2014 г., когда еще не учитывались данные по Крыму и Севастополю. Численность безработных, зарегистрированных в органах службы занятости, в 2018 г. составила 693 тыс. человек, снизившись по отношению к 2014 г. более чем на 20% (при наличии в 2018 г. 1486 тыс. вакансий, заявленных работодателями в службе занятости населения)9.
9 Краткий статистический сборник «Россия в цифрах. 2019». М.: ФСГС, 2019. С. 106.
Источник: рассчитано автором по данным Росстата.
Рис. 1. Уровни безработицы в России (сезонность устранена).
Высокий уровень различий напряженности на региональных рынках труда, характеризующийся прежде всего размерами безработицы, - естественное отражение структурных и институциональных характеристик российской экономики и размещения производительных сил. Но природа этих различий неодинакова. Даже однонаправленные тенденции в разных регионах могут вызываться разными факторами.
В 2014-2018 гг. снижение численности безработных наблюдалось в 62-х субъектах Федерации. Наиболее значительным оно было в Чеченской Республике - на 50 тыс. человек, Свердловской области (35 тыс.) и Тюменской области (29 тыс.). Но если в Чечне и Тюменской области это снижение вызвано было прежде всего расширением масштабов занятости, то в Свердловской области оно к тому же было сопряжено и со значительным сокращением общей численности рабочей силы. В относительном выражении лидером по снижению численности безработных стал Хабаровский край, а Чеченская Республика и Тюменская область оказались на втором и третьем местах соответственно. Максимальный относительный прирост численности безработных, ставший отражением нарастания напряженности на региональных рынках труда, был отмечен в Магаданской области (на 52%), Ненецком автономном округе (50%) и Ярославской области (37%).
По уровню безработицы российские регионы разделяются на три группы (кластера), состав которых уже давно является относи-
Уровень безработицы (2014 г.) Уровень безработицы (2018 г.)
Источник: рассчитано автором по данным Росстата.
Рис. 2. Гистограммы распределения российских регионов по уровню безработицы в 2014 г. и 2018 г. (с кривыми нормального распределения).
тельно стабильным: год от года из одной группы в другую переходят от двух до пяти регионов (распределение регионов по показателю безработицы представлено на рис. 2)10. В первую группу, где уровень безработицы не превышает 4%, в 2018 г. входили двенадцать регионов (в 2014 г. их было десять). В этой группе особняком стоят Москва и Санкт-Петербург - города, в которых уровень безработицы ниже среднего по стране более чем втрое и периодически перехватывающие друг у друга лидерство по этому показателю. И заметим, что безработица в двух российских столицах значительно ниже, чем в большинстве столиц и крупных городов стран ЕС. Во вторую группу входит большая часть российских регионов (около 60-ти). Показатель безработицы находится здесь в диапазоне от 4 до 9%. И третья группа - это регионы с высокими и по российским, и по международным меркам уровнями безработицы. В нее входят, как правило, от восьми до десяти регионов (см. табл. 3). Здесь как особый регион нужно выделить Республику Ингушетию, где безработица, несмотря на постепенное снижение, остается на уровне более чем в пять раз превышающем средний по России.
10 Разделение российских регионов в зависимости от степени напряженности на рынке труда на относительно устойчивые группы, реакция которых на изменения условий функционирования может быть разной, подтверждается результатами кластерного анализа с использованием «в качестве переменных таких показателей, как уровень безработицы (по методологии МОТ), занятости, оборот рабочей силы (сумма удельных весов принятых и выбывших работников) и ВРП в расчете на душу населения» [14, с. 261].
Таблица 3
Российские регионы с максимальным и минимальным уровнем безработицы (2014 и 2018 гг.)
Минимальный уровень Максимальный уровень
2014 г.
Санкт-Петербург 1,4 Республика Ингушетия 29,8
Москва 1,5 Чеченская Республика 21,5
Московская область 2,7 Республика Тыва 19,1
Самарская область 3,0 Карачаево-Черкесская Республика 13
Магаданская область 3,1 Республика Калмыкия 10,9
Ямало-Ненецкий авт. округ 3,1 Республика Алтай 10,4
Чукотский авт. округ 3,2 Республика Дагестан 10,2
Липецкая область 3,7 Забайкальский край 10
Новгородская область 3,7 Кабардино-Балкарская Республика 9,5
Ярославская область 3,8 Иркутская область 8,8
2018 г.
Москва 1,2 Республика Ингушетия 26,6
Санкт-Петербург 1,5 Республика Тыва 14,8
Ямало-Ненецкий авт. округ 2,1 Чеченская Республика 13,7
Ханты-Мансийский авт. округ 2,5 Карачаево-Черкесская Республика 12,1
Московская область 2,7 Республика Дагестан 11,6
Чукотский авт. округ 3,1 Республика Алтай 11,2
Тюменская область 3,2 Кабардино-Балкарская Республика 10,5
Республика Татарстан 3,3 Республика Северная Осетия-Алания 10,5
Воронежская область 3,7 Забайкальский край 10,2
Самарская область 3,7 Республика Калмыкия 9,7
Источник: составлено автором по данным проводимых Росстатом выборочных обследований рабочей силы. www.gks.ru/compendium/document/13265.
Рынки труда каждого из выделенных трех региональных кластеров по-разному реагируют на общую динамику экономических процессов. Это отчетливо проявилось в недолгий период острой фазы финансового кризиса 2008-2009 гг. Тогда безработица стала быстро нарастать в большинстве российских регионов. Причем пострадавшими оказа-
лись даже относительно благополучные в экономическом отношении регионы. Например, самый высокий рост безработицы был отмечен в Калининградской области. Ее экономика дорого заплатила за плотные связи малого бизнеса с резко упавшими рынками ближайших европейских стран. Но в то же время, «несмотря на резкий рост безработицы в целом по стране, в регионах третьей, «экстремальной» группы напряженность на рынках труда в отличие от большинства регионов продолжила, причем более высокими темпами, чем ранее, снижение» [15, с. 69].
В 2014-2018 гг., уже на фоне снижения среднего по стране уровня безработицы, ситуация повторилась, но не зеркально. Самыми высокими по стране темпами безработица снижалась в Чеченской Республике (на 7,75 процентных пунктов), Республике Тыва (4,27), Республике Ингушетия (3,19). Можно сказать, что в рассматриваемом периоде, как и 2008-2009 гг., «сохраняющаяся федеральная бюджетная поддержка и позитивное воздействие, оказываемое определенной устойчивостью институтов ведения экономической деятельности, стали для этих трудовых рынков более значимыми факторами, чем ограничение совокупного спроса» [15, с. 69]. Выше среднего по России было снижение безработицы в Карачаево-Черкесской Республике, Республике Калмыкия и в Иркутской области, а в Забайкальском крае ее уровень почти не изменился. Но вот в Республике Дагестан, Республике Алтай и в Кабардино-Балкарской Республике ситуация сложилась крайне неблагоприятно. Эти республики оказались в числе десяти субъектов Федерации с наибольшим приростом безработицы (см. табл. 4 и гистограмму, составленную по данным за 2018 г., на рис. 2).
В целом по большинству регионов первого и второго кластеров наблюдались или снижение безработицы, или крайне незначительный - на 0,1-0,2 процентных пунктов - рост. Заметное усиление напряженности на рынках труда (рост безработицы на 0,5 процентных пунктов и выше) произошло только в 13-ти российских регионах. Но необходимо обратить внимание на то, что в их числе оказались некоторые крупные и по численности населения, и по экономическому потенциалу субъекты Федерации. Это, в частности, Самарская, Новосибирская и Ярославская области. Причем последняя ранее входила в первую десятку регионов с минимальной безработицей. В 2018 г. область оказалась на 53-м месте среди всех российских регионов по уровню безработицы, на 75-м - по среднему времени поиска работы безработными и на 72-м - по доле безработных, ищущих работу 12 месяцев и более11. Это самые плохие показатели по Центральному федеральному округу.
11 Итоги выборочного обследования рабочей силы. М.: Росстат, 2018. Табл. 6.23. www.gks.ru/compendium/document/13265.
Таблица 4
Российские регионы с максимальным и минимальным снижением и приростом уровня безработицы (2018 г. по отношению к 2014 г.)
Снижение (в процентных пунктах) Прирост (в процентных пунктах)
Чеченская Республика 7,75 Ненецкий авт. округ 2,82
Республика Тыва 4,27 Магаданская область 1,98
Республика Ингушетия 3,19 Республика Северная Осетия-Алания 1,88
Хабаровский край 2,13 Ярославская область 1,72
Ханты-Мансийский авт. округ Югра 2,11 Новосибирская область 1,60
Еврейская авт. область 1,71 Республика Дагестан 1,43
Тюменская область 1,51 Республика Коми 1,27
Приморский край 1,51 Кабардино-Балкарская Республика 1,04
Иркутская область 1,28 Курганская область 0,95
Свердловская область 1,27 Республика Алтай 0,86
Источник: рассчитано автором по данным проводимых Росстатом выборочных обследований рабочей силы. www.gks.ru/compendium/document/13265.
Что касается общего уровня пространственных различий по показателю безработицы, то, как и по показателям экономической активности и занятости, они постепенно снижаются. Этот процесс идет уже десять лет и стал устойчивым. Размах безработицы по российским регионам в 2014 г. составлял 28,6, а в 2018 г. он сократился до 25,4, стандартное отклонение соответственно - 4,0 и 3,44 и коэффициент вариации - 64,5% и 58,5%.
* * *
Макроэкономическая оценка перспектив российского трудового рынка на среднесрочный период повода для тревог не дает. Даже при сохранении невысоких темпов экономического роста напряженность на нем существенно не вырастет, а сокращение региональных разрывов по показателям экономической активности, занятости и безработицы продолжится, что обусловит дальнейшее выравнивание структуры рынка. В то же время уровень региональных различий на рынке труда остается высоким - и это по-прежнему серьезная социально-экономическая проблема и ограничение для развития экономики России. Также нужно отметить, что, судя по показателю плотности рабочей силы, дисбалансы в ее распределении по территории страны, опре-
деляемые динамикой естественного движения и направленностью миграционных процессов, продолжают нарастать.
Пространственная дифференциация при любых прогнозируемых вариантах экономического и сценариях демографического развития, конечно, сохранится. Но важно, чтобы процесс выравнивания региональной структуры рынка труда не просто продолжился, а набирал силу. Для этого государственная политика занятости, проводимая в отношении регионов, должна стать целенаправленной и активной. В первую очередь нужно обратить внимание на регионы, где коэффициент безработицы превышает среднее по стране значение более чем вдвое или близок к нему. Такие субъекты Федерации должны попадать в сферу действия специальной государственной программы по содействию занятости на территориях с экстремально высокими показателями безработицы (как вариант, можно включить специальную подпрограмму в Государственную программу Российской Федерации «Содействие занятости населения», региональные индикаторы которой в настоящее время целевой нагрузки не несут, а просто отражают экстраполяцию уже сложившихся тенденций). Также важно предусмотреть дополнительную, сориентированную именно на такие регионы и обеспеченную необходимым финансированием систему мер, поддерживающих генерацию новых рабочих мест, реализуемых в рамках приоритетной программы «Производительность труда и поддержка занятости».
ЛИТЕРАТУРА
1. Ивантер В., Порфирьев Б., Широв А. От модернизации экономической политики к качественному росту экономики // Российский экономический журнал. 2016.
2. Российский рынок труда: тенденции, институты, структурные изменения // Доклад Центра трудовых исследований (ЦеТИ) и Лаборатории исследований рынка труда (ЛИРТ) НИУ ВШЭ. Центр стратегических разработок, 2017. www.csr. ru/wp-content/uploads/2017/03/Doklad_trud.pdf 2017.
3. Зубаревич Н.В. Социально-экономическое развитие регионов: мифы и реалии выравнивания // SPERO. Осень-зима 2008. № 9. С. 7-22. www.demoscope.ru/ weekly/2009/0363/analit01.php.
4. Семерикова Е.В. Безработица в Западной и Восточной Германии: пространственный анализ панельных данных // Прикладная эконометрика. 2014. № 35 (3). С. 107-132.
5. Эренберг Р. Дж., Смит Р.С. Современная экономика труда. Теория и государственная политика. М.:Изд-во МГУ, 1996.
6. Keeley M.C. Labor Supply and Public Policy // A Critical Review. Academic Press. Sep. 11, 2013.
7. Гимпельсон В.Е. Экономическая активность населения России в 1990-е гг. Проблемы рынка труда. Препринт WP3. Высшая школа экономики, 2002. № 01.
№ 1.
8. Капелюшников Р. И. Российский рынок труда: Адаптация без реструктуризации. М.: ГУ ВШЭ, 2001.
9. Коровкин А.Г. Макроэкономическая оценка состояния и перспектив развития сферы занятости и рынка труда в России // Журнал НЭА. 2018. № 1 (37). С. 168-176.
10. Коровкин А.Г., Долгова И.Н., Единак Е.А., Королев И.Б. Динамика занятости и рынка труда РФ: демографические ограничения, текущая ситуация, перспективные оценки / Прикладные демографические исследования: сборник статей / Под ред. В.В. Елизарова, Н.Г. Джанаевой. М.: Экономический факультет МГУ
им. М.В. Ломоносова, 2018. Вып. 28. С. 9-30.
11. Рощин С.М. Предложение труда в России: микроэкономический анализ экономической активности населения. Препринт ШР3/2003/02. Высшая школа экономики, 2003.
12. Мухина И.И., Синдяшкина Е.Н., Кузнецов С.Г., Блохин А.А. Структурные сдвиги
в занятости населения: новые реалии и национальные приоритеты // Научный доклад; Всероссийская академия внешней торговли Минэкономразвития России. М.: ВАВТ, 2019.
13. Институты структурной модернизации российской экономики. Сборник статей. М.: Институт экономики РАН, 2018.
14. Ахапкин Н.Ю. Состояние и перспективы российского рынка труда // Научные труды Международного союза экономистов и Вольного экономического общества России. 2011. Т. 152. (В совместном издании с Международным Союзом экономистов. Т. 34). С. 252-267.
15. Ахапкин Н.Ю. Российский рынок труда в 2014-2016 гг.: устойчивость без развития // Россия и современный мир. 2017. № 1 (89). С. 62-72.
ABOUT THE AUTHOR
Nikolai Yurievich Akhapkin - Candidate of Economic Sciences, Leading Scientific Associate, Head of the Centre of the Institutes of the Social and Economis Development of the State Budgetary Institution of Science - Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences (the RAS), Moscow, Russia. [email protected]
STRUCTURAL CHANGES IN THE RUSSIAN LABOR MARKET (REGIONAL ASPECT) In this article the indicators characterizing the development of labor markets in Russian regions in 2014-2018 were analysed. It was shown that the dynamics of the labor force in the Russian regions continued to be in conjugation with the trends in the distribution of the population throughout the country's territory. The factors, shaping the supply of labor and the number of employees, were determined. The dynamics of unemployment in the Russian regions was analyzed, including the groups of regions with varying degrees of tension in the labor markets. Indicators were calculated, that make it possible to assess the level of regional differences in the economic activity of the population, in employment, and unemployment. It was shown that the spatial structure of the Russian labor market, if evaluated by indicators, characterizing the level of tension in regional markets, was gradually leveled off and the process of this leveling had become stable.
Keywords: unemployment, employment, labor force, regions, labor market, labor market structure, economic activity.
JEL: J21, J22, J64.
