CC BY
16
дает со значением предиката в бисубстантивном предложении. Как видим, аппозитивное словосочетание и соответствующее би-субстантивное предложение представляет идентичную пропозицию. Аппозитивное словосочетание, включенное в предложение, являет собой дополнительную пропозицию.
Оба предложения (Брат-студент защитил дипломную работу. В гости ко мне приехали сестра и брат-студент)явля-ются полипропозициональными иполипредикативными.
Определяющий компонент в аппозитивном словосочетании может представлять собой метафору: именуемый предмет сравнивается с другим предметом.
Старик-океан, охваченный дремой, <...> притих (Ста-нюкевич).
Семантическая структура данного двусоставного предложения представлена основной пропозицией (океан притих) и дополнительными (океан, охваченный дремой - океан охвачен дремой; океан - старик).
В качестве признакового компонента выступает существительное «старик». Признаковый компонент семантически соотносится с атрибутивным словосочетанием «старый океан» и в то же время со сравнительным оборотом «словно старик».
В данном предложении аппозитивное словосочетание, именуя предмет с его признаком, представляет этот предмет как нечто такое, что подобно (с точки зрения говорящего) другому предмету со всеми его свойствами и признаками. В соотнесенности понятий, обозначаемых словами «океан» и «старик», выражается сравнение именуемого предмета («океан») с другим предметом («старик»): «океан похож на старика», «океан, существующий долгое время», «океан, выбившийся из сил». В таком случае аппозитивное словосочетание преобразуется в атрибутивное словосочетание, представляющее собой в предложении дополнительную пропозицию и предикацию, либо в сравнительный оборот, также представляющий собой дополнительную пропозицию и предикацию. Следовательно, предложение является семантически неоднозначным.
Библиографический список
Определяемый компонент «океан» является компонентом двух предикаций - основной и потенциальной. Аппозитивное словосочетание «старик-океан» обладает потенциальной предикативностью и в предложении создает дополнительный предикативный план. Таким образом, предложение является полипропозициональным и полипредикативным: основная пропозиция представлена основной предикацией, дополнительные пропозиции - потенциальными предикациями.
Определяемый и определяющий компоненты аппозитивного словосочетания не всегда совпадают в роде (и даже в числе), но это не отражается на их синтаксической роли в предложении. Рассмотрим пример: Баржа-рудовоз дошла до причала (В. Гиль). Определяемым словом в аппозитивном словосочетании «баржа-рудовоз» является существительное «баржа» (компонент основной и потенциальной предикации). Определяющий признаковый компонент не совпадает с определяемым компонентом в роде (баржа - жен. рода, рудовоз - муж. рода). При трансформации аппозитивного словосочетания в бисубстантив-ное предложение (Баржа является рудовозом) признаковый компонент аппозитивного словосочетания становится предикатом в бисубстантивном предложении. Аппозитивное словосочетание и соответствующее бисубстантивное предложение реализуют идентичную пропозицию. Предложение является полипропозициональным (т.к. в нем представлены две пропозиции: основная, выраженная предикативной основой баржа дошла, и добавочная, выраженная аппозитивным словосочетанием баржа-рудовоз) и полипредикативным.
Анализ языкового материала привел нас к выводу о том, что аппозитивные словосочетания с признаковым компонентом обладают предикативным потенциалом: включенные в высказывание, они осложняют пропозициональный и предикативный план предложения. В двусоставном предложении аппозитивные словосочетания с признаковым компонентом представляют добавочную пропозицию и предикацию, вследствие чего предложение становится полипропозициональным и полипредикативным.
1. Кочеткова Т.И. Словосложение как средство номинации и предикации в современном русском языке: монография. Оренбург: Издательство ОГПУ, 2004.
2. Лекант П.А. Очерки по грамматике русского языка. Москва, 2002.
3. Лекант П.А. Виды предикации и структура простого предложения. Лингвистический сборник. Москва: МОПИ, 1975; Выпуск 4.
4. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения (Семиологическая грамматика). Москва: Наука, 1981.
5. Герасименко Н.А. Бисубстантивный тип русского предложения: монография. Москва: Издательство МПУ «Сигналъ», 1999.
References
1. Kochetkova T.I. Slovoslozhenie kak sredstvo nominacii i predikacii v sovremennom russkom yazyke: monografiya. Orenburg: Izdatel'stvo OGPU, 2004.
2. Lekant P.A. Ocherkipo grammatike russkogo yazyka. Moskva, 2002.
3. Lekant P.A. Vidy predikacii i struktura prostogo predlozheniya. Lingvisticheskijsbornik. Moskva: MOPI, 1975; Vypusk 4.
4. Stepanov Yu.S. Imena. Predikaty. Predlozheniya (Semiologicheskaya grammatika). Moskva: Nauka, 1981.
5. Gerasimenko N.A. Bisubstantivnyj tip russkogo predlozheniya: monografiya. Moskva: Izdatel'stvo MPU «Signal'», 1999.
Статья поступила в редакцию 25.03.16
УДК 811.512.141
Lukmanova A.D., postgraduate, M. Akmullah Bashkir State Pedagogical University (Ufa, Russia),
E-mail: lukmanova.alita@mail.ru
Khabibullina Z.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, M. Akmullah Bashkir State Pedagogical University (Ufa,
Russia), E-mail: zuleyha0701@mail.ru
STRUCTURAL AND SEMANTIC FEATURES OF THE LABOUR TOOLS' NAMINGS IN THE BASHKIR LANGUAGE (ON THE BASE OF TIMBER LOGGING). In this article the names of labour tool's in Bashkir connected with timber logging are studied. The authors give description of the most widespread lexemes such as balta (axe), bysky (saw), jyshky (plane), sukesh (hammer), bysak (knife). In the Bashkir linguistics this lexical layer hasn't yet been an object of a special and detailed study; and this proves the topicality of the tasks of the work. The necessity of the study is brought about by the absence of some tool terminology in the authority lists and terminological dictionaries. This leads to the disappearance of some words or to their substitution by loanwords. The work presents a study, gathering and systematization of names of tools in the Bashkir language, particularly the names of the agricultural tools. The semantic features of these names are analyzed. Structural and semantic analysis was used in studying the word formation, diachronic and synchronic analysis was applied to genetic layer. The conclusions made in this study prove that the Bashkir names of tools developed throughout centuries and are one the most important lexical systems of the Bashkir language. The study of these lexemes plays a significant role not only for the development of the Bashkir language but of other Turkic languages too.
Key words: lexis, meaning, tools, term, etymology, language.
А.Д. Лукманова, аспирант Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы, г. Уфа,
E-mail: lukmanova.alita@mail.ru
З.А. Хабибуллина, канд. филол. наук, доц. Башкирского государственного педагогического университета
им. М. Акмуллы, г. Уфа, E-mail: zuleyha0701@mail.ru
СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ НАЗВАНИЙ ОРУДИЙ ТРУДА В БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛЕСОРАЗРАБОТКИ)
В данной статье рассматриваются названия орудий труда башкирского языка, связанные с лесоразработкой. Дается описание наиболее распространенных лексем, как балта (топор), бысхы (пила), йышхы (рубанок), CYкеш (молоток), бысах (нож). В башкирском языкознании данный лексический пласт ещё не являлся предметом специального и детального изучения, что является на сегодняшний день весьма актуальной исследовательской задачей. Необходимость исследования лексики названий орудий труда вызвана также тем, что некоторые орудийные термины отсутствуют в нормативных и терминологических словарях. А это способствует либо исчезновению отдельных слов, либо вытеснению их из современного башкирского языка соответствующими заимствованиями.
Целью статьи является многоаспектный анализ, выявление состава данной лексики с прослеживанием его динамики развития в башкирском языке. Основным методом при исследовании названий орудий труда, связанных с заготовкой и обработкой лесных материалов, является описание. При выделении моделей образования применялся структурно-семантический, при изучении генетических пластов - синхронический и диахронический анализы, определены их синонимические связи. Выводы исследования убеждают, что названия орудий труда, формировавшиеся в течение нескольких столетий, составляют значительную часть общего словарного фонда башкирского народа. Изучение их имеет немаловажное значение не только для башкирского, но и для многих других тюркских языков.
Ключевые слова: лексика, значение, названия орудий труда, термин, этимология, язык.
В языкознании изучение лексики конкретных тюркских языков даёт весьма ценный материал, что приобретает несомненную научную значимость и актуальность. Ибо никак не следует соглашаться с тем, что в связи с постоянно убыстряющимися изменениями исчезнут из жизни народа компоненты традиционной и духовной культур. Общественно-политические, социально-экономические, культурно-психологические и мировоззренческие сдвиги в современном обществе настолько существенны, что то, «что сохранялось в народном сознании тысячелетиями, сейчас исчезает в течение десятилетий и даже лет» [1, с. 4].
Исследования башкирского языка и его лексики в целом начинаются после Октябрьской революции. Значительный интерес к лексике башкирского языка в этот период проявляется в трудах Н.К. Дмитриева. Наиболее полная и научно обоснованная характеристика башкирской лексики рассматривается в работах Дж.Г. Киекбаева. Особый вклад в изучение данной проблемы внесли исследователи М.Х. Ахтямов, М.И. Багаутдинова, Г.Х. Бухарова, Г.Д. Зайнуллина, К.Г. Ишбаев, Э.Ф. Ишбердин, Г.Г. Кагарманов, Л.Х. Самситова, РА. Сулейманова, Н.М. Суфья-нова, З.Г. Ураксин, М.Г. Усманова, З.А. Хабибуллина, Р.Н. Ха-дыева, Ф.Г. Хисамитдинова, башкирские диалектологи Т.Г. Баи-шев, М.И. Дильмухаметов, Н.Х. Ишбулатов, Н.Х. Максютова, С.Ф. Миржанова и др.
В современном башкирском языкознании накоплено большое число работ по отраслевой лексике, которые могут служить для дальнейших исследований и обобщений. К ряду таких работ относится лексика пчеловодства (Л.М. Зайнуллина, 1987), названия животных и птиц (Э.Ф. Ишбердин, 1970; З.А. Хабибуллина, 2004, 2008), животноводческая лексика (У.Ф. Надергулов, 2000), традиционная военная лексика (Г.Н. Багаутдинова, 2001), термины земледелия (Э.Ф. Ишбердин, 2004; Р.Г. Гиззатов, 2013) и др.
Лексико-тематические группы отраслевой лексики в башкирском языке изучены, на наш взгляд, недостаточно полно. К числу таких тематических групп лексики относится, в частности, и лексика, связанная с названиями орудий труда. Несмотря на то, что в общей лексической системе башкирского языка орудийная лексика занимает особое место, на сегодняшний день не выделены ее основные семантические группы. Вне поля зрения лингвистов остается достаточно большая по количеству тематическая группа слов, включающая в себя слова, связанные с обозначением орудий труда разных сфер - лесопользования, земледельческой, бытовой и др.
В XIX веке в условиях упадка традиционных видов занятий -скотоводства, охоты и бортничества - большим подспорьем в хозяйстве многих башкир стала лесоразработка. Главным источником средств жизни для них являются лесные промыслы, состоящие в вырубке и вывозке на продажу лесного материала [2, с. 21]. Урман (лес) - это стихия лесного башкира. Он в нем вырос, лес его кормит, дает ему заработок, средства к жизни, дает все, что нужно для домашнего обихода» [3, с. 3]. Это обстоятельство показывает, что оно было единственным выходом для башкир из тяжелого экономического положения.
Традиционными занятиями башкир по заготовке и обработке лесных материалов были промыслы по производству пиломатериалов, дров, бревен для изготовления средств передвижения, предметов домашнего обихода, для строительства жилых помещений и хозяйственных построек. Умение и навыки по из-
готовлению лесных материалов осуществлялись по наследству, переходя от дедов к отцам, от отцов к сыновьям. Деревянные изделия, изготовленные им, всегда отличались самобытностью и большим изяществом. Все они выполнялись при помощи простых инструментов.
Балта 'топор'. Сабып кыркыу, юныу всвн хедмат иткэн яды йвдлв твйдале, одон hаплы корос хорал 'Насаженное на рукоятку металлическое орудие для рубки с лезвием и обухом' [4, с 113]. Например: Айбулат балтаны Маруся кулынан ти$ гена алды ла, куп итеп утын ярып ташланы (h. ДэYлэтшина) 'Взяв топор у Маруси, Айбулат наколол много дров'. В словаре башкирского языка данный термин зафиксирован также наименованием hapnaK, у которого есть два значения: 'топор' и 'чекан'.
По мнению С.И. Руденко, башкиры брали его с собой в лес для выдалбливания в борти дупла [5, с. 4]. Деревья они срубали железными топорами. Топоры мало оличались от топоров, что были в употреблении у соседних народов. Правда, по замечанию этнографа, в горах Урала использовали топоры несколько больших размеров, пригодные для лесных работ. На протяжении долгого времени у башкир не было пилы и топор оставался единственным инструментом лесоруба.
С точки зрения этимологии, по мнению исследователей, данное слово является древнетюркским baldu, baltu 'топор, секира' [6, с. 35]. Например: Qari öküz balduda qorqmas 'Старый вол топора не боится' [7, с. 80]. В древнетюркском словаре в значении 'топорик, кирка' встречается наименование kerki. Исследуемый термин активно употребляется и в ряде других языков: чув. порта, пурта, венг. ва^а, ва1и, монг. бата, эвен. парта, удм. пурт, др. иран. parathu, хак. палты, алт. малта, тув. балты и др. Слово балта употребляется как заимствование из тюркских языков во многих славянских языках: укр. балта, белорус. балта, болг. балта, польск. bata, beta.
Примечательно, что в говорах башкирского языка для обозначения балта 'топор' употребляются следующие наименования: балга, кайге, hалмак балта (ср. гов.), балйы, кирам бал-таhы, тYмap балтаhы (сакм. гов.), бврвшкак, тацгал балта, швман, ШYмaн, шына балта (кызыл. гов.), испат (миас. гов.), сухар (ик. гов.), сакен балта (демск. гов.), hapпaк (кызыл. гов., миас. гов.) и др. [8]. Например: Йаманга йулдаш булhац, hapпa-гец билецда булhын (из кызылского говора) 'Коли стал спутником нехорошего человека, держи топор за спиной'.
Для различения видов часто используются уточняющие слова со значением формы, предназначения данного инвентаря, а также частей, из которого он состоит: аркыры балта 'поперечный топор', осло балта 'колун', тарак балта 'плотничный топор', балта hабы 'топорище', балта йвдв 'обух топора', балта hаrаrы 'бородка топора', балта оh|гоhо 'ушко топора' и др. У киргиз встречаются такие разновидности топора, как ачайбал-та 'острый боевой топор', кара балта или кыргыз балта 'топор кустарного производства' и др.
Лексема балта 'топор' прочно вошла в лексику башкирского языка. Об этом свидетельствуют имеющиеся в башкирском языке большое количество фразеологизмов [9]. Например: Бал-таhы hb¡уга твшкан кэйефе югалып, ^целЬю^лэнеп торган ке-шегэ карата эйтелэ 'Повесил нос, он приуныл' (букв. Его топор упал в воду); hапhы$ кара балта башын ба^ып туктауЬ|ы? эшлэп йерегэн йыуаш кешегэ карата эйтелэ 'Безропотный, покорный
человек' (букв. черный топор без топорища); Балта сабыу у?ецэ йэ башхаларга зыянлы эш эшлэу 'Причинять вред себе или кому-либо' (букв. рубить топор). Пример: бэхетецэ у$ец балта сабаhыц hин (Г. Гумэр) 'Причиняешь вред своему счастью'.
Изучаемое слово нашло отражение в башкирских народных пословицах и поговорках [10]: Балтаца карап агас hайла 'По топору и топорище'; Балта сапкансы тумэр ял итэ букв. 'Пока топор поднимается, пусть пенёк отдыхает'; Тимерсенец балmаhы булмай букв. 'У кузнеца не бывает топора'; Балmаhы^ урманга барма букв. 'Без топора в лес не ходят' и др.
В башкирском народе топор является мифологизированным предметом. Он входит в ряд острых и колющих предметов - оберегов от злых сил. Существует множество поверий, запретов, толкований снов, связанных с этим словом. Например: Балтац-ды твшвцдэ юrалmhац, йэ ирец, йэ балац улэ (сонник) 'Если во сне потеряешь топор, то умрёт муж или ребёнок'; Заговор топора: Берэм - бэрэм, икэм - китэм, всэм - сэсэм, дуртэм - твртэм, бишэм - бешэм, алтам - ватам, етэм - этэм, ауыр балтам, алтын балтам 'Один - кину, два - уйду, три - разбросаю, четыре - толкну, пять - распеку, шесть - сломаю, семь - толкну, мой тяжелый топор, мой золотой топор' [11, с. 53].
Быскы 'пила'. Агас, тимер таш кырка торган тешле-те-шле уткер корал 'Многолезвийный режущий инструмент для разрезки (распиловки) металла, древесины и других материалов' [4, с. 191]. Например: Твлквсура у$е быскы тарта, у$е эле генэ аmаhы hвйлэгэндэр mураhында mукmауhы$ уйлана (Н. Мусин) 'Тулькусура пилой пилит, в то же время не перестает думать о разговоре с отцом'.
По мнению М.Г. Муллагулова, на протяжении долгого времени у башкир не было пилы. Лишь к концу ХХ века при заготовке леса башкиры стали широко пользоваться пилами, и то не везде [2, с. 23]. Для удовлетворения собственных потребностей они заготавливали пиломатериалы - доски и брусья различного назначения. В распиловке бревен использовали продольную пилу (буй быскы).
Данное слово возникло путем сложения основы глагола быс-'пилить' и имяобразующего аффикса -кы. Быскы зафиксировано и в языке древнетюркских памятников в форме Ь1дк1 'пила' [6, с. 165]. Оно в этом же значении употребляется во многих современных тюркских языках: турк., аз. бычкы, к.-балк. бычхы, тур., гаг. бычкы, тат. пычкы, ног., ккалп. пышкы и др.
В говорах башкирского языка данная лексическая единица имеет следующие названия: йвй быскыhы (кызыл. гов.), кескэй быскы (сальз. гов.), араталы быскы (демск. гов.), быскыс (ср.-ур. гов.), быдкыс (ирг. гов.) и др. [8]. Быдкысыцды биреп тор эле 'Одолжи пилу'. Уместно отметить, также, что в кызылском говоре лучковую пилу (йэйэ быскы) называют шакмакты быскы, а в среднем говоре - селтэрбыскы.
Существуют несколько видов пилы, для различения которых дополнительно используются уточняющие слова, выражающие, во-первых, форму, во-вторых, предназначение, в-третьих - часть данного орудия: аркыры быскы 'поперечная пила', буй быскы 'продольная пила', эре быскы 'пила с крупными зубцами', кул быскь^ы 'ножовка, ручная пила', электр быскыhы 'электрическая пила', быскы теше 'зубец пилы', быскы бауы 'веревка лучковой пилы' и др.
В башкирском языке имеется фразеологический оборот ут-мэд быскы - ялкыткыс, куп hвйлэгэн кеше 'нудный (о человеке)' (букв. тупая пила).
Йышкы 'рубанок'. Агастан булган нэмэлэрдец вдтвн юнып шымарта торган корал 'Инструмент для ручного строгания древесины' [4, с. 457]. Например: [Хэйернас] бесэнен дэ саба, балта, быскы, йышкы менэн дэ одталай... (Р. Солтангэрэев) '[Хаернас] и сено косит, и топором, пилой, рубанком умеет пользоваться'. Исследуемая лексема в словаре башкирского языка со значением 'струг' имеет также название аталгы.
Согласно М.Г. Муллагулову, рубанок был одним из главных инструментов по выделке большой чаши (табах) у башкир. Он выполнял заключительную операцию в выравнивании всей поверхности сосуда. Для этого использовались различные скобели. Первый из них (кэкре йышкы) представлял собой изогнутую пластину с острым лезвием и имел две деревянные ручки. Другой инструмент (йоморо йышкы) был почти круглым по форме и снабжался одной ручкой.
В башкирском языке слово йышкы 'рубанок' имеет множество диалектных вариантов. Например: йунгы, йэмбил, йэнбил (ик-сакм. гов.), йышкыс, кэкере йышкы (кызыл. гов.), тагыл, такыл (гайн. гов.), шышкы (демск., миас. гов.) и др. [8]. Тем не
менее семантическое значение слова в говорах несколько отличается, так, например, под этим названием подразумевается еще и значение 'чистый' (гайнинский говор).
В свою очередь, рубанки бывают нескольких видов, наименования которых образованы при помощи уточняющих слов. Например, йомро йышкы 'шерхебель', кэкре йышкы 'большой скобель', одон йышкы 'фуганок' и др.
СYкеш 'молоток'. ~Кагыу, CYKeY, йэнсеY, турайтыу h.6. всвн кулланылган аркыры агас йэки тимер башлы, твд hаплы корал 'Инструмент из тяжелого куска металла, надетого на деревянную или металлическую ручку, применяемый для забивания гвоздей, разбивания предметов и других работ' [4, с. 246]. Например: Кайын твбвндэ салгы CYкегэн тYHэрэк hакаллы карт CYкешен ситкэ hалды ла Хисмэтулла эргэhендэ килде (Я. Хамматов) 'Старик с круглой бородой, который под березой отбивал косу, отложил молоток и подошел к Хисматулле'. В изучаемом языке бытует также и другое название молотка - балга.
По мнению исследователей, данное слово возникло от глагола CYкеY 'отбивать'. СYкеш 'молоток' широко употребляется и в современных тюркских языках: тур. чо^ч, чэкич, якут. чокоччу. Рассматриваемое понятие в этом же значении можно обнаружить и в уральских языках: удм. чекыч, мар. чокыс, др. чаг. чэ^ш, монг. чэк/к, чэ^к 'молоток' и др. [6, с. 241].
В говорах башкирского языка в значении 'молоток' отмечены следующие слова и словосочетания: балга (сев.-вост. гов.), молатук, малатук (карид. гов.), ШYкеш (ток-сор., сакм. гов.), тэкмэк (миас. гов.), салгы CYкеше (айск. гов.), $ур CYкеш (кызыл. гов.) и др. [8]. А в среднем говоре данный термин дает значение 'солок сохой торган бэлэкэй балта' (топорик для долбления борти).
Примечательно то, что молоток применяется во многих отраслях народного хозяйства. Принадлежность молотка к той или иной отрасли выражается присоединением следующих уточняющих слов: салгы 'коса', итексе 'сапожник', геолог 'геолог' и др. Например, салгы CYкеше 'молоток для отбивания косы', итексе CYкеше 'сапожный молоток', геолог CYкеше 'молоток геолога'. Другие уточняющие слова, как правило, указывают на форму и часть предназначения молотка: $ур CYкеш 'большой молот, молотовище', с/кеш hабы 'ручка молотка' и др.
В народе молоток назывался металлическим предметом, что применялся в отгонной магии.
Бысак'нож'. Кыркыу, турау, телеYвсвн кулланылган кыдка hаплы, йока йвдлв Yткер корал 'Предмет для резки, состоящий из лезвия и ручки, а также режущая часть инструментов' [4, с. 190]. Например: Ишек твбвндэ улы Хисбулла бYKэнгэ атланып ултырып алган да бик тырышып бысак кайрай (З. Биишева) 'Сын Хисбулла, сидя верхом на табуретке у ворот, старательно точит нож'.
Башкирские кустари-деревообработчики, особенно резчики дерева, были искусными мастерами своего дела. Умело используя местное сырье и широко применяя традиционные навыки по обработке дерева, они выделывали весьма редкие по своим формам бытовые изделия. «Все эти вещи, - подчеркивал исследователь, имея в виду резные изделия башкир, - выделаны при помощи простого ножа» [2, с. 24].
В словаре башкирского язык в значении 'нож для сдирания бересты' встречается название hв^гвс.
Слово бысак 'нож' является общетюркским. Оно зафиксировано в древнетюркских письменных памятниках: bicaq, bicak 'то, что режет'. Например: Bicaq tartma anda kótürma sóqük 'Не извлекай нож и не обгладывай кости' [7, с. 104]; Ol bicak bilatti 'Он дал наточить нож' [7, с. 98].
Э. В. Севортян придерживался версии, что традиционная этимология бычак ~ бичек представляет собой производный глагол от существительного би: ~ бы 'лезвие', 'острие', 'нож' [12, с. 159]. Данная лексема в том же значении встречается в таких языках как тат., алт., аз., турк. бычак, гаг. бучак, якут. бысах, ккалп., ног. пышак, кирг. бычак, хак. пыжах и др.
В башкирском языке наименованию бысак 'нож' нет различения вида, величины и предназначения, т.к. он имеет широкую сферу употребления. Часто нож выступает в роли уточняющего слова, обозначая принадлежность к той или иной отрасли: идэн бысагы 'нож для скобления пола', икмэк бысагы 'нож для хлеба', итек бысагы 'особый сапожный нож, урезник', сыра бысагы 'нож для щепания лучины, косарь', hуrым (или салыу) бысагы 'нож для забивания скота' и др.
Понятие бысак 'нож' нашло отражение и в устном народном творчестве. Оно является средством от темных сил и от сглаза.
Данное слово функционирует в башкирских пословицах: Асыу -бысах, ахыл - дуд букв. 'Гнев - нож, разум - друг'; Быуынhыэ ергэ бысах hалмай$ар букв. 'Слабому месту нож не кладут'; Ти-мерселэ бысах бер хосах букв. 'У кузнеца ножей охапка' и др. Оно выступает в составе многих фразеологизмов башкирского языка: бысахhы^ hуйыу сараЬ|ы? итеY, йонсотоу; бик ауыр хэл-гэ куйыу 'поставить в крайне трудное положение' (букв. зарезать без ножа); теле бысах еек Yтэ эсе телле 'острый на язык' (о человеке) (букв. язык как нож ) Например: Юхты-барды ^п кургэн, бысах телле кешенец алыдырах булганы хэйерле (Б. Бикбай) 'Надо остерегаться таких людей, которые остры на язык' и др. В башкирском фольклоре сохранились такие приметы, как: Идэнгэ бысахтвшhэ - ир кеше килэ 'Если нож упадет на пол - в гости придет мужчина'; запреты: Бысах менэн ынтылы-рга, hелтэнергэ ярамай 'Нельзя грозить и размахивать ножом' и др. [13, с. 218].
В башкирском народе нож считается мифологизированным предмет-оберегом. Им отпугивают нечистую силу (хойонга бысах ташлау, баш адтына бысах hалыу); разрезают невидимые пути (тышауын хырхыу) ребенку, который долго не начинает ходить; втыкают для очерчивания охраняемого пространства и т.д. Кисен тэдрэ твбвнэ бысах hалып ятабыд, шайтан килмэhен, тыныс йохларга я^ын тип 'На ночь на подоконник мы кладем
Библиографический список
нож, чтобы нечистая сила не вошла, чтобы сон был спокойным' [11, с. 76].
Таким образом, в данную тематическую группу вошли названия ручных орудий труда, применяемые в лесоразработке. Как показывает анализ, они были широко распространенными в хозяйстве башкир. Основную часть общих понятий составляют древнетюркские слова и корни, употребляющиеся в родственных языках. Преобладающее большинство понятий прочно вошли в лексику башкирского языка. Об этом свидетельствуют различные архивные сведения разных лет. В них мы находим разнообразный материал о лесных промыслах, начиная с того или иного материала и кончая теми предметами, которыми изготовлялись изделия.
Необходимость научного изучения данного лексического разряда бесспорна. Во-первых, изучая один из древнейших лексических пластов башкирского языка, можно найти богатый материал по лексико-семантическому и структурному развитию слов. Во-вторых, это поможет установить природные условия, в которых проходила жизнь народа, его основные занятия, особенности хозяйства, жилища, общественно-политическое устройство, особенности древнейших верований народа. В-третьих, это изучение поможет установить языковые и хозяйственные связи башкир с другими родственными и неродственными народами.
1. Черепанова О.А. Мифологическая лексика Русского Севера. Ленинград, 1983.
2. Mуллагулов M.r. Лесные промыслы башкир. Уфа, 1994.
3. Крубер В.В. Оренбургская Башкирия в лесоxозяйсmвенном и лесопромышленном оmношенuяx. Санкт-Петербург, 1987.
4. Словарь башкирского языка. Ответственный редактор А.Г. Биишев и др. Mосква, 1993; I том (А - M), II том (Н - Я).
5. Pуденко С.И. Башкиры. Исmоpuко-эmногpафuческuе очерки. Mосква-Ленинград, 1955.
6. Ахметьянов P.r. Kpаmкuй uсmоpuко-эmuмологuческuй словарь mаmаpского языка. Казань, 2001.
7. Дpевнеmюpкскuй словарь. Леннград,1969.
8. Дuалекmологuческuй словарь башкирского языка. Уфа, 2002.
9. Ураксин З.Г. Русско-башкирский фразеологический словарь. Mосква, 1996.
10. Башкирско-русский словарь пословиц и поговорок. Составитель ИЖ Гарипов. Уфа, 1994.
11. Лисамитдинова Ф.Г. Мифологический словарь башкирского языка. Mосква, 2010.
12. Севортян Э.В. Эmuмологuческuй словарь mюpкскuxязыков в 4 т. Mосква, 1974 - 1989.
13. Xадыева P.M. Эmнолuнгвuсmuческuй словарь башкирского языка. Уфа, 2002.
14. Xабибуллина З.А. Лексика современного башкирского языка в сравнении с языком дpевнеmюpкскux письменные памяmнuков (на маmеpuале названий, оmносящuxся кжuвоmномy миру). Диссертация ... кандидата филологических наук. Уфа, 2004.
References
1. Cherepanova O.A. Mifologicheskaya leksika Russkogo Severa. Leningrad, 1983.
2. MuIIaguIov M.G. Lesnye promysly bashkir. Ufa, 1994.
3. Kruber V.V. Orenburgskaya Bashkiriya vlesohozyajstvennom ilesopromyshlennom otnosheniyah. Sankt-Peterburg, 1987.
4. Slovar'bashkirskogo yazyka. Otvetstvennyj redaktor A.G. Biishev i dr. Moskva, 1993; I tom (A - M), II tom (N - Ya).
5. Rudenko S.I. Bashkiry. Istoriko-'etnograficheskie ocherki. Moskva-Leningrad, 1955.
6. Ahmet'yanov R.G. Kratkij istoriko-'etimologicheskij slovar' tatarskogo yazyka. Kazan', 2001.
7. Drevnetyurkskijslovar'. Lenngrad,1969.
8. Dialektologicheskij slovar'bashkirskogo yazyka. Ufa, 2002.
9. Uraksin Z.G. Russko-bashkirskijfrazeologicheskijslovar'. Moskva, 1996.
10. Bashkirsko-russkij slovar'poslovic ipogovorok. SostaviteI' I.M. Garipov. Ufa, 1994.
11. Hisamitdinova F.G. Mifologicheskij slovar'bashkirskogo yazyka. Moskva, 2010.
12. Sevortyan 'E.V. 'Etimologicheskij slovar' tyurkskih yazykov v 4 t. Moskva, 1974 - 1989.
13. Hadyeva R.N. 'Etnolingvisticheskijslovar'bashkirskogo yazyka. Ufa, 2002.
14. HabibuIIina Z.A. Leksika sovremennogo bashkirskogo yazyka vsravnenii s yazykom drevnetyurkskih pis'mennyh pamyatnikov (na materiale nazvanij, otnosyaschihsya k zhivotnomu miru). Dissertaciya ... kandidata fiIoIogicheskih nauk. Ufa, 2004.
Cmаmья полупила в редакцию 23.03.16
УДК 1751
Samoylova E.P., postgraduate, Department of Russian Literature, Herzen State Pedagogical University of Russia,
(Saint-Petersburg, Russia), E-mail: leandr2000@pochta.ru
FROM CREATIVE HISTORY OF LITERARY AND ARTISTIC GAME "THE FLEA" (1924-1931): "DERIVATIVES". The article studies a fragment of the creative history of literary and artistic game "The Flea", namely, derivatives of art (prose, paintings, musical) works, scientific and critical miscellany. These cultural objects were created in the process of interaction, the foundation of which was the staging of the play "The Fly" by E.I. Zamyatin. The phenomenon of Russian literature and culture at the beginning of the XX century was a unique gameplay, in which attended representatives of various kinds of arts (E.I. Zamyatin, B.M. Kustodiev, A.D. Dikiy, U.A. Shaporin), created works, related to each other and oriented on text-source - tale "Lefty" ("The tale of cross-eyed lefty from Tula and the steel flea") by N.S. Leskov - and play with it. Each of the creations is an independent work, but all of them are "derivatives" in the creative history of literary and artistic game "The Flea".
Key words: derivatives, prose, theatre, illustration, play, Leskov, Zamyatin, Kustodiev.
Е.П. Самойлова, соискатель каф. русской литературы, ФГОУ ВПО «Российский государственный педагогический
университет им. А.И. Герцена», г. Санкт-Петербург, E-mail: leandr2000@pochta.ru
