CC BY
29
С.А. Степанищев
СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ И СЕМАНТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РАЗВИТИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА*
В статье предлагаются варианты структурно-функционального и семантического анализа динамического характера исторического процесса. Особое внимание уделяется понятиям и категориям, направленным на представление истории как развивающегося процесса. Активно используется современная литература. Исторический процесс изучается в переходе от исторических событий к сценариям будущего.
Ключевые слова: исторический процесс, историческое событие, динамические категории, сценарии будущего, семантический анализ.
В философской литературе понятия «тенденции», «перспективы», «возможности» не всегда четко различаются, однако, на наш взгляд, это ключевая проблема, связанная с построением сценариев будущего. В этом плане в принципе ясна позиция таких известных философов, как С. Крипке [3, с. 27-41] и Я. Хинтикка [7] по отношению к тому, что само будущее время действительно имеет определенную структуру, которую они связывали с возможными мирами.
В то же время правомерно рассуждать о том, что те же возможные миры понимаются как некоторые сценарии будущего времени и т.д., хотя суть от этого не меняется. Если, анализируя исторический процесс, предполагать ситуацию, когда сама точка настоящего времени, или точка «теперь», как иногда представляют настоящее время, действительно является не просто определенным параметром на хронологии времени, а определенной границей, отделяющей пласты, сегменты прошлого (насыщенные теми или иными событиями) от будущего, которое также будет насыщено теми или иными событиями, то проблема переходит в совершенно другую плоскость.
В этом направлении дискурс идет о том, что в прошлом находятся определенные сегменты исторических событий, которые могли завершиться в прошлом, могли завершиться к настоящему времени, могли перейти в будущее время. При этом в основном в будущем времени находятся как социальные события, начавшись в прошлом, так и социальные события, которые появились либо от точки настоящего времени, либо в результате принятия концепции «возможных миров». И тогда правомерно утверждать, что существуют конкретные исторические события будущего, реально в настоящем времени не имеющие оценки, но которые могут возникнуть и от которых пойдут новые тенденции исторического развития. Проблема действительно является интересной и сложной, потому что в данном случае исследователь выходит за рамки определенной настоящей реальности, перемещается в некоторое представление будущего времени и, уже «переместившись» в него, строит тенденции или направления развития различных исторических событий. Подобная ситуация, конечно, имеет ряд спорных моментов. Интересно мнение Е.М. Сергейчика по данному вопросу: «Поскольку окружающая реальность сложна, многообразна, событийна, исторична и в силу этого обладает множеством взаимопересекающихся пространственно-временных координат, выбор человека не может быть однозначно просчитан, а последствия точно предсказаны» [6, с. 485-486].
Обращаясь к анализу сегментов, связанных с прошлым и будущим по отношению к зафиксированной шкале времени в контексте определенного исторического процесса, вопросов, устанавливающих, каким образом в подобных структурных конструкциях рассматриваются не только исторические события, но и связи и взаимодействия между ними, а также, прини-
мая некоторую хронологическую последовательность исторических событий, обосновывается специфика социального времени с позиции не только его определенных концептуальных установок, но и тех изменений, которые происходят в рамках подобного исторического процесса.
Рассмотрение исторического процесса с точки зрения событий, конечно, приведет к тем вопросам, о которых говорилось выше, а они больше связаны с тем, как понимать сам процесс развития исторических событий. Акцентируем внимание на том, что исторические события, имеющие определенную оценку с точки зрения различных исторических моментов, фактически достаточно многогранны.
В то же время эта многогранность предполагает, что в рамках известной «стрелы времени» исторические события образуют не только достаточно широкий спектр их исследования в прошлом, но и предполагают ситуации, в которых исторические события как бы преодолевают точку «теперь», а также некоторую оценку этих событий в рамках настоящего времени, продолжаясь в будущем времени. Подобная ситуация представляется по-разному, в зависимости от той точки зрения, которой придерживается философ-исследователь. Однако если исторический процесс понимать так, как обозначено выше, то возникает вопрос относительно настоящего времени. То есть, учитывая зафиксированную точку «теперь», следует ли говорить о том, что от нее зависят некоторые возможности и перспективы будущих исследований. Однако при этом следует обратить внимание на два важных момента. Во-первых, сама проблема, связанная с настоящим временем, предполагает рассмотрение ситуации, когда зафиксированное настоящее время в безотносительно прошлом времени и в безотносительно прошлых событиях предполагает наличие ряда тенденций и возможностей, в пределах которых будут не просто существовать социальные события, но и получат свое развитие в будущем времени. Более того, развитие будет предполагать, что сами социальные события, в свою очередь, будут порождать новые возможности и новые тенденции исторического развития. И в этом смысле мы вновь солидарны с известными философами - Я. Хинтикки [7], С. Крипке [3], Е.М. Сергейчиком [6], В.В. Поповым [5] и др. - которые утверждают, что будущее время достаточно удобно не только модернизировать с точки зрения возможных миров, но и преподать определенную семантику такого моделирования.
В современной философской литературе подобные исследования очень часто связываются с так называемой проблемой сценариев будущего. Вопросы рассмотрения сценариев будущего действительно имеют место в отечественной литературе, однако они в большей степени сводятся к тому, что есть определенный спектр проблем настоящего и от них уже имплицитно следуют сценарии будущего. Безусловно, подобная позиция имеет право на существование, однако она отражает только один аспект общей проблемы соотношения настоящего и будущего времени, а именно тот, когда исследователь достаточно четко предполагает, что существует конкретное социальное событие в рамках настоящего времени и оно способно вызывать те или иные сценарии будущего.
Если с точки зрения непосредственно настоящего времени рассуждать о перспективах или тенденциях развития будущего, то мы предполагаем определенную древовидную структуру, коррелирующую с историческим процессом. Например, учитывая фактор темпоральности, сложно однозначно сказать, что такая категория, как «случайность», в данном случае получит адекватное обоснование. Но, с другой стороны, принимая позицию, что не только некоторое зафиксированное настоящее детерминирует тенденции будущего развития, но и те события, которые прошли от прошлого через настоящее к будущему, получаем совершенно иной сценарий будущего, а также некоторую палитру будущего и некоторые уровни исследования, в рамках которых возможности и тенденции совершенно по-другому интерпретируются. Будущее событие может кореллировать с определенным настоящим временем, получать оценку как с точки зрения данного времени, так и своего развития. При этом существуют историче-
ские и социальные события, действительно прошедшие через настоящее время и получившие или не получившие подобную оценку. Но они идут в будущее, они могли быть не замечены, не оценены, но в будущем получают свое определенное значение, оценку, более того, образуют новые перспективы и тенденции развития. Подобную картину мира, к сожалению, в отечественной литературе рассматривали весьма немногие ученые.
На наш взгляд, последнее является важным фактом, т.к. фактически, когда речь заходит о структурно-функциональном анализе исторического процесса и анализируется именно часть, связанная со схемой «настоящее - будущее», те проблемы, которые в рамках теории модальности остаются в паре «актуальное-потенциальное», в этом случае переходят в контекст пары «настоящее-будущее». При этом само соотношение настоящего и будущего будет рассматриваться с точки зрения того, что зафиксированное настоящее определяет фиксированное будущее, место случайности отходит на второй план, а те исторические события, начавшиеся в прошлом и прошедшие через настоящее, вышедшие к будущему, вообще не получают никакой оценки.
Показывая некоторую хронологическую последовательность исторических событий, обратим внимание не только на то, что исторические события могут из прошлого времени, проходя через настоящее, определять тенденции или возможности развития этого исторического процесса в будущем, но и на то, что исторический процесс имеет определенные сущностные, глубинные исторические изменения. Последние связаны с выбором социального объекта, который, естественно, в рамках определенной шкалы времени претерпевает различные трансформации, предполагающие его изменение. В данном случае следует согласиться с позицией таких исследователей, как Г. фон Вригт [1] и В.В. Попов [5], в отношении того, что элементарное изменение может определяться как переход от одного состояния к другому изменяющегося во времени объекта. Безусловно, подобное определение является универсальным, т.к. оно не показывает весь спектр концептуальных оттенков понятия изменения или его связи с такими категориями, как «трансформация», «преобразование» и т.д., но действительно схватывает ту сущность, которая связана с различными состояниями социального объекта на шкале времени.
Более того, следует отметить, что подобные социальные трансформации обусловлены изменениями социальных событий. Вряд ли можно зафиксировать прямую связь между социальными изменениями на шкале времени и трансформациями социальных событий на той же шкале, однако эти два момента являются ключевыми при рассмотрении исторического процесса. Действительно, речь идет о том, что когда исторический процесс рассматривается с точки зрения шкалы времени, то самое большее, на что может претендовать исследователь в данной ситуации, это обозначение линейного прошлого, фиксирование настоящего и проведение определенных тенденций или возможных перспектив развития будущего.
Подобная схема является все же примитивной, т.к. в ней не учитывается ситуация, связанная с тем, что и прошлое и будущее имеют различные тенденции развития и социальных событий и самого социального субъекта, что влечет не только их корелляцию, но и соотноси-мость с точки зрения настоящего времени.
Мы солидарны с Г. фон Вригтом в отношении того, что такие переходы, касающиеся социальных изменений, конечно, проще всего фиксировать на определенной хронологической последовательности, т.к. в подобном случае именно на ней и можно показать некоторое состояние социального объекта. Тем более что эти состояния социального объекта являются различными степенями его развития. Таким образом, социальный объект анализируется с точки зрения его изменения по отношению не только к настоящему и будущему, но и к прошлому. При этом возникает достаточно интересная проблема, которая касается того, что подобное понимание исторического изменения позволяет говорить о том, что сама хронология
исторических изменений в такой многоуровневой структуре может приобретать весьма интересный характер.
Дискурс касается того, что, рассматривая настоящее время как определенный пространственный раздел между прошлым и настоящим, возможно утверждать, что изменения в прошлом могут непосредственно влиять не на настоящее время, не на индекс настоящего, а на оценку в рамках настоящего и даже на некоторое состояние изменения в будущем. Поэтому ситуация представляется весьма оригинальной, т.к. происходит некоторое сочетание хронологической последовательности исторических изменений и некоторого детерминационного характера тех же изменений, когда зафиксированные исторические изменения в прошлом могут определять некоторые состояния социального субъекта в будущем.
Таким образом, обозначенное выше двухуровневое представление хронологической последовательности исторических событий распадается на представление исторических событий и исторических изменений. Подобные уровни никак не противоречат друг другу, потому что они действительно отражают всю палитру возможных состояний, явлений и изменений как по отношению к прошлому, так и к будущему времени. По отношению к настоящему проблема фактически является зафиксированной, т.к. сами исторические события получают оценку в рамках настоящего времени, которую можно обозначить с трех позиций: их окончание в прошлом, их оценка в настоящем и их представление в будущем. Причем в последнем случае рассуждение в большей степени будет идти даже не столько об историческом событии, сколько о том, какие возможности или исторические перспективы данное событие может реализовать, насколько они важны в данном контексте.
В то же время рассмотрение уровня исторических изменений в рамках подобной хронологии, конечно, позволяет обратиться к некоторой действительно хронологической линеарной последовательности тех или иных состояний, которые могут располагаться друг за другом на самой шкале времени. Однако возможно зафиксировать не только саму линеарную последовательность, хотя следует, прежде всего, определить это, поскольку в условии речь идет о социальном субъекте, но в данном случае проблемы потенциальности и тенденций также имеют право на существование.
Рассматривая структуру исторического процесса, отметим, что существуют несколько уровней, один из которых связан с определенным фиксированием состояний социального объекта на шкале времени, фактически помещающимся в схему «прошлое-настоящее-будущее» и отражающим саму хронологическую последовательность. Подобный вопрос является малоразработанным в отечественной литературе, тем более что проблемой изменения с точки зрения темпоральной референции занимались ученые, находившиеся под некоторым влиянием Г. фон Вригта и рассматривавшие процессы изменения как некоторые переходы от одних состояний к другим.
Детализируем данную ситуацию, отметив переход между состояниями в рамках хронологической последовательности. Данному направлению особое внимание уделяли А. С. Карпенко [2] и В.В. Попов [4], которые исследовали состояния социального субъекта в рамках хронологической последовательности на шкале времени. Однако важным является не просто фиксация подобной последовательности, но и выявление тех особенностей, которые данные состояния, а тем более переходы между этими состояниями, вносят в структуру исторического процесса. Поэтому если рассматривать исторический процесс в контексте сегмента прошлого времени и через настоящее в рамках сегмента будущего времени, то состояния социального субъекта будут представлять последовательность изменений, касающихся именно социального субъекта.
Однако это общий уровень анализа, посвященного в большей степени шкале времени, но в меньшей степени отражающего аспекты, связанные с различного рода индетерминистскими концепциями. Конечно, подобная ситуация может быть представлена исключительно в рам-
ках сугубо детерминистского варианта, но тогда исследователи сталкиваются с причинноследственными отношениями между различными состояниями изменения социального субъекта, и научное исследование в конечном счете замыкается на фиксации этих состояний, возможностях их оценки, а в итоге - на прослеживании определенной последовательности от зафиксированного начального состояния исторических изменений и их некоторых конечных состояний, что в принципе не предполагает достаточно жесткого обращения с корелляцией настоящего времени и вряд ли может вызывать вопросы, касающиеся того, что между этими состояниями изменения социального объекта имеются некоторые отклонения с позиции жесткого детерминизма.
Подобная схема отражает суть процесса исторических изменений в структуре самого исторического процесса, однако обратим внимание на некоторые моменты, которые оказались малоразработанными в рамках современной литературы. Поэтому если на шкале времени с точки зрения соотнесенности прошлого и будущего сегмента происходит фиксация состояний изменений социального субъекта, то это действительно является необходимым, т.к. в противном случае трудно говорить об изменении как самого объекта, так и исторических событий, входящих в те же сегменты.
Литература
1. Вригт Г.Х. фон Логико-философские исследования. М., 1986.
2. Карпенко А. С. Фатализм и случайность будущего: логический анализ. М., 1990.
3. Крипке С. Семантическое рассмотрение модальной логики // Семантика модальных и интенсиональных логик. М., 1981.
4. Попов В.В., Щеглов Б.С. Теории рациональности (неклассический и постнеклассиче-ский подходы). Ростов н/Д, 2006.
5. Попов В.В., Самойлова И.Н., Щеглов Б.С. Аналитическая философия истории в постне-классическом дискурсе. Таганрог, 2007.
6. Сергейчик Е.М. Философия истории. СПб., 2002.
7. Хинтикка Я. Логико-эпистемологические исследования. М., 1980.
* Исследование, в рамках которого написана данная статья, выполнено при финансовой поддержке Аналитической ведомственной целевой программы «Развитие научного потенциала высшей школы» (2009-2010) Министерства образования и науки Российской Федерации. Проект РНП. 2.1.3.4842 «Методологические и логико-семантические основы исследования социального противоречия и переходных периодов развития современного российского общества». Научный руководитель проекта - доктор философских наук, профессор В. В. Попов.
