CC BY
37
ТЕОРИЯ и МЕТОДОЛОГИЯ УЧЕТНО-КОНТРОЛЬНЫХ и АНАЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ / THEORY AND METHODOLOGY OF ACCOUNTING, ANALYTICAL AND CONTROL PROCESSES
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
DOI: 10.26794/2408-9303-2022-9-2-20-32 УДК 339.727.2(045) JEL M41, C33
(CC) ]
Структурно-динамический анализ прямых иностранных инвестиций: региональный аспект
В. С. Левин, Е. В. Саталкина
Оренбургский государственный университет, Оренбург, Россия
АННОТАЦИЯ
В статье рассмотрены виды прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в капитал российских компаний в региональном разрезе. Предметом исследования являются проблемы сбора и группировки информации о привлекаемых объемах инвестиций для последующего макроэкономического анализа. В рамках исследования использовались такие общенаучные методы, как систематизация, индукция и дедукция, синтез, а также структурно-динамический и другие виды анализа. Проблемы привлечения прямых иностранных инвестиций в экономику и их равномерного распределения по регионам РФ в настоящее время остаются актуальными, а структура поступающих ПИИ сильно деформирована: по большей части они сконцентрированы в ограниченном круге регионов и характеризуются явной географической и отраслевой неравномерностью распределения. Результаты, полученные в ходе исследования, могут использоваться для оценки инвестиционной привлекательности российских регионов.
Ключевые слова: капитал; прямые иностранные инвестиции; учет; статистика; концентрация
BY 4.0
Для цитирования: Левин В. С., Саталкина Е. В. Структурно-динамический анализ прямых иностранных инвестиций: региональный аспект. Учет.Анализ.Аудит = Accounting.Analysis.Auditing. 2022;9(2):20-32. DOI: 10.26794/2408-93032022-9-2-20-32
ORiGiNAL PAPER
Structural and Dynamic Analysis of Foreign Direct investments: Regional Aspect
V. S. Levin, E. V. Satalkina
Orenburg State University, Orenburg, Russia
ABSTRACT
The paper considers the foreign direct investment (FDI) in the capital of Russian companies in the regional context. The subject of the research is the problem of collecting and unification of the information on attracted investment volumes for subsequent macroeconomic analysis. Within the framework of the study, the authors used such general scientific methods as systematization, induction and deduction, synthesis, as well as structural-dynamic and other types of analysis. The problems of attracting FDI in the economy and their uniform distribution across the regions of the Russian Federation currently remain relevant, and the structure of incoming FDI is highly deformed with a pronounced concentration of most of them in a limited range of regions with a strong geographic and sectoral uneven distribution. The results of the study, which have theoretical and applied significance, can be used for the investment attractiveness of Russian regions. Keywords: capital; direct foreign investments; statistics; accounting; concentration
For citation: Levin V. S., Satalkina E. V. Structural and dynamic analysis of foreign direct investments: Regional aspect. Uchet. Analiz.Audit = Accounting.Analysis.Auditing. 2022;9(2):20-32. (In Russ.). DOI: 10.26794/2408-9303-2022-9-2-20-32
© В. С. Левин, Е. В. Саталкина, 2022
введение
Статья является продолжением публикации, посвященной профессиональному суждению бухгалтера относительно прямых иностранных инвестиций (ПИИ) и выявлению существующих противоречий между бухгалтерским и статистическим учетом [1] с целью разработки методики проведения ретроспективного структурно-динамического анализа ПИИ в регионах Российской Федерации на основе макроэкономических статистических данных.
Гипотеза исследования заключается в необходимости выявления, подтверждения или опровержения постулируемой в научной литературе взаимосвязи между условиями ведения предпринимательской деятельности и объемами привлеченных ПИИ в России. Кроме того, необходимо было проверить работоспособность «принципа Парето»1 применительно к региональной структуре поступивших иностранных инвестиций.
Необходимыми условиями для признания методики исследования результативной являются следующие:
• экономические субъекты и регионы РФ, обладая равными конституционными правами и полномочиями, находятся в рыночной конкурентной среде;
• потенциальные возможности привлечения ПИИ равны для всех организаций и регионов;
• период исследования обусловлен наметившейся положительной тенденцией улучшения места РФ в рейтинге Всемирного банка «Ведение бизнеса»2.
структурно-динамический анализ Пии в регионах РФ
В последние годы роль ПИИ в экономическом развитии РФ и их анализ в пространственно-временном аспекте, проблемы неоднородности инвестиционного пространства России находятся в центре внимания многих ученых. Так, Е. И. Козлова и М. А. Путилина, приводя данные о поступлении иностранных инвестиций в российскую
1 Принцип Парето (принцип 80/20) — эмпирическое правило, формулируемое как «20% усилий дают 80% результата, а остальные 80% усилий — лишь 20% результата».
2 Ежегодный доклад «Ведение бизнеса» (Doing Business
Report), выпускаемый Всемирным банком. 2020 г. URL: https://openknowledge.worldbank.org/bitstream/hand le/10986/32436/9781464814402.pdf(дата обращения: 25.02.2020).
экономику за 2015-2020 гг., отмечают, что их сокращение является ограничивающим фактором для повышения потенциала экономического роста: в структуре поступивших в РФ прямых инвестиций более 97% занимают страны дальнего зарубежья, в том числе офшорные — 66%; основными отраслевыми направлениями инвестирования являются обрабатывающие и добывающие производства, оптовая и розничная торговля; потоки ПИИ резко сокращает пандемия COVID-19 [2].
В статье Д. С. Веселова, Е. О. Горецкой и Л. А. Кан-цалиевой, где исследуется динамика притока ПИИ, отраслевая, региональная и страновая структуры накопленных инвестиций, подчеркивается, что в результате усиления геополитической напряженности в мире объем поступающих в страну ПИИ существенно снизился, а наибольшие поступления идут из стран-офшоров: Кипра, Люксембурга, Багамских и Виргинских островов и т.д., причем с сильной неравномерностью по федеральным округам и регионам России [3].
В работе Н. С. Шулупаевой предложена методика оценки воздействия прямых иностранных инвестиций на развитие внешней торговли страны-реципиента в количественном и качественном аспектах. Ее новизна заключается в оценке привлекательности страны для экспортоориен-тированных ПИИ, выявлении и классификации факторов, способствующих их притоку [4].
Ряд ученых обращают внимание на несоответствие данных о потоках ПИИ и методах их оценки. Так, Д. А. Челышева и М. А. Новак проводят сравнительный анализ трех различных подходов к оценке иностранных инвестиций, проводимых ЦБ РФ, Росстатом и ЮНКТАД3, выявляют их преимущества, недостатки и направления совершенствования [5].
По утверждению Н. П. Дементьева, данные ЦБ РФ и Евростата по ПИИ из Евросоюза в Россию сильно расходятся. Ученым указаны причины этих расхождений: часть средств, отраженных статистикой ЦБ РФ в качестве российских ПИИ в ЕС, расценивается Евростатом как безвозвратно выведенный из России капитал, а кругооборот российских ПИИ он частично игнорирует [6].
В. А. Хомяков, Д. Н. Немчанинова, В. В. Гребеник подчеркивают, что антироссийские санкции, введенные после 2014 г., серьезно ограничили приток ПИИ, особенно из стран Евросоюза, являвшегося
3 ЮНКТАД — Конференция ООН по торговле и развитию.
www.AccouNTING.FA.Ru
■
TEOPMfl M METOflOflOrMfl yHETHO-KOHTPOflbHblX M AHAflMTMHECKHX ПРОЦEССОВ / THEORY AND METHODOLOGY OF ACCOUNTING, ANALYTICAL AND CONTROL PROCESSES
ранее крупнейшим торговым партнером России. В то же время в противовес происходит увеличение притока прямых инвестиций из азиатских стран: Китая, Индии, Японии, ОАЭ, Вьетнама, Сингапура, Ирана, Египта, Турции [7].
Вопрос политического противостояния и негативного влияния санкций на поступление ПИИ рассмотрен А. А. Гильяно. Автор обращает внимание на сильную дифференциацию регионов России по уровню экономического развития и неоднородность «инвестиционного поля страны», но вместе с тем отмечает «позитивную тенденцию к перемещению Российской Федерации на верхние позиции рейтинга по показателю благоприятных условий ведения бизнеса» [8].
С. С. Берман и В. Р. Медведева считают, что введенные санкции оказывают непосредственное негативное влияние и сдерживают приток ПИИ в регионы РФ, что негативно сказывается на их социально-экономическом и научно-техническом развитии. Авторы отмечают, что в международных рейтингах, «оценивающих комфортность предпринимательской деятельности, Российская Федерация не смогла занять лидирующие позиции», но одновременно с этим в рейтинге Всемирного банка «Doing Business» было отмечено значительное их повышение в последние годы. Сравнивая объемы иностранных инвестиций в пяти крупнейших регионах Приволжского федерального округа, они проводят корреляционно-регрессионный анализ за период с 2005 по 2016 г., используя такие макроэкономические показатели, как валовый региональный продукт (ВРП) на душу населения, степень износа основных фондов, уровень инфляции, динамику валютного курса и т.д. [9].
Интерес представляют исследования зарубежных авторов, зачастую кардинальным образом отличающиеся от работ отечественных ученых, но генерирующих идеи для продолжения научной деятельности в выбранной предметной области. Так, Л. Х. Линь, рассматривая иностранные инвестиции в экономику РФ, вскрывает проблемы, возникающие при их распределении, преимущества и недостатки ПИИ [10]. Т. К. Савко проведен анализ процесса привлечения ПИИ странами — участницами ЕАЭС; им также рассчитаны коэффициенты эластичности иностранных инвестиций, что позволило определить эффект от привлечения ПИИ для экономики страны. По мнению автора, наряду с Россией, Казахстаном, Кыргызстаном и Арменией потенциальными возможностями для
роста экономики за счет роста входящих потоков ПИИ в рамках интеграционного образования ЕАЭС обладает Беларусь [11]. В отличии от русскоязычной литературы, в работах зарубежных авторов (особенно китайских) основное внимание концентрируется не на входящих, а на исходящих потоках ПИ. Группа ученых из Бирмингемского университета (Великобритания) рассматривает детерминанты вывоза ПИИ Китая с особым акцентом на роль государственной политики (политики в области регулирования, обслуживания, продвижения и надзора). На основе разработанной методики учета политики различных типов они утверждают, что политика регулирования, обслуживания и общее позитивное отношение правительства оказывают значительное влияние на вывоз ПИИ Китая на национальном уровне [12]. Ученые из Китая и Пакистана анализируют эмпирическую связь между обменным валютным курсом и внешними ПИИ Китая, а также исследуют выявленные закономерности для Пакистана в рамках проекта Китайско-Пакистанского экономического коридора. В исследовании показывается, что в краткосрочной перспективе коррупция, инфляция и правопорядок могут оказать существенное (по сравнению с экспортом) влияние на исходящие потоки ПИИ [13].
Воздействие внешних прямых иностранных инвестиций на внутренние инновации Китая раскрыто в статье Z. Dong, Z. Mia, Y. Zhang: авторы доказали, что вывоз ПИИ в развитые страны более эффективен для поощрения инновационной деятельности, чем в развивающиеся, а также эмпирически проверили три потенциальных канала передачи ПИИ: прямые закупки технологий, доступ к высокотехнологичным ресурсам и международная мобильность персонала [14].
Важным направлением исследований является учет экологических факторов в рамках устойчивого развития. Влияние технологических инноваций, финансового развития и ПИИ на возобновляемые, невозобновляемые источники энергии и окружающую среду рассматривается в [15]: доказывается необходимость поощрения расширения финансовых рынков в странах БРИКС4, поскольку, ограничивая выбросы CO2, они являются основными детерминантами сектора возобновляемых источников энергии и экономического роста. Кроме того,
4 БРИКС (от англ. BRICS — сокращение от Brazil, Russia, India, China, South Africa) — группа из пяти стран: Бразилии, России, Индии, КНР, ЮАР.
в этих странах крайне необходимы инвестиции в НИОКР5 и технологические инновации.
Взаимосвязь между сокращением выбросов и ПИИ в Китае исследуется китайско-австралийской группой ученых, которой установлено, что экологическое регулирование способствует улучшению структуры прямых иностранных инвестиций, а через это — модернизации всей экономики [16].
Влияние притока ПИИ и открытости внешней торговли на загрязнение окружающей среды в эпоху глобализации рассмотрено учеными Туниса и Франции. Используя данные по 27 африканским странам за период с 1990 по 2013 г., они разработали эмпирическую модель, основанную на наборе панельных методов, а также доказали важность этих факторов для смягчения неблагоприятных последствий деятельности тяжелых загрязнителей и решения экологической проблемы в соответствии с Целями развития тысячелетия ООН6 [17].
Анализу политических рисков ПИИ в энергетический сектор развивающихся стран посвящена работа W. Jiang, I. Martek, которые доказали, что риск-профиль нарушения правопорядка, религиозная напряженность и коррупция приводят к значительной политической неопределенности, влияющей на иностранные инвестиции в энергетику. Однако эти результаты в различных странах зависят также и от других факторов, таких как валовой внутренний продукт, экономическая свобода и спрос на энергию в принимающих странах [18].
Обобщив отечественные и зарубежные разработки, а также накопленный при анализе входящих потоков ПИИ опыт, мы пришли к выводу, что за последние годы в условиях кардинального изменения инвестиционного климата под воздействием внешнеполитических факторов и санкционных ограничений изменилась роль иностранных инвестиций, в особенности ПИИ. Для понимания природы этих изменений нами разработана методика ретроспективного структурно-динамического анализа этого вида инвестиций в регионах России, включающая три этапа.
Предварительный этап. Используя информацию платежного баланса с сайта ЦБ7, проанали-
5 НИОКР — научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы.
6 Цели развития тысячелетия. URL: http://www.unrussia.ru/ru/ millenium-development-goals (дата обращения: 25.02.2022).
7 Прямые инвестиции в Российскую Федерацию: операции по субъектам, в которых зарегистрированы резиден-
зируем динамику входящих ПИИ по Российской Федерации в целом (рис. 1).
Рассчитаем и проанализируем структуру входящих ПИИ по федеральным округам без учета итоговых данных по «матрешечным» регионам (Ненецкий АО, Ханты-Мансийский АО и Ямало-Ненецкий АО) и двум субъектам РФ, статистических данных по которым недостаточно для полного и сопоставимого анализа за весь анализируемый период (г. Севастополь и Республика Крым). Таким образом, наша выборка будет состоять из 80 регионов.
Заметим, что «матрешечными» нередко называют регионы, которые территориально входят в состав другого субъекта РФ, и потому часто учитываются статистикой как в составе этих регионов, так и самостоятельно. Например, с позиций статистики Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа входят в состав Тюменской области, а Ненецкий автономный округ — Архангельской области. Часто количественная информация по таким субъектам отражается одной строкой; автономные округа являются самостоятельными субъектами РФ и поступившие иностранные инвестиции по ним учитываются отдельно. Для исключения «двойного счета» из общей таблицы удалены строки с данными по таким регионам и представлены результаты анализа многолетних средних (с учетом удельного веса каждого федерального округа).
Далее проведем анализ поступивших ПИИ по регионам РФ. Для этого рассчитаем степень их концентрации с помощью Индекса Херфиндаля-Хиршмана (НН1) за 2011 и 2020 гг., отсортировав регионы в порядке возрастания долей (табл. 1).
Построим кривые Лоренца, отражающие неравномерность распределения ПИИ по регионам РФ за 2011 и 2020 гг. (рис. 2).
Индексы Джини и кривые Лоренца характеризуют высокий уровень неравномерности распределения долей поступивших ПИИ между регионами в анализируемом временном интервале. Аналогичная картина складывается и при расчете этих же показателей в 2011 г. для федеральных округов: можно отметить высокий уровень концентрации во всех округах, кроме Приволжского (табл. 2).
За исследуемый период степени концентрации и неравномерности распределения ПИИ, оставаясь на достаточно высоком уровне, увеличились в Се-
ты. URL: https://yandex.ru/search/?text (дата обращения: 15.09.2020).
WWW.ACCOUNTiNG.FA.RU
■
ТЕОРИЯ и МЕТОДОЛОГИЯ УЧЕТНО-КОНТРОЛЬНЫХ и АНАЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ / THEORY AND METHODOLOGY OF ACCOUNTING, ANALYTICAL AND CONTROL PROCESSES
Рис. 1 /Fig. 1. Динамика входящих ПИИ в РФ за 2011-2020 гг., млн долл. США / Dynamics of inward FDI
in the Russian Federation for 2011-2020, million USD
Источник/Source: разработано авторами / developed by the authors.
Таблица 1 / Table 1
Распределение входящих ПИИ по регионам РФ в динамике / Distribution of inward FDI in the Russian Federation regions in dynamics
Показатель / Index 2011 г. 2020 г. Абсолютное отклонение в 2020 г. от 2011 г. / Absolute deviation in 2020 from 2011
Индекс Херфиндаля-Хиршмана (HHI) / Herfindahl-Hirschman index (HHI) 4894 4230 -664
Индекс Джини KG / Gini index KG 91,45 92,98 1,53
Источник/Source: рассчитано авторами / calculated by the authors.
веро-Кавказском, Сибирском, Приволжском и Дальневосточном федеральном округах. При этом степень концентрации снизилась в Уральском, Южном, Центральном и Северо-Западном, а неравномерность сократилась только в Уральском федеральном округе.
Основной этап. Используем выборку из 80 регионов за период 2011-2020 гг. для проверки работоспособности закона Парето8. Он может слу-
8 См. выше.
жить базовой установкой при анализе факторов эффективности иностранного инвестирования в России и оптимизации их территориального распределения: правильно выбрав минимум российских регионов, можно быстро получить значительную часть; при этом дальнейшие улучшения могут быть неэффективными и неоправданными.
Отсортируем имеющиеся данные за каждый год в порядке возрастания долей и разделим имею-
%
100 90 80 70 60 50 40 30 20 10
0 t^t t'i ti (^ ti t'1t (ff ^ ^ t
0 20 40 60 80 100
---равномерное распределение / uniform distribution
%
-----фактическое распределение в 2011 г. / actual distribution in
2011
—о— фактическое распределение в 2020 r. / actual distribution in 2020
Рис. 2 /Fig. 2. Кривые Лоренца, характеризующие неравномерность распределения входящих ПИИ по регионам РФ / Lorentz curves characterizing the uneven of inward FDI across regions of the Russian
Federation
Источник/Source: разработано авторами / developed by the authors.
щуюся выборку на 5 квинтильных9 групп, каждая из которых составит 20% от общего численного состава, или 16 регионов (табл. 3).
Разделим выборку на 10 децильных10 групп, каждая из которых составит 10% от общего численного состава, или 8 регионов (табл. 4).
Проведенный анализ свидетельствует о возрастании роли крупнейших групп:
• пятой группы КГ5 на 2,89% за счет сокращения долей оставшихся четырех квинтильных групп (КГ1-4);
• девятой и десятой децильных групп ДГ9-10 на 2,9% за счет сокращения долей оставшихся восьми групп (ДГ1-8).
9 При построении квинтильных групп регионы ранжируются по объемам привлеченных ПИИ в порядке их возрастания, а затем делятся на пять равных групп, каждая из которых включает 20% от общего количества регионов.
10 При построении децильных групп регионы ранжируются по объемам привлеченных ПИИ в порядке их возрастания, а затем делятся на десять равных групп, каждая из которых включает 10% от общего количества регионов.
Изучение распределения ПИИ по федеральным округам показывает, что за исследуемый период существенно возросла доля Уральского федерального округа (на 6,42%) и незначительно — Сибирского федерального округа (на 0,35%). Доли оставшихся округов сокращались (табл. 5).
Заключительный этап. Выразим результаты расчетов графически (рис. 3-6) и сделаем выводы. На рис. 3 видно, что доля пятой квинтильной группы (шестнадцати крупнейших регионов, или 20% их численности от общего числа) составляет более 90% и за анализируемый период в динамике продолжает увеличиваться.
На рис. 4 показано, что доля десятой децильной группы (восьми крупнейших регионов, или 10% их численности от общего числа) за анализируемый период времени в динамике увеличивается с 89,37 до 91,59%.
Один из критериев уровня дифференциации между региональными потоками ПИИ — это коэффициент фондов: отношение суммарных долей по ДГ10 и ДГ1. На рис. 5 видно, что значение данного
WWW.ACCOUNTING.FA.RU
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ УЧЕТНО-КОНТРОЛЬНЫХ И АНАЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ / THEORY AND METHODOLOGY OF ACCOUNTING, ANALYTICAL AND CONTROL PROCESSES
Таблица 2 / Table 2
Распределение входящих ПИИ по федеральным округам / Distribution of inward FDI by federal districts
Федеральный округ / Federal district 2011 г. 2020 г. Абсолютное отклонение в 2020 г. от 2011 г. / Absolute deviation in 2020 from 2011
HHI KG HHI KG HHI Kg
Центральный / Central 8592 92,03 8320 92,25 -272 0,22
Северо-Западный / Northwestern 4213 71,86 4172 79,23 -41 7,37
Южный* / Southern * 4171 61,01 3072 62,26 -1099 1,25
Северо-Кавказский / North Caucasian 7840 80,51 9899 85,38 2059 4,87
Приволжский / Privolzhsky 1496 56,27 2422 69,07 926 12,8
Уральский / Uralian 8041 67,3 5928 60,13 -2113 -7,17
Сибирский** / Siberian ** 1940 56,84 3358 73,90 1418 17,06
Дальневосточный** / Far Eastern 3672 60,30 3864 74,28 192 13,98
Источник/Source: рассчитано авторами / calculated by the authors.
Примечание/Note: * Южный федеральный округ с 2016 г. объединяет Южный федеральный округ и Крымский федеральный округ. Указ Президента Российской Федерации от 28.07.2016 № 375. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41161 / The Southern Federal District has been uniting the Southern Federal District and the Crimean Federal District since 2016. Decree of the President of the Russian Federation No. 375 dated July 28, 2016. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41161. ** В 2000 г. внесены изменения в составы Сибирского и Дальневосточного федеральных округов. Указ Президента Российской Федерации от 03.11.2018 № 632. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/43719 / In 2000, changes were made to comprise the Siberian and Far Eastern federal districts. Decree of the President of the Russian Federation No. 632 dated November 3, 2018. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/43719.
Таблица 3 / Table 3
Распределение общего объема входящих ПИИ по квинтильным группам регионов РФ / Distribution of total inward FDI by quintile groups of the Russian Federation regions
Группы регионов РФ / Russian Federation regions groups Количество регионов / The number of regions Удельный вес входящих ПИИ, в % к их общему объему / Share of inward FDI, % of total volume Абсолютное отклонение в 2020 г. от 2011 г. / Absolute deviation in 2020 from 2011
2011 г. 2020 г.
КГ1 - первая группа / KG1 - the first group 16 0,05 0,01 -0,04
КГ2 - вторая группа / KG2 - the second group 16 0,59 0,22 -0,37
КГ3 - третья группа / KG3 - the third group 16 1,82 0,86 -0,96
КГ4 - четвертая группа / KG4 - the fourth group 16 4,17 2,80 -1,37
КГ5 - пятая группа / KG5 - the fifth group 16 93,38 96,27 2,89
Итого / Total 80 100 100 0
Источник/Source: рассчитано авторами / calculated by the authors.
Таблица 4 / Table 4
Распределение общего объема входящих ПИИ по децильным группам регионов РФ / Distribution of total inward FDI by decile groups of the Russian Federation regions
Группы регионов РФ / the Russian Federation regions' groups Количество регионов / The number of regions Удельный вес входящих ПИИ, в % к их общему объему / Share of inward FDI, % of total volume Абсолютное отклонение в 2020 г. от 2011 г. / Absolute deviation in 2020 from 2011
2011 г. 2020 г.
ДГ1 - первая группа / DG1 - the first group 8 0,00 0,00 0
ДГ2 - вторая группа / DG2 - the second group 8 0,04 0,01 -0,03
ДГ3 - третья группа / DG3 - the third group 8 0,20 0,06 -0,14
ДГ4 - четвертая группа / DG4 - the fourth group 8 0,39 0,16 -0,23
ДГ5 - пятая группа / DG5 - the fifth group 8 0,68 0,30 -0,38
ДГ6 - шестая группа / DG6 - the sixth group 8 1,14 0,56 -0,58
ДГ7 - седьмая группа / DG7 - the seventh group 8 1,69 1,12 -0,57
ДГ8 - восьмая группа / DG8 - the eighth group 8 2,48 1,68 -0,80
ДГ9 - девятая группа / DG9 - the ninth group 8 4,00 4,68 0,68
ДГ10 - десятая группа / DG10 - the tenth group 8 89,37 91,59 2,22
Итого / Total 80 100 100 0
Источник/Source: рассчитано авторами / calculated by the authors.
показателя за последний анализируемый год выросло значительно.
Данные рис. 5 говорят о значительном усилении роли крупнейших регионов (г. Москва, Тюменская область, Московская область, г. Санкт-Петербург, Свердловская область, Сахалинская область, Ленинградская область, Красноярский край, входящих в ДГ10) и сокращении доли остальных в общем объеме поступающих ПИИ. ЦФО обязан своим доминирующим положением по исследуемому показателю (его значение не опускается ниже 47%) и стабильным первым местом г. Москве, чья роль является гипертрофированной (рис. 6).
ВЫВОДЫ
Исходя из полученных результатов исследования можно сделать следующие выводы:
• Структура поступающих в Россию ПИИ деформирована с концентрацией большей их части в ограниченном круге регионов с сильной географической и отраслевой неравномерностью распределения. Результаты распределения общего объема входящих ПИИ по квинтильным группам подтверждают работоспособность «принципа Па-рето»: на 1/5 часть регионов России приходится более 93% их общего объема, а за анализируемый период эта доля увеличилась еще на 2,89%.
WWW.ACCOUNTING.FA.RU
■
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ УЧЕТНО-КОНТРОЛЬНЫХ И АНАЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ / THEORY AND METHODOLOGY OF ACCOUNTING, ANALYTICAL AND CONTROL PROCESSES
Таблица 5 / Table 5
Распределение общего объема входящих ПИИ по федеральным округам / Distribution of total inward FDI by federal districts
Группы регионов РФ / Russian Federation regions groups Количество регионов / The number of regions Удельный вес входящих ПИИ, в % к их общему объему / Share of inward FDI, % of total volume Абсолютное отклонение в 2020 г. от 2011 г. / Absolute deviation in 2020 from 2011
2011 г. 2020 г.
Центральный / Central 18 74,73 69,98 -4,75
Северо-Западный / Northwestern 10 7,03 6,64 -0,39
Южный / Southern 6 1,05 0,68 -0,37
Северо-Кавказский / North Caucasian 7 0,10 0,06 -0,04
Приволжский / Privolzhsky 14 2,28 1,48 -0,80
Уральский / Uralian 4 9,10 15,52 6,42
Сибирский / Siberian 10 2,15 2,50 0,35
Дальневосточный / Far Eastern 11 3,56 3,14 -0,42
Итого / Total 80 100 100 0
Источник/Source: рассчитано авторами / calculated by the authors.
КГ1 / КГ2 / КГ3 / КГ4 / КГ5 /
KG1 KG2 KG3 KG4 KG5
Рис. 3/Fig. 3. Динамика общего объема входящих ПИИ в регионы России по квинтильным группам (КГ1-КГ5) / Dynamics of the total volume of inward FDI in the Russian Federation regions by quintile groups
(KG1-KG5)
Источник / Source: разработано авторами / developed by the authors.
90 80 70 60 -% 50 -40 -30 -20 -
0
Рис. 4/Fig. 4. Динамика общего объема входящих ПИИ в регионы России по децильным группам (ДГ1-ДГ10) / Dynamics of the total volume of inward FDI in the Russian Federation regions by decile groups
(DG1-DG10)
Источник/Source: разработано авторами / developed by the authors.
250000 200000 150000 100000 50000 0
-50000
2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020
Рис. 5/Fig. 5. Коэффициент фондов (соотношение ДГ10/ДГ1 входящих ПИИ в регионы России) за 2011-2020 гг. / Fund ratio (ratio DG10/DG1 of inward FDI to Russian regions), 2011-2020
Источник / Source: разработано авторами / developed by the authors.
• На десятую часть регионов России приходится более 89% ПИИ, а за рассматриваемый период времени эта доля увеличилась на 2,22%. Соотношение суммарных ПИИ 10-й децильной группы к 1-й в 2020 г. стало рекордным и составляет 243 690!
• Динамика распределения общего объема входящих прямых иностранных инвестиций в регионы России по федеральным округам за 2011— 2020 гг. подтверждает, что основная их часть сконцентрирована в регионах ЦФО (около 70%), но за анализируемый период времени эта доля сократилась на 4,75%. В этом процессе за последние 10 лет наблюдается тенденция к сокращению объемов ПИИ в стоимостном выражении. Структурно-ди-
намические изменения свидетельствуют о дальнейшем увеличении степени неоднородности (неравенства) инвестиционного пространства России.
• Постулируемая в научной литературе взаимосвязь между условиями ведения бизнеса и объемами поступивших ПИИ в России не нашла подтверждения: за анализируемый период при улучшении условий ведения бизнеса их объем не увеличился.
• Географическая структура иностранных инвестиций требует преобразования в плане более равномерного их распределения по территории страны.
Перспективным направлением дальнейших исследований считаем необходимость оценки тен-
10 -
ДГ1 /
DG1
ДГ2 / DG2
ДГ3 / DG3
ДГ4 / DG4
ДГ5 / DG5
ДГ6 / DG6
ДГ7 / DG7
ДГ8 / DG8
ДГ9 / DG9
ДГ10 / DG10
теория и методология учетно-контрольных и аналитических процессов / theory and methodology of accounting, analytical and control processes
70 -
60 -
50 -
0
40 -0
30 -\
20 -
10 -
Рис. 6 /Fig. 6. Распределение общего объема входящих Пии в регионы России по федеральным округам / Distribution of the total volume of inward FDI in the regions of Russia by federal districts
Источник/Source: разработано авторами / developed by the authors.
денций в привлечении ПИИ в условиях их правильной идентификации на счетах бухгалтерского учета и достоверного раскрытия информации в бухгал-
терской и статистической отчетности, а также наличии гармонизированной на международном уровне оперативной и надежной статистики.
список источников
1. Левин В. С., Саталкина Е. В. Учет прямых иностранных инвестиций: профессиональное суждение бухгалтера. Учет. Анализ. Аудит. 2022;9(1):31-41.
2. Козлова Е. И., Путилина М. А. Анализ притока прямых иностранных инвестиций в РФ. Инновационная экономика: перспективы развития и совершенствования. 2021;51(1):75-80.
3. Веселов Д. С., Горецкая Е. О., Канцалиева Л. А. Анализ притока прямых иностранных инвестиций в экономику РФ. Экономика: теория и практика. 2020;59(3)67-72.
4. Шалупаева Н. С. Методика оценки воздействия прямых иностранных инвестиций на развитие внешней торговли страны-реципиента: авторский подход. Вестник Белгородского университета кооперации, экономики и права. 2018;70(3):281-292.
5. Челышева Д. А., Новак М. А. Методика оценки прямых иностранных инвестиций. Инновационная экономика: перспективы развития и совершенствования. 2018;31(5):167-172.
6. Дементьев Н. П. Формальные и действительные прямые иностранные инвестиции в российской экономике. Мир экономики и управления. 2018;18(4):5-17.
7. Хомяков В. А., Немчанинова Д. Н., Гребеник В. В. Возможности привлечения прямых иностранных инвестиций в Россию. Вестник евразийской науки. 2018;10(2):49.
8. Гильяно А. А. Современные тенденции привлечения прямых иностранных инвестиций в экономику России: проблемы и перспективы. Академический вестник Ростовского филиала Российской таможенной академии. 2019;35(2):39-44.
9. Берман С. С., Медведева В. Р. Привлечение прямых иностранных инвестиций в условиях экономических санкций: региональный аспект. Вестник Алтайской академии экономики и права. 2018;30(5):30-35.
учет. анализ. аудит • т. 9, № 2'2022
0
10. Линь Л. Х. Роль прямых иностранных инвестиций в экономическом развитии России. NOVAUM.RU. 2017;(10):122-125.
11. Савко Т. К. Определение уровня влияния прямых иностранных инвестиций на экономику принимающей страны на примере стран ЕАЭС. Фотинские чтения. 2018;9(1):34-39.
12. Yin T., De Propris L., Jabbour L. Assessing the effects of policies on China's outward foreing direct investment. International Business Review. 2021;30(4):101818.
13. Degong M, Ullah F., Ullah R., Arif M. An empirical nexus between exchange rate and China's outward foreign direct investment: Implications for Pakistan under the China Pakistan economic corridor project. The Quarterly Review of Economics and Finance. 2020.
14. Dong Z., Miao Z., Zhang Y. The impact of China's outward foreign direct investment on domestic innovation. Journal of Asian Economics. 2021;75(7).
15. Khan А., Chenggang Y., Hussain J., Kui Z. Impact of technological innovation, financial development and foreign direct investment on renewable energy, non-renewable energy and the environment in belt & Road Initiative countries. Renewable Energy. 2021;(171):479-491.
16. Xu Y., Wu Y., Shi Y. Emission reduction and foreign direct investment nexus in China. Journal of Asian Economics. 2021;74(1):101305.
17. Tiba S., Belaid F. The pollution concern in the era of globalization: Do the contribution of foreign direct investment and trade openness matter? Energy Economics. 2020;(92):104966.
18. Jiang W., Martek I. Political risk analysis of foreign direct investment into the energy sector of developing countries. Journal of Cleaner Production. 2021; 302(4):127023.
REFERENCES
1. Levin V. S., Satalkina E. V. Accounting for Foreign Direct Investment: An Accountant's Professional Judgment. Accounting. Analysis. Audit = Uchet. Analiz. Audit. 2022;9(1):31-41. (In Russ).
2. Kozlova E. I., Putilina M. A. Analysis of the inflow of foreign direct investment in the Russian Federation. Innovative economy: Prospects for development and improvement = Innovacionnaya ekonomika: perspektivy razvitiya i sovershenstvovaniya. 2021;51(1):75-80. (In Russ).
3. Veselov D. S., Goretskaya E. O., Kantsalieva L. A. Analysis of the inflow of foreign direct investments into the Russian economy. Economics: theory and practice = Ekonomika: teoriya i praktika. 2020;59(3)67-72. (In Russ).
4. Shalupaeva N. S. Methodology for assessing the impact of foreign direct investments on the development of foreign trade of the recipient country: The author's approach. Bulletin of the Belgorod University of Cooperation, Economics and Law = Vestnik Belgorodskogo universiteta kooperacii, ekonomiki i prava. 2018;70(3):281-292. (In Russ).
5. Chelysheva D. A., Novak M. A. Methodology for assessing foreign direct investment. Innovative economy: Prospects for development and improvement = Innovacionnaya ekonomika: perspektivy razvitiya i sovershenstvovaniya. 2018;31(5):167-172. (In Russ).
6. Dementiev N. P. Formal and actual foreign direct investments in the Russian economy. World of Economics and Management = Mir ekonomiki i upravleniya. 2018;18(4):5-17. (In Russ).
7. Khomyakov V. A., Nemchaninova D. N., Grebenik V. V. Opportunities to attract foreign direct investment to Russia. Bulletin of Eurasian Science = Vestnik evrazijskoj nauki. 2018;10(2):49. (In Russ).
8. Guiliano A. A. Modern trends in attracting foreign direct investments in the Russian economy: Problems and prospects. Academic Bulletin of the Rostov Branch of the Russian Customs Academy = Akademicheskij vestnik Rostovskogo filiala Rossijskoj tamozhennoj akademii. 2019;35(2):39-44. (In Russ).
9. Berman S. S., Medvedeva V. R. Attracting foreign direct investment in the context of economic sanctions: The regional aspect. Bulletin of the Altai Academy of Economics and Law = Vestnik Altajskoj akademii ekonomiki i prava. 2018;30(5):30-35. (In Russ).
10. Lin L. H. The role of foreign direct investment in the economic development of Russia. NOVAUM.RU. 2017;(10):122-125. (In Russ).
11. Savko T. K. Determination of the level of influence of foreign direct investment on the economy of the host country on the example of the EAEU countries. Fotin's Readings = Fotinskie chteniya. 2018;9(1):34-39. (In Russ).
12. Yin T., De Propris L., Jabbour L. Assessing the effects of policies on China's outward foreign direct investments. International Business Review. 2021;30(4):101818.
13. Degong M., Ullah F., Ullah R., Arif M. An empirical nexus between exchange rate and China's outward foreign direct investment: Implications for Pakistan under the China Pakistan economic corridor project. The Quarterly Review of Economics and Finance. 2020.
14. Dong Z., Miao Z., Zhang Y. The impact of China's outward foreign direct investment on domestic innovation. Journal of Asian Economics. 2021;75(7).
15. Khan A., Chenggang Y., Hussain J., Kui Z. Impact of technological innovation, financial development and foreign direct investments on renewable energy, non-renewable energy and the environment in belt & Road Initiative countries. Renewable Energy. 2021;(171):479-491.
16. Xu Y., Wu Y., Shi Y. Emission reduction and foreign direct investments nexus in China. Journal of Asian Economics. 2021;74(1):101305.
17. Tiba S., Belaid F. The pollution concerns in the era of globalization: Do the contribution of foreign direct investment and trade openness matter? Energy Economics. 2020;(92):104966.
18. Jiang W., Martek I. Political risk analysis of foreign direct investment into the energy sector of developing countries. Journal of Cleaner Production. 2021;302(4):127023.
информация об авторах
Владимир Сергеевич Левин — доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры бухгалтерского учета, анализа и аудита, Оренбургский государственный университет, Оренбург, Россия https://orcid.org/0000-0003-0532-6053 vslevin@mail.ru
Елена Владимировна Саталкина — кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры бухгалтерского учета, анализа и аудита, Оренбургский государственный университет, Оренбург, Россия https://orcid.org/0000-0002-9899-1046 elena.satalkina@mail.ru
about the authors
Vladimir S. Levin — Dr. Sci. (Econ.), Professor, Professor of the Department of Accounting, Analysis and
Auditing, Orenburg State University, Orenburg, Russia
https://orcid.org/0000-0003-0532-6053
vslevin@mail.ru
Elena V. Satalkina — Cand. Sci. (Econ.), Associate Professor, Associate Professor of the Department of
Accounting, Analysis and Auditing, Orenburg, Russia
https://orcid.org/0000-0002-9899-1046
elena.satalkina@mail.ru
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Conflicts of Interest Statement: The authors have no conflicts of interest to declare.
Статья поступила в редакцию 28.06.2021; после рецензирования 22.12.2021; принята к публикации 28.02.2022.
Авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи.
The article was submitted on 28.06.2021; revised on 22.12.2021 and accepted for publication on 28.02.2022. The authors read and approved the final version of the manuscript.
