CC BY
63
5. Лебедева О.В. Гражданское образование в России (историко-педагогическое исследование). - М., 2004. - С. 178.
6. Машарова Т. В. Социальное самоопределение личности как педагогическая проблема // Проблемы социального самоопределения учащейся молодежи в условиях современного общества: Материалы международной научно-практической конференции (Россия, г. Киров, 3-4 марта 2003 г.) - Киров: Изд-во ВягГГУ, 2003. - 638 с.
7. Рожков М.И. Педагогическое обеспечение
работы с молодежью: Юногогика. - М.: ВЛАДОС, 2008. - 264 с.
8. Рожков М.И. Социальное становление учащихся. - Ярославль, 1995.
9. ФихтеИ.И. Сочинения: В 2-х т. Т. 1. - СПб.: Мифрил. - 798 с.
10. Франк С.Л. Духовные основы общества: Введение в социальную философию // Мир человека: Хрестоматия для учащихся полной средней школы / под ред. А.Ф. Малышевского. - М.: Интерпракс, 1993. - 192 с.
УДК 159.9:34.01
Евстафеева Евгения Александровна
Челябинский государственный университет, Троицкий филиал
evgeniy-eg@mail.ru
СТРУКТУРА ЛИЧНОСТНОЙ БЕСПОМОЩНОСТИ У СОТРУДНИКОВ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
В статье анализируется феномен личностной беспомощности в рамках концепции личностной беспомощности. Приводятся результаты эмпирического исследования факторной структуры личностной беспомощности у сотрудников уголовно-исполнительной системы.
Ключевые слова: личностная беспомощность, структура личностной беспомощности, личность сотрудника уголовно-исполнительной системы.
В современной психологической науке сегодня наметилось несколько концептуальных направлений осмысления феномена беспомощности. В зарубежной психологии традиционно исследуется феномен выученной беспомощности, представляющий собой психологическое состояние, которое проявляется в нарушениях эмоциональных, мотивационных и когнитивных процессов, возникающее как следствие на непредсказуемые и неподконтрольные негативные события (M.E.P. Seligman, L.M. Kiefer, C. Peterson, S.F. Maier и другие) [4, 5]. В отечественной психологии наряду с выученной беспомощностью изучается личностная (Д.А. Циринг, Е.В. Веденеева, Е.В. Забелина, Ю.В. Яковлева) [2; 3; 6]. Соотносятся они между собой как состояние и системное качество субъекта.
Под личностной беспомощностью понимается сложное устойчивое образование, формирующееся в процессе развития человека под влиянием ряда факторов, в том числе системы взаимоотношений с окружающими. В соответствии с концепцией личностной беспомощности (Д.А. Циринг, 2010), она является качеством субъекта, представляющим собой единство определённых личностных особенностей, определяющим низкий уровень субъектности и проявляющимся в деятельности снижением её успешности, пассивностью в поведении и трудностями во взаимоотношениях с окружающими [2]. Личностная беспомощность представляет собой системное качество субъекта, которое может быть диагностировано по ряду показателей, включающих
в себя пессимистический атрибутивный стиль, склонность к таким невротическим нарушениям, как депрессия и повышенная тревожность, пониженную самооценку (Д.А. Циринг). Структура личностной беспомощности характеризуется особенностями когнитивной, мотивационной, эмоциональной и волевой сферы личности. Особенности когнитивного компонента у испытуемых с личностной беспомощностью выражаются в таких качествах, как ригидность мышления, пессимистический атрибутивный стиль. Мотивационный компонент характеризуется экстернальным локусом контроля, мотивацией избегания неудач, низкой самооценкой, низким уровнем притязаний, страхом отвержения, эк-стратенсивной мотивацией. Личностная беспомощность обуславливает такие особенности эмоциональной сферы человека, как замкнутость, равнодушие, неуверенность, эмоциональную неустойчивость, склонность к чувству вины, ранимость, низкий контроль эмоций, обидчивость, тревожность, депрес-сивность, фрустрированность, астению. Волевая сфера человека с личностной беспомощностью характеризуется безынициативностью, нерешительностью, робостью, низкой организованностью и настойчивостью, недостаточной выдержкой и целеустремленностью [2].
Уровень выраженности личностной беспомощности определяет качественные особенности субъекта как системы, так как она проявляется в качественном своеобразии психической организации субъекта и в самых различных аспектах его жизне-
деятельности. У человека с личностной беспомощностью возникает состояние беспомощности практически в каждой трудной ситуации, в том числе и юридически значимой. Сотрудник уголовно-исполнительной системы (далее УИС) с личностной беспомощностью является недостаточно психологически подготовленным к правоохранительной деятельности, которая имеет специфичный характер: протекает в условиях постоянной напряженности и требует от личности соответствующих профессионально важных качеств, противоположных беспомощности: эмоциональной устойчивости, гибкости, самостоятельности, организованности и прочих.
Перед нами стояла задача выявить и изучить особенности структурных компонентов личностной беспомощности и описать ее факторную структуру у сотрудников УИС.
В качестве основных методов исследования личностной беспомощности и ее структурных компонентов использовался метод тестирования (методика многостороннего исследования личности (Ф.Б. Березин, М.П. Мирошников, Р.В. Рожанец); методика исследования адаптивных стратегий поведения (Н.Н. Мельникова); методика исследования уровня субъективного контроля (Е.Ф. Бажин,
A.М. Эткинд); методика исследования мотивации достижения успеха и избегания неудач, предложенная Т. Элерсом; методика исследования умственных способностей (Краткий отборочный тест, автор
B.Н. Бузин и Э.Ф. Вандерлик), а также методы математической обработки данных (сравнительный анализ; параметрические методы сравнения: критерий 1-Стьюдента, критерий F-Фишера; факторный анализ). Методики исследования подбирались исходя из специфики изучаемых явлений, и на основе изучения теоретической и психодиагностической литературы. На первоначальном этапе исследования формировалась выборка испытуемых с признаками личностной беспомощности и самостоятельности по показателям некоторых шкал Методики многостороннего исследования личности (второй «Тревога и депрессивные тенденции», седьмой «Фиксация тревоги и ограничительное поведение» и девятой шкалы «Отрицание тревоги») [1]. Ранее нами была проведена процедура проверки валидности выше перечисленных шкал ММИЛ с целью диагностики личностной беспомощности [3]. Общее количество сотрудников, принявших участие в исследовании 801 человек. К группе сотрудников с личностной беспомощностью было отнесено 435 сотрудников, к группе с признаками самостоятельности -234 сотрудника. В результате исследования мы обнаружили ряд особенностей мотивационной, эмоциональной, когнитивной сферы и поведения сотрудников УИС с личностной беспомощностью по сравнению с сотрудниками, имеющими признаки самостоятельности. Беспомощные сотрудники от-
личаются преобладанием депрессивных тенденций над тревогой. Их эмоциональная сфера характеризуется тревожностью, пониженной самооценкой, чувством вины (=3,55; р=0,001). Для них свойственна пессимистическая оценка перспективы, неспособность испытывать удовольствие и стремление избежать вероятных опасностей. Одним из способов внутренней адаптации к фрустрирующей ситуации для беспомощных сотрудников является сома-тизация тревоги (=2,44; р=0,01). Они используют соматические жалобы для давления на окружающих, с целью получения преимуществ и рационализации недовольства своим положением в группе. Беспомощные сотрудники характеризуются пренебрежением к принятым общественным нормам, моральным и этическим ценностям, правилам поведения (=3,35; р=0,00). Но так как для них характерна низкая активность, это пренебрежение может выражаться более пассивно или в косвенной форме.
Мотивационная сфера характеризуется у беспомощных сотрудников плохо организованной активностью 0=2,67; р=0,01), постоянной потребностью в глубоких и прочных контактах с окружающими, хотя могут выглядеть как ушедшие в себя и избегающие контактов (=3,57; р=0,001). Если система установившихся связей с другими людьми нарушается, то такая ситуация воспринимается ими как катастрофическая. Для сотрудников с личностной беспомощностью характерен средний уровень мотивации к избеганию неудач (=2,06; р=0,03). Такие сотрудники не испытывают удовольствия от деятельности, в которой возможны временные неудачи, не видят связи между своими действиями и значимыми для них событиями жизни, не считают себя способными контролировать их развитие, в отличие от самостоятельных сотрудников (=-2,93; р=0,003). Что касается когнитивного компонента, и здесь есть свои особенности у беспомощных сотрудников. Их уровень общих умственных способностей ниже среднего, в отличие от самостоятельных сотрудников (=-4,046; р=0,000). При выборе стратегии поведения в стрессовой ситуации беспомощные сотрудники прибегают к адаптивной, контактной, направленной вовнутрь (=-1,935; р=0,05). Данная стратегия у субъекта строится на активном изменении себя таким образом, чтобы среда перестала восприниматься как фрустрирующая. Значимо реже беспомощные сотрудники используют активную, избегающую и направленную вовне стратегию (1=1,81; р=0,07).Они крайне редко выбирают в качестве способа адаптации к среде активный уход из нее. Скорее всего, беспомощные сотрудники редко меняют работу, место учебы, семью, новых друзей.
Для того чтобы обнаружить наличие скрытых причин (факторов) за взаимосвязями переменных и обосновать структуру личностной беспомощности у сотрудников УИС, использовался факторный
анализ, который позволил решить эти задачи. В факторный анализ были включены переменные, по которым в ходе сравнительного анализа были получены значимые различия между группами беспомощных и самостоятельных сотрудников. В анализе использовались данные, полученные у сотрудников только с личностной беспомощностью. Основным методом факторизации был Метод максимального правдоподобия (Maximum likelihood). В качестве аналитического метода вращения факторов был выбран варимакс-вращение (Varimax normalized). В результате вращения достигнута факторная структура, наиболее доступная для интерпретации при данном соотношении переменных и факторов. Интерпретация факторов производилась по таблице факторных нагрузок после вращения. Принимались показатели, имеющие веса с абсолютным значением более 0,35. Все признаки однозначно соотносятся по высоким факторным нагрузкам только с одним из факторов.
Полученная суммарная доля дисперсии (информативность) факторов 75,8% - более половины, что считается приемлемым результатом. Это показатель того, насколько полно выделяемые факторы могут представить данный набор признаков. Далее приведем интерпретацию полученной факторной структуры.
Первый фактор имеет наибольшую информативность с долей объяснимой дисперсии 14,46%. Этот фактор определяется переменными «Реализация эмоциональной напряженности в непосредственном поведении» (0,86), «Соматизация тревоги» (0,76), «Тревога и депрессивные тенденции» (0,64), «Ригидность аффекта» (0,56), «Внутренняя напряженность» (0,43) и «Аутизация» (0,37). Все эти переменные эмоционального ряда указывают на наличие у сотрудников с личностной беспомощностью постоянной тревоги, и связаны с механизмами и способами ее устранения. Тревога у этих сотрудников возникает на фоне фрустрации, то есть нарушений единства потребностей и сложившегося стереотипа поведения, направленного на удовлетворение этих потребностей. Устранение тревоги может происходить двумя путями: во-первых, если меняется окружение (смена друзей, возлюбленного, знакомых, работы, неформальной группы и т.п.), во-вторых, если изменяется отношение личности к окружению, то есть тревога устраняется за счет включения механизмов интрапсихической адаптации (Ф.Б. Березин) [1]. Такие механизмы внутренней адаптации к изменяющемуся окружению, представлены переменными, вошедшими в первый фактор, и характерны для сотрудников с личностной беспомощностью. Этот фактор назван нами «Механизмы устранения фрустрирующих стимулов».
Второй фактор имеет информативность 14,35%. Фактор определяется переменными «Общая интер-
нальность» (0,83), «Интернальность неудач» (0,74), «Интернальность достижений» (0,73), «Интернальность семейная» (0,71). Все переменные, вошедшие с положительными значениями в данный фактор, отражают взаимосвязь экстернального локуса контроля личности с объяснениями достижений и неудач внешними обстоятельствами, а также с интер-нальным локусом контроля беспомощных сотрудников в сфере семейных отношений. Этот фактор обозначен как «Экстернальный локус контроля».
Третий фактор, имеющий долю объяснимой дисперсии 13,07%, получил название «Социальная интроверсия». В него вошли четыре переменные, такие как «Фиксация тревоги и ограничительное поведение» (0,91), «Аутизация» (0,87), «Соматизация тревоги» (0,51) и «Социальные контакты» (0,50). Связь этих переменных отражает в структуре личностной беспомощности сотрудников УИС коммуникативные затруднения при осуществлении межличностных контактов, которые сочетаются с вызванной этими затруднениями тревожностью, а также аутичность и своеобразный подход к межличностным отношениям.
Следующий, четвертый фактор имеет информативность 9,42%. Фактор определяется отрицательным значением переменной «Активная, избегающая адаптивная стратегия, направленная вовне» (-0,97) и положительным значением переменной «Активная, контактная адаптивная стратегия, направленная вовнутрь» (0,68). Взаимосвязь этих двух переменных свидетельствует о выборе сотрудниками с личностной беспомощностью активной стратегии поведения в ситуации фрустрации, направленной на изменение себя, своего отношения к ситуации, мешающей удовлетворить имеющиеся потребности. В данной стратегии могут использоваться механизмы адаптации, которые представлены в первом факторе. Отрицательный полюс другой переменной свидетельствует об отсутствии у сотрудников с личностной беспомощностью выбора стратегии, направленной на поиск новой, более приемлемой среды. Беспомощные сотрудники оказываются не готовыми к активному изменению окружающей среды (работы, друзей, партнеров и т.п.). Они используют другие механизмы адаптации. Название фактор получил «Внутренняя адаптивная стратегия поведения в ситуации фрустрации».
Пятый фактор, имеющий долю объяснимой дисперсии 9,11%, получил название «Отрицание тревоги на фоне эффективной деятельности». В него вошли переменные «Отрицание тревоги» (0,78), «Ригидность аффекта» (0,74), и переменная «Интернальность неудач» (-0,38). Сочетание первых двух переменных указывает на возможность последовательного и целенаправленного поведения сотрудников с личностной беспомощностью, которые благодаря этому могут демонстрировать эффективную
ЛИЧНОСТНАЯ БЕСПОМОЩНОСТЬ СОТРУДНИКОВ УИС
Характер общих умственных способностей на фоне социальных контактов
Механизмы устранения фрустрирующих стимулов
Экстернальный локус контроля
Социальная интроверсия
Внутренняя адаптивная стратегия поведения в ситуации фрустрации
Отрицание тревоги на фоне эффективной деятельности
Избегание неудачи в межличностных контактах
Рис. 1. Факторная структура личностной беспомощности сотрудников УИС
деятельность. При этом такие личности склонны использовать для достижения своих целей других людей, а в случае неудачи приписывать ответственность за недостигнутый результат другим людям или считать их результатом невезения. На это указывает связь с переменной «Интернальность неудач», имеющая отрицательное значение.
Шестой фактор имеет информативность 8,54%. Данный фактор включает в себя две переменные «Мотивация избегания неудач» (0,97), «Внутренняя напряженность» (0,41) и переменную «Интернальность межличностная» (-0,46). Данный фактор получил название «Избегание неудачи в межличностных контактах». Сочетание переменных указывает на боязнь сотрудников с личностной беспомощностью активно формировать свои межличностные отношения, на желание переложить ответственность за отношения на действия своих партнеров. При этом желание избежать неудачи в межличностных контактах сопровождается внутренней напряженностью.
Седьмой фактор имеет долю объяснимой дисперсии 6,9%, и назван «Характер общих умственных способностей на фоне социальных контактов». В него вошли переменная «Общие умственные способности» (0,91) и «Социальные контакты» (-0,40). Высокие значения общих умственных способностей сопровождаются социальной экстраверсией. То есть, уровень общих умственных способностей, характер мышления сотрудников с личностной беспомощностью зависит от включенности их в социальную среду. Представим полученную факторную структуру в рисунке 1 (см. рис. 1).
Таким образом, структура личностной беспомощности сотрудников УИС представлена семью факторами, каждый из которых включает в себя взаимосвязанные компоненты личностной беспомощности. В каждом факторе взаимосвязаны эмоциональные, когнитивные, мотивационные и поведенческие компоненты. Второй фактор выражает толь-
ко мотивационные особенности в структуре личностной беспомощности, характеризующие уровень субъективного контроля.
Изучение такого феномена как личностная беспомощность позволит разработать программы профилактики и коррекции, сформировать у сотрудников уголовно-исполнительной системы такие качества как самостоятельность, инициативность, дисциплинированность, организованность и др. На основе полученных эмпирических данных появится возможность разработать научно-обоснованные подходы к организации профессионально-психологического отбора и психологическому сопровождению персонала уголовно-исполнительной системы.
Библиографический список
1. Берёзин Ф.Б., МирошниковМ.П., Рожанец Р.В. Рекомендации по применению личностных методик для выявления очерченных психопатологических состояний в целях психофизиологического отбора в гражданской авиации. - М.: Воздушный транспорт, 1983. - 56 с.
2. Веденеева Е.В. Мотивационный компонент личностной беспомощности на разных возрастных этапах: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. - Челябинск, 2009. - 25 с.
3. Забелина Е.В. Беспомощность в структуре интегральной индивидуальности и ее связь с коммуникативной активностью: на материале исследования подростков: Дис. ... канд. психол. наук. - Ярославль, 2009. - 207 с.
4. Циринг Д.А. Психология личностной беспомощности: исследование уровней субъектности. -М.: Академия, 2010. - 410 с.
5. Циринг Д.А., Евстафеева Е.А. Психодиагностика личностной беспомощности: проблемы и методы // Сибирский психологический журнал. -2011. - №> 41. - С. 111-120.
6. Яковлева Ю.В. Самостоятельность в студенческом возрасте (аксиологический аспект) // Вест-
ник Томского государственного университета. -2010. - №> 333. - С. 153-156.
7. Garber J., SeligmanM.E.P Human helplessness: theory and applications. - New York: Academic Press, 1980. - 402 p.
8. Seligman M.E.P. Helplessness: on depression, development, and death. - San Francisco: W.H. Freeman; New York: trade distributor, Scribner, 1975. - 250 p.
УДК 378.147.88
Пищулин Валерий Гаврилович
доктор педагогических наук, профессор Челябинский государственный университет, Троицкий филиал
Legneva_nv@mail.ru
САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ РАБОТА КАК ФАКТОР УСПЕШНОГО ОБУЧЕНИЯ ПРИ ПЕРЕХОДЕ К НОВЫМ ГОСУДАРСТВЕННЫМ СТАНДАРТАМ
Переход к новым государственным стандартам предполагает существенное увеличение доли самостоятельной работы в процессе обучения. Особенно важна сформированность самостоятельной учебной деятельности для студентов вуза, где её объем достигает 70%. Однако данная проблема в полной мере до сих пор не решена. В данной статье конкретизируется понятие «познавательная самостоятельность», применительно к новым условиям обучения в вузе и выделяется компоненты познавательной самостоятельности, формирование и интеграция которых обеспечит успешность обучения студентов в вузе.
Ключевые слова: познавательная самостоятельность, структура познавательной самостоятельности, самостоятельная работа студентов.
Самостоятельная работа студентов является основополагающим элементом при организации образовательного процесса с ориентацией на принципы и положения Болонского процесса, отраженных в Федеральном государственном образовательном стандарте высшего профессионального образования (ФГОС ВПО). Не останавливаясь подробно на анализе особенностей ФГОС ВПО (они достаточно широко освещены в литературе [1; 2 и др.]), отметим те изменения в учебном процессе, которые в большей степени предопределяют необходимость целенаправленного формирования познавательной самостоятельности студентов.
Прежде всего, это существенные изменения в традиционных формах обучения в высшей школе. Студент, как правило, уже не пишет конспект в классическом понимании (он есть в так называемом учебно-методическом комплексе, который является обязательным при реализации ФГОС ФПО). Вместо этого, обучающемуся предлагается самостоятельно изучить информацию, написать аналитическую записку по изученному материалу, подготовиться к контрольным мероприятиям. Последние в условиях новой системы обучения также претерпели существенные изменения. Контроль учебных достижений стал более жестким, тотальным, исключающим во многих случаях человеческий фактор.
Общий объем часов самостоятельной работы студентов очной формы обучения в бакалавриате составляет около 50-70% от общей трудоемкости дисциплины. При заочной форме обучения объем самостоятельной работы обучающихся составляет не менее 80% от общего объема отведенных кредитов.
Особенности самостоятельной работы студентов определяется концепцией дисциплины, уровнем начальной подготовки студентов, квалификацией преподавателя, техническими возможностями вуза, учебно-методической обеспеченностью библиотек и многими другими факторами, что позволяет рассматривать сам процесс и его результат как вероятностное событие.
Кроме того, обобщение опыта преподавателей Казахстана, и университетов России (где эксперимент продолжается более пяти лет) позволяет утверждать, что новая образовательная система может быть эффективной только в том случае, если начальный уровень познавательной самостоятельности студента достаточно высок (к сожалению поведенное нами тестирование показывает, что таких студентов не более 15-20%). В связи с этим, трудно переоценить роль преподавателя как фасилитатора самостоятельной работы «.. .именно он своим личностным влиянием приводит в движение мотивационные механизмы своих учеников, которые играют основную роль в формировании готовности к самостоятельной работе» [3, с. 29]. Таким образом, запуск мотивационных механизмов познавательной самостоятельности студентов на начальном этапе их обучения и формирование инструментальной готовности к самостоятельной работе по освоению знаний не только обеспечат успешность при модульно-кредитном обучении, но и дадут будущим специалистам возможность получения и пополнения знаний, развития, совершенствования, самореализации на протяжении всей жизни.
Прежде, чем рассмотреть факторы, определяющие успешность формирования познавательной самостоятельности при новой системе обучения,
