CC BY
96
СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ КОНЦЕПТА «МЕРА»
О.В. Акинжелова
Akinzhelova O.V. The structure and contents of concept «Measure». The article is devoted to the analysis of the structure and contents of the concept «Measure». The concept «Measure» has a field structure - the nucleus, the provinces, and the interpretation field. The concept consists of different frames: «Limit, Boundary», «The Culture Event, the Way of Actions», «The unit», «The Old Russian Unit of Measure», «The Vessel for Measure», «Size». They are examined as different thought pictures.
В современной лингвистике, так же как и в смежных гуманитарных науках, такое сложное, многоаспектное явление, как мера, имеет признаки концепта, который принято определять как минимальную единицу обработки, хранения и передачи знаний, человеческого опыта в его идеальном представлении, вербализующуюся с помощью слова и имеющую полевую структуру [1]. Концепт вбирает в себя всю коммуникативно значимую информацию, являясь неким посредником между словом и его смыслом. В речи он заменяет соответствующее понятие, позволяя моментально «считывать» информацию, которую несет в себе слово. Концепты сосредоточиваются в концептуальной картине мира, которая организована системой ключевых культурных и универсально-логических концептов [2-6]. К ключевым универсальнологическим концептам можно отнести и концепт «МЕРА», т. к. чувство меры - одно из доминантных чувств человека, отвечающее за его поведение и эмоциональное состояние, неизменно присутствующее как в субъективном, так и в коллективном сознании. Мера характеризует как «предметы и явления внешнего мира со стороны величины, объема, числа, степени, развития» [7], так и предметы внутреннего мира, которые тоже подвержены измерению.
На базе принятой в когнитивной лингвистике комплексной методологии исследования строения концептов попробуем структурировать сложный концепт «МЕРА», т. е. выделить его основные составляющие, и представить в виде комбинации меньших по объему концептов; а также построить фрейм «МЕРА» на основе анализа структурирующих его фреймов.
Концепт «МЕРА» имеет многокомпонентную и многослойную структуру, которую можно обнаружить через рассмотрение
репрезентирующих концепт языковых средств. Языковая объективация концепта «МЕРА» осуществляется в рамках полевой структуры. В лингвистике под полем традиционно понимают «совокупность языковых единиц, объединенных общностью содержания и отражающих понятийное предметное или функциональное сходство обозначаемых явлений» [8].
Концептуальное поле концепта «МЕРА» -система номинаций концепта и словарных элементов, связанных с основными именами. Оно динамично, в речи репрезентируется каждым носителем языка индивидуально. Структура концептуального поля «МЕРА» представляет собой сферу, в центре которой находится модель основного значения слова, т. е. инвариант всех значений слова, более других соответствующий характеру концепта. Иначе этот инвариант называется ядром концепта или его концептуальным значением. Ядро концепта «МЕРА» объективируется в современном русском языке лексемой мера (норма). Прототип «МЕРА» (постоянный компонент, повторяющаяся сема) является основным для языкового опредмечивания и ментального осознания концепта «МЕРА» в русском языковом сознании.
Основываясь на исследованиях ученых [4-5], отметим, что ядро концепта составляют наиболее актуальные для носителей языка ассоциации, менее значимые - периферию, по мере удаления от ядра происходит постепенное затухании ассоциаций.
В концептуальном поле «МЕРА» выделяются зоны ближайшей и дальней периферии, а также зона интерпретационного поля. Эти зоны представляют собой коннотации, ассоциации, прагматические составляющие лексемы, субъективный опыт [9].
В целях более полного анализа когнитивного содержания и структуры концепта
12S
«МЕРА» необходимо выделить общее когнитивное значение (ОКЗ). ОКЗ формируется из словарных истолкований ключевой лексемы мера вербализованного воплощения прототипа и дополняется дефинициями, полученными в ходе свободного ассоциативного эксперимента.
ОКЗ: 1. «средство для осуществления чего-нибудь» (Меры по улучшению ухода за посевами); 2. «метрическая система»
(Квадратные меры); 3. «крайняя степень чего-либо» (Знать меру); 4. «единица емкости, вмещающая приблизительно один пуд зерна» (Мера овса); 5. «сосуд для измерения сыпучих тел»; 6. «стихотворный размер».
Обширный спектр ОКЗ данного сегмента свидетельствует о том, что ведущим принципом картрирования мира является антропоморфический принцип. Также ОКЗ подтверждает несомненную значимость меры, характеризующую предметы внешнего и внутреннего мира.
Рассматривая структуру концепта «МЕРА» с позиции теории поля, выделяем его ядро. За основу языкового выражения концепта «МЕРА» мы взяли существительные, так как, выражая предмет, они являются исходной базой для образования прилагательных, добавляющих этому предмету качественные характеристики.
К ядру поля относится не только существительное «мера», являющееся именем изучаемого концепта, но и существительные норма, измерение, действие, сообщающие информацию, актуальную для всех ситуаций, в которых активируется данный концепт. Перечисленные существительные обнаруживают понятие меры, представленное во всех фреймах, образующих данный концепт. Так, например, существительное норма может представлять фрейм «Предел, граница», фрейм «Мероприятие, способ действия», фреймы «Единица измерения», «Старая русская единица емкости», «Сосуд для измерения», «Размер».
Ядерный слой концепта актуализируется также лексемами «ПРЕДЕЛ», «ГРАНЬ»,
«ГРАНИЦА», «РУБЕЖ»: «Всему должен быть предел»; «Выходить из границ приличия (за грани приличия)»; «Знай всяк свои рубежи»; «Всяк держи свои рубежи».
Периферия концептуального поля «МЕРА» включает множество других концептов, которые содержательно несколько меньше: мера денег, мера веса, мера площади, мера этики, мера длины, мера добра, мера доблести, мера зависти и т. д. Концепты, входящие в состав сложного концепта «МЕРА», целесообразно распределить по шести основным группам: «Мероприятие, способ действия», «Единица измерения», «Предел, граница», «Старая русская единица емкости», «Сосуд для измерения», «Размер». Представим эти концепты в виде фреймов, что позволит подробно их проанализировать.
К ближней периферии концептуального поля «МЕРА» относятся существительные, актуализирующие любые два-пять из шести выделенных фреймов. Существительные решительность, предосторожность, осуществление, наличие, знание, крайность, присутствие, соблюдение и т. д. репрезентируют в языке фреймы «Мероприятие, способ действия» (1) и «Предел, граница» (3).
Существительные вес, длина, площадь, объем, вместимость; сыпучие тела (овес, пшено, рис, крупа); пядь, верста, фут, сажень, бочка, чан, лот и т. д. вербализуют фреймы «Единица измерения» (2), «Старая русская единица емкости» (4) и «Сосуд для измерения» (5).
Концепт «Единица измерения», входящий в состав сложного концепта «МЕРА», представлен в виде фрейма 2, стержневыми слотами которого являются «протяженность» и «емкость», структурируемые слотами «длина», «вес», «сыпучие тела», «квадрат», «куб» и др. Число слотов не окончательно, так как слоты данного фрейма объединяют в себе различные элементы, которые находят актуализацию в конкретных ситуациях. Мера фрейма «Единица измерения» опредмечивается словарными единицами: Мера длины. Мера веса. Меры сыпучих тел. Кубические меры.
Перечисленные фреймы, выделенные на основании логического анализа концептуального поля, представляют собой так называемые полусферы, окружающие ядро концепта «МЕРА» (ближняя периферия). Но концептуальное поле «МЕРА» содержит также и полусферы, несколько отдаленные от ядра концепта (дальняя периферия). В состав таких полусфер входят концепты «Ста-
рая русская единица емкости» (4) и «Сосуд для измерения» (5), представленные в виде фреймов 4 и 5 и конкретизирующиеся слотом второго уровня «сыпучие тела». Эти концепты репрезентируется лексическими единицами: Мера зерна. Богачи-то богачи, а овса всего три меры сдали (Л. Н. Толстой). Фрейм «Сосуд для измерения» (5) существительными четверик, тара, контейнер, вместилище, резервуар и т. д.
Существительные, вербализующие лишь один из указанных фреймов, относятся к зоне дальней периферии. Так, существительные рубеж, мерило, грань, критерий, черта представляют фрейм «Предел, граница» (2). В содержание концепта «Предел, граница», структурированного в виде фрейма 3, входят слоты «степень», «уровень», которые конкретизируются слотами второго уровня: «последний», «крайний», «определенный», «установленный» и т. д. Мера этого фрейма опредмечивается лексическими и фразеологическими единицами: Соблюдать меру. Душа меру знает. Сверх меры или чрез (и просто-реч. через) меру. В меру. Без меры. Я от природы не взыскателен, нет, но всему есть мера (Тургенев).
Фрейм «Размер» (6) представлен в зоне дальней периферии следующими существительными: стихотворение, поэма, песня,
басня и т. д. И, наконец, еще одну полусферу концептуального поля «МЕРА» составляет концепт «размер», репрезентированный в виде фрейма 6, который уточняется слотом второго уровня «стихотворение». Слоты второго уровня, в свою очередь, конкретизируются слотами третьего уровня: «ода», «поэма», «баллада» и др. На языковом уровне данный фрейм репрезентируется посредством лексических единиц: Но возвращаться все ж я не хочу - к четырем ямбам, мере низкой (Пушкин).
Границы поля и расположение его составляющих в ядре и на периферии (ближней, дальней) были установлены данными, полученными в ходе рассмотрения статей лексикографических источников [7, 10-11], представляющих регистрацию узуального понимания изучаемого явления, включая переносное значение. Это объясняет распределение всей лексики по первому базовому уровню концепта, где связь с прототипом наиболее явна, и по второму когнитивному
уровню, который отображает процессы наращения узуальных метафорических и переносных значений [12].
Специфика сегмента «МЕРА» заключается в том, что словарный состав данной микрогруппы не реализует в узусе второго уровня абстракции. Скорее всего, это поясняется осмысленностью реализационной сферы (человек, мероприятие, единица измерения, сосуд, душа и сознание человека и т. п.), что и обусловливает пребывание лексических составляющих именно на данном уровне когниции.
Вместе с тем любая единица, изображенная в данном сегменте, потенциально заряжена на развитие более высоких уровней абстракции, т. к. способна развивать ассоциативные связи. Это повлечет ее перемещение на другие когнитивные уровни, т. к. «... ассоциативный признак как бы только потенциально сопутствует слову в его основном значении, подвергаясь своего рода «кристаллизации» в определенных контекстах» [13].
Существительные мероприятие, действие, акт, операция и т. д. также относятся к зоне дальней периферии, поскольку репрезентируют лишь один фрейм «Мероприятие, способ действия» (3).
Содержание концепта «Мероприятие, способ действия» может быть структурировано в виде фрейма 1, основными слотами которого являются, с одной стороны, «субъект» (тот, кто осуществляет действие), с другой - «действие», представленное слотами второго уровня: «совокупность действий» и «совокупность средств», которые, в свою очередь, конкретизируются слотами третьего уровня: «осуществление чего-либо»: «праздник», «просветительская деятель-
ность», «досуг», «реклама», «митинг» и т. д. На языковом уровне данный фрейм репрезентируется посредством лексических и фразеологических единиц: Меры наказания. Меры предосторожности. Решительные меры. Принять нужные меры. Крайняя мера. Нужно было решиться на крутую меру (Чехов). Рассмотрение многочисленных примеров речевой реализации фрейма «Мероприятие, способ действия» позволяет сделать вывод о том, что он является одной из форм изображения концепта «МЕРА».
Концепт «МЕРА» задается обстоятельствами, обыкновенными для известных переживаний, и эти обстоятельства могут быть представлены в виде ментальных сценариев. Поскольку сценарий, или скрипт, - это динамически представленный фрейм, проанализируем его как определенную последователь -ность этапов, развертываемую во времени:
1. Сила Б создает ситуацию, требующую от субъекта 8 совершения какого-либо действия, т. е. вызов реакции (внешней / внутренней).
2. Оценка субъектом 8 последствий своих или чужих действий.
3. Принятие решения.
4. Результат.
Анализ примеров речевой реализации сценария МЕРА позволил выделить два дополнительных концептуальных признака, а именно:
- осмысленная (осознанная) мера;
- неосознанная мера.
В случае неосознанной меры отсутствует этап «оценка последствий действия», так как в подобной ситуации человек действует автоматически [14].
Итак, проведенный нами комплексный анализ когнитивной организации концепта «МЕРА» в терминах «ФРЕЙМ» и «СЦЕНАРИЙ» позволяет представить структуру анализируемого концепта. Концепт «МЕРА» объединил в себе фреймы, структурирующие его содержательные элементы. Всего их шесть:
1. «Мероприятие, способ действия»
2. «Единица измерения»
3. «Предел, граница
4. «Старая русская единица емкости»
5. «Сосуд для измерения»
6. «Размер»
Каждому из указанных фреймов свойственно многообразие средств языковой объективации (прямые и косвенные номинации, синонимы и соотносительные слова, фразеологизмы, пословицы и поговорки, афоризмы). Эта особенность концепта позволяет представить его в виде концептуального поля с ядром - прототип «МЕРА» (норма, рубеж, грань, предел), зонами ближней периферии -«Мероприятие, способ действия», «Единица измерения», «Предел, граница» - и дальней периферии - «Старая русская единица емкости»; «Сосуд для измерения»; «Размер».
т. е. три концепта из шести составляют ближнюю периферию и три концепта - дальнюю.
Однако во внутренней структуре концепта «МЕРА» появляется не только когнитивный слой, но и еще одно пространство -интерпретационное поле (ИП), в котором можно обнаружить весьма разнообразные смысловые признаки, скрытые от прямого наблюдения. ИП концепта «МЕРА» складывается из разнообразных определений, толкований, отраженных в паремиях, афоризмах, крылатых выражениях, притчах, а иногда и значительных по объему публицистических, художественных и научных текстах [15]. Можно сказать, что ИП концепта «МЕРА» - узуальное, так как отражается в паремиях, афоризмах, крылатых выражениях, но, с другой стороны, ИП концепта «МЕРА» -индивидуальное, поскольку оно обнаруживается при рассмотрении когнитивных контекстов - фрагментов художественного дискурса.
Паремии предназначены для выражения мыслей о ценностях мира. Они служат системой ориентиров, помогающих человеку выбрать наиболее рациональный тип поведения в самых разнообразных жизненных ситуациях, предостеречь его от ошибок, определить правила взаимоотношений с другими людьми [16]. Поэтому и концепт «МЕРА», вокруг которого возникают пословичнопоговорочные объединения, носит именно ценностный характер. Паремии, иллюстрирующие понимание и оценку в национальном сознании русского народа чувства меры, организовывают весьма объемное узуальное ИП концепта «МЕРА».
В большинстве паремий, зафиксированных в использованных источниках [17-19], мера используется как критерий чего-либо или кого-либо: «Всякое дело мера красит»; «Выше меры (через силу) и конь не скачет»; «Душа меру знает», «Медок сладок в меру»; «Врал бы, да меру знал бы». В других паремиях мера выступает в качестве символа старой русской единицы емкости сыпучих тел, а также сосуда для измерения их: «Деньгам счет, а хлебу мера»; «Будет рожь - будет и мера»; «Мера не поповский карман: дно имеет».
Ассоциативно-деривационные отношения ключевой лексемы представлены в следующих паремиях: «На веку, как на долгом волоку»; «День да ночь - сутки прочь»; «Это
разнится, как день и ночь»; «День-денской как за язык повешенный» (мера времени); «Как свои пять пальцев»; «Один как перст» (мера длины); «(Пить) как бочка»; «Едет, как горшки везет»; «Льет, как из ведра»; «Умного учить, как доброго коня в поводу водить, а дурака учить, как в бездонную кадь воду лить» (мера объема); «Деньги приходят и уходят, как вода»; «Как одна копейка» (мера денег).
Анализ паремий позволил установить некоторые межконцептуальные связи, обнаруживающиеся в узуальном ИП концепта «МЕРА»:
Мера-вера:
Мера - всякому делу вера Мера-смысл:
Мера главнее всего Мера - душа:
Душа - всему мера Мера - одностороннее суждение Мерить своей мерой Проведенный анализ доказывает, что в паремиологическом фонде языка в целом и в узуальном ИП концепта «МЕРА» в частно -сти содержатся специфические черты обыденного сознания этноса. В русской паре-миологии и в ИП концепта «МЕРА» утверждается важность и необходимость меры (меры физической, меры интеллектуальной, меры нравственной) в жизни человека и общества.
Индивидуальное ИП концепта «МЕРА составляют тексты художественной литературы. Они являются когнитивным контекстом для рассматриваемых лексических / фразеологических единиц, в которых прослеживается наращение уровней абстракции. Так, например: «(Савельич), насильственно разлученный со мною, утешался по крайней мере мыслию, что служит нареченной моей невесте (Пушкин); «Дедушка был... болтлив и жалок в своей бархатной шапочке с мощей и в новом, не в меру широком синем казакине» (Бунин); «Она была в меру строга, в меру снисходительна, человеколюбива, но все в размерах барских понятий» (Гончаров).
Индивидуальное интерпретационное поле концепта «МЕРА» воспроизводит развитие более высокого уровня абстракции по сравнению с узуальным интерпретационным полем концепта «МЕРА». Это и отличает один вид ИП от другого.
Наше исследование показало, что концепт «МЕРА» обладает широко представленной периферией. Это объясняется тем, что в отдельных аспектах концепт «МЕРА» пересекается с другими концептами, похожими по смыслу, тем самым обогащая свою содержательную структуру добавочными концептуальными признаками: критерий,
мерило, выдержка, самообладание, тактичность, корректность, сдержанность и т. д.
Итак, нами было проделано комплексное описание не изученного ранее концепта «МЕРА» с точки зрения взаимодействия когнитивных процессов сознания и отражающих их феноменов языка. Данное исследование включает в себя анализ когнитивной организации концепта «МЕРА», а также полевое описание его структуры. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в дальнейшей разработке когнитивно-семантического подхода к структурированию концепта.
1. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2001. С. 60.
2. Зализняк Анна А., Левонтина И. Б., Шмелев А .Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира. М., 2005.
3. Воркачев С.Г. // Тр. Кубан. гос. технол. ун-та. Сер. Гуманитарные науки. Краснодар, 2003. Т. 17. Вып. 2. С. 268-276.
4. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М., 2000.
5. КарасикВ.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования: сб. науч. тр. / Методологические проблемы когнитивной лингвистики / отв. ред. И.А. Стернин. Воронеж, 2001. С. 75-80.
6. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М., 2001.
7. Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. М., 1983. Т. II. С. 73.
8. Лингвистический энциклопедический словарь. Языкознание / под ред. В.Н. Ярцевой. М., 1990. С. 380.
9. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. Мн., 2004. С. 45.
10. Толковый словарь русского языка: в 4 т. / под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1996.
11. Ожегов С.И. Словарь русского языка / под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1989.
12. Певная Н.В. Лингвистическое описание содержания концепта «одиночество» в совре-
менном русском языке. Режим доступа: http//: www.slavcenter.ge/art/index.php.
13. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М., 2003. С. 227.
14. Юлтимирова С. А. Когнитивная организация и языковая репрезентация концепта BRAVE в английском языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2007.
15. Стернин И.А. Методика исследования структуры концепта: сб. науч. тр. / Методологические проблемы когнитивной лингвистики / отв. ред. И.А. Стернин. Воронеж, 2001. С. 58-65.
16. Савенкова Л. Б. // Проблемы вербализации концептов в семантике текста: материалы междунар. симпозиума: в 2 ч. Волгоград, 2003. Ч. 1. С. 258-264.
17. Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. М., 2000.
18. Ашукин Н С., Ашукина. М.Г. Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения. М., 1987.
19. Яранцев Р.И. Русская фразеология. Словарь-справочник. М., 1997.
Поступила в редакцию 15.06.2007 г.
НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА КАК КОНЦЕПТ БИБЛЕЙСКОГО ИСТОКА Н.М. Орлова
Orlova N.M. The Burning Bush as a concept of Biblical source. The Burning Bush as a Biblical concept is very important in Russian and European fiction. The paper focuses on the function and semantic evolution of this concept.
По Библейскому тексту, Неопалимая Купина - чудесный, горящий, но не сгорающий куст терновника, в пламени которого Моисею явился Бог и повелел ему вывести еврейский народ из египетского плена. (Исход, III, 2). Это важнейший ветхозаветный прообраз Богоматери, ее чистоты, нетленности, символ непорочного зачатия, о чем свидетельствуют тексты церковных песнопений. Такое же название носит чудотворная икона Богоматери, символически раскрывающая сразу несколько аспектов ее почитания и составленная на основе важнейших ветхозаветных прообразов воплощения Христа.
Эта прецедентная ситуация сама по себе не содержит множества когнитивных линий -в отличие от рассмотренных ранее прецедентных ситуаций [1; 2], поскольку является небольшим (но чрезвычайно значимым) эпизодом Библейского текста, в котором впервые возникает купина горяаше (о Рато^ xа^sтаl лирГ).
В этом эпизоде эксплицируются важнейшие концепты «Бог, Божественное начало» и «Божественное пророчество», поэтому Неопалимая Купина - концепт, обладающий достаточной смысловой самостоятельностью и одновременно являющийся компонентом
концептосферы «Бог». В древнерусском языке «купина» (терновник, куст - Срезневский, «коупина» (терновый куст, терновник - Аванесов) широко употребляется в прямом значении, в образных контекстах; эксплицирует концептосферу «Неопалимая Купина». Для уточнения понятийного уровня концепта следует учесть, что «неопалимая купина» -народное название ясенца (Dictamnus albus), содержащего эфирные масла, пары которых могут вспыхивать, придавая ему сходство с горящим кустом из Библии.
Языковое выражение имени концепта обладает богатой внутренней формой в русском и в других славянских языках, связанных с православной культурой (ср. укр. неопалима купина, болг. неопалимата къпина); в европейских языках употребляется более близкое к Библейскому первоисточнику имя «горящий куст» (англ. burning bush, франц. buisson ardent, польск. krzak, krzew ognisty). Образ этот является одним из самых поэтичных и наполненных глубоким символизмом в русском языковом сознании и в художественных текстах. Несомненна его близкая связь с концептом «огонь», а через него - с концептом «свет» [3; 4 и др.]. Религиозное понимание концепта огня сопряжено с Бого-
