CC BY
4Бокатов Алексей Юрьевич
аспирант отдела Новой истории России, Санкт-Петербургский институт истории РАН
Адрес: 197110, Россия, Санкт-Петербург, ул. Петрозаводская, д. 7 E-mail: bokatoff@gmail.com
Строительство церкви в Кераке в 1849 году: к истории русского присутствия в Заиорданье в XIX веке
DOI: 10.24412/2587-9316-2023-00250
В статье рассматривается случай успешно реализованного русского проекта на Святой земле — строительство церкви святого великомученика Георгия Победоносца для православных арабов в селении Керак за Иорданом (ныне — город Аль-Карак, Иорданское Хашимитское королевство) в митрополии Петры Аравийской в 1849 году. Благодаря успешному сбору пожертвований от частных лиц в России, инициированному Н.В. Адлербергом и Н.А. Бекетовой, а также содействию Российского государства и церкви (в лице Министерства иностранных дел и Святейшего правительствующего синода) в течение нескольких лет в России были собраны необходимые средства, успешно начато и завершено строительство церкви, а также была гарантирована ежегодная финансовая поддержка церкви и причта. Случай интересен тем, что имел место ещё до Крымской войны и фактически стоит первым в ряду разнообразных благотворительных инициатив, реализованных русскими паломниками, аристократами и священнослужителями в Палестине и на других землях Оттоманской Порты во второй половине XIX в. Особое внимание стоит обратить и на регион, в котором был реализован данный проект. Несмотря на богатую историю, к этому времени Заиорданье не было центром притяжения паломников из-за своего не столь удобного географического расположения. В рассматриваемый период Керак являлся единственным христианским поселением обширной области за Иорданом. Соответственно, постройка храма в Кераке имела большое символическое значение. Однако должного рассмотрения в исторической литературе данный проект не получил. Эта статья — первое подробное исследование процесса создания православной церкви в Заиорданье на всех этапах реализации этого проекта, а также с освещением дальнейшей его судьбы.
Ключевые слова: паломничество, Палестина, Святая земля, Заиорданье, Адлерберг, Протасов, Базили.
Для цитирования: Бокатов А.Ю. Строительство церкви в Кераке в 1849 году: к истории русского присутствия в Заиорданье в XIX веке // Христианство на Ближнем Востоке. 2023. Т. 7. № 3. С. 123-136.
Aleksey Y. Bokatov ©
Postgraduate student of the Department of New History of Russia, St. Petersburg Institute of History of Russian Academy of Sciences
Address: 197110, Russia, Saint-Petersburg, Petrozavodskaya st., 7 E-mail: bokatoff@gmail.com
Building of a church in Kerak in 1849: on the history of the Russian presence in Transjordan in the 19th century
DOI: 10.24412/2587-9316-2023-00250
The article deals with the case of a successfully implemented Russian project in the Holy Land: the construction of the Church of the Holy Great Martyr George the Victorious for Orthodox Arabs in the village of Kerak beyond the Jordan (now the city of Al-Karak, the Hashemite Kingdom of Jordan) in the metropolis of Petra of Arabia in 1849. Thanks to the successful collection of donations from individuals in Russia, initiated by N.V. Adlerberg and N.A. Beketova, as well as the assistance of the Russian state and the church (represented by the Ministry of Foreign Affairs and the Holy Governing Synod), for several years the necessary funds were collected in Russia, the building of the church was successfully started and completed, and the annual financial support of the church and the clergy was guaranteed. The case is interesting in that it took place even before the Crimean War and, in fact, is the first in a series of various charitable initiatives implemented by Russian pilgrims, nobles and clergy in Palestine and other lands of the Ottoman Porte in the 2nd half of 19th century. Particular attention should be paid to the region in which this project took place: despite its rich history, at this time Transjordan was not a center of attraction for pilgrims due to its not so convenient geographical location. During the period under review, Kerak was the only Christian settlement in the vast area beyond the Jordan river. Accordingly, the construction of the temple in Kerak was of great symbolic significance. However, this project has not received due consideration in the historical literature. This article is the first detailed study of the process of creating the Orthodox Church in Transjordan at all stages of the implementation of this project, as well as with the consecration of its further fate.
Keywords: pilgrimage, Palestine, Holy Land, Transjordan, Adlerberg, Protasov, Basili.
For citation: Bokatov A.Y. Building of a church in Kerak in 1849: on the history of the «Russian presence» in Transjordan in the 19th century. Christianity in the Middle East, 2023, vol. 7, no. 3, pp. 123-136.
Введение
История русского присутствия в Палестине с середины XIX в. в исследовательской литературе традиционно тесно сопряжена с освещением истории различных институтов и организаций, таких как русские консульства, Русская духовная миссия в Иерусалиме, Палестинский комитет, Палестинская комиссия, а позже — Императорское православное палестинское общество (ИППО). Здесь можно упомянуть работы М.М. Якушева [Якушев, 2018] (история дипломатии до Крымской войны), И.Ю. Смирновой [Смирнова, 2015] (история дипломатии и деятельность РДМ до Крымской войны), а также труды Н.Н. Лисового [Лисовой, 2006] (исследователя, который ввёл в научное поле термин «православное востоковедение»), занимавшегося комплексным изучением деятельности русских институтов и организаций на Ближнем Востоке, и К.А. Ваха, рассматривающего в своих ииследованиях широкий круг аспектов бытования «Палестинского проекта» России [Вах, 2011]. Параллельно с этим рассматривается история православного паломничества из России в Палестину, считающаяся проявлением индивидуального духовного порыва на фоне деятельности государственных институтов и общественных организаций.
Однако явление русского присутствия в Палестине изобилует событиями, которые сложно рассматривать как историю государственных институтов и обществ или проявления индивидуального движения души к паломническому подвигу. Речь идёт о так называемых гуманитарных или благотворительных инициативах, бум которых наблюдается в конце 50-х — начале 60-х гг. XIX в. Он связан с развитием процесса, получившего в русской историографии название «Палестинский проект» России, или «Русская Палестина». Инициаторами таких гуманитарных инициатив могли быть самые разные представители русского общества, не обязательно паломники. Инициатива могла быть не очень масштабной: так, неизвестная русская паломница, автор «Письма из Иерусалима» (1857), проживала в Святом граде и закупала для Иерусалимского патриархата вино и просфоры для служб, жертвовала прокажённым, нищим и заключённым [Письмо... 1857, С. 6-9]. Но известны и более крупные проекты. В период 1857-1859 гг. княгиня Т.В. Васильчикова и графиня Н.Д. Протасова собирали и отправляли церковную утварь, книги и денежные суммы в пользу нуждающихся православных приходов на территориях, находящихся под властью Оттоманской Порты. В 1858 г. епископ Кирилл (Наумов) строит в Иерусалиме госпиталь на пожертвования императрицы Марии Александровны. Тогда же русская паломница Е.Ф. Бодрова открывает в Иерусалиме православную школу для арабских девочек. Впоследствии эта школа переедет из Иерусалима в Бейт-Джалу, а еще позднее перейдёт в ведение Императорского православного палестинского общества [Бутова, 2016. С. 121-134]. В 1887 г. иеромонах Вениамин (Лукьянов) основал в Иерусалиме приют для поклонниц различных конфессий [Вах, 2014. С. 117-118]. В 1891 г. его приют под названием «Вениаминовское подворье» был передан ИППО и по факту стал одной из самых известных русских гуманитарных инициатив на Святой земле, организованных и функционирующих самостоятельно.
Российская традиция подарков и пожертвований в пользу Поместных церквей на Ближнем Востоке имеет довольно давнюю историю. Согласно тексту «Жития преподобной Евфро-синии, игумении Спаса-Вседержителя в граде Полоцке», Евфросиния водружает на Гробе Господнем золотую кадильницу и обильно жертвует храму Воскресения [Житие и подвиг...]. Посольство Василия Познякова везёт дары Александрийскому патриарху, покров на мощи св. мученицы Екатерины и «повелением благоверного христолюбивого царя, государя и великого князя всея Руси Ивана Васильевича» ставит неугасимую лампаду на Голгофу в храме Воскресения» [Хождение на Восток гостя Василия Познякова со товарищи, 2000. С. 70-71]. Трифон Коробейников и Юрий Греков посланы Иваном IV с «милостиной довольной» для высшего восточного духовенства и отдельной суммой в 500 рублей на сооружение церкви св. великомученицы Екатерины на Синае [Путешествие московских купцов. 1849. С. 137]. Василий Гагара путешествует как посланник русского царя и везёт греческому духовенству в Иерусалиме «дары и милостыню» [Путешествие Василия Гагары в 1634 году, 1849. С. 112]. Царь Михаил Фёдорович жертвует иконы для иерусалимской Соборной церкви храма Воскресения (их заметил иеродьякон Иона во время своего пребывания на Святой земле) [Путешествие по святым местам иеродьякона Ионы в 1651 году, 1849. С. 163].
С 1735 г. выплата «милостинных дач» становится систематической: формируется список иерархов и обителей Восточных церквей (так называемый «Палестинский штат»), по которому из российской казны ежегодно выделялась сумма 4031 рубль 61 копейка серебром, распределяемая между адресатами определённым образом. В публикуемых с 1840 г. ежегодных «Извле-
чениях из отчёта обер-прокурора Святейшего Синода» отдельным пунктом отчётности шли «Пособия православным церквам за границею» или «Воспособление православным на Востоке», где перечислялись все материальные пожертвования (вещами или книгами), отчисления из казны, выданные разрешения на сбор пожертвований и взносы по списку Палестинскому штату за отчётный год. Здесь же упоминались адресные пожертвования от частных лиц в обители или монастыри.
С 1850-х гг. сбор и передача пожертвований церквям, обителям и общинам становятся более децентрализованными, и параллельное развитие уже упомянутых благотворительных инициатив напрямую связано с этим процессом.
Однако одной из первых таких русских инициатив в Палестине, безусловно, стоит считать постройку православной церкви в селении Керак (епархия Петры Аравийской, Заиор-данье) на пожертвования из России в 1849 г., инициированную двумя русскими паломниками-дворянами: дочерью пензенского статского советника Надеждой Бекетовой1 и графом Николаем Адлербергом2.
Примечательно, что проект строительства церкви в Кераке был задуман и реализован ещё до Крымской войны. С одной стороны, он некоторым образом предвосхитил волну послевоенных инициатив. С другой — его особое положение в хронологии русского присутствия на Святой земле оставило историю постройки церкви в Кераке неизученной, несмотря на то что, помимо русских паломников-дворян, деятельное участие в проекте приняли российское Министерство иностранных дел и Правительствующий синод, а также глава Русской Духовной миссии в Иерусалиме, то есть довольно широкий круг лиц.
Керак в первой половине XIX века
Во весь период Средневековья Керак являлся одним из самых значительных поселений в Заиорданье. Это был крупный христианский центр, здесь проходили маршруты христианского паломничества (Иерусалим — Синай) и мусульманского хаджа. В период власти айюбидов и затем осман Керак постепенно теряет своё значение. Количество населения сокращается, большое влияние в регионе получают кочевые бедуинские племена, разбойные набеги которых нарушают традиционную логистику движения по проложенным маршрутам. К XIX в. Керак, как и вся митрополия Петры Аравийской Иерусалимского патриархата, стоит наособицу от остальной местности Святой земли. Пустынность и опасность бедуинских набегов, а также слабый контроль властей Порты сделали эту местность труднодоступной и практически полностью перекрыли некогда существовавшие здесь паломнические маршруты [Панченко].
Как пишет швейцарский исследователь Дж. Буркхардт, в начале XIX в. в Иерусалимском патриархате Керак считался древнейшим городом митрополии Петры Аравийской (собственно, самой древней Петрой) [Travels Syria.., 1822. P. 387]. Иеромонах Саровской пустыни Меле-тий, побывавший в Иерусалиме в 1793-1794 гг., также называет Керак Петрой [Путешествие во Иерусалим... 1800, C. 134-135]. В тексте Мелетия не употребляется топоним «Керак», однако автор описывает Петру как крупнейшее селение епархии Петры Аравийской. С учётом того, что, собственно, древняя Петра была давно разрушена и покинута, а также опираясь на замечания Буркхардта, можно сделать вывод, что Мелетий говорит именно про Керак. Руководствуясь обзором, составленным письмоводителем Иерусалимского патриарха монахом Анфимом, в конце 1830-х гг. это было единственное селение епархии, в котором жили христиане [Муравьёв, 1840. С. 326]. Достаточно устойчивыми в течение всего XIX в. были представления о Кераке как о столице древнего Моавского царства, разрушенного иудеями во времена Моисея [Муравьёв, 1840. С. 326; Адлерберг, 1853. С. 251].
Российский генеральный консул в Сирии и Палестине Константин Михайлович Базили в своём донесении посланнику России в Константинополе В.П. Титову в 1848 г. описал Керак как далёкую во всех отношениях местность, в которой не действуют султанские фирманы и жители которой не платят никаких податей.
«В Кораке считается оседлых жителей христиан около 300 семейств, и столько же мусульман. В существе они составляют племя независимое, патриархально управляемое своими шейхами, по подобию кочующих кругом бедуинов. Сообщения с Иерусалимом производится не иначе, как через бедуинов, под покровительством кочевых племён пустыни» [РГИА, 797. Л. 78].
1 Бекетова Надежда Аполлоновна (1817-1857), дочь статского советника Аполлона Николаевича Бекетова и Прасковьи Петровны Опочининой; сестра декабриста Аполлона Аполлоновича Бекетова. Проживала в Пензе.
2 Адлерберг Николай Владимирович (1819-1890) — на момент описываемых событий имел чин капитана и состоял в должности флигель-адьютанта; представитель шведского дворянского рода Адлербергов, с начала XVIII в. перешедшего в русское подданство.
Русские путешественники, пересказывающие информацию, полученную от греческих священнослужителей (см. то же описание Анфима), утверждали, что христиане Керака лишились своей церкви в результате восстания местных арабов против египетского паши Мухам-мада Али, осады и разрушения города в 1834 г. [Муравьёв, 1840. С. 326; Адлерберг, 1853. С. 251-253]. Хотя, по свидетельству других источников, после событий 1834 г. православный храм в Кераке всё же существовал. В. Линч, побывавший здесь с исследовательской экспедицией США в 1848 г., описывает его как «низкое, тёмное, сводчатое помещение с изображением Св. Георгия, поражающего дракона; две полуколонны из красного гранита, взятых из развалин замка, и колодец в центре» [Lynch, 1852. С. 236]. Свидетельство Линча дополняет дневниковая запись главы Русской Духовной миссии, архимандрита, позднее епископа Порфирия (Успенского): «Старая же церковь, развалившаяся, находится в магометанской части города, далеко от жилья христиан. Посему она и покинута» [Порфирий, Т. III, 1896. С. 346-347]. Сам Порфирий не был в Кераке, однако информацию получил также от греческих священнослужителей Иерусалимского патриархата. В любом случае в конце 1830-х — начале 1840-х гг. церковь Керака явно была малопригодна для служб.
Личность митрополита Мелетия
Митрополит Петры Аравийской и наместник Иерусалимского патриарха Мелетий явно имел планы по улучшению условий для богослужений православных Керака. Отвечающий в Иерусалимской патриархии за заботу о паломниках из России, в 1843 г. Мелетий поделился этими планами с дочерью статского советника из города Пензы Надеждой Аполлоновной Бекетовой, пребывавшей в паломнической поездке на Святой земле. В 1845 г. Мелетий имел разговор на ту же самую тему с другим высокопоставленным паломником — графом Николаем Владимировичем Адлербергом.
По свидетельству Н.А. Бекетовой, которое она давала в России перед Св. синодом, во время её паломнической поездки в Иерусалим митрополит Мелетий просил содействовать постройке православного храма в Кераке, описав бедственное положение арабов-христиан в этой местности. Позже он прислал Н.А. Бекетовой письмо в Россию с той же просьбой, предлагая собрать пожертвования на «таковое предприятие» среди её знакомых [РГИА, 797. Л. 1-1 об.]. В письме, представленном Н.А. Бекетовой в Св. синод, фигурирует и необходимая для постройки церкви сумма: 40 тысяч российских рублей (порядка 750 000 турецких пиастров). Необходимость в такой огромной сумме Мелетий мотивирует отсутствием в Кераке ряда необходимых строительных материалов для сооружения храма; следовательно, их необходимо будет доставлять из других местностей [РГИА, 797. Л. 2].
Современники дают личности Мелетия противоположные оценки. С точки зрения паломников, он был заботлив и безупречен. «Преосвященнейшие Мелетий и Кирилл, митрополиты Св. Петры и Лидды, во всё время пребывания моего в Иерусалиме, были ко мне весьма внимательны, ласковы, приветливы. Не я один, все поклонники, которые здесь все без изъятия слывут под именем хаджи, не иначе отзываются об этих сановниках греческой церкви, как с чувством глубокого почитания. <...> В особенности первый, исключительно заведывая паствою Церкви и владея русским языком довольно достаточно, совершенно пленил сердца наших русских хаджиев», — пишет путешественник А. Уманец, побывавший в Иерусалиме в 1840-х гг. [Уманец, 1850. С. 251].
Граф Николай Адлерберг также положительно высказывается о Мелетии:
«Наружность этого почтенного старца, отличающегося доброю, благочестивою душою и строгою монашескою жизнью, вполне соответствует его добродетельным качествам. <...> В каждом слове его мы нашли приветсливость, благочестие, кротость, радушие — все качества христианской души» [Адлерберг, 1853. С. 192].
На прямой вопрос Мелетию, как он мог бы помочь христианам Святой земли, граф Ад-лерберг (посетивший Иерусалим с паломническим визитом в 1845 г.) также получил предложение митрополита Петры оказать содействие строительству храма в Кераке. По крайней мере, так Н.В. Адлерберг описывает начало истории постройки церкви в своих мемуарах о первой поездке в Иерусалим [Адлерберг, 1853. С. 250-253].
Однако глава РДМ архимандрит Порфирий дополняет описание личности Мелетия ещё одной чертой:
«Петро-аравийского Мелетия обвиняют в корыстолюбии. Как духовник русских и болгар, он, пользуясь их простотою и рабским послушанием, выманивает у них деньги под предлогом внести их в общую казну Гроба, а между тем сам пользуется ими» [Порфирий, Т. I. 1896. С. 362].
Размер суммы, которую озвучил митрополит Петры Аравийской Надежде Бекетовой, явно свидетельствует о планах Мелетия не просто построить церковь, но создать за Иорданом довольно крупный храм, который мог бы стать центром притяжения христиан и, возможно, паломников. В любом случае, его просьба была услышана, а стремление поддержать православие в Заиорданье упало на благодатную почву. По возвращении в Россию Надежда Бекетова и Николай Адлерберг с разницей в полгода предстали перед Св. синодом, чтобы получить разрешение на сбор пожертвований для строительства православной церкви в честь великомученика Георгия Победоносца в Кераке. Оба получили эти разрешения от Св. синода, оба разрешения были закреплены высочайшим соизволением императора на сбор пожертвований (как то требовалось по закону) сроком на 1 год [РГИА, 109. Л. 215 об.; РГИА, 797. Л. 10].
Начало сбора средств и проект храма для Керака
Надежда Бекетова и Николай Адлерберг начали сбор на строительство церкви св. Георгия в Кераке с разницей в несколько месяцев. Все поступившие средства подлежали строгому учёту. Их необходимо было записывать в особую книгу, выданную в Синоде. При этом Надежда Бекетова ездила по губерниям и собирала средства самостоятельно, а Николай Адлерберг счёл целесообразным поручить это нескольким доверенным людям. Его обязанности флигель-адъютанта вряд ли оставляли ему достаточно времени, чтобы заниматься сбором средств самому.
В марте 1847 г. Н.В. Адлерберг представил обер-прокурору Святейшего синода графу Н.А. Протасову отчёт о собранных средствах, а также проект строительства и поддержания православной церкви святого великомученика Георгия Победоносца в Кераке, в котором, в частности, было прописано и регламентировано использование собранных финансов [РГИА, 797. Л. 46-50 об.]. На момент написания проекта поверенными графа Адлерберга было собрано 16 557 рублей 32 копейки серебром.
Суть этого проекта была кратко изложена в первой книге Н.В. Адлерберга о его паломничестве в Палестину [Адлерберг, 1853. С. 254-255].
Основные тезисы проекта Николая Владимировича таковы:
Строить в Кераке большой и роскошный православный храм нецелесообразно. Основное внимание нужно уделить «прочности строения и в особенности способам обеспечения оного для будущих времён», а не излишнему украшательству, «дабы не возбудить несогласий, препятствий и новых распрей со стороны иноверцев и не помешать тем главной цели нашей [поддержание православия в епархии Петры Аравийской]» [РГИА, 797. Л. 60 об.].
Смета на строительство скромной церкви должна составить 4000-5500 рублей серебром (65 000-75 000 турецких пиастров).
Церковной утварью, иконами и т. п. инвентарём церковь снабдит Иерусалимский патриархат.
Ежедневные потребности церкви (свечи, ладан, масло, просфоры и т. д.) решаются за счёт «умеренного церковного налога».
Причт церкви должен состоять из трёх священников и двух или трёх церковных служителей. Для их проживания желательно выстроить отдельное помещение.
Помимо самой церкви также планируется выстроить школу для детей-христиан и «убежище для поклонников».
Содержание всего комплекса зданий и служащих при них священников планируется за счёт второй части собранной на проект суммы, положенной в кредитное учреждение. Ежегодно снимаемые проценты должны покрывать потребности содержания священнослужителей при церкви и школы. При этом основная часть суммы должна сохраняться на нужды крупного ремонта и другие экстренные и непредвиденные расходы.
Для осуществления всего изложенного проекта необходимо собрать сумму в размере 55 000 рублей серебром (около миллиона турецких пиастров).
Также Николай Адлерберг выразил намерение выделить из уже собранных им денег сумму в 4000 рублей серебром и отправить её в распоряжение генерального консула в Сирии и Палестине К.М. Базили, чтобы тот передал её в Иерусалимский патриархат и курировал постройку храма [РГИА, 797. Л. 50]. Оставшиеся 12 557 рублей серебром Н.В. Адлерберг предложил вложить в кредитное учреждение и добавлять к этой сумме дополнительно собранные пожертвования.
Таким образом, Н.В. Адлерберг придавал большое значение не только акту постройки самого храма, но и поддержанию дальнейшей жизнедеятельности этой христианской общины на много лет вперёд за счёт финансового капитала, приносящего пассивный доход.
Проект графа Адлерберга опирался на экспертное мнение таких людей, как К.М. Базили. Судя по упоминанию русского генерального консула в книге Н.В. Адлерберга, он и Базили состояли в хороших отношениях [Адлерберг, 1853. С. 136] и при создании проекта церкви и поддержке дальнейшей жизнеспособности этой святыни христианской общины Керака Николай Владимирович опирался на точку зрения Константина Базили. Его мнение, изложенное в официальных донесениях, совпадает с доводами Н.В. Адлерберга, изложенными в пояснительной записке к проекту. Собственно, Константин Михайлович Базили в одном из донесений упоминает прямое сношение с графом Адлербергом по данному вопросу [РГИА, 797. Л. 70 об.].
Со временем проект Адлерберга оптимизировался. Если в изложении идеи от первого лица помимо церкви фигурировали строительство школы, «убежища для поклонников», а также, по возможности, отдельного помещения для причта, в дальнейшей ведомственной переписке фигурировала «школа для обучения детей и наставления их в вере», а также общее «помещение для причта и поклонников» [РГИА, 797. Л. 63].
Вот как К.М. Базили излагал свои соображения относительно проекта постройки церкви в Кераке в донесении посланнику России в Константинополе В.П. Титову:
«...Доставление сюда из России сумм ли новых, на сей предмет посвящённых, или утвари церковной в Корак вряд ли сообразно с предстоящею существенною целию. Цель сия — поддержание христианства в пустыне; она многотрудна и потребует не единовременных ныне взносов, не блеска и благолепия, но заботы постоянной и обеспечения источника доходов на будущее время» [РГИА, 797. Л. 78 об.].
Таким образом, в ходе реализации плана, возникшего из идеи митрополита Мелетия, более рациональным и целесообразным для главной цели (поддержания православного христианства в труднодоступном регионе) было решено строить более скромное церковное здание, однако сохранить значительную часть собранных пожертвований для обеспечения нужд построенного храма на годы вперёд. На момент начала реализации проекта постройки церкви в Кераке главный вопрос был в том, удастся ли собрать необходимую сумму.
Строительство церкви и депонирование основной суммы
Следуя рекомендациям, изложенным в проекте графа Адлерберга, сумму, собранную его поверенными за 1846 г., по распоряжению Синода разделили на две неравные части. Четыре тысячи рублей серебром были адресованы К.М. Базили через Азиатский департамент Министерства иностранных дел, чтобы тот, в свою очередь, передал их в Иерусалимскую патриархию для стройки в Кераке. Оставшиеся 12 557 рублей были переданы на хранение в Хозяйственное управление при Святейшем синоде.
Российское Министерство иностранных дел также активно включилось в реализацию проекта. 22 апреля 1848 г. министр иностранных дел граф Карл Васильевич Нессельроде направил обер-прокурору Синода графу Николаю Александровичу Протасову записку, в которой, в частности, предлагал внести в проект Н.В. Адлерберга важное изменение: деньги на содержание церкви в Кераке и «поддержание православия» в нём должны быть положены в российское кредитное учреждение [РГИА, 797. Л. 76 об.]. Таким образом, контроль за сохранением самой суммы, получением и расходованием процентов по ней сохранялся за российской стороной. Граф Адлерберг с этой точкой зрения полностью согласился.
Собранная Надеждой Бекетовой за период 1845-1846 гг. сумма была крупной, однако по масштабам задуманного проекта незначительной: по сведениям Синода, было собрано 2568 рублей 9,5 копейки серебром. По просьбе Н.А. Бекетовой срок сбора пожертвований был продлён ещё на год, в который она собрала ещё 3960 рублей 48 копеек. Общая сумма пожертвований на православную церковь в Кераке, собранная Н.А. Бекетовой за два года (без учёта накладных расходов), составила порядка 6528 рублей [РГИА, 797. Л. 73-73 об.]. Она хотела продлить сбор пожертвований в третий год, однако Синод не разрешил такое продление ввиду того, что со-
бранная сумма уже была достаточно большой. Собранные пожертвования через Синод и МИД также передавались в Иерусалимский патриархат со списком имён жертвователей для их поминовения в богослужениях3.
В то же время священники и прихожане города Пензы (родины Надежды Бекетовой), вдохновлённые примером своей соотечественницы, самостоятельно собрали на постройку церкви в Кераке ещё 2532 рубля и 69 У копейки серебром, которые и были переданы в Святейший синод в мае 1848 г. В этом же году поверенные Н.В. Адлерберга собрали 7905 рублей и 44 копейки серебром. Сумма была добавлена к депозиту проекта, хранящемуся в сохранной казне Санкт-Петербургского воспитательного дома. Кредитные билеты (свидетельства о принятии средств на депозит) хранились в хозяйственном совете Правительствующего синода.
Итак, в 1848 г. строительство церкви св. Георгия Победоносца в Кераке началось. Генеральный консул К.М. Базили сообщал посланнику Титову подробности:
«Фирманы и всякие правительственные распоряжения в таком деле бесполезны и могут разве усугубить препятствия. Стараниями Патриарха Кирилла и денежными пожертвованиями мусульмане — тамошние жители — уже не противодействуют, а бедуины допускают сообщение между монастырём [Святого Саввы? — А.Б.] и этим оазисом Петрской епархии, представляющей духовный оазис в стране Заиорданской. Но сообщения эти медленны, не верны и обходятся чрезмерно дорого. После долгих и секретных переговоров и с каракскими мусульманами, и с бедуинами, Патриарх успел отправить туда за несколько недель перед сим нужное число мастеровых и припасы жизненные для них, платя за провоз и конвой дороже того, что обходится самые припасы в Иерусалиме, и обеспечив участь сих людей в случае их погибели. По последним известиям уже выбрано место и положено основание церковному зданию в 26 аршин длиною и 17 шириною. Если не воспоследует препятствий, есть надежда в исходе лета окончить сей богоугодный подвиг с надлежащими предосторожностями, дабы тем не навлечь какого-либо гонения со стороны мусульман и не возбудить хищного инстинкта бедуинов» [РГИА, 797. Л. 78-78 об.].
Лейтенант Линч в своём путевом дневнике 1848 г. также упомянул новый строящийся христианский храм Керака: «Его стены сейчас примерно 12 футов в высоту, площадью примерно 74 на 40 футов; внутри есть возвышение на шести столбах» [Lynch, 1852. P. 235].
К сожалению, строительство церкви в Кераке не обошлось без интриги, связанной (как можно догадаться) с личностью митрополита Петры. Свидетелем развёртывания этой интриги оказался архимандрит Порфирий, он же изложил её в своём дневнике.
Узнав о том, что только часть суммы, собранной на строительство храма, будет передана в ведение Иерусалимского патриархата, митрополит Мелетий ходатайствовал через К.М. Базили, чтобы Н.А. Адлерберг выслал ему (Мелетию) оставшиеся деньги, ссылаясь на то, что переданной суммы недостаточно для завершения строительства. Однако Базили, со ссылкой на решение Синода, отказывал, и «митрополит гневался» [Порфирий, III, 1896, с. 463]. В конце сентября 1848 г. Мелетий сообщил архим. Порфирию о том, что в строящейся церкви обвалился потолок [Порфирий, Т. III. 1896. С. 346-347]. Однако К.М. Базили опроверг слова Меле-тия, апеллируя к тому, что главной причиной появляния слухов о неудачах стройки является желание Мелетия контролировать все собранные средства: «Когда оказалось известным, что деньги, собранные на Каракскую церковь, положены в банк, тогда стали валиться новые своды её», — приводит в своём дневнике слова генерального консула архимандрит Порфирий [там же. С. 464].
Также из записей Порфирия мы знаем имя ещё одного жертвователя на храм в Петре Аравийской. «Сегодня митрополит Мелетий сказал, что графиня Орлова дала 130о рублей на строительство церкви в Кераке», — гласит запись от 23 января 1849 г. [Порфирий, Т. III. 1896. С. 507]. Речь, видимо, идёт о графине Анне Алексеевне Орловой-Чесменской, единственной дочери графа Алексея Григорьевича Орлова. Графиня Анна Алексеевна умерла в октябре 1848 г., завещав распределить средства на благотворительность. Нам неизвестно, как наместник Иерусалимского патриарха распорядился упомянутой суммой.
Завершение строительства и освящение храма
Прогнозы генерального консула Базили оправдались с лихвой: новый храм был освящён в середине июля 1849 г. В официальной записке К.В. Нессельроде Н.А. Протасову от 3 февраля
3 В дневнике архимандрита Порфирия под 10 января 1849 г. есть запись о том, что «...г-жа Бекетова прислала в наше бейрутское консульство 1600 рублей на постройку той же церкви» [Порфирий, Т. III. 1896. С. 463]. Разница в цифрах объясняется тем, что суммы пожертвований, собранные Надеждой Бекетовой в разных губерниях, отсылались в Св. синод консисториями этих губерний и затем переправлялись в МИД по мере поступления. То есть в дневнике архимандрита Порфирия речь идёт о части суммы от сбора Надежды Аполлоновны из нескольких губерний, оказавшейся на тот момент в распоряжении генерального консула К.М. Базили.
1850 г. сообщалось о том, что в летом 1849 г. церковь в Кераке была освящена. Этот момент можно считать началом начисления и передачи процентов с суммы собранных пожертвований на нужды нового храма и его причта. Граф Нессельроде просил обер-прокурора Синода уведомить его о принятом решении для того, чтобы поставить в известность Иерусалимского патриарха [РГИА, 797. Л. 96-96 об.]. Николай Адлерберг, состоявший в переписке с Константином Базили и знакомый с подробностями этого события, описывает момент освящения церкви святого Георгия в своей книге:
«Таким образом предприятие, требовавшее необыкновенных предосторожностей, чтобы не навлечь гонений со стороны мусульман и не дать пищи жадности бедуинов, увенчалось полным успехом, во славу Бога, нам покровительствовавшего, и 17 июля 1849 г., в воскресный день, одинокая церковь христианская, сооружённая на земле неверных, освящена во имя св. Великомученика и Победоносца Георгия.
Предприняв многотрудное обозрение одичалой епархии своей, где некогда процветало православие, обретающее ныне единственный приют в Кераке, митрополит Мелетий желал сам освятить сооружённую по его мысли православную церковь и совершил туда сопряжённое с большими опасностями и значительными расходами путешествие. С незапамятных времён страна эта, подверженная всем политическим волнениям окружающей её пустыни и буйству кочевых бедуинов, не видала пастыря своего, постоянно пребывающего в самом Иерусалиме» [Адлерберг, 1853. С. 257-258].
Стоит отметить, что митрополит Петры Аравийской посетил главное христианское селение своей епархии впервые за примерно 50 лет. Предыдущее посещение Керака митрополитом (преосвященнейшим Мисаилом, предшественником Мелетия) состоялось на рубеже XVIII и XIX вв. [Муравьёв, 2014. С. 175-176]. Интересно также отметить, что керакская церковь св. Георгия Победоносца была освящена в день памяти святых отцов шести Вселенских соборов, укрепивших христианство как законную религию Римской империи и заложивших основы догматики.
В конце 1850 г. Синод принял решение выслать в Иерусалимскую патриархию проценты с основной суммы, а также ассигновать отдельную сумму для постройки в Кераке школы по ранее утверждённому проекту графа Адлерберга. В июне 1851 г. с накопленных процентов была выделена сумма 1300 рублей для постройки школы и инициирована её передача К.М. Базили. В декабре 1851 г. Хозяйственный совет Синода выделил из процентов первые 500 рублей серебром для того, чтобы направить её на содержание священнослужителей и повседневные нужды церкви святого Георгия в Кераке. В дальнейшем предполагалось ежегодно выделять по 500 рублей из процентов по вкладу и посылать их на поддержание православия в Керак.
Архим. Порфирий фиксирует поступление первого транша на содержание церкви и школы в октябре 1852 г. [Порфирий, Т. IV. 1896, С. 317]. Летом 1853 г. в Керак из Иерусалима были отправлены книги для школы:
«Сегодня отправился в Карак тамошний шейх Абдалла с отцом Хрисанфом, которого здесь называют маленьким Меццофанти, потому что он знает много языков. Преосвященный Мелетий снабдил их азбуками и Псалтирями арабскими и греческими в количестве 95 экземпляров и красными фесками (шапочками) для привлечения мальчиков в школу. Там торгует один мусульманин хевронский. Посредством его Мелетий снабжает деньгами духовенство и школу» [Порфирий, Т. V. 1899. С. 129].
Таким образом, на постройку церкви в Кераке была ассигнована сумма порядка 8000 рублей серебром (около 150 000 турецких пиастров), дополненная пожертвованиями графини Орловой. Остальная сумма собранных пожертвований (20 619 рублей серебром) приносила доход, проценты с которого пошли на постройку здания школы и ежегодные отчисления на поддержание церкви и её причта. Несмотря на то что сбор средств не достиг ожидаемой по проекту суммы, полученные средства вполне смогли покрыть необходимые нужды и реализовать все задуманные замыслы.
Дальнейшие свидетельства о жизни церковного прихода в Кераке
Сведения о дальнейшей жизни православной церкви в Кераке отрывочны и не фиксируются в официальных российских документах. Вероятно, это связано с событиями Крымской войны, прервавшей дипломатические сношения России и Турции.
Известный французский археолог, историк и нумизмат Фелисьен де Сольси, побывавший в Кераке в 1850 г., также свидетельствовал о том, что новая церковь построена.
«Мы миновали груды грязных отбросов и остановились за некоей оградой, прилегающей к небольшому каменному дому, отделённому от другого каменного строения узким двориком шириной всего несколько ярдов. Первое здание принадлежит христианской общине Карака; второе — собственно, их церковь. Два священника-грека живут в этой мрачной обители, и мы вынуждены препоручить себя их гостеприимству. <...> Небольшая церковь, которую я видел почти завершённой, теперь совсем достроена» (англ.) [Saulcy, 1854. P. 368, 486].
Данное свидетельство о том, что комплекс построек при церкви в Кераке функционировал в том числе как приют для путешественников, подтверждает, что проект, задуманный графом Адлербергом, реализовался полностью.
В дневнике архим. Порфирия есть запись о православных арабах Керака. В августе 1851 г. их предводитель, шейх Абдалла, поехал собирать своих земляков-единоверцев, «ушедших по случаю голода назад тому несколько лет и работавших в разных мусульманских деревнях около Хеврона» для того, чтобы вернуть их в Керак.
«Бог благословил его доброе предприятие. Ему удалось собрать всех, числом сто пятьдесят душ. Сегодня он принял благословение мое в обратный путь, получил от меня несколько десятков пиастров в добавок к вспоможению, оказанному преосвященным Мелетием возвращающимся домой духовным чадам его. <...> Замечательно, что ни один земляк его не потурчился во время долговременного пребывания в деревнях мусульманских. Утешаюсь твердостию веры христиан, живущих об он пол Иордана; хвалю и веротерпимость магометан палестинских» [Порфирий, Т. IV. 1896. С. 120-121].
Сам Н.В. Адлерберг вторично посетил Святую землю в 1860 г. и очень хотел увидеть своё детище в Кераке. Однако митрополиты Петры и Лидды отговорили его от путешествия в отдалённую местность, ссылаясь на большие опасности семидневного пути. Но всё же митрополит Мелетий подарил Николаю Владимировичу деревянный макет храмового комплекса Керака, состоящего из церкви, помещения школы и причта, а также принадлежащей храму цистерны. По свидетельству Адлерберга из его второй книги, вышедшей в 1867 г., на адрес церкви в Ке-раке продолжали ежегодно посылаться отчисления с процентов суммы, некогда положенной на вечное сохранение [En Orient. 1867. P. 414]. Отчёты обер-прокурора Святейшего синода на высочайшее имя фиксируют передачу процентов для церкви и школы в Кераке единожды: в 1858 г. в Иерусалимский патриархат было отправлено 2500 рублей (судя по всему, сумма за пять предыдущих лет) [Извлечения. 1860. С. 47].
Жизнь православной христианской общины вокруг церкви Керака продолжалась. Описание церкви и школы в 1870-х оставил Генри Тристрам в своей книге «Земля Моава; путешествия и открытия к востоку от Мёртвого моря и Иордана» (англ.):
«...солидное, респектабельное здание с двумя нефами и апсидой, с массивными квадратными колоннами, похожее на старинную норманнскую церковь. В западной части нефа находится колодец в полу, который всё ещё используется. На живописном распятии было несколько очень достойных византийских изображений святых с горящими перед ними лампадками, а внизу висели уменьшенные копии для поцелуев прихожан. Снаружи церкви аккуратная ограда, и еще одна в западной части, где находятся комнаты священника и школа, простое здание с циновками вдоль одной стороны — это его единственная мебель. Церковное миссионерское общество предоставило некоторые школьные учебники, Псалтыри и Заветы; и я заметил две хорошо поношенные большие арабские Библии с печатью Библейского общества на обложках. Школьному учителю очень нужна арабская Библия с пояснениями на полях, а это дорого; однако мы с радостью пообещали послать ему одну по возвращении в Иерусалим» [Tristram, 1873. P. 97-98].
Перед нами картина жизни простой арабской общины. Не процветающей, но вписанной в культурный ланшафт привычной жизни селения, отдалённого от основных паломнических путей. Судя по всему, запланированное помещение для размещения паломников к этому времени было занято под нужды школы и причта.
Церковь в Кераке упоминает и британский поэт-путешественник Чарльз Монтагю Доти в своей книге «Путешествия в пустынную Аравию» (англ.):
«У них есть церковь в честь Св. Георгия: импозантный деревенский священник и дьякон-сириец — вот и весь её клир. Странно видеть христианскую религию здесь, отправляемую среди шатров Кедара!» [Doughty, 1921. P. 24].
Это свидетельство очевидца конца 1880-х гг.
В русской художественной литературе и сочинениях русских путешественников крайне мало упоминаний о Кераке, и тем более о керакской церкви. Согласно «Сообщениям ИППО», первый русский путешественник по Заиорданью побывал в Кераке в 1894 г. В следующем году здесь побывал ещё один путешественник из России [СИППО, Т. VI. 1896. С. 86-87, 641-668]. Первый, Леонид Афанасьевич Коробов из Пермской губернии (впоследствии заметный деятель Пермского отдела ИППО), не оставил свидетельств о керакской церкви; в короткой заметке из «Сообщений ИППО» упоминается лишь, что он был первым «москоби», которого видело население Керака. Особо Леонид Афанасьевич отметил радушный и тёплый приём местных православных жителей. Второй русский путешественник в Кераке, оставивший более подробные дневниковые записи, также не упомянул о церкви, хотя прожил в Кераке пять дней. Отправившийся в Заиорданье в 1898 г. художник Н.К. Клуге в Керак вообще не заезжал: по заданию Русского археологического института в Константинополе он имел целью посещение Мадабы, где должен был сфотографировать недавно открытые археологические древности и зарисовать мозаику пола византийской церкви VI в. с картой святых мест [СИППО, Т. XII. 1902. С. 152-216].
Несколько неожиданно церковь в Кераке упоминается в вышедшем в 1910 г. труде выдающегося казанского исламоведа Николая Петровича Остроумова «Исламоведение», в контексте главы об арабах-христианах.
«В самом городе Петре [следуя греческой традиции, Остроумов также называет Керак Пе-трой. — А.Б.] христианский храм подвергся запустению в 1834 г. О полуразрушенной христианской крепости времен крестоносцев — Кераке, в Каменистой Аравии, также известно, что там до 19 столетия уцелело не более 200-300 душ христиан обоего пола, которые, вследствие редких сношений с христианами соседней иерусалимской патриархии и невольного (?) безучастия последней к судьбе арабских христиан, сделались не то мусульманами, не то христианами. Замечательно, что только в 1849 году митрополит Петрейский Мелетий решился построить в Кераке вместе с церковью и школу! Когда церковь и школа были отстроены, митрополит Мелетий, как истинный просвещенный пастырь самолично отправился на место, освятил храм, открыл школу, рукоположил двух священников (одного из местных христиан), привез с собой учителя для новой школы из Иерусалима, и в двухмесячное пребывание в Кераке наставил, одарил всех и каждого и своими отеческими ласками и убеждением успел возвратить в православие несколько омусульманившихся семейств, совратившихся в ислам вследствие своего глубокого невежества, по неимению опытного руководителя в лице священника» [Остроумов, 1910. С. 250].
То есть единственное упоминание истории постройки керакской церкви св. Георгия в научной русскоязычной литературе было изложено с «грекоцентричной» точки зрения, не учитывающей роли русских паломников-энтузиастов и российских государственных институтов.
Заключение
Таким образом, мечта митрополита Мелетия по упрочнению православного христианства в епархии Петры Аравийской была реализована по инициативе русской паломницы и русского паломника, а также при активном содействии российских государственных учреждений, а именно МИДа и Святейшего синода.
Такая активная помощь с реализацией этой инициативы со стороны российского государства, видимо, обеспечивалась потому, что сам проект находился в русле внешнеполитических интересов и своими масштабами отвечал требованиям вести деятельность в Палестине, но делать это без размаха, привлекающего внимание конкурирующих держав и османского правительства. В случае первых раздражающим фактором могло стать наращивание российского влияния в регионе, а в случае второго — сама поддержка местных христиан. Из-за отдалённости и малозначительности региона эта поддержка не могла иметь никакого влияния на турецкую государственность. Также вполне вероятно, сочувствие и содействие российских государственных институтов в реализации проекта было вызвано высоким статусом одного из инициаторов — графа Адлерберга.
Свидетельства путешественников в последующие десятилетия XIX в. демонстрируют, что жизнь христианской общины Карака не замирала. Вполне вероятно, с какого-то момента она продолжалась уже без финансовой поддержки со строны России (только во второй половине XIX столетия Россия и Турция дважды прекращали дипломатические отношения по причине войн). Отдалённость от основных паломнических маршрутов не обеспечивала общине Карака избытка внимания извне, однако сохранившаяся и доныне церковь святого Георгия Победоносца подтверждает, что основная цель проекта — поддержание православного христианства
в епархии Петры Аравийской — в итоге была достигнута. Сейчас этот город носит официальное название Аль-Карак и находится на территории Иорданского Хашимитского королевства.
Мониторинг современных интернет-ресурсов позволил обнаружить ГИС-платформу mapio.net с подробной картой Аль-Карака и отметками различных достопримечательностей в нём. Церковь св. Георгия обозначена как Greek Orthodox Church — St.George. Вблизи на карте поставлена ещё одна точка, подписанная как Orthodox Moskovite church in Karak. Несмотря на то что координаты этих двух точек не совпадают на несколько десятков метров, упоминание о «московитской» церкви не может относиться ни к какому другому объекту поблизости. Это может являться свидетельством того, что спустя два века жители Аль-Карака помнят о вкладе русских в поддержку православного христианства в Заиорданье.
Литература
Адлерберг Н.В. Из Рима в Иерусалим / Соч. гр. Николая Адлерберга. — СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1853. Т. VII.
— 262 с.
Бутова Р.Б. Школа Е.Ф. Бодровой. К 150-летию русского учебного дела в Святой Земле // Русская Палестина. Россия в Святой Земле. Материалы Международной научной конференции. — СПб., 2016. — С. 121-134.
Вах К.А. Великий князь Константин Николаевич и русское паломничество в Святую Землю: К 150-летию основания Русской Палестины. — М.: Индрик, 2011. — 62 с.
Вах К.А. Русский императорский дом и христианский Восток в период царствования Александра II // Славянский альманах 2013. — М.: Индрик, 2014. — С. 116-135.
Житие и подвиг блаженной и преподобной Евфросинии игуменьи Вседержителя Спаса и пречистой Его Матери, иже есть в Полоцке граде [Электронный ресурс] // Электронные публикации Института русской литературы (Пушкинского дома) РАН. Режим доступа: http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=10128 (дата обращения 21.03.2023).
Извлечения из отчёта по ведомству духовных дел православного исповедания за 1858 год. — СПб.: Синодальная типография, 1860. Т. IV. — 140 с.
Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в XIX — начале XX в. — М.: Индрик, 2006. — 512 с.
Муравьёв А.Н. Записка о жизни архиепископа Петры Мисаила, эпитропа Пресвятого Гроба / Публикация И. Смирновой // Иерусалимский православный семинар. 2014. № 5. — С. 171-188.
Муравьёв А.Н. Путешествие ко святым местам в 1830 году. Часть II. Четвёртое издание. — СПб., 1840. Т. VI. — 393 с.
Остроумов А.Н. Исламоведение: 1. Аравия — колыбель Ислама. — Ташкент: Тип. при канцелярии ташкентского генерал-губернатора, 1910. — 278 с.
Панченко К.А. Карак [Электронный ресурс] // Православная энциклопедия. Режим доступа: https://www.pravenc.ru/ text/1470395.html (дата обращения 19.08.2023).
Письмо из Иерусалима. — СПб.: Синодальная тип., 1857. — 13 с.
Порфирий (Успенский), епископ. Книга бытия моего: Дневники и автобиографические записки епископа Порфирия Успенского. Т. I, III, IV, V. Изд. Имп. Академии наук на иждивении Императорского Православного Палестинского Общества. Под ред. П.А. Сырку. — СПб., 1896, 1899.
Путешествие Василия Гагары в 1634 году // Сказания русского народа / Собранные И. Сахаровым. Т. 2. Кн. 8. — СПб., 1849. — C. 109-122.
Путешествие во Иерусалим Саровской общежительной пустыни иеромонаха Мелетия в 1793 и 1794 году. 2-е изд.
— СПб.: Тип. Решетникова, 1800. — 325 с.
Путешествие московских купцов Трифона Коробейникова и Юрия Грекова по святым местам в 1582 году // Сказания русского народа / Собранные И. Сахаровым. Т. 2. Кн. 8. — СПб., 1849. — C. 138-158.
Путешествие по святым местам иеродьякона Ионы в 1651 году // Сказания русского народа / Собранные И. Сахаровым. Т. 2. Кн. 8. — СПб., 1849. — C. 159-168.
Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 109. Оп. 2. Д. 6700-4.
Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 797. Оп. 13. Д. 36229.
Смирнова И.Ю. Россия и Англия в Святой земле в канун Крымской войны. — М.: Индрик, 2015. — 395 с.
Сообщения Императорского Православного Палестинского Общества [СИППО]. Т. VI. — СПб., 1896. — 768 с.
Сообщения Императорского Православного Палестинского Общества [СИППО]. Т. XII. — СПб., 1902. 859 с.
Уманец А. Поездка на Синай с приобщением отрывков о Египте и Святой Земле. Часть II. — СПб.: Тип. III Отделения С.Е.И.В.К., 1850. — 372 с.
Хождение на Восток гостя Василия Познякова со товарищи // Библиотека литературы Древней Руси / РАН. ИРЛИ; Под ред. Д.С. Лихачева, Л.А. Дмитриева, А.А. Алексеева, Н.В. Понырко. Т. 10: XVI век. — СПб.: Наука, 2000. — C. 48-93.
Якушев М.М. Русское православное паломничество на Ближний Восток в контексте османо-российских отношений (1774-1847 гг.). — М.: Индрик, 2018. — 510 с.
Doughty C.M. Travels in Arabia Deserta. Vol. 1. 3rd edition. London: P.L. Warner, 1921, Т. XXXVII. 623 p.
En Orient: Impressions et réminiscences. Volume I. St. Pétersbourg, Imprimerie centrale du Ministère des finances, 1867. Т. V. 524 p.
Lynch W.F. Narrative of the United States Expedition to the River Jordan and the Dead Sea. London, 1852. Т. XVI. P. 26-332.
Saulcy F. de. Narrative of a journey round the Dead Sea, and in the Bible lands, in 1850 and 1851. Vol. 1. London: Richard Bentley, 1854. XVI. 560 p.
Travels Syria and the Holy Land by the late John Lewis Burckhardt. Published by the Association for promoting the discovery of the interior parts of Africa. London: John Murray, Albemarle Street, 1822. Т. XXIII, [3], 668 p.
Tristram H.B. The land of Moab; travels and discoveries on the east side of the Dead Sea and the Jordan. New York: Harper and brothers, 1873. 416 p.
References
Adlerberg N.V. From Rome to Jerusalem. St. Petersburg: Type. Imp. Academician Sciences, 1853, vol. 7, 262 p. (In Russian)
Butova R.B. School E.F. Bodrova. To the 150th anniversary of Russian education in the Holy Land. Russian Palestine. Russia in the Holy Land. Materials of the International Scientific Conference. St. Petersburg, 2016, pp. 121-134. (In Russian)
Communications of the Imperial Orthodox Palestine Society. T. XII. St. Petersburg, 1902, 859 p. (In Russian)
Communications of the Imperial Orthodox Palestine Society. T.VI. St. Petersburg, 1896, 768 p. (In Russian)
Doughty C.M. Travels in Arabia Deserta. Vol.1. 3rd edition. London: P.L. Warner, 1921, vol. 37, 623 p.
En Orient: Impressions et réminiscences. Volume I. St. Pétersbourg, Imprimerie centrale du Ministère des finances, 1867, vol. 5, 524 p.
Extracts from the report on the Department of Spiritual Affairs of the Orthodox Confession for 1858. St. Petersburg: Synodal Printing House, 1860, vol. IV, 140 p. (In Russian)
Journey to Jerusalem of the Sarov Cenobitic Hermitage of Hieromonk Meletius in 1793 and 1794. 2nd ed. SPb.: Type. Reshetnikova, 1800. 325 p. (In Russian)
Letter from Jerusalem. St. Petersburg: Synodal typ., 1857, 13 p. (In Russian)
Lisovoy N.N. Russian spiritual and political presence in the Holy Land and the Middle East in the 19th — early 20th centuries. Moscow: "Indrik", 2006, 512 p. (In Russian)
Lynch W.F. Narrative of the United States Expedition to the River Jordan and the Dead Sea. London, 1852, vol. 16, p. 26-332.
Muravyov A.N. Note on the life of Archbishop Petra Misail, Epitrope of the Holy Sepulcher. Publication by I. Smirnova. Jerusalem Orthodox Seminar, 2014, no. 5, pp. 171-188. (In Russian)
Muravyov A.N. Travel to holy places in 1830. Part II. Fourth edition. St. Petersburg, 1840, vol. 6, 393 p. (In Russian)
Ostroumov A.N. Islamic Studies: 1. Arabia — the cradle of Islam. Tashkent: Type. at the office of the Tashkent Governor-General, 1910, 278 p. (In Russian)
Panchenko K.A. Karak. URL: https://www.pravenc.ru/text/1470395.html (access date 08/19/2023). (In Russian)
Porfiry (Uspensky), bishop. The Book of My Being: Diaries and Autobiographical Notes of Bishop Porfiry Uspensky. T. I, III, IV, V. Ed. Imp. The Academy of Sciences is dependent on the Imperial Orthodox Palestine Society. Ed. P.A. Cheese. St. Petersburg, 1896, 1899. (In Russian)
Russian State Historical Archive. Fund 797. Inventory 13. File 36229. (In Russian)
Russian State Historical Archive. Fund. 109. Inventory 2. File 6700-4. (In Russian)
Saulcy F. de. Narrative of a journey round the Dead Sea, and in the Bible lands, in 1850 and 1851. Vol. 1. London: Richard Bentley, 1854, XVI, 560 p.
Smirnova I.Yu. Russia and England in the Holy Land on the eve of the Crimean War. Moscow: Indrik, 2015, 395 p. (In Russian)
The journey of Moscow merchants Trifon Korobeinikov and Yuri Grekov to holy places in 1582. Tales of the Russian people. Collected by I. Sakharov. T. 2. Book. 8. St. Petersburg, 1849, pp. 138-158. (In Russian)
The journey of Vasily Gagara in 1634. Tales of the Russian people. Collected by I. Sakharov. T. 2. Book 8. St. Petersburg, 1849, pp. 109-122. (In Russian)
The life and feat of the blessed and reverend Euphrosyne, Abbess of the Almighty Savior and His Most Pure Mother, who is also in Polotsk. URL: http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=10128 (date accessed 03/21/2023). (In Russian)
Travel to the holy places of Hierodeacon Jonah in 1651. Tales of the Russian people. Collected by I. Sakharov. T. 2. Book. 8. St. Petersburg, 1849, pp. 159-168. (In Russian)
Travels Syria and the Holy Land by the late John Lewis Burckhardt. Published by the Association for promoting the discovery of the interior parts of Africa. London: John Murray, Albemarle Street, 1822, vol. 333, [3], 668 p.
Tristram H.B. The land of Moab; travels and discoveries on the east side of the Dead Sea and the Jordan. New York: Harper and brothers, 1873, 416 p.
Umanets A. Trip to Sinai with excerpts about Egypt and the Holy Land. Part II. St. Petrsburg: Type. III Department of S.E.I.V.K., 1850, 372 p. (In Russian)
Vakh K.A. Grand Duke Konstantin Nikolaevich and the Russian pilgrimage to the Holy Land: To the 150th anniversary of the founding of Russian Palestine. Moscow: Indrik, 2011, 62 p. (In Russian)
Vakh K.A. Russian Imperial House and the Christian East during the reign of Alexander II. Slavic Almanac 2013. Moscow: Indrik, 2014, pp. 116-135. (In Russian)
Walking to the East of the guest Vasily Poznyakov and his comrades. Library of Literature of Ancient Rus'. RAS. IRLI; Ed. D.S. Likhacheva, L.A. Dmitrieva, A.A. Alekseeva, N.V. Ponyrko. T. 10: XVI century. St. Petersburg: Nauka, 2000, pp. 48-93. (In Russian)
