СТРАТЕГИЯ "СИЛОВОГО ПРИНУЖДЕНИЯ" В УСЛОВИЯХ СОХРАНЕНИЯ СТАГНАЦИИ В РОССИИ Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

УДК 327

Стратегия «силового принуждения» в условиях сохранения стагнации в России

Алексей ПОДБЕРЁЗКИН Артём ЖУКОВ

Стратегия «силового принуждения» - основа современной международной политики Запада

Идеальная политическая победа -это победа без кровопролития, без прямого использования военной силы, о чём говорил ещё великий Сунь-цзы. В разные годы и в разных странах шёл настойчивый поиск таких стратегий, который усилился по вполне объективным причинам, связанным с появлением оружия массового уничтожения

(ОМУ). В итоге за 1950-2000-е годы было разработано множество концепций, сочетающих использование «мягкой» и «жёсткой силы», которые уже в новом столетии привели к созданию в США некоего синтеза, объединяющего в единое целое все силовые инструменты политики -стратегию «силового принуждения» [1]. Стратегия «силового принужде-

ПОДБЕРЁЗКИН Алексей Иванович - доктор исторических наук, профессор кафедры всемирной и отечественной истории, директор Центра военно-политических исследований МГИМО(У) МИД России. E-mail: podberezkin@gmail.com

ЖУКОВ Артём Владимирович - аспирант кафедры социологии МГИМО(У) МИД России. E-mail: avzh86@rambler.ru

Ключевые слова: международная обстановка, военно-политическая обстановка, невоенные средства политического давления, стратегия «силового принуждения», национальный человеческий капитал.

1 The National Military Strategy of the United States of America. 2015. Washington. June 2015.

ния» (the power to coerce)*, лежащая в основе современной политики западной локальной человеческой цивилизации (ЛЧЦ), заключается в том, чтобы с помощью эскалации силовых действий, усиливающих прямое и косвенное воздействие, добиться политического результата, максимально отсрочив на максимально длительный период (при сохранении, даже увеличении возможностей использования) прямое использование военной силы.

Добиться такого политического результата проще простого в условиях сохранения стагнационного развития России в последние годы [2].

Набирающие силу две противоборствующие тенденции - снижение роли России относительно других стран в экономической области и усиление её военно-политического влияния - создают благоприятные условия для реализации стратегии «силового принуждения» в отношении России: расширение спектра сил и средств, поиск новых способов силового воздействия.

Эта тенденция хорошо просматривается не только на примере отношений России с Западом, но также заметна при наблюдении за её союзником по ОДКБ - Казахстаном, который уверенно дрейфует от нас к потенциальным противникам. В частности, в принятой в декабре 2017 г.

Стратегии развития Казахстана до 2025 г. (как, впрочем, и в ряде других документов) внешнеполитические приоритеты расставлены точно. И не в пользу России [3].

Очевидно, что Казахстан и другие союзники России становятся прямыми объектами стратегии «силового принуждения», целью которой является разрушение формирующихся военно-политических связей и структур, которые могли бы противостоять военно-политической коалиции Запада ещё до применения военной силы. Поэтому совсем не случайно Запад категорически отказывается от сотрудничества с ОДКБ и евразийскими институтами, пытаясь даже вообще отрицать их право на существование, тем самым подсказывая участникам евразийского процесса желательную модель поведения. Надо признать, что целый ряд признаков свидетельствует о том, что это Западу удаётся. В частности, если речь идёт о «равноудалённой» внешнеполитической стратегии Казахстана, Туркмении, Киргизии, Таджикистана и Армении, которые могут постепенно настолько «равноудалиться», что станут не союзниками, а нейтральными государствами по отношению к России, а затем - как Грузия и Украина - превратиться в противников [4].

2 Подберёзкин А. И. Современная военная политика России. М.: МГИМО(У), 2017. Т. 2.

3 Кто пишет стратегию для Казахстана? // URL: http://www.stanradar.com/news/full/27571-kto-pishet-strategiju-dlja-kazahstana.html

4 Подберёзкин А. И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке: аналитический доклад. М.: МГИМО(У), 2016.

* «Стратегия принуждения» - стратегия достижения политических целей США, избегая прямого применения военной силы, в условиях широкого использования новых средств и способов применения силы, которые появились в результате развития глобализации в экономике, информатике, культуре и других областях (The Power to Coerce: Countering Adversaries Without Going to War. Cal.: RAND, 2016. P. IX).

В отличие от политики прямого -дипломатического, политического, военного - давления, традиционно существовавшей до недавнего времени, стратегия «силового принуждения» предполагает одновременно системно и комплексно, всеми силами, средствами и способами, наконец, сетецентрично, против всех основных целей использовать силу в интересах политики для достижения решительных и бескопро-миссных, исключающих реальные переговоры целей [5].

Главное, что получается в случае эффективного применения «стратегии принуждения» - это использова-

ние преимуществ в новых областях противоборства [6]. И не обязательно и не всегда военных, а в сочетании всех силовых средств и способов, предоставляющих такие преимущества.

Социально-экономический кризис в любой стране - идеальное условие для внешнего вмешательства США, что они уже не раз использовали. Причём не только по отношению к развивающимся странам, но и в отношении современной России. Это идеальное состояние кризиса может быть создано и искусственно, что является наиболее приоритетной целью «стратегии принуждения».

Применение стратегии «силового принуждения» против России

Примечателен пример, когда в разгар системного кризиса в России в начале нового столетия аналитики RAND признали, что состояние страны безнадёжно и необходимо будет брать ситуацию под свой непосредственный контроль. В 2002 г. в США был опубликован доклад корпорации RAND под названием «Заключение о степени упадка России. Тенденции. Последствия для США и военно-воздушных сил США», в котором России приписывали ряд признаков, характеризующих «несостоявшиеся» или «терпящие неудачу» государства.

Главный вывод, по мнению авторов доклада, заключался в том, что

усилия Москвы по восстановлению центральной власти и её способности контролировать страну демонстрируют, что «большая часть этого контроля уже утеряна» (возможно, даже уже окончательно и безвозвратно).

Более того, по их мнению, у России в то время уже не было перспективы. Ухудшение демографической ситуации, здоровья людей и увеличение смертности среди мужчин ставило под сомнение способность страны решать возникающие перед ней экономические проблемы и поддерживать свою боеспособность хотя бы на существующем уровне. Таков был категорический вывод. Поэтому аналитики RAND подчёрки-

5 Gompert D. C, Binnendijk H. The Power to Coerce: Countering Adversaries Without Going to War // RAND. 2016. P. 2-5.

6 Joint Operating Environment (JOE) 2035. The Joint Force in a Contested and Disordered World // Chiefs of Staff. 2016. 14 July. P. 42-46.

вали, что признаки упадка в дальнейшем будут только прогрессировать. Показатели развития России за последние десять лет (с 2007 по 2017 г.) демонстрируют, что «прогресс» действительно налицо: подавляющее большинство маркеров продолжает ухудшаться. Главные из них связаны с развитием национального человеческого капитала (НЧК) и остаются фактически на одном уровне *.

Упадок основных сфер жизни общества вместе с ростом межнациональной напряжённости создаёт угрозу гражданской войны в России. На это также делается ставка в стратегии «силового принуждения» - чем хуже ситуация в стране, тем податливее для внешнего давления её общество и элита.

И обстановка в России в этой области близка к катастрофической, что был вынужден признать и президент В. В. Путин (ноябрь 2017 г.), предлагая очередные меры по стимулированию положительных демографических тенденций. Она практически не изменилась с 2007 г.

Из 36 рассмотренных вариантов демографического прогноза, выполненного Институтом демографии в 2016 г., 32 предсказывают большее или меньшее сокращение численности населения к 2050 г.

Важно, что такие пессимистические выводы делаются на фоне вполне оптимистических демографических прогнозов развития США, а тем более Китая и Индии, а также Пакистана, Индонезии, Турции и це-

лого ряда других стран, включая «старые» европейские державы.

Таким образом, заявляют аналитики RAND, с полным правом можно говорить о деградации российского государства. Оно, по их мнению, неспособно обеспечить своим гражданам такие главные ценности, как гарантия личной безопасности, исполнение закона в области экономических взаимоотношений и защита от любой внешней угрозы. По сути дела, вывод RAND в 2002 г. означал приговор для России, который, однако, поставил под сомнение своими действиями В. В. Путин в последующие годы, а конъюнктура нефтяных цен облегчила ему эту задачу.

Но при этом выводе RAND, надо особо отметить, ценность России как сырьевой «дойной коровы» подчёркивается в докладе особо: «Нельзя забывать, что Россия является крупным производителем и поставщиком энергоресурсов и в ближайшие годы кардинальных изменений в этом направлении не произойдёт. Через неё, в частности, осуществляется транзит нефти и газа из региона Каспия, который определён как один из ключевых для интересов национальной безопасности США». Иными словами, в «обрушающемся» государстве надо вводить внешний контроль, естественно контроль США, которому могут помешать только остатки государственного суверенитета - власть федерального правительства и дееспособные институты, прежде всего силовые. Против них и были направлены, ос-

* Этот процесс был очевиден уже в 2007-2011 гг., когда развитие НЧК фактически остановилось (Подберёзкин А. И. Национальный человеческий капитал. В 5 томах. М.: МГИМО(У), 2012, Т. 2).

новные действия по дестабилизации в начале 2000-х годов [2, с. 84-130].

Аналитики приходят к неутешительному для России выводу: «Когда приходящее в упадок государство неспособно справиться с каким-либо кризисом, который потенциально опасен для интересов других стран, то последние должны брать ситуацию под свой контроль». По мнению авторов доклада, США предстоит серьёзно вмешаться во внутриполитическую жизнь России.

Основные возможные поводы для вторжения в Россию, согласно материалам доклада, удивительным образом совпадают с декларациями администраций США в 20022017 гг., а именно:

- нападение России на соседние страны;

- попадание российского вооружения (особенно ядерного) в руки агрессивных режимов и террористов;

- гражданская война на территории России;

- предоставление Россией убежища участникам международных террористических и криминальных организаций;

- крупномасштабная экологическая катастрофа.

Как видно из перечня, большинство поводов так или иначе связано с состоянием внутриполитической ситуации в России, к которой после 2002 г. были добавлены «вмешательство в военные конфликты в Грузии

и на Украине». При этом ситуация стала меняться в связи с изменением внешнеполитической обстановки вокруг России. Как отмечают в RAND, выполнение боевых задач, в случае возникновения одного или нескольких поводов к вторжению, осложняется полным отсутствием соответствующего планирования и подготовки. Авторы доклада подчёркивают, что американская военная мысль больше была направлена на возможные операции и взаимодействия с бывшими постсоветскими республиками, чем с самой Россией. Иными словами, Россию настолько «списали» со счётов к 2002 г., что договаривались уже с её соседями.

Значительные улучшения в сфере обороны России привели к тому, что появилась необходимость на время смягчить военно-силовую конфронтацию, усилив невоенные инструменты политики «силового принуждения». Однако этот стратегический просчёт предлагается исправить мерами в политической области (от которых впоследствии отказались). Вывод из доклада заключается в следующем: так как США в скором будущем предстоит продемонстрировать военную мощь, оказывая «помощь» Российской Федерации, изучение рельефа местности, проведение учений и совместных операций на российской территории являются важной стратегической задачей для военно-воздушных сил Штатов.

ОДКБ - объект стратегии «силового принуждения»

В целях разрушения союзнических отношений и дезинтеграции ОДКБ против государств - членов

Организации применяются отработанные технологии так называемой «гибридной войны», информа-

ционный прессинг, экономический шантаж.

Так, генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа на пресс-конференции в Москве заявил: «...Всё, что сегодня делается ОДКБ, подаётся не так, как оно есть. И понятно для чего. Для того чтобы Таджикистан не был вместе с Россией. У них самая главная задача - расколоть наше единство, развести по национальным квартирам, а потом в одиночку диктовать условия» [7].

Одним из наиболее серьёзных вызовов безопасности государств -членов ОДКБ сегодня является международный терроризм. Анализ данных мировых СМИ говорит о возрастании террористической активности в мире.

На территории государств, граничащих с зоной ответственности ОДКБ, в первом квартале 2017 г. было совершено 35 терактов [8].

Произошёл теракт в Петербургском метро.

Органами безопасности Российской Федерации вскрыта и обезврежена преступная группа, состоящая из граждан России и выходцев из Центральной Азии, нацеленная на осуществление террористических акций в различных городах России.

По имеющейся информации, в последнее время предпринимаются попытки снять переговорным путём противоречия между ИГИЛ

и «Аль-Каидой» * и объединить эти две террористические организации в союз. В случае реализации такой инициативы, террористическая угроза в мире многократно возрастёт. По мнению Евгения Сатановско-го, президента Института Ближнего Востока, за этим стоят США, Катар, Турция и Саудовская Аравия [9].

О том, что США в соответствии со стратегией «силового принуждения» отнюдь не исключают применения военной силы в отношении России и других стран, свидетельствуют достаточно многочисленные оценки самых различных последствий такой стратегии [10].

При этом, по их мнению, возможно развитие по нескольким вариантам военного сценария, которые могут (по последствиям) существенно отличаться друг от друга в зависимости от длительности конфликта. В частности, предполагается, что военный конфликт может продолжаться от нескольких дней до одного года, т. е. носить длительный характер.

Это, в свою очередь, неизбежно означает, что:

- во-первых, совершенно необязательно использование ОМУ в массовом масштабе, которое может быть заменено применением высокоточного оружия (ВТО) (например, больших количеств крылатых ракет);

7 В ОДКБ знают, как защитить границы от экстремистов // Вестник Кавказа // URL: http:// so-l.ru/news/y/2016_09_07_v_odkb_znayut_kak_zashitit_granici_ot_ek

8 Семериков В. Против государств ОДКБ идёт «гибридная война» // URL: http://kginfo.ru/ valerij-semerikov-protiv-gosudarstv-odkb-idet-gibridnaya-vojna/

9 Объединение ИГИЛ и «Аль-Каиды» - заслуга США? // URL: http://nsn.fm/in-the-world/ ekspert-obedmemi-igü-i-al-kaidy-zasluga-ssha.php

10 Подберёзкин А. И. Третья мировая война против России: введение в концепцию. М.: МГИМО(У), 2015.

* Деятельность указанных группировок законодательно запрещена на территории Российской Федерации.

- во-вторых, длительный конфликт требует совершенно иных запасов вооружений военной и специальной техники (ВВСТ), боеприпасов и мобилизационных резервов, а в конечном счёте дееспособного государства, которое будет в состоянии оказать долгое сопротивление.

Сказанное имеет прямое отношение к России: чем сильнее будет государство, его экономика и институты, чем больше будут его возможности к сопротивлению (включая резервы), тем эффективнее оно сможет вести вооружённую борьбу с противником в длительный период времени - до одного года и более. При этом сохранение возможностей к ведению боевых действий прямо связано с дееспособностью государ-

ства и его социально-экономическими возможностями.

Как видно из оценок RAND, потери США могут привести к тому, что они полностью лишатся своего потенциала. Это будет означать фактическое поражение (даже учитывая то, что противник будет полностью уничтожен).

В полной мере эту ситуацию можно транслировать на Россию, что добавляет аргументов в пользу политики «силового принуждения», которая минимизирует военные средства в пользу невоенных силовых средств. Интересны в этой связи оценки возможных экономических потерь США и КНР в случае полномасштабной войны в течение одного года (табл.).

Таблица

Оценка экономических потерь США и КНР в случае ведения в течение одного года полномасштабной войны [11]

Категория Потери США Потери КНР

Торговля Снижение на 90% в двусторонней торговле Снижение на 90% в двусторонней торговле; снижение на 80% в региональной торговле; снижение на 50% в мировой торговле

Потребление Снижение на 4% Снижение на 4%

Доход от прямых иностранных инвестиций (без учёта потерь активов) Потеря 9 млрд долл. Потеря 500 млн долл.

Потери ВВП 5-10% 25-35%

11 Gompert D. C., Cevallos A. S., Garafola C. L. War with China: Thinking Through the Unthinkable // RAND. 2016. P. 48.

Отсюда следует вывод: для сохранения суверенитета и национальной идентичности России в условиях резкого ухудшения внешнеполитической обстановки до 2025 г. исключительно важное значение имеет повышение темпов развития экономики и уровня технологического развития совместно с количеством и качеством НЧК уже в краткосрочной перспективе - 2018-2020 гг. Это вполне осознаётся правящей российской элитой, что подтверждает прогноз Минэкономразвития РФ ещё 2013 г., нацеленный на инновационное развитие страны до 2030 г. [12]. В нём, в частности, предлагалось три варианта такого «инновационного» сценария, показатели которых существенно отличаются друг от друга.

Так, инновационный сценарий развития опирался на использование конкурентных преимуществ российской экономики не только в традиционных секторах (энергетика, транспорт, аграрный сектор), но и в новых наукоёмких секторах и «экономике знаний» и масштабное изменение структуры российского экспорта.

Однако к концу 2017 г. стало ясно, что достигнуть прогнозируемых результатов к 2030 г. не удастся. Тем более не удастся достичь прогнозных результатов к 2020 г., так как период 2010-2017 гг. оказался полностью «провальным». Примечательно в этой связи даже не то, что в основу развития были положены абстрактные принципы

«инновации» (чего стоит одно лишь утверждение об «определении специализации России на рынках высокотехнологической продукции»), которые имели очень отдалённое отношение к реальности. Политика «инновации» походила скорее на набор наукообразных пожеланий, взятых из учебников по макроэкономике.

При этом общие приоритеты были указаны верно, но с той оговоркой, что в последующие годы делалось всё ровно наоборот.

Так, прогнозировалось, что частные и государственные расходы на здравоохранение возрастут с 4,6% ВВП в 2010 г. до 6,1% в 2020 г. и до 7,1% к 2030 г.; расходы на образование соответственно до 6,0 и 6,5% ВВП (в 2010 г. - 5,2% ВВП).

Расходы на науку увеличатся с 1,2% ВВП в 2010 г. до 2,5% в 2030 г., что сопоставимо с параметрами развитых стран.

При этом предполагалось существенное повышение параметров эффективности экономики: энергоёмкость ВВП по отношению к 2010 г. снизится в 2020 г. на 23%, в 2030 г. - на 41%; производительность труда возрастёт в 2020 г. в 1,5 раза по отношению к 2010 г., в 2,3 раза - к 2030 г. [13].

Считалось (и не без оснований), что при указанных предпосылках российская экономика будет развиваться быстрее мировой и её доля повысится с 3,8% в 2010 г. до 4% в 2020 г. и до 4,3% мирового ВВП к 2030 г.

По размеру экономики Россия переместится с 6-го места в 2011 г. на 5-е в 2014 г., обогнав Германию.

Сценарий предполагал сохранение нулевого баланса текущего счёта, который будет достигнут

12 Прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2030 года. Минэкономразвития РФ // URL: http://economy.gov.ru/minec/activity/ sections/macro/prognoz/doc20131108_5

13 Подберёзкин А. И. «Сценарий № 2» («Инновационный») развития России до 2025 года // URL: http://viperson.ru/articles/stsenariy-2-innovatsionnyy-razvitiya-rossii-do-2025-goda

благодаря существенному наращиванию экспорта продукции высокой степени переработки. При этом будет преобладать тенденция к умеренному ослаблению курса рубля [14].

Внутриполитическая стабильность и доверие к правящей элите к 2018 г. подверглись значительной эрозии именно из-за социально-экономических проблем, ставших иллюстрацией инфляционно-стагнационного периода развития предыдущих лет. Поэтому, выбирая стратегию инновационного развития среди всех прочих стратегий национальной безопасности, следует иметь в виду важное обстоятельство: эта стратегия будет иметь успех даже при самых неблагоприятных внешних и внутренних обстоятельствах, которые могут сопутствовать её реализации, если в её основу ставятся такие приоритетные задачи, как развитие НЧК или экономики, а не абстракции макроэкономической стабильности, основанные на стагнации мысли и экономики. Этот успех должен выражаться в укреплении внутриполитической стабильности в стране, которая в 2007-2017 гг. превратилась в главный объект агрессии со стороны западной ЛЧЦ.

Инновационный сценарий развития России, реализуемый в любом из его вариантов, обеспечивает для нации и страны главное - импульс опережающего качественного развития, а не количественного роста или, ещё хуже, стагнации. Даже при неэффективном расходовании национальных ресурсов инвестиции в че-

ловеческий капитал, экономику знаний и развитие институтов общества дадут положительный эффект.

Но инновационный сценарий развития - это не только переоценка приоритетов бюджета или инвестирования, а выбор приоритетов при принятии любого политического или административного решения в пользу развития человеческого капитала, прежде всего его качественных составляющих. Даже, например, если речь идёт об обороне, военных расходах или мобилизационных мероприятиях, всегда на первом плане должен находиться этот приоритет. И не только с точки зрения НИОКР, но и с точки зрения качества вооружённых сил, эффективности управления.

Вместе с тем применительно к современным российским реалиям этот сценарий может быть назван достаточно условно «инновационным», так как он основывается не на качественных изменениях в развитии экономики и социальной жизни общества, а на неких «инновациях», не вполне осознанных, воспринятых и реализуемых, но достаточно признанных даже на официальном уровне финансово-экономическими властями России во втором десятилетии XXI в. Это может обеспечить России вполне среднемировой экономический рост.

Более того, при благоприятных условиях рост ВВП и качество экономики могут изменяться даже быстрее, чем в среднем в мире.

Так, согласно докладу Российской академии наук, Россию в период

14 Минэкономразвития представило три сценария социально-экономического развития России до 2030 года // URL: http://www.iarex.ru/news/33586.html

с 2017 по 2035 г. даже ждёт бурный экономический рост.

Как отмечается в докладе, среднегодовые темпы роста экономики составят 3,7%, а в пиковые годы в период с 2021 по 2025 г. он будет достигать 5% ВВП в год. Отмечается также, что к 2035 г. в структуре ВВП значительно увеличится доля высокотехнологичных производств.

Как отметил один из авторов доклада, заведующий лабораторией анализа и прогнозирования производственного потенциала и межотраслевых взаимодействий РАН А. Широв, опережающий мировые темпы экономический рост России обеспечит восстановление экономики после кризиса и увеличение доли инвестиций в ВВП до 25% [15]. При

этом прогнозы Минэкономразвития о росте экономики России в ближайшие годы выглядят обнадёживающими, но не столь радостными.

Согласно прогнозам Минэкономразвития, рост экономики в 2018 г. составит 2,1%, а в 2019 и 2020 гг. - 2,2% и 2,3% соответственно. При этом инфляция зафиксируется в пределах 4% на весь прогнозный период.

Таким образом, реализация политики «силового принуждения» в отношении России будет в решающей степени зависеть от собственных усилий страны и её правящей элиты, способности сохранить внутриполитическую стабильность и укрепить социально-экономический потенциал перед очевидной внешней угрозой.

Вопрос силового внешнеполитического воздействия в основных стратегических документах США и НАТО

Из доктринальных стратегических документов США последних лет следует, что они намерены наращивать свой силовой потенциал для отстаивания и продвижения своих интересов и для сохранения существующего глобального мирового порядка, в котором намерены «лидировать с позиции силы» (We will lead with strength) [16].

Планируется постоянная модернизация вооружённых сил (при этом в стратегии 2017 г. была осуждена тенденция к численному сокращению армии), образование новых альянсов и поддержание старых,

расширение военного присутствия по всему миру.

Продолжатся капиталовложения в силы ядерного сдерживания, а также в космос, разведку и кибер-безопасность.

В американской Стратегии национальной обороны 2015 г. прямо сказано, что при внешней угрозе безопасности США и безопасности их союзников они готовы применить военную силу в одностороннем порядке.

Там же показано стремление вмешиваться во внутреннюю политику «хрупких» государств, реформиро-

15 Словинский И. Академики РАН предрекли России бурный экономический рост // URL: https://tvzvezda.ru/news/vstrane_i_mire/content/201710230349-d4fs.htm

16 National Security Strategy. Washington. February 2015. P. 1.

вать их институты власти и менять традиционные устои общества в соответствии с американскими ценностями. Этим можно заняться под видом борьбы с экономическим и политическим кризисом, которые могут привести к распространению экстремизма и терроризма.

Другим возможным поводом для вторжения остаётся нарушение Договора о нераспростанении ядерного оружия и Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, а также обладание ОМУ «безответственными странами», в частности, в стратегии говорится о решимости добиться ликвидации ядерного оружия у КНДР.

В новой американской Стратегии национальной безопасности, вышедшей в декабре 2017 г., много внимания уделяется «ревизионистским» государствам - Китаю и России, которые, по мнению авторов Стратегии, «оспаривают наши (американские. - Авт..) геополитические преимущества и пытаются изменить международный порядок в свою пользу» и «хотят сформировать мир, противоречащий американским ценностям и интересам». Эти страны, а также КНДР и Иран, признаются главными соперниками США.

Учитывая новые особенности геополитической среды, перед Соединёнными Штатами ставится цель возобновить ключевые возможности для решения стоящих задач.

В области вооружённых сил продолжится курс на модернизацию существующих систем вооружения для обеспечения явного превосходства над соперниками, также предлагается «использовать инновационные технологии, которые разрабатываются за пределами тради-

ционной оборонной промышленной базы». Будут разрабатываться новые оперативные концепции «для победы без уверенного господства в области воздушного, морского, наземного, космического и киберпро-странства...».

Значительные инвестиции будут выделены на поддержание и модернизацию ядерных сил и соответствующей инфраструктуры.

«Мы будем модернизировать наше ядерное предприятие, чтобы гарантировать наличие у нас научно-технических и производственных возможностей, необходимых для сохранения эффективной и безопасной ядерной триады и реагирования на будущие угрозы национальной безопасности».

В области киберпространства планируется развивать методы защиты от кибератак, а также улучшать «интеграцию органов и процедур в правительстве США, чтобы по мере необходимости можно было проводить кибероперации против противников».

Прошедший в Брюсселе (май 2017 г.) саммит НАТО был посвящён вопросам расширения участия блока, борьбе с терроризмом, выполнению союзниками финансовых обязательств и дальнейшему выстраиванию отношений с Российской Федерацией.

Лидеры стран альянса были вынуждены поддержать предложение Вашингтона об официальном присоединении Североатлантического союза к международной антитеррористической коалиции (МАК) во главе с США по борьбе с «Исламским государством Ирака и Леванта» (ИГИЛ).

Было принято решение продлить операцию «Решительная поддержка» по обучению и оказанию помощи правительственным силам Афга-

нистана до 2020 г., а также об увеличении численности её участников, при том что на данный момент общая численность миссии составляет 12,5 тыс. военнослужащих и гражданских лиц. Также было одобрено решение, предполагающее поставку Афганистану дополнительных самолётов, боевых вертолётов и БЛА.

При обсуждении вопросов укрепления финансовой дисциплины союзники, под давлением Вашингтона, подтвердили намерение довести к 2024 г. уровень национальных военных расходов до 2% ВВП, выделяя из этих средств не менее 20% на модернизацию вооружённых сил.

Одним из основных итогов встречи стало подтверждение курса Североатлантического союза на стратегическое сдерживание Российской Федерации. С учётом этого лидеры стран блока выступили за продолжение реализации мер по поддержанию усиленного военного присутствия в Восточной Европе. Основное внимание уделяется заверше-

нию развёртывания в Прибалтике и Польше четырёх батальонов тактических групп общей численностью более 4 тыс. военнослужащих. При этом предусматривается активизация деятельности войск (сил) НАТО в Черноморском регионе с акцентом на проведение масштабных многонациональных учений. Этим объясняется появление в последние месяцы в акватории Чёрного моря натовских эсминцев. В свою очередь, президент Д. Трамп объявил о намерении Соединённых Штатов Америки увеличить финансовый вклад в обеспечение безопасности европейских союзников, осуществляемое в рамках операции Atlantic Resolve («Атлантическая решимость») и предполагающее присутствие в Восточной Европе дополнительных американских воинских формирований. В 2018 г. Вашингтон планирует выделить на эти цели 4,8 млрд долл. (в 2017 г. - 3,4 млрд).

Библиография • References

В ОДКБ знают, как защитить границы от экстремистов // Вестник Кавказа // URL: http://so-l.rU/news/y/2016_09_07_v_odkb_znayut_kak_zashitit_granici_ ot_ek

[V ODKB znajut, kak zashhitit' granicy ot jekstremistov // Vestnik Kavkaza // URL: http://so-l.ru/news/y/2016_09_07_v_odkb_znayut_kak_zashitit_granici_ot_ek] Кто пишет стратегию для Казахстана? // URL: http://www.stanradar.com/news/

full/27571-kto-pishet-strategiju-dlja-kazahstana.html [Kto pishet strategiju dlja Kazahstana? // URL: http://www.stanradar.com/news/

full/27571-kto-pishet-strategiju-dlja-kazahstana.html] Минэкономразвития представило три сценария социально-экономического развития России до 2030 года // URL: http://www.iarex.ru/news/33586.html [Minjekonomrazvitija predstavilo tri scenarija social'no-jekonomicheskogo razvitija

Rossii do 2030 goda // URL: http://www.iarex.ru/news/33586.html] Объединение ИГИЛ и «Аль-Каиды» - заслуга США? // URL: http://nsn.fm/in-the-

world/ekspert-obedinenii-igiM-al-kaidy-zasluga-ssha.php [Ob#edinenie IGIL i «Al'-Kaidy» - zasluga SShA? // URL: http://nsn.fm/in-the-world/

ekspert-obedinenii-igil-i-al-kaidy-zasluga-ssha.php] Подберёзкин А. И. «Сценарий № 2» («Инновационный») развития России до 2025 года // URL: http://viperson.ru/articles/stsenariy-2-innovatsionnyy-razvitiya-rossii-do-2025-goda

[.PodberjozkinA. I. «Scenarij № 2» («Innovacionnyj») razvitija Rossii do 2025 goda // URL: http://viperson.ru/articles/stsenariy-2-mnovatsionnyy-razvitiya-rossii-do-2025-goda]

Подберёзкин А. И. Национальный человеческий капитал. В 5 томах. М.: МГИМО(У), 2012. Т. 2. - 400 с.

[PodberjozkinA. I. Nacional'nyj chelovecheskij kapital. V 5 tomah. M.: MGIMO(U), 2012. T. 2. - 400 s.]

Подберёзкин А. И. Современная военная политика России. М.: МГИМО(У), 2017. -817 с.

[PodberjozkinA. I. Sovremennaja voennaja politika Rossii. M.: MGIMO(U), 2017. -817 s.]

Подберёзкин А. И. Стратегия национальной безопасности России в XXI веке: ана-

литич. доклад. М.: МГИМО(У), 2016. - 338 с. [PodberjozkinA. I. Strategija nacional'noj bezopasnosti Rossii v XXI veke: analitich.

doklad. M.: MGIMO(U), 2016. - 338 s.] Подберёзкин А. И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. М.: МГИМО(У), 2015. - 170 с. [PodberjozkinA. I. Tret'ja mirovaja vojna protiv Rossii: vvedenie k issledovaniju. M.:

MGIMO(U), 2015. - 170 s.] Прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2030 года. Минэкономразвития РФ // URL: http:// economy.gov.ru/minec/activity/sections/macro/prognoz/doc20131108_5 [Prognoz dolgosrochnogo social'no-jekonomicheskogo razvitija Rossijskoj Federacii na period do 2030 goda. Minjekonomrazvitija RF // URL: http://economy.gov.ru/ minec/activity/sections/macro/prognoz/doc20131108_5] Семериков В. Против государств ОДКБ идет «гибридная война» // URL: http://

kginfo.ru/valerij-semerikov-protiv-gosudarstv-odkb-idet-gibridnaya-vojna/ [Semerikov V. frotiv gosudarstv ODKB idet «gibridnaja vojna» // URL: http://kginfo.

ru/valerij-semerikov-protiv-gosudarstv-odkb-idet-gibridnaya-vojna/] Славинский И. Академики РАН предрекли России бурный экономический рост // URL: https://tvzvezda.ru/news/vstrane_i_mire/content/201710230349-d4fs.htm [Slavinskij I. Akademiki RAN predrekli Rossii burnyj jekonomicheskij rost // URL:

https://tvzvezda.ru/news/vstrane_i_mire/content/201710230349-d4fs.htm] GompertD. C, Binnendijk H. The Power to Coerce: Countering Adversaries Without

Going to War // RAND. 2016. - 42 p. Gompert D. C., Cevallos A. S, Garafola C. L.. War with China: Thinking Through the

Unthinkable // RAND. 2016. - 113 p. Joint Operating Environment (JOE) 2035. The Joint Force in a Contested and

Disordered World // Chiefs of Staff. 2016. 14 July. - 57 p. National Security Strategy. Washington. February 2015. - 29 p. The National Military Strategy of the United States of America. 2015 Washington. June 2015. P. 2-17.

The Power to Coerce: Countering Adversaries Without Going to War. Cal.: RAND, 2016. P. IX.

Статья поступила в редакцию 28 декабря 2017 г.