Стратегии межэтнического взаимодействия в условиях нового освоения Южной Якутии Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

СОЦИОЛОГИЯ РЕГИОНА SOCIOLOGY OF REGION

YAK 316.347(571.56-13) ББК 60.545.1(2 РОС. ЯК0)

Т.е. ЕРМОЛАЕВ

T.S. ERMOLAEV

СТРАТЕГИИ МЕЖЭТНИЧЕСКОГО ВЗАИМОАЕИСТВИЯ В УСЛОВИЯХ НОВОГО ОСВОЕНИЯ ЮЖНОИ ЯКУТИИ

STRATEGIES OF INTER-ETHNIC INTERACTION IN NEW DEVELOPMENT OF SOUTHERN YAKUTIA

В статье предпринята попытка изучения комплекса исторических, социально-экономических, этнокультурных и этнополитических факторов как критериев динамики этносоциальных процессов для повышения эффективности управления межнациональными отношениями в ареале исследования. В результате полевых изысканий выявлены особенности и факторы этносоциальной напряженности в модельном регионе, проблемные зоны взаимодействия локальных акторов в условиях нового этапа промышленного освоения.

The article attempts to study the complex of historical, social and economic, ethno-cultural and ethno-political factors as criteria for dynamics of ethno-social processes to increase the efficiency of management of inter-ethnic relations in the field of study. As a result of field researches features and factors of ethno-social tension in the model region and problem areas of interaction of local actors at the new stage of industrial development are determined.

Ключевые слова: Южная Якутия, реиндустриализация, этносоциальные процессы, этнические группы, социальная напряженность, риски, межэтническое взаимодействие.

Key words: Southern Yakutia, reindustrialization, ethno-social processes, ethnic groups, social tensions, risks, inter-ethnic interaction.

Активное освоение минерально-сырьевых ресурсов территории Якутии остается одним из приоритетов экономической политики России в новом столетии. Исконное население региона, оказавшись в эпицентре промышленного освоения, не имеет адекватных механизмов выражения и реализации своих интересов. Существующие политико-правовые инструменты во многом противоречивы, декларативны и не могут преодолеть доминирование интересов промышленности. Учитывая возрастающую сложность взаимоотношений общества, государства и бизнеса, подходы к построению работоспособного механизма социального партнерства, необходимо искать на основе интеграции интересов всех субъектов взаимодействия сквозь призму их взаимной социальной ответственности.

Одним из динамично развивающихся регионов страны с 1920-х годов становится юг Якутии в связи с открытием здесь крупнейшего на тот момент в стране месторождения золота. Интенсивное промышленное строительство привело к перераспределению трудовых ресурсов республики, к формированию обширной зоны со смешанным в этническом отношении населением, вызвало быструю урбанизацию. Представители различных социальных и эт-

нических групп в короткое время освоили рабочие профессии, стали субъектами формирующегося индустриального образа жизни и активно вступали в межэтнические контакты. Это стало причиной многих неординарных явлений в социальной и межэтнической сферах. Одним из них является процесс формирования политэтничного регионального сообщества в условиях малых городов и рабочих поселков юга республики и появление своеобразного «плавильного тигеля» в ходе грандиозного строительства Южно-Якутского территориально-производственного комплекса (ЮЯТПК) и последующей его эксплуатации. В настоящее время южноякутский регион отличается сложной системой межэтнических и межконфессиональных отношений, интенсивными миграционными процессами, провоцирующими повышенную социальную напряженность [1, с. 28].

Этносоциальные риски присутствуют во всех сферах общественной жизни и носят универсальный, неспецифический характер, что позволяет говорить о комплексном характере рассматриваемой проблемы, её порождении системным кризисом и росте социальной напряженности в обществе, приводящими к всплеску ксенофобии и национализма, которые «подпитыва-ются» бытовой дискриминацией по национальному, религиозному, культурному признакам. Этносоциальные риски не представляют собой обособленную сферу регулирования, обусловленную эндогенными факторами, а конструируются различными политическими и экономическими агентами под воздействием последствий экономических реформ, региональной, миграционной и этнокультурной политики на уровне субъекта РФ.

Под Южной Якутией понимается территория двух муниципальных образований: «Нерюнгринский район» и «Алданский район», где по состоянию на 1 января 2016 г. проживает 116 404 чел. [7]. Выделение Южно-Якутского региона в указанных границах определяется уникальным сочетанием на его территории богатейших минеральных ресурсов, развитой транспортной инфраструктуры и наличием квалифицированных трудовых ресурсов. По данным Всероссийской переписи населения (2010 г.), абсолютно преобладающим по численности этносом на территории МО «Нерюнгринский район» и МО «Алданский район» являются русские - 98 303 чел.(76,5%), далее расположились украинцы - 6 669 (5,1%) и якуты - 3629 (2,8%). Кроме этого, здесь проживают коренные малочисленные народы Севера - эвенки (2,5%) и эвены (0,3%), а также представители более ста народов России и зарубежных стран [2]. Другой отличительной особенностью народонаселения региона является значительный удельный вес городских жителей: по состоянию на 1 января 2016 г. - 112 226 чел. (96,4%) [9].

Между тем следует констатировать регрессивную динамику в общей численности населения региона. Так, с 2002 по 2016 (на 1 января) годы общая численность населения в Нерюнгринском районе снизилась с 89 796 до 75 973 человек, или на 16%; эта тенденция коснулась и Алданского района - с 49 346 до 40 431 человек (на 18 %) [4]. Данное явление произошло прежде всего за счет выезда за пределы региона представителей славянских народов (русские, украинцы, белорусы) и одновременного увеличения количества мигрантов из Центральной Азии и Закавказья. Также постоянно растет численность татар и бурятов, удельный вес остальных народов в составе населения колеблется.

Рост относительных показателей при снижении абсолютной численности городского населения проявляет вектор внутрирегиональной миграции - перемещение жителей сельских населенных пунктов в городские поселения региона. Учитывая, что в селах проживают в основном представители коренных народов Севера, односторонний характер их миграционной убыли, в основном молодежи, существенно меняет состав сельского населения и угрожает этнодемографической безопасности малочисленных эвенков и эвенов и, соответственно, воспроизводству их идентичности, языков и культуры. Также отмечается снижение демографического потенци-

ала региона: значительно сократилась доля детского населения, что объясняется переходом от традиционного к современному типу рождаемости; растет удельный вес старших возрастных групп, что свидетельствует о начавшемся процессе общего старения населения монопоселений Южной Якутии. Сложившаяся ситуация стимулирует рост миграционного обмена с другими регионами России и странами ближнего зарубежья, преимущественно с государствами Центральной Азии, что приводит к трансформации этнодемо-графического состава населения региона, обострению межэтнической конкуренции, лоббированию экономических интересов разнообразных этнических групп в ущерб интересам регионального сообщества и, соответственно, росту антимигрантских настроений в обществе.

Существующие противоречия в сфере трудовой миграции связаны с тем, что работодатели не признают принципа приоритетного трудоустройства местного населения, подготовки рабочих кадров по востребованным профессиям, в результате чего значительная часть мигрантов занята на работах, которые могли бы занять постоянные жители региона. Последние требуют, чтобы прогнозирование и привлечение рабочей силы осуществлялось в контексте ее экономической целесообразности и защиты внутреннего рынка труда. Это предполагает найм исключительно высококвалифицированных кадров и только в тех отраслях, где эффект их работы существенно выше результативности местных трудовых ресурсов. Использование труда мигрантов на муниципальном уровне и отдельных предприятиях региона должно быть предметом согласования с профсоюзами, в соглашения и коллективные договоры должны включаться нормы, которые определяют взаимоотношения работодателей, профсоюзов и органов исполнительной власти при привлечении рабочей силы извне. В целом, результаты полевых исследований акцентируют недостаточный уровень согласования интересов и социальной ответственности власти, бизнеса и общества, регулирования международной и внутренней миграции, связанной с поиском работы.

Рынок труда в Нерюнгринском районе представлен экономически активным населением, численность которого на 1 января 2016 года составляет 46 448 человек (61% населения) [6]. Цифры свидетельствуют о весьма существенном сокращении доли трудоспособного населения - по сравнению с 1989 г. она сократилась в 1,8 раза. Значительно уменьшилась доля населения моложе трудоспособного возраста (это объясняется переходом от традиционного к современному типу рождаемости); существенно увеличилась доля населения в группе старше трудоспособного возраста, что связано с общим старением населения; численность населения в трудоспособном возрасте, достигнув максимума в 1989 г., неуклонно снижается (табл. 1 (источник: сост. по: [10])).

Основными тенденциями на рынке труда республики являются увеличение предложения рабочей силы при одновременном уменьшении спроса и омоложение контингента безработных. При повышенном уровне общей безработицы в республике (7,6% против 6,1 по России по методике МОТ) каждый пятый безработный региона моложе 25 лет [5]. При этом в наихудших условиях оказались молодые мужчины в промышленных периферийных городах (Нерюнгри, Алдан, Ленск). Это свидетельствует об исчерпании потенциала индустриального роста в местах традиционного промышленного освоения третьего этапа.

Среднесписочная численность работников организаций и предприятий составила в 2016 г. 22,7 тыс. чел. Из них самой многочисленной группой являются работающие в сфере добычи полезных ископаемых - 5 108 чел. (25,8%), на втором месте - работающие в сфере образования - 3 265 чел. (12,1%). Далее следуют работники транспорта и связи - 2 474 (9,7%); здравоохранения и социальных услуг - 2 434 (8,4%); производства электроэнергии, газа и воды - 2 021 (7,9%); государственного управления - 1 750 (6,1%); строительства - 1 652 (5,5%) [8].

Таблица 1

Возрастной состав населения за 1989-2016 гг.

В том числе В том числе

Пол Все население моложе трудоспособного возраста в трудоспособном возрасте старше трудоспособного возраста Все население, в % моложе трудоспособного возраста в трудоспособном возрасте старше трудоспособного возраста

Перепись 1979 г.

57453 16552 39821 1005 100 28,8 69,3 1,7

м 31031 8491 22283 215 27,4 71,8 0,7

ж 26422 8061 17538 790 30,5 66,4 3,0

Перепись 1989 г.

120157 41110 76218 3829 100 34,2 63,4 2,4

м 61178 21027 39576 575 34,4 64,7 0,9

ж 58979 20083 36642 2254 34,1 62,1 3,8

Перепись 2002 г.

89796 20947 62324 6514 100 23,3 69,4 7,1

м 43253 10722 30641 1884 24,8 70,8 4,4

ж 46543 10255 31683 4630 22,0 68,1 9,9

1 января 2011 г.

82588 15868 55681 11039 100 18,7 67,4 13,4

м 39600 8161 28674 2765 20,6 72,4 7,0

ж 42988 7707 27007 8274 17,9 63,0 19,2

1 января 2016 г.

75973 15486 46448 14039 100 20,3 61,1 18,4

м 36302 7900 24519 10156 21,8 67,5 28,0

ж 39671 7586 21929 3883 19,1 55,3 9,8

Конкуренцию обостряет деградация экономики региона: продажа и жесткая реструктуризация градообразующих предприятий («Якутуголь», «Нерюнгринская ГРЭС», «Алданзолото»); ликвидация крупных промышленных предприятий (ДСК «Якутуглестрой», Нерюнгринский ремонтно-механический завод, Чульманская ГРЭС, Беркакитский железнодорожный узел, Южно-Якутская геологоразведочная экспедиция); «замораживание» освоения Эльгинского угольного месторождения и других инвестиционных проектов на территории Южной Якутии на фоне мирового экономического кризиса и отсутствие практики жесткого государственного контроля за приобретением и легализацией объектов собственности и средств производства (речь идет о залоговых аукционах по приватизации объектов муниципальной собственности (городской рынок, магазины, кинотеатр, производственные и нежилые помещения), оборудования и материальных ценностей ликвидирующихся промышленных предприятий (ДСК «Якутуглестрой», «Нерюнгринский пищекомбинат», производственные базы и склады Беркакитского железнодорожного узла и др.)1.

Этносоциальные риски конструируются различными политическими (ЛДПР) и общественно-политические движениями (ДПНИ во главе с С. Юрковым), отдельными представителями власти (депутат Ил Тумэна О.Н. Жукова) и экономическими агентами (пришедшие в регион крупные бизнес-структуры, использующие вахтовый метод освоения ресурсов и игнорирующие интересы регионального сообщества; субъекты малого и среднего биз-

1Данные факты приведены в транскрибах глубинных интервью, значительная часть которых до сих пор не стала предметом пристального внимания соответствующих органов, а статистика в этой сфере носит закрытый характер.

неса, структурированные по этническому признаку и усиливающие межэтническую конкуренцию).

Анализ глубинных интервью позволил выделить следующие факторы межэтнической напряженности, формирующие этносоциальные риски:

1) фактическое отсутствие механизмов контроля и учета миграционных потоков на муниципальном уровне;

2) депрессивное состояние большей части населения в связи с дефицитом четких ориентиров развития монопоселений и жесткой реструктуризации градообразующих промышленных предприятий;

3) отсутствие системной национальной политики на региональном и федеральном уровне;

4) неосведомленность населения о реальной ситуации в социально-экономической сфере региона;

5) недостаточный уровень толерантности и культуры межнационального общения, связанный с более низким образовательным уровнем населения промышленных районов по сравнению с общереспубликанскими показателями;

6) противостояние региональных властных элит (администрация г. Не-рюнгри - районная администрация с участием поселковых органов власти) и корпоративных структур («угольщики»-«энергетики»-«железнодорожники») на фоне растущего недоверия населения;

7) низкая ответственность СМИ, связанная с совершенно недостаточным вниманием к межнациональным проблемам в региональном сообществе;

8) создание повышенного фона этнорелигиозной напряженности в ключевом для российского ТЭК регионе в связи со значительным ростом миграции из Центральной Азии [1, с. 36].

На основании интерпретации мнений экспертного сообщества следует выделить наиболее проблемные зоны взаимодействия власти, бизнеса и локального сообщества: отсутствие понимания территории как совокупности интересов локальных акторов и механизмов их согласования, базирующееся на стереотипах ведомственного мышления и патерналистских устоях общественного сознания; отсутствие единой «дорожной карты» для становления и развития социального партнерства как перспективного инновационного института регулирования межэтнического взаимодействия; опасность «корпоративной колонизации» со стороны крупных бизнес-структур («Ме-чел», «Транснефть», «Евраз», «Полюс Золото», «РусГидро», «Трансстрой»), концентрирующих огромные инвестиционные ресурсы наряду с высоким потенциалом лоббирования нужных им решений в государственных структурах и способных вести добычу природных ресурсов на северных территориях без учета интересов местного населения.

Прежде всего следует обратить внимание на два узловых фактора, из которых вытекают особенности этносоциальных процессов в Южной Якутии на современном этапе.

Фактор первый: Южная Якутия - первый исторический плацдарм индустриализации республики и, пожалуй, наиболее развитый промышленный кластер региона. Через территорию Южной Якутии проходит уже третья волна промышленного освоения северного края из четырех, здесь накоплен уникальный исторический опыт индустриального развития. Стремительное освоение месторождений золота и других минеральных ресурсов, экстенсивное индустриальное развитие региона в условиях командно-административной системы превратило республику в крупнейший сырьевой придаток экономики Советского Союза. Самыми характерными чертами первых трех волн промышленного освоения Якутии являлись точечная очаговость, жесткая ведомственность и хроническое отставание социальной инфраструктуры.

Фактор второй: с точки зрения этносоциологии Южная Якутия представляет своего рода уникальный плавильный тигель, создавший изумительный интернациональный сплав энтузиазма, трудового героизма и патриотиз-

ма, который до сих пор сохранился в исторической памяти жителей Южной Якутии и является той фундаментальной скрепой, обеспечивающей стабильность в данном геопространстве.

На основании изучения исторического опыта промышленного освоения региона и обобщения экспертных мнений можно выделить следующие особенности этносоциальных процессов, которые продуцируют в той или иной степени формирование этносоциальных рисков:

1. Своеобразная пространственная, информационная, культурная «ан-клавность» территории, во многом характерная для монопоселений, но имеющая под собой геополитический подтекст (наиболее рельефно он проявился в период суверенизации республики, когда два наиболее индустриально развитых района Якутии - Мирнинский и Нерюнгринский - объявили о своем намерении выйти из ее состава).

2. Перманентный эпицентр социальной напряженности в республике, связанный с продажей и жесткой реструктуризацией градообразующих предприятий («Якутуголь», «Нерюнгринская ГРЭС», «Алданзолото»); ликвидацией крупных промышленных предприятий (ДСК «Якутуглестрой», РМЗ, Чульманская ГРЭС, Беркакитский железнодорожный узел); «замораживанием» освоения Эльгинского угольного месторождения и других инвестиционных проектов на территории Южной Якутии на фоне мирового экономического кризиса, провоцирующим применением вахтового метода в старательских артелях, при строительстве нефтепровода ВСТО, Инаглинского угольного комплекса в условиях массовой безработицы среди местного населения, регулярными манифестациями нерюнгринских пенсионеров по поводу начисления «северного стажа». В апреле 2015 г. Минэкономразвития России изменил категорию по г. Нерюнгри на «моногород с имеющимися рисками ухудшения социально-экономического положения» (ранее была категория «моногород со стабильной социально-экономической ситуацией») [3].

3. Основной «миграционный коридор» республики ввиду наличия на территории региона развитой транспортно-логистической инфраструктуры (Малый БАМ, АЯМ), вызывающий серьезную психоэмоциональную нагрузку на сознание местного населения, рост мигрантофобии и интолерантных установок по отношению к приезжим, которое базируется в большей степени на защитной реакции, страхе утраты этничности, своей культуры, привычной среды обитания. В последнее время усилилась внутрирегиональная миграция. Локальную пространственную мобильность в регионе необходимо стимулировать и направлять, для этого потребуются механизмы социальной мотивации людей. Но элементы мотивационной системы пока находятся на уровне идей. Ситуация с человеческим капиталом работников в региональной экономике, при которой большая их часть находится в положении либо частичной деквалификации, либо общей деградации (маргинализации), может характеризоваться как крайне опасная для перспектив модернизации региона.

4. Профилирование сфер региональной экономики по этническому признаку, обостренное стагнацией промышленных предприятий, отсутствием практики жесткого государственного контроля за приобретением и легализацией объектов собственности и средств производства, что приводит к изменению межнационального баланса населения региона и лоббированию интересов одной этнической группы в ущерб другой. Материалы полевых исследований позволили оформить и структурировать зоны межэтнической конкуренции: угольная промышленность - представители славянского населения (русские и украинцы); строительство и ремонт - представители народов Северного Кавказа и Закавказья, Средней Азии; торговля - представители народов Северного Кавказа и Закавказья, Узбекистана с усиливающимся татаро-башкирским компонентом; система образования, культуры и здравоохранения - представители славянских народов и коренного населения.

5. Стремительное «старение» населения монопоселений Южной Якутии, связанное со спецификой промышленного освоения и социальными трансформациями постсоветского периода, что привело к резкому сокращению трудоспособного населения вследствие иммиграции и роста численности старших возрастных групп и существенно снизило демографический потенциал региона. Вместе с тем подрастает второе поколение нерюнгринцев, родившихся здесь. Они считают себя якутянами и обладают желанием принести пользу по месту жительства. И этот потенциал необходимо использовать.

Основой антиконфликтогенного менеджмента должна стать модернизация региона путем его реиндустриализации на новой технологической базе. Именно системный подход является основным в стабилизации региональной ситуации. Для построения эффективной управленческой модели необходима точная идентификация основных проблем, порождающих напряжения и конфликты. «Корпорацией развития Южной Якутии» - основным оператором по реализации Стратегии развития региона - выделены три группы проблем, препятствующих развитию региона: нехватка финансирования; слабость инфраструктуры; недостаток квалифицированных кадров. Они не могут быть решены традиционными управленческими действиями. Поэтому модернизационный проект для региона должен иметь мобилизационный характер.

Среди социокультурных проблем, препятствующих модернизации региона выступают: отсутствие модернизационных ориентаций в массовом сознании; отсутствие интереса у молодежи к индустриальному труду, нарастающая клерикализация всех сторон жизни общества.

Южная Якутия нуждается не просто в проекте экономического развития, а в модернизационном проекте, включающем социальную, политическую и культурную модернизацию.

В разработке региональных и корпоративных стратегий определяющим остаётся отраслевой подход. Конкурентоспособный стратегический план может быть разработан только в многостороннем и конструктивном диалоге бизнеса, власти и общества. Это скорее договор общественного согласия, в соответствии с которым власти, предприятия и общественные организации принимают на себя определенные обязательства. Его разрабатывают и реализуют все участники, влияющие на развитие территории, с учетом интересов и при участии различных государственных и негосударственных субъектов.

Анализ показал, что между бизнесом, обществом и государством пока не сложились партнерские отношения. Реальная ситуация характеризуется в регионе отсутствием последовательной поддержки со стороны государства гражданских инициатив и нежеланием учитывать общественное мнение в принятии решений. Региональный бизнес слабо принимает идеологию социальной ответственности. Ключом к решению возникающих проблем может стать только переход на рельсы инновационного мышления. Только тогда территория перестает выступать в качестве абстрактного пространства и объекта нормативно-государственного воздействия; она предстает не как запас и объединение технических и людских ресурсов, а как активная единица, черпающая свой потенциал развития в локальных ресурсах в широком смысле этого слова. Ситуативная стратегия социальной ответственности формулируется при реализации конкретных проектов, где формируется свой особенный пул заинтересованных сторон со своими уникальными запросами.

Литература

1. Ермолаев, Т.С. Межэтническая ситуация в Южной Якутии в зеркале экспертного мнения [Текст] / Т.С. Ермолаев // Этносоциологические исследования в Республике Саха (Якутия) : сб. науч. статей. Вып. 2. - Якутск : ИГИиПМНС СО РАН, 2016. - С. 28-51.

2. Всероссийская перепись населения 2010 [Электронный ресурс] URL: http:// sakha.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/sakha/ru/census_and_researching/ census/national_census_2010 (дата обращения: 15.03.2017).

3. Моногорода [Электронный ресурс] URL: http://government.ru/govworks/468/ events (дата обращения: 15.11.2016).

4. Нерюнгринский район: население. Алданский район: население [Электронный ресурс] URL: https://ru.wikipedia.org/wiki (дата обращения: 27.04.2017).

5. Республика Саха(Якутия): потенциал и перспективы развития - М., 2008. -С. 28.

6. Рынок труда и занятость населения [Электронный ресурс] URL: http:// sakha.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/sakha/ru/statistics/population. (дата обращения: 07.04.2017).

7. Среднегодовая численность населения по муниципальным образованиям [Электронный ресурс] URL: http://sakha.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/ sakha/ru/statistics/population. (дата обращения: 20.03.2016).

8. Среднесписочная численность работников организаций [Электронный ресурс] URL: http://www.gks.ru/dbscripts/munst/munst98/DBInet.cgi#1 (дата обращения: 15.07.2015).

9. Численность населения по районам республики [Электронный ресурс] URL: http://sakha.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/sakha/ru/statistics/population/ http://www.gks.ru/dbscripts/munst/munst98/DBInet (дата обращения: 23.03.2016).

10. Материалы переписей населения 1989, 2002: Статсборник - 2005, № 268/7768. Возрастно-половой составнаселения РС(Я). - Якутск, 2006 [Электронный ресурс] http://sakha.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/sakha/ ru/municipal_statistics (дата обращения: 23.11.2016).