CC BY
7
Вестник Томского государственного университета. Филология. 2023. № 81. С. 153-167 Tomsk State University Journal of Philology. 2023. 81. рр. 153-167
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Научная статья
УДК 821.161.1.0
аог 10.17223/19986645/81/8
Стратегии и тактики фельетона в газете «Южный край» (В.И. Иванов, Н.А. Лухманова)
Елизавета Михайловна Захарова1
1 Институт мировой литературы им. М. Горького, Москва, Россия, еlizakharova2019@gmail. com
Аннотация. На материале текстов В.И. Иванова и Н.А. Лухмановой рассматриваются стратегии и тактики фельетона как речевого жанра в газете «Южный край» за 1900-1905 гг. Обосновываются детерминированность жанра социокультурными обстоятельствами и закономерное для предреволюционного времени возрождение сатирического направления. Отмечены концентрация на текущих событиях, легкость и живость стиля, сочетание в текстах художественных и публицистических свойств, непринужденность и стихийность композиции.
Ключевые слова: литература и журналистика, революция, фельетон, поэтика, газетный текст, речевой жанр
Источник финансирования: исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ (проект 20-18-00003).
Для цитирования: Захарова Е.М. Стратегии и тактики фельетона в газете «Южный край» (Василий Иванов, Н.А. Лухманова) // Вестник Томского государственного университета. Филология. 2023. № 81. С. 153-167. (М: 10.17223/19986645/81/8
Original article
doi: 10.17223/19986645/81/8
Strategies and tactics of feuilleton in the newspaper Yuzhny kray (Vasily Ivanov, Nadezhda Lukhmanova)
Elizaveta M. Zakharova1
1 Gorky Institute of World Literature, Moscow, Russian Federation, elizakharova2019@gmail. com
Abstract. The article analyses the feuilleton as a speech genre. The communicative tasks, linguistic embodiment, images of the author and the addressee
© Захарова Е.М., 2023
in the context of studying the forms of interaction between literature and journalism in transitional epochs are investigated. Based on the texts of Shpilka (Vasily Ivanov) and Nadezhda Lukhmanova, the author of the article examines the strategies and tactics of the feuilleton in the newspaper Yuzhny kray for 1900-1905. The term "feuilleton" contains at least two meanings: (1) a heading with artistic and journalistic texts; (2) genre commonality of texts. The determination of the genre by socio-cultural circumstances and the natural revival of the satirical trend for the pre-revolutionary time are substantiated. Among the features uniting the texts, the article notes the concentration on current events, the lightness and liveliness of the style, the combination of artistic and journalistic properties in the texts, the ease and spontaneity of the composition. Social and political issues, as well as the principles of relevance and topicality, began to dominate by 1905. The growth of sociality in the feuilleton can be explained by a number of factors: impact as a fundamental feature of the genre, as well as the format of the newspaper text itself, where an ongoing dialogue with subscribers is conducted, which provides influence and enhances the role of interaction with the interests of readers. One cannot fail to note the factor of time, especially before the revolution, when the polarity in views among members of society increased, and journalism and propaganda strategies were used more, including through newspaper materials. In the space of feuilleton studies, literary and artistic features and journalistic ideas are combined. For Shpilka's texts, the most appropriate definition would be the following: the feuilleton is an artistic and journalistic genre in which the comic essence of negative phenomena and situations of reality is revealed through the inverse, associative development of a theme using allegory techniques. Lukhmanova's texts in form and direction gravitate towards the novella. They are characterized by confession, narrative essay, descriptiveness and detail. Thus, when comparing the works of the two feuilletonists, it is more appropriate to speak of the varieties of the feuilleton. The works of both authors lead to the intersection of journalism and literature, which corresponds to the original borderline of the genre. In the space of their feuilleton studies, literary and artistic features and journalistic ideas are combined.
Keywords: literature and journalism, revolution, feuilleton, poetics, newspaper text, speech genre
Financial support: The study was supported by the Russian Science Foundation, Project No. 20-18-00003.
For citation: Zakharova, E.M. (2023) Strategies and tactics of feuilleton in the newspaper Yuzhny kray (Vasily Ivanov, Nadezhda Lukhmanova). Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya - Tomsk State University Journal of Philology. 81. рр. 153-167. (In Russian). doi: 10.17223/19986645/81/8
Терминологическая дихотомия фельетона
Жанр как динамическая система детерминирован внешними, т.е. историческими и социальными, обстоятельствами. На появление и распространение определенных формально-содержательных единств неизбежно влияет социокультурный аспект. Данная идея о подвижности литературных жанров была сформулирована Ю.Н. Тыняновым в работах «Литературный факт» и «О литературной эволюции». Им же предложена концепция зависимости жанровой активизации от временного периода: «В эпоху разложения какого-нибудь жанра - он из центра перемещается в периферию, а на
его место из мелочей литературы, из ее задворков и низин вплывает в центр новое явление» [1. С. 257]. Так, исследователи указывают на закономерное появление героического эпоса в момент формирования этнических обществ и принципов государственности. Другой пример - рождение романа в Новое время, характеризующееся распространением идей науки и просвещения, а также формированием человека нового типа. В настоящей статье главным объектом внимания является фельетон, который, в свою очередь, становлением и набором признаков обусловлен культурно-историческими факторами.
Одна из наиболее ярких черт жанра - публицистичность. Для авторов выбор именно такой жанровой формы определялся возможностью оказывать воздействие на публику: «Полемичность фельетона, его общественное назначение обусловили и особое внимание эмоциональной выразительности, действенности слова» [2. С. 77]. Адресат и внетекстовая реальность в целом выполняли функцию жанровых доминант. Интересно поэтому заметить, что активизация фельетона наблюдается, когда публицистический аспект в литературе и журналистике, а также в разные периоды творческой деятельности отдельных авторов выходит на первый план. Примером может служить литературное наследие Ф.М. Достоевского, где фельетон, «... существуя самостоятельно в период раннего творчества писателя, обнаружил способность проникать в крупные жанровые формы, гармонично вливаясь в повествовательную структуру произведений» [3. С. 63]. К. С. Поздняков также утверждает тезис о том, что раннее творчество М.А. Булгакова, его очерки и фельетоны, нельзя рассматривать изолированно [4. С. 438-441]. Однако далеко не всегда фельетонистика становилась лишь ступенью в жанровом репертуаре писателей, подпитывая будущие крупные произведения. Решение высказаться именно в данном формате в иных случаях могло быть определено политической и социальной повесткой дня, так как фельетон давал возможность поднимать злободневные темы и высказываться актуально и сатирически заостренно.
Универсальность жанра обеспечивалась рядом факторов: возможностью оперативной реакции на события, ироничным модусом высказывания, отсутствием границ в освещении явлений. Определяющим нередко становилось сатирическое высмеивание лица или явления, а потому традиции фельетона можно выявить в наследии многих писателей (Д.И. Фонвизин, И.А. Крылов, Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин и др.). Формируясь в качестве самостоятельного жанра в первой половине XIX в., фельетон обличает, развлекает и отвлекает [5. С. 96]. С точки зрения Е.И. Журбиной, «первые высокие образцы жанра» дал А. А. Бестужев (Марлинский), продемонстрировав «особую форму литературной полемики, до предела насыщенной публицистической темой и публицистической образностью» [6. С. 33, 35].
В 1989 г. Б.Я. Бухштаб опубликовал статью о неизвестных фельетонах и юмористических миниатюрах Н.А. Некрасова 1844-1845 гг. Из этой работы следует, что уже в первой половине 1940-х гг. среди многочисленных публикаций фельетоны занимали видное место в творчестве писателя. Этот период
его литературной деятельности характеризуется и усилением остросатирической тенденции, примером чему может служить цикл, связанный с именем «доктора Пуфа». Один из текстов «направлен против ультрареакционного журнала "Маяк". Пародируются выпады "Маяка" против "пытливости гордого разума" и "суемудрия" <...>» [7. С. 52].
В целом роль политического фельетона становится все более заметной к середине XIX в., когда увеличивается доля демократических изданий («Искра», «Гудок», «Будильник»). На рубеже веков крупнейшими фельетонистами становятся В.М. Дорошевич и А.В. Амфитеатров, позднее -М. Горький. Следующей вехой актуализации фельетона стали ранние советские годы, 1918-1921 гг., когда появился так называемый «маленький фельетон», задача которого заключалась в создании карикатур на явления политической жизни [5. С. 101]. Однако обзор ключевых этапов судьбы фельетона был бы неполным без взгляда на период предреволюционного времени. Предварительно можно сделать вывод, что активизация сатирического жанра в еще большей степени обеспечивалась социокультурными обстоятельствами переходного периода.
Одной из главных форм бытования фельетона стали газетные рубрики в столичных и провинциальных изданиях («Новое время», «Русское слово», «Речь» и т.д.). Материал настоящей статьи сосредоточен на публикациях харьковской газеты «Южный край», одного из крупнейших печатных изданий России к началу XX в., с целью изучить посредством описательного, а также сравнительно-сопоставительного методов пути реализации фельетона как жанра в аспекте взаимодействия литературы и журналистики.
Следует отметить существующую терминологическую дихотомию: понятие «фельетон» имеет как минимум два значения: 1) рубрика с художественно-публицистическими текстами; 2) жанровая общность текстов [8. С. 17-18]. Первую группу составляют художественные произведения, переводные и написанные на русском языке, М. Арцыбашева, В.М. Суворовской, А. Грузинского, Хорольского и других авторов. Отдельное место принадлежит художественным фельетонам без подписей, таким как «Невеста из Карателя», «Орлица», «Какой артист». Вторая группа, однако, равнозначная предыдущей по объему вошедшего в нее материала, включает нехудожественные статьи и заметки различной тематики: проблемы городского хозяйства Харькова, осмысление частных вопросов внутренней политики, прогнозы относительно действий властей в международном сотрудничестве («Тени прошлого. Сербская граница», «Письма из Англии», «Историческое обозрение» и мн. др.). Среди объединяющих все группы черт следует отметить концентрацию на злободневном и актуальном, легкость и живость стиля, сочетание в текстах художественных и публицистических свойств, непринужденность и стихийность композиции.
Фельетонистика «Южного края»
Как отмечают исследователи, вопреки тому, что редакторы неизменно провозглашали близость направления газеты «Южный край» к право-
монархическим «Московским ведомостям», политическая ориентация издания неоднозначна. Важно заметить, что, как и другие органы консервативной печати, газета была освобождена от предварительной цензуры, и это свидетельствовало об особом доверии авторскому коллективу со стороны властей. Издание на всем протяжении своего существования отличалось публицистическим пафосом и уклоном в освещение общественно значимых событий. Но в то же время литература как дискурс в разных формах присутствовала в каждом выпуске.
Рубрикация газеты с отдельными исключениями была традиционна и неизменна для каждого номера. Постоянная рубрика - отчет о действиях правительства, изданных указах или присвоенных императором наградах. Треть печатного листа посвящалась обзору местной хроники, другая значительная часть - освещению последних известий со всех концов страны, а также из-за рубежа. Раз в неделю выходил номер с рецензиями на театральные и музыкальные события Харькова. «Подвальная» часть второй полосы, как правило, отдавалась авторам фельетонной рубрики. Большое пространство, а в отдельных номерах свыше двух полос из четырех занимали рекламные объявления. «Южный край» предлагал адресатам не глубокий, но достаточно разносторонний срез современной действительности. Существенно, что энциклопедизм обнаруживался и во множестве точек зрения благодаря масштабу авторского коллектива. Калейдоскоп из местных новостей, событий за пределами Харькова, фельетонов, литературно-критических очерков, театральных рецензий, зарубежных сведений и рекламных объявлений ежедневно предоставлял сформированный в нескольких планах образ дня [9. С. 157-168].
3а первые шесть лет XX в. всего вышел 2131 номер «Южного края», где ежегодно публиковалось свыше 400 авторизованных и неавторизованных, переводных и написанных на русском языке фельетонов. Среди постоянных авторов рубрики особо следует выделить А. Грузинского, Н. Тамари-на, Н.Ф. Сумцова, Хорольского, П.В. Карпова. По содержанию фельетоны 1900-1905 гг. можно объединить в несколько основных групп: рассказы и другие художественные произведения, анализ недавних политических и военных событий, биографические и путевые заметки, литературно-критические очерки и рецензии, историографические наблюдения. С целью выявить особенности фельетона как ведущего письменного речевого жанра в 1900-1905 гг. в дальнейшей части статьи рассматриваются тексты постоянных авторов «Южного края», Шпильки (Василий Иванов) и Н.А. Лухмановой.
Прежде чем обратиться к анализу конкретных текстов, необходимо обозначить существенные для работы термины: речевые жанры, стратегии и тактики. Т. В. Шмелева определяет речевые жанры посредством следующих параметров: «... кто, кому, зачем, о чем и как говорит, учитывая, что было и что потом будет в общении» [10. С. 88]. По А.П. Сковородникову, «речевая (коммуникативная) тактика» и «речевая (коммуникативная) стратегия» являются одним целым: «Речевая стратегия - это общий план, или
"вектор", речевого поведения, выражающийся в выборе системы продуманных говорящим / пишущим поэтапных речевых действий; линия речевого поведения, принятая на основе осознания коммуникативной ситуации в целом и направленная на достижение конечной коммуникативной цели (целей) в процессе речевого общения. Речевая тактика - это конкретный речевой ход (шаг, поворот, этап) в процессе осуществления речевой стратегии; речевое действие (речевой акт или совокупность нескольких речевых актов), соответствующее тому или иному этапу в реализации речевой стратегии и направленное на решение частной коммуникативной задачи этого этапа» [11. С. 6]. Определение речевой стратегии, по И.Н. Борисовой, звучит как «...результат организации речевого поведения говорящего в соответствии с прагматической целеустановкой, интенцией. В широком смысле коммуникативная стратегия понимается как общее намерение, задача в глобальном масштабе, сверхзадача речи, диктуемая практической целью продуцента» [12. С. 22]. Таким образом, в контексте изучения форм усиленного взаимодействия литературы и журналистики в переходные эпохи особое внимание будет уделено исследованию коммуникативных задач (речевые стратегии), языкового воплощения (речевые тактики), образов автора и адресата (речевые жанры) в текстах В.И. Иванова (Шпилька) и Н.А. Лухмановой.
Одним из постоянных авторов «Южного края» был публицист и поэт Василий Иванов, подписывавший, однако, лишь свои лирические произведения настоящим именем и всегда без отчества («Пасхальный гимн», «В Рождественскую ночь», «Подснежник»). Он же известен и как автор текста в крупной форме «Силуэты местной жизни. Бесконечная поэма». Фельетоны выходили под псевдонимом «Шпилька». В текстах Шпильки используется «прием литературной маски шутовского персонажа (пушкинский Фе-офилакт Косичкин, Новый Поэт, Козьма Прутков)» [13. С. 10], что в определенном ракурсе демонстрирует образ говорящего: «Итак. Харьков остался без головы. Если бы это случилось в самый день 1 апреля, то такое событие, разумеется, могло быть принято за одну из первоапрельских шуток <...>. Театры закрыты, и потому публика валом повалила в. думу» [14. С. 3].
Генеалогическая связь с литературным прошлым проявляется в прямом и косвенном цитировании русской классики. Так, поведение местных чиновников оценивается с традиционной для сатирической линии русской литературы точки зрения, звучат, например, имена и тексты И. А. Крылова, Н.В. Гоголя, М.Е. Салтыкова-Щедрина [15. С. 3-4]. На формальном уровне преемственность в отношении художественной словесности обнаруживается и в использовании Шпилькой канонических приемов: рассказ в рассказе, пародия, комическая типизация. Отталкиваясь от реальных фактов, Шпилька тяготеет к их беллетризации, благодаря чему создается образ произошедшего:
Дворник наш стоит с метлою,
Вихри пыльные крутя.
Город, полный черной мглою, Стал арабом не шутя... С этой пылью он вдыхает Тьму микробов и бацилл, Каждый день заболевает, И дышать ему нет сил. [16. С. 3].
Наряду с вымыслом главным компонентом в большинстве текстов становятся обличительно-разоблачительные средства, определенные морально-нравственным и эмоционально-образным воздействием. Сатирическому осмеянию и пародированию, как правило, подвергаются общественные пороки, а также важные для горожан решения местной управы. Так, в заметке о разоряющемся Кочетке, который достоин стать курортом, поднимается вопрос о связи с остальным миром, о состоянии телеграфного сообщения. Завершается очерк стихотворением-обращением к читателям «Приезжайте в Кочеток» [17. С. 2-3]. Использование пародийных приемов позволяет автору напрямую ставить острые социальные вопросы.
Невозможность строгого разделения литературных и журналистских черт в прозаических и стихотворных текстах Шпильки позволяет предположить, что формируется художественно-публицистическое единство с единым образом автора, сквозными мотивами, а также Харьковом как основным предметом внимания и особой краеведческой сосредоточенностью. Образ Харькова в текстах Шпильки противопоставлен идиллическому сознанию. Однако точнее здесь использовать термины «обыватель» или «житель провинции»: «...все почти наиболее выдающееся, наиболее недюжинное, всеми силами старается бросить провинцию и, что называется, "пуститься в свет", окунуться в океан столичной жизни» [18. С. 2]. Противостояние провинции и столицы - лейтмотив большинства текстов автора. Размышления на эту тему нередко носят философский характер: «Но в том то и дело, что никакой борьбы в сущности нет, а есть только одно бессилие, одно стремление к постыдному бегству из провинции» [19. С. 2-3].
Отсутствие интеллектуального и духовного развития в среде провинциального населения - вот что действительно беспокоит пишущего: «Нечего удивляться и тому, что факты отрицательного свойства в провинциальной жизни доминируют над фактами положительными» [19. С. 3]. Вопреки сложившейся в русской литературе традиции Шпилька не идеализирует жителя провинции, а каждым своим высказыванием констатирует наличие в нем все новых недостатков: лень, сквернословие, отсутствие любви к родному краю и многие другие.
Шпилька в некотором смысле занят коллекционированием курьезов из провинциальной жизни, чтобы вновь и вновь подтверждать тезис об абсурдности существования земляков и жителей других нестоличных мест. Так, рассказ об одном из воронежских врачей заканчивается словами: «Я ничего не имею против того, чтобы врач часы своего досуга посвящал каким-нибудь изящным искусствам <...>. Но. увеселять почтеннейшую пуб-
лику или готовиться к этому увеселению в то время, когда больной без врачебной помощи, согласитесь сами! - это нелепость, это - абсурд!» [19. С. 2-3].
Особого внимания заслуживает публикуемый на протяжении нескольких лет цикл текстов в стихотворной форме «Кому в Харькове жить хорошо?». Авторское определение жанра звучит так: «тоже поэма». В качестве сюжетной основы выступает произведение Н.А. Некрасова. Главные герои, семь харьковских мужиков, посещают различные городские места: ярмарку, думу, дачи и многие другие - с целью найти счастливого жителя своего города. Однако каждый визит не только не оборачивается успехом, но и превращается в остросатирический памфлет в адрес типичных нравов, а также организации городского хозяйства:
Такое путешествие Несчастным нашим странникам Недешево обходится: Дорожки наши дачные С ухабами да с кочками Почище городских.; Люблю крестьянство русское, Люблю народ трудящийся И мужику сочувствовать Готов я всеми силами, Но дачного крестьянина Никак не выношу... [18. С. 3-4].
Взгляд героя-автора, который занимает в поэме главное место, на разворачивающиеся вокруг картины и сюжеты исключительно пессимистичный. Возможная причина кроется в несовпадении наблюдаемых событий и характеров с теми представлениями о правильном укладе, которые заранее существуют в сознании рассказчика. Можно предположить, что в качестве недосягаемого идеала предстает столичная жизнь. Петербург и Москва не только никогда не выступают фоном для описываемых любопытных случаев, но и не служат положительными примерами для ожесточенных и необразованных слоев населения в провинции.
Можно заметить, что Шпилька предпочитает высказываться в перво-личной форме, многократно употребляя местоимение «я». И вот почему нельзя не сказать про образ автора. Об этой ключевой текстовой составляющей есть смысл говорить, рассматривая цикл фельетонов «Провинциальный калейдоскоп». Как правило, тексты этой серии занимают одну или две подвальные части газетной полосы.
Уже само название указывает на сборный характер рассматриваемых вопросов. Так, в одном из калейдоскопов анонсируются следующие проблемы: «Что такое провинциальная жизнь?»; «Страсть к сквернословию»; «Целитель или увеселитель?»; «Земский страховой агент в роли богдыхана»; «Дело о десяти десятилетних "разбойниках"» и др. Связь между темами, скорее, ассоциативная, а не логически или сюжетно выстроенная.
Автор доверительно, можно сказать, по-свойски общается с читателем: «Что такое провинциальная жизнь? При этом вопросе в нашем воображении возникает представление о чем-то в высшей степени скучном, сонном, бездеятельном, бессодержательном» [18. С. 2-3]. Рассказчик не отрывает себя от читательской аудитории, всячески подчеркивая свою заинтересованность в поднимаемых им проблемах. Он - один из многих: обыватель. С одной стороны, Шпилька предстает в качестве такого же, как и его публика, жителя провинциального Харькова, тотально погруженного в жизнь города. С другой стороны, приводимые параллели и сравнения выдают культурный уровень: «Вспомните чеховских "Трех сестер". Ведь это в сущности натуры недюжинные, даже талантливые натуры, которые своей деятельностью могли бы принести пользу тому провинциальному муравейнику, в каком вращаются.»; «Иногда это стремление осуществляется, и. вот почему провинция кишит или Обломовыми, вечно жалующимися и ноющими, но не покидающими своего любимого занятия - спячки, или же так называемыми "практическими людьми"» [18. С. 2-3].
Можно говорить о том, что Шпилька как автор фельетона в классическом понимании «создает зримый образ отрицательного явления, которое может затрагивать интересы некоторых социальных групп, а нередко и всего общества в целом» [19. С. 82]. Его тексты «имеют большое влияние на читательскую аудиторию, оказывая на нее управленческое и мобилизующее воздействие» [20. С. 90]. В прозаических и поэтических текстах Иванова можно наблюдать усиление авторского начала. Литературные персонажи, как, например Хлестаков, вводятся в повествование о харьковской жизни наряду с историческими лицами. Чаще всего для острой критики действий чиновников или явлений, наблюдаемых в социуме, избирается такой вид фельетона, как памфлет. Комический эффект создается благодаря ироническому модусу высказываний и смешению фикционального и реального планов. При таких условиях адресат высказываний вынужден находиться в позиции совместного с автором рассуждения.
Для более объемного представления о судьбе жанра репутацию Иванова как фельетониста интересно сопоставить с творческой судьбой другого автора «Южного края» - Надежды Александровны Лухмановой. В отличие от Шпильки путь писательницы, если оценивать его с точки зрения известности и влияния на творческие круги, более успешен. Ее фельетоны («В отцов», «Лицом к лицу», «Одинокие» и многие другие) нередко публиковались на протяжении нескольких газетных номеров, а сотрудничество, помимо «Южного края», продолжалось с «Новым временем», «Петербургской газетой», «Санкт-Петербургскими ведомостями» и другими изданиями. Однако необходимость подписывать собственные тексты различными мужскими псевдонимами («Барон Ф., Поклонник женщин, Несчастный муж и др.»), а также выдавать написанное за переводы рождают проблему литературных мистификаций, создавая определенные текстологические сложности для исследователей творчества Лухмановой.
Если ее сугубо художественные произведения можно сопоставить с мелодраматическими сюжетами Л. Чарской, то публицистические тексты входят в число наиболее актуальных с точки зрения проблематики печатных выступлений: «Феминизм в Японии» (1903); «800 жен на выбор» (1903), «Спасибо за русскую женщину» (1904). Женский вопрос стал лейтмотивом всего творческого пути Лухмановой: «В статьях писательница освещает проблемы женского образования, критикует устаревшие методы воспитания, сетует на искаженное понимание современницами сущности "женского вопроса", в большинстве случаев превратившегося в погоню за модными течениями, констатирует утрату значения семьи в обществе и падение нравственности, призывает преодолеть отсутствие четкой организации женского труда и сплоченности среди женщин» [19. С. 265].
Интересно, что со временем из лекций, одна из которых носила название «Причина вечной распри между мужчиной и женщиной» и была прочитана в зале Городского дома в 1900 г., а также из публицистических статей общественные вопросы перешли и в проблематику некоторых художественных произведений: «В преддверии русско-японской войны в газете "Южный край" Лухманова публикует рассказ под названием "Майени и Матзу. Легенда Йошивара". В нем Лухманова затрагивает традиционную для ее творчества тему женской судьбы, выбирая историко-мифологическую форму изображения действительности» [20. С. 186]. Один из рассказов о судьбе женщины завершается следующими словами: «И когда нас будет много таких матерей, которые не станут мстить, не станут накладывать на себя руки, а найдут в себе силу вырастить своих детей <.> упадут сами собой жестокие людские законы и будет любовь и счастье на земле» [22. С. 2].
На первый взгляд литераторы Иванов и Лухманова являются антиподами. Фельетоны Шпильки образуют художественно-публицистическое единство с уклоном в освещение актуальных проблем и явлений в текущей жизни общества. Так, может показаться, что литературная реализация Лухмановой в «Южном крае» имеет иной характер в связи с тем, что в разделе фельетонов под ее авторством в основном публикуются тексты мелодраматического содержания. Сюжеты коротких рассказов имеют отношение преимущественно к сентиментальной прозе. Так, в рассказе «Рюрик» находим очерк о маленьком соседе по даче. Мальчик поражал рассказчицу своей непосредственностью и умением радоваться природе [22. С. 2]. И в этом, и в других текстах образы автора и адресата объединяются в общей интонации сочувствия или осуждения по отношению к главным героям повествования. В качестве примера может выступить рассказ 1904 г. «Изменник», сюжет которого построен вокруг судьбы Базена, заслужившего всеобщее порицание из-за предательства не только своей семьи, но и армии [23. С. 2].
Важно заметить, что если Шпилька облекает остросоциальные проблемы в художественную форму (точнее, придает текстам черты литературных произведений), то Лухмановой свойственна обратная тенденция: в
изначально фикциональную прозу закладывается публицистическое содержание. Оба автора одновременно выполняют функции, связанные с литературной и гражданской сферами. Если Шпилька в газете под разными псевдонимами проявляет себя и как сатирик, и как фельетонист, и как лирический поэт, то Лухманова - это одновременно прозаик и общественный деятель с четкой политической позицией.
Реализация жанра в фельетонах В.И. Иванова и Н.А. Лухмановой
Фельетоны Иванова и Лухмановой иллюстрируют две реализации фельетона как жанра с раскрытием собственной проблематики. Можно говорить о том, что перспективой для каждого автора становится формирование некоего художественно-публицистического цикла с индивидуальными набором тем и стилистическим оформлением. Но постепенно, по мере приближения революционных событий, разница в соотношении литературного и журналистского аспектов стирается. Общность повествовательной манеры Шпильки и Лухмановой - подчеркнуто личностное начало, изложение от первого лица. В пространстве их фельетонистики объединяются литературно-художественные особенности и журналистские идеи. В целом общественно-политическая проблематика, а также принципы актуальности и злободневности начинают доминировать в «Южном крае» к 1905 г.
И если для текстов Шпильки наиболее подходящим определением будет следующее: «Фельетон - это художественно-публицистический жанр, в котором комичная сущность негативных явлений и ситуаций действительности раскрывается путем инверсионной, ассоциативной разработки темы с использованием приемов иносказания» [24. С. 19], то тексты Лухмановой по форме и направленности тяготеют к новелле. Для них характерны исповедальность, очерковость повествования, описательность и детализация. Таким образом, в данном случае при сравнении творчества двух фельетонистов уместнее говорить о разновидностях фельетона. Творчество обоих авторов приводит к скрещению журналистики и литературы, что отвечает изначальной пограничности жанра: «Подлинный фельетон есть своеобразное литературное произведение, имеющее свою поэтику, свои законы построения, свои приемы оформления, свой отчетливый общий стиль, тематический репертуар, эмоциональную насыщенность и определенную установку на возбуждение иронических, гневных и трогательных эмоций в читателе» [25. С. 36]; «...с одной стороны, для [фельетона] характерна установка на художественный план изображения, а с другой -он отличается ярко выраженными свойствами публицистического повествования» [3. С. 61]. О подвижности фельетона свидетельствует и его способность проникать из журналистики в художественную словесность. В связи с обозначенной терминологической дихотомией и проведенным анализом текстов Шпильки и Лухмановой представляется возможным сделать вывод об относящихся к фельетонному отделу текстов «Южного края».
Движение фельетона во времени отображает знаковые тенденции социокультурного контекста. И.Г. Катенева отмечает, что в современной журналистике происходит «реанимация жанров художественно-публицистической группы, которые позволяют корреспондентам использовать разнообразные средства воздействия на целевую аудиторию». Одним из ярких примеров этой тенденции является выражающая «протестную информационную политику» фельетонистика в «Новой газете» [26. С. 183]. Актуализируется и стихотворный фельетон в начале XXI в. в творчестве И. Иртеньева, В. Емелина, Л. Каганова [27. С. 109-113].
Возврат к материалам газеты «Южный край» обнаруживает, что к 1905 г. общественно-политическая проблематика занимает все больше места. Нарастание публицистичности в фельетоне условно можно объяснить рядом факторов: воздействием как основополагающим признаком жанра, а также самим форматом газетного текста, где ведется непрекращающийся диалог с подписчиками, что обеспечивает влияние и усиливает роль взаимодействия с интересами читателей. Нельзя не отметить и фактор времени, особого перед революцией, когда полярность во взглядах среди членов общества усилилась, а публицистика и агитационные стратегии получили большее применение, в том числе посредством газетных материалов.
Список источников
1. Тынянов Ю.Н. Литературный факт; О литературной эволюции // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 255-281.
2. Никонова Ю.И. Эмоциональное воздействие как прагматическая составляющая полемики фельетона // Вестник Бурятского государственного университета. 2010. № 11. С. 77-80.
3. Рева Е.К. Элементы публицистичности в романе Ф.М. Достоевского «Бесы» (к вопросу о фельетонном жанре в творчестве писателя) // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. Филология. 2009. № 2 (10). С. 60-64.
4. Поздняков К. С. Мистика и повседневность в очерках и фельетонах М.А. Булгакова // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2014. Т. 16. № 2 (2). С. 438-441.
5. Ершов Л.Ф. Сатирические жанры русской советской литературы (от эпиграммы до романа). Л. : Наука, 1977. 282 с.
6. ЖурбинаЕ.И. Искусство фельетона. М. : Художественная литература, 1965. 287 с.
7. Бухштаб Б. Некрасов-фельетонист. Неизвестные фельетоны и юмористические миниатюры Некрасова 1844-1845 гг. // Литературное наследство. 1949. Т. 53-54. С. 4755.
8. Болтуц О.А. Фельетон: от отдела к жанру // Проблемы изучения региональных СМИ: историко-типологические и прогностические аспекты : материалы междунар. круглого стола. Краснодар, 2000. С. 17-18.
9. Захарова Е.М. Жанрово-тематические особенности литературных и критических публикаций газеты «Южный край» (1900-1905) // Русская литература и журналистика в предреволюционную эпоху: формы взаимодействия и методология анализа / отв. ред. и сост. А.А. Холиков, при участии Е.И. Орловой. М., 2021. С. 157-168.
10. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Жанры речи. 1997. № 1. С. 88-98.
11. Сковородников А.П. О необходимости разграничения понятий «риторический прием», «стилистическая фигура», «речевая тактика», «речевой жанр» в практике терминологической лексикографии // Риторика^Лингвистика. Вып. 5 : сб. ст. Смоленск, 2004. С. 5-11.
12. Борисова И.Н. Дискурсивные стратегии в разговорном диалоге // Русская разговорная речь как явление городской культуры / под ред. Т.В. Матвеевой. Екатеринбург, 1996. С. 21-48.
13. Старых А.В. Становление фельетона в русской провинциальной частной газете (газета «Оренбургский листок» 1878-1879 гг.) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Воронеж, 2010. 17 с.
14. Шпилька. Харьковская хрестоматия // Южный край. 1900. 23 апреля (6 мая). № 6641. С. 3.
15. Шпилька. Кому в Харькове жить хорошо? // Южный край. 1901. № 6995. 22 апреля (5 мая). С. 3-4.
16. Шпилька. Воскресные наброски // Южный край. 1900. 2 (15) апреля. № 6623.
С. 3
17. Василий Иванов. Провинциальный калейдоскоп // Южный край. 1902. № 7459. 9 (22) авг. С. 2-3.
18. Шпилька. Из деревенских впечатлений // Южный край. 1900. 30 июня (13 июля). № 6707. С. 2-3.
19. Северина Е.А. Фельетон как средство воздействия на общественное мнение // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2016. № 23 (762). С. 79-92.
20. Левицкая Т.В. «Кто дал им право?»: Роль публицистических работ Н.А. Лухмановой в общественной жизни России рубежа XIX-XX веков // Политика и культура: проблемы взаимодействия в современном мире. Будапешт, 2019. С. 263-270.
21. Левицкая Т.В. Сказочные и притчевые мотивы в творчестве Н.А. Лухмановой периода русско-японской войны // Litera. 2018. № 3. С. 184-193.
22. Лухманова Н. Короткий рассказ женщины // Южный край. 1901. № 7129. 6 (19) сентября. С. 2.
23. ЛухмановаН. Изменник // Южный край. 1904. № 8041. 25 марта (7 апреля). С. 2.
24. Стрельцов Б.В. Фельетон: Теория и практика жанра. Минск : Изд-во БГУ, 1983. 63 с.
25. Гроссман Л.П. Фельетон - занимательный литературный жанр // Журналист. 1928. № 2. С. 36-37.
26. Катенева И.Г. Способы самопрезентации в публицистических текстах Дмитрия Быкова (на материале «Новой газеты») // Вестник Новосибирского государственного педагогического университета. 2014. № 5 (21). С. 183-191.
27. Страшнов С.Л. О тенденциях развития стихотворного фельетона // Вестник КГУ. 2016. № 6. С. 109-113.
References
1. Tynyanov, Yu.N. (1977) Literaturnyy fakt; O literaturnoy evolyutsii [Literary fact; On literary evolution]. In: Tynyanov, Yu.N. Poetika. Istoriya literatury. Kino [Poetics. History of literature. Movie]. Moscow: Nauka. pp. 255-281.
2. Nikonova, Yu.I. (2010) Emotsional'noe vozdeystvie kak pragmaticheskaya sostavlyayushchaya polemiki fel'etona [Emotional impact as a pragmatic component of the feuilleton controversy]. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta. 11. pp. 77-80.
3. Reva, E.K. (2009) Elementy publitsistichnosti v romane F.M. Dostoevskogo "Besy" (k voprosu o fel'etonnom zhanre v tvorchestve pisatelya) [Elements of journalism in the Demons novel by F.M. Dostoevsky (on the issue of the feuilleton genre in the writer's work)].
Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Gumanitarnye nauki. Filologiya. 2 (10). pp. 60-64.
4. Pozdnyakov, K.S. (2014) Mistika i povsednevnost' v ocherkakh i fel'etonakh M.A. Bulgakova [Mysticism and everyday life in essays and feuilletons by M.A. Bulgakov]. Izvestiya Samarskogo nauchnogo tsentra Rossiyskoy akademii nauk. 2 (16). pp. 438-441.
5. Ershov, L.F. (1977) Satiricheskie zhanry russkoy sovetskoy literatury (ot epigrammy do romana) [Satirical Genres of Russian Soviet Literature (From epigram to novel)]. Leningrad: Nauka.
6. Zhurbina, E.I. (1965) Iskusstvo fel'etona [The Art of the Feuilleton]. Moscow: Khudozhestvennaya literature.
7. Bukhshtab, B.Ya. (1949) Nekrasov-fel'etonist. Neizvestnye fel'etony i yumoristicheskie miniatyury Nekrasova 1844-1845 gg. [Nekrasov-feuilletonist. Unknown feuilletons and humorous miniatures by Nekrasov, 1844-1845]. Literaturnoe nasledstvo. 5354. pp. 47-55.
8. Boltuts, O.A. (2000) [Feuilleton: from department to genre]. Problemy izucheniya regional 'nykh SMI: istoriko-tipologicheskie i prognosticheskie aspekty [Problems of studying regional media: historical, typological and prognostic aspects]. Proceedings of the International Round Table. Krasnodar. 29 April 2000. Krasnodar: Kuban State University. pp. 17-18. (In Russian).
9. Zakharova, E.M. (2021) Zhanrovo-tematicheskie osobennosti literaturnykh i kriticheskikh publikatsiy gazety "Yuzhnyy kray" (1900-1905) [Genre-thematic features of literary and critical publications of the newspaper "Southern Territory" (1900-1905)]. In: Kholikov, A.A. (ed.) Russkaya literatura i zhurnalistika v predrevolyutsionnuyu epokhu: formy vzaimodeystviya i metodologiya analiza [Russian Literature and Journalism in the Pre-Revolutionary Era: Forms of interaction and methodology of analysis]. Moscow: IWL RAS. pp. 157-168.
10. Shmeleva, T.V. (1997) Model' rechevogo zhanra [Model of speech genre]. Zhanry rechi. 1. pp. 88-98.
11. Skovorodnikov, A.P. (2004) O neobkhodimosti razgranicheniya ponyatiy "ritoricheskiy priem", "stilisticheskaya figura", "rechevaya taktika", "rechevoy zhanr" v praktike terminologicheskoy leksikografii [On the need to distinguish between the concepts of "rhetorical device", "stylistic figure", "speech tactics", and "speech genre" in the practice of terminological lexicography]. In: Beregovskaya, E.M. (ed.) Ritorika^Lingvistika [Rhetoric^Linguistics]. Vol. 5. Smolensk: Smolensk State Pedagogical University. pp. 5-11.
12. Borisova, I.N. (1996) Diskursivnye strategii v razgovornom dialoge [Discursive strategies in conversational dialogue]. In: Matveeva, T.V. (ed.) Russkaya razgovornaya rech' kak yavlenie gorodskoy kul 'tury [Russian Colloquial Speech as a Phenomenon of Urban Culture]. Yekaterinburg: ARGO. pp. 21-48.
13. Starykh, A.V. (2010) Stanovlenie fel'etona v russkoy provintsial'noy chastnoy gazete (gazeta "Orenburgskiy listok" 1878-1879 gg.) [The formation of the feuilleton in the Russian provincial private newspaper (Orenburg Leaflet newspaper 1878-1879)]. Abstract of Philology Cand. Diss. Voronezh.
14. Shpil'ka. (1901) Komu v Khar'kove zhit' khorosho? [Who is good to live in Kharkov?]. Yuzhny kray. 22 April (5 May). pp. 3-4.
15. Shpil'ka. (1900) Khar'kovskaya khrestomatiya [Kharkov Reader]. Yuzhny kray. 23 April (6 May). P. 3.
16. Shpil'ka. (1900) Voskresnye nabroski [Sunday Sketches]. Yuzhny kray. 2 (15) April. P. 3.
17. Ivanov, V. (1902) Provintsial'nyy kaleydoskop [Provincial Kaleidoscope]. Yuzhny kray. 9 (22) August. pp. 2-3.
18. Shpil'ka. (1900) Iz derevenskikh vpechatleniy [From village impressions]. Yuzhny kray. 30 June (13 July). pp. 2-3.
19. Severina, E.A. (2016) Fel'eton kak sredstvo vozdeystviya na obshchestvennoe mnenie [Feuilleton as a means of influencing public opinion]. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. Gumanitarnye nauki. 23 (762). pp. 79-92.
20. Levitskaya, T.V. (2019) "Kto dal im pravo?" Rol' publitsisticheskikh rabot N.A. Lukhmanovoy v obshchestvennoy zhizni Rossii rubezha XIX-XX vekov ["Who gave them the right?" The role of N.A. Lukhmanova in the public life of Russia at the turn of the 20th century]. In: Osipova, N.O. (ed.) Politika i kul'tura: problemy vzaimodeystviya v sovremennom mire [Politics and Culture: Problems of Interaction in the Modern World]. Budapest: Raduga-PRESS. pp. 263-270.
21. Levitskaya, T.V. (2018) Skazochnye i pritchevye motivy v tvorchestve N.A. Lukhmanovoy perioda russko-yaponskoy voyny [Fairy-tale and parable motifs in the works of N.A. Lukhmanova during the Russo-Japanese War]. Litera. 3. pp. 184-193.
22. Lukhmanova, N. (1901) Korotkiy rasskaz zhenshchiny [A short story of a woman]. Yuzhny kray. 6 (19) September. P. 2.
23. Lukhmanova. N. (1904) Izmennik [Traitor]. Yuzhny kray. 25 March (7 April). pp. 2.
24. Strel'tsov, B.V. (1983) Fel'eton. Teoriya i praktika zhanra [Feuilleton. Theory and practice of the genre]. Minsk: Belarusian State University.
25. Grossman, L.P. (1928) Fel'eton - zanimatel'nyy literaturnyy zhanr [Feuilleton, an entertaining literary genre]. Zhurnalist. 2. pp. 36-37.
26. Kateneva, I.G. (2014) Sposoby samoprezentatsii v publitsisticheskikh tekstakh Dmitriya Bykova (na materiale "Novoy gazety") [Methods of self-presentation in journalistic texts by Dmitry Bykov (on the material of Novaya Gazeta)]. Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 5 (21). pp. 183-191.
27. Strashnov, S.L. (2016) O tendentsiyakh razvitiya stikhotvornogo fel'etona [On trends in the development of poetic feuilleton]. VestnikKGU. 6. pp. 109-113.
Информация об авторе:
Захарова Е.М. - канд. филол. наук, научный сотрудник отдела русской литературы к. XIX - н. XX в. Института мировой литературы имени М. Горького (Москва, Россия). E-mail: Elizakharova2019@gmail.com
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
E.M. Zakharova, Cand. Sci. (Philology), research fellow, Gorky Institute of World Literature (Moscow, Russian Federation). E-mail: Elizakharova2019@gmail.com
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 29.12.2021; одобрена после рецензирования 26.06.2022; принята к публикации 12.01.2023.
The article was submitted 29.12.2021; approved after reviewing 26.06.2022; accepted for publication 12.01.2023.
