СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ КОНЦЕПТА «НЕМАТЕРИНСКИЕ ПРАКТИКИ МАТЕРЕЙ» КАК ОСНОВЫ ОПТИМИЗАЦИИ СИСТЕМЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОДДЕРЖКИ МАТЕРИНСТВА

Швецова Анастасия Владимировна; Симонова Ирина Александровна

А.В. Швецова, И.А. Симонова

СТРАТЕГИЧЕСКИЙ

ПОТЕНЦИАЛ КОНЦЕПТА

«НЕМАТЕРИНСКИЕ

ПРАКТИКИ МАТЕРЕЙ»

КАК ОСНОВЫ

ОПТИМИЗАЦИИ

СИСТЕМЫ

ЭКОНОМИЧЕСКОЙ

ПОДДЕРЖКИ

МАТЕРИНСТВА

Аннотация

В статье представлен блок результатов исследовательского проекта, посвященного специфике современного материнства в разрезе трансформации ролевых моделей российских женщин. Основная цель - конкретизация стратегического потенциала концепта ««нематеринские» практики матерей» для оптимизации системы социально-экономической поддержки женщин в период отпуска по уходу за ребенком, способствующей расширению их социальных и экономических возможностей в контексте выявленных сценариев внесемей-ной активности. Показано, что действующие в настоящее время меры экономической поддержки направлены на снижение глубины бедности наиболее уязвимых до-мохозяйств и воспроизводят модель социальной помощи. Такой подход оправдан в период кризиса, однако малоэффективен в качестве стратегического механизма стабилизации демографических показателей и улучшения качества жизни населения, поскольку позволяет лишь поддерживать нуждающиеся семьи на уровне выживаемости. Профессиональный и предпринимательский потенциал молодых матерей, как активной части населения, которая оказывается в невыигрышных условиях, остается невостребованным. Опираясь на накопленные в ходе исследования «нематеринских» практик знания об актуальных для российского социума сценариях материн-

A. Shvetsova, I. Simonova

STRATEGIC POTENTIAL OF THE CONCEPT "NON-MATERNAL PRACTICES OF MOTHERS" AS A BASIS FOR OPTIMIZING THE SYSTEM OF ECONOMIC SUPPORT FOR MOTHERHOOD

Abstract

The article presents a block of results of the research project dedicated to the specifics of modern motherhood in the context of the transformation of the role models of Russian women. The main goal is to specify the strategic potential of the concept of "non-maternal" practices of mothers to optimize the system of socioeconomic support for women during parental leave, which contributes to the expansion of their social and economic opportunities in the context of the identified scenarios of extra-family activity. It is shown that the current economic support measures are aimed at reducing the depth of poverty of the most vulnerable households and reproduce the model of social assistance. This approach is justified during a crisis, but is ineffective as a strategic mechanism for stabilizing demographic indicators and improving the quality of life of the population, since it only allows supporting needy families at the level of survival. The professional and entrepreneurial potential of young mothers, as an active part of the population, which finds itself in unfavorable conditions, remains unclaimed. Based on the knowledge accumulated during the study of "non-maternity" practices about the scenarios of motherhood that are relevant for the Russian society, we offer alternative solutions for optimizing the system of

ства, мы предлагаем альтернативные решения для оптимизации системы экономической поддержки матерей. На материалах онлайн-опроса (N=445, респонденты -женщины, имеющие детей дошкольного возраста) показаны основные противоречия действующей системы поддержки на фоне актуальных потребностей женщин: слабость каналов коммуникации с матерями; ориентация программ помощи на узкий сегмент малоимущих матерей; дефицит программ по поддержке предпринимательских инициатив для матерей. Следствием этих противоречий становятся фактическая бедность женщин с детьми при декларируемой ценности материнства; низкая субъективная оценка эффективности мер государственной поддержки, снижение доверия к ним; неполное использование социально-экономического потенциала материнства. В качестве принципов оптимизации системы предложены решения, основанные на приоритете личной активности исследуемой целевой группы. Во-первых, это расширение возможностей профессиональной реализации для экономически активных женщин посредством правовых, административных, образовательных мер. Во-вторых, создание условий для развития предпринимательской активности женщин, в том числе поддержка коммуникации с ними по данному направлению. В-третьих, преобразование социальной инфраструктуры на принципах разумной рациональности.

economic support for mothers. Based on the materials of the online survey (N=445, respondents are women with children of preschool age), the main contradictions of the current support system against the backdrop of the actual needs of women are shown: weak channels of communication with mothers; orientation of assistance programs to a narrow segment of poor mothers; lack of programs to support entrepreneurial initiatives for mothers. These contradictions result in the actual poverty of women with children, despite the declared value of motherhood; low subjective assessment of the effectiveness of state support measures, a decrease in confidence in them; incomplete use of the socio-economic potential of motherhood. Solutions based on the priority of personal activity of the studied target group are proposed as the principles of system optimization. Firstly, it is the expansion of professional opportunities for economically active women through legal, administrative, and educational measures. Secondly, the creation of conditions for the development of women's entrepreneurial activity, including support for communication with them in this area. Thirdly, the transformation of social infrastructure on the principles of reasonable rationality.

Ключевые слова:

материнство, гендерная политика, тендерное равенство, поддержка материнства, нематеринские практики матерей, социальная политика, демографическая политика .

Key words:

motherhood, gender policy, gender equality, motherhood support, non-maternal practices of mothers, social policy, demographic policy.

https://doi.org/10.24412/2227-1538-2023-4-48-60

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда №22-28-00636 «Современные «нематеринские» практики молодых матерей: репертуар, потенциал и общественный риск».

Экономическая поддержка женщин в связи с материнством является одной из ключевых задач демографической политики ввиду высокого риска попадания молодых матерей в число бедных. Согласно данным Всероссийского научно-исследовательского института труда, существует устойчивый тренд преобладания семей с детьми среди бедного населения страны [10],

причем в особо уязвимом положении находятся многодетные и одинокие матери [6; 14]. В этой ситуации возрастает роль государственной социальной системы и ее способности амортизировать шоковые эффекты пандемии, экономических кризисов и военных конфликтов. Действующая в России модель основана на дифференциации оказываемой помощи в зависимости от уровня благосостояния семьи, причем получателями большинства выплат являются семьи, чей среднедушевой доход меньше регионального прожиточного минимума. Пронаталистская повестка [21] доминирует в Национальной стратегии действий в интересах женщин на 2023-2030 гг. [8], согласно которой в число мер государственной поддержки, направленных на снижение риска возникновения бедности при рождении ребенка, входят ежемесячные выплаты, налоговые льготы, льготная ипотека. Однако, в соответствии с официальными разъяснениями, большинство мер предназначено для семей, находящихся в критической финансовой ситуации и обладающих минимумом имущества (так, если у семьи есть автомобиль младше 5 лет с двигателем мощностью больше 250 л.с. - в пособии откажут).

Таким образом, действующая система экономической поддержки материнства строится по принципу оказания социальной помощи и определяется учеными в терминах «этакратический гендерный порядок», «патерналистская социальная политика» [5]. Данная модель заключается в прямых финансовых выплатах малообеспеченным семьям, что способствует сокращению глубины бедности и уменьшению ее масштабов лишь до уровня выживаемости. В целом такой подход признается малоэффективным для достижения стратегических целей демографической политики (обеспечение прироста человеческого и социального капитала [18]), ведет к угасанию государственных социальных функций. На наш взгляд, альтернативным способом организации системы экономической поддержки материнства является приоритет личной активности целевой группы - расширение возможностей для профессиональной самореализации и предпринимательства, поддерживаемых развитием социальной инфраструктуры.

Возможность влияния на демографическое поведение и репродуктивные установки ограничена не только экономическими и административными ресурсами государства, но и дефицитом надежных и методологически корректных научных данных [2]. Одним из таких малоизученных феноменов остается занятость молодых матерей. В российском научном дискурсе исследования, посвященные этому вопросу, единичны, но их анализ позволяет говорить о солидарности авторов в оценках сложившейся ситуации. Так, на основе данных групповых интервью коллектив Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» сформулировал барье-

ры возобновления занятости молодых матерей, среди которых незаинтересованность работодателей в сотрудниках с маленькими детьми, проблемы доступности и качества дошкольных учреждений (особенно ясельных групп), социальные установки на незанятость женщин и воспитание ребенка матерью, отсутствие рабочих мест, потеря квалификации за период отпуска [9]. Социолог Ольга Гокова провела серию опросов в ряде субъектов РФ и пришла к выводу, что существует потребность в развитии нестандартной занятости для женщин, имеющих детей. Выход из ситуации автор видит в формировании экосистемы сопровождения занятости - комплекса сервисных услуг для «бесшовного» сопровождения женщин на рынке труда [4]. Комплексное исследование дистанционной материнской занятости, выполненное научным коллективом Уральского государственного экономического университета под руководством Натальи Тонких, посвящено влиянию дистанционных форм на трансформацию института родительства и репродуктивное поведение [16; 17]. Авторы подтвердили гипотезу о социальной эффективности дистанционного формата оплачиваемой работы для женщин, доказав, что возможность выполнять родительские и профессиональные функции положительно коррелирует с готовностью к материнству. Кроме того, есть данные о переосмыслении женщинами своего профессионального опыта в период декрета и стремлении молодых матерей найти приемлемый в данных условиях способ самореализации [7; 12].

Исследователи также солидарны в том, что длительный отпуск по уходу за ребенком нормативно защищает женщину от увольнения, однако фактически ведет к утрате профессиональных позиций, снижая ее карьерные шансы [20; 24]. Более того, с рождением детей возрастает мотивация женщин в отношении работы и их продуктивность, но они вынуждены сознательно уменьшать свои карьерные амбиции, отдавая приоритет семейным делам [26; 28]. Правовое обеспечение гибкости форматов занятости стало бы полезной опцией для тысяч молодых матерей. Вместе с тем, такое решение нуждается в соответствующей инфраструктурной поддержке. Социальную инфраструктуру можно определить, как коллективно наращенный потенциал коммуникационных, образовательных, медицинских, санитарных объектов, учреждений общепита, сервиса и пр., обеспечивающих функционирование жизнедеятельности отдельных лиц и групп людей. Очевидно, что социальная инфраструктура влияет на распределение возможностей, а доступ к ней неравномерен [23]. Ее элементы являются пространствами, которые уязвимы для недофинансирования и административного пренебрежения [27; 30]. Для молодых матерей доступность объектов социальной инфраструктуры (детских садов, школ, спортивных и творческих секций, ме-

дицинских учреждений) и их качество являются базовым условием нормального профессионального функционирования.

В качестве основы для оптимизации системы экономической поддержки материнства мы предлагаем использовать концепт ««нематеринские» практики матерей», преобразующий формат дискурса от социальной помощи к социальному партнерству. Определяя «нематеринские» практики как совокупность действий женщин в период декретного отпуска, направленных на удовлетворение социальных, экономических, психологических потребностей и возникающих вследствие отмены привычного ритма жизни, мы стремимся подчеркнуть причинно-следственный характер их возникновения. Методологическими основаниями данного концепта являются теория социального конструирования гендера [1] (материнство определено социальным контекстом и внутренними установками женщины); теория социальных полей (влияние социального и культурного капитала на внесемейную активность матери) [3; 15]; концепция гендерной трансформации общества [11], именуемая в работах Галины Георгиевны Силласте также сменой гендерного ландшафта [13].

В силу общественной традиции толковать «декретный отпуск» как беззаботный период и исключительную привилегию, молодые мамы оказываются вытесненными из социальных и профессиональных процессов. Их ритм жизни, локации и практики организуются вокруг заботы о ребенке, к чему большинство современных женщин оказывается неготовыми. Это вызывает трудности не только психологического характера (международные данные называют следующие цифры: до 13% женщин, имеющих младенцев, находятся в состоянии депрессии [29; 31; 32] и 20,7% соответствуют критериям одного или нескольких тревожных расстройств [22; 25]), но и экономического, поскольку, как отмечалось выше, модель социальной поддержки молодых матерей не предполагает поддержание «додекретного» материального уровня, тогда как расходы кратно возрастают.

Использование данного концепта дает возможность изучения реальных жизненных сценариев молодых матерей, описания и структурирования их повседневных практик. На административном уровне понимание того, как на самом деле организован «декрет», способствует выработке решений по устранению потенциальных рисков (как экономических, так и социально-психологических) и развитию возможностей женщин.

Для верификации предложенного концептуального аппарата мы провели онлайн-опрос, в котором приняли участие женщины, имеющие детей дошкольного возраста (N=445, сроки сбора данных - апрель-май 2023 года, выборка случайная, рекрутирование через рассылку по сети дошкольных образовательных учреждений Свердловской области, распространение анке-

ты на региональном интернет-портала и-Мата). Структура анкеты последовательная, включает 34 вопроса об особенностях материнства, реализуемых «нематеринских» практиках, репертуаре их наполнения.

Распределение ответов на вопрос «Отметьте наиболее значимые для Вас проблемы, возникшие после рождения ребенка (детей)» (Таблица 1), позволяет сделать вывод о том, что ухудшение финансовой ситуации в связи с рождением ребенка является одной из наиболее острых проблем российских матерей (14,16%). Наряду с ней возникает целый спектр социально-психологических последствий декрета в виде хронической усталости и недосыпании (15,3%), ощущения «дня сурка» (15,11%), отсутствия времени на себя и свои интересы (14,79%), дефицита общения (10,43%).

Таблица 1 - Распределение ответов на вопрос «Отметьте наиболее значимые для Вас проблемы, возникшие после рождения ребенка (детей)»

Вариант ответа Кол-во ответов Процент

Ухудшение моего здоровья 153 9.67%

Ухудшение отношений с мужем 98 6.19%

Однообразие, «день сурка» 239 15.11%

Ухудшение финансовой ситуации, потеря финансовой независимости 224 14.16%

Постоянная усталость, хроническое недосыпание 242 15.3%

Отсутствие времени на себя 234 14.79%

Недостаток общения 165 10.43%

Отсутствие возможности работать 126 7.96%

Здоровье ребенка 83 5.25%

Другое 18 1.14%

В числе прочих вариантов были отмечены следующие (единично): Неприспособленность города для колясок. На многих старых выходах из метро нет даже пандусов; тотальный стресс; и выйти на работу, из-за этого расстались с мужем; отсутствие собственной жизни и реализации; ухудшение ментального здоровья; апатия, депрессия, потеря радости жизни; проблем не испытывала.

Более трети опрошенных сообщили о серьезных финансовых трудностях во время декрета («Было трудно, пришлось «затянуть пояса» - 27,19%, «Было очень трудно, денег сильно не хватало» - 7,42%, таблица 2).

Таблица 2 - Распределение ответов на вопрос «Каким был уровень вашего финансового состояния в период декрета?»

Вариант ответа Кол-во ответов Процент

Чувствовала себя спокойно, денег хватало на все 105 23.6%

Можно было жить привычной жизнью, но к экстренным тратам была не готова 186 41.8%

Было трудно, пришлось «затянуть пояса» 121 27.19%

Было очень трудно, денег сильно не хватало 33 7.42%

Финансовые трудности и описанные выше социально-психологические проблемы создают ситуацию, когда значительная часть молодых матерей (по нашим данным не менее 44%) вынужденно или по собственному желанию не используют трехлетний отпуск по уходу за ребенком. Стоит отметить широкую вариативность форм занятости, включающую выход на полный рабочий день, частичную занятость, удаленную работу, фриланс, собственный бизнес. Помимо профессиональных траекторий в имеющейся профессии, нематеринские практики представлены разнообразными увлечениями, как имеющими экономический эффект, так и занятиями «для души»: (рукоделие / производство крафтовых товаров; волонтерство / социальный активизм; экологические практики; бьюти; дизайн и др.). Ограниченная возможность пространственного передвижения определяет популярность онлайн-практик, реализуемых молодыми матерями в социальных сетях (этому вопросу посвящена отдельная статья авторов [19]), а также реализации практик на дому (57% ответивших). Важно, что лишь порядка 17% женщин отметили, что не занимались ничем кроме стандартных уходовых функций. Фактически, большая часть женщин сохраняют высокую экономическую активность, в том числе как продолжают браться за выполнение рабочих задач по основному месту работы, так и пытаются зарабатывать на новых «нематеринских» практиках. Отметим, что почти половина опрошенных женщин повышали свою квалификацию или получали образование в новой сфере.

Таким образом, мы имеем дело с комплексом субъективных потребностей, характерных для данной целевой группы. И именно через призму этих потребностей важно оценить существующие меры поддержки и имеющуюся инфра-

структуру. Так, в отношении действующих механизмов поддержки молодых матерей, относительную осведомленность женщины демонстрируют лишь касательно государственных пособий и программ центров занятости. При этом почти четверть опрошенных о таких мерах не знают (табл. 3). В качестве комментариев к вопросу женщины оставляли критические замечания о величине пособий («Пособия на детей мизерные, других пособий не знаю»), трудности в реализации прав на их получение («Отказали в обучении от центра занятости»).

Таблица 3 - Распределение ответов на вопрос «Какие механизмы поддержки молодых мам Вы знаете?»

Вариант ответа Кол-во ответов Процент

Программы центров занятости 142 19.29%

Программы фондов поддержки предпринимательства 62 8.42%

Программы в центрах прототипирования, в креативных кластерах 4 0.54%

Проекты НКО для женщин, матерей 25 3.4%

Форумы, интернет-сообщества для женщин 111 15.08%

Государственная поддержка (пособия и пр.) 209 28.4%

Не знаю никаких программ 176 23.91%

Другое 7 0.95%

Пользователями государственных программ поддержки и проектов некоммерческого сектора заявили себя менее половины опрошенных (таб. 4). При этом именно те программы, которые, исходя из приведенного выше анализа «нематеринских» практик, должны были бы привлечь внимание женщин, оказались наименее востребованными. Например, на 175 из 445 опрошенных женщин, прошедших обучение, приходится лишь 34 респондента, которые пользовались программами центров занятости, предполагающими обучение для матерей. Также и предпринимательские инициативы зачастую были реализованы женщинами самостоятельно, и 6 женщин прибегли к помощи центров поддержки предпринимательства, при этом старт бизнесу в период ухода за меленьким ребенком дали 40 опрошенных. Процент обращений к опыту других женщин через форумы и организации некоммерческого сектора оказался несколько выше, как и общая осведомленность о них, что говорит о готовности женщин получать информацию в профильных комьюнити и, в целом, о социальном запросе на профильную информационную инфраструктуру.

Таблица 4 - Распределение ответов на вопрос «Какие источники поддержки молодых мам Вы лично использовали?»

Вариант ответа Кол-во ответов Процент

Программы центров занятости 34 6.75%

Программы фондов поддержки предпринимательства 6 1.19%

Программы в центрах прототипирования, в креативных кластерах 2 0.4%

Проекты НКО для женщин, матерей 8 1.59%

Форумы, интернет-сообщества для женщин 45 8.93%

Государственная поддержка (пособия и пр.) 150 29.76%

Не использовала 252 50%

Другое 7 1.39%

Определенно, есть сложности в том, как организованы каналы коммуникации между государством и его благополучательницами: женщины в большей степени рассчитывают на рекомендации других женщин, а также полагаются на собственные силы в вопросах обучения и предпринимательских инициатив, а также общего выбора активностей. Низкая фактическая востребованность государственных мер, таким образом, не говорит о низкой потребности в них среди российских матерей, но может объясняться не только порядками информирования об имеющихся программах, но и сложностью бюрократических процедур их использования. Также стоит искать барьеры в рассогласованности программ поддержки и особенностей социальной инфраструктуры для материнства: последняя выступает как контекстуальное условие доступности первых. Таким образом, можно сделать вывод о некоторых несоответствиях предпринимаемых государством мер поддержки реальным потребностям матерей.

Концептуальное обобщение накопленного опыта изучения активностей матерей, выходящих за рамки уходовых практик, позволяет констатировать необходимость пересмотра программ экономической поддержки современных женщин в связи с материнством. Основополагающими должны стать, на наш взгляд, три направлениями работы. Во-первых, расширение возможностей профессиональной реализации для экономически активных женщин. Данное направление может включать в себя решения правового характера, стимулирование работодателей на создание комфортных условий труда для молодых матерей (в том числе, через гибкое налоговое управление), оптимизацию программ профессиональной переподготовки молодых матерей. Во-вторых, со-

здание условий для развития предпринимательской активности женщин. Период отпуска по уходу за ребенком сопряжен со сменой ритма жизни и пересмотром системы ценностей. Эти изменения в ряде случаев стимулируют предпринимательскую инициативность, поскольку именно этот формат занятости наиболее удобен с точки зрения организации времени. Основными барьерами в развитии своего дела выступают нехватка компетенций в области предпринимательства, отсутствие стартового капитала, сложность бюрократических и отчетных процедур, демотивирующие налоговые ставки. Стоит отметить также тот факт, что мамы-предприниматели не только лишены на данный момент специальных мер поддержки, но находятся вне действия основных социальных пособий. В-третьих, безусловной необходимостью является преобразование социальной инфраструктуры, в том числе, информационной структуры на принципах разумной рациональности: необходимо строить оценку и отбор критериев для их организации с учётом потребностей разных категорий жителей, в том числе, и женщин с маленькими детьми. Отсутствие возможности временно доверить уход за ребенком специалистам, удаленность досуговых центров от школ и детских садов, перманентные сложности с качеством медицинских услуг аккумулируются в словах одной из наших респон-денток: «Создается ощущение, что ты и твой ребенок никому не нужны». Следует работать и в направлении преодоления информационного вакуума в вопросах программ поддержки инициативных матерей: при доступности консультаций по вопросам процесса родов и практик ухода за младенцами, вопросы профессиональных и досуговых сфер практически не затрагиваются в рамках Школ будущих родителей при всей их очевидной важности.

Таким образом, использование концепта ««нематеринские» практики матерей» открывает возможности для накопления и систематизации научных знаний о реальной ситуации материнства, в том числе, и в части экономических эффектов и соответствующего потенциала женщин-матерей. Предложенная оптика позволяет увидеть современную ситуацию в сфере материнства и программ его сопровождения, а главное детально анализировать возможности и риски, связанные с деятельностью матерей в период наибольшей привязанности женщин к ребенку. Научно обоснованный разговор о «нематеринских» практиках действительно позволяет осуществить поворот к анализу жизненного мира женщин, который до этого оставался в тени исследований диады «мать-ребенок», и сконцентрироваться на целом комплексе проблем, практическое решение которых невозможно без целенаправленного анализа реальной картины в сфере организации женщинами своего опыта материнства.

Литература

1. Бем С. Линзы гендера: Трансформация взглядов на проблему неравенства полов. Москва: РОССПЭН. 2004. 336 с.

2. Бирюкова С.С., Козлов В.А. Демографические исследования в современном контексте: долгосрочные тренды развития и влияние внешних шоков // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2023. №2. С. 3-13.

3. Бурдьё П. Формы капитала / Пер. с англ. М.С. Добряковой; Бурдьё П. Различение: социальная критика суждения (фрагменты книги) // Западная экономическая социология: хрестоматия современной классики. Москва: РОССПЭН. 2004. 680 с.

4. Гокова О.В. Формирование экосистемы занятости женщин с детьми (на примере Омской области) // Вестник Омского университета. Серия «Экономика». 2022. Т. 20. № 4. С. 105-114.

5. Козлова Н.Н., Овчарова О.Г., Рассадин С.В. Социально-философский анализ государственной семейной политики в современной России: основные подходы // Вестник Тверского государственного университета. Сер.: Философия. 2020. Т. 52. №2. С. 117-123.

6. Круглова Е.Л. Феминизация бедности как одна из основных угроз молодой российской семьи // Дискуссия. 2020. Т. 99. № 2. С. 58-65.

7. Куликов Л.В., Малёнова А.Ю., Потапова Ю.В. Субъективная картина материнства в российских и зарубежных исследованиях // Вестник Московского университета. Сер. 14. Психология. 2020. № 4. С. 135-167.

8. Национальная стратегия действий в интересах женщин на 2023 - 2030 годы. Утверждена Распоряжением Правительства РФ от 29 декабря 2022 г. № 4356-р. URL: https://clck.ru/36DTjp (дата обращения 22.05.2023).

9. Пишняк А.И., Надеждина Е.В. Занятость российских женщин после рождения детей: стимулы и барьеры // Журнал исследований социальной политики. 2020. Т. 18. №2. С. 221-238.

10. Разумов А.А., Селиванова О.В. Влияние детских пособий и компенсационных выплат на снижение уровня бедности в регионах РФ // Социально-трудовые исследования. 2023. Т. 50. №1. С. 83-93.

11. Российский гендерный порядок: социологический подход: Коллективная монография / Под ред. Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге. 2007. 306 с.

12. Саночкина А.В. Проблемы самореализации женщин в период отпуска по уходу за ребенком // Актуальные проблемы психологии личности: Сб. науч. трудов / Под науч. ред. Н.Н. Васягиной, Е.А. Казаевой. Екатеринбург: УрГПУ. 2019. С. 234-238.

13. Силласте Г.Г. Социальные транзиции и формирование нового гендерного порядка // Женщина в российском обществе. 2019. №2. С. 3-16.

14. Смолева Е.О. Многодетные и одинокие матери: стереотипы и социальная уязвимость // Женщина в российском обществе. 2017. Т. 85. №4. С. 14-25.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

15. Социология социального пространства / Пер. с фр.; общ. ред. и послесл. Н.А. Шматко. В 2-х т. Москва: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Але-тейя. 2005. 288 с.

16. Тонких Н.В., Антонов Д.А., Агафонов В.Г., Камарова Т.А., Коропец О.А., Мельникова А.С., Пеша А.В., Чудиновских М.В. Дистанционная женская занятость в контексте института родительства / монография. Екатеринбург. 2019. 310 с.

17. Тонких Н. В. Дистанционная занятость и родительство: мнения женщин // Народонаселение. 2021. Т. 24. №3. С. 92-104.

18. Черкасская Г.В. Модели российской национальной системы социальной защиты: действующая и перспективная // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. 2011. Т. 6. №1. С. 77-91.

19. Швецова А.В., Симонова И.А., Оболенская А.Г., Кривощёкова М.С. Онлайн-практики экономического поведения российских женщин в период декретного отпуска // Экономическая социология. 2022. Т. 23, №4. С. 12-36.

20. Bear J.B., Glick P. Breadwinner bonus and caregiver penalty in workplace rewards for men and women. Social Psychological and Personality Science. 2017. Vol. 8. №7. pp. 780-788.

21. Cook L., Iarskaia-Smirnova E., Kozlov V. Trying to Reverse Demographic Decline: Pro-Natalist and Family Policies in Russia, Poland and Hungary. Social Policy and Society. 2023. Vol. 22. №2. pp. 355-375.

22. Fawcett E. J., Fairbrother N., Cox M. L., White I. R., Fawcett J. M. The prevalence of anxiety disorders during pregnancy and the postpartum period: A multivariate bayesian meta-analysis. Journal of Clinical Psychiatry. 2019. Vol. 80.

23. Hall S. M. Social reproduction as social infrastructure. Soundings. 2020. Vol. 76. pp. 82-94.

24. Hideg I., Krstic A., Trau R.N.C., Zarina T. The unintended consequences of maternity leaves: How agency interventions mitigate the negative effects of longer legislated maternity leaves. Journal of Applied Psychology. 2018. Vol. 103. №10. pp. 1155-1164.

25. Inness B.E., McCabe R.E., Streiner D.L., Barrett E., Green S.M. The Worry Behaviors Inventory-Perinatal Revised: Adaptation and Initial Validation for Use in Perinatal Samples. Assessment. 2023. Vol. 0.

26. Kokubo A., Yoshikawa K., Wu C. Facilitating transition from maternity leave to work for working mothers: A self-efficacy intervention study. Cambridge Prisms: Global Mental Health. 2023 Vol. 10.

27. Latham A., Layton J. Social infrastructure: why it matters and how urban geographers might study it. Urban Geography. 2022. Vol. 43. pp. 659-668.

28. O'Connor C., Wright A. Female Career Progression and Maternity Leave: An Irish Exploration. Business and Economic Research. 2013. №3.

29. O'hara M. W., Swain A. M. Rates and risk of postpartum depression - A metaanalysis. International Review of Psychiatry. 2009. Vol. 8. pp. 37-54.

30. Shaw I. Worlding austerity: The spatial violence of poverty. Environment and planning D: society and space. 2019. Vol. 37. N6. pp. 971-989.

References

1. Bem S. Linzy gendera: Transformatsiya vzglyadov na problemu neravenstva polov. Moskva: ROSSPEN. 2004. 336 s.

2. Biryukova S.S., Kozlov V.A. Demograficheskie issledovaniya v sovremennom kontekste: dolgosrochnye trendy razvitiya i vliyanie vneshnikh shokov. Monitoring ob-shchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i sotsial'nye peremeny. 2023. №2. S. 3-13.

3. Burd'e P. Formy kapitala / Per. s angl. M.S. Dobryakovoi; Burd'e P. Razlichenie: sotsial'naya kritika suzhdeniya (fragmenty knigi). Zapadnaya ekonomicheskaya sotsiologi-ya: khrestomatiya sovremennoi klassiki. Moskva: ROSSPEN. 2004. 680 s.

4. Gokova O.V. Formirovanie ekosistemy zanyatosti zhenshchin s det'mi (na pri-mere Omskoi oblasti). Vestnik Omskogo universiteta. Seriya «Ekonomika». 2022. T. 20. № 4. S. 105-114.

5. Kozlova N.N., Ovcharova O.G., Rassadin S.V. Sotsial'no-filosofskii analiz gosu-darstvennoi semeinoi politiki v sovremennoi Rossii: osnovnye podkhody. Vestnik Tver-skogo gosudarstvennogo universiteta. Ser.: Filosofiya. 2020. T. 52. №2. S. 117-123.

6. Kruglova E.L. Feminizatsiya bednosti kak odna iz osnovnykh ugroz molodoi rossi-iskoi sem'i. Diskussiya. 2020. T. 99. № 2. S. 58-65.

7. Kulikov L.V., Malenova A.Yu., Potapova Yu.V. Sub"ektivnaya kartina materinstva v rossiiskikh i zarubezhnykh issledovaniyakh. Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 14. Psikhologiya. 2020. № 4. S. 135-167.

8. Natsional'naya strategiya deistvii v interesakh zhenshchin na 2023 - 2030 gody. Utverzhdena Rasporyazheniem Pravitel'stva RF ot 29 dekabrya 2022 g. № 4356-r. URL: https://clck.ru/36DTjp (data obrashcheniya 22.05.2023).

9. Pishnyak A.I., Nadezhdina E.V. Zanyatost' rossiiskikh zhenshchin posle rozhdeniya detei: stimuly i bar'ery. Zhurnal issledovanii sotsial'noi politiki. 2020. T. 18. №2. S. 221-238.

10. Razumov A.A., Selivanova O.V. Vliyanie detskikh posobii i kompensatsionnykh vyplat na snizhenie urovnya bednosti v regionakh RF. Sotsial'no-trudovye issledovaniya. 2023. T. 50. №1. S.83-93.

11. Rossiiskii gendernyi poryadok: sotsiologicheskii podkhod / Pod red. E. Zdra-vomyslovoi, A. Temkinoi. SPb.: Izd-vo Evropeiskogo universiteta v Sankt-Peterburge. 2007. 306 s.

12. Sanochkina A.V. Problemy samorealizatsii zhenshchin v period otpuska po ukhodu za rebenkom. Aktual'nye problemy psikhologii lichnosti: Sb. nauch. trudov / Pod nauch. red. N.N. Vasyaginoi, E.A. Kazaevoi. Ekaterinburg: UrGPU. 2019. S. 234-238.

13. Sillaste G. G. Sotsial'nye tranzitsii i formirovanie novogo gendernogo poryadka. Zhenshchina v rossiiskom obshchestve. 2019. №2. S. 3-16.

14. Smoleva E.O. Mnogodetnye i odinokie materi: stereotipy i sotsial'naya uyazvimost'. Zhenshchina v rossiiskom obshchestve. 2017. T. 85. №4. S. 14-25.

15. Sotsiologiya sotsial'nogo prostranstva / Per. s fr.; obshch. red. i poslesl. N.A. Shmatko. V 2-kh t. Moskva: Institut eksperimental'noi sotsiologii; SPb.: Aleteiya. 2005. 288 s.

16. Tonkikh N.V., Antonov D.A., Agafonov V.G., Kamarova T.A., Koropets O.A., Mel'nikova A.S., Pesha A.V., Chudinovskikh M.V. Distantsionnaya zhenskaya zanyatost' v kontekste instituta roditel'stva / monografiya. Ekaterinburg. 2019. 310 s.

17. Tonkikh N. V. Distantsionnaya zanyatost' i roditel'stvo: mneniya zhenshchin. Narodonaselenie. 2021. T. 24. №3. S. 92-104.

18. Cherkasskaya G.V. Modeli rossiiskoi natsional'noi sistemy sotsial'noi zashchity: deistvuyushchaya i perspektivnaya. Vestnik Leningradskogo gosudarstvennogo universiteta im. A.S. Pushkina. 2011. T. 6. №1. S. 77-91.

19. Shvetsova A.V., Simonova I.A., Obolenskaya A.G., Krivoshchekova M.S. Onlain-praktiki ekonomicheskogo povedeniya rossiiskikh zhenshchin v period dekretnogo otpuska. Ekonomicheskaya sotsiologiya. 2022. T. 23, №4. S. 12-36.

20. Bear J.B., Glick P. Breadwinner bonus and caregiver penalty in workplace rewards for men and women. Social Psychological and Personality Science. 2017. Vol. 8. №7. pp. 780-788.

21. Cook L., Iarskaia-Smirnova E., Kozlov V. Trying to Reverse Demographic Decline: Pro-Natalist and Family Policies in Russia, Poland and Hungary. Social Policy and Soci-ety. 2023. Vol. 22. №2. pp. 355-375.