CC BY
104
ности, так и в наши дни. Во время этого процесса покупатель и продавец обозначают для себя свой излишек (покупателя и продавца) и приходят к цене, устраивающей обе стороны. При этом часто как несправедливость и даже как оскорбление воспринимается отказ торговаться и готовность уплатить первую запрошенную продавцом цену. Об излишке покупателя говорится, кстати, в Книге Притчей: «Дурно, дурно», говорит покупатель; а когда отойдет — хвалится (Притч 20:14)».
Современная экономическая теория пришла к выводу, что наиболее эффективное распределение благ и ресурсов осуществляется на рынке совершенной конкуренции, на котором цена равна маржинальным издержкам. Поскольку на рынке совершенной конкуренции в долгосрочном периоде нет экономической прибыли, но все продавцы получают лишь нормальную (нулевую экономическую) прибыль, в нормативном плане цены рынка совершенной конкуренции можно считать более справедливыми, чем на рынках с той или иной степенью монополизма. На рынке совершенной конкуренции все субъекты его являются ценополу-чателями (т.е. они не могут сознательно повлиять на сложившуюся рыночную цену), хотя и вынужденными. Этот аспект также дает основания считать цену такого рынка максимально, насколько это возможно, справедливой. Монополизм в любой степени создает асимметрию возможностей продавца и покупателя. Продавцы (при монопсонии — покупатели), как правило, увеличивают цены и уменьшают объем выпуска.
В современной католической социально-экономической доктрине рыночная конкуренция и ее воздействие на цену оцениваются положительно. В энциклике Пия XI 1931 г. «Quadragesimo Anno» отмечается, что конкуренция «оправданна и, безусловно, полезна». При этом рыночная конкуренция видится результатом сложного взаимодействия государства, устанавливающего конституирующие принципы конкурентного экономического порядка и осуществляющего антимонопольное регулирование и хозяйствующих субъектов многочисленных рынков.
Заключение
В Библии и в трудах христианских авторов четко разграничиваются блага духовные и блага материальные. Первые, имеющие несравнимо большую и притом равную для всех ценность, не могут ни при каких обстоятельствах быть предметом экономического обмена, являясь исключительно предметом дара. Экономический обмен, основанный на разделении труда, стал вынужденным служением друг другу людей, находящихся в греховном состоянии. Основой такого обмена стало сравнение ценностей обмениваемых благ. Материальные блага в обмене путем купли-продажи в отличие от благ духовных, имеют различную ценность. Более того, изменяется ценность одного и того же блага, в зависимости от различных обстоятельств. Ряд ветхозаветных и новозаветных фрагментов содержит мысли об изменениях цен на недвижимость и другие материальные блага в результате сдвигов спроса или предложения. По мнению автора III Книги Ездры, ценность материальных благ в долгосрочном периоде определяется их редкостью. Более редкими благами являются, в свою очередь, те, которые с большим трудом добываются. Разделяет это мнение и св. Иоанн Златоуст, который считает, что редкость основывается на любостяжании и предвзятом мнении. В книгах Ветхого и Нового Заветов неоднократно упоминаются сделки купли-продажи недвижимости, товаров и услуг, в том числе и сделки совершенные людьми, почитаемыми как праведные, выделяющимися в среде своих современников высокой нравственной жизнью. При этом отмечается, что эти праведники соглашались совершить сделку по сложившейся рыночной цене, т.е. являлись теми, кого современная экономическая наука называет ценополучателями. Рыночную цену они считали справедливой, но, главное для них было то, что эта цена устраивала противоположную сторону. Это в значительной степени согласуется с выводами нормативного подхода в современной экономической теории, считающей рынок совершенной конкуренции, при котором все его участники являются ценополучателями, наиболее справедливым рынком.
1 Толковая Библия, или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета. — Т. I., — СПб., 1904-1907. Репринт-Стокгольм, 1987. — С. 151-152.
2 Св. Иоанн Златоуст. Толкование на Первое послание к Тимофею XVII. Полное собрание творений в XII томах. Т. XI, кн. 2. — М.: Радонеж, 2006.— С. 748-749.
3 Ibidem. С.749.
4 Ibidem.
СТРАХОВАНИЕ В МУСУЛЬМАНСКОМ МИРЕ: К ИСТОРИИ ВОПРОСА
Р.И. Беккин,
старший научный сотрудник Института Африки РАН (г. Москва), доктор экономических наук, кандидат юридических наук
В статье представлена краткая история развития страховых отношений в мусульманском мире. По мере развития страхового бизнеса в среде мусульман все острее ставился вопрос о соответствии страхования шариату. Ханафитский (Hanafi) юрист (scholar) Ибн ‘Абидин (Ibn ‘Abidin) (1784-1836) объявил подобную практику недозволенной с точки зрения шариата. Однако если договор страхования был заключен в немусульманской стране, мусульманин — владелец груза — имел право требовать возмещения стоимости имущества в случае его утраты или порчи. В дальнейшем мусульманские правоведы ссылались на мнение Ибн ‘Абидина, объявляя нелегитимным не только морское страхование, но и другие виды страховой защиты. Однако были правоведы, которые объявляли страховую практику дозволенной, независимо от того, где был заключен договор: в мусульманской или немусульманской стране. Например, Мухаммад ‘Абду (‘Абдо) (Muhammad ‘Abdu), объявивший страхование жизни дозволенным с точки зрения шариата. Однако большинство мусульманских правоведов в Новое время придерживалось точки зрения Ибн ‘Абидина.
Ключевые слова: страхование, фетва, барака, казирунийа УДК 348:297 ББК 67.4+Х2(0)416
Затруднительно установить, когда именно мусульманский мир впервые столкнулся с институтом страхования в его современном виде. Ряд исследователей полагает, что отдельные формы страхования были известны еще в доисламской Аравии. Так, в частности, существует точка зрения, что институт виры, или компенсации за убийство или увечье (дийа), распространенный среди арабов еще
во времена джахилийи, представлял собой одну из ранних форм страхования в мусульманском мире1.
Следует подчеркнуть, что вопрос о страховом характере выплаты виры обсуждался не только в мусульманской литературе. Сходную с позицией мусульманских правоведов точку зрения на плату за кровь как раннюю форму страхования можно найти, в
[7Д ЭКОНОМИКА И РЕЛИГИЯ____________________________________
частности, в работе С.А. Рыбникова «Очерки истории страхования в России»: «Обращаясь засим к рассмотрению этого прошлого, поскольку мы там находим нормирование солидарности в разрезе страховом, следует сперва остановиться на «Русской Правде». Статьи 3-6 этого памятника устанавливают ответственность общины “верви” в случаях убийства»2.
В отличие от С.А. Рыбникова другой отечественный специалист по истории страхования В.К. Райхер считал, что не вполне корректно проводить прямые аналогии между вирой и страхованием. По мнению ученого, т.н. дикая вира, уплачиваемая всей общиной при необнаружении убийцы, не имеет ничего общего со страхованием. В случае, когда убийца не был обнаружен, дикая вира вытекала из закона (или обычая) и составляла общую обязанность всех членов верви. При неумышленном же убийстве дикая вира являлась результатом предварительного «страхового договора» и была обязательна лишь для тех и в пользу тех, кто путем этого договора вступил в своего рода взаимное страховое общество. Из этого проистекало, что термин «страхование» может применяться исключительно к отношениям, вытекающим из непреднамеренного убийства4.
Среди других предшественников страхования в мусульманском мире нередко называется очистительный налог закят. По мнению некоторых авторов этот институт также успешно заменял страхование в мусульманском мире4. Вот что, в частности, пишет Йусуф ал-Карадави: «Но самым потрясающим установлением ислама в области страхования является существующая в фонде закята отдельная статья, адресованная «обремененными долгами». Некоторые комментаторы Корана включают в понимание коранических слов «обремененный долгом» и тех, кто вследствие пожара, наводнений, паводков лишился места проживания, потерял имущество и работу и т.п.»5.
По мнению того же ал-Карадави, еще в раннеисламскую эпоху в халифате была учреждена государственная система социального страхования в виде байт ал-мал6. Байт ал-мал представлял собой государственное казначейство, куда поступали доходы из следующих источников: закята, ганимы (пятой части военной добычи), хараджа (поземельного налога), джизйи (подушной подати с иноверцев), бесхозного и выморочного имущества.
На наш взгляд, нет никаких оснований утверждать, что институты дийа, закят, байт ал-мал и др. предвосхищают и олицетворяют систему страхования в ее современном виде (например, то же традиционное страхование, прежде чем обрело современную форму в кофейне Ллойда, было несколько иным). Однако недооценивать важность этих институтов в деле оказания социальной помощи нуждающимся и незащищенным членам общества не следует, особенно если учесть, что к таким понятиям, как социальный налог, каковым, по сути, является закят, Запад пришел столетия спустя.
Страховые функции приписываются рядом авторов и системе взаимопомощи, бытовавшей в среде участников караванной торговли на Аравийском полуострове и известной еще в эпоху раннего Средневековья. Купцы выделяли определенные средства в общий фонд, откуда выплачивалась компенсация тем, кто пострадал от разбойников или в результате других неприятностей. Получателями средств из фонда могли также выступать семьи погибших купцов. Известно, что в подобной системе страхования участвовал и пророк Мухаммад7.
В Средние века мусульмане сталкивались со страховой практикой, будучи участниками средиземноморской торговли. Как известно, морское страхование активно практиковалось начиная с XII в. генуэзцами, флорентинцами и венецианцами.
Однако, как считают некоторые исследователи, в частности Дж. Тримингэм, примерно в то же время сами мусульмане занимались страховым бизнесом. По мнению ученого, одними из первых, кто стал осуществлять страховую деятельность в мусульманском мире, были члены суфийского братства казирунийа, или исхакийа, названного по имени Абу Исхака Ибрахима ибн Шахрийара ал-Ка-зируни аш-Ширази (963-1034 или 1035), чья усыпальница находилась в городе Казерун близ Шираза8.
Суфии практиковали нечто вроде морского страхования для судов, отправлявшихся в Индию и Китай. Создателем этой системы считается не сам эпоним братства — Абу Исхак, а шейх ‘Умар ибн Аби-л-Фараг ал-Казируни (ум. 1304).
Следует подчеркнуть, что члены братства торговали не полисами, а баракой—благословением Аллаха, полученного через святого, в данном случае — его могилу9: «Казерунийа — примечательный пример ордена, возникшего и развившегося за счет бараки... Этот орден возвысился за счет бараки Абу Исхака, в чем сам основатель
никак не повинен. Его барака считалась особенно эффективной, так как она гарантировала безопасное морское путешествие в Индию и Китай, и поэтому агентов по продаже бараки можно было найти во всех морских портах, например таких, как Каликут, знаменитый Малабарский порт, или Зайтун в Китае... Ибн Баттута, который не раз сталкивался с деятельностью его членов... описывает всю систему страхования. Прежде чем пуститься в дорогу, путешественник приносит клятву, т. е. подписывает долговое обязательство, где говорится, сколько он заплатит святой общине, если благополучно достигнет места назначения. Кроме того, он обязуется заплатить сверх означенной суммы, если выйдет живым из особо опасной ситуации. Орден этот имел специальную контролирующую и хорошо развитую организацию, которая определяла размеры взносов, а доходы шли на финансирование широкой благотворительной деятельности компании. С течением времени сама барака, должно быть, ослабела, так как в XVII в. компания пришла в упадок...»10.
Анализируя известную нам практику братства казирунийа можно сделать следующие выводы: 1) страховая премия уплачивалась страхователями не до того, как с ними могло произойти непредвиденное событие, а после него; 2) премия могла предоставляться как членам братства, так и непосредственно нуждавшимся, находившимся на его попечении; 3) деятельность казирунийа была сконцентрирована преимущественно в коммерческой сфере, а не в религиозной; иными словами, подобная квазистраховая практика была для братства не побочным бизнесом, а едва ли не основным занятием11 (при этом значительная часть полученных доходов направлялась на благотворительность); 4) перед нами одна из ранних и наиболее характерных попыток свести воедино религию и финансовую деятельность в позднее Средневековье12.
Не совсем понятно также, предоставлял ли страховщик (братство) компенсацию (возмещение) при наступлении страхового случая. Если не предоставлял, то довольно проблематично характеризовать деятельность братства в качестве страховой. В пользу этого тезиса говорит и тот факт, что подобное «страхование» имело принудительный характер: все без исключения суда, приходившие в порты, где братство имело влияние, обязаны были выплатить премию, даже если не верили в то, что шейх поможет им обрести бараку13.
Как уже было отмечено выше, с коммерческим страхованием в его современном виде мусульманский мир столкнулся в форме морского страхования. К концу XVIII в. — времени появления первой известной фетвы, посвященной вопросам коммерческого страхования, — мусульмане (по крайней мере, жители городов, вовлеченных в морскую торговлю) были непонаслышке знакомы со страховой деятельностью.
Первым в мусульманском мире, кто дал правовую оценку морского страхования с точки зрения шариата, был известный ханафит-ский юрист Ибн ‘Абидин (1784-1836). В своем известном сочинении «Ответ сбитым с толку: комментарий на "Отборный жемчуг”» (Радд ал-мухтар 'аладурр ал-мухтар)14 Ибн ‘Абидин описал ситуацию, когда коммерсант (владелец груза), фрахтуя судно у судовладельца, помимо стоимости фрахта, выплачивал дополнительную сумму, известную как сукра (премия). Из данной суммы в случае, если с кораблем что-нибудь происходило в пути, судовладелец выплачивал разумное возмещение за причиненный владельцу груза убыток. Сукра должна была собираться агентом от имени судовладельца. Агент определял и ущерб, причиненный коммерсанту. При этом, по мнению Ибн ‘Абидина, даже если судовладелец (перевозчик) изъявил на то свое согласие, коммерсант не имел права требовать у него возмещения стоимости имущества, когда оно было утрачено не по вине перевозчика.
Ибн ‘Абидин объявил подобную практику недозволенной с точки зрения шариата. Однако если договор страхования был заключен в немусульманской стране, мусульманин — владелец груза — имел право требовать возмещения стоимости имущества в случае его утраты или порчи15.
В дальнейшем мусульманские правоведы ссылались на мнение Ибн ‘Абидина, объявляя нелегитимным не только морское страхование, но и другие виды страховой защиты. Мнение Ибн ‘Абидина лежала в основе судебных решений, касающихся страхования.
Страховая практика получает распространение в некоторых мусульманских странах и регионах в конце XIX в. Она была связана с ослаблением Османской империи и возрастанием ее зависимости от западных стран, европейского ростовщического капитала. Первые представительства европейских страховых компаний, специализировавшихся на морском страховании и страховании от огня, были открыты в 1863 г. в городах со значительным христи-
анским населением — в Смирне (г. Измир) и Салониках. Это были такие страховщики, как Sun, Imperial, Royal и др.16 Подавляющее число их клиентов составляли немусульмане. Мусульманское же население империи продолжало с опаской относиться к сомнительным с точки зрения шариата услугам.
Первой страховой компанией, учрежденной в соответствии с турецкими законами, была Osmanli Umum Sigorta Kumpanyasi (1893). Ее учредителем выступил Оттоманский Имперский банк (Banque Impwiale Ottomane), выполнявший функции центрального банка в империи.
Европейские страховщики не обошли вниманием и Египет, который во второй половине XIX в. формально являлся частью Османского государства. Эта страна стала настоящим Эльдорадо для европейских страховых компаний: так, к 1888 г. в Каире, Александрии, Суэце и Порт-Саиде были учреждены 134 представительства иностранных страховых компаний, из них половина принадлежала англичанам17.
Во второй половине XIX столетия страховые компании появились и в других мусульманских странах и регионах. В 1879 г. в г. Танжере в Испанском Марокко начала работу испанская «La Esparala», а вслед за ней в 1880-е гг. — страховщики из других европейских стран: Германии, Франции, Великобритании. Британские компании появились в Южном Йемене («North British & Mercantile»). Как правило, они специализировались на морском страховании, страховании от огня и от несчастных случаев и работали по преимуществу в крупных портовых городах.
Расширение деятельности страховщиков в Османской империи вскоре потребовало внесений изменений и дополнений в законодательство. В 1860 г. в Коммерческий кодекс империи была включена статья, устанавливающая, что все споры, связанные с вопросами морского страхования, должны рассматриваться в специальном Морском суде; в 1905 г. был принят Закон о страховых компаниях, состоявший из 26 статей. Он был основан на положениях бельгийского Закона о страховании 1874 г. В законе рассматривались преимущественно вопросы страхования имущества, в т.ч. морское страхование. Положения мусульманского права фактически не нашли отражения в данном нормативноправовом акте18.
Вопрос о легитимности страхования с точки зрения шариата возникал, когда тот или иной вопрос, связанный со страховой
деятельностью, рассматривался мусульманским судом. Так, например, было в 1926 г., когда Верховный суд по семейным делам в Египте вынес решение о том, что договор страхования жизни противоречит мусульманскому праву. В суд был подан иск сына застрахованного к одной из страховых компаний. После смерти застрахованного его вдова получила 500 египетских фунтов выплаты, в то время как объем премии, выплаченной по договору страхования жизни, составлял 30 фунтов. Истец претендовал на долю в страховой выплате, однако суд признал сам заключенный договор недействительным на том основании, что он противоречит мусульманскому праву19.
В середине XX в. страховой бизнес получил распространение в среде мусульманских торговых каст в Индии, прежде всего ходжа и бохра. В 1946 г. исма‘илитами-ходжа была основана «Джубили иншуранс компании» в Бомбее, а в 1954 г. — «Нью джубили иншу-ранс компании» в Пакистане. Это были обычные страховые компании, инвестировавшие полученную страховую премию с нарушением шариатского запрета риба (ростовщичества). Как отмечает С.Ф. Левин, развитие страхового бизнеса в среде мусульманских торгово-ростовщических каст могло начаться раньше, если бы не активное противодействие бизнесменов-индусов и религиознокастовых организаций индусской буржуазии, монополизировавших рынок20.
Возможно, опыт исма‘илитских общин Индии и Пакистана не является удачным примером для изучения эволюции взглядов мусульман на проблему страхования. Вместе с тем его необходимо учитывать при всестороннем рассмотрении проблемы, равно как и позицию отдельных мусульманских ученых.
В 1903 г. американская страховая компания «American Mutual Life Insurance» обратилась к Верховному муфтию шейху Мухаммаду ‘Абду (Абдо) с вопросом о легитимности страхования жизни с точки зрения шариата. В своей фетве мусульманский модернист объявил контракт страхования жизни дозволенным21. Известна также другая фетва ‘Абду, в которой он сравнивал страхование с операцией, основанной на использовании механизма мудараба22.
Однако мнение Мухаммада ‘Абду была скорее исключением из правила. Подавляющее большинство мусульманских правоведов (по крайней мере, среди суннитов) вслед за Ибн ‘Абидином продолжало относить страховые операции к числу запрещенных шариатом сделок.
1 См., например: Mohd. Ma'sum Billah. Islamic Insurance: Its Origins and Development // Arab Law Quarterly. 1998. № 13 (4). P. 386-422. Некоторые авторы называют эту систему 'акила - по названию группы ближайших родственников (по отцу) преступника, совершившего убийство. Люди, относящиеся к указанной группе, должны были выплачивать плату за кровь жертвы родственникам убитого из другого племени. Подробнее об институте дийа как предшественнике страхования в мусульманском мире см.: Беккин Р.И. Ранние формы страхования в мусульманском обществе (на примере институтов «дийа» и «закят») // Проблемы современной экономики. 2003. № 3-4 (7-8). С. 181-183.
2 Рыбников С.А. Очерки из истории страхования в России. Очерк первый (Организация взаимопомощи) // Вестник государственного страхования. 1927. № 19-20. С. 111.
3 Райхер В.К. Докапиталистическое страхование // Страховое право. 1999. № 4. С. 87-88.
4 См., например: Syed Khalid Rashid. Takaful Financed by Zakah Funds for Muslim Social Security: With Special Reference to Malaysia // Journal of Objective Studies. 1998. Vol. 10, №. 1. P. 102-115. Подробнее об закяте как форме страхования в мусульманском мире см.: Беккин Р.И. Ранние формы страхования в мусульманском обществе (на примере институтов «дийа» и «закят»). С. 181-183.
5 Юсуф Кардави. Дозволенное и запретное в исламе: пер. с араб. М. Саляхетдинова. М., 2005. С. 260 - 261.
6 Там же. С. 260.
7 Подробнее об этом см.: Afzal-ur- Rahman. Banking and Insurance (Economic Doctrines of Islam). London, 1979. Vol. IV. P. 32.
8 Тримингэм Дж. Суфийские ордены в исламе. М., 2002. С. 312.
9 Барака - благословение. Употребляется, как правило, во множественном числе: баракат. Источником бараки является Аллах, Который может наделять ею Своих пророков. В суфизме допускается наделение баракой «святых», на которых снизошло божественное вдохновение.
10 Тримингэм Дж. Суфийские ордены в исламе. С. 275-276.
11 Не случайно Тримингэм характеризует казирунийа как религиозно-торговую цеховую организацию и как «суфийское страховое товарищество» (Тримингэм Дж. Суфийские ордены в исламе. С. 308, 46).
12 Ральф Кауз свидетельствует, что такая практика тариката казирунийа не была единичной в мусульманском мире. Он ссылается, в частности, на аналогичный опыт в Тунисе (Kauz R. A KazarQnJ Network? // Aspects of the Maritime Silk Road: From the Persian Gulf to the East China Sea: ed. By R.Kauz. Wiesbaden, 2010. P. 68).
13 Kauz R. A KazarQnJ Network? P. 68.
14 С полным текстом книги Ибн 'Абидина «Ответ сбитым с толку: Комментарий на “Отборный жемчуг"» на арабском языке можно ознакомиться здесь: URL: www.almeshkat.com/books/open.php?cat=38&book=2466
15 О допустимости договора страхования, заключенного в немусульманской стране, говорилось и в фетве шейх ал-ислама в Османской империи, изданной в 1911 г.
16 Строго говоря, первым регионом в мусульманском мире, куда проникли западные страховщики, стал Алжир, до завоевания французами считавшийся частью Османской империи. Первое представительство французской страховой компании было открыто здесь в 1845 г. Количество страховщиков возросло, после того как в 1848 г. Алжир был провозглашен частью Франции.
17 World Insurance: The Evolution of a Global Risk Network: ed. by Peter Borscheid, Niels Viggo Haueter. Oxford, 2012. P. 353.
18 Фактически закон стал полноценно применяться в отношении иностранных страховщиков только с 1914 г.
19 Samir Mankabady. Insurance and Islamic Law: the Islamic Insurance Company // Arab Law Quarterly. 1989. Vol. 4, №. 3. P. 201.
20 Подробнее о предпринимательской деятельности исма'илиитских торговых каст в Индии см.: Левин С.Ф. Об эволюции мусульманских торговых каст в связи с развитием капитализма (на примере бохра, меманов и ходжа) // Касты в Индии. М., 1965. С. 233-261.
21 Ya§ar Nuri Ozturk. Insurance and Indemnity Contracts from the Islamic Point of View // Istanbul Universitesi llahiyat Fakultesi Dergisi. 2001. № 4. P. 3.
22 Общие черты между договором мудараба и договором страхования усматривал впоследствии египетский правовед 'Абд ал-Ваххаб Халлаф. Он утверждал, что в договоре страхования, как и в договоре мудараба, страхователь вносит свой капитал, а страховая компания - свой труд (Гариб ал-Джамал. Ат-Та'амин фи-ш-шари'а ал-исламийа ва л-канун. Каир, 1975. С. 213).
