CC BY
61DOI 10.37523/SUI.2021.46.5.018 УДК 159.9
Корепанова Юлия Николаевна
кандидат психологических наук, редактор организационно-научного и редакционно-издательского отдела, Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в, е-mail: unik200707@mail.ru
Yuliya N. Korepanova
Candidate of Psychology,
Editor of the Organizational, Scientific, Editorial and Publishing Department,
Samara Law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, 24v, Rylskaya str., Samara, Russia, 443022, e-mail: unik200707@mail.ru
СТРАХ СМЕРТИ В СТРУКТУРЕ ЛИЧНОСТИ УБИЙЦ С ТРАНСЦЕНДЕНТНЫМИ ВЛЕЧЕНИЯМИ
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению феномена страха смерти в психологии так называемых трансцендентных убийц («некрофильского типа личности»).
На сегодняшний момент не существует единого мнения относительно факторов надежно детерминирующих преступную участь человека, вопрос по-прежнему составляет предмет научных дискуссий, В психолого-криминологических типологиях не представлена рассматриваемая категория убийц, несмотря на то что многие отечественные и зарубежные исследователи описывали подобный тип личности, широко использовали термин ««социальный некрофил» и ему подобные.
В статье раскрывается психологическая основа преступного поведения, Описывается роль тревоги в механизме формирования бессознательных насильственных установок, Объясняется психологический смысл убийств, совершаемых социальными некрофилами,
Автор акцентирует внимание на парадоксальности, специфичности отношения убийц с трансцендентными влечениями к смерти: страх перед ней и одновременное стремление к ней на основе душевного сродства (особой формы личностных смыслов) для реализации как осознаваемых, так и бессознательных целей, Подчеркивает принципиальную важность самопознания в жизни каждого индивида, образующего смысл жизни, дающего ощущение полноты и радости, Задается вопросом о роли внутриутробного периода развития плода в механизме ««психологического рождения» в момент появления на свет,
В представленном аналитическом материале, преимущественно благодаря трудам Ю, М, Антоняна и открытиям психоаналитического направления в науке, уточняется и предлагается определение исследуемой категории убийц, В дискуссионном стиле проводится обзор различных теорий, гипотез, научных воззрений, исследующих истоки и значение страха смерти в механизме преступного поведения убийц с трансцендентными влечениями, Приводятся авторские умозаключения по исследуемому в статье вопросу,
Статья поможет представителям правоохранительных органов глубже понимать психологические механизмы и причины преступного поведения, использовать полученные знания при раскрытии преступлений, эффективнее выстраивать линию коммуникативного взаимодействия с описанным типом личности в ходе производства следственных действий,
Ключевые слова: криминальная психология, страх смерти, тревожность, предпосылки преступного поведения, психология убийцы, психологический портрет, трансцендентные влечения, некрофильский тип личности, влечение к смерти,
Summary. The article is devoted to the consideration of the phenomenon of death anxiety in the psychology of the so-called transcendental murderers («necrophilic personality type»).
At the moment, there is no consensus regarding the factors that reliably determine the criminal fate of a person; the issue is still the subject of scientific discussions. In psychological and criminological typologies, the considered category of murderers is not represented, despite the fact that many domestic and foreign researchers described this type of personality, widely used the term «ocial necrophile» and the like.
The article reveals the psychological basis of criminal behavior. The role of anxiety in the mechanism of the formation of unconscious violent attitudes is described. The psychological meaning of the murders committed by social nec-rophiles is explained.
The author focuses on the paradoxicality, specificity of the relationship of murderers with transcendental drives to death: fear of it and the simultaneous striving for it on the basis of emotional affinity (a special form ofpersonal meanings) for the realization of both conscious and unconscious goals. Emphasizes the fundamental importance of self-knowledge in the life of each individual, forming the meaning of life, giving a feeling offullness and joy. Asks the question about the role of the prenatal period offetal development in the mechanism of "psychological birth " at the time of birth.
DEATH ANXIETY IN THE KILLER PERSONALITY STRUCTURE WITH TRANSCENDENT PURPOSE
© 2021 Корепанова Ю. H.
In the presented analytical material, mainly thanks to the works of Yu. M. Antonyan and the discoveries of the psychoanalytic direction in science, the definition of the investigated category of murderers is specified and proposed. In a discussion style, a review of various theories, hypotheses, scientific views, exploring the origins and significance of the fear of death in the mechanism of the criminal behavior of murderers with transcendental drives, is carried out. The author's conclusions on the issue investigated in the article are given.
The article will help law enforcement officials to better understand the psychological mechanisms and causes of criminal behavior, use the knowledge gained in solving crimes, and more effectively build a line of communicative interaction with the described personality type during the production of investigative actions.
Keywords: criminal psychology, death anxiety, anxiety, preconditions for criminal behavior, killer psychology, psychological portrait, transcendental drives, necrophilian personality type, death drive.
Чувство страха, принадлежащее к категории фундаментальных эмоций человека, знакомо каждому, с древнейших времен сопровождает человека. Страх быть уничтоженным появился с тех самых пор, как только человек стал осознавать себя таковым и понимать конечность своего бытия. Люди издавна испытывали страх перед этой неизвестностью. Причина такого положения кроется, видимо в том, что смерть по определению не может быть представлена человеку в опыте, а страх перед ней не может быть понят и объяснен через знание о ней.
Существует мнение, что человек начинает жить подлинной жизнью, лишь осознанно принимая неотвратимость смерти [1, с. 1]. На пути такого личностного становления человек сталкивается с проблемой преодоления, и в первую очередь, с преодолением страха перед смертью.
Многие экзистенциально направленные авторы писали о важной роли страха и его влиянии на жизнь человека: Ж.-Ж. Руссо, И. Кант, И. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. Гегель, Л. Фейербах, А. Камю, С. Кьеркегор, Ж.-П. Сартр, П. Тиллих, М. Хайдеггер, А. Маслоу, В. Оклендер, Ф. Перлз, К. Роджерс, Л. Л. Шестов, С. Выготский, Б. Д. Карвасарский, А. М. Свядощ, Г. К. Ушаков, В. И. Лебедев, В. С. Мухина, А. И. Захаров, А. М. Прихожан и др.
А. Холмогорова отмечает, что страх смерти естественен для человека, и ссылается на рассуждения И. Ялома, который по этому поводу пишет следующее: ©Страх смерти имеет огромное значение в нашем внутреннем опыте: он преследует нас как ничто другое, постоянно напоминает о себе. Это - темное, беспокоящее присутствие, притаившееся на краю сознания». А. Холмогорова подчеркивает, что обычно этот страх не разрушает жизнь, а в определенном смысле заставляет острее чувствовать и ценить ее счастливые мгновения, стимулирует к активности. И продолжает: «Каждый человек проделывает немалую внутреннюю работу, чтобы научиться жить с этим страхом и защищаться от него. Однако чрезмерно жесткие защиты, основанные на отрицании, игнорировании этой данности нашего существования, при определенных обстоятельствах не выдерживают и могут порождать различные формы психической патологии, прежде всего тревожные расстройства, экстремальный рост, который в современной культуре отмечается многими авторами» [2, с. 75].
Исследования ряда авторов убедительно свидетельствуют о том, что отношение человека к смерти, а именно, страх перед ней играет значительную роль в преступном поведении. В научных кругах распространено мнение, что высокий уровень страха может появиться у человека вследствие неблагоприятных социальных воздействий, например, из-за эмоционального отвергания ребенка родителями, и в первую очередь, конечно, матерью, в раннем детском возрасте. Это приводит к постоянно растущей тревожности и страхам, отличающимся бессознательным, спонтанным, размытым характером боязни всего и в особо неблагоприятных случаях достигающим страха смерти [3, с. 81]. При этом, как полагает А. И. Захаров, и тревога, и страх имеют одну общую основу - чувство беспокойства, свидетельствующее о наличии угрозы или отсутствие чувства безопасности.
Реакция беспокойства (тревоги), указывает А. И. Захаров, цитируя основателя психоанализа З. Фрейда, связана с опасностью отделения от матери как источника опоры. Возникающее при этом чувство одиночества порождает ожидание возвращения матери и закрепляется в жизненном опыте в виде тревоги, которая, в свою очередь, мотивирует развитие страхов отчуждения, неприятия, непонимания [4], в ее основе лежит гипертрофированное ощущение опасности перед угрожающей жизни действительностью. К периоду являющимся особенно сенситивным для закрепления беспокойства как будущего прообраза состояния тревоги Захаров относит возраст 7-8 мес.
На основе сказанного можно обозначить тенденцию, известную в научной литературе (Ю. М. Антонян, Е. Г. Самовичев, например). Схематически представим ее в следующем виде (см. рис.).
Эмоциональное отвергание ребенка родителями
Чувство тревоги (страха) Психологическое отчуждение
I
Социальное отчуждение
Стойкая установка на поведение
хулигана, насильника, убийцы
Рис. Психологическая основа преступного поведения
Как показывают психолого-криминологические исследования, неприятие ребенка родителями, отверженность матерью в возрасте, когда он особенно нуждается в защите, безопасности, заставляет его испытывать чувство тревоги, представляющей собой беспредметный страх за свою жизнь, порождает феномен ©социально-психологической дистанции» со всеми вытекающими неблагоприятными последствиями.
Именно поэтому есть основания считать, что наличие страха в структуре личностных черт индивида способно не только влиять на отклоняющееся поведение, но и детерминировать преступное.
Тревожная личность воспринимает окружающую действительность совершенно иначе, остро реагирует на воздействия извне, защищая свой биологический статус. По сути, именно опасение небытия бессознательно диктует понижать статус другого человека, вплоть до его уничтожения [5].
Один из самых известных специалистов в области юридической психологии, криминологии и криминальной психиатрии отмечает, что ведущей чертой природы страха смерти является особая близость и постоянное стремление к ней. Здесь уместно обратиться к теоретическим воззрениям 3. Фрейда и пояснить, что «влечение к смерти - это присущие индивиду, как правило, бессознательные тенденции к саморазрушению, к возвращению в неорганическое состояние» [6].
Один из парадоксов влечения к смерти состоит в том, что конкретный человек может не только стремиться к ней, но одновременно бояться ее. Не лишено оснований в этой связи предположение о том, что, уничтожая других, человек максимально приближается к смерти, уходит за психологические пределы своей личности. Тем самым он подавляет в себе страх смерти, поскольку делает ее понятной и близкой, а себя начинает ощущать могучим вершителем чужих жизней [7].
Однако, как подчеркивает Ю. М. Антонян, указанная линия поведения свойственна не всем убийцам, а именно некрофилам, убивающим ради убийства. Нам ближе термин «убийцы с трансцендентными влечениями», о которых ведем речь в статье.
Под трансцендентностью в буквальном смысле понимается нечто «выходящее за пределы», за рамки, недоступное опытному познанию. Трансцендентное - независимое от физического мира, практически находящееся «по ту сторону» человеческого бытия.
Анализ литературы позволил обобщить информацию и предложить следующее определение отмеченной категории преступников.
Убийцы с трансцендентными влечениями (социальные некрофилы) - это тип личности с разрушительными тенденциями в психическом ядре, испытывающие страх смерти и одновременное патологически бессознательное стремление к ней (в силу психологической близости латентного характера), осуществляющие поиск объекта для разрядки энергетической напряженности в виде постоянно ощущаемой спонтанной тревоги и подтверждения биологического статуса собственного «Я».
Убийство - явление, неизменно вызывающее исследовательский интерес широкого круга специалистов. В ракурсе психологического анализа по-прежнему актуален поиск ответа на вопрос: «Почему человек убивает себе подобных?»
Возьмемся предположить, что психологический смысл убийств, совершаемых ими, восходит к попытке избавления от травматичных переживаний, психологических проблем путем выхода за границы своей личности в иное измерение, измерение, в котором можно обрести покой, гармонию.
Таким образом, можно сказать, что такие убийцы - это лица, отличающиеся повышенной тревожностью и бессознательно стремящиеся найти ее источник. Интуитивно они находят его в смерти, что обуславливает их психологическое движение к ней путем выхода за рамки своей личности» [8, с. 10] и порождает особое психическое состояние - трансцендентные влечения. Подобное состояние психики в науке принято называть трансцендентным влечением убийц.
Трансцендентные убийцы живут как будто в двух мирах, что делает жизнь и среду таких людей какими-то неопределенными и расплывчатыми. Они не ощущают ни жалости, ни сострадания, ни даже ненависти к своим жертвам. Они не ведают покаяния, хотя очень редко отрицают свою вину и охотно дают пояснения по всем вопросам, в том числе связанным с совершением убийств. Совершенно не испытывают при этом никакого психологического дискомфорта, даже если их жертвами были дети [9].
Для некрофильских личностей отношение к смерти выступает результатом глобального личностного изменения в ощущении, кем они являются, к чему ©присоединяются», в предощущении своей бренности [7]. Они сосредоточены на своем внутреннем пространстве, ищут себя в своих критических состояниях, пытаются определить свое место в видимом и невидимом мирах. Некрофильский характер может проявиться в убежденности, что единственный путь разрешения проблем - это насилие [10].
Выражаясь терминами французской мыслительницы С. Вейль, для некрофила насилие -это возможность превратить человека в труп. Жизнь воспринимается ими механически, люди в ней -вещи, а энергия направлена на разрушение.
В одном из научных исследований Ю. М. Антоняна были описаны мысли серийного убийцы, который, давая определение убийству, сказал, что это плата за собственную жизнь. Иными словами, преступник убивает, чтобы жить, и в убийстве, следовательно, видит важное условие собственного существования. Такие «взносы» позволяют продлить жизнь. Плата, безусловно, высокая, но ценность собственной жизни несравнимо выше. Именно поэтому с субъективных позиций убийство более чем оправдано.
Мысль о том, что убийство - это плата за собственную жизнь, во многом совпадает с концепцией 3. Фрейда, в той ее части, где сказано, что инстинкт смерти непременно уничтожил бы личность, если бы не разворачивался в сторону внешних объектов. Следовательно, уничтожая объекты внешнего мира, человек пытается спасти собственную жизнь [7].
Выдающийся немецкий философ XX в. М. Хайдеггер писал: «Смерть вызывает тревогу, потому что затрагивает самую суть нашего бытия. Но благодаря этому происходит глубинное осо-знавание себя. Смерть делает нас личностями». То есть страх перед ней - вечный и неизбежный спутник человека, он занимает особое место в его чувствованиях, восприятии мира и самого себя, хотя к ней можно относиться совершенно по-разному [11].
Таким образом, у убийц, согласно описанным воззрениям, преступное поведение является результатом преодоления страха перед смертью. Можно согласиться с В. Райхом, который отвергал идею о сугубо биологической природе деструктивного начала и отмечал, что разрушительный импульс появляется вместе с желанием уничтожить источник опасности. Вместе с тем допускал, что в ряде случаев преступник предельно четко осознает, что находится вне опасности.
Судя по количеству преступлений в мире, можно заключить, что довольно большому кругу лиц агрессивные выплески доставляют облегчение и даже удовольствие. Убийца-некрофил не только убивает, но и решает свою глубинную в психологическом плане проблему. Значимость ее настолько велика, что чужая жизнь не представляется ценной. Такое убийство - символическая форма второго рождения, при котором освобождается энергия либидо, то есть инстинкт жизни.
Сказанное приводит к заключению, что личность убийцы с трансцендентными влечениями находится в постоянном отрицании данной реальности, она воспринимается им в качестве чуждой, враждебной, неприемлемой. Бежит от реальности, в которой он - одиночка, ощущающий и в то же время поддерживающий свою дистанцированность. Совершая убийство, он уходит от обычной реальности в более понятную, близкую - небытие.
Вот почему есть основания считать, что преступника с тревожным ядром в структуре личности, даже при субъективно воспринимаемой угрозе жизни, не остановят морально -этические ценности. Человек совершает преступление, «чтобы не разрушились его представления о себе и своем месте в мире» [12], чтобы утвердить собственную ценность, подтвердить факт своего биологического и социального бытия. В этом тезисе мы находим особенно важные нюансы для понимания истоков, детерминирующих поведение описываемой категории преступников.
Принимая во внимание изложенное, полагаем, что приблизиться к пониманию психологии таких людей возможно в соотнесенности с такой этической категорией, как «смысл жизни». Одна из самых удачных точек зрения, по нашему мнению, определяющая смысл жизни, сводится к самопознанию, помогающему определить свое место в жизни, принять себя, обрести внутренний покой и гармонию. Заметим, что законопослушные граждане строят свое самопознание через социально приемлемые формы активности. У рассматриваемой же категории преступников адекватность в этом отношении не сформирована. Следовательно, принципиальное значение для осмысления сказанного, на наш взгляд, имеет вопрос о том, как именно человек находит свой смысл, смысл - помогающий ему остаться человеком, несмотря на неблагоприятные предпосылки.
В последнем аспекте большой интерес представляют теоретические воззрения М. М. Бахтина о диалогической природе жизни. Он писал: «Само бытие человека (и внешнее, и внутреннее) есть глубочайшее общение. Быть - значит общаться. Абсолютная смерть (небытие) есть неуслышан-ность, непризнанность, невспомянутость». И далее: «Жить - значит участвовать в диалоге: вопрошать, внимать, ответствовать, соглашаться и т. п.» [13].
Некрофильские убийцы, как известно, находятся на определенной социально-психологической дистанции от общества, следовательно, выпадают из диалога отождествляемого в рассуждениях Бахтина с самой жизнью. Пытаясь сформировать представление о самом себе, подтвердить факт своего существования, они интуитивно стремятся к психологически близкому и понятному для них - к смерти. Убивая, они выстраивают символический диалог с обществом, провозглашая: «Я - есть! Я - существую!».
Большинство специалистов сходятся во мнении, которое удачно выразил Н. Г. Иванов применительно к психологии хулиганства и которое «безболезненно» можно перенести в область нашего исследования: «Для любого человека лучше совершить что-то дурное и порицаемое, чем оставаться неуслышанным и неувиденным. Согласно психофизиологической аксиоме, никакое наказание не идет по своим психотравмирующим свойствам в сравнение с неподтверждением своего «Я». Если ругают, значит, признают факт моего существования«» [14]. Таким образом, нравственная сторона поступка, в данном случае совершенного преступления, не играет существенной роли, поскольку страх перед наказанием гораздо слабее страха перед социально-психологической изоляцией, чувством полной разобщенности с человечеством.
Именно чувство отчужденности от людей, уход человека из межличностного взаимодействия, неприятие общепринятых ценностей и норм и порождает, на наш взгляд, «социальное животное», живущее в обществе, противостоящее ему и не знающее нравственно-правового контроля предполагающего желательность тех или иных действий и поступков, преломляющихся через общественное мнение и уголовно-правовые запреты.
В этом невольном отождествлении человека с животным уместно вспомнить высказывания античного философа Аристотеля, который, говоря о важности взаимодействия человека с обществом («Никомахова этика»), подчеркивал его общественную природу и в попытке определения человека вне общества уподоблял либо богу, либо, наоборот, зверю.
В заключение еще раз подчеркнем, что психологический смысл некрофильских убийств -есть стремление к тому миру, который максимально близок и понятен для человека, к миру, в котором происходит подтверждение собственного «Я». Отсюда рождается вопрос: «Почему и в какой момент развития индивида произошла фиксация на противоположном жизни мире (небытии)?» Очевидно лишь то, что подобные расстройства имеют психопатологическую почву.
Одно из возможных объяснений подобному явлению может восходить как к внутриутробному развитию плода, так и быть связанным непосредственно с актом рождения. Понятно, что момент рождения на свет - большой стресс не только для матери, но и для ребенка. Такой стресс порождает тревогу, названную в психоанализе базальной. Тревога - самое первое переживание, которое мы испытываем в жизни, возникающее вследствие физического отделения от матери, сопровождаемое попаданием в иную среду (яркий свет, холод, голод и иные другие ощущения). Не вдаваясь в физиологические подробности, отметим лишь, что рождение происходит благодаря «изгнанию» ребенка в непривычный и пока некомфортный для него мир. Станет ли это переживание базальным ядром, зависит от матери и дальнейших жизненных потрясений.
Так, венгерский психоаналитик, фрейдист Шандор Ференци в своей работе «Нежданный ребенок и его стремление к смерти» (1929) говорил: «Необходимы необычайная любовь, нежность и забота, чтобы ребенок простил родителям свое, без его ведома, появление на свет».
В некоторых источниках можно встретить философские размышления о том, что процесс рождения, сопровождаемый муками, может быть отождествлен с адом, если принять мысль, что смысл его - в страданиях. И если новая форма существования не была принята ребенком в ходе физического появления на свет, если он не испытал по каким-либо причинам факта психологического рождения, то таким образом, ассоциативно затормозился в мире небытия, символически связанным с внутриутробным периодом, в котором царила тьма, безмолвие и, в некотором смысле, одиночество.
Безусловно, сильнейший стресс рождения неизбежен. Но далеко не у всех людей он создает очаг аффектации на сознательном и бессознательном психических уровнях. Это возможно тогда, когда воспоминания об этих минутах закрепились в подсознании.
Открытым, на наш взгляд, остается вопрос: только ли безусловная любовь матери к своему ребенку и отсутствие дальнейших травмирующих переживаний способны определить благополучное вхождение ребенка в мир социальных отношений или есть нечто иное, закладывающееся в период внутриутробного развития и не позволяющее в дальнейшем принимать это мир? Какие конкретно факторы предопределяют трудности «психологического рождения» в момент появления на свет? Этот и многие другие вопросы нуждаются в поиске удовлетворительных объяснений, выстроенных на серьезной научно-исследовательской базе.
Все вышеизложенное позволяет говорить, что, несмотря на некоторую табуированность проявления интереса к теме смерти в социуме, о чем, в том числе, писал А. В. Демичев - основатель отечественной гуманитарной танатологии, исследования в этой области подтверждают значимость проблемы страха смерти для становления личности, ее направленности и самореализации. Особенно это очевидно в отношении рассматриваемых нами преступников. Это обстоятельство и определило вектор нашего исследования в своем стремлении показать, что данная категория преступников имеет все основания пополнить типологическую линию в современной психолого -криминологической классификации.
Считаем несправедливым упущением, что некрофильские убийства редко рассматриваются специалистами-исследователями в качестве самостоятельного объекта научного познания. Данные знания позволили бы правоохранительным органам эффективнее осуществлять производство следственных действий и оперативно -розыскных мероприятий, выносить справедливое наказание. Это могло бы задать направление для ряда исследований, посвященных глубокому изучению медицинского анамнеза убийц с трансцендетными влечениями, уделяя внимание истории протекания беременности у матери (внутриутробное развитие плода) и тем самым пролить свет на неуточненные вопросы причинной обусловленности такого развития личности, при котором человек в этом мире лишь заблудившийся странник, нацеленный на приведение всего живого в неорганическое.
Библиографический список
1. Белорусов С. Психология страха смерти // Журнал практического психолога 2000. № 3-4. С. 163-181.
2. Холмогорова А. Страх смерти: культуральные источники и способы // Московский психотерапевтический журнал. 2003. № 2. С. 75.
3. Антонян Ю. М. Почему люди совершают преступления. Причины преступности. М., 2005. 304 с.
4. Захаров А. И. Происхожение детских неврозов и психотерапия. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. 448 с.
5. Корепанова Ю. Н. Эмоциональное отвержение ребенка в семье как фактор, способствующий формированию общего неблагополучия личности и выступающий психологической предпосылкой криминального поведения // Вестник Самарского юридического института: научно -практический журнал. № 5 (41) / 2020. С. 106-110.
6. Хамфри Д. Психология смерти // Человек. 1992. № 6. С. 41-52.
7. Личность преступника и профилактика преступлений: монография / Ю. М. Антонян, О. Р. Афанасьева, М. В. Гончарова [и др.]; под ред. Ю. М. Антоняна. М.: Проспект, 2017. 224 с.
8. Механизмы человеческой агрессии: сборник научных трудов. М.: ВНИИ МВД России, 2000. 358 с.
9. Парфенов А. В. Правовое состояние: монография. М.: Юристъ 2007. 124 с.
10. Баронин А. С. Психологический профиль убийцы: пособие по криминальной психологии и криминалистике. К., 2001. 176 с.
11. Антонян Ю. М. Наука криминология: монография. М., 2015. 376 с.
12. Антонян Ю. М., Еникеев М. П., Эминов В. Е. Психология преступления и наказания: монография. М.: РГ-Пресс, 2017. 400 с.
13. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. 2-е изд. М.: Пскусство, 1986. 444 с.
14. Пванов Н. Г. Мотив преступного деяния: учебное пособие. М.: МЦ при ГУК МВД России, 1997. 64 с.
References
1. Belorusov S. Psihologiya straha smerti [Psychology of the fear of death]. Zhurnal praktich-eskogo psihologa [Journal of a Practical psychologist], 2000, no. 3-4, рр. 163-181 [in Russian].
2. Holmogorova A. Strah smerti: kul'tural'nye istochniki i sposoby [Fear of death: cultural sources and methods]. Moskovskij psihoterapevticheskij zhurnal [Moscow Psychotherapeutic Journal], 2003, no. 2, 75 p. [in Russian].
3. Antonyan Yu. M. Pochemu lyudi sovershayut prestupleniya. Prichiny prestupnosti [Why people commit crimes. Causes of crime]. Moscow, 2005, 81 p. [in Russian].
4. Zakharov A. 1. The origin of childhood neurosis and psychotherapy [The origin of childhood neurosis and psychotherapy]. Moscow, 2000, 448 p. [in Russian].
5. Korepanova Yu. N. Emocional'noe otverzhenie rebenka v sem'e kak faktor, sposobstvuyushchij formirovaniyu obshchego neblagopoluchiya lichnosti i vystupayushchij psihologicheskoj predposylkoj kriminal'nogo povedeniya [Emotional rejection of a child in the family as a factor contributing to the formation of a general personality disorder and acting as a psychological prerequisite for criminal behavior]. Vestnik Samarskogo yuridicheskogo instituta: nauchno-prakticheskij zhurnal [Bulletin of the Samara Law Institute: scientific and practical journal], 2020, no. 5, pp. 106-110 [in Russian].
6. Hamfri D. Psihologiya smerti [Psychology of death]. Chelovek [Person], 1992, no. 6, рр. 41-52 [in Russian].
7. Lichnost' prestupnika i profilaktika prestuplenij: monografiya [Criminal identity and crime prevention]. Moscow, 2017, 224 p. [in Russian].
8. Mekhanizmy chelovecheskoj agressii: sbornik nauchnyh trudov [Mechanisms of human aggression: collection of scientific papers]. Moscow, 2000, 358 p. [in Russian].
9. Parfenov A. V. Pravovoe sostoyanie: monografiya [Legal status]. Moscow, 2007, 376 p. [in Russian].
10. Baronin A. S. Psihologicheskij profil' ubijcy: posobie po kri-minal'noj psihologii i kriminalis-tike [Psychological profile of the killer]. Kiev, 2001, 176 p. [in Russian].
11. Antonyan Yu. M. Nauka kriminologiya: monografiya [Science Criminology]. Moscow, 2015, 376 p. [in Russian].
12. Antonyan Yu. M., Enikeev M. 1., Eminov V. E. Psihologiya prestupleniya i nakazaniya: monografiya [Psychology of crime and punishment]. Moscow, 2017, 400 p. [in Russian].
13. Bahtin M. M. Estetika slovesnogo tvorchestva [Aesthetics of verbal creativity]. Moscow, 1986, 444 p. [in Russian].
14. Ivanov N. G. Motiv prestupnogo deyaniya: uchebnoe posobie [Motive of the criminal act]. Moscow, 1997, 64 p. [in Russian].
