CC BY
81
УДК 800
А. А. Зеленяева
кандидат филологических наук, доцент кафедры стилистики английского языка ФГПН МГЛУ; e-mail: [email protected]
СТИЛИЗАЦИЯ РЕЧИ ГЕРОЕВ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ: КОГНИТИВНЫЙ АСПЕКТ
В статье анализируются различные способы стилизации речи героев художественного произведения. На примере текста романа Д. Киза «Цветы для Элджернона» показывается, что усложнение концептуальной системы речи главного героя отражает развитие его интеллектуальных способностей.
Ключевые слова: речь персонажа; концептуальная система; метафорический концепт.
Zelenyaeva А. А.
Ph. D., Associate Professor, Department of English Stylistics MSLU; e-mail: [email protected]
REPRESENTATION OF A CHARACTER'S SPEECH: COGNITIVE ASPECT
The article is devoted to the different mechanisms in representation of fictional characters' speech. The undertaken linguistic analysis of the text of the novel "Flowers for Algernon" by D. Keyes shows that the conceptual system of the protagonist's speech is in close correlation with his intellectual capacity.
Key words: character's speech; conceptual system; metaphoric concept. Речь персонажей в художественной литературе всегда признавалась одним из основных средств их характеристики: причем довольно сложно определить, что играет ведущую роль - содержательное наполнение или особенности речи героя. Выбор языковых средств является важным механизмом создания образа литературного персонажа.
Когнитивная парадигма, уже несколько десятилетий господствующая в лингвистике, позволяет провести более глубокий анализ речи героев: в фокус интересов теперь попадают не отдельные языковые факты, а то, как их совокупность отражает мировосприятие героев. С этой точки зрения нам кажется интересным посмотреть насколько меняется речь героев, если изменяется их понимание окружающего мира. Одним из примеров коренного изменения личности главного героя является роман «Цветы для Элджернона» («Flowers for Algernon») Дэниела Киза [7]. В основе сюжета лежит «эксперимент»
над Чарльзом Гордоном, умственно отсталым человеком: ученые изобретают способ стимулирования ментальной деятельности живых существ и после эксперимента над мышью Элджернон решают провести такой же эксперимент над человеком. В результате операции уровень интеллекта главного героя романа стремительно повышается. Повествование ведется от первого лица: роман представляет собой дневник Ч. Гордона, в котором главный герой отражает все происходящее с ним. Первые заметки написаны Ч. Гордоном еще на стадии отбора кандидата на операцию. Через речь главного героя автор должен показать развитие его интеллектуальных способностей, а затем и их угасание, так как после определенного периода «расцвета» когнитивных способностей у испытуемых наблюдается их ослабление.
В соответствии с замыслом автора на первых страницах романа и в его конце читатель сталкивается с мастерской имитацией речи умственно отсталого человека. Интересно отметить, что Д. Киз некоторое время преподавал английский язык в школе для детей с ограниченными интеллектуальными способностями. Скорее всего, именно этот опыт позволил автору романа стилизовать речь главного героя под конкретный уровень развития его умственных способностей: мы видим определенные изменения в речи Ч. Гордона на протяжении всего романа, которые затрагивают все уровни языка.
Первое, что бросается в глаза читателю - огромное количество орфографических ошибок в первых записях Ч. Гордона. Интересно отметить, что написание слов скорее напоминает транскрипцию, т. е. передает звуковую форму используемых им слов, например:
Dr Strauss says I shoud rite down what I think and remembir and evrey thing that happins to me from now on (March 3).
He said you know Charlie we are not shure how this experamint will werk onpepul because we onley tried it up to now on animils (March 5).
I told him nothing speshul ever happins to me and it dont look like this speshul exper 'tmint is going to happin neither (March 20).
Данные речевые отрывки могут продемонстрировать и наличие грамматических и синтаксических ошибок в первых записях главного героя. Приведем еще несколько примеров:
He said Miss Kinnian tolld him I was her bestist pupil (March 4).
I coudnt werk the puzzels so good (March 4).
I never even knowed I had that (March 5).
Then Dr Strauss said Charlie even if this fales your making a grate contribyushun to sience (March 5).
По мере того, как уровень интеллекта главного героя романа повышается, количество орфографических и грамматических ошибок начинает уменьшаться, а затем они исчезают совсем. Похожую тенденцию можно наблюдать и в пунктуации: сначала в высказываниях отсутствуют знаки препинания за исключением точек в конце предложений. Однако далее в тексте появляются запятые, а позже пунктуация начинает полностью соответствовать требованиям английского языка. По мере угасания интеллекта Ч. Гордона можно наблюдать обратный процесс: количество орфографических и грамматических ошибок, появляющихся в дневниках, постепенно возрастает, а знаки пунктуации пропадают.
Особое внимание автор уделяет и синтаксису предложений. Первые записи напоминают «поток сознания»: мысли Ч. Гордона путаются, и это находит свое отражение в «смешении» предложений. Несколько идей автор «впихивает» в одно предложение:
I dint know what he was gonna do and I was holding on tite to the chair like sometimes when I go to x dentist onley Burt aint no dentist neither but he kept telling me to rilax and that gets me skared because it always means its gonna hert (March 4).
Значительные изменения происходят и со словарным запасом главного героя. В его первых записях не используются синонимы. Однако по мере развития интеллектуальных способностей главного героя его словарный запас расширяется, и в отчете за 25 мая, чтобы описать свои эмоции, Ч. Гордон использует несколько синонимов, пытаясь более точно передать свои чувства (I've been afraid before. This terror of
being kicked out......a fear I don't understand. You don't feel the panic).
Приведенные выше примеры стилизации речи главного героя заметит каждый читателей, даже если он не является лингвистом. Можно сказать, что читатель наблюдает за умственным развитием ребенка через овладение им правильной с точки зрения орфографических, синтаксических и других норм речью в ускоренном режиме. Однако усвоение правил грамматики, орфографии, пунктуации, расширение словарного запаса не являются единственным маркером развития интеллектуальных способностей человека.
В психологии выделяют несколько видов мышления: наглядно-действенное, наглядно-образное, наглядно-схематическое и словесно-
логическое [2]. Взрослый человек использует все вышеперечисленные виды мышления, однако ребенок овладевает ими постепенно. В онтогенезе человек осваивает эти виды мышления именно в приведенном выше порядке, двигаясь от конкретных образов к их схематическим представлениям и далее к абстракции. Подобные изменения автор романа показывает не только через поступки главного героя, но и через его речь. Описанный в романе тест, когда главному герою предлагали описать то, что он видит, предъявляя ему карточки с чернильными пятнами, может служить доказательством освоения «новых» видов мышления главным героем. Однако данные изменения не лежат на поверхности: читатель скорее всего будет ощущать изменение общей манеры изложения, но не будет отдавать себе отчет, за счет каких языковых средств автор достигает подобного эффекта. «Увидеть» эти механизмы, на наш взгляд, позволяет анализ концептуальной составляющей речи главного героя.
Записи Ч. Гордона часто содержат прямую речь других героев. Отметим, что сначала интеллектуальные способности протагониста не только не позволяют ему адекватно передавать свои мысли, но мешают ему правильно воспринимать речь других персонажей романа. Однако речь других героев (в основном представленная в романе в виде прямой речи) осталась за рамками нашего анализа. Объектом анализа выступала исключительно речь Ч. Гордона, так как именно она должна была отразить развитие когнитивных способностей главного героя.
Так как в когнитивной лингвистике «постулируется прямая зависимость между способностью оперировать метафорами и способностью к абстрактному мышлению» [3, с. 79], в данной статье мы обратимся к анализу именно метафорических концептов в речи главного героя. Использование в речи метафорических концептов «предполагает «сращение» языковой и когнитивной систем человека» [6, с. 10] и, следовательно, должно отражать уровень развития его умственных способностей. На наш взгляд, использование метафорических концептов в речи индивидуума возможно только тогда, когда человек может анализировать окружающую действительность, выявлять сходства и различия, присущие определенным объектам и явлениям, категоризировать их, другими словами, обладать определенным уровнем развития когнитивных способностей. Особое внимание мы уделим не только наличию или отсутствию случаев использования
метафорических концептов, но и их характеру, сложности составляемых с их помощью образов.
Многие метафорические концепты настолько прочно вошли в систему языка, что они не осознаются носителями языка как метафорические концепты, но постоянно используются в речи. Согласно предложенной Е. Г. Беляевской терминологии, их можно назвать базовыми метафорическими концептами [1]. Среди таких концептов можно выделить метафорические концепты контейнер, пространство, движение, объективизация и др. [4]. Подобные концепты часто выступают основой для построения более сложных образов, которые будут задействовать и более сложные метафорические концепты. В ходе анализа текста романа нами были выявлены примеры использования метафорических концептов разного уровня: можно отметить, что в начале романа в речи Ч. Гордона присутствуют концепты исключительно базового уровня:
Пространство:
...evrey thing that happins to me from now on... (March 3).
Объективизация :
But then Prof Nemur and Dr Strauss had a argament about it frist
(March 5).
Контейнер:
.why Idont come in to the lab. (March 24).
Потом к ним добавляются и более сложные метафорические концепты. Чаще всего в этом случае происходит наложение этих концептов на базовые, что приводит к формированию более сложного образа, чем образ, использованный автором записей ранее. В качестве примера рассмотрим базовый концепт контейнер. Данный концепт был подробно описан многими лингвистами, так как является одним из самых распространенных способов представления большого количества объектов и явлений окружающего мира [5; 8]. Например, тело человека или отдельные части тела могут описываться как контейнер, внутри которого что-то заключено. Данный метафорический концепт используется и в романе «Цветы для Элджернона». Голова главного героя представляет собой контейнер, который можно наполнить идеями, мыслями:
.because thats when most of the changes happin in my brane
(March 29).
And I even understand a lot of the things I'm reading about, and they stay in my mind (April 13).
But other things come into my head too (April 13).
.. .they'll still have to fill me up with the stuff (April 16).
Приведенные выше предложения являются примерами традиционного использования данного метафорического концепта и скорее всего не будут даже восприниматься носителями языка как единицы, в основе которых лежат метафорические концепты, так как они являются естественной, традиционной формой выражения определенной идеи. Впоследствии в романе нами были зафиксированы случаи использования метафорического концепта контейнер в «связке» с концептом строительство. Это позволяет автору создать более сложный образ, представляя тело человека в виде контейнера, внутри которого «возводится» на подобии здания какое-то чувство:
The tightness inside me built up (June 24).
Overwhelming her with all the built-up excitement that was ready to tear me apart (June 24).
Немного позже на основе базового концепта контейнер формируется еще один более сложный образ. Тело главного героя рассматривается как контейнер, наполненный жидкостью, в которой скрыты его эмоции. Проявление эмоций ассоциируется с их «всплыванием» на поверхность:
I talked on and on, spewing out of myself every doubt and fear that bubbled to the surface (June 24).
Кроме того, нами были зафиксированы и другие случаи «усложнения» базового концепта контейнер. Например, Ч. Гордон воспринимает себя как животное, заключенное в определенный контейнер -клетку. Использование подобного концепта во многом продиктовано тем, что Ч. Гордон ассоциирует себе с Элджерноном, который находится как раз в клетке:
I'm like an animal who's been locked out of his nice, safe cage (May 25).
Like Algernon, I found myself behind the mesh of the cage they had built around me (June 11).
В следующем примере образ контейнера конкретизируется до элементов отдельного строения:
There are so many doors to open I am impatient to apply my own knowledge and skills to the problem (June 24).
Как показывают приведенные примеры, случаи использования метафорических концептов присутствуют во всем романе, однако в начале романа в основном используются только базовые метафорические концепты, а по мере развития когнитивных способностей Ч. Гордона в романе появляются языковые репрезентанты более сложных метафорических концептов. Кроме того, изменяется и частотность языковых репрезентантов в тексте: она незначительно возрастает по мере развития интеллектуальных способностей главного героя.
Анализ концептуальной структуры романа также показал, что все произведение строится на двух основных метафорических концептах знание - свет и жизнь человека - лабиринт, которые тесно связаны между собой. Рассмотрим каждый из данных концептов.
Метафорический концепт знание - свет является традиционным для многих культур. Первые случаи его использования были зарегистрированы в записях, сделанных Ч. Гордоном через какое-то время после операции, когда умственные способности главного героя уже были на довольно высоком уровне развития:
I haven't done anything wrong. I'm like a man born blind who has been given a chance to see light (May 20). In my mental blindness (June 24).
Наибольший интерес, на наш взгляд, представляет метафорический концепт жизнь человека - лабиринт. Символическим смыслом в романе наделена ситуация поиска выхода из лабиринта. В ходе эксперимента по повышению интеллектуального уровня Элджернона, ученые тестируют его ментальные способности, заставляя мышь находить в лабиринте правильный путь к кормушке. Если Элджернон ошибается, выбирая неправильный поворот, он приходит к тупику, который в романе постоянно называют «blind alley». Точно такое же задание ученые предлагают Ч. Гордону, причем два испытуемых выполняют его одновременно. Момент выполнения задания главным героем в первый раз описан в романе довольно подробно:
When he said go I tryed to go but I dint know where to go. I didnt knowг feet skratching like he was runing alredy. I startid to go but I went in the rong way and got stuck and a littel shock in my fingers so I went back to the START but evertime I went a differnt way I got stuck and a shock (March 5).
Как мы видим, в данном отрывке встречаются такие лексические единицы, как to go, way, to take и др. При этом они употребляются именно в своем денотативном значении: автор описывает конкретную
ситуацию. Однако образ человека, который ищет «правильный путь», в ходе развития романа приобретает символическое значение. Проецируя действия Элджернона на свои собственные, Ч. Гордон переносит образ лабиринта на свою жизнь. Причем можно довольно четко указать момент перехода Ч. Гордона от конкретного мышления к абстрактному:
Downstairs, in front of the building, I stood, not knowing which way to go. No matter which path I took I got a shock that meant another mistake. Every path was blocked. But, God.. everything I did, everywhere I turned, doors were closed to me. There was no place to enter. No street, no room, no woman (June 25).
В данном отрывке герой романа описывает то, как он не мог найти себе место в квартире и вышел прогуляться по городу: такие лексические единицы, как to go, way в третьем предложении приведенного фрагмента еще являются денотатами конкретных физических объектов или определенных действий в окружающем Ч. Гордона мире. однако уже в следующем предложении слова path, to take употреблены в переносном значении. Автор абстрагируется от конкретной ситуации и начинает говорить о своей жизни в целом. Таким образом, данный отрывок является одним из случаев языковой реализации метафорического концепта жизнь - лабиринт. В тоже время это не единственный пример реализации рассматриваемого концепта: на протяжении всего романа автор возвращается к одному и тому же образу, используя одни и те же лексические средства:
I don't understand it. Let's just say I'm not ready yet. And I can fake it or cheat or pretend it's all right when it's not. It's just another blind alley (June 25).
Blind alley for the past two days. Nothing. I've taken a wrong turn somewhere, I know enough about the processes of the mind not to let this block worry me too much (August 11).
таким образом, жизнь Ч. Гордона посредством метафорического концепта жизнь - лабиринт предстает перед нами как лабиринт, в котором главному герою нужно найти правильный путь, чтобы прийти в решению стоящей перед ним проблемы, не важно какого характера -этического, морального или научного.
особого внимания, по нашему мнению, заслуживает одна из записей главного героя, в которой соединяются все центральные для романа метафорические концепты. В двух предложениях Д. Киз
представляет Ч. Гордона как человека, который сидит внутри темной комнаты и смотрит через замочную скважину на свет, т. е. знание, но не может выйти из замкнутого пространства (клетки), в котором он находится:
The mind of low intelligence peering from a dark room, through the keyhole. At the dazzling light outside (June 24).
Приведенные выше примеры использованных автором метафорических концептов не охватывают все случаи их языковой реализации. Наряду с проанализированными, нами были зарегистрированы случаи реализации в романе «Цветы для Элджернона» и других метафорических концептов. Однако рассмотренные в рамках статьи концепты показались нам наиболее яркими примерами усложнения концептуальной составляющей записей Ч. Гордона, отражающей развитие его интеллектуальных способностей.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Беляевская Е. Г. Номинативный потенциал концептуальных метафор (концептуально-метафорическая репрезентация как иерархическая система) // Актуальные проблемы современной лексикологии и фразеологии: сб. науч. тр. К 100-летию проф. И. И. Чернышевой / отв. ред. Г. М. Фадеева. - М. : ИПК МГЛУ «Рема», 2011. - С. 13-30.
2. Григорович Л. А., Марцинковская Т. Д. Педагогика и психология: учеб. пособие. - М. : Гардарики, 2003. - 480 с.
3. Елоева Ф. А., Перехвальская Е. В., Саусверде Э. Метафора и эвристическая функция языка: бывает ли язык без метафор // Вопросы языкознания. - 2014. - № 1. - С. 78-99.
4. Зеленяева А. А. Метафорическая репрезентация концепта «Государство» в современном медиадискурсе (на материале русского, английского и французского языков) : дис. ... канд. филол. наук. - М., 2014. - 211 с.
5. Кубрякова Е. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. -М. : Языки славянской культуры, 2004. - 560 с. - (Язык. Семиотика. Культура).
6. Шабалина О. В. Структура и функционирование метафоры в детской речи: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Пермь, 2007. - 21 с.
7. Keyes D. Flowers for Algernon. - URL: royallib.com/book/Keyes_Daniel/ Flowers_for_Algernon.html.
8. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. - Chicago-London : The University of Chicago Press, 1980. - 242 p.
