CC BY
91
М.А. Нестерова, К.А. Спицина
Стиль Лолиты как отражение эстетики «каваий» в молодежной моде
В конце ХХ века эстетика «каваий» дала импульс новому витку развития популярной культуры, как в Японии, так и во всем мире.
«Каваий» - японское слово, имеющее значение, близкое к прилагательным «милый», «прелестный», «обаятельный». «Каваий» постепенно становится субъективным определением, относящимся к любому объекту, который индивидуум сочтёт «прелестным». Одно из своих самых ярких проявлений эстетика «каваий» получила в молодежной японской моде, отличающейся от своих западных аналогов остротой, оригинальностью образов, и их подчеркнутой театрализованностью. Японский стрит-стайл, созданный на эстетических основах «каваий», привлекает внимание парадоксальным смешением в одном костюме различных художественных стилей, игрой в цитату и контекст, что характерно для общей постмодернистской культурной установки нашего времени.
Надо отметить, что в ряду многочисленных и различных по характеру образов современной молодежной моды, созданных на основе эстетической концепции «каваий», особое место занимает образ Лолиты, отражающий особую субкультуру, получившую распространение по всему миру.
Современный образ Лолиты существует в нескольких вариантах, среди которых особого внимания заслуживают образы «Милой» Лолиты и «Готической» Лолиты, представляющие собой по сути две противоположности, два начала - светлое и темное. И, хотя образ юной девушки неоднократно появлялся в европейской культуре в качестве идеала красоты, эстетика «каваий» привнесла в современную интерпретацию этого образа свои неповторимые черты. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к визуальному ряду образов «Юной девушки», созданному в европейской культуре и сравнить их с образом «каваийной» Лолиты.
Напомним, что образ юной девушки как идеал красоты существовал в европейской культуре в:
• эпоху позднего средневековья,
• куртуазной культуре рококо,
• 60-х гг. ХХ века.
В каждой из перечисленных эпох этот идеал интерпретировался по-разному, несмотря на общую социально-культурную установку времени, подразумевавшую восхищения ранней молодостью.
«Готическая» Лолита и женский образ позднего средневековья.
Сравнивая образ «каваийной» Лолиты с женскими образами позднего средневековья, следует отметить, что понимание женской красоты в эстетике позднего средневековья, было тесно связано, прежде всего, с репродуктивной функцией женщины. Поэтому в образе, хотя и подчеркивалась ранняя юность, но за счет характерного изгиба корпуса - т.н. «готической кривой»1 - осуществлялась несколько «сутулая» постановка фигуры со слегка выступающим животом, намекающим на будущее материнство, что немыслимо для «каваийной» Лолиты. И если для истинно готических образов было характерно стремление к абсолюту, к божественному началу, то в образе «Готической» Лолиты этот настрой заменяется мистикой, граничащей с ересью, чернокнижием и пороком. Образ «Готической» Лолиты, глубокий и романтический, несет некий отпечаток порока. Он ассоциируется с мистическим существом, обреченным на страдания, темным скорбящим ангелом, чья суть загадочна и непостижима, а судьба фатальна и предрешена свыше силой, что «зло творит, желая блага». В костюме современной «Готической» Лолиты от истинной аристократической моды позднего средневековья остались лишь цветовая гамма, построенная преимущественно на темных тонах, и отдельные аксессуары.
«Милая» Лолита и женские образы эпохи рококо.
Стиль Лолиты идеологически связан с европейской культурой конца XVIII века, поскольку эстетика куртуазной культуры рококо и идеология «каваий» поощряет инфантилизм и культ «детскости». Утонченная и манерная культура рококо предложила новый, до этого времени практически невостребованный, идеал мужчины и женщины, подчинив их образы культу детскости. «Героиней» эпохи рококо являлась юная девушка, едва сознающая себя «орудием» наслаждения. Здесь можно привести высказывание Фукса Э., отмечавшего: «...век Рококо более всего преклонялся перед женщиной с едва распустившейся, как бутон, грудью и с грациозной фигуркой, перед женщиной, напоминавшей фарфоровую статуэтку».2 Костюм рококо, сложный и чрезвычайно декоративный, способствовал созданию образа юной, хрупкой девушки - изящной декоративной статуэтки. Этот костюм стал в XVIII веке образцом утонченной изысканности и аристократической французской куртуазности, вызывавшей восхищение и подражание дворянской Европы. Он отличается неповторимым «игровым» изяществом утонченнограциозных форм и галантностью образов пастушки, куколки и пр. Причудливые и прихотливые формы стиля рококо, стремление к декоративности,
изяществу отразили особенности рафинированной придворной психологии, образ жизни и стиль мышления европейского дворянства, сам дух утонченной аристократической культуры с ее явным тяготением к показной декоративности, гедонизму, тонкой чувственности и игре.
Избранные черты женского идеального образа эпохи рококо можно увидеть в образе «Милой» Лолиты. Этот «каваийный» образ отличается манерностью, даже слащавостью и вычурностью. «Милая» Лолита напоминает нарядную куклу, милого и невинного ребенка-ангелочка, каким его изображали на европейских рождественских или пасхальных открытках XIX века. Она привлекает внимание трогательной детской наивностью, непосредственностью и беспомощностью. «Милая» Лолита напоминает фарфоровую куклу, изящную и хрупкую игрушку. Примеряя такой образ, современная женщина словно замирает в нежном возрасте, ограждаясь тем самым от окружающего мира.
Костюм «Милой» Лолиты - это, прежде всего, игра в детство, в эпоху, в иной мир, далекий от реальности. Именно поэтому для создания этого «кава-ийного» образа современная уличная мода заимствует антифункциональные формы и элементы европейского исторического костюма рококо. Следствием этого является использование корсетов, кринолинов, пышных нижних юбок и пр. Следует отметить, что костюм «Милой» Лолиты является скорее «стилизацией» женских платьев эпохи рококо, поскольку детали одежды не выполняют ту же смысловую и знаковую нагрузку, которую возлагала на них куртуазная мода - разделить фигуру женщины на несколько частей, словно блюдо, сервированное для чувственных удовольствий.
«Каваийная» Лолита и женский образ 60-х гг. ХХ века.
В 1960-е годы образ Лолиты - угловатого подростка, женщины-ребенка, юной невинной и легкомысленной девушки - был воплощен в европейской культуре манекенщицей Твигги. В молодежной моде этот образ был воплощен благодаря стилю «мини», созданному британским дизайнером М.Куант в 1962 году. Детские короткие платьица и сарафанчики с завышенной талией «бэби-долл», гольфики и туфельки на низком каблуке, в сочетании с инфантильным выражением лица Твигги, все это соответствовало образу Лолиты, героине одноименного романа В. Набокова, появившегося в 1955 г. Со временем, первоначальный наивный образ Лолиты несколько изменился, и «быть Лолитой» означало брать в свои руки власть над мужчинами и обстоятельствами, и менять уничижительные коннотации агрессивного сексуального поведения. Это было удачно воплощено на экране французской актрисой Б.Бардо.
Образ «каваийной» Лолиты заимствовал избранные черты у европейской Лолиты 1960-х гг. При этом существует важная особенность образа «кава-ийной» Лолиты - он предельно антисексуален, и в нем нет намека на сексуальную агрессивность. Образ «каваийной» Лолиты культивирует детскость, наивность и невинность, но ни в коем случае не призывает эту невинность осквернить. Следует отметить, что образ «Готической» Лолиты еще более асексуален, отстранен, холоден, бесчувственен и «бесплотен».
Анализ сходств и различий образа «каваийной» Лолиты и женских образов перечисленных выше эпох, наглядно показывает, что эстетика «каваий» заимствовала и скомбинировала в образе «Лолиты» избранные черты каждого идеала.
Эстетика «каваий» и образ «Лолиты» в коллекциях современных японских дизайнеров одежды.
Здесь будет интересно обратиться к тому, как современные дизайнеры одежды воплощают эстетику «каваий» и образ «Лолиты» в своих моделях. Японские дизайнеры Р. Кавакубо, Ю. Катсура, Н. Хирооко, Т.Хатакеяма, Ю.Таширо в своих последних коллекциях постоянно обращаются к образу Лолиты, как современному идеалу женственности. Интересно, что эти модельеры создают некий собирательный образ, объединяющий в себе черты «Милой» и «Готической» Лолит. Образ Лолиты создается ими не как стилизация или копирование исторических образов, а как воплощение актуального понимания женственности в современной культуре. При этом он утрачивает ту наивность, инфантильность и миловидность, которые привлекают в образе «Милой» Лолиты, распространенном в уличной моде.
Образ Лолиты в коллекциях современных дизайнеров трансформируется из образа фарфоровой игрушки в сторону господствующего идеала современной женщины, «городской амазонки» - волевой, активной и решительной. И если образы «Милой» и «Готической» Лолиты в стрит-стайле - это сознательная попытка взрослой женщины продлить свое детство, то дизайнеры предлагают в своих коллекциях противоположную трактовку: они создают образ Лолиты как образ маленькой девочки, которая пытается играть во взрослую жизнь. Следствием этого являются словно не по размеру надетые предметы одежды, некая нарочитая небрежность и непропорциональности, обилие привычных для девочки-подростка «каваийных» дополнений и аксессуаров, причудливый макияж и высокие начесы, в которых явно прослеживается попытка избавиться от школьных косичек и сделать «взрослую» прическу.
В настоящее время «каваий» и стиль Лолиты - это не просто модный стиль одежды, а целая система мировоззрения, которая находит все больше и больше приверженцев по всему миру. Созданный в идеологии «каваий» культ детскости является своеобразным способом ухода от реальности от реальной «взрослой» жизни, распространился в широкие массы, формируя общество, отказывающееся взрослеть, культивирующее гедонистические ценности, желающее получать от жизни только бесконечные удовольствия.
1 Власов В.Г. Стили в искусстве. в 3-х т. Т.1.- СПб.: Кольна, 1995. - С.173 Малая история искусств. Искусство средних веков в западной и центральной Европе/ под ред. Тяжелова В.Н.-М.: Искусство, 1981. - С. 247. Дмитриева Н.А. Краткая история искусства. Вып.1.-М.: Искусство, 1968. - С. 178.
2 Фукс Э. Иллюстрированная история нравов. Буржуазный век.- М.: ТЕР-РА, Республика,1996. - С. 113.
