CC BY
62
Статистика землеустройства в ходе
V V ■
столыпинской аграрной реформы (1907-1915 годы)*
М.А. Давыдов
профессор Российского государственного гуманитарного университета, доктор исторических наук
В 1907 году деятельность землеустроительных комиссий имела главным образом подготовительный характер. С того же года стал применяться Закон от 9 ноября 1906 года, впоследствии получивший широкое распространение в губернии.
К 1908 году удалось создать и объединить кадры достаточно подготовленных землемерных и землеустроительных сил, и с этого же года комиссии приступили к планомерной работе по ликвидации банковских и казенных земель, а также к внутрина-дельному землеустройству.
Ликвидация банковских земель имела решающее значение в деле дальнейшего землеустройства крестьян, тем более что по условиям землевладения в Самарской губернии принадлежащие Крестьянскому банку земли расположены вблизи местожительства безземельных и малоземельных крестьян»18.
Позже, в 1914 году, оценивая неслыханный и притом совершенно неожиданный даже для реформаторов взрыв землеустройства, Кофод писал: «Как необходимы школы для распространения грамотности, как необходим фермент для вызова брожения, так необходимы были живые примеры самостоятельного мелкого крестьянского хозяйства для всестороннего наглядного ознакомления крестьянских масс с предлагаемыми правительством новыми способами распределения их земель»19.
Этим делом занялись землеустроительные комиссии.
Как представляется, в отечественной историографии не уделяется должного внимания тому обстоятельству, что рассматриваемые преобразования начались в стране, еще не вполне остывшей после мощнейшего со времен Пугачева и куда более масштабного революционного взрыва.
Аграрная реформа Столыпина рассматривается в таком же, условно говоря, эмоциональном контексте, что и любая другая отечественная реформа. То есть ее трактуют так, словно бы она началась где-нибудь в 1880-1890-х годах, в жизни, которую принято называть нормальной, и при этом как-то забывается, что за считанные месяцы до 9 ноября по всей стране полыхали сотни помещичьих усадеб. Игнорировать это неправильно, потому что, как вскоре выяснится, аграрная революция изменила Россию не меньше, чем позорно проигранная война и «Кровавое воскресенье».
В этом плане значительный интерес представляет описание инспекторами ГУЗиЗ действительным статским советником С.А. Куколь-Ясницким и статским советником Н.Н. Купреяновым своего рода психологической обстановки в деревне в первые месяцы начала реформы. Вот как характеризуются в их отчете настроения крестьянской массы: «В значительном большинстве посещенных уездов сельское население ныне очень притихло по сравнению не только со «смутным переломом», но и с последовавшим временем далеко еще не полного успокоения. В виде исключения следует ука-
* Окончание. Начало см. // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2007. №№ 7, 8.
18 Российский государственный исторический архив, ф. 408, оп. 1, д. 827, л. 60-60об.
19 Кофод А.А. Русское землеустройство. Спб., 1913. С. 107.
зать прежде всего на Путивльский уезд, скорее укрощенный, чем умиротворенный, и на уезд Сенненский, где давнишние притязания на помещичьи земли еще громко крестьянами заявляются; относительно большая нервность крестьян замечается отчасти еще в Опочецком уезде... Масса крестьянства пока потеряла надежду на даровое наделение из земель частновладельческих, даже возможность принудительного отчуждения этих земель, как меры общей, вызывает уже сомнение... За всем тем в каждом из двадцати трех уездов (обследованных чиновниками - М.Д.) часть сельского населения не отказалась еще от заманчивых мечтаний дополнительного наделения до размеров десятков десятин на двор, что позволит продолжить нынешнее экстенсивное хозяйство без всякой ломки его.
Вообще вопрос о земле вызывает напряженное внимание и захватывающий интерес у крестьянства, к прочим сторонам политической жизни государства в массе своей равнодушного. Недавно еще отказавшись от выбора уполномоченных в землеустроительные комиссии, крестьяне многих волостей действовали под влиянием антиправительственной пропаганды, утверждавшей, что комиссии придуманы лишь для временного успокоения крестьян, что только Государственная Дума даст действительно землю, кто же против нее пойдет и согласится произвести выборы в комиссию, тот прогадает, чего неосведомленные, недоверчивые и простовато-хитрые крестьяне очень опасаются. Однако к описываемому времени, совпавшему с окончанием смуты, крестьяне уже «изверились как в Государственной Думе первого созыва, лишь поговорившей о земле, так и в «просветителях» своих слева, речи и прокламации коих перестали в очень многих местностях влиять на деревню. Но так как жажда к земле осталась прежняя, то для комиссий создалась весьма благоприятная почва, которую наиболее энергичные и деятельные из них ко времени прибытия уполномоченных прави-
тельством лиц уже до известной степени успели возделать, наладив добрые отношения с крестьянами и вызвав все численно возраставшие обращения последних за советом и помощью»20.
Если члены Порховской уездной комиссии, пишут авторы отчета, жалуются, что крестьяне к ней равнодушны, то это объясняется тем, что она еще ничего не сделала даже для того, чтобы в более или менее широких масштабах оповестить сельское население о своих целях и задачах: «Тщетно, сидя в четырех стенах, ожидать, что крестьян охватит внезапное доверие и что они сами станут притекать. На первых порах, убедившись в отчужденности населения, члены комиссии должны сами объезжать волости, всюду разнося живую проповедь правительственных начинаний на пользу крестьян. Если в течение целых годов антиправительственные агитаторы, видевшие в темной сельской массе лишь обильный материал для бунта и погромов, успешно прививали этой массе яд своей лжи и лести, то может ли быть обречена на неудачу убежденная, правдивая проповедь экономического возрождения крестьян, составляющего задачу землеустроительных комиссий? В общем, несомненно, что во всех двадцати трех уездах четырех посещенных губерний от самих комиссий зависит приручить к себе крестьян, а дальнейшее доверие сельского населения удастся сохранить исключительно лишь плодотворною деятельностью»21.
Конкретные мотивы землеустройства были чрезвычайно многообразны и требуют предметного анализа. Б.Д. Бруцкус писал, что «редакция Указа от 9 ноября была такова, что выделение из общины было выгодно для всех, кто мог опасаться, что ближайший передел сократит их землепользование. Сюда могли относиться не только те семьи, в составе коих число разверсточных единиц сократилось, но и те семьи, в которых оно осталось неизменным или даже недостаточно по сравнению с другими семьями возросло.
20 Столыпинская реформа и землеустроитель А.А. Кофод. Документы. Переписка. Мемуары / Составитель Гутерц. М., 2003. С. 188-189.
21 Там же. С. 190.
И действительно, одним из мотивов выделения из общины было желание закрепить за собой побольше земли. Но этот мотив совсем не имел преобладающего значения. Ближайшее исследование процесса выде-лов показывает, что в среднем выделяющиеся из общины скорей владели меньшими наделами на хозяина, чем большими, по сравнению с односельчанами, остававшимися верными общине. Это связано с чрезвычайной разнородностью мотивов, которые склоняли крестьян выходить из общины. В общем, к выходу тяготели наиболее дифференцированные элементы. С одной стороны, спешили выделиться наиболее состоятельные, инициативные и культурные элементы, нередко прежние руководители освободительного движения. Их наиболее тяготила зависимость их хозяйственной деятельности от малоподвижного мира. Едва ли не в большинстве случаев они стремились устроить свою землю, собрать ее к одному месту, и это свое намерение они осуществляли или немедленно, или спустя некоторый промежуток времени. Но на другом полюсе из общины выделялись хозяйственно слабые элементы или элементы, предполагавшие порвать со своим прежним местожительством. Слабые хозяева, поскольку они с сельским хозяйством не желали порывать, имеют в виду продать часть своего надела, чтобы тем лучше наладить свое хозяйство на оставшейся части надела. Многие из них окончательно ликвидируют свое хозяйство, имея другие профессии, а иногда просто по болезни, пьянству или расточительности. Очень значительный контингент выделяющихся на севере представляли городские рабочие, уже сросшиеся с городской жизнью и спешившие с продажей земли окончательно ликвидировать свою связь с деревней. Землю продавали переселенцы, добывавшие себе, таким образом, средства для устройства на новых местах. Ее продавали также хозяева, приобретавшие землю от крестьянского банка, которым представ-
лялось более выгодным переселиться, на вновь приобретенную землю, ликвидировав прежнюю надельную землю и использовав полученные средства для лучшего оборудования нового хозяйства»22.
Понятно, что это резюме нуждается в конкретизации, и это - одна из задач, стоящих перед исследователями реформы.
На 1 января 1916 года были утверждены землеустроительные проекты (далее - проекты) для 2 360,5 тысячи дворов, что составило 38,4 процента от общего числа всех ходатайств. При этом проектов личного землеустройства оказалось несколько больше -1 221,5 тысячи против 1 139,0 (на 82,5 тысячи больше). Иными словами, было утверждено 41,3 процента личных и 35,6 процента групповых прошений. В целом есть большое соответствие между числом ходатайств и числом утвержденных проектов, однако процент проектов не слишком зависит от количества ходатайств по отдельным губерниям.
Напомним, что на 1 января 1914 года из 4 965 444 ходатайств об изменении условий землепользования прошли все подготовительные стадии и были утверждены лишь 1 493 968 проектов, то есть 30,1 процента. При этом доля утвержденных проектов личного землеустройства составила 33,2, а группового - 27,1 процента.
Обычно такое отставание конечной стадии землеустройства от начальной объясняется нехваткой землемерного состава. Архивные материалы показали, что на деле ситуация была сложнее. Они, в частности, подтверждают предположение, которое, естественно, возникает при анализе статистики землеустройства - темпы работы отдельных землеустроительных комиссий сильнейшим образом зависели от личностных качеств их сотрудников.
Одной из ключевых в столыпинском землеустройстве была фигура непременного члена землеустроительной комиссии23. Очень многое в ходе реформы зависело и от землеустроителей24. Априори несложно
22 Бруцкус Б.Д. Аграрная эволюция и аграрная политика России. Петербург, 1922. С. 92-93.
23 Там же. С. 47.
24 Там же. С. 69, 70, 72.
представить, насколько сложной в принципе была миссия сотрудников комиссий, учитывая условия реальной жизни тысяч и тысяч конкретных деревень, какой подготовкой и какими личностными качествами они должны были обладать, чтобы добиться успеха.
В Московской губернии, например, в состав непременных членов уездных комиссий вошли люди, ранее служившие в крестьянских учреждениях губернии, из которых семеро - бывшие земские начальники, а также бывшие председатель, член уездной Земской управы, старший землемер землеустроительных комиссий, наконец, один местный землевладелец, окончивший юридический факультет и прослушавший курс Сельскохозяйственного института. Девять непременных членов имели университетское или высшее сельскохозяйственное образование, остальные - военные в отставке. Губернатор Джунковский пишет, что «на постановку дела и работу землеустроительных учреждений весьма благоприятно отразилось то обстоятельство, что лица, вошедшие в их состав, были хорошо ознакомлены с крестьянским делом вообще, в частности, отлично осведомлены о местных земельных нуждах и являлись воодушевленными сторонниками намеченных правительством земельных реформ. Ими установлены отличные, вполне обеспечивающие успех работы взаимоотношения с представителями крестьянских и иных учреждений, с коими приходится совместно работать. В большинстве уездов отношения крестьян, их доверие к землеустроительным комиссиям и, в частности, к непременным членам не оставляет желать лучше-го»25.
Между тем далеко не всегда руководство землеустроительных комиссий заслуживало столь лестные отзывы. В нашем распоряжении есть любопытный документ - «Аттестационные сведения о непременных членах уездных землеустроительных комиссий Екатеринославской губернии за 1909 год». Особый интерес вызывает то обстоятельство, что в нем оценки губернатора сопровождаются мнением А.А. Кофода.
«Фромандиер Иосаф Иванович (С. Хоз. Инст.) - Бахмутская Землеустроительная комиссия.
Губернатор: Вполне удовлетворительный. Отличается особенной любовью и преданностью к делу, неутомимый и добросовестный работник, знает дело. Дело землеустройства в уезде поставлено широко, и если в этом году окончено работ только по выделам на пространстве 10 991 десятина, то всех работ производится значительно более...
А.А. Кофод: Не хозяин дела и не любит разъездов. Не сумел использовать в полной мере желания земства пойти навстречу всем землеустроительным начинаниям. 3+ (так в документе - М.Д.).
Малама Сергей Иванович (Имп. Унив.) - Екатеринославская Землеустроительная комиссия.
Губернатор: Удовлетворительный. Неглупый человек, но, пользуясь своим положением родственника Уездного Предводителя дворянства и Председателя Земской управы, далеко не ревностный работник; тем не менее, будучи ликвидатором удельного имения, купленного Банком, Малама весьма хорошо устроил поселки и хутора.
А.А. Кофод: Лентяй редкостный, враль нахальнейший, ничего в деле не смыслит. Двоюродный брат Предводителя дворянства и свояк Председателя Земской управы. 1.
Лазарев Федор Александрович (Воен. Уч.) - Мариупольская Землеустроительная комиссия.
Губернатор: Выдающийся. Человек знающий дело, преданный ему, опытный и весьма добросовестный. Как бывший хороший земский начальник Лазарев свои познания крестьянского дела умело применяет и в делах по землеустройству и является в губернии выдающимся непременным членом.
А.А. Кофод: Нерешителен, не хозяин дела, но попались ему выдающиеся землемеры, и дело идет удовлетворительно.
Филатов Нил Михайлович (Император. Ал. Лицей. - Славяносербская Землеустроительная комиссия.
25 Российский государственный исторический архив, ф. 408, оп. 1, д. 696, л. 49об-50.
Губернатор: Неудовлетворительный. Человек образованный, способный - тем не менее Филатов не желает работать в направлении, предуказанном распряжениями по землеустроительным делам. До сего времени в Славяносербском уезде нет ни одного, даже небольшого сельского общества, которое перешло бы все на отрубное или хуторское хозяйство. Усвоив себе только правило обязательного выдела, Филатов ввел это в практику и, защищаясь определениями уездного съезда (землеустроительного?), представляет проекты выделов крайне неудовлетворительные. На неус-пешность работ по землеустройству в уезде влияет и то обстоятельство, что в состав комиссии входят: предводитель дворянства - тесть Филатова, председатель управы - родной его отец (в настоящее время председателем управы избрано другое лицо). Признавая в то же время Филатова не безнадежным служащим, я полагал бы возможным оставить его на месте некоторое время, потребовав энергичной деятельности и, если он в течение нескольких месяцев не представит мне несомненных доказательств своей умелой работы, я доведу об этом до сведения Главного Управления с просьбой об увольнении Филатова.
А.А. Кофод: Говорят, что ничего не делает. В смысле количества работы дела у него идут отвратительно. Хорошо бронирован - сын предводителя дворянства и зять председателя Земской управы, или наобо-рот»26.
Таким образом, непременные члены в половине из восьми уездов Екатеринославс-кой губернии (лидировавшей в личном землеустройстве!), по мнению едва ли не самого компетентного в стране специалиста, были, мягко выражаясь, попросту не на своем месте (причем о руководителях других комиссий губернии в документе не говорится). Может показаться, что Кофод излишне строг и требователен к тем, кто реализует главную идею всей его жизни. Но такой вывод был бы поспешным. Вот его суждение об одном из непременных членов уездной Землеуст-
роительной комиссии. Рассматривая распределение единоличных хозяйств по стране, он пишет: «Видно, что единоличное землеустройство развивается чрезвычайно неравномерно. Наряду с непочатыми еще уездами, имеются такие, в которых уже более половины домохозяев перешло к хуторскому и отрубному землепользованию. В особенности выделяется Новоузенский уезд Самарской губернии, где благодаря энергии, превосходному знанию местных условий и умению находить отвечающие стремлениям местного населения формы землеустройства и способы осуществления их со стороны бывшего непременного члена уездной Землеустроительной комиссии А.Ф. Бир, из общего количества 43 839 крестьянских дворов уже к ... 1 января 1912 года разверста-лись целыми селениями или выделились 23 346; в течение же 1912 года перешли к единоличному хозяйству еще 7 662»27.
В «Обзоре деятельности. комиссий губерний Северо-восточного района» достаточно наглядно объясняются недостатки существующей организации землеустройства, связанные именно с качеством личного состава комиссий: «По большинству дел, находящихся в производстве, землеустроителями назначаются земские начальники и землемеры. Между тем как те, так и другие в громадном большинстве случаев являются лицами, не вполне подготовленными к ответственным и сложным обязанностям землеустроителей за недостатком опыта и знаний в деле землеустройства, неосведомленности (как) с правовой, юридической стороной, так и с технико-хозяйственной. В силу этого за действиями землеустроителей из числа земских начальников и землемеров особливо необходим в интересах дела бдительный надзор и постоянное руководительство со стороны непременных членов уездных комиссий.
Надзор этот и руководительство заставляют непременных членов уездных комиссий почти беспрерывно переезжать с одного дела на другое, что при огромных расстояниях, чрезвычайной разбросанности работ
26 Там же, д. 692, лл. 326об-327.
27 Кофод А.А. Русское землеустройство. Спб., 1913. С. 109-110.
и бездорожье в большинстве губерний северо-восточного района отнимает у них массу времени и труда, одновременно лишая их возможности правильно нести обязанности по канцелярии комиссий и по подготовке более сложных дел, которые по отмеченным выше причинам поручать земским начальникам либо землемерам не представляется допустимым. Принимая во внимание, что подготовку сложных дел необходимо завершать обязательно в течение летнего полевого периода, когда поверхность земли не покрыта снегом и землеу-страиваемая местность доступна для изучения, работа непременных членов в этот период времени достигает особенно высокого напряжения. Переобременение работой непременных членов не может не отразиться отрицательно на качественной стороне исполняемых дел, так как непременные члены вынуждены работать ускоренным темпом и лишены возможности подолгу останавливаться на отдельных делах. Чтобы дать непременным членам возможность нести непосредственные обязанности землеустроителей только по исключительно сложным делам, а в остальном - руководить работой, быть инструкторами, им необходимо не только командировать в помощь особых лиц для содействия в канцелярской работе, но и озаботиться укомплектованием надежного состава рядовых землеустроителей, коими возможно было бы только руководить, а не исполнять за них непременным членам их обязанности.
Та же количественная и качественная «скудость» замечается и в среде техников-исполнителей. Тяжелые условия работы в большинстве губерний северо-восточного района без всяких преимуществ по службе по сравнению с остальными губерниями Европейской России лишают возможности привлечь на службу в местные землеустроительные комиссии хороших техников. Кроме того, по мере приобретения даже посредственными техниками знаний и опыта удержать последних на службе в пределах северо-восточного района невозможно, и подучившиеся землемеры и их помощники
при первой же возможности оставляют службу и стремятся в центральные и южные районы России, где они при одинаковом напряжении труда и при том же годовом окладе выработают задельной платы значительно больше, чем в северо-восточном районе. Благодаря такому положению вещей контингент землемерных чинов постоянно меняется и никогда не достигает установленного числа.»28.
Таким образом, проблемы с личным составом у землеустроительных комиссий, безусловно, были, что, впрочем, естественно -непросто было найти для 47 губернских и 463 уездных комиссий тысячи в равной степени квалифицированных специалистов.
Следует также помнить, в каких условиях протекала реформа - только что окончившаяся аграрная революция, негативное восприятие реформы большой частью образованного класса страны, в том числе и теми, кто должен был работать и работал в комиссиях. Все это (и не только это), конечно, влияло на количественную и качественную стороны землеустройства, притом не в лучшую сторону.
Основными причинами отставания процесса утверждения проектов, как представляется, были:
1) некомплект квалифицированного землеустроительного персонала, причем не только землемеров, что выяснилось уже в первые годы проведения реформы, но и кадров непременных членов и землеустроителей. Негативное влияние этого обстоятельства значительно усилилось после вступления в силу Закона от 29 мая 1911 года и Положения о землеустройстве, поскольку
2) они радикально усилили требования к юридическим и техническим аспектам землеустройства, потребовав от землеустроительных комиссий не только существенной перестройки привычной деятельности, но и специальных, прежде всего юридических, знаний. В большинстве комиссий для усвоения новых законоположений потребовался как минимум 1912 год, а в некоторых, как, например Пензенской, - и 1913-й. Об этом
28 Российский государственный исторический архив, ф. 408, оп. 1, д. 884, лл. 10а об-11.
наглядно свидетельствует высокий процент дел, которые были отложены исполнением комиссиями разных губерний. Попутно заметим, что последний факт, несомненно, -показатель изменившегося (более требовательного) отношения землеустроителей к делу;
3) хотя Закон от 29 мая 1911 года позволил приступить к землеустроительным действиям, которые по старому законодательству были практически неосуществимы, в ряде губерний он значительно усложнил процесс землеустройства в целом, притом в некоторых - особенно. Это касается в первую очередь Малороссийских, Юго-западных и, можно думать, Западных, то есть почти всех, входивших когда-то в состав Речи Посполитой, в силу исторически сложившихся специфики землевладения и землепользования.
Сказанное, конечно, далеко не исчерпывает очень сложного вопроса о роли субъективного фактора в развитии столыпинской аграрной реформы, но, безусловно, должно привлечь к нему более пристальное внимание.
Здесь уместно заметить, что, по моему глубокому убеждению, в анализе реформы Столыпина традиционной историографией наличествует колоссальный разрыв между бытовым пониманием реального мира и ос-
мыслением реформы как некой сверхиде-альной модели. Имеется в виду, что существует некий устоявшийся набор требований (претензий) к преобразованиям, которые, по мнению некоторых историков, должны почему-то протекать только так, как им хочется, а не иначе, и притом быстро, результативно, эффективно и исключительно добровольно (как будто такое возможно!). Полагаю, это не совсем исторично.
Кроме того, едва ли убедителен подход, уже сто лет практикуемый в народнической литературе, при котором научная дискуссия по социально-экономической проблематике ведется без солидной источниковой, прежде всего статистической, базы, а теоретические (часто - квази) построения весьма высокого уровня обобщения основываются на личном отношении того или иного специалиста к обсуждаемым сюжетам, в том числе к реформам Столыпина и личности самого Петра Аркадьевича.
Реформа уверенно шла вперед, радикально меняя жизнь страны к лучшему. Это утверждение, разумеется, далеко не означает, что все труднейшие проблемы жизни российской деревни были решены за отпущенные преобразованиям несколько лет. Аграрный вопрос, как известно, нельзя было решить. Но его можно было решать. И реформа начала это делать.
КОНСУЛЬТАЦИОННЫЙ СЕМИНАР
25-26 октября 2007 года, Москва
ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ОХРАНЫ И ЗАЩИТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В СВЯЗИ С ПРИНЯТИЕМ _________________________ЧАСТИ IV ГК РФ___________________________
• законодательство в области промышленной собственности. Комментарии к изменениям, предусмотренным частью IV ГК РФ
• товарные знаки, патенты, промышленные образцы и полезные модели: порядок рассмотрения патентных споров. Судебно-арбитражная практика по спорам о защите объектов ИС
• авторские и смежные права: актуальные вопросы судебной защиты
• особенности коммерческого оборота прав на интеллектуальную собственность
• новеллы ГПК РФ и АПК РФ при рассмотрении дел в сфере промышленной собственности
• последовательность работ, связанных с введением в хозяйственный оборот результатов научнотехнической деятельности
• бизнес-планирование, финансирование, кредитование и инвестирование инновационной деятельности
• выбор оптимальной формы правовой охраны в связи с принятием части IV ГК РФ
• реклама научно-технической продукции и оптимизация работ по патентованию РНТД за рубежом
Получить более подробную информацию о семинаре Вы можете у организатора -
ЗАО «Бизнес-семинары» www.business-seminars.ru E-mail: [email protected] Тел.: (495) 937-5809 Факс: (495) 363-0258
/
Бизнес - Семинары
