Статика и динамика социального действия: варианты и альтернативы Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Статика и динамика социального действия: варианты и альтернативы

Кравченко Альберт Иванович

доктор социологических наук, профессор, ведущий научный сотрудник кафедры истории и теории социологии МГУ. kravchenkoai@mail.ru

Классическую теорию социального действия М. Вебера, повлиявшую на становление всей мировой социологии, создал в конце XIX — начале XX в. немецкий социолог Макс Вебер. Именно концепция социального действия послужила основой того, что позже стали именовать понимающей социологией. Понять социальное действие — значит, понять его смысл, мотивы и намерения действующего субъекта. Трудность заключается в том, что подлинное знание мотивов действия принадлежит исключительно действующему субъекту. А социология, стремящаяся понять заложенные в действиях смыслы, использует «понимающий» метод. Для раскрытия смысла действия, как полагает Вебер, должны одновременно использоваться как логические, так и психологические средства познания. С логической точки зрения познание социальных действий должно опираться на особые структуры, обозначаемые Ве-бером понятием «идеальный тип». С психологической точи зрения — объяснению действия должна предшествовать операция «понимания». По Веберу такие понятия, как, например, «капитализм», «феодализм», «западный город», «протестантизм», «католицизм», «церковь», «секта», «религия», «класс», «эксплуатация» и т. д. представляют собой всего лишь «аналитические конструкции», «идеальные типы». Иногда понимание в веберовском смысле отождествляют с непосредственным субъективным переживанием событий. На самом деле понимание — это не переживание, а рационализация событий и действий, т.е. их реконструкция в сознании исследователя. Сегодня социологам необходимо выйти за рамки устоявшейся схемы социального действия М. Вебера и, обогатив ее новым содержанием, предложить пути и способы ее дальнейшего развития.

Ключевые слова: социальное действие, М. Вебер, действие, деятельность, мотивы, интерес, экспектации, участие, процесс.

Ценностно-рациональное действие

Ценностно-рациональное действие основано на сознательной вере в то, что наш поступок имеет эстетическую, этическую, религиозную или какую-либо иную ценность. Оно не должно быть ориентировано на успех или выгоду. Ценностно-рациональное действие бескорыстно. В самом деле, когда мы ставим цель, допустим, получение прибыли, то ожидаем достичь успеха. Но ценностно-рационально поступает только тот, кто, не считаясь с предвиденными последствиями, действует в соответствии со своими убеждениями и выполняет то, что требует от него долг, достоинство, красота, честь либо религиозные принципы.

Ценностно-рациональное действие -социальное действие, происходящее в тех случаях, когда человек искренне верит, что совершаемый поступок имеет какую-то моральную или религиозную ценность. Геройские поступки на войне являются ценностно-рациональным действием потому, что человек отдает свою жизнь на благо Родины, сам при этом не получает никакую выгоду. Его поступки бескорыстны, он выполняет требования долга. Примером ценностно-рациональных действия выступают духовные практики и этические учения, являющиеся составной частью всех мировых религий. Обуздание низменных страстей ради высоких ценностей, преданность идеалам, своим родителям (сыновья почтительность), своему сюзерены (рыцари и самураи), своей родине (патриотизм), своему Богу (монашество, подвижничество). Конфуцианство и кодекс бусидо - прекрасные примеры ценностно-рационального поведения, наиболее ярко воплощенные в образе жизни и поведении самураев.

Любое самоубийство можно считать примером ценностно-рационального поведения, поскольку человек уходит из

жизни, когда рушатся ценностные основы его бытия - утрата любимого человека, веры в людей, потеря смысла жизни, одиночество, невозможность соблюсти этические принципы чести. Но точно также и христианство накладывает на своих приверженцев запрет на самоубийство, исходя опять из ценностных соображений: Бог дал жизнь человеку и только он вправе распоряжаться ею; покушение на права Бога означает святотатство. Харакири - пример культурно обусловленного ценностно-рационального поступка, связанного с самоубийством. Дуэль - ритуализированное убийство или отмщение человеку, нанесшему личное оскорбление, ценностно-рациональное действие с максимально высоким уровнем риска самому быть убитым.

Защита слабых - стариков, женщин, детей, инвалидов, животных - тоже относится к ценностно-рациональному действию. Отец, защищающий честь и достоинство своей семьи, также совершает ценностно-рациональное действие. Этого требуют его обязанности как главы семейства и кодекс чести, такого поступка ожидают от него окружающие. Для ученых высшей ценностью выступает научная истина. К примеру, Николай Коперник, великий астроном, ради нее взошел на костер инквизиции. Уход в монастырь совершается в соответствии со своими взглядами, мировоззрением и высшими религиозными ценностями. Иногда люди уверяют, что видели соответствующий сон или слышали голос, указавший им дорогу к Богу. Монастырское послушание рассматривается при этом как подвиг и призвание. К такого типа социальным действиям кроме того относятся: подвиг Матро-сова; донос Павлика Морозова на своего отца; самосожжение староверов; обряд обрезания у евреев; антисемитизм; уступить место в общественном транспорте пожилым людям; прохожий спасает ребенка из горящего дома; принесение себя в жертву; посещение церкви невоцерквленными людьми; вы-

ход на субботник; помощь при задержании преступника; поддержка другого человека в трудную минуту.

Под ценностно-рациональным поведением понимается такое поведение, которое совершается индивидом под руководством каких-то общественно значимых и признанных им ценностей, идей, идеалов, верований. Например: что сейчас побуждает коммунистов проводить демонстрации? Вера в идеалы коммунизма. Что побуждало в 1991 г. сторонников демократии выходить на защиту Белого дома? Вера в идеалы демократии. При этом они прекрасно понимали, что могут пострадать, даже быть убитыми. При этом они не думали о выгоде, которая наступит как результат их действий. Иначе говоря, выход на демонстрации или баррикады ради каких-то ценностей или идеалов. Этим ценностно-рациональное поведение отличается от целе-рационального. Боле того, совершая ценностно-рациональное действие, выходя на защиту Белого дома, люди противоречили своему же целе-рациональному поведению, цель которого - спасение своей жизни, избежание травмы или смерти.

Несовпадение, а то и противоречие нескольких типов социального действия, встречающихся у одного индивида, - распространения ситуация. Подчиненный вспылил и нагрубил начальнику. Это эмоциональное действие. Оно явно противоречит целе-рациональ-ному действию, ориентированному на высокую зарплату и продвижение по службе. Вспыливший подчиненный уже не получит ни того, ни другого.

Вступление в коммунистическую партию в годы советской власти надо рассматривать как целе-рациональное действие, так как благодаря ему человек продвигался по служебной лестнице и получал иные социальные блага. Но вступление в компартию в 1990-е годы, когда она не пользовалась общественным расположением, является уже ценностно-рациональным поведением, поскольку никаких социальных выгод оно не несет.

Почему же человек совершает то, что противоречит его выгоде, интересу, прагматической цели? Видимо, причиной служит побудительная сила поступка. Если в данный момент эмоции чрезмерно велики, то человек обязательно выскажет начальнику все, что он думает о нем, не обращая внимания на последствия. Если коммунистические или демократические идеалы для человека самое главное в жизни, если чувство чести и человеческое достоинство составляют смысл жизни, то он не задумываясь о возможном риске встанет на их защиту. Если он этого не сделает, то возможно трусости он не простит себе никогда. Непрощенный поступок лишает нравственного комфорта всю жизнь человека, возможно и самого смысла жизни. А это бывает поважнее не только денег, но иногда и самой жизни.

По аналогии с иерархической теорией А. Маслоу можно интерпретировать теорию социального действия М. Вебера так: в данный момент поведением индивида руководит та побудительная сила или тот мотив, который оказывается самым актуальным либо в данный момент времени (действие совершаемое в порыве чувств), либо самым важным на его шкале ценностей.

Когда солдат заслоняет грудью от пуль своего командира - это не целе-ра-циональное поведение, т.к. такое действие не приносит ему никакой выгоды, но он верит в некоторые идеалы, которые побуждают его пойти на это. Это ценностно-рациональное действие. Оно совершалось потому, что у человека кроме выгоды присутствуют еще какие-то побудители действия. Не его инстинкты выживания, а совершенно осознанные общественно значимые ценности, идеалы.

Возможно, что человек - единственное существо, которое может поставить во главу угла выдуманные цели и идеалы, а не природные инстинкты и побуждения. Впрочем, смотря что понимать под природными побудителями. Алчность и страсть к наживе - социально приобретенное качество. Ни одно

животное не станет тратить на эти ложные фетиши и крупицы своего времени. Но для чего человеку деньги? Они -средство добиться материального благополучия и социального комфорта. Стремление жить сытнее, богаче, со всеми удобствами, доставляя себе радость и избегая неудобств - это ничто иное, как гедонизм, стремление к удовольствию. А разве это не врожденная черта?

Когда рыцарь жертвует жизнью ради дамы, он совершает не целе-рацио-нальное действие. Им руководит некий кодекс чести или этикет достойного человека. Это - ценностно-рациональное поведение.

Можно привести бесчисленное количество примеров ценностно-рационального действия, даже в деловой сфере, которая считается Меккой целе-рацио-нальных поступков и голого прагматизма. Например, бизнесмен совершает сделку, веря партнеру на слово, не требуя никаких расписок. При этом партнеры руководствуются некоторым набором ценностей, выраженным в неписаном кодексе чести, этических правилах. Вы занимаете деньги в долг своим друзьям безо всяких расписок, хотя это - та же самая сделка, относимая к области целе-рационального действия. Но вы переводите его в плоскость ценностно-рационального поведения.

Ценностно-рациональное действие - это предательство, измена, нравственные поступки, безнравственные поступки, долг чести. Написать диссертацию другу, исходя из нравственного долга дружбы, значит совершить ценностно-рациональное действие. То же самое касается стремления не потерять свое лицо, поддержать репутацию или доброе имя. Один из способов сохранения лица - соблюдение известных межличностных ритуалов. Э. Гоффман различает два вида таких ритуалов: ритуалы уклонения (т.е. формы почтения и уважения, которые вынуждают говорящего держать дистанцию) и ритуалы предъявления (т.е. действия, посред-

ством которых индивид даёт специфические характеристики партнёрам, содержащие информацию о его отношении к ним). Ещё одним способом сохранения лица (презентации личности) является материальная поддержка социальных учреждений и институтов, нуждающихся в помощи. Речь идет о благотворительности и филантропии.

В общем и целом можно провести следующее разграничение в типах действия: поведение в рамках этики относится к ценностно-рациональному действию, поведение в рамках этикета - к традиционному. Вот почему заступиться за женщину в толпе хулиганов -ценностно-рациональный поступок, а подать женщине руку при выходе из автобуса, значит совершить всего лишь традиционное действие, требующее соблюдения принятых в обществе норм и правил. Среди примеров ценностно-рационального действия: осквернение святынь, иконоборчество, панк-моле-бень в храме, крестный ход, крестовые походы.

Традиционное действие

Под ним мы будем понимать такой поведенческий акт, который совершается индивидом автоматически, как бы, не осознанно, в силу сложившихся традиций или привычек. Например, вы закрываете за собой дверь, когда входите, вы приветствуете кого - то, вы чистите зубы утром и вечером, вы совершаете еще какие-то ритуальные действия, даже не думая и не задумываясь над их смыслом, происхождением и пользой для вас; входя в квартиру, мы вытираем ноги о коврик - по привычке; перед едой мы моем руки; на день рождения дарим друг другу подарки; привычка каждое утро причесываться и приводить себя в порядок, обычай наряжать елку на Новый год и приглашать гостей, приветствие-рукопожатие, просмотр утренних газет; поминки; выпускать птиц из клеток на Благовещение; отмечание церковных праздников; каждое утро женщина перед выходом на работу накладывает макияж; последний звонок в

школе; мусульмане всего мира устремляются в период хаджа к древнейшей святыне верующих; выполняют ежедневную пятикратную молитву, обращаясь в сторону храма.

Традиционные действия - это действия, совершаемые автоматически, в силу привычки. Ежедневно мы чистим зубы, одеваемся, совершаем множество других привычных действий, над смыслом которых даже не задумываемся. Лишь в том случае, если возникло затруднение и мы не можем определить, например, какого цвета рубашку надеть на сей раз, автоматизм разрушается, и мы задумываемся. Традиционное действие осуществляется на основе глубоко усвоенных социальных образцов поведения, норм, перешедших в привычное действо.

Крашение яиц на Пасху - христианский обычай, который перерос в традицию, и многие люди, даже не верующие, все равно продолжают красить яйца на Пасху. Многие пекут блины на Масленицу. Этот обычай остался в нашем обществе еще с язычества, но многие люди продолжают следовать традиции, хотя и не всегда испытывают голод. По традиции при задувании свечей на день рождения люди загадывают желание.

Соблюдение рыцарского устава -пример этикетного, а стало быть, традиционного, поведения. Оно формировало у людей особую психологию и нормы поведения.

Провожать родственников или гостей - это традиционное социальное действие. Оно имеет глубокие исторические корни: во времена скифов, когда существовали множество враждебных племен, наши предки провожали гостей (купцов) до безопасного места. С тех пор в нас как у потомков, это стало традицией.

Мы совершаем подобные действия потому, таковы коллективные привычки. И вы как член общества являетесь его "рабом", т.е. неким социальным автоматом, который совершает действия, требуемые от него обществом. Необязательно выгодные ему и часто эти действия, которые не требуют осмысления,

осознания. Это тоже очень широкий класс поведенческих актов. К традиционному действию относятся в том числе: обрядовое, ритуальное, церемониальное, молебен, молитва, контроль социального действия и др.

Традиционное действие также - вариант ценностно-рационального действия. Только выбор конечного пункта вашего движения происходит быстрее и по более короткому пути. Увидев приятеля, вы автоматически протягиваете руку. Ваши действия автоматические, не требуют мобилизации духовных сил, сомнений и борьбы вариантов, т.е. наименее затратны и потому наиболее желательны вашему организму. Они не затратны потому, что вошли в привычку при многократном повторении. Детей заставляют совершать их родители, наставляющие: надо поздороваться с тетей, если она приходит к тебе в гости. Поначалу дети забывают, не хотят, психологически не расположены. Но родители дотошны и повторяют нравоучение тысячи раз. дети исполняют скорее для того, чтобы родители к ним не приставили. Но похоже это входит в привычку.

Совершать традиционные действия нам далеко не всегда хочется. В этом смысле все традиционные действия -принудительные, как у Дюркгейма все социальные действия носят принудительный характер, действующий помимо нашей воли и желаний.

В отличие от традиционных действий целе- и ценностно-ориентированные действия не принудительные, а мотивированные изнутри, ибо основаны на свободе выбора.

Аффективные действия также имеют в основании ценности, ибо никакое человеческое действие без ценностей не совершается. Просто в аффективном действии ценностное основание скрытое, до него надо докапываться. Если вы сорвались на ребенка, то лишь потому, что причиной вырвавшейся агрессии стало возмутительное нарушение им каких-то культурных табу, например, не ври, не оскорбляй взрослых. Вы сорвались от своего бессилия

командовать им, из-за его возмутительного непослушания, хотя вы не единожды внушали ребенку: надо слушаться старших, тогда и тебя будут слушаться твои дети. Это сплошь ценностный культурный контекст.

Вы выбрали гнев или шлепок, а не тихую наставительную беседу с ребенком, нарушившим правило, по ряду причин. Но важно то, как вы совершили свой выбор. Почему из ряда альтернатив - поговорить, выслушать, успокоиться, возмутиться, шлепнуть - вы избрали именно этот вариант. Вы выдернули одну фразу из текста, а другой человек выбрал бы спокойную беседу с ребенком, т.е. вырвал другую фразу. Причины ваших действий разные. Играет роль разный темперамент: вы взрывной и импульсивный, а он спокойный и флегматичный. Играет роль разное воспитание и разная семья происхождения: вас родители не учили, как вести себя со своим сыном, учила улица, а его родители воспитывали в строго демократических традициях и всегда на равных обсуждали с ребенком все проблемы. В результате ваша физиология и прошлый жизненный опыт определили выбор действия в настоящий момент.

Вернемся к началу. Значение и значимые другие - очень похожие термины. Но лишь внешне. Значение кроется внутри человека, значимые другие находятся вовне. Даже если они в данный момент не присутствуют, а что называется сидят у вас в голове. Природа происхождения этой категории -значимые другие - внешне телесная. Это вполне конкретные люди из плоти и крови, которые могут быть вашими родственниками, соседями или друзьями. Вы не ковыряете в носу в присутственном месте, хотя очень хотите. Причина: вы ориентируетесь на физическое присутствие значимых других. Оставшись наедине в своей комнате, вы допускаете запрещенное действие совершенно не стесняясь никого, ибо физического присутствия других нет, хотя мысленно они всегда у вас в голове.

ц Гп::а 1

А вот ориентация на значение или смысл такого не допускает. У нее нет исключений - зримое или незримое присутствие. Значение или ценность всегда у вас и при вас, ибо никакое ваше действие не происходит без значения и ценности этого действия для вас самого. Вы всегда присутствуете в себе, и совершаете только те действия, которые по каким-либо причинам вас выгодны, т.е. имеют ценность, значение для вас. Нет смысла вставать рано на работу, вы будете лежать в постели. Вам не хочется идти на работу, но работа - смысл вашего существования, ибо дает средства к существованию. Вроде бы работа - самое принудительное дело на свете, у которого отсутствует всякая внутренняя мотивация, основанная на желании. Но попробуйте лишить человека работы, как вся жизнь пойдет прахом и ценность работы моментально возрастет до небес.

Выученная беспомощность -негативное последствие привычки и обучения. Зазубрив, заучив, забив свою память шаблонами и стандартами, человек становится заложником традиционности. Он не готов к инновациям, к эффективной адаптации быстро меняющей реальности в силу когнитивной инертности. Парадоксально, но человек не может не быть жертвой своих привычек делать это одним, а не другим способом, даже вопреки здравому смыслу. Причина - пройденный путь социализации. Она на то и рассчитана, для того и существует, чтобы все новое и необычное либо отбросить как угрожающее, либо сделать старым и автоматически исполняемым. Автоматизм действий серьезно экономит наши силы - как физические, так и умственные. На 80% принимаемые нашим разумом решения за мгновение до того были приняты нашим бессознательным - музеем личных привычек и обычаев.

Социализация животных - это опривычивание (хабитуализация) того,

привыкание и приспособление к тому, усвоение того (норм поведения), освоение тех ролей (проводник слепых, спасатель, сторож, напарник по детским играм), что не дано им от природы, к чему их природа не приспособила и не подготовила. В сущности, такое определение подходит и к человеку, по крайне мере, на ранней эволюционной фазе. У человека хабитуализация (габитуализация) означает превращение новаций в нечто привычное и обыденное, очевидное, само собой разумеющееся. Согласно П. Бурдье, формирование системы устойчивых диспозиций, помогающих организовать человеческое поведение помимо рациональных расчетов и ценностных ориентаций, называется габитуализацией, а результат - габитусом. Понятие «габитуализация» является производным от понятия «габитус» (от лат. Habitus — свойство, состояние, положение) и означает многократные повторения чего-либо, что со временем становятся привычкой. Габитус (он же -хабитус) - это набор ментальных стереотипов и физических привычек совершать что-либо требуемым образом. В этом наборе воплощен исторический коллективный опыт, социально-классовое мировоззрение, этнический образ жизни, национальные традиции, религиозные верования. Габитус проявляет себя в практических действиях, поведении, мнении и многом другом, что отличает одного индивида от другого. Все это - результат процесса хабитуализации.

В таком случае институциализа-ция - это продолжение процесс хабитуализации на уровне учреждений, норм и коллективных потребностей. По Т. Лук-ману и П. Бергеру, в основе институци-ализации лежит объективация - наделение традиций и продуктов человеческой деятельности характер объективности1. А такое возможно лишь после стереоти-пизации (опривычивания, шаблониза-ции, стандартизации). Процесс привыкания - это форма адаптивного поведения (или нейропластичности), которое

1 Berger Peter L., Luckmann Thomas. The Social Construction of Reality: A Treatise its the Sociology of Knowledge. New York: Anchor Books, 1966, pp. 59-61.

классифицируется как неассоциативное обучение. Привычка появляется, когда человек уже большей не нуждается в сознательной мотивации в видей целей или ценностей для совершения социального действия.

В социологии речь идет все о сте-реотипизации поведения - в одном случае на индивидуальном уровне, в другом - на коллективном. Типизация -процесс обобщения, классификации и придания смысла окружающей реальности. Типизация - минимизация мышления - и габитуализация - минимизация деятельности - составляют две стороны одного явления. Целе-рациональ-ное действие, по сравнению с традиционным, несмотря на свою рассудочность, часто является более затратным и неэффективным. О ценностно-рациональном поведении и говорить нечего. Вместе с тем, как повседневные эмоции, так и различные эмоциональные расстройства зачастую могут возникать по привычке: плачем ребенок добивается исполнения своих желаний, а женщины - психологической разрядки.

Без двух процессов - хабитуализа-ции и институциализации - невозможно себе помыслить формирование нормативной системы общества. Социальный порядок общества, профессионально-квалификационная структура общества, социальный контроль - материализация наших навыков, стереотипов, привычек, традиций. Обучение в школе, а затем в университете - это приобретение системы традиционных действий. Хабилитация, или габилитация (habilitation) в некоторых европейских и азиатских странах обозначает процедуру аттестации - получения высшей академической квалификации, следующей после учёной степени доктора. Даже инновации и развитие как преодоление косности и рутины невозможны без традиционных действий как некой отправной точки процессополагания.

Таким образом, традиционное действие, вопреки мнению М. Вебера, не следует исключать из легитимного поля социологии. Оно играет даже более фундаментальную роль в обществе, чем три других веберовских типа социального действия. На мой взгляд, именно в этом новом повороте веберовской концепции необходимо рассматривать дальнейшие перспективы социологии.

цели, оно совершается в порыве чувств, когда эмоции побеждают разум. Аффективное поведение предполагает такой поведенческий акт, который происходит у индивидов под влиянием сиюминутного настроения, взрыва эмоций либо иных побудителей, не имеющих в строгом смысле социального происхождения. Примером может служить панический страх не поступления в вуз. Как показывает социологические исследования, более 30% выпускников российских школ находятся в состоянии ярко выраженного стресса, одной из причин которого является чувство социальной незащищенности. Более половины выпускников высших и средних специальных учебных заведений в последние годы оказываются невостребованными предприятиями и организациями, вынуждены работать не по специальности. Данные исследований показывают: 30% осуществляют свой профессиональный выбор под влиянием случайных факторов, примеров друзей; 17% по совету родителей; 10% под воздействием рекламы; 40% имеют краткое представление об особенностях профессии; 1,5% учитывают свое состояние здоровья и способности; 50% специалистов работают не по специальностям; 60% выпускников средних учебных заведений не находят место работы после выпуска2.

Конфликты межличностные часто происходят в силу аффективного действия. Мы также можем подвести очень

Аффективное действие

Аффективное действие не имеет

2 Колонтаевская Е.А. (http://socpedagogika.narod.ru).

Профориентация

широкий класс примеров, которые подпадают под аффективное действие: писатель сжигает в печке рукопись своего романа; застав жену с любовником, муж в порыве гнева убивает обоих; плеснуть воду в лицо оппонента по теледебатам; неконтролируемый смех при щекотке; невольные слезы на просмотре сентиментального фильма; биться головой об стенку от безысходности и бить посуду от злости; уличные беспорядки, устраиваемы футбольными фанатами проигравшей команды; убийство на бытовой почве во время аффекта, жаркий бой, отчаянная драка. В эмоционально повышенных тонах мы разговариваем дома, на работе, в транспорте, на улице. Аффективных действий, возможно больше, чем традиционных, целе-рациональных и ценностно-рациональных. Всю историю человечество воюет, давая выход своим раздражениям, агрессии, драчливости.

В типологию аффективное действие входят такие виды, как революционный невроз, линчующая толпа, паника, средневековые гонения на ведьм, преследования врагов народа в 1930-е годы, массовые психозы, различные фобии и страхи, массовая истерия, стрессы, немотивированное убийство, драки, алкоголизм, зависимое поведение и др. Свежий пример - паника в связи с корона-вирусом 2020 г., охватившая более 200 стран мира, на карантине находится четверть населения планеты. Заболевших - около 1 млн. человек. Погибших -на март месяц более 42 тыс. человек -меньше, чем от туберкулеза или чумы, но эмоциональный стресс погнал миллионы людей в магазины делать гигантские запасы товаров и продуктов - от соли и крупы до туалетной бумаги. Специалисты говорят: страшен не сам вирус, средства от которого врачи уже нашли, а паника, вызываемая им. Против эмоционального стресса масс правительства борются четко организованной системой целе-рациональных действий - от жесткого карантина до строительства новых больниц, производства новой аппаратуры и лекарств.

Аффективное действие - сексуальное действие, влюбленность, агрессивность, героизм, раздражение. Тонущий человек, обезумев от страха, может утопить спасателя, не осознавая что он делает. Сочинение стихов чаще всего происходит под влиянием наплыва эмоций, чувств, которые отражаются на бумаге в стихотворной форме.

Объектом социолога не являются действия аффективные, совершенные в минуты крайнего раздражения, душевного подъема или страха. В них нет четкой цели, осознаваемого намерения и мотива, нет свободного выбора средств достижения поставленной цели. Их нельзя назвать рациональными. Как-то в метро девушку нечаянно толкнула и испачкала женщина. Находясь в плохом настроении, первая развернулась и так ударила по лицу «провинившуюся», что та даже упала. Девушка, находясь в состоянии аффекта, не поняла, что сделала и потом, придя в себя, долго мучилась раскаянием. Женщину, идущую по улице, окатил грязной водой мальчишка (ради шутки). Она была в гневе, который не смогла выплеснуть, и с ней случился инфаркт.

Несомненно, эмоциональные, или аффективные, действия встречаются в жизни очень часто, может быть чаще, чем мы думаем. Вместе с тем, для целей научного анализа и построения социологической типологии удобно трактовать все иррациональные действия как отклоняющиеся от концептуально «чистого типа» элементы. Например, пишет Вебер, паника на бирже может быть вполне правдоподобно интерпретирована, если мы попытаемся прежде всего установить, каким был бы курс акций, не влияй на ситуацию иррациональные аффекты. Мысленно освободившись от эмоциональных факторов, социолог строит гипотетический курс акций. И только после этого он вводит в научный анализ иррациональные факторы, которые теперь интерпретирует как нечто, отклоняющее действие от

правильного курса3. Именно так историк или социолог поступает при изучении политических и военных кампаний. И здесь главное — выяснить цели участников и все обстоятельства дела. Конструирование рациональной линии действия выступает для социолога идеальным типом, который обладает всеми достоинствами ясного понимания событий и не страдает двусмысленностью.

Усталость, привычки, память, эйфория, индивидуальные реакции, стрессы, симпатии и антипатии лишены какого-либо значения. Они импульсивны. Социолог, согласно Веберу, использует их просто как данные, т.е. нечто, влияющее на социальное действие, но не входящее в него. Конечно, социолог обязан учитывать влияние и таких факторов, как расовая принадлежность, эффект старения организма, биологически унаследованная структура организма, потребность в питании. Но воспользоваться ими можно лишь в том случае, если мы статистически доказали их влияние на соответствующее поведение людей.

Аффективные действия принимают малые (индивидуальные) и большие (массовые) формы. К массовым актам относятся бунты, погромы, революции, бесчинства, беспорядки. Ураганы, наводнения, взрывы - все эти бедствия вызывают панику и бегство тысяч людей, пытающихся спасти свою жизнь; в результате подобных ситуаций нарушается работа транспорта и средств коммуникации. Исследование поведения людей во время стихийных бедствий показало, что немедленная реакция многих направлена на то, чтобы быть вместе с членами своей семьи, а в некоторых случаях - с друзьями. Люди отказываются выполнять свои обязанности на работе, ставя на первый план безопасность семьи и друзей. Такая реакция становится причиной ролевых конфликтов: следует ли работнику оставаться на своем посту или разыскивать семью?

Что он должен делать - охранять собственность владельца предприятия или мчаться домой? Большинство людей стремятся быть рядом со своими семьями. При изучении поведения в ситуациях ураганов и взрывов Льюис Кил-лиан (1952) сделал вывод, что в экстремальных условиях большинство людей покидали рабочие места и шли домой. Те, кто обычно был на опасных работах, проявляли большую готовность оставаться на месте в экстремальной ситуации. Так, во время мощного взрыва в Техас Сити специально подготовленные отряды по очистке территории оставались на работе до благополучном конца, пока не миновала опасность новых взрывов.

В городе, где разразился ураган, офицер полиции «разрывался» между противоборствующими требованиями службы и ролью друга, и соседа. «Объезжая город после урагана, я понял, что в первую очередь мне следовало связаться с внешним миром и вызвать помощь. Я отправился в соседний город, чтобы обратиться за помощью к его жителям. По дороге меня окликали по имени люди, с которыми я был близко знаком, они просили помочь им найти родственников. Я испытал самые тяжелые минуты в своей жизни, проезжая мимо людей, которые обращались ко мне как к другу, но не мог остановиться, чтобы им помочь». Этот офицер сыграл основную роль в формировании спасательных команд из соседнего города.

Хотя, с одной стороны, в ситуации общем бедствия преданность семье может вызвать большое смятение, с другой она может способствовать улучшению деятельности спасательной службы. Когда в Техас Сити произошел взрыв, многие люди, разыскивавшие своих близких в районе бедствия, оказывали помощь спасателям. Следовательно, при планировании действий в аварийных ситуациях следует учитывать преданность людей первичной

3 Weber M. Economy and Society. Vol. 1. P. 6.

ц Гп::д. 1

группе. Создание систем связей для рабочих и их семей, занятия по изучению правил поведения в аварийных ситуациях и четко установленные приоритеты способствовали бы понижению ущерба, наносимом бедствием.

Более позднее исследование поведения людей во время стихийных бедствий показало значение первичных групп, так сказать, от противного - когда такие группы отсутствовали. Изучая ситуацию, вызванную наводнением в Буффадо Крин (Западная Вирджиния) в феврале 1974 г., Эриксон (197б) отметил, что личные связи между членами общности были ослаблены в результате экономических трудностей и миграции населения, наблюдавшихся в течение десятков лет, до бедствия. Он показал, что отсутствие связей, характерных для первичной группы, заметно влияло на членов общности; после стихийного бедствия они долго испытывали чувство глубокого отчаяния и безысходности.

Вебер приводит пример знаменитого наводнения в 1277 г. в Ирландии, которое приобрело историческое значение благодаря тому, что вызвало широкую миграцию населения. Кроме того, наводнение повлекло огромные человеческие жертвы, нарушение привычного образа жизни и многое другое, что должно привлечь внимание социологов. Однако предметом их изучения должно быть не само наводнение, а поведение людей, чьи социальные действия так или иначе ориентированы на это событие.

К той же категории фактов, лишенных значения, относятся у Вебера такие психические и психофизиологические явления, как усталость, привычки, память, эйфория, вызванная аскетическим умерщвлением плоти, индивидуальные реакции на время и точность и т. д. Эти и многие другие факты социология использует просто как данные, т. е. нечто, влияющее на социальное действие. Но если первые не имеют «зна-

чения», то второе им наделено. Несомненно, социолог обязан учитывать влияние на поведение таких факторов, как расовая принадлежность, эффект старения организма, биологически унаследованная структура человека, потребность в питании. Однако их возможно использовать, убеждает нас Вебер, если мы статистически доказали их влияние на соответствующее поведение, т. е. действия людей, интерпретированные уже в социологических терминах4.

Понимание того, какое значение вкладывает индивид в собственные действия, основано на нашей способности сопереживать, со-чувствовать. Каждый человек может поставить себя на место другого и понять логику его поведения потому, что такая или сходная логика присуща ему самому. Правда, говорит Вебер, чтобы понять Цезаря, не нужно быть самим Цезарем. "Повторение жизненного опыта" кого-либо — это важная предпосылка для достоверного и адекватного понимания чужих действий, но она не является абсолютно необходимой. Иначе говоря, наличие подобного условия — сопереживание другому — еще не гарантирует социолога от ошибки. Например, экстрасенсы, т. е. люди, способные к мистическому сопереживанию или "чтению" чужих мыслей, демонстрируют поразительные опыты угадывания другого. Но в результате их опытов практически невозможно исследовать смысл и значение действий этого другого.

Пользуясь типологией Вебера, можно выбрать из всего многообразия социальных действий не только четыре главных типа, а именно целе-рацио-нальное, ценностно-рациональное, традиционное, аффективное, но и раздробить рациональное действие на ряд подвидов: рациональное, нерациональное и иррациональное:

• рациональное действие — это любой поступок человека, в котором есть

4 Weber M. Economy and Society. Vol. 1. Р.8.

четко осознаваемая цель и мотив, правильно выбраны средства достижения цели и просчитаны все возможные последствия. Иначе говоря, это выгодное и правильное действие.

• нерациональное действие — это любой поступок человека, в котором есть четко осознаваемая цель и мотив, но неправильно выбраны средства достижения пели и не просчитаны все возможные последствия. Иными словами, это выгодное, но неправильное, ошибочное действие.

• иррациональное действие — это любой поступок человека, в котором нет четко осознаваемой цели и мотива, независимо от того, как выбраны средства осуществления своих эмоций: гнева, раздражения, чувства самозащиты и т.п. Иначе говоря, это аффективное действие.

Иррациональные действия по существу представляют собой аффективное поведение. Здесь правят бал эмоции, а разум, составляющий опору рационального действия, изгнан из королевства. Нерациональное действие занимает как бы промежуточное положение. В нем присутствует разум, но он постоянно совершает ошибки. Почему? Может быть, в этот момент он послушался голоса своих чувств? Возможно, во всяком случае, вторжение эмоций на территорию рассудка здесь очевидный факт. Аффективное действие иррационально; его отличает стремление к немедленному удовлетворению страсти, жажды мести, влечения.

Дабы избежать влияния нерациональных и иррациональных факторов, субъекту социального действия надо обладать полной информацией о своем внутреннем мире, где скрываются эмоции и чувства, внешней среде, где человека поджидают непредсказуемое поведение других игроков - индивидов, учреждений и институтов - на поле рациональных выборов, наконец, необходимо знать, да еще и научиться мастер-

ски владеть средствами защиты от неблагоприятных факторов, т.е. их нейтрализации, блокирования либо управления ими. Достичь подобных высот ни отдельному человеку, ни всему человечеству еще не удавалось. Они споткнулись уже на первых шагах по выбранному пути, ибо, как доказали Эймос Тверски и Дэниел Канеман, люди а) объективно не могут (ограниченность памяти), даже если бы хотели, знать всю информацию; б) люди не хотят, даже если бы физически могли, знать всю информацию, поскольку она им невыгодна; в) люди и не могут, и не хотят знать всю информацию, поскольку предпочитают ее игнорировать и судить о других людях в соответствии с собственными стереотипами.

Человек заперт в собственном субъективном мирке, откуда он не может, не способен да и не хочет выбираться. Хотя аффективное поведение, возможно, не входит в строгое определение предмета социологии, но этот феномен - закрытия человека в субъективном мире и нежелании его покидать -лежит в границах компетенции социолога и должен им изучаться.

Рациональное действие — всего лишь познавательный прием, аналитическая сетка, набрасываемая ученым на реальность с целью выловить из нее только те явления, которые подходят под размеры се ячеек. Было бы неразумным, замечает Вебер, считать подобное методологическое изобретение (конструкцию) сознательным предубеждением или субъективным пристрастием социологов5. Иными словами, социолог, приступая к исследованию, должен освободиться от предвзятой установки, будто в реально существующих поступках людей доминируют рациональные элементы. Что преобладает в них на самом деле, мы не знаем. Конечно, нельзя быть уверенным, что социолог не станет применять рационалистическую интерпретацию там, где она

5 Weber M. Economy and Society. Vol. 1. P. 6—7.

ц Гп::д. 1

неуместна. Подобная опасность существует, и ее нельзя исключить. Но быть «соавтором» человеческих поступков, домысливать то, что люди, возможно, и не вкладывали в свои действия, для настоящего ученого непростительно. К несчастью, говорит Вебер, опыт свидетельствует, что подобная опасность существует.

Любое рациональное действие ориентировано на ожидаемое поведение других людей. Так, оно может мотивироваться желанием отомстить кому-то за прошлые обиды, защититься от настоящих или даже будущих опасностей. «Другие» — это, возможно, отдельные индивиды, и они знакомы действующему лицу, либо это неопределенное множество людей, которые неизвестны ему конкретно. Например, деньги — средство обмена — используются индивидом при оплате, но лишь потому, что он ориентирует свои действия на то, что незнакомое ему большинство людей, как он ожидает, будет поступать точно так же.

В связи с этим Вебер подчеркивает, что базис для понимания значения действий других людей является рациональным, а не мистическим или метафизическим. Только в этом случае достигается необходимая верифицируе-мость и надежность результатов исследования. Понятие "рациональный базис" понимания можно употреблять в очень узком смысле, сводя его к логическому или математическому, т. е. интеллектуальному элементу. В узком смысле слова, т. е. в своей наивысшей форме, рациональное проявляется в любом математическом выражении, например 2х2=4, или в доказательстве теоремы Пифагора. Мы понимаем их, ибо недвусмысленно представляем себе, что подразумевает индивид, когда употребляет такого рода выражения. Точно так же очевидны смысл и значение речи того человека, который пользуется похожей на вашу собственную логику аргументацией. Но вы окажетесь в затруднительном положении, если оппонент употребит те же самые слова,

что и вы, но придаст им иное значение либо воспользуется непохожей логикой рассуждения. Как бы вы не убеждали его, он окажется при своем мнении.

Достаточно несложно понять, что делает человек, когда пытается достичь определенной цели, выбирая соответствующие средства, ориентируясь в своем поведении исключительно на факты и конкретную ситуацию. Разбираться в таких действиях приучил нас собственный житейский опыт. Правильность нашей интерпретации целесообразно-рационального действия может быть проверена. Правда, не всякая структура и не все этапы этого действия проверяются, а лишь один, но зато главный — выбор индивидом средств достижения цели. Допустим, вы голодны. Из нескольких вариантов — потерпеть, занять у соседа, своровать и т. д. — выбрали самый приемлемый: зайти в лавку и купить необходимый продукт. Посещение магазина — это и есть выбор средства достижения цели. По характеру выбранного средства мы можем судить о цели действия.

В более сложных случаях мы можем мысленно представить конечные цели или ценности, на которые, как нам кажется, ориентируется в своем поведении индивид. И все же мы не способны до конца понять его действия, поскольку ценностный мир этого человека существенно отличается от нашего. Никакое сопереживание не поможет. Единственный выход, полагает Вебер, принять чужие ценности как факт. Так, например, нам трудно понять человека, который совершает те или иные поступки из религиозного рвения или идеологического фанатизма. Логика его действий строится иначе, чем логика нашего понимания этих действий.

"Действие в смысле субъективно понимаемой ориентации поведения существует только как поведение одного или более индивидов. Для других научных целей может быть полезно или даже необходимо рассматривать индивида, например, как совокупность клеток, как комплекс биохимических "реакций или

изучить его психическую жизнь", - писал М. Вебер6. Несомненно, подобные исследования приведут к ценному знанию причинно-следственных связей. Однако субъективно понимаемое поведение — это нечто иное. Подобное утверждение, считает Вебер, справедливо и для психологии: чем точнее измеряющиеся психические элементы по правилам естествознания, тем меньше они доступны субъективному пониманию. Но для социологии и истории важно именно последнее. Даже психопатологи изучают поведение, лишенное субъективного значения.

В реальной жизни встречаются все перечисленные виды социальных действий. Чаще всего в одном поступке сочетаются два, три или все четыре типа социальных действия, открытых М. Ве-бером. Вот почему в категорию «смешанные формы» попадают такие действия, которые в строгом смысле нельзя отнести к какой-либо одной форме социального действия. Рассмотрим конкретные примеры.

Исповедание надо причислять к разряду и традиционного, религиозно-культового действия, и ценностно-рационального, совершаемого во имя очищения своей совести от грехов. Отругать ребенка - такое действие можно отнести как к целенаправленному (родители не хотят, чтобы ребенок сделал это еще раз) и к аффективному (они пришли домой в плохом настроении). Ревнивые жены, желая удержать мужа и сохранить семью, используют такие средства, как скандалы, ссоры и слежка. Эмоциональное раздражение здесь соседствует с вполне инструментальными целями. Покупку книги можно считать одновременно примером целе- и ценностно-рационального действия.

Человек пробивает талончик за проезд, чтобы не быть пойманным контролёром и не желая платить штраф. В таком поступке сконцентрировалось сразу три типа действия: целе-рациональное (оплатить проезд), ценностно-рациональное (не потерять имидж) и традиционное (так принято в современном обществе). Пощечина в ответ на оскорбление - аффективное и ценностно-рациональное действие. Человек, одевая рубашку, задумывается о том, какого цвета рубашку ему одеть. Действие является традиционным, но выбор цвета рубашки преследует определенную цель. К тому прибавляются ценностные соображения: выглядеть прилично, не потерять своего лица в обществе, соответствовать ожиданиям референтной группы.

В ношении дорогой шубы смешаны: целе-рациональное (холодно), традиционное (принято) и ценностно-рациональное (демонстрация высокого статуса) действия. Человек, покупая что-нибудь и платя за это деньги, пересчитывает сдачу. Процесс получения сдачи очень традиционен, но её пересчитывание подсказывает нам, что человек, не доверяет дающему сдачу, и хочет убедиться в наличии положенных ему денег, т.е. преследует определённую цель. Мужчина, одевая ботинки, завязывает шнурки необычным узлом. У этого человека, видимо, скользкие шнурки на ботинках, и он превращает традиционное завязывание шнурков в целе-раци-ональное действие. Возложение цветов к памятнику или на могилу - дань традиции, выражение своих чувств и тех ценностей, которые разделяет данный человек.

У Шекспира в «Юлии Цезаре» Брут произносит весьма знаменательную фразу, осуждая несдержанность Кассия: «Рабам показывает, как вспыльчив ты». В древнеримском обществе некоторые виды аффективного поведения (агрессия, злоба, раздражение, гнев,

Смешанные формы социального действия

6 Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. p. 13.

вспыльчивость) допускалась в отношениях между вышестоящими и нижестоящими в социальной иерархии, но запрещалась этикетом в отношениях равных по социальному статусу. Хозяин- трибун может вспылить на своего раба или уличного бродягу, но в отношениях с другим трибуном он обязан контролировать себя. Иначе говоря, вести себя целе-рационально. Тем более не допускалось аффективное действие по отношению к вышестоящему.

Вот характерная сцена из драмы «Юлий Цезарь» У. Шекспира: «Брут:

- Успокойся Кассий Спокойно скажешь всё, тебя я знаю. Но здесь, перед глазами наших войск, Не будем ссориться, -им нужно видеть Лишь знаки нашей дружбы. Отведи их, Потом в любой палатке все упрёки Мне выскажешь открыто, Кассий»7. Двойной стандарт поведения: не говорить при подчинённых то, что следует произносить только с равными себе -идёт от самых древних времён. Сохранился он и сегодня, начальник, если он уважает себя (свой статус), не станет распекать подчинённого при всех, но сделает это один на один в кабинете.

Аффективное поведение, т.е. действия, идущие от личности, но не от социального положения, допускались лишь между равными, где статусные различия действительно не играли большой роли, но не между разными по статусу людьми. И то, если равные были в дружеских, т.е. личных отношениях.

А как обстоят дела в современном обществе, где сняты сословные барьеры и сословная мораль? Статус, особенно высокий, накладывает на его носителя определённые обязательства -совокупность ограничений, которые касаются прежде всего поведения. Почему именно поведения ? Разве высокий статус не выражает себя в особых знаках отличия, привилегиях, форме одежды или размерах недвижимого

7 Шекспир У. Полн. собр. соч. в восьми томах. Т. 5 М. ,1959. С 292

имущества? Конечно, дорогая, изысканная одежда служит показателем более высокого ранга. Но хорошую одежду можно купить. Именно ценностно-рациональное поведение - самый верный признак статуса.

Одежда, знаки, привилегии, имущество - все это можно передать от одного человека к другому, но изысканные манеры поведения нельзя снять или одеть. Они воспитываются всю жизнь и характеризуют внутреннее благородство человека. Даже скромно одетый, но изысканный в манерах человек, обладает более высоким статусом, чем богатый и грубый. В США и Европе высший класс одевается даже скромнее, нежели средний. Чем выше статус, тем жёстче ограничения накладываются на поведение человека. Не случайно говорят: положение обязывает.

Экстремальные виды социального действия - действия, несущие угрозу жизни или благополучию индивида, группы. К ним относятся акции протеста, бунт, забастовки, голодовка, самосожжение, гражданское неповиновение и др. Забастовки в атомной, энергетической отрасли страны запрещены законом. Атомщикам нельзя бастовать, но деньги не платили несколько месяцев в 1996 г. Людям не на что жить. Как быть? Работники АЭС, зная закон, объявили голодовку. Это квалифицируется как акция протеста, а не как забастовка. Они законом не запрещены. Но голодовка в конце концов способна привести к тем же результатам, что и забастовка - к остановке энергоблоков, ослабленный персонал не сможет трудиться. Летом 1996 г. голодали на ряде АЭС и шахт страны.

Акции - демонстративное действие одиночки или группы, призванное произвести публичный эффект, например, политические акции. Голодовка - отказ от пищи в знак протеста - является ценностно-рациональным действием, поскольку совершается во имя высоких целей, выходящих за рамки разумного

эгоизма и соображений личной выгоды. Но в нем можно разглядеть и другие побуждения. Целью голодовки может быть стимулирование правительства к своевременной выплате зарплаты, а это подпадает под разряд шантажа.

Донорство - сдача крови или жизненно важных органов (почки, печень, сердце) - относится к смешанному типу социального действия, так как наряду с ценностью спасения чужой жизни в ряде случаев присутствует и рациональная цель - получить вознаграждение.

Аплодисменты в театре - случай аффективного и традиционного действия. Так принято благодарить артистов за хорошую игру и вместе с тем выражать эмоциональную радость от полученного удовольствия.

Подаяние милостыни нищему управляется двумя разными мотивами - состраданием к ближнему (ценности) и выполнением общепринятой функции (традиции). Тоже самое можно сказать о пожертвовании на восстановление Храма. Человек действует из высших религиозных соображений и одновременно так, как принято вести себя в христианском обществе, т.е. по традиции.

Обычай кровной мести у горцев нельзя ограничивать исключительно традиционным действием, поскольку он преследует достижение нравственных ценностей отмщения за поруганную честь, ставит под угрозу собственную жизнь и требует преодоления страха за нее.

Спасение утопающего предполагает несколько мотивов:

- целе-рациональное: если человек всю жизнь мечтал стать героем и получить медаль за спасение утопающих;

- ценностно-рациональное: когда человек видит, как (например) ребенок падает в воду, барахтается с криками о помощи, и все это вызывает к лучшим чувствам этого человека, и он спасает ребенка;

- традиционное: если этот человек -работник речной спасательной службы:

- аффективное: человек влеком только одним эмоциональным порывом - спасти жизнь другого человека.

Забота как вид социального действия. Это социологическая категория, так как она раскрывает характер социальных отношений людей. Можно привести многочисленные примеры заботы, в частности, заботы родителей о больных детях, уход детей за престарелыми родителями. На первом месте в этом типе социального действия стоит ценностный компонент, на втором - аффективный (сострадание), на третьем - целе-рацио-нальный (инструментальные операции по организации ухода), на четвертое место следует поставить традиционную составляющую, поскольку милосердие включено в культурную матрицу большинства народов планеты и входит неизменной частью традиций и обычаев. При своем историческом возникновении уход за беспомощными членами социума являлся исключительно ценностно- и целе-рацио-нальным действием. Хотя на заботу о беспомощных собратьях первобытной общине приходилось выделять дополнительные ресурсы и услуги, что в условиях их дефицита, а иногда и прямого отсутствия, сделать было крайне непросто, институт социальной помощи, один из первых в человеческой истории, сыграл принципиальную роль в гарантии того, что любому человеку, независимо от его статуса и ранга, обязательно придут на помощь. В развитии социальной практики забыта были заинтересованы все классы и слои населения. Забота об инвалидах, пенсионерах и детях-сиротах - пример ин-ституциализированного социального действия. Министерство, комитет, специальные службы и фонды, которые занимаются социальной реабилитацией - это институции социального действия.

Заключение брака может относиться к одному или нескольким типам одновременно. Брак может быть: 1) целе-ра-циональным действием (повышение уровня жизни, продвижение по службе, выезд за границу, столичная прописка, появление наследника), 2) ценностно-рациональным (продолжение рода, любовь к детям, брак как ступень возвышения к Богу, «после этого обязан жениться»), 3) традиционным (в данном

ц Гп::а 1

обществе все должны жениться, «брак - дело привычное»), 4) аффективным (любовь, сексуальное влечение). Трудно сочетаются 1 и 3, плохо сочетаются 1 и 2, 1 и 3. Со всеми вариантами сочетается 4.

Модель поведения - более сложное понятие, чем социальное действие. Можно провести аналогию с кинематографом. Одно и то же сюжетное действие, например, закрывается дверь перед носом входящего, двое человек расстаются, один другого угощает, кто-то бьет другого, как некоторые универсальные схемы могут встречаться в разных фильмах. В каждом фильме такая схема занимает несколько кадров и непродолжительное время. Содержательно это один тематический кадр. Но в каждом фильме кадр расставания обыгрывается по-своему, вставлен в новую сюжетную канву, исполняется разными актерами и несет различную смысловую нагрузку. Фильм в целом -это модель поведения в нашем случае, а отдельный кадр - тип социального действия. Можно представить социолога, который проводит весьма своеобразный монтаж: он из разных фильмов вырезает один и тот же тематический кадр, скажем сцену расставания. Сложив их вместе, социолог пытается выявить в полученном материале сходные и отличительные черты, тем самым пытаясь проанализировать анатомию данного типа социального действия.

Таким образом, модель поведения, равно как и художественный фильм, это сложное социокультурное явление. В каждом из них есть своя глубина, философия, множество смысловых пластов, свой стиль и сюжетная линия. Тип действия гораздо проще, он техничен и фрагментарен. Это лишь часть большой киноленты. Но такие фрагменты необходимо извлечь, систематизировать и изучить по канонам своего научного, в данном случае социологического, жанра.

Состязательная модель поведения предполагает, что в поединке встречаются две равные силы и честно выясняют свои отношения. Под нее подходят: а) дуэль, б) рыцарский поединок, в) спортивное соревнование.

Противоположная модель предполагает, что одна сторона намеренно выбирает в противники гораздо более слабую сторону и с минимальным риском для своей жизни пытается получить преимущество. При этом слабый соперник может быть полностью уничтожен. Под модель доминирования подходят: 1) бандитское нападение, 2) война сильного государства против слабого, 3) пираты и викинги, 4) использование в парламентской борьбе административных ресурсов.

У каждой модели своя философия, образ жизни участников и стиль их поведения. Настоящий рыцарь никогда не обидит женщину, ребенка или старика. Но бандит это сделает с удовольствием. Честная и нечестная борьба -это разные социальные и нравственные типы людей, разные миры, разное отношение к людям.

Согласно М. Веберу, только тот акт, который имеет значение (смысл) и ориентирован на значимых других, может называться социальным действием. Лежат ли оба признака в одной плоскости? Каждое наше действие осмыслено в том плане, что его значение давно записано в книге человеческой культуры. В данный момент и в данном месте, совершая действие, мы вырываем лишь одну фразу из огромного контекста человеческой культуры и интерпретируем ее так, как нам выгодно.

Мы оправдываем свои поступки, а не обосновываем их. Оправдание - это все равно как переинтерпретировать фразу из культурного контекста в свою пользу, т.е. применить ее к конкретным обстоятельствам, к конкретному человеку, месту и времени. Мы ведь не случайно заявляем другим, осуждающим нас: ты ничего не понял, если бы ты был на моем месте, то поступил бы также.

Обоснование своего поступка - это оправдание его с помощью чужих фраз

Типа социального действия и модели поведения

из контекста. Это не приспособление вырванной фразы к себе и своим обстоятельствам, а приспособление ее к чужим, т.е. всеобщим обстоятельствам. Логическое доказательство теории - это вставление моих идей во всеобщий контекст науки и проверка моей идеи на соответствие им, ничего в них, т.е. чужих идеях и научных теориях не меняя. Оправдание же допускает такое изменение, т.е. приспособление всеобщих норм культуры под мою ситуацию.

Оправдывая свой поступок, т.е. придавая ему значение, мы вырываем из огромного культурного текста, подготовленного человечеством за многие тысячелетия, только один смысл «честный поступок», хотя их может быть очень много. Воспитание и образование заключается как раз в том, чтобы заставить юношу прочитать всю книгу или ее большую часть, т.е. объективно оценивать свои поступки, рассматривать их в более широком контексте, а не только в том, в каком велит тебе данная ситуация в данную секунду.

Вырывание фразы из текста книги у человека, совершающего социальное действие, происходит в разных формах и видах. Например, спонтанно - бессознательно и аффективно. Это значит, что набор значений, из которых ты в данный момент выдернул фразу, оправдывающую (придающую смысл), твой поступок, довольно узок. Иначе аффектам и бессознательному было бы трудно сориентироваться, перебрать все значения и быстро выбрать подходящее.

Вторая форма - сознательное размышление перед совершением поступка, перебор альтернатив, сомнения и многодуманье. Они означают, что выбор подходящего решения происходит из более широкого культурного текста. Причем разнородного контекста, так что сравнивать приходится между собой много альтернатив, многие непохожи друг на друга. Это целе-рациональное действие.

Предыдущие действия, совершаемые автоматически, можно причислить

к традиционным и аффективным. Традиционно я здороваюсь при встрече или посылаю на праздник друзьям и родственникам поздравительные открытки. Значение такого действия давно задано культурным текстом. Из него выбрано одно значение и к нему меня приучили родители, многократно повторяя действие.

Традиционное действие не значит не рациональное. Просто выбор значения как бы не происходит каждый раз заново. Оно давно утвердилось в моем значении и не вызывает сомнения. Я осознаю выгодность поздравительных открыток, если, конечно, я взрослый человек: поддержание социальных контактов, доставление другому человеку и себе самому радости и т.д. Смысл поздравлений давно осознан мною, поэтому перед каждым праздником я автоматически сажусь за письменный стол. Действие культурное, осмысленное, значимое и вместе с тем традиционное. Привычка и традиция совершают за меня выбор значения для конкретного действия.

Аффективное действие такое же автоматическое. Оно происходит быстро, как в ускоренной съемке. Ты даже не успеваешь понять, почему ты так поступил, например, разозлился на жену, которую любишь. Но твое бессознательное давно уже все рассчитало и быстро произвело выбор среди нескольких альтернатив. Ты разозлился лишь потому, что она нарушила какое-то культурное табу, скажем, выставила тебя в невыгодном свете перед твоими друзьями.

Друзья - это значимые другие, т.е. второй критерий социального действия по М.Веберу. Значимые другие стоят рядом, а не находятся в твоем разуме. Они не придают значения твоим действиям. Но они контролируют, чтобы ты выбрал правильную альтернативу, принял правильное решение. Это как подсказка, что именно выбрать, какое решение придать, каким должно быть значение твоего действия.

Так мы и действуем, совершая выбор, запертые с двух сторон: 1) изнутри - культурным контекстом, придающим

значение и смысл нашим действиям, 2) снаружи значимыми другими, на которых мы ориентируемся, которые подсказывают выбор, определяют нормы поведения, ограничивают выбор.

Итак, у всех четырех типов социального действия Вебера есть значение. Но приписывание этого значения конкретному действию в конкретный момент происходит по-разному. Если значение в своей сущности есть ценность, то все четыре типа социального действия, а не только одно из них, ценностно-ориентированное, являются ориентированными на ценность.

В самом деле, целе-рациональное действие является таковым лишь по внешнему виду, а в сущности это тоже ценностно-ориентированное. Если вы выбираете самый короткий путь к остановке, то этот выбор продиктован не логическими аргументами, а тем, что вы очень цените свое время и свои силы, а потому решили пройти к остановке напрямик. Логический просчет маршрута - лишь средство исполнения замысла, а сам замысел - ценностный. Если вы выбрали деньги или карьеру, то деньги и карьера для вас представляют большую ценность, иначе бы вы их не выбирали. Таким образом, любое целе-рациональное действие по своей природе и сущности есть ценностно-рациональное. Но по форме это суть логически рациональное, где вы перебираете различные средства достижения поставленной цели и выбираете наилучший вариант. Перебор и подбор средств происходит позже - после того, как вы определились с тем, что деньги или карьера для вас представляют ценность.

Деятельность, действие, процесс

Общий алгоритм человеческой деятельности лежит в основании любой формы ее проявления - экономической, управленческой, политической художественной, театральной, строительной, земледельческой. Каков этот алгоритм?

Все начинает с потребности -нужде в чем-либо. Они бывают у отдельного человека, коллектива, у

фирмы, предприятия, у страны. Мы говорим о потребности школьника отдохнуть от уроков, о потребности трудового коллектива добиться повышения зарплаты, о потребности предприятия в новых кадрах, потребности фирмы расширить свою рыночную долю, о потребности страны отстоять свой суверенитет.

Потребность, скрытая глубоко в нашем бессознательном, проявляет себя в другой, более развитой и уже сознательной форме - интересе. Чтобы появился интерес к чему-либо, надо знать о существовании и свойствах этого чего-либо. Вот почему интерес выводит потребность из сферы бессознательного на более высокий уровень психики - осознания. Осознание — это процесс, который базируется на информации о цели и средствах действия.

Со своими потребностями и интересами вы всю жизнь можете пролежать на диване, так ничего не сделав для их осуществления. Чтобы подняться с дивана, нужна готовность и решительность. Готовность иначе называется установкой - предрасположенность. Совершить практическое действие ради удовлетворения своей потребности, превратившейся в интерес.

Итак, мы имеем три психологических элемента для начала практической деятельности. Но это только начало. Назовем их психологическим стартапом (рис. 1).

V—^' ''

Рис. 1. Психологический стартап.

Закончился внутренний этап драмы социального действия. Начинается внешний план, переведенный или идеально представленный в мышлении как внутренний. Человек начинает долго размышлять над тремя обстоятельствами:

1. Какова поставленная мною или передо мной цель действий или деятельности.

2. Какие препятствия могут возникнуть на пути достижения поставленной цели.

3. Какой наиболее оптимальный (наименее затратный) способ обойти препятствие и достичь цели я должен выбрать.

В области управления подчиненным цель - или его инструментальный эквивалент задание (задача) - ставит руководитель. Вне организационного контекста, когда человек находится что называется на «вольных хлебах», он сам себе может ставить задачи т выдвигать цели. Но всегда она находится не внутри человека, а во внешнем мире, например, добиться продвижения по должностной лестнице. В нашей психике существует только ее идеальный образ, некий макет или модель служебного продвижения, свернутая в одну энергетическую точку и служащая так называемым драйвом - побудителем к действию. Но реальное продвижение зависит от мнения руководителя, существующей вакансии, способностей и достижений претендента. Цель - осознанный образ предвосхищаемого действия. Цель — это образ желаемого результата, итога предпринимаемых усилий. Получаем новую схему (рис. 2).

Рис. 2. Психологический стартап с внешней целью.

Как следствие, человек производит осмотр ситуации, т.е. делает диагностику проблемной ситуации, после завершения которой составляет список препятствий, трудностей и барьеров. Если их много, он классифицирует на важные и неважные, преодолимые и непреодолимые.

Составив список, он соизмеряет препятствия со своими умениями, способностями и опытом их преодоления. Одни он не сможет преодолеть из-за нехватки знаний, другие - времени, физических сил или опыта. Выбрав тот вариант преодоления, который ему а) по силам и б) доставляем наименьший дискомфорт, человек останавливает на самом приемлемом в данных обстоятельствах или подходящим для его возможностей оптимальном варианте по формуле: достижение поставленной цели с наименьшими затратами и наибольшим эффектом.

Относительно оценки эффекта человек должен дополнительно провести еще одну мыслительную операцию -оценить все последствия своих практических шагов. И в первую очередь негативных последствий. Это прогнозная стадия. Вновь составляется список всех потенциальных последствий и он сопоставляется с начертанными ранее вариантами действия. Сопоставив все действия по преодолению препятствий и список последствий, человек снова просчитывает все варианты. После кропотливой умственной работы он, наконец, останавливается на одном, кажущимся ему наиболее правильным. Он может вовсе не совпасть с выбранным ранее самым оптимальным вариантом, поскольку тот касался препятствий, а этот - последствий.

После выбора окончательного варианта наступает черед планирования своих действий по реализации задуманного.

Если цель простая, например, поднять с пола ручку, то достаточно одного действия. Действием называется кратковременный или ограниченный во времени операциональный акт. Если цель сложнее, то для ее достижения потребуется несколько действий.

Каждое действие - это лишь фрагмент целого текста или, выражаясь иначе, небольшая сценка в общей драме.

Деятельность по достижению цели -продвинуться по служебной лестнице -

не просто разбивается на стандартные и однообразные фрагменты. Происходит своего рода разделение труда между ними, каждый занимает свое место в общей картине, знает за кем и после кого он следует, какую функцию выполняет. Все это - распределение ролей между участниками деятельности входит в сценарий планирования. Все должно быть четко распределено, записано, обдуманно и подготовлено. Каждому очередному действию готовится дубль, т.е. вариант на случай провала. Каждый сделанный шаг, т.е. фрагмент запланированной деятельности, тщательно анализирует на предмет допущенных ошибок, оценивается его эффективность, корректируется следующий. Это как после театральной постановки артисты остаются с режиссером и идет «разбор полета». Так проступают и летчики. У тех и других принятие решений и ответственность за неправильные действия очень высоки. У руководителей, особенно высокого ранга, каждый акт принятия решения - это стресс.

Действия человека всегда осмысленны. Отдельные действия занимают краткое время: забить гвоздь, погладить рубашку, сходить в магазин. Когда они соединяются в цепочку и повторяются из дня в день, мы говорим о деятельности. Однократное посещение магазина - действие, но повторяющееся хождение по магазинам, ставшее чертой образа жизни женщины, ее социальной ролью, это уже деятельность. Отдельные действия - штопка и глажка белья, приготовление пищи, уборка помещений и т.д. - объединяются в домашнюю деятельность (или работу). И так повсеместно. Занятие, работа, деятельность - это рядоположенные понятия. Человеческое общество развивается благодаря деятельности людей.

Итак, действие - исходная единица деятельности. Отдельное движение -элемент действия. Движения столь элементарны, что присущи и животным, и людям. Действия и деятельность -только людям. Забить гвоздь - это дей-

ствие, оно распадается на более мелкие движения (взмах молотка, удар по гвоздю и т.д.). К движениям не применимы цель и потребности, а к действию применимы.

Действие — процесс взаимодействия с каким-либо предметом, в котором достигается определенная, заранее определенная, цель. В структуре действия могут быть выделены следующие составные части: 1) принятие решения; 2) реализующая его последовательность операций; 3) контроль и коррекция.

Термины «действие» и «операция» в литературе понимают то как синонимы, то как два различных понятия отражающих целое и его элементы. Во втором случае говорят, что характер операции зависит от условий выполнения действия, от имеющихся у человека умений и навыков, от имеющихся у него в распоряжении инструментов и средств осуществления действия. Разные люди, к примеру, запоминают информацию и пишут по-разному. Это значит, что действие по написанию текста или запоминанию материала они осуществляют при помощи различных операций. Предпочитаемые человеком операции характеризуют его индивидуальный стиль деятельности.

При этом в принятии решения происходит увязывание образа ситуации, образа действия, интегральной и дифференциальной программ. Реализация и контроль осуществляются циклически. По прагматическому основанию человеческие действия могут быть разделены на управляющие, исполнительные, утилитарно-приспособительные, перцептивные, мнемические, умственные, коммуникативные действия. В каждом из них происходит использование как усвоенных, так и индивидуально выработанных средств и орудий.

Итак, под деятельностью человека понимается все многообразие его действий, направленных к определенным жизненным целям. Деятельность состоит из действий и операций. Действия - это система движений, направленных

на предмет и преследующих определенную цель. Действия, направленные на людей, называются поступком (проступком). Операции - способ выполнения действия, они не осознаются. Деятельность может быть предметной и познавательной. Основными видами деятельности являются: игра, учение и труд. Действие (операция) - это элемент деятельности, определяемый простейшей целью, не разложимой на более простые элементы. Оказывается, что для выполнения такой, казалось бы, простой операции, как дотронуться до кончика носа, нашему организму необходимо каждую сотую долю секунды обрабатывать информацию, поступающую по каналам обратной связи.

Принятие управленческих решений, например, о переходе предприятия на гибкие формы труда или о слиянии - это сложная интеллектуальная деятельность, которая разбивается на множество действий и операций: постановка цели, изучение проблемы, выбор и обоснование критериев эффективности, определение возможных последствий принимаемого решения, рассмотрение вариантов решения, выбор решения, его окончательная формулировка, доведение решения до исполнителей, контроль за выполнением решений. Действия, деятельность, движений включены в единый поток, который в менеджменте называется процессным управлением (рис. 3).

Рис. 3. Процессное управление

Процессом называют последовательность действий в исполнении работ, с помощью которых добиваются результата, ценного для потребителя. Очередность действий, которые выполняются по определенным условиям для определения верного направления будущего движения. Если последовательность выстроена логично и правильно, то не приходится осуществлять ненужные операции, таким образом, уменьшаются временные и денежные затраты, и увеличивается качество результата.

Процесс (лат. processus — «течение», «ход», «продвижение»): ход, развитие какого-нибудь явления; последовательная закономерная смена состояний в развитии чего-нибудь; совокупность необратимых, взаимосвязанных, длительных изменений; последовательная смена состояний, стадий изменения (развития) системы или иного объекта; совокупность последовательных действий для достижения какого либо результата (напр., производственный процесс); процесс управления - система последовательно и параллельно взаимосвязанных функций. Процесс (теория организации) — устойчивая и целенаправленная совокупность взаимосвязанных действий, которые по определённой технологии преобразуют входы в выходы для получения заранее определённых продуктов, результатов или услуг, представляющих ценность для потребителя.

Экономические процессы и объекты (предприятие, сырье, рынок и т. д.) по отношению к экономическому действию выступают в роли целей, средств, препятствий или продуктов (результатов). В более специальной формулировке "экономическое действие" включает операции в сфере современного делового предпринимательства, нацеленного на получение прибыли. Но даже и в этом узком значении термина главное в нем, конечно же, не техническая процедура, а установка на достижение экономической цели и действия, предпринимаемые для ее обеспечения. Иначе

гт

Ц FPCil

говоря, сознательная ориентация индивида.

М. Веберу принадлежит множество фундаментальных открытий, которые обогатили мировую социологию. Однако его имя в кругу специалистов по социальному знанию - психологов, экономистов, юристов, антропологов, политологов -прежде всего связывают с концепцией социального действия. Она отличалась двумя выгодными чертами - прекрасно подходила под каноны точных наук, прежде всего статистики, и великолепно гармонировала с принципами гуманитарного знания.

С первых же строк своего главного произведения «Экономика и общество» Вебер заявляет о тесной связи этих моментов, благодаря которой социология формулирует свой предмет: «Социология (в том претенциозном значении, в каком это слово здесь употребляется) -это наука, имеющая дело с интерпрета-тивным пониманием социального действия, а через него - с причинно-следственным объяснением процесса и следствий этого действия. Мы будем говорить о "действии" в тех ситуациях, где индивид приписывает какое-либо значение своему поведению, будет ли оно скрытым или открытым, ясным или расплывчатым. "Социальным" такое действие является потому, что его субъективное значение принимает в расчет других и таким образом ориентирован его процесс»8. Социология, по его глубокому убеждению, "есть наука, стремящаяся, истолковывая, понять социальное действие и тем самым каузально объяснить его процесс и воздействие"9.

Вебер определяет действие (независимо от того, проявляется ли оно вовне, например, в форме агрессии, или сокрыто внутри субъективного мира личности, по-

добно терпению) в качестве такого поведения, с которым его субъект связывает субъективно полагаемый смысл. «"Социальным" действие становится только в том случае, если по предполагаемому действующим лицом или действующими лицами смыслу соотносится с действием других людей и ориентируется на него»10.

В социологическое понятие экономического действия, согласно Веберу, необходимо добавить то, что он обозначает словом Verfügungsgewalt. По мнению Т. Парсонса, прокомментировавшего данный фрагмент, речь идет о легальном источнике, который санкционирует распределение прав и полномочий в структуре управления, о контроле над производством, который появляется благодаря системе отношений собственности. В чисто экономические реалии контроль, управление и собственности никак не вписываются. Их Вебер относит к социологическим понятиям11. Контроль за распределением прав и ответственности служит основным источником легитимных отношений в экономике. Любая организация экономических действий, если это действительно организация, обязательно включает в себя механизм распределения прав и ответственности если не de jure, то de facto. Разумеется, принципы, из которых исходят при распределении прав и ответственности, в разных типах экономики, в разных организациях и в разные исторические эпохи должны различаться. Например, в автономных и автокефальных экономических законах власть в организации защищена законодательством страны. "Централизованное правление, как в случае социализма, так и дополнительность частей, как в случае анархизма, должны опираться на известный тип контроля" над средствами производства12.

8 Weber M. Economy and Society. Vol. 1. Berkeley. 1978. р. 4

9 Вебер М. Основные социологические понятия / Пер. с нем. М. И. Левиной // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.с. 602.

10 Вебер М. Основные социологические понятия / Пер.

с нем. М. И. Левиной // Вебер М. Избранные произве-

дения. М.: Прогресс, 1990. с. 602-603

11 Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. p.206.

12 Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. p.67-68.

Коллективно-ориентированные социальные действия

Для целей субъективной интерпретации действий возможны три отноше-

ния социолога к коллективным понятиям. Имеют место ситуации, когда нужны лишь очень простые коллективные понятия, которые заменяют обыденные представления более "интеллигибельными" терминами. Скажем, и в лексике юристов, и в повседневной речи употребляется одно и то же слово "государство". Оно — из ряда коллективных понятий. Но для социологии не обязательно пользоваться им для объяснения социальных действий. В социологии, говорит Вебер, вообще не существует таких вещей, как коллективная личность, которая как-то "действует". Когда социологу приходится обращаться к таким коллективностям, как государство, нация, корпорация, семья или армия, то он должен отдавать себе отчет, что они обозначают только определенный вид развития реальных или возможных социальных действий индивидов. Можно назвать этот вид качеством, свойством, типом, формой или стадией развития социальных действий. Таким образом, юридические термины, обозначающие коллективности, в социологическом смысле неточны.

Для практических целей или в юридической науке подчас необходимо рассматривать социальные коллективы (social collectivities), — государство, ассоциации, деловые корпорации, учреждения — так, как если бы они были отдельными индивидами. Они могут быть истолкованы, например, как субъекты права или обязанностей или исполнители легально значимых действий. Но в социологии, которая в центр внимания ставит субъективную интерпретацию действий, такие коллективы должны рассматриваться исключительно как результирующие (resultantants) или как

способы организации конкретных действий отдельных людей, поскольку только они могут интерпретироваться как агенты или носители субъективно понимаемых действий. Тем не менее, социолог не должен полностью игнорировать, считает Вебер, понятия о коллективах, пришедшие в социологию из других наук.

Второе значение, в котором употребляются коллективные понятия, — нормативный порядок. Человеческое поведение и взаимодействие людей ориентировано на определенные коллективные нормы и ценности или коллективные идеи, в которые верят как в предписанный порядок и согласуют с ними свои действия. Нормативные предписания, традиции, коллективные образцы поведения, совместные ритуалы, обычаи и обряды имеют огромную, иногда решающую силу и влияние на действие отдельных личностей. Вера в легальный закон, упорядочивающий взаимодействие людей, выступает важнейшим фактом существования современного общества наряду с субъективным значением индивидуального действия личности13. Если использовать чисто социологические термины, то коллективные понятия в этом их значении придется исключить, заменив их другими. Правда, в данном случае коллективные термины обозначают уже не юридические понятия, а реальный процесс действия.

Третья ситуация порождена деятельностью так называемой "органической" школы в социологии. Так, в работе Шаф-фли, на которого ссылается Вебер, дан образец описания социального взаимодействия на основе категории "целое". По отношению к такому целому каждая его часть выполняет ту или иную функцию. Для целей социологического анализа функциональные рамки вполне уместны, но лишь как практическая иллюстрация либо временная (служебная) ориентация. И то не как полезная, а скорее как необходимая, неизбежная процедура. Стоит

13 Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. p. 14.

только переоценить познавательное значение функционального подхода, как для социологии возникает опасность материализации незаконных понятий, превращения абстрактного "общего" в конкретное явление. Кроме того, функциональный метод не есть специфически социологический, каковым выступает метод понимания.

Функциональный подход выводит социальную организацию непосредственно из функционального разделения труда, что делать нельзя. Всякое сведение социологического подхода к функциональному основано, по мнению Вебера, на нашем невежестве, т. е. неполном знании о предмете. Его употребление должно рассматриваться в качестве временной меры. С точки зрения социологического подхода, базирующегося на усмотрении внутреннего смысла, между людьми и животными существует огромная дистанция. Но с точки зрения функционального подхода ее вроде бы и нет. Например, определенную степень функциональной дифференциации можно найти и в человеческих, и в животных сообществах, в частности пчелином улье или муравейнике.

Сам по себе функциональный подход служит лишь подспорьем для социолога. Он уместен при решении строго определенного класса задач. Так, анализ уровня специализации функций поможет выявить фазу эволюции того или иного социального целого, сравнить ее низшие и высшие формы. Он является наилучшим для изучения тех способов, с помощью которых подвиды живых существ, в том числе и люди, обеспечивают свое выживание, добывают пищу, защищаются, воспроизводят себя, перестраивают свою структуру. Именно в качестве носителей различных функций социолог описывает людей как "королей", "солдат", "рабочих" и т. д. Но если ограничиваться лишь рамками функционального подхода, то нетрудно скатиться в пропасть домыслов и

абстрактных спекуляций. Функциональный анализ не дает социологу главного понимания логики и смысла поступков людей.

Стоит ему задаться вопросом о том, почему группы, выполняющие одни и те же функции, скажем рабочие или солдаты, в типичных ситуациях ведут себя таким образом, что результатом их действий оказывается сохранение групповых ценностей, борьба за выживание, а не что-либо еще, как необходимость выхода за рамки функционального подхода станет очевидной.

Формулируя научную интерпретацию человеческих действий, социолог поступает так же, как и специалист в любой другой отрасли науки. Он сверяет свою гипотетическую модель о предполагаемом событии с реально наблюдаемой совокупностью действий. К сожалению, предупреждает Вебер, такой способ верификации дает не абсолютную, а относительную точность, да и случается он крайне редко — обычно лишь в психологических экспериментах. Подобный способ проверки истинности гипотез возможен также при изучении массовых явлений с помощью статистических методов. Но не все они дают надежную информацию, степень приближения к истинности в них чрезвычайно варьируется (рис. 4).

Во всех остальных случаях на долю исследователя остается только одна возможность: подобрать как можно больше исторических примеров или современных явлений и классифицировать их, сравнивая между собой таким образом, чтобы в одну и ту же группу попали действия, которые между собой во многом сходны, но различаются одним решающим моментом — своим отношением к конкретному мотиву или фактору, роль которого для этой группы действий ранее уже изучена. Это Вебер называет "фундаментальной задачей сравнительной психологии"14.

14 Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. p. 10.

Целе-рациональное действие

Ценностно-рациональное действие

Традиционное действие Аффективное действие

Рис. 4. Четырехчленка социального действия М.Вебера

К сожалению, такого рода построения, и в этом Вебер отдает себе отчет, случаются редко — только в крайне неопределенных процедурах, называемых "мысленным экспериментом". Их суть в исключении каких-то элементов из общей цепи мотивации и построение такой логики действия, которая была бы более правдоподобной, учитывая цели причинного объяснения. Такова в общих чертах веберовская теория логических условий доказательства причинно-следственных связей.

В качестве примера неудачного "мысленного эксперимента" Вебер рассматривает, в частности, попытку Э. Майера реконструировать влияние марафонской битвы на судьбы западной цивилизации и развитие Греции, Майер дает интерпретацию значения тех событий, которые должны были произойти по

предсказаниям греческих оракулов в связи с нашествием персов. Однако сами предсказания можно непосредственно верифицировать, полагает Ве-бер, только изучив реальное поведение персов в тех случаях, когда они оказывались победителями (в Иерусалиме, Египте и Малой Азии). Но подобная верификация не может удовлетворить строгий вкус ученого. Майер не сделал главного — не выдвинул правдоподобной гипотезы, предлагающей рациональное объяснение событий, и не объяснил способа ее верификации. Часто историческая интерпретация только кажется правдоподобной. В каждом конкретном случае необходимо указывать исходную гипотезу и метод ее проверки.

Мотив у Вебера — это комплекс субъективных значений, которые представляются действующему лицу или

наблюдателю адекватной основой поведения. Если мы интерпретируем ту или иную цепочку действий, сообразуясь лишь с нашим здравым смыслом, нашими стереотипами мышления, то подобную интерпретацию надо считать "субъективно приемлемой" (достаточной) либо "корректной". Но если интерпретация основывается на индуктивных обобщениях, т. е. носит интерсубъективный характер, то ее можно считать "казуально адекватной". Она показывает вероятность того, что данное событие реально произойдет при тех же самых условиях и тем же порядком. Здесь применимы статистические методы, измеряющие степень корреляции событий, или устойчивости связи повторяющихся явлений.

Оба способа интерпретации событий имеют свои пределы. Так, суждение о смысле социальных действий на основе общепринятых или обыденных норм влечет за собой включение в научный анализ типичных ошибок, свойственных здравому смыслу. Они отразят пристрастие или субъективные предпочтения одних норм другим. "Субъективная адекватность" действительна лишь в рамках "закрытого" поведения. "Открытое" поведение, когда смысл поступков проявляется во внешних результатах, видимых глазу реакциях, поддается скорее статистическому анализу, количественным методам.

Вовсе не каждое действие, даже "открытое" поведение, говорит Вебер, является "социальным" в том смысле, в котором это слово употребляется здесь. "Открытое" действие не является социальным, если оно ориентировано исключительно на "поведение" неодушевленных объектов. Субъективные установки конституируют социальное действие в той мере, в какой оно ориентировано на поведение других. Например, религиозное поведение нельзя считать социальным, если его предмет — только созерцание или уединенная молитва. Экономическая деятельность

оценивается социологом как социальное действие лишь в том случае, пишет Вебер, если при таком действии берется в расчет поведение кого-то еще, например, тех, кто согласится признать право данного индивида некоторым образом контролировать движение товаров или других экономических ценностей. Если говорить более конкретно, то данный индивид совершает социальное действие, если он строит свой потребительский бюджет в зависимости от того, какими в ближайшем будущем могут стать потребности других людей, как они могут измениться. Точно так же и производство ориентируется на будущие потребности людей.

Далеко не всякие контакты людей носят у Вебера социальный характер. Они таковы, если сознательно ориентированы на других. Так, столкновение двух велосипедистов является естественным событием, но их попытка избежать аварии, возможных вслед за этим взаимных оскорблений и закончить дело мирным путем должны истолковываться как "социальное действие". Если люди раскрывают зонты, почувствовав приближающийся ливень, их действие, хотя и наступившее у всех одновременно, вовсе не ориентировано на поведение "других". Скорее это однотипная реакция на осадки. Хорошо известно, полагает Вебер, что действия людей сильно зависят от самого того факта, что они находятся в уличной толпе, которая пространственно ограничена прилегающими домами. Такого рода поведение стало специальным предметом "психологии толпы" Г. Ле-бона. По мнению Вебера, Лебон доказал, что поведение человека в толпе описывается особыми механизмами, в числе которых реакция на действия окружающих, подражание им.

Человек не может поступать иначе как часть "толпы" или "массы", находясь в подобных ситуациях. Он просто ограничен в выборе средств. У него появляются такие психологические реакции или поведенческие акты — раздраже-

ние, энтузиазм, страсти и т. д., — которые он, как правило, не испытывает в одиночестве. Но при этом человек не должен осознавать себя частью толпы, иначе он может и не подчиниться "воле масс". Индивид подчиняется логике массового поведения в толпе бессознательно, поэтому его действия не являются в строгом смысле индивидуальными. Разумеется, провести четкую разграничительную линию здесь крайне сложно. Так, например, поведение индивида под влиянием демагогии может носить одновременно массовый и сознательный характер, причем в разной степени. Здесь возможна любая интерпретация, все зависит от квалификации социолога.

Рассмотренные случаи скорее надо отнести к "имитации", которая, согласно Тарду, не является социальным действием. В этом, как и во многом другом, Вебер полностью согласен с ним. Это реактивное поведение, лишенное сознательной ориентации на источник имитации. Наблюдая за действием других, индивид реагирует на объективные факты как на естественные явления. Его действия причинно обусловлены поведением других, но не ориентированы на его смысл и значение. Совершенно очевидно, что на эмпирическом уровне "влияние" и "сознательная ориентация" трудно различимы, однако на концептуальном уровне между ними необходимо проводить разграничительную линию. Социология имеет дело прежде всего с социальными действиями, но не исключительно с ними. Они — ее центральный предмет, хотя все разнообразие действий индивидов должно учитываться социологом как важные факторы.

Социальная организация органично вырастает из социального действия. В учение о социальном действии у Ве-бера включается не только знаменитая четырехчленка (целе- и ценностнораци-

ональное, традиционное и аффективное), но также другие категории, в частности, социальные отношения. В самом деле, действие, если оно социальное, подразумевает не только ориентацию на других и мотивацию, но и вытекающую из этой ориентации отношение. Социальное отношение - вот активный мостик от одного индивида к группе. Там, где есть отношение, там всегда наличествует связь, а там, где есть связь, там обязательно должны быть взаимодействие и кооперация, которые, в свою очередь, возникают лишь там, где имеют совместные интересы и ориентация на других. Такова логика веберов-ского подхода, а точнее - перехода от социального действия к социальной организации, в фундаменте которой лежит организованная группа. "Термин "социальные отношения" будет употребляться для обозначения поведения некоторого множества людей так же, как и для обозначения действий каждого из них, если оно ориентировано на других. Социальные отношения таким образом существует лишь в поле вероятности..." - пишет М. Вебер15.

Взаимоотношения между людьми у Вебера могут заключать в себе целый спектр неожиданных форм: конфликт, враждебность, сексуальную притягательность, лояльность, дружба или экономический обмен. В социальном действии должен содержаться хотя бы минимум взаимной ориентации. Этот критерий присутствует в служебном исполнении, иноземном вторжении, насилии, соглашении, а также в экономической, эротической и некоторых других формах "конкуренции"16.

Итак, социальные действия, повторяясь и осуществляясь на регулярной основе, кристаллизуются в социальную связь, т.е. некое устойчивое отношение одного индивида к другому. Р. Арон в данном случае говорит о том, что социальное поведение воплощается в социальную связь (soziale Beziehung), но как

15 Weber M. Economy and Society: An outline of interpre-

tive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. p. 26-27.

16 Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University California Press, 1978.

Vol. 1. р. 27.

ц Гп::д. 1

именно, не указывает. На роль связующего мостика он предлагает "поступок": "Социальная связь бывает тогда, когда каждый из нескольких субъектов совершает поступок, смысл которого соотносится с позицией другого такими образом, что поступки взаимно ориентированы друг на друга. Профессор и его студенты находятся в социальной связи. Их позиция ориентирована на профессора, а его позиция ориентирована на студентов"17. Однако термин "поступок" здесь вряд ли уместен, так как несет на себе известный морально-нравственный акцент. Совершить поступок в русском языке означает сделать нечто выдающееся. Английский термин "action" подходит больше, ибо он обозначает некое нейтральное в ценностном отношении движение. Единственная нагрузка у поступка - ориентация на других. Но она у Вебера не имеет никакого ценностного наполнения.

Типы устойчивых отношений между людьми М. Вебер систематическим образом никак не классифицирует, несмотря на принципиальное значение этого момента для социологии в целом. Правда, он разводит два термина, обозначающих различные оттенки или степень такой устойчивости. "Если ориентация на социальное действие происходит регулярным образом, это следует называть "обыкновением" (Brauch), постольку поскольку основой его существования в группе выступает только реальная практика. Обыкновение будем именовать "обычаем" (Sitte), если практика длится очень долгое время. С другой стороны, единообразие ориентации может быть "детерминировано заинтересованностью", поскольку и если поведение актора является инструментально ориентированным... Обыкновение кроме того включает в себя "манеры" ("fashion"). Обыкновение, по-

скольку оно отличается и противоположно обычаю, следует называть манерой в том случае, когда основой поведения выступает новизна"18.

Обычаи, привычки, нравы - традиционная тема социологии. Нет ни одного учебника, где бы ни излагались эти понятия. Веберовская трактовка имеет весьма важное для истории социологии значение, поскольку во всех без исключения учебниках дается не его, а самне-ровская трактовка. Американский вариант преобладает в мировой социологии. А чем же отличается (и отличается ли вообще) веберовский вариант? Р. Арон, комментируя данное место из Вебера, пишет так: "Если ориентированные друг на друга социальные поступки индивидов совершаются регулярно, то нужно, чтобы регулярность этих социальных связей была чем-то обусловлена. Когда говорят, что эти социальные связи регулярны, то речь идет об "обычаях" (Brauch); когда же единообразие этих повторяющихся связей объясняется длительной привычкой, ставшей второй натурой, то это уже "нравы" (Sitten). Вебер использует выражение "eingeleitet": обычай вошел в жизнь. Традиция стала спонтанным образом действия"19.

Т. Парсон передает значение "Brauch" английским "usage", а "Sitte" (или "Sitten" у Арона) термином "castom". Правильнее первый переводить на русский как "обыкновение", или "привычка", а второй - "обычай". Почему и в чем разница между ними?

Наш образ жизни создается нашими привычками. Спать лежа, кушать первое ложкой, а второе — вилкой, закрывать за собой дверь, осторожно ставить бьющиеся предметы — все это и многое другое пропитывает нашу повседневную жизнь. Это коллективные, или групповые привычки, усвоенные нами в процессе социализации. Их огромное мно-

17 Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993. с. 547

18 Weber M. Economy and Society: An outline of interpre-

tive sociology. Berkeley: University California Press, 1978. Vol. 1. р. 29.

19 Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993. с. 547-548

жество, они соблюдаются нами автоматически, без осознания. Кроме них, существует масса индивидуальных привычек: рано вставать, заниматься гимнастикой, одеваться потеплее, пить кофе по утрам, не курить натощак и т.д. Привычки возникают на основе навыков и закрепляются в результате многократного повторения. Привычки — это установившаяся схема (стереотип) поведения в определенных ситуациях. Большинство привычек не встречают со стороны окружающих ни одобрения, ни осуждения.

Обычаи же присущи широким массам людей. Это традиционно установившийся порядок поведения. Он также основан на привычке, но относится не к индивидуальным, а к коллективным действиям. Обычаи гостеприимства, празднования Рождества и Нового года, уважения к старшим и многие другие берегутся народом как коллективное достояние, ценности. К их соблюдению людей часто принуждают. Обычаи

одобренные обществом массовые образцы действий, которые рекомендуется выполнять. К нарушителям применяются неформальные санкции — неодобрение, изоляция, порицание.

Нравы — особо оберегаемые, высоко чтимые обществом массовые образцы действий. Нравы отражают моральные ценности общества, их нарушение наказывается более сурово, нежели нарушение традиций. От этого слова происходит "нравственность''

этические нормы, духовные принципы, которые определяют важнейшие стороны жизни общества. Латинское слово тога^ означает "нравственный". Нравы — обычаи, имеющие моральное значение. Под эту категорию попадают те формы поведения людей, которые бытуют в данном обществе и могут быть подвергнуты нравственной оценке. В Древнем Риме это понятие означало "самые уважаемые и освященные обычаи". Во многих обществах считается безнравственным оскорблять старших, бить женщину, обижать слабого, издеваться над инвалидами.

Таким образом, стремление Р. Арона свести "нравы" к "длительной привычке, ставшей второй натурой", не совсем правомерно. Во всяком случае она расходится со сложившимся в социологии употреблении. Термин "обыкновение" можно вполне заменить термином "привычка". И тогда у Вебера получится вполне естественная иерархия, в которой на нижней ступеньке будут находиться самые слабые (с точки зрения наказания за нарушение) разновидности социальных связей, а именно привычки, а над ними будут возвышаться не нравы, а обычаи - коллективные социально одобряемые образцы действий. О нравах же Вебер (по крайней мере в данной главе) вообще ничего не говорит. Почему? Может быть, он не придает им никакого значения? Напротив, он придает им исключительное значение. Только называет их не нравами, а ценностями. А они, как известно, служат одним из столпов веберовского учения и рассматриваются им во множестве произведений.

Точно так же неправильно, на наш взгляд, именовать традицию "спонтанным образом действия", как это делает Р. Арон. Традиция — все то, что унаследовано от предшественников. Если привычки и обычаи переходят от одного поколения к другому, они превращаются в традиции. Первоначально это слово обозначало "предание". В качестве традиции выступают также ценности, нормы, образцы поведения, идеи, общественные установления, вкусы, взгляды.

У Вебера обыкновение противоположно обычаю и включает в себя манеры, если в социальном действии присутствует элемент новизны. Манеры — внешние формы поведения человека, получающие положительную или отрицательную оценку окружающих. Они основаны на привычках. Манеры отличают воспитанных от невоспитанных, аристократов и светских людей от простолюдинов. Если привычки приобретаются стихийно, то хорошие манеры надо воспитывать. Присутствие эле-

ц Гп::а 1

мента новизны указывает на то, что Ве-бер включал в понятие "манеры" признаки, характеризующие другие явления, а именно моду, вкус и увлечения. Вкус — склонность или пристрастие к чему-либо, чаще всего это чувство или понимание изящного. Вкус в одежде формирует индивидуальный стиль, манеру одеваться. Вкус индивидуален, поэтому он показывает то, насколько человек отклонился от общепринятых норм, усредненных стандартов. Увлечение — кратковременное эмоциональное пристрастие. У каждого поколения свои увлечения: узкими брюками, джазовой музыкой, широкими галстуками и т.п. Смена увлечений, овладевших большими группами, называется модой. Моду также понимают как быстро преходящую популярность чего-либо или кого-либо. Эти "чего-либо" обычно обозначают какие-то незначительные нормы — в одежде, питании, поведении и т.п. Если вкус может сохраняться у человека на протяжении всей жизни, то увлечения постоянно меняются. В отличие от увлечения, мода выражает социальные символы. Модные веяния присущи скорее городской среде, где статус и престиж человека зависит не столько от трудолюбия или характера, сколько от стиля жизни, уровня благосостояния, манеры одеваться.

Говорить о привычках, обычаях, нравах приходится в связи с тем, что от них у Вебера тянется прямая ниточка к социальным организациям. Дело в том, что последние представляют собой самый крепкий из всех возможных видов социальный цемент общества. Или по крайней мере один из самых крепких. Конечно, общество укрепляют и привычки, и обычаи, и традиции, и нравы. Однако только в социальной организации они направляют во благо или ради выгоды. Иными словами, превращаются в инструмент рационального экономического действия. Ведь люди и объединяются в организации, если речь идет об экономических организациях, ради получения прибыли, изготовления товаров или оказания услуг.

Социальные организации - как наивысшая ступенька эволюции социальных отношений и связей - произрастают из элементов, составляющих содержание этих отношений, а именно привычек, обычаев, традиций. Такой подход, хотя современные социологи почему-то забывают, очень хорошо коррелирует с последними концепциями организационного поведения. Вспомним хотя бы теорию Дж. Хоманса. Для того чтобы объяснить механизм возникновения неформальных групп внутри формальных организаций, Дж. Хоманс построил теоретическую модель, включающую три основных элемента: задания, взаимодействие и установки. От руководителя люди получают производственное задание, выполняя его постоянно и ежедневно, они организуют процесс взаимодействия (систему конкретных поведенческих актов), и, как следствие, между ними возникают определенные чувства, привычки, ожидания, симпатии и антипатии. Причем, чем чаще и интенсивнее взаимодействие, тем сильнее взаимные чувства, и наоборот. Возникает своего рода эффект наполнения, или спиральный процесс, и если он не прерывается, то члены малого коллектива со временем становятся все более и более похожими друг на друга. У них возникает то, чем все они дорожат, в частности, нормы совместного поведения. Такие нормы можно назвать нравственными принципами, традицией или обычаями. В любом случае они представляют собой не-писанные законы, которые всегда возникают только на достаточно зрелом этапе развития человеческой общности. Они аккумулируют прошлый опыт, высоко ценятся людьми и выполняются нередко с большим прилежанием, чем формальные нормы, например, свод должностных обязанностей, различного рода инструкции и приказы. Чем больше сплочена общность, тем больше выполняются нормы и сильнее к ней тянутся индивиды. По отношению к тем, кто нарушает нормы, применяются, опять же, неформальные санкции (рис. 5).

Кячнч'ЮА'Нлни ¿»гтч^гц'кн:

нимлмшии' ШиЧ^НПН ДЦЧ1-

гпкн и чопиив действующего лица

Кынчггпик'ипяя мтинктиизг. риулнрностм и в^уыност

ЙЯрШТЬгАпу.1

(! глуйииу

Ь 1л и |>м I |у

Рис. 5. Социальное действие как предмет социологии.

М. Вебер стремился опустить социологию с высот анализа макроструктур (община — общество, механическая — органическая солидарность, классовая борьба и т. д.) до его «атомарного» уровня, т. е. до отдельно взятого человека.. И из характеристики его поведения (действия), в котором наиболее ярко проявляются рациональные или иррациональные элементы, вывести основные характеристики социальной природы общества в целом, определив такие понятия, как «государство», «религия», «искусство» и т.д. На этом пути Вебер старался преодолеть крайности как научного позитивизма (отождествляющего науки о природе и обществе, отстаивающего общенаучный характер объяснения), так и крайности социальной герменевтики (настаивающей на том, что в общественных науках используется только понимание). Вебер, не отрицая объяснения в общественных науках, полагает, что первым его шагом должно быть именно «интерпретирующее понимание», т. е. постижение субъективного смысла действий. Поэтому понимание и причинно-следственное объяснение, с его точки зрения, не исключают, а дополняют друг друга в социологии. А чтобы построить такое «интерпретирующее понимание», исследователю необходимо среди множества различных действий, предпринимаемых людьми, выделить те из них, которые

только и могут быть отнесены к социальным. М. Вебер предпринимает попытку определить специфику предмета социологического познания, уже - исследования. М. Вебер полагал, что с помощью такого универсального понятия, как «социальное действие» выражается специфика и сущность человеческого бытия в его общественном и индивидуальном проявлении.

Обычно М. Вебера относят к представителям качественной методологии. Однако его эмпирические исследования и методологические заметки, сделанные им в области социологии труда, показывают его совсем с другой стороны -как прекрасного знатока количественной методологии. Имеет смысл думать о нем именно с этой стороны, а именно как социолога, в равной мере сочетающем в себе умения в области качественной и количественной методологии. В связи с этим необходимо иначе репрезентировать социальное действие как предмет социологии (см. рис. 6).

Качественная менюдояоаа: Кошчвоивеинпяывтодолоз^

ю значения действия и сташстическое

регулярности в

Итял» с двух сторон 5ину ^^

'""1 Социальное действие |-'1—

Интерпретировать Предмет социологии

Рис. 6. Социальное действие в проекции двух методологий.

Оба метода — назовем их "качественным", направленным на постижение скрытых мотивов, и "количественным", призванным измерять степень корреляции повторяющихся действий, — должны дополнять друг друга в любом социологическом исследовании. Такое синтетическое исследование Ве-бер называет "корректной казуальной интерпретацией"1; оно соединяет в себе

1 Weber М. Есопоту and society. Мэ1. 1. Вегке1еу, 1978. Р.12.

ц Гп::а 1

себе преимущества "коррективного", т.е. субъективного постижения значения (или мотивов) социального действия, и "казуального", т.е. статистически-вероятностного измерения связи составных частей того же социального действия. Статистическая мера связи, вероятность событий сама по себе является "голым", т.е. бездоказательным фактом. Она приобретает доказательную силу, если под нее подведен фундамент "субъективной адекватности". Иначе говоря, если ученый выявил количественную связь явлений, протекающих в рамках одного социального действия, то в добавление к ней он должен доказать, что такая связь не случайна, а обусловлена внутренним смыслом событий, логикой поведения действующего лица. Иными словами, на социальное действие необходим взгляд "изнутри" и дополнительно взгляд "снаружи"1.

Оба метода интерпретации социальных действий являются дополнительными. Только в совокупности они дают полную картину реальности. Подобную методологию можно встретить, например, в квантовой механике, в которой интерпретации элементарной частицы как волны и корпускулы, несмотря на их противоположность, являются взаимодополнительными. Применение их порознь дает искаженную картину действительности. В своих комментариях к веберовской работе Парсонс отмечает именно такую особенность методологии немецкого социолога: результаты наблюдения на уровне субъективного значения (мотивов) должны дополняться результатами объективного, т.е. статистического, измерения. Правда, последнее возможно, как правило, в случае "открытого" поведения, которое фиксируется наблюдателем через

ссылку на "состояние сознания", а не внешне демонстрируемые акты, реакции, результаты2. Вебер определил социологию как «науку, которая пытается интерпретировать понимание социального действия, чтобы таким образом прийти к причинному объяснению его хода и следствий».

Таким образом, общество, его возникновение и функционирование предстает как результат и система социальных действий индивидов, а также тех социальных отношений, которые устанавливаются между ними в структуре групп, общностей и институтов. Причем эти отношения в основном (если они носят рациональный характер) связываются с наличием социального порядка.

Концепция социального действия Макса Вебера получила за рубежом всеобщее признание3. Исходные положения, сформулированные немецким ученым, были развиты в трудах Дж. Мида, Ф. Знанецкого, Э. Шилза и многих других. Благодаря обобщению веберовской концепции Т. Парсонсом (19021979) теория социального действия стала фундаментом современной поведенческой науки. Парсонс пошел дальше Вебера в анализе элементарного социального действия, включив в него действующее лицо, ситуацию и условия.

Разрабатывая концепцию социального действия М. Вебера дальше, надо учитывать то, о чем не говорили или мало учитывали классики мировой социологии, и что выяснилось в последнее время. Речь идет о том, что рационального субъекта и присущее ему рациональное действие, как фундаментальную предпосылку социального действия в целом, следует рассматривать не только в онтологическом, но и гносеологическом измерении. Социолог

1 Кравченко А.И. Основные принципы веберовской методологии // Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2011, №4, с.165.

2 Weber M. Economy and society. Vol. 1. Berkeley, 1978. P.59.

3 В частности, см.: Ekstrom M. Causal Explanation of Social Action: The Contribution of Max Weber and of Critical Realism to a Generative View of Causal Explanation in So-

cial Science // Acta Sociologica: Journal of the Scandinavian Sociological Association 35 (1992): 107-122; Salomon, A. 1934. Max Weber's Methodology // Social Research 1, 147-168; Herva, S. 1988. The Genesis of Max Weber's Verstehende Soziologie // Acta Sociologica 31, 143-156; Homans G.C. Social Behavior: Its Elementary Forms. New York: Harcourt Brace, 2007; Harre, R. Social Being. Oxford: Basil Blackwell, 1979.

изучает респондентов как рациональных, вполне здравомыслящих людей (иначе их и опрашивать было бы невозможно). И это правильно. Но кто он сам? А сам он как субъект познания представляет собой точно такого же рационального человека с присущими ему рациональными действиями. Получается, что подобное познается подобным. А не проецирует ли на респондента ученый собственные модели и установки поведения? Предположив, что респондент точно такой же здравомыслящий человек, легче будет понять его мотивацию и ориентацию на других людей. Ведь мы все так ведем себя. Если в объект познания мы вкладываем то, что носим сами, то можно ли говорить об объективности социологического исследования?

Классическая наука рассматривает объективность как соответствие фактам. В современной науке проблема объективности проблематизирована. Постмодернизм и постнеклассическая наука продуцируют иную идеологию познающего субъекта. Требование объективности познания пересматривается в сторону его сближения с принципом субъективности. Тот самый «homo rationalis», который является продуктом капитализма и рыночной экономики, присутствует в социологии в двух ипостасях - как объект и как субъект познания. Мы, социологи, такие же «homo rationalis». Ведет ли это к неизбежным искажениям принципов научного познания и следует ли в связи с этим существенно корректировать веберовскую четырехчленку социального действия, это вопрос, который требует самого обстоятельного рассмотрения в будущем.

Statics and dynamics of social action:

options and alternatives Kravchenko A.I.

Moscow State University The classical theory of social action by M. Weber, which influenced the formation of the whole world sociology, was created in the late XIX - early XX centuries. German sociologist Max Weber. It was the concept of social action that served as the basis for what later came to be called understanding

sociology. To understand social action means to understand its meaning, motives and intentions of the acting subject. The difficulty lies in the fact that genuine knowledge of the motives of action belongs exclusively to the acting entity. And sociology, which seeks to understand the meanings of actions, uses the "understanding" method. To reveal the meaning of action, as Weber believes, both logical and psychological means of cognition must be used simultaneously. From a logical point of view, the knowledge of social actions should be based on special structures designated by Weber by the concept of "ideal type". From a psychological point of view, the explanation of the action must be preceded by the operation of "understanding". According to Weber, such concepts as, for example, "capitalism", "feudalism", "western city", "Protestantism", "Catholicism", "church", "sect", "religion", "class", "exploitation" and etc. are just "analytical constructions", "ideal types". Sometimes understanding in the Weberian sense is equated with a direct subjective experience of events. In fact, understanding is not an experience, but a rationalization of events and actions, i.e. their reconstruction in the mind of the researcher. Today, sociologists need to go beyond the established pattern of social action of M. Weber and, enriching it with new content, to offer ways and means of its further development.

Key words: social action, M. Weber, action, activity, motives, interest, projection, participation, process.

References

1. Berger Peter L., Luckmann Thomas. The Social Construction of Reality: A Treatise its the Sociology of Knowledge. New York: Anchor Books, 1966, pp. 59-61.

2. Kolontaevskaya E.A. Career guidance (http://socpedagogika.narod.ru).

3. Weber M. Economy and Society. Vol. 1. P. 6.

4. Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University of California Press, 1978. Vol. 1. p. 13.

5. Shakespeare W. Complete. Sobr. Op. in eight volumes. T. 5 M., 1959. C 292

6. Weber M. Basic sociological concepts / Per. with him. M.I. Levina // Weber M. Selected Works. M .: Progress, 1990.s. 602.

7. Weber M. Economy and Society: An outline of interpretive sociology. Berkeley: University of California Press, 1978. Vol. 1.p.206.

Ц гп::д. 1

8. Aron R. Stages of development of sociological thought. M., 1993. 547

9. Kravchenko A.I. The basic principles of the Weberian methodology // Bulletin of Moscow University. Series 18. Sociology and Political Science. 2011, No. 4, p. 165.

10. Ekstrom M. Causal Explanation of Social Action: The Contribution of Max Weber and of Critical Realism to a Generative View of Causal Explanation in Social Science // Acta Sociologica: Journal of the Scandinavian Sociological Association 35 (1992): 107122;

11. Salomon, A. 1934. Max Weber's Methodology // Social Research 1, 147-168;

12. Herva, S. 1988. The Genesis of Max Weber's Verstehende Soziologie // Acta Sociologica 31, 143-156;

13. Homans G.C. Social Behavior: Its Elementary Forms. New York: Harcourt Brace, 2007;

14. Harre, R. Social Being. Oxford: Basil Blackwell, 1979.