CC BY
39
Е. С. Ананьева
СТАНОВЛЕНИЕ ОРГАНИЗАЦИОННОЙ СТРУКТУРЫ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КОННОЙ МИЛИЦИИ ПЕТРОГРАДА В УСЛОВИЯХ МИРНОГО ВРЕМЕНИ: 1922-1923 гг.
Интерес к данной проблеме связан с началом возрождения конной милиции в нашей стране. Она незаменима при проведении спортивно-массовых и культурно-зрелищных мероприятий. Конные патрули являются самой эффективной мерой по охране общественного порядка в лесных массивах и парках. Однако до настоящего времени не существует исторических исследований, в которых были бы отражены проблемы становления и деятельности конной милиции в России. В многочисленных научных работах, посвященных истории правоохранительных органов, можно найти лишь отдельные упоминания о данном виде милиции [1-15].
До Октябрьской революции конная милиция города состояла из двух отделений. Первое из них располагалось в Петроградском районе на Песочной улице, второе — в Выборгском районе на Лесном проспекте. К осени 1917 г. весь личный состав конной милиции состоял из 86 человек [16, л. 11-12]. После свержения Временного правительства началась реорганизация всей правоохранительной системы. 26 января 1918 г. на состоявшемся в Смольном совещании было принято решение оставить конную милицию в прежнем составе в качестве оперативного резерва [17]. 20 марта 1919 г. оба отделения «в целях наибольшей пользы дела» были объединены в один отряд [18, л. 24]. В июне 1919 г. Конный отряд переехал в Рождественский район и разместился в здании бывшей Академии Генерального штаба на Суворовском проспекте [19, л. 28]. С 1922 г. он располагался в здании конноартиллерийских казарм (Артиллерийский переулок), а конюшни отряда находились в Басковом переулке, что вызывало большие неудобства при объявлении тревоги. Поэтому летом 1923 г. конная милиция переместилась в здание придворных конюшен (Конюшенная площадь), где казармы, стойла для лошадей и манеж для занятий верховой ездой располагались недалеко друг от друга [20, л. 1 об.].
Период 1922-1923 гг. был важным этапом в истории становления конной милиции Петрограда. После окончания гражданской войны органы милиции пополнились демобилизованными красноармейцами. В 1923 г. штатная численность конной милиции города впервые стала соответствовать списочному составу [21, л. 41]. С 1922 г. для повышения качественного уровня милиционеров командование Конного отряда стало проводить ежедневные занятия со всеми свободными от нарядов людьми. В 1922-1923 гг. милиция Петрограда подверглась чистке, в результате которой наличный состав Конного отряда с апреля 1922 г. по апрель 1923 г. обновился на 85,3 % [21, л. 43-45 об.]. В 1922 г. было принято «Положение о Петроградской губернской советской Рабоче-Крестьянской милиции», в котором определялись структура и область деятельности милиции Петрограда. Кроме того, устанавливались единые правила по приему на службу лошадей, принадлежащих служащим милиции (приказ милиции Республики № 35 от 27 января 1922 г.) [22, с. 718-719].
© Е. С. Ананьева, 2011
В связи с утверждением Положения в милиции произошли организационные изменения, которые затронули и конную милицию. С 15 июня 1922 г. Конный отряд милиции вышел из подчинения Резерву и выделился в самостоятельную единицу [23, л. 9]. Это было связано с тем, что задачи Резерва и Конного отряда резко отличались. Резерв выполнял учебно-воспитательные функции, а Конный отряд составлял боевую часть. Кроме того, они находились на большом расстоянии друг от друга.
Став самостоятельной частью, Конный отряд по-прежнему активно участвовал в охране общественного порядка. Конная милиция осуществляла ночное патрулирование улиц города, боролась с незаконной уличной торговлей, развозила пакеты Управления милиции.
С началом мирного строительства советские и партийные органы стали уделять больше внимания подбору милицейских кадров. В 1922 г. была принята инструкция для комиссий, которые занимались проверкой знаний и определением пригодности сотрудников к милицейской службе [24, с. 88]. Планомерное обучение в Конном отряде началось с 1922 г., причем занятия должны были проводиться ежедневно кроме праздничных дней со всеми свободными от нарядов людьми. Они продолжались от четырех до пяти часов в день [25, л. 15-16]. Командиры взводов вели книгу учета посещаемости лекций милиционерами, где отмечали все пропуски и причины отсутствий.
Количество бойцов в подразделении начиная с июня 1922 г. колебалось от 65 до 77 человек. К концу года число конных милиционеров увеличилось до 98, а в следующем, 1923 г., возросло до 100 [26, л. 2-8]. В организационном отношении отряд состоял из двух взводов, которые по очереди несли суточные дежурства, т. е. каждый взвод отдыхал не более суток. Следует иметь в виду, что свободный от дежурства взвод мог быть задействован на различных экстренных вызовах. Люди фактически не отдыхали. Такое положение сильно выматывало личный состав, в результате чего страдала дисциплина. Не только рядовые милиционеры, но и их непосредственные начальники совершали различные нарушения. Так, за семь месяцев 1922 г. несколько раз получали взыскания командиры взводов. Кроме того, один начальник отряда был уволен, другой бежал. Оба были членами партии большевиков.
В строевом отношении отряд состоял из командира, его помощника, двух командиров взводов, переписчика, повара, трубача (с 20 июня по 1 декабря 1922 г.), шести старших и постоянно меняющегося количества младших милиционеров [27, л. 1313 об.]. Ежедневно взвод, дежуривший по отряду, выставлял наряд в количестве 14 человек. Кроме того, 8 милиционеров-ординарцев назначались для дежурства в комендатуре, трибунале и Управлении ПГМ. Они выполняли различные поручения и занимались доставкой пакетов. Для помощи в патрулировании территории или для производства облав на рынках города командир отряда мог дополнительно выделить конных милиционеров в распоряжение начальников отделений.
Наряд состоял из дежурного по отряду, дежурного по конюшне, дежурного по кухне, трех дневальных по отряду, шести дневальных по конюшне (3 смены) и двух уборщиков по казарме [27; 28].
У дежурного по отряду был большой объем обязанностей. Он следил за тем, чтобы милиционеры, заступающие на дежурство, были одеты по форме, а лошади правильно поседланы и хорошо вычищены. Дежурный также контролировал своевременность приема и сдачи постов, составлял список людей, лошадей, оружия, конской амуниции, следил за точным соблюдением распорядка дня. Дежурный по конюшне
отвечал за порядок во всех конюшнях отряда, распределял дневальных по сменам, руководил их работой и отчитывался перед дежурным по отряду. Дневальные и уборщики по отряду должны были следить за порядком и чистотой в коридорах, туалетах и жилых помещениях [20, л. 3, 16].
Следует отметить, что в отличие от конной полиции, где имелся отдельный штат конюхов для ухода за лошадьми, советские милиционеры сами чистили своих коней и убирали за ними. Порядок в конюшнях и правила обращения с конским составом регламентировались различными наставлениями [30-33].
Распорядок дня в отряде выглядел следующим образом: 1) подъем в 6 час. утра; 2) уборка лошадей и проветривание казарм с 7 до 9 час.;3) чай с 9 до 9.30 час.; 4) поверка с 9.30 до 10 час.; 5) практические занятия с 10 до 12 час.; 6) обед с 12 до 13 час.; 7) водопой и кормление лошадей с 13 до 14 час.; 8) отдых с 14 до 16 час.; 9) занятия по политграмоте с 16 до 17 час.; 10) изучение уставов и специальных предметов с 17 до 18 час.; 11) чай с 18 до 19 час.; 12) уборка лошадей с 19 до 20 час. [25, л. 1].
К концу 1922 г. проблема обеспечения конским поголовьем постепенно утратила свою остроту. На 31 декабря 1922 г. в отряде числилось 96 бойцов и 86 лошадей [26, л. 6, 11]. Однако лошади конной милиции не отвечали всем требованиям, предъявляемым к верховым коням. С октября 1922 г., в соответствии с распоряжением Управления ПГМ, началось переименование лошадей отряда. Весь закрепленный за подразделением конский состав (58 голов) получил название на букву «А», а 26 лошадей, присланных из конной базы ПГМ, — на букву «Б» [27, л. 8, 33 об.]. Такой подход, скорее всего, был связан с делением отряда на два взвода. Поэтому, когда появился третий взвод, лошадям стали давать клички на букву «В» [16, л. 58-58 об.].
Проблема подбора кадров стояла очень остро не только для петроградской милиции, но и в масштабе милиции всей страны. Поэтому 23 ноября 1922 г. ВЦИК одобрил декрет «О пересмотре и доукомплектовании личного состава милиции» [34]. В соответствии с этим документом на местах образовывались комиссии, которые должны были тщательно проверить всех сотрудников милиции. В результате к началу лета 1923 г. состав правоохранительных органов обновился на 20% [35, с. 43]. Так, на 1 января 1923 г. из 100 человек Конного отряда только 26 прослужили в милиции больше года. К 1 апреля таких милиционеров осталось всего 14. Увеличилось количество вновь поступивших на службу. 23 человека отработали в отряде менее четырех месяцев [21, л. 2]. Это было связано с двумя чистками в милиции — 1921 и 1922-1923 гг., в результате которых конная милиция фактически полностью сменила свой состав.
Такое пристальное внимание к данному подразделению объяснялось важностью выполняемых им задач. Советские власти города стремились создать надежный мобильный резерв, который можно было использовать в экстренных ситуациях. Поэтому Управление милиции города стремилось укрепить дисциплину в Конном отряде путем увеличения количества членов Коммунистической партии. Так, с мая по июль 1923 г. для усиления конной милиции в отряд было направлено 5 коммунистов [21, л. 46, 60 об., 70 об.].
Конные милиционеры по социальному положению распределялись так: рабочих — 44%, крестьян — 36, прочих — 20 % (в том числе 19 % служащих) [21, л. 67]. Личный состав петроградской милиции по социальному положению представлял следующую картину: рабочих — 31,4%, крестьян — 58,7, прочих — 9,9% [29, с. 40].
Таким образом, к 1923 г. в конной милиции преобладали рабочие и служащие (63%). В 1918 г. 77 % личного состава были выходцами из деревни. Данная ситуация, вероятно, была связана с тем, что отряд постоянно дислоцировался в городе, поэтому с 1918 по 1923 г. пополнение личного состава происходило в основном за счет городских жителей.
С 1923 г. Управление ПГМ начало проводить регулярные проверки всех подразделений милиции. Особое внимание ревизоры обращали на уровень подготовки личного состава и на состояние конского поголовья. Обязательные ревизии Конного отряда проводились раз в три месяца. Кроме того, периодически осуществлялись инспекторские проверки. Всего в подразделениях милиции города за год было произведено 13 ревизий, 115 обследований и 201 проверка [36, с. 43].
Командир Конного отряда ежедневно высылал в распоряжение начальников отделений милиции 41 человека для наблюдения за находящимися на их территории рынками. Облавы проводились не менее двух раз в неделю, а все задержанные доставлялись в ближайшие районные отделения. В 1923 г. для борьбы с незаконной уличной торговлей Управление ПГМ выделило в общей сложности 270 нарядов. В результате было задержано и привлечено к ответственности 5 тыс. нарушителей [24, с. 166-167].
Помимо участия в облавах и несения обязательной службы по охране порядка на улицах города конная милиция могла привлекаться для выполнения различных разовых поручений. Например, она поддерживала порядок во время праздничных гуляний на Елагином острове и Комендантском аэродроме [37, л. 65], участвовала в обеспечении порядка во время встречи делегации Конгресса Коминтерна [23, л. 45], выставляла охрану на склады «Старой Баварии» и «Калинкина» [38, л. 89], предоставляла лошадей для запряжки в катафалки и обеспечивала почетный эскорт во время проведения похорон сотрудников милиции [37, л. 85, 103-104].
К концу 1922 г. в милиции Петрограда была организована касса взаимопомощи, в которую вступили 2 162 человека. Средства кассы складывались из 3% отчислений от зарплаты милиционеров. Средний размер выдаваемых ссуд составил 250 руб. [24, с. 58]. Начиная с 1 июня 1923 г. вместо 3-процентных обязательных отчислений был установлен 2-процентный сбор от месячного заработка милиционеров [39, л. 30]. В июне 1923 г. должность председателя Президиума кассы взаимопомощи ПГМ занял представитель Конного отряда [39, л. 38].
Конная милиция города в 1923 г. насчитывала 100 человек при 98 лошадях, что впервые соответствовало штатной численности. Она состояла из трех взводов, в каждом из которых числилось от 25 до 30 человек. Один взвод нес суточное дежурство, другой должен был выезжать на экстренные вызовы. Третий взвод был свободным [21, л. 24, 26-27]. Отряд находился на казарменном положении. В казарме при отряде проживали 65 человек, в общежитии «для семейных» — 35 [40, л. 46]. На вооружении отряда находилось 58 русских винтовок, 49 винтовок других систем, 6 револьверов, 82 шашки и сабли [40, л. 63]. При этом конная милиция была обеспечена шинелями на 100%, гимнастерками и шароварами — на 80, теплыми вещами — на 70, сапогами — на 100 (из них 50% требовали срочного ремонта), шлемами — на 40% [41, л. 28].
Окончание гражданской войны позволило ликвидировать хронический некомплект в конной милиции и впервые за все годы существования советской власти довести поголовье конского состава до штатной численности. В этот период была четко регламентирована внутренняя жизнь отряда. Его организационная
структура стабилизировалась, увеличилось количество взводов. Это позволило не только выделить время для необходимого отдыха людей, но и дало возможность проводить ежедневные занятия с личным составом конной милиции, что способствовало повышению профессионального и общеобразовательного уровня ее сотрудников.
Источники и литература
1. Белюков Д. А. Великолукская уездная милиция в 1920 г.: нерешенные проблемы // Правоохранительная деятельность Псковской области: история и современность. Материалы научнопрактической конференции, состоявшейся в Пскове 16 октября 2002 г. Псков: Изд-во Псковск. юрид. ин-та Федеральной службы исполнения наказания Министерства охраны общественного порядка России (ПЮИ ФСИН России), 2002. С. 47-51.
2. Белюков Д. А. Конный отряд Великолукской милиции. 1918 г. // Правоохранительная деятельность Псковской области: история и современность. Материалы научно-практической конференции, состоявшейся в Пскове 18 апреля 2000 г. Псков: ПЮИ ФСИН России, 2000. С. 21-23.
3. Белюков Д. А. Милиция Псковской губернии (1917-1927 гг.). Великие Луки: [Б. и.], 2004. 186 с.
4. Белюков Д. А. Особенности организации и деятельности Псковской губернской милиции (1917-1927 гг.): дис ... канд. ист. наук. Великий Новгород, 2003. 219 с. (на правах рукописи).
5. Власенков В. В., Малыгин А. Я. Деятельность советской милиции по охране общественного порядка в первые годы Советской власти (1917-1920 гг.). М.: Академия МВД СССР, 1981. 29 с.
6. Власов А. Читинская милиция год 1918. Чита: УВД, 1998. 97 с.
7. Гутман М. Ю. Становление и деятельность милиции Петрограда и Петроградской губернии в период революции и гражданской войны в России (февраль 1917-1920 гг.): дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2002. 421 с. (на правах рукописи).
8. Джалилов Т.А. Страницы истории милиции Хорезма и Бухары (историко-правовой очерк). Ташкент: «Узбекистан», 1970. 80 с.
9. Исаев В. И., Угроватов А. П. Милиция Сибири в 1920-е гг. Новосибирск: Изд-во Новосибирск. воен. ин-та Внутр. войск (НВИ ВВ) МВД России, 2008. 229 с.
10. Круковский К. О волостных конных участковых милиционерах // Административный вестник. 1928. №. 11. С. 48-49.
11. Николаев П. Ф. Омская милиция в борьбе за установление Советской власти (19171919 гг.). Омск: [Б. и.], 1957. 30 с.
12. Николаев П. Ф. Советская милиция Сибири (1917-1922 гг.). Омск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1967. 291 с.
13. Петров А. В. Организационно-правовые основы становления органов правопорядка и специальных органов по борьбе с преступностью на Южном Урале (1917-1923 гг.). Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2003. 286 с.
14. Стремоухова И. В. Организация и деятельность Комиссариата внутренних дел Союза Коммун Северной области в марте 1918 — апреле 1919 гг. (историко-правовой аспект): дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2004. 145 с. (на правах рукописи).
15. Хвичия П. С. Очерки истории грузинской советской милиции (1921-1937 гг.). Тбилиси: Сабчота Сакартвело, 1977. 251 с.
16. Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Ф. 131. Оп. 1. Д. 289.
17. Известия. 1918. 28 янв.
18. ЦГА СПб. Ф. 73. Оп. 1. Д. 4.
19. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 3. Д. 343.
20. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 791.
21. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 813.
22. Систематический сборник действующих руководящих приказов, циркуляров и инструкций по милиции (по 1 марта 1926 г.). М.: Изд-во НКВД, 1926. 842 с.
23. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 494.
24. Павлов А. Н. Петроградская милиция: ее развитие и деятельность в условиях НЭПа
(1921-1925 гг.): дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1995. 231 с. (на правах рукописи).
25. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 809.
26. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 812.
27. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 789.
28. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 788.
29. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 792.
30. Наставление для выездки кавалерийской лошади. М.: Всероссийский главный штаб, 1920. 139 с.
31. Наставление для ковки лошадей в коннице. М.: Всероссийский главный штаб, 1919. 32 с.
32. Наставление для ухода за лошадью. М.: Гос. изд-во, 1921. 30 с.
33. Наставление для ухода за седельным убором. М.: Гос. изд-во, 1921. 8 с.
34. Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства. 1922. № 78. Ст. 982.
35. Еропкин М. И. Развитие органов милиции в советском государстве. М.: Высш. школа Министерства охраны общественного порядка СССР, 1967. 87 с.
36. За восемь лет. Материалы по истории советской Рабоче-Крестьянской милиции и уголовного розыска. 1917-12 ноября 1925 г. Л.: Журнал «На посту», 1925. 178 с.
37. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 801.
38. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 505.
39. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 814.
40. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 808.
41. ЦГА СПб. Ф. 33. Оп. 2. Д. 793.
Статья поступила в редакцию 14 марта 2011 г.
