Научная статья на тему 'Становление международных уголовно-правовых норм и правовые проблемы привлечения к уголовной ответственности военных преступников Второй мировой войны'

Становление международных уголовно-правовых норм и правовые проблемы привлечения к уголовной ответственности военных преступников Второй мировой войны Текст научной статьи по специальности «Право»

CC BY
672
149
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО / МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ / УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ / ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПНИКОВ / НЮРНБЕРГСКИЙ ПРОЦЕСС / ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА / НОРМОТВОРЧЕСТВО ВОЕННОГО ПЕРИОДА / INTERNATIONAL LAW / INTERNATIONAL CRIMES / CRIMINAL LIABILITY / RESPONSIBILITY OF WAR CRIMINALS / THE NUREMBERG TRIAL / LEGISLATIVE PRACTICE / RULE-MAKING OF THE WAR PERIOD

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — Седнев Руслан Игоревич, Шаталов Евгений Анатольевич

Авторы освещают проблемы квалификации противоправных деяний нацистских преступников сквозь призму современных представлений о преступлениях и о принципах международного права. В ходе исследования использовались формально-логический и сравнительный методы, метод структурного анализа. Предметами анализа являются заявления, ноты, директивы, приказы и иные документы СССР, указания немецкого командования, а также отдельные международные документы. Авторы констатируют, что законодательная техника рассматриваемых документов была несовершенна, но тем не менее они заложили основу для формирования международных уголовно-правовых норм. Указано, что в отношении военных преступлений Второй мировой войны действовал территориальный принцип подсудности. Приведены цитаты из рассекреченных приказов и директив, на основании которых делается вывод о возможном расширении подхода к пониманию субъекта международного уголовного преследования, вплоть до признания таковым политических и государственных институтов. Также рассмотрены некоторые юридические особенности Нюрнбергского процесса, касающиеся, в частности, выдачи военных преступников и способов их правовой защиты. Отмечается, что несмотря на значительные сомнения немецких юристов в справедливости процесса, права и законные интересы обвиняемых и подозреваемых были соблюдены в полном объеме.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The Development of International Criminal-Law Rules and Some Legal Problems of Bringing to Justice the War Criminals of the Second World War

The authors highlight the problems of qualifying the wrongful acts of Nazi criminals through the lens of modern ideas of crimes and the principles of international law. The study used formal logical and comparative methods, the method of structural analysis. The subjects of analysis are statements, notes, directives, orders and other documents of the USSR, instructions of the German command, as well as some international documents. The authors state that the legislative technique of the documents under consideration was imperfect, but nevertheless they laid the foundation for development of international criminal law. It is indicated that the territorial principle of jurisdiction was in force for the war crimes of the Second World War. The quotations from declassified orders and directives are given, and a conclusion is drawn that it is possible to extend the approach to understanding the subject of international criminal prosecution, up to political and state institutions. Some legal peculiarities of the Nuremberg trial were also considered, concerning, in particular, the extradition of war criminals and the methods of their legal protection. It is noted that despite the significant doubts of German lawyers in the fairness of the trial, the rights and legitimate interests of the accused and suspects were fully respected.

Текст научной работы на тему «Становление международных уголовно-правовых норм и правовые проблемы привлечения к уголовной ответственности военных преступников Второй мировой войны»

Р. И. Седнев, Е. А. Шаталов

Новосибирский юридический институт (филиал) Национального исследовательского Томского государственного университета

(Новосибирск)

СТАНОВЛЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ НОРМ

И ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИВЛЕЧЕНИЯ К УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПНИКОВ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Авторы освещают проблемы квалификации противоправных деяний нацистских преступников сквозь призму современных представлений о преступлениях и о принципах международного права. В ходе исследования использовались формально-логический и сравнительный методы, метод структурного анализа.

Предметами анализа являются заявления, ноты, директивы, приказы и иные документы СССР, указания немецкого командования, а также отдельные международные документы. Авторы констатируют, что законодательная техника рассматриваемых документов была несовершенна, тем не менее они заложили основу для формирования международных уголовно-правовых норм. Указано, что в отношении военных преступлений Второй мировой войны действовал территориальный принцип подсудности. Приведены цитаты из рассекреченных приказов и директив, на основании которых делается вывод о возможном расширении подхода к пониманию субъекта международного уголовного преследования, вплоть до признания таковым политических и государственных институтов.

Также рассмотрены некоторые юридические особенности Нюрнбергского процесса, касающиеся, в частности, выдачи военных преступников и способов их правовой защиты. Отмечается, что несмотря на значительные сомнения немецких юристов в справедливости процесса, права и законные интересы обвиняемых и подозреваемых были соблюдены в полном объеме.

Ключевые слова: международное право, международные преступления, уголовная ответственность, ответственность военных преступников, Нюрнбергский процесс, законодательная практика, нормотворчество военного периода

Разумный наказывает не потому, что был совершен проступок, а для того, чтобы он не совершался впредь.

Платон

правовая основа, и ее создание со стороны СССР началось уже в первые годы войны. Советский Союз отдельно, а также совместно с другими государствами опубликовал ряд нот и заявлений, которые извещали мир о чудовищных преступлениях, совершенных гитлеровцами, и содержали предупреждения о неминуемой ответственности виновных за их совершение. Такие исторические документы, как нота СССР от 14 октября 1942 г. «Об ответственности гитлеровских захватчиков и их сообщников за злодеяния,

Война, в которую ввергла мир гитлеровская Германия, является одним из величайших потрясений в истории человечества. История знает кровопролитные войны, унесшие миллионы человеческих жертв, однако Вторая мировая война, ее масштабы, методы ведения ее гитлеровцами исключительны [Трайнин 1944]. Победа в ней положила конец долгой и изнурительной борьбе, но борьба на правовом поле разгоралась.

Для организации судебных процессов подобного масштаба была необходима сильная

совершаемые ими в оккупированных странах Европы», являлись одними из первых шагов по привлечению главнокомандующих к уголовной ответственности за преступления против человечества. Рассматриваемая нота СССР содержит в основном оценочные и доктринальные сведения о том, что немецкие войска совершают преступления на оккупированных территориях, т. е. она лишь констатирует факт их совершения, призывает другие народы к освободительной борьбе и не включает в себя конкретные нормы, которые были бы направлены на пресечение преступных деяний, либо санкций за их совершение. Нота является предупреждением, что СССР будет стремиться привлечь военных преступников к ответственности. Несмотря на это у данного документа есть и практическая сторона: во-первых, в нем перечислены те деяния, которые СССР относит к категории преступлений: массовые убийства, разрушение городов, разорение населения, увод в рабство и плен; во-вторых, советское правительство обязуется оказывать всевозможную помощь оккупированным государствам в установлении фактов совершения преступлений и применении мер ответственности.

При анализе правотворчества в военный период нельзя не отметить важность указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 2 ноября 1942 г. «Об образовании чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР». Указ возлагал на специализированную комиссию конкретные задачи, которые играли огромную практическую роль в привлечении к ответственности военных преступников. На этот раз законодатель ушел от абстрактных призывов и установил четкие цели: учет преступлений, ведение точной оценки причиненного в ходе преступных действий ущерба как культурным ценностям, так и зданиям, сооружениям, коммуникациям и т. д.; полноценное расследование преступлений путем совершения всевозможных следственных действий (сбор свидетельских показаний, документальных данных, организация до-

просов). За все выявленные преступления устанавливалась уголовная и материальная ответственность. Создание первой в своем роде чрезвычайной комиссии, аналогами которой Европа не располагала, стало важным шагом навстречу правосудию.

Международных правовых актов, которые бы классифицировали международные преступления, определяли их состав, меру ответственности (санкции) за их совершение, в начале войны не было, но законодатели стремились их разработать. Подтверждением служит совместная декларация правительств 12 стран от 18 декабря 1942 г. «О проводимом гитлеровскими властями истреблении еврейского населения Европы». Декларация хотя и обладает присущим большинству международных актов формализмом, в то же время содержит совокупность составов преступлений, их диспозиций с привязкой к территориям, на которых они совершались.

Немалое значение имела декларация правительств СССР, США и Великобритании от 2 ноября 1943 г. «Об ответственности гитлеровцев за совершаемые зверства». Она была принята в ходе освобождения Франции и Италии и явилась ответом на преступления, совершенные на территориях этих государств. Декларация установила принцип территориальной подсудности, который обязывает высылать военных преступников в те государства, на территории которых они совершали преступления, для дальнейшего осуществления правосудия.

В ноте народного комиссара иностранных дел СССР В. М. Молотова от 25 ноября 1941 г. «О возмутительных зверствах германских властей в отношении советских военнопленных» говорилось, что «советское правительство возлагает ответственность за... бесчеловечные действия германских военных и гражданских властей на преступное правительство Германии». То есть ответственность должна была возлагаться в первую очередь на германское командование и законодателя, издававшего нормативные правовые акты, положения которых в корне противоречили общепризнанным международным нормам. Следовательно, в этом документе впервые в истории был определен субъект международных преступлений.

В ноте от 27 апреля 1942 г. «О чудовищных злодеяниях, зверствах и насилиях немецко-фашистских захватчиков в оккупированных советских районах и об ответственности германского правительства и командования за эти преступления» так же категорично заявлялось: «Гитлеровское правительство и его пособники не уйдут от суровой ответственности и от заслуженного наказания». Из этого следует, что субъектом международного уголовного преследования могут являться издававшие преступные нормативные акты должностные лица законодательных и военных органов и ведомств. Данная позиция нашла отражение в указе Президиума Верховного Совета СССР от 2 ноября 1942 г., согласно которому в разряд военных преступников зачислялось все гитлеровское правительство и командование германской армии.

Назвать деяние преступлением - это первый шаг на пути к достижению справедливости

Американские союзники подходили к определению субъекта международного преступления широко. Как следует из выступления на Нюрнбергском трибунале 23 ноября 1945 г. представителя обвинения от США Ф. Уоллиса, привлекать к ответственности необходимо саму партию национал-социалистов Германии со всеми ее участниками, так как для достижения установленных партией целей могли использоваться любые методы -законные или незаконные, а в действительности применялись методы незаконные1. С данной точкой зрения была согласна Великобритания, требовавшая применения к военным преступникам максимально жестких мер.

Нельзя недооценивать подобное правотворчество, даже несмотря на то что законодательная техника создания рассматриваемых документов была еще недостаточно совершенной: многие содержащиеся в них понятия не имели легальных дефиниций; отсутствовала классификация международных преступлений, не был решен вопрос об их составах и признаках. Но все это было позже сформулировано в уставах междуна-

родных трибуналов, в основу которых легла правовая база военного периода. Назвать деяние преступлением - это первый шаг на пути к достижению справедливости, и именно правотворчество военного времени сделало этот шаг.

Отчасти названные недостатки были устранены в указе Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. № 39 «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников», который содержал описание (диспозиции) некоторых преступных деяний и санкции за их совершение. Например, документ устанавливал, что «немецкие, итальянские, румынские, венгерские, финские фашистские военнослужащие, уличенные в совершении убийств и истязаний гражданского населения и пленных красноармейцев, а также шпионы и изменники родины караются смертной казнью через повешение».

Тот факт, что нормативные правовые акты и приказы немецкого командования зачастую нарушали фундаментальные принципы международного права и обязывали солдат совершать преступления, неоспорим. Так, захваченный СССР подлинник секретного документа Геринга «Директивы по руководству экономикой на вновь оккупируемых восточных областях» закрепляет правила действий немецких солдат: «Снабжение питанием местных жителей и военнопленных является ненужной гуманностью. Все, в чем отечество отказывает себе... солдат не должен оставлять врагу»; или: «Войска заинтересованы в ликвидации пожаров только тех зданий, которые должны быть использованы для стоянки войсковых частей, все остальное... в том числе здания, должно быть уничтожено»2. Указания командования Северной армейской группы от 6 ноября 1941 г. за подписью генерал-лейтенанта Байера гласят: «Все имеющиеся у русского гражданского населения валенные сапоги, включая и детские валенки, подлежат немедленной реквизиции. Обладание валенными

1 Нюрнбергский процесс, сборник докумен-

тов (приложения) // URL: https://royallib.com/read/ borisov_aleksey/nyurnbergskiy_protsess_sbornik_ dokumentov_prilogeniya.html#0 (дата обращения: 01.03.2019).

2 Директивы по руководству экономикой на вновь оккупируемых восточных областях. Берлин, июнь, 1941 г. // URL: http://samlib.rU/b/borisow_aleksej_ wiktorowich/njurnbergskijprocesssbornikdokumentowp rilozhenija.shtml#TOC_id203379203 (дата обращения: 01.03.2019).

сапогами и подобной утепленной одеждой запрещается и должно караться так же, как и неразрешенное ношение оружия»1 .

Как видим, данные документы обязывают солдат совершать преступления против человечности. Кроме того, 8 сентября 1942 г. Гитлер издал приказ «О введении принудительного труда на оккупированных территориях», который обязывал использовать рабочую силу военнопленных и местного населения для строительства береговых укреплений. За ненадлежащую работу и уход с рабочего места гражданские и военнопленные лишались продовольственных и промтоварных карточек. Данный указ прямо противоречил Женевской конвенции о содержании военнопленных 1929 г. и Конвенции о законах и обычаях ведения сухопутной войны 1907 г.

Если рассмотреть эти акты с точки зрения современной правовой доктрины и сквозь призму классификации международных преступных деяний, основываясь на объекте международного преступления, то действия немецкого командования следует квалифицировать как международные преступления: военные преступления (нарушение законов и обычаев войны) и преступления против человечности. Сам факт ведения наступательных боевых действий резолюция ООН от 14 декабря 1974 г. квалифицирует как агрессию - применение одним государством вооруженной силы против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства [Валеев, Курдюков 2017]. Следовательно, принятие нормативных правовых актов и приказов о применении вооруженных сил с указанной целью является преступным деянием.

Данный подход разделяют большинство современных государств, и представители США в Генеральной Ассамблее ООН трактуют понятие международной агрессии как любое силовое ограничение государственного суверенитета другим государством [Wilmshurst 2017].

1 Нюрнбергский процесс, сборник документов (приложения) // URL: http://samlib.ru/b/borisow_alek sej_wiktorowich/njurnbergskijprocesssbornikdokumen towprilozhenija.shtml#TOC_id203379203 (дата обращения: 01.03.2019).

Многие военные преступления, за совершение которых осуждали на военном трибунале, не имели четко сформулированного состава, поскольку ранее не было процессов по обвинению в таких преступлениях, как подготовка военного нападения, уничтожение гражданских строений и сооружений и т. д. Определяя деяние как преступление, законодатель обязан максимально конкретно установить его признаки, необходимые элементы, способы оценки вреда и меру общественной опасности, дабы избрать верную меру ответственности.

Далее рассмотрим вопрос, связанный с подсудностью дел о международных преступлениях. Особую важность он приобретает, когда происходит правовое противостояние между интересами разных государств. В отношении военных преступлений Второй мировой войны действовал так называемый территориальный принцип подсудности, согласно которому преступление подлежит суду того государства, на территории которого оно совершено. Определенность в этот вопрос внесла Декларация 1943 г. об ответственности гитлеровцев за совершаемые зверства, которая также говорит о территориальной подсудности.

История знает множество случаев, когда международные преступления совершались и на территории самой Германии, следовательно, здесь подсудность должна определяться иным способом. Так, нужно обратить внимание на подписанный по итогам Первой мировой войны Версальский договор, который содержит фундаментальные положения о правовых ограничениях, наложенных на Германию. Кроме того, он определяет субъекта ответственности за причиненный военной агрессией вред, которым, как следует из текста договора, может являться нация в целом.

Данный международно-правовой опыт был заимствован в ходе Нюрнбергского процесса. В ст. 228 Версальского договора говорится о том, что германское правительство обязано выдавать союзным государствам тех лиц, которых данное государство считает виновными в совершении действий, противных законам и обычаям войны. То есть осуществлять правосудие должны суды того государства, которое потребовало выдачи предполагаемого преступника, а не суды

Германии. Данный прецедент интересен и тем, как международно-правовой договор ограничивает правоспособность отдельного государства, обязывая его выдавать потенциальных преступников. Для полной реализации территориального принципа необходима практика выдачи военных преступников, но в ходе судебных процессов над военными преступниками 1914-1918 гг. она, увы, не сформировалась.

Дело в том, что ряд преступлений, совершенных германским командованием в довоенные годы, рассматривался не теми государствами, на территории которых эти преступления были совершены, а немецким судом в Лейпциге, решения которого были крайне сомнительны. Так, интересно дело унтер-офицера Гейнена, обвиненного в жестоком обращении с английскими военнопленными. Будучи признан виновным, он был приговорен всего лишь к 10 месяцам тюремного заключения. Другого военного преступника - генерала Штенгера, который обвинялся в том, что отдал приказ о расстреле пленных, суд оправдал, несмотря на то что факт расстрела был доказан. Государства антигитлеровской коалиции могли участвовать в судебных процессах в Лейпциге только на правах наблюдателей и на судебные решения не влияли.

В свою очередь процесс в Нюрнберге стал, как выразился А. Звягинцев, «главным процессом человечества» [Звягинцев 2012] и имел колоссальные по своей правовой природе масштабы. Перед Трибуналом предстали 24 военных преступника, входивших в высшее руководство нацистской Германии. Также впервые был рассмотрен вопрос о признании преступными ряда политических и государственных институтов руководящего состава партии НСДАП, ее штурмовых (СА) и охранных (СС) отрядов, тайной государственной полиции (гестапо) и Генерального штаба.

Вместе с тем нельзя не отметить, что обвинителями и одновременно судьями в Нюрнбергском процессе выступали победившие державы. Сами осужденные были убеждены в полном отсутствии беспристрастности суда. В частности, об этом заявил в своем последнем слове 31 августа 1946 г. Геринг.

В качестве доказательства того, что в отношении руководителей гитлеровской Гер-

мании состоялся не суд, а акт политической расправы, немецкие юристы приводили Декларацию об ответственности гитлеровцев за совершаемые зверства, в которой указывалось, что главные военные преступники будут наказаны (не судимы, а именно наказаны) совместным решением правительств союзников, и тем самым исход судебных разбирательств был предрешен. Наиболее спорной, по мнению немецких юристов, была конструкция «преступления против человечности», поскольку в рамках известного Трибуналу законодательства она в равной степени могла быть применена как к обвиняемым, так и к обвинителям.

Действительно, некоторые деяния, в которых не было военной необходимости (например, бомбардировка Дрездена, осуществленная Королевскими военно-воздушными силами Великобритании и США, бомбардировки Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 г.), тоже обладают признаками международных преступлений. Поэтому их также следовало бы рассматривать на военных трибуналах.

Однако следует возразить, что хотя правосудие в рамках Трибунала осуществляли заинтересованные стороны, права и законные интересы обвиняемых и подозреваемых были в полном объеме соблюдены. Трибунал не стал скорой расправой над поверженным врагом. Процессуальные гарантии давали обвиняемым право защищаться лично или при помощи адвокатов из числа немецких юристов, ходатайствовать о вызове свидетелей, представлять доказательства в свою защиту, давать объяснения, допрашивать свидетелей и т. д. Союзники не пошли по принципу «победивший прав» и предоставили подсудимым все возможные права на защиту.

По вопросу же о «предвзятости» Трибунала необходимо сказать, что слово «наказаны», используемое в отношении военных преступников в упомянутой декларации, вовсе не означает предрешенности вопроса о виновности конкретных лиц.

Несмотря на пробелы в праве, которые выявились в ходе процесса, международный суд выполнил свою первоочередную задачу, заключавшуюся в осуществлении справедливого процесса и назначении виновным соответствующего наказания. Целенаправленное принятие мировым сообществом нормативных правовых актов служит

подтверждением того, что право - одно из необходимых средств достижения справедливости, действенный инструмент государства, борющегося с международной преступностью. Следовательно, только в

рамках правового поля возможно решение любых, даже самых острых международных проблем, о чем так часто забывают ряд современных держав, отдавая предпочтение силовым способам.

Список литературы

International Law and the Classification of Conflicts / ed. by E. Wilmshurst. Oxford: Oxford University Press, 2012. 568 р.

Валеев Р. М., Курдюков Г. И. Международное право: учеб. для бакалавров. М.: Статут, 2017. 496 с.

Звягинцев А. Г. Главный процесс человечества. Репортаж из прошлого. Обращение к будущему. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2012. 264 с.

Трайнин А. Н. Уголовная ответственность гитлеровцев. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1944. 107 с.

Руслан Игоревич Седнев - лейтенант юстиции. 630007, Российская Федерация, Новосибирск, ул. Советская, д. 7. E-mail: ruslan.sednev@mail.ru.

Евгений Анатольевич Шаталов - кандидат юридических наук, доцент, преподаватель Новосибирского юридического института (филиала) Национального исследовательского Томского государственного университета. 630007, Российская Федерация, Новосибирск, ул. Советская, д. 7. E-mail: penalize@rambler.ru.

The Development of International Criminal-Law Rules and Some Legal Problems of Bringing to Justice the War Criminals of the Second World War

The authors highlight the problems of qualifying the wrongful acts of Nazi criminals through the lens of modern ideas of crimes and the principles of international law. The study used formal logical and comparative methods, the method of structural analysis.

The subjects of analysis are statements, notes, directives, orders and other documents of the USSR, instructions of the German command, as well as some international documents. The authors state that the legislative technique of the documents under consideration was imperfect, but nevertheless they laid the foundation for development of international criminal law. It is indicated that the territorial principle of jurisdiction was in force for the war crimes of the Second World War. The quotations from declassified orders and directives are given, and a conclusion is drawn that it is possible to extend the approach to understanding the subject of international criminal prosecution, up to political and state institutions.

Some legal peculiarities of the Nuremberg trial were also considered, concerning, in particular, the extradition of war criminals and the methods of their legal protection. It is noted that despite the significant doubts of German lawyers in the fairness of the trial, the rights and legitimate interests of the accused and suspects were fully respected.

Keywords: international law, international crimes, criminal liability, responsibility of war criminals, the Nuremberg trial, legislative practice, rule-making of the war period

References

Trainin A. N. Ugolovnaya otvetstvennost' gitlerovtsev [The Criminal Responsibility of the Nazis], Moscow, Yurid. izd-vo NKYu SSSR, 1944, 107 p.

Valeev R. M., Kurdyukov G. I. Mezhdunarodnoe pravo [International Law], Moscow, Statut, 2017, 496 p.

Wilmshurst E. (ed.) International Law and the Classification of Conflicts, Oxford, Oxford University Press, 2012, 568 р.

Zvyagintsev A. G. Glavnyi protsess chelovechestva. Reportazh iz proshlogo. Obrashchenie k budushchemu [The Main Trial of Humanity. Report from the Past. Appeal to the Future], Moscow, OLMA Media Grup, 2012, 264 p.

Ruslan Sednev - lieutenant of justice. 630007, Russian Federation, Novosibirsk, Sovets-kaya str., 7. E-mail: ruslan.sednev@mail.ru.

Evgeny Shatalov - candidate of juridical sciences, associate professor, lecturer at the Novosibirsk Law Institute (branch) of the National Research Tomsk State University. 630007, Russian Federation, Novosibirsk, Sovetskaya str., 7. E-mail: penalize@rambler.ru.

Дата поступления в редакцию / Received: 21.02.2019

Дата принятия решения об опубликовании / Accepted: 25.04.2019

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.