CC BY
2Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
DOI 10.47643/1815-1337_2021_6_39 УДК: 340.15
СТАНОВЛЕНИЕ ИДЕЙ КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ШОТЛАНДИИ Formation of the ideas of constitutionalism in medieval Scotland
МУРСАЛИМОВ Константин Александрович,
кандидат исторических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин юридического факультета Санкт-Петербургского университета Федеральной службы исполнения наказаний. 196602, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Саперная, 34. E-mail: constant_mur@mail.ru;
Mursalimov Konstantin Alexandrovich,
Candidate of Sciences in History, Associate Professor of the Department of State Law Disciplines of the Faculty of Law of Saint Petersburg University of The Federal Penitentiary Service of Russia. 196602, Russia, St. Petersburg, Sapernaya str., 34. E-mail: constant_mur@mail.ru
Краткая аннотация: В статье исследуется история формирования идей конституционализма в средневековой Шотландии и обсуждаются основные аспекты идеологии конституционализма в средневековой шотландской политико-правовой мысли.
Ключевые слова: Шотландия, конституционализм, политико-правовая мысль, общественный договор, естественное
право.
Abstract: The article examines the history of the formation of the ideas of constitutionalism in medieval Scotland and discusses the main aspects of the ideology of constitutionalism in Scottsh medieval political and legal thought.
Keywords: Scotland, constitutionalism, politcal and legal thought, social contract, natural law.
Дата направления статьи в редакцию: 13.04.2021
Дата публикации: 30.06.2021
Проблема генезиса и развития конституционализма является одной из центральных и сложных в конституционном праве, истории государства и права, а также истории политических и правовых учений.
Конституционализм, являясь по сути не просто правовым явлением, а политико-правовым, может представлять собой как конституционный строй, конституционность, так и политический режим, ограниченный конституцией, и определенную систему взглядов на место и роль конституции в жизни того или иного государства и общества, а также совокупность идей, предусматривающих ограничение (самоограничение) государственной власти посредством основных законов. Изучение конституционализма есть одновременно погружение в многочисленные политико-правовые концепции, выдвинутые отдельными мыслителями, причем некоторые из подобных теорий находили свое воплощение на практике.
Исследование европейской политической мысли Средних веков и раннего Нового времени во многом характеризуется повышенным вниманием к так называемой теории «общественного договора», а также к имеющим с ней много общего теориям «естественного права», народного суверенитета и сопротивления тиранам. Эти концепции, используя аргументы как светской науки, так и теологии, в своей основе следовали в русле преимущественно аристотелевской традиции и стоицизма. Они исходили из предположения Аристотеля о том, что человек является существом «политическим», предопределенным для жизни в обществе от природы и в согласии с ее фундаментальными принципами, которые стоики в дальнейшем обозначили как универсальные и общезначимые нормы, ставящие в центр жизнь в соответствии с добродетелью и составляющие собственно «естественное право». Теория «общественного договора», формально развивавшаяся вне представлений о «естественном праве», по сути, имела общие с ним политико-правовые основания, поскольку предусматривала безусловную рациональность организации жизни общества и государства и выражалась в признании народа единственным источником власти. Впоследствии указанные теории составили ядро идеи конституционализма - идеи ограничения власти правителей посредством легально установленных институтов и норм.
В политико-правовом дискурсе Средних веков одной из господствующих тем была идея божественного происхождения власти монарха, которая также находилась во взаимосвязи с теорией естественного права и конституционализма, то есть совокупности идей, предполагающих ограничение власти посредством законов.
Ветхозаветная история избрания и помазания Саула на царство оказала значительное влияние на политико-правовую мысль Средних веков и раннего Нового времени, послужив одной из классических иллюстраций теории божественного происхождения монархии, но вместе с тем и конкурирующими с ней теориями общественного договора и конституционализма [2, с. 210-211].
В этом плане достаточно репрезентативна история становления идей конституционализма в средневековой Шотландии, которая
обычно незаслуженно остается вне внимания ученых, исследующих историю политических и правовых учений указанного периода.
Именно в Шотландии ветхозаветная традиция рукоположения на царство после долгого забвения была фактически возвращена в идеологическое поле в VII столетии Адамнаном (ок. 625-704), настоятелем шотландского монастыря на острове Иона. Личность Адамнана представляет значительный интерес. Он являлся одним из первых христианских мыслителей, в трудах которых была сформулирована концепция так называемого божественного права монархов, но одновременно и идея его ограничения.
В «Житии св Колумбы» Адамнан повествует об основателе монастыря Ионы святом Колумбе, которого в видении посетил ангел, несущий книгу, содержащую некие правила избрания монархов на царство, и повелел ему рукоположить Аэдана Мак Габрана королем Дал Риады (королевства скоттов на западе современной Шотландии) [6, р. 167]. По указанию ангела Колумба сказал Аэдану, что «до тех пор, пока он повинуется Божьим законам, ни один из его врагов не одолеет его, но в тот момент, когда он нарушит их, эта защита закончится, и кнут... будет обращен против короля» [6, рр. 167-168]. Рукоположение Аэдана, вероятнее всего, имело место в 574 году [3, с. 121].
Таким образом, взгляды Адамнана на монархическую власть предусматривали, с одной стороны, божественное происхождение и санкционирование данной власти, подкрепляемые обрядом рукоположения на царство, а с другой - ограничение этой власти божественным правом и возможность лишения монарха престола в случае совершения преступлений и иных греховных деяний с его стороны. В этом смысле Адамнана можно считать одним из первых в истории средневековой Европы мыслителей, придерживавшихся идеи необходимости ограничения власти монарха посредством «Божественных законов», под которыми Адамнан понимал не только установленные религиозные правила, содержащиеся в Библии, но и нормы позитивного и обычного права, регулировавшие жизнь шотландского и ирландского общества того времени.
Спустя шестьсот лет после Адамнана, выдающийся шотландский схоласт Иоанн Дунс Скот (1265-1308) идет значительно дальше и называет народ единственным источником политической власти. У него же мы встречаем и представление о «взаимном согласии» (то есть, по сути, «общественном договоре») людей как необходимой предпосылке создания любого государства [1, с. 529].
Иоанн Дунс Скот следующим образом описывает происхождение государства: «Ибо в государстве или в стране поначалу собиралось множество племен, чуждых и несходных, из которых ни одно не было обязано повиноваться другому, ибо никто [из людей] не имел власти через посредство другого, и тогда по взаимному согласию всех, ради мирного обхождения друг с другом они смогли выбрать одного из них государем, которому одному они как подданные во всем повиновались бы, покуда тот жил, или же подчинялись ему и его законным наследникам - либо так, либо так, - согласно условиям, которые сами бы пожелали, ибо различным образом те удерживают власть: некоторые только при жизни, а некоторые и через наследование» [1, с. 529].
С точки зрения Дунса Скота, эта «политическая власть, как явствует, справедлива, ибо по праву может кто-либо подчиниться одному лицу или сообществу в том, что не противоречит закону Божию, в тех вопросах, в которых он лучше может быть управляем тем, кому он себя подчинил, нежели самим собою» [1, с. 529].
Политико-правовые идеи Иоанна Дунса Скота, возможно, оказали влияние на авторов знаменитой Арбротской декларации 1320 года - письма шотландских баронов папе римскому Иоанну XXII - в котором, наряду с обоснованием независимости Шотландского королевства от Англии, содержится яркий пассаж явно конституционалистского характера. Так, говоря об избрании королем Роберта Брюса (годы правления 1306-1329), авторы декларации указывают, что «Божественный промысел, а равно законы и обычаи наши, кои мы будем отстаивать до смерти, право наследия и должное наше согласие и утверждение сделали его государем и королем нашим, коему, как благодетелю народа, как по правам его, так к заслугам, мы во всем будем хранить верность ради защиты нашей свободы. Если бы он отступился от начатого дела, захотев нас и королевство наше подчинить английскому королю и англичанам, мы тотчас постарались бы изгнать его, как нашего недруга и губителя прав своих и наших, и избрали бы другого короля, способного нас защищать» [4, с. 307].
Как видим, авторы Арбротской декларации напрямую связывают верность монарху с его способностью защищать страну от внешних врагов и обеспечивать безопасность подданных. Ряд исследователей даже рассматривают Арбротскую декларацию 1320 года как краеугольный камень теории шотландского конституционализма, оказавшего определенное влияние на англо-американскую политическую и правовую мысль XVIII века, в том числе на авторов Декларации независимости США 1776 года [9, рр. 9-12], хотя, скорее всего, это является преувеличением.
Гораздо большее значение для последующего развития идей «общественного договора» и конституционализма имела шотландская политико-правовая мысль XVI века, уже на рубеже Средних веков и раннего Нового времени. Наиболее значимыми теоретиками «общественного договора» и конституционализма в Шотландии в этот период являлись известный католический теолог и схоласт Джон Мэир (1467-1550) и гуманист, поэт и политический деятель Джордж Бьюкенен (1506-1582).
Мэир, чья «История Великой Британии» (Historia majors Britanniae; 1521) в определенной мере представляла собой манифест, предвосхитивший англо-шотландскую унию, известен также приверженностью аристократическому конституционализму, при
Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
котором аристократии отводилась ключевая роль в обеспечении принципа ответственности монарха перед народом. Политическая доктрина Джона Мэира, изложенная схоластическим методом, занимает всего несколько страниц его «Истории», но, хотя и в предельно лаконичной форме, Мэир сумел выразить основную суть теории «общественного договора» и ограничения власти правителей.
С его точки зрения, «первый из монархов был наделен полномочиями согласием свободных людей, и отныне передача власти его преемникам всецело зависела от воли народа» [8, p. 213]. «Невозможно отрицать, - пишет Мэир, - что свое право царствовать король держит от народа» [8, p. 213]. Мэир, ссылаясь на известную историю низложения последнего короля франков из династии Ме-ровингов, приходит к выводу, что люди могут лишить власти своего монарха и его потомство в случае, если государь проявил полную несостоятельность в делах управления или не может обеспечить безопасность своих подданных от внешних угроз [8, p. 214].
Следует отметить, что, по мнению Джона Мэира, именно феодалы были «представителями» народа, заключившими от его имени «договор» о границах королевской власти. Впрочем, Мэир, в отличие от своего младшего современника (и ученика) Джорджа Бьюкенена, не идеализировал «добродетели» шотландского дворянства, а тем более феодальных магнатов, борьба которых с королем зачастую ввергала страну в настоящий хаос и призывал к заключению англо-шотландской унии корон, которая бы смогла сдержать своеволие феодалов [8, p. 389].
Несколько иной позиции придерживался Джордж Бьюкенен. Он был не только защитником исконных прав шотландского дворянства (как главного выразителя интересов всего народа), но и противником слияния Англии и Шотландии, подчеркивая обособленный характер отношений между королем и народом, исторически сложившийся на его родине. В отличие от Джона Мэира, Бьюкенен создал развернутую политическую теорию, основные положения которой отражены, прежде всего, в его трактате De Jure Regni Apud Scotos («О королевском праве у шотландцев»; 1579) и сочинении Rerum Scoticarum Historia («История Шотландии; 1582).
Монархия, по мнению Бьюкенена, возникла в целях поддержания и защиты сообщества людей. Короли являются таковыми только вследствие соглашения, заключенного ими с народом. Обе стороны должны соблюдать священную клятву, данную при этом соглашении: народ обязуется подчиняться, а короли соблюдать законы и справедливость [7, p. 45]. Их наделяют властью не ради их собственного благополучия, но ради народа [7, p. 6].
Рассуждая о формах правления, Бьюкенен полагает, что ограниченные монархии являются наиболее стабильными и жизнеспособными [7, p. 15]. Шотландское королевство он относит к государствам с ограниченной монархической формой правления и приводит доводы в защиту этой позиции. Королевскую власть же он считает изначально подчинявшейся закону, тому устному договору, который заключали между собой народ и будущий правитель с незапамятных времен во время церемонии коронации [7, p. 10]. Шотландский парламент, по его мнению, с самых ранних времен был выразителем воли всего народа. Впрочем, мы не должны быть введены в заблуждение частой апелляцией Бьюкенена к «народу», который он на самом деле отождествляет с «избранными», то есть дворянством.
Бьюкенен пишет, что законные властители занимают свои посты посредством избрания, их властные полномочия ограничиваются законом, правители несут ответственность за свои действия, а тираны должны быть низложены [7, p. 22]. Король должен править в соответствии с законом, если он начинает нарушать его, то подлежит смещению [7, p. 26], а если он будет уличен в преступлении, то должен быть судим как обычный человек [7, p. 22].
Наконец, главным источником всех законов служит взаимный договор между королем и народом, утвержденный присягой. Кто нарушает это обязательство, тот лишается приобретенных им прав. Поэтому тиран, нарушающий законы, разрывает тем самым общественный договор и становится врагом народа, а с врагом, который наносит обиду, ведется справедливая война. В этом случае не только целый народ, но и отдельные лица имеют право убить тирана. Лучшим доказательством служит здесь совесть самих тиранов, которые вечно видят висящий над собою меч [7, pp. 37-38].
Этот меч, словно нависающий над правителем, служит символом ограничения власти. Pro me vel contra me prout merebor utitor, «Используйте [свой меч] за меня или против меня, по моим заслугам», - так, по преданию, гласил девиз римского императора Траяна, о чем упоминает и Джордж Бьюкенен на страницах своей «Истории Шотландии». Странным образом, а, скорее всего, не без влияния Бьюкенена, девиз этот появился на шотландских монетах 1567 года времен регентства, последовавшего за свержением Марии Стюарт [10, p. 15]. Монеты эти получили в народе название «мечных долларов». На них была изображена корона Шотландии, балансирующая на острие меча. Надпись же под мечом гласила Pro-me-si-mereor-in-me («по заслугам, за меня или во мне») [10, p. 14]. Возможно, это одно из самых лаконичных определений вклада Джорджа Бьюкенена в историю своей страны, равно как и в политическую теорию.
Закон как меч, ограничивающий своеволие правительства, наверное, заслуживает своего почетного места в ряду конституционалистских образов. Таких, к примеру, как Одиссей, привязывающий себя как мачте, чтобы не слышать зов сирен, олицетворяющий жажду власти и на самом деле исторгаемый из нас самих. Этот интересный образ самоограничения власти встречаем мы у известного современного венгерского теоретика конституционализма Андраша Шайо [5, p. 18].
Сам Андраш Шайо определяет конституционализм как «ограничение государственной власти в интересах общественного
спокойствия» [10, р. 19]. Для нас же важно, что в соответствии с концепциями конституционализма, одними из предтеч которых были такие средневековые шотландские мыслители, как Адамнан, Иоанн Дунс Скот, Джон Мэир и Джордж Бьюкенен, первостепенное значение имеет требование установления пределов осуществления государственной власти, ограничения власти определенными рамками, в роли которых и выступают естественные, неотчуждаемые права и свободы индивида.
Подобный «древний конституционализм», был, по большей части, спекулятивным построением, однако в данном случае важна не истинность или ложность этих тезисов, а то, что благодаря им был сделан шаг на пути к концепции «народного суверенитета», которая является составной частью современной теории демократии. И хотя средневековые шотландские авторы, как правило, ограничивали «народ» лишь дворянством и верхушкой сословий, все же их вклад в теоретическую разработку конституционалистской проблематики очевиден.
Сохраняя определенную политическую конъюнктуру, присущую историческому моменту, эти идеи, тем не менее, дали значительный импульс дальнейшему развитию правовой мысли Нового времени. Конечно, потребовалось еще более сотни лет, чтобы теория естественного права окончательно оформилась в доктрину классического либерализма в духе Джона Локка и французских просветителей, с его рационализмом, верой в прогресс и неотчуждаемыми правами и свободами индивида. По нашему мнению, естественно-правовые идеи являются составной и необходимой частью теории конституционализма еще и потому, что именно с их позиции, а не с позиции позитивного права, можно обосновать те конституционные ограничения, которые накладываются на власть с целью обеспечения стабильности всего общества и защиты неотъемлемых прав и свобод человека и гражданина.
Библиогра фия:
1. Блаженный Иоанн Дунс Скот. Избранное / Составление и общая редакция Г.Г. Майорова. - М.: Издательство Францисканцев, 2001. - 583 с.
2. Еллинек Г. Общее учение о государстве / Вступительная статья докт. юрид. наук, проф. И.Ю. Козлихина. - СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2004. - 752 с.
3. Федоров С.Е. Средневековая Шотландия / С.Е. Федоров, А.А. Паламарчук. - СПб.: ДМИТРИЙ БУЛАНИН, 2014. - 352 с.
4. Федосов Д.Г. Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века. — Изд. 2-е, исправленное и дополненное. — СПб. — М.: Евразия, 2014. — 352 с.
5. Шайо А. Самоограничение власти: Краткий курс конституционализма /А. Шайо ; Пер. с венгерского А. П. Гуськовой, Б. В. Сотина. -М. :Юристъ, 2001. - 296
c.
6. Adamnan. Vitae S. Columbae / ed. from Dr. Reeves's text by J.T. Fowler. Oxford: Clarendon Press, 1894. 201 pp.
7. Buchanan G. De Jure Regni Apud Scotos // Buchanan G. Rerum Scoticarum Historia. Accesserunt: Auctoris vita ab ipso scripta, & Dialogus de Jure Regni apud Sco-tos. Abredoni^: Typis Jacobi Chalmers, 1762. 770 pp.
8. Major J. A History of Greater Britain as well England as Scotland / trans. from the original Latin and ed. by Archibald Constable. Edinburgh: Printed at the University Press by T. and A. Constable, 1892. 628 pp.
9. MacDonald-Lewis L. The Warriors and Wordsmiths of Freedom: The Birth and Growth of Democracy. Edinburgh: Luath Press Ltd, 2009. 128 pp.
10. Trevor-Roper H. R. George Buchanan and the Ancient Scottish Constitution. // Scottish Historical Review. Vol. XXVI. London: Longmans, Green and Co.
Ltd., 1966. pp. 1-39.
References (transliterated):
1. Blazhennyj Ioann Duns Skot. Izbrannoe / Sostavlenie i obshchaya redakciya G.G. Majorova. - M.: Izdatel'stvo Franciskancev, 2001. - 583 s.
2. Ellinek G. Obshchee uchenie o gosudarstve / Vstupitel'naya statya dokt. yurid. nauk, prof. I.YU. Kozlihina. - SPb.: Izdatel'stvo «YUridicheskij centr Press», 2004. - 752 s.
3. Fedorov S.E. Srednevekovaya SHotlandiya / S.E. Fedorov, A.A. Palamarchuk. - SPb.: DMITRIJ BULANIN, 2014. - 352 s.
4. Fedosov D.G. Rozhdennaya v bitvah. SHotlandiya do konca XIV veka. — Izd. 2-e, ispravlennoe i dopolnennoe. — SPb. — M.: Evraziya, 2014. — 352 s.
5. SHajo A. Samoogranichenie vlasti: Kratkij kurs konstitucionalizma /A. SHajo ; Per. s vengerskogo A. P. Gus'kovoj, B. V. Sotina. -M. :YUrist", 2001. - 296 c.
6. Adamnan. Vitae S. Columbae / ed. from Dr. Reeves's text by J.T. Fowler. Oxford: Clarendon Press, 1894. 201 pp.
7. Buchanan G. De Jure Regni Apud Scotos // Buchanan G. Rerum Scoticarum Historia. Accesserunt: Auctoris vita ab ipso scripta, & Dialogus de Jure Regni apud Scotos. Abredoni®: Typis Jacobi Chalmers, 1762. 770 pp.
8. Major J. A History of Greater Britain as well England as Scotland / trans. from the original Latin and ed. by Archibald Constable. Edinburgh: Printed at the University Press by T. and A. Constable, 1892. 628 pp.
9. MacDonald-Lewis L. The Warriors and Wordsmiths of Freedom: The Birth and Growth of Democracy. Edinburgh: Luath Press Ltd, 2009. 128 pp.
10. Trevor-Roper H. R. George Buchanan and the Ancient Scottish Constitution. // Scottish Historical Review. Vol. XXVI. London: Longmans, Green and Co. Ltd., 1966. pp. 1-39.
