CC BY
78
УДК 34
В.В. Фролов*, А.В. Варлачева**
Становление и развитие правовых и организационных основ деятельности полиции по противодействию пьянству в г. Санкт-Петербург в период XVIII—XIX вв.
В статье рассматриваются различные исторические особенности становления и развития полиции Санкт-Петербурга. Авторы анализируют содержание наиболее значимых правовых актов, регламентировавших деятельность полиции, в т.ч. по противодействию пьянству. Кроме того, авторы рассматривают организационные особенности полиции Санкт-Петербурга и приводят сведения об эффективности ее деятельности.
Ключевые слова: полиция, Санкт-Петербург, пьянство, устав, полицейский, алкоголь.
V.V Frolov*, A.V. Varlachyova**. Formation and development of the legal and institutional framework for the police to combat drunkenness in St. Petersburg from XVIII - XIX centuries. The
article deals with various historical features of formation and development of the police in St. Petersburg. The authors analyzes the content of the most important legal acts regulating the activities of the police, including anti-drinking. Furthermore the authors examines organizational features of St. Petersburg police and gives information about its performance.
Keywords: police, St. Petersburg, drunkenness, charter, police, alcohol.
Полиция в Санкт-Петербурге создавалась и развивалась одновременно с городом. Главным полицейским начальником являлся генерал-губернатор А.Д. Меншиков. Уже в ходе строительства города началась реорганизация полиции. Это было обусловлено в первую очередь тем, что в городе была сосредоточена значительная масса людей, возводящих новую столицу государства. Условий для их соответствующего размещения и проживания не было, что порождало медицинские и санитарные проблемы. Остро стоял вопрос снабжения продовольствием. Все это не способствовало общественному спокойствию и безопасности. Постоянно совершались грабежи, убийства и пр. преступления.
В 1714 г. обеспечение и поддержание общественного порядка в слободах и на улицах было возложено на офицеров местного гарнизона. Им подчинялись десятские и сотские, выбранные соответственно от 10 и 100 домов, которые, помимо обеспечения общественного порядка, следили за тем, чтобы в каждом доме имелись ломы, багры и ведра для тушения пожаров.
Деятельность полиции того периода по борьбе с пьянством заключалась в наблюдении за незаконной и несвоевременной продажей питей и в задержании пьяных, «шатающихся по улицам» [1]. Право выемки корчемного питья и наложения штрафов принадлежало только Камер-коллегии, Полицмейстерской же канцелярии надлежало смотреть, чтобы «в корчмах не было шума и драк», а задержанных за такие «непотребства» полицейские брали «под караул», доставляли их в Полицмейстерскую канцелярию, где по производству допроса им объявлялось наказание согласно указам.
Необходимо отметить, что выполнение полицейских функций в Санкт-Петербурге осложнялось тем, что и генерал-губернатор А.Д. Меншиков, и создаваемые полицейские структуры в своей деятельности должны были следовать инструкциям для воевод и дозорных, изданным во второй половине 1690-х гг. [2]. Положения этих документов регламентировали деятельность полицейских учреждений в Москве и городов приграничных территорий, к числу которых относился и Санкт-Петербург, поэтому они служили только общим руководством для разрешения вопросов, связанных с конкретными ситуациями. В качестве примера можно привести наказ 1649 г. «О градском благочинии». «Приказал царь Алексей Михайлович двум людям быть в объезде в Белокаменном городе от Покровки до Яузских ворот по Васильеву лужку, для бережения от огня и воровства всякого, - отмечалось в этом документе, - с ними быть еще пяти и по человеку с 10 дворов с рогатинами, топорами и пожарными средствами, и ездить по всем улицам днем и ночью беспрестанно... расписать в улицах решеточных приказчиков и сторожей, чтобы в улицах не было боя и грабежей...» [6]. Приведенное положение указа послужило правовой основой для введения противопожарных мер в городе, а именно: устройство шлагбаумов и обходов (патрулей), а также строгое соблюдение всеми жителями и правил пожарной безопасности.
* Фролов, Владислав Владимирович, профессор кафедры истории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент. Адрес: Россия, 198206, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1.
** Варлачева, Анна Владимировна, адъюнкт 3-го курса факультета подготовки научных и научно-педагогических кадров, Санкт-Петербургский университет МВД России. Адрес: Россия, 198206, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1.
* Frolov, Vladislav Vladimirovich, Professor of the Department of history of state and law of the St. Petersburg University of MIA of Russia, candidate of legal Sciences, the associate Professor. Address: Russia, 198206, St. Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1.
** Varlachyova Anna, Adjunct Associate 3 course for the department of scientific and scientific-pedagogical staff, St. Petersburg University of the Ministry of Interior of Russia, a senior lieutenant of polis. Address: Russia, 198206, St. Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1.
© Фролов В.В., Варлачева А.А., 2013
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (57) 2013
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (57) 2013
Теория и история государства и права
Исходя из такого рода правил, достаточно сложно было создать новый орган исполнительной власти, однако можно было заимствовать основы системы охраны правопорядка.
25 мая 1718 г. с учреждением должности Санкт-Петербургского генерал-полицмейстера, которому была подчинена Главная полицмейстерская канцелярия, в России создается регулярная полиция, то есть специализированный орган, отделенный от административно-судебных органов. На нее возлагались задачи по обеспечению «добрых гражданских порядков».
Петр I сам участвовал в написании «Пунктов, данных Санкт-Петербургскому Генерал-полицмейстеру Дивиеру для руководства» [3], в которых установил круг задач полиции, ее роль и место в государстве. Здесь же определялись обязанности полиции, связанные с борьбой с пьянством.
Так, полиция была обязана надзирать за благоустройством и санитарией, а также охранять общественного порядка, в частности, искоренять подозрительные дома - шинки. Введение полиции сочеталось с сохранением традиции привлечения жителей к охране общественного порядка, существовавшей в допетровской Руси. Для лучшего наблюдения за исполнением предписанного этими пунктами на каждой улице назначали старосту, а с каждых десяти дворов - десятских [4].
16 января 1721 г. по регламенту Главного Магистрата полиция была передана из ведомства Сената в ведомство Магистрата, т.е. из государственного подчинения в городское.
Таким образом, Санкт-Петербургская полиция утратила общегосударственные функции (прежде петербургскому генерал-полицмейстеру подчинялась и московская полиция).
Гл. X регламента Главного Магистрата посвящена полицейским вопросам. Итак, полиция, по Регламенту, занималась особым родом дел: она «споспешевствует в правах и правосудии, рождает добрые порядки и нравоучение, все безопасность подает от разбойников, воров, насильников и сим подобных». Кроме того, в функции полиции были включены также принуждение подданных к честному промыслу, а чиновников к тщательному и точному исполнению должностных обязанностей. Также Регламент Главного магистрата предписывал полиции проектировать регулярную застройку и городское планирование, препятствовать росту цен на продукты питания, предотвращать эпидемии болезней как людей, так и скота, содержать улицы в чистоте [5].
Общее значение полиции в Регламенте было сформулировано следующим образом: «Полиция есть душа государства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности [6].
В 1737 г. Сенатским указом от 31 декабря «Об отдаче в Санкт-Петербурге трактиров и кабаков на откуп, и о бытии корчемным делам в ведомстве Полицмейстерской канцелярии» право рассмотрения корчемных дел, для «наилучшего в том смотрения» и надзор за своевременным закрытием трактиров передается в ведомство Полицмейстерской канцелярии [7].
Таким образом, очевидно, что в исследуемый период, а конкретно, со времени образования полиции в России и до принятия Учреждения для управления губерний и Устава благочиния, деятельность полиции по искоренению корчемства и борьбе с пьянством получает все более детальную регламентацию.
Во второй половине XIX в. полиция в борьбе с пьянством и корчемством действовала согласно положениям Устава о питейном сборе [8]. В соответствии с этим правовым актом полиция строжайше наблюдала: чтобы винокурение, производство водок, пивоварение, питейная продажа, производились без нарушений; чтобы откупщики не развозили заготовленных ими хлебных водок для продажи по городам, которые состояли вне их откупа, и не учреждали вторично водочных заводов на чужое имя; чтобы откупщики не отпускали на водочные заводы получаемого ими из казенных магазинов вина.
Всевозможное содействие по надзору как за правильной выделкой водок и ввозом их из других городов, так и за тем, чтобы спиртное не продавалось в недозволенных местах и неустановленными количествами, оказывала откупщикам местная полиция. Также полицейские наблюдали, чтобы продажа питей в гостиницах, ресторанах, кофейных домах, трактирах и погребах совершалась только согласно установленным правилам.
Необходимо отметить, что, несмотря на действие устава о питейном сборе на территории всей России, данный надзор сопровождался определенными трудностями. Как известно, он был распределен между акцизным ведомством, следившим за соблюдением тех правил питейного устава, нарушение которых было сопряжено с ущербом для казны, и полицией, наблюдавшей за исполнением прочих правил этого устава, касающихся общественной безопасности, благочиния и народного здравия. Надзор за порядком питейной торговли в селениях со стороны полиции и акцизного управления, по условиям в которые он был поставлен, являлся практически невозможным. В связи с загруженностью другими делами становые пристава и судебные следователи не имели времени наблюдать за тем, что делается в кабаках, которых в каждом стане насчитывалось более сотни, и поэтому не располагали большими возможностями следить за беспорядками в питейной торговле. В случае обнаружения нарушений Устава о питейном сборе они фактически проводили только те дознания, на которые вызывались по требованию чинов акцизного управления.
По закону служащие акцизного управления по нарушениям, которые не касались казенного интереса, не принимали сами никаких мер, а только были обязаны уведомить о том местную полицию. Со своей стороны, полиция по нарушениям, подлежащим рассмотрению в административном порядке, также не принимала никаких мер, а только уведомляла о том надзирателя акцизных сборов; что касается дел, не подлежащих рассмотрению в административном порядке, то полиция хотя и имела право начинать расследование, но также могла ограничиться ожиданием требования со стороны чиновников акцизного управления, т.к. всякое первоначальное расследование нарушений устава о питейном сборе лежало в круге их обязанностей.
Проблема заключалась в том, что вследствие такой двойственности надзора ни одна из сторон, на которые он был возложен, не считала его своим делом и для оправдания своего бездействия находила законное основание. Что мог увидеть или узнать становой пристав, когда в стане его находилось более сотни питейных заведений? Еще менее мог что-нибудь сделать акцизный надзиратель с двумя помощниками на целый уезд, в котором было от 300 до 400 питейных заведений, не считая винокуренных заводов, складов и прочего [9, с. 155-157]. Таким образом, даже при самой активной деятельности они не могли осматривать питейные заведения чаще одного раза в месяц.
Все указанные проблемы надзора за питейной торговлей говорят о том, что надзор этот не мог быть внешним (административным), а только внутренним (местным), со стороны тех лиц, которые постоянно жили в селах и деревнях - сельского старосты, волостного старшины, волостных судей.
К концу ХУШ в. на Санкт-Петербургскую полицию возлагалось множество обязанностей, на выполнение которых распылялись ее силы, и без того не лучшие: комплектовались полицейские команды из неспособных низших военных чинов, не имевших никакой начальной подготовки. Не удивительно, что жалобы жителей на дерзость, корысть и своеволие полицейских чинов были постоянными [10]. Екатерина II, правившая в то время в России, признавала, что такое положение дел не может считаться нормальным. В Наказе от 14 декабря 1766 г. Екатерина II указала Н.И. Чичерину, обер-полицмейстеру Петербурга, на то, что «лучше предупреждать преступления, чем потом наказывать», поставив задачу полиции - охранять благочиние. Далее в Наказе говорилось: «Как установление сего правления (полиции) есть хороший порядок и благочиние вообще в гражданском сожитии» [11, с. 328]. Он трактует эти слова таким образом, что, по мнению Екатерины II, каждый член общества, независимо от его чина, достоинства и состояния, зависит от полиции.
8 апреля 1782 г. вводился Устав Благочиния, или Полицейский устав, имевший большое значение для развития Санкт-Петербургской полиции [12]. Одновременно с появлением Устава благочиния была сформирована Управа благочиния, т.е. орган, непосредственно управляющий Санкт-Петербургской полицией. Согласно Уставу, в каждом городе, включая столицу, учреждалась Управа благочиния, или Полицейская управа - коллегиальный орган или «присутственное место». Возглавлял столичную управу обер-полицмейстер, которому подчинялись полицмейстеры.
В состав управы входили приставы по гражданским и уголовным делам. Для эффективного осуществления охраны правопорядка территория Санкт-Петербурга делилась на части, во главе которых стояли подчиненные полицмейстерам частные приставы. Часть, в свою очередь делилась на кварталы по 50-100 домов. Руководили квартальными полициями квартальные надзиратели, а в помощь им были приданы квартальные поручики. Столичные полицмейстеры, если у них не было чина выше, числились в 6-м классе по Табели о рангах (тогда как провинциальные в 7-м), приставы гражданских и уголовных дел - в 7-м и 9-м соответственно. Частный пристав получал 9-й класс. Судьи словесного суда избирались в частях из числа жителей этой самой части и получали 14-й класс. Квартальные чиновники числились по 10-му классу, надзиратель и поручик - по 11-му [18].
Основная функция Управы Благочиния заключалась в поддержании благочиния, добронравия и порядка. Кроме того, ей вменялось в обязанность следить за тем, чтобы исполнялись все государственные законы. В случае нарушения закона полиция должна была принуждать нарушителя, кто бы он ни был, к его исполнению. Управа осуществляла надзор за торговлей, «чтоб никто запрещенного не продавал», более того, ей было необходимо вести ценовой учет и статистику продовольственных продуктов. Управа не имела фиксированных заседаний, а собиралась каждый раз, когда имело место какое-либо нарушение, или же для определения чинов.
Примечательна фраза из Устава благочиния о том, что «Управа благочиния дела ведомства своего отправляет, не требуя никакой платы за дело» [13, с. 116-118]. Ее можно трактовать двояко: либо заседатели управы не получали жалования, что на наш взгляд представляется маловероятным, поскольку даже председательствующий обер-полицмейстер имел жалование, либо это была оговорка насчет взяточничества. Второй вариант наиболее вероятен, однако формулировка страдает очевидной нехваткой штрафной санкции за нарушение этого правила.
В ст. 214, 256 «Устава благочиния» устанавливалось, что «пьянство воспрещается всем и каждому», «буде же кто найден на улице или в общенародном месте от пьянства в беспамятстве, то наказывается суточным содержанием на хлебе и воде». Также Устав предусматривал изоляцию в смирительных домах для исправления тех, «кто злообычен в пьянстве, беспрерывно пьян». Умышленное правонарушение, совершенное в пьяном виде, наказывалось так же, как и совершенное трезвым, а пьяный, совершивший неумышленное правонарушение, подлежал содержанию в рабочем доме в течение установленного судом срока. Помимо этого, Устав подтверждал запрещение в воскресенье и праздничные дни открывать трактир, кабак или погреб, где продают пития, до «окончания обедни». За нарушение данных установлений предусматривались различные виды наказаний: штраф, арест, содержание виновного в исправительном доме до исправления, в рабочем доме в течение срока, определенного управой благочиния [14, с. 36].
Общее же значение Устава 1782 г. сложно переоценить. Он, безусловно, является первым цельным законодательным актом о полиции, поскольку до этого издавались отдельные распоряжения, наказы и штаты. Введение Устава положило начало самостоятельной отрасли законодательства -полицейского. Устав содержал ряд статей и пунктов, позволявших их широкую интерпретацию. Не были четко определены обязанности некоторых чиновников, а также кто находился у них в подчинении (такая ситуация сложилась, например, с квартальным поручиком).
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (57) 2013
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (57) 2013
Теория и история государства и права
Устав Благочиния с небольшими изменениями продолжал действовать в Санкт-Петербурге до введения Положения о ведении исполнительных дел Санкт-Петербургской полиции 1 апреля 1838 г.. а в России в целом — вплоть до введения Временных правил о полиции от 25 декабря 1862 г.
Штат Санкт-Петербургской полиции, который был введен одновременно с Уставом благочиния, включал следующие должности: один обер-полицмейстер 5-го класса, который получал жалование 1875 рублей в год, один полицмейстер 6-го класса с жалованием в 1200 рублей в год, пристав уголовных и пристав гражданских дел, с укладом в 600 рублей в год, числилось также два секретаря 12-го класса с жалованием в 375 рублей. На канцелярские расходы всем вышеозначенным чиновникам полагалась сумма в 2500 рублей в год [17]. Для надзора за зданиями и составления планов в недавно построенном городе требовался специальный штат архитектурных специалистов. Это были архитектор, помощник архитектора и 4 ученика архитектуры. В штате столичной полиции для медицинских нужд числились штаб-лекарь, лекарь, подлекарь и двое лекарских учеников.
Штатное расписание части включало следующих чиновников: частный пристав 10-го класса (375 рублей); два городовых сержанта (80 рублей); канцелярские служители и другие чиновники вспомогательных служб, на которых выделялась общая сумма 180 рублей. Пожарной безопасностью части заведовал брандмейстер, получавший 150 рублей жалования в год [16].
Квартальные полицейские управления состояли по штату 1782 г. из квартального надзирателя 10-го класса (300 рублей в год); квартального поручика 11-го класса (200 рублей). Наблюдение за безопасностью и охраной порядка в ночное время осуществляли 12 ночных сторожей.
Патрулирование и общий надзор в Санкт-Петербурге выполняли воинские пехотные и конные команды. В каждой части города по штату полагались: поручик - 1 (126 рублей в год); сержант - 1 (15 рублей в год); капрал - 3 (12 рублей в год); рядовых - 28; барабанщик - 1 (50 рублей в год).
Всего же полиция Санкт-Петербурга насчитывала 340 человек, а общая сумма, которая требовалась для их содержания, составляла 3918,815 рублей в год.
12 сентября 1798 г. Павел I утвердил Устав Санкт-Петербурга, в котором полиции посвящена отдельная глава. По сути, эта глава подтверждает действующее на тот момент полицейское законодательство, т.е. Устав благочиния 1782 г., с некоторыми дополнениями и поправками. В частности, была ликвидирована сама Управа благочиния, а вся ответственность по полицейским делам возлагалась на обер-полицмейстера, а по хозяйственным и административным делам - на новые органы городского управления - ратгаузы. Возглавил петербургскую полицию военный губернатор, который должен был контролировать деятельность столичной полиции, а также руководить городовыми судами. По всем полицейским вопросам военный губернатор лично докладывал императору, в то время как по вопросам провизии, хозяйства и т.д. императору поступали лишь записки от соответствующих ведомств. Еще одно нововведение правления Павла I состояло в том, что вместо пристава главой городской части становился частный инспектор, в помощь которому придавалось два офицера. Также изменения коснулись и кварталов, которые теперь возглавлялись унтер-инспекторами, каждому из которых полагалось два комиссара. Относительно функций полиции Устав Санкт-Петербурга 1798 г. утверждал принцип: «Полиция, надзирая за всем, что на улицах, площадях и водах происходит, всякое случившееся неустройство приводит в порядок кротким и тихим образом». Возникает вопрос - какие неустройства относятся к ведению полиции? Устав по этому поводу указывал на то, что полиция должна следить за всем относящимся к благочинию, тишине, чистоте улиц и дворов и безопасности города вообще. Кроме того, полиция контролировала исправность всех путей сообщения внутри города, а также уличного освещения.
Так же, как и в Уставе благочиния, в павловском Уставе 1798 г. имеется статья «о регистрации» приезжих, т.е. о том, что домовладельцы должны были сообщать квартальному комиссару о тех, кто к ним прибыл на постой, и о тех, кто убыл. В Уставе 1798 г. фиксируется точное указание штрафа за сокрытие этой информации, а именно - 2 рубля за каждого человека.
Ст. 33 Устава в Петербурге учреждала особую воинскую команду, получившую название полицейской, которая состояла из боеспособных кавалерийских и пехотных солдат и офицеров. Она находилась в подчинении у частных и квартальных полицейских руководителей, а в случае пожаров их также выставляли в караулы для охраны имущества обывателей от мародеров.
В целом законодательство XVIII в. о полиции Санкт-Петербурга определило главные требования к этому учреждению, выработало общую схему, по которой это учреждение должно было функционировать. При этом, именно Устав благочиния 1782 г., несмотря на издание Устава Санкт-Петербурга 1798 г., который не внес каких-либо принципиальных изменений в полицейское законодательство, регулировал деятельность столичной полиции.
Характеризуя эффективность деятельности полиции, следует привести сообщение санкт-петербургского градоначальника, опубликованное в одном из номеров «Правительственного вестника»: в 1873 г. было задержано полицией 47.800 пьяных, а в 1874 г. - 41.300. то есть на 6,5 тысяч меньше; точно так же и число случаев уличного беспорядка, производимого пьяными, с 6893 случаев в 1873 г. сократилось до 5980 в 1874 г.. Что касается уменьшения размеров потребления вина, то уже к следующему году потребление вина в Петербурге вновь значительно поднялось и почти сравнялось с нормой 1873 г.. В самом деле, в 1874 г. потребление вина в Петербурге сравнительно с 1873 г. сократилось на 224.000 ведер, или примерно на 10%, но в следующем 1875 г. вновь поднялось на 151.000 - и осталось всего на 3% ниже нормы 1873 г., в то время как число питейных заведений в 1875 г. было почти в два раза меньше, чем в 1873 г. [15, с. 37-39].
Приведенные сведения подтверждают положение о том, что пьянство и алкоголизм влияли на все виды преступности, и в основе многих совершенных преступлений лежало пьянство. Именно поэтому полиция направляла огромные силы на борьбу с одним из основных источников преступности - пьянством. При этом ее действия не ограничивались борьбой с потреблением крепких напитков населением, активную роль полиция играла в борьбе с незаконной питейной торговлей. Хотя надзор этот и сталкивался с определенными трудностями и пробелами в законодательстве, регламентирующем деятельность полиции в этой сфере, но все же он был фактическим, а не формальным.
Как нам представляется, вся история полиции в России показывает, что этот орган постоянно занимал важное место в государственном механизме. Что же касается борьбы полиции с корчемством, пьянством и алкоголизмом, то государство стремилось обеспечить благоприятные правовые условия для успешного выполнения этих задач. Конечно, на развитие полицейских органов, их формы, объем компетенции, основные направления деятельности и в целом на их роль в государстве оказывали влияние различные реформы, общественные и политические процессы, происходившие на различных этапах истории нашей страны. Но необходимо отметить, что борьба с пьянством и корчемством велась на всех этапах развития государства, причем не только силами полиции, но и с помощью различных общественных формирований, также получавших правовую регламентацию своей деятельности.
Список литературы
1. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 6. - № 4047. «Инструкция московскому обер-полицмейстеру Грекову» от
9 июля 1722 г.
2. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 2. - СПб., 1830. - № 1540.
3. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 5. № 3203.
4. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 6. - №3883.
5. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 6. - СПб., 1830. - № 3708. - Гл. I.
6. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 5. - СПб., 1830. - № 3420.
7. ПСЗ. Собр. 1. - Т. 1. - СПб., 1830. - № 6.
8. Свод законов Российской империи. - Т. 5. Свод уставов о питейном сборе и акцизе. - СПб., 1857. - С. 1-222.
9. Аксаков, А. Н. О народном пьянстве. // Русский вестник, 1872. № 11. - С. 155-157.
10. ЦИАМ. - Ф. 105. - Оп. 4. - Д. 125.
11. Брокгауз, Ф. А., Ефрон, И. А. Энциклопедический словарь. - Т. XXV. - СПб., 1898.
12. ЦИАМ. - Ф. 105. - Оп. 4. - Д. 186. - Л. 81; Д. 131. - Л. 98; Д. 125. - Л. 56; Д. 277. - Л. 73.
13. Собрание законов о полицейском управлении или наказы губернаторские и устав Управы благочиния с включением законов, им предшествовавших и последовавших, с 1708 по апрель месяц 1823. - СПб, 1823.
14. Устав Благочиния или Полицейский. - СПб., 1782.
15. Правительственный вестник. - 1875. - № 11.
16. РГИА. - Ф. 1286. - Оп. 5. - Д. 200.
17. Лукин, В. Памятная книга полицейских законов для чинов городской полиции. СПб., 1856.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 1 (57) 2013
