CC BY
363
СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ИНСТИТУТА ЧАСТНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ В США
О. Г. ШАДСКИЙ
В статье определяются главные факторы, способствовавшие формированию института частной благотворительности в США, а также прослеживаются основные исторические вехи его развития от раннеколониального периода до настоящего времени. Изучается структура благотворительности, а также эволюция религиозных, философских и идеологических воззрений на цель, задачи и практику благотворительной деятельности.
Ключевые слова: история, США, частная благотворительность, филантропия.
Нет, пожалуй, более подходящей страны для изучения феномена частной благотворительности, чем Соединенные Штаты Америки, поскольку ни в одной другой стране мира благотворительность не является столь важной и неотъемлемой частью общественной культуры. Не претендуя на всестороннее освещение проблемы, мы постараемся в нашей статье определить главные факторы, способствовавшие формированию института частной благотворительности в США, а также проследить основные исторические вехи его развития.
Частная благотворительность в США уникальна по своим масштабам и количеству участвующих в ней людей. Мы не будем первыми, кто утверждает подобное. Еще в 1888 г. лорд Брюс писал, что «ни одна страна не может превзойти и даже, возможно, сравниться с Соединенными Штатами в делах благотворительности. Не только собираемые на различные филантропические цели суммы больше, чем в любой европейской стране, но и размер личного деятельного вклада американцев в благотворительность кажется европейцу превосходящим все то, что он видел дома» [22]. На то, что в Америке существует огромное количество различных благотворительных организаций указывал еще в 30-е гг. XIX столетия известный французский социолог и историк Алексис де Токвиль [3]. Спустя 70 лет ему вторил Макс Вебер [1].
В своем развитии частная благотворительность в США прошла несколько этапов. Условия жизни в Новом Свете в раннеколониальный период (XVII в.) не способствовали развитию благотворительности [18]. Кальвинистские идеи о добродетели трудолюбия и грехе праздности, желание избежать излишних налогов, и что наиболее
важно, нехватка рабочих рук в колониях сформировали убеждение о том, что трудоспособные должны работать [9]. Пуританский священник Коттон Матер заявлял: «Бог повелевает нам, чтобы мы оставляли голодными тех, кто пребывает в праздности». В 1619 г. Ассамблея Виржинии постановила направлять «ленивых» на принудительные работы. Несколько лет спустя массачусетские колонисты заявили губернатору Джону Эндикотту, что «ни одному праздному трутню не следует давать разрешения жить среди нас». В соответствии с общим умонастроением в 1633 г. Генеральный суд законодательно установил строгие наказания для уклоняющихся от работы. Таким образом, в американских колониях, также как и в Англии, добровольное безделье считалось пороком. Трудоспособные тунеядцы принуждались к работе, в противном случае они могли быть изгнаны из города или помещены в тюрьму. Считалось, что принуждение нищих к работе имеет как нравственно-терапевтический эффект, так и выгодно экономически. Позднее в конце XVII - начале XVIII вв. трудоспособных бродяг стали помещать в работные дома. Работные дома также служили приютом для лиц без определенного места жительства, которые были либо слишком больны, либо слишком стары, чтобы подвергнуться изгнанию [22, с. 22].
Для незаконнорожденных, нищих детей и сирот колонии использовали существующую в Старом Свете практику - ученичество. Городские власти могли отнять ребенка у родителей и отдать в его подмастерья, если семья была не в состоянии научить его какому-нибудь ремеслу. Например 25 ноября 1656 г. городское собрание Бостона постановило, что «если, миссис Сэмон не найдет
занятие своему сыну до следующего городского собрания, то граждане города сами определят его на какую-нибудь службу согласно закону». Ученичество позволяло подготавливать работников наименее престижных занятий для нужд поселения [22, с. 25].
Сумасшедшие не получали никакого особенного обслуживания в колониях. Ответственным за душевнобольного, согласно законам о бедных, выступала местная община. Буйные сумасшедшие, представлявшие опасность для себя и других людей, изолировались. Остальные рассматривались как обычные нуждающиеся люди, не способные обеспечить себя сами. Джеральд Гроб считает, что «предположение о том, что душевнобольные подвергались нечеловеческому обращению не находит подтверждения: «Принимая во внимание условия жизни в колониях, нет никаких оснований для утверждений о том, что положение душевнобольных было худшим по сравнению с другими группами нуждающихся в колониальном обществе» [12]. «Свои» сумасшедшие помещались за счет общины в дома родственников и соседей, или в специальные учреждения, когда те начали появляться во второй половине XVIII в. (первое «душевное отделение» появилось в открывшейся в 1756 г. Пенсильванской больнице, а в 1773 открылась первая специализированная больница в Уильямсбурге, Виржиния). «Чужие» сумасшедшие изгонялись, или при наличии возможности возвращались домой. Запись в журнале Джона Уинтропа от 11 декабря 1634 г. сообщает, что «Абигаль Гиффорд, вдова, находившаяся на попечении округа Уэлдсен в Миддлесексе, недалеко от Лондона, была отправлена с кораблем мистера Болла в нашу колонию. Так как она оказалась сумасшедшей и очень обременительной женщиной, губернатор и помощники на основании закона вернули ее обратно в свой округ с кораблем «Ребекка» [23].
Важной новой чертой системы общественной поддержки нуждающихся в североамериканских колониях в XVIII в. по сравнению с предыдущим этапом явилось широкое распространение частной благотворительности. В XVII в., несмотря на отдельные индивидуальные проявления филантропической деятельности, она была недостаточно распространена. В XVIII в. по мере увеличения общего благосостояния и появления большого количества людей, аккумулировавших значительные финансовые средства, частная благотворительность стала важным источником помощи нуждающимся и существенным элементом общественной системы помощи, основывавшейся на За-
конах о Бедных. Особое значение частной филантропии заключается и в том, что она заняла пустующую нишу в структуре общественной поддержки, обратив внимание на те категории населения, которые не охватывались Законами о бедных - хронических должников, нищих моряков, угнетаемых по религиозным признакам, представителей национальных меньшинств, не граждан и т. д. [15].
В структуре частной благотворительности
XVIII в. можно выделить несколько состав ляю-щих. Во-первых, это индивидуальная филантропическая деятельность. В северных колониях имена Томаса Бонда, основателя Пенсильванской клиники, первого медицинского учреждения в Северной Америке, которое начало оказывать медицинские услуги душевнобольным, Бенджамина Раша, врача и реформатора, Стивена Жирарда, торговца, банкира и филантропа стали синонимами «благодеяния». На англиканском Юге индивидуальная благотворительность была еще более распространена. Кальвинистские принципы трудовой этики здесь оказывали не столь заметное влияние на мировоззрение колонистов [22, 23]. Многие крупные землевладельцы считали, что забота о нуждающихся является скорее личным, а не общественным делом. В этом смысле типичной фигурой был Джордж Вашингтон, которой даже во время войны с Великобританией не мог пренебречь «благородным долгом». В ноябре 1775 г. он пишет управляющему своего имения: «Пусть дом продолжает предлагать свое гостеприимство беднякам. Пусть никто не уйдет голодным. Если кому-нибудь из этих людей будет что-нибудь нужно,... удовлетвори их потребность ...; я не возражаю, если ты будешь тратить мои деньги на благотворительность в размере сорока или пятидесяти фунтов в год. Говоря, что я не возражаю, я имею в виду, что мое желание состоит в том, чтобы ты делал это» [21].
Большое влияние на распространение индивидуальной благотворительности в первой половине XVIII в. оказало так называемое «Великое пробуждение», массовое религиозное движение, зародившееся в конце 20-х гг. XVIII в. и достигшее своего пика через 15 лет. Оно было основано на доктринах христианской веры, покаяния и самое главное на идее возрождения, подчеркивавшей ответственность самого человека за свою бессмертную душу. Тысячи людей собирались, чтобы послушать странствующих проповедников. Указывая на потенциальную возможность спасения для всех (Христос умер не ради избранных, а ради всех людей, заявляли последователи дви-
жения), Великое пробуждение способствовало популяризации филантропии во всех слоях общества, особенно среди бедных слоев. В противовес кальвинистской доктрине предопределения, проповедники Великого Пробуждения утверждали, что загробная жизнь и последующее возрождение определяется суммой поступков в жизни текущей. Помощь нуждающимся богоугодна и способна склонить чашу весов судьбы в нужную сторону. Социальный историк Роберт Бремнер отмечает, что «движение трансформировало представления о благотворительной деятельности, как уделе богатых и обеспеченных людей, . в широко распространенное, по-настоящему народное явление» [8]. Раймонд Мол отмечает, что в результате религиозного подъема «люди вместо спасения своих душ, стали активно бороться за спасение других» [17]. В результате масштабы благотворительной деятельности достигли невиданных ранее размахов.
Гуманитарный импульс Великого пробуждения оказался персонифицирован в фигуре проповедника Джорджа Уайтфилда, который сделал сбор пожертвований неотъемлемой частью своих проповедей. Где бы ни выступал Уайтфилд, имевший невероятную способность проникать не только в сердца слушателей, но и в их кошельки, он собирал пожертвования для бедных должников, жертв различных несчастий, для едва сводивших концы с концами колониальных колледжей или для приюта для бездомных животных. Даже Бенджамин Франклин, автор «Альманаха бедного Ричарда» и других произведений об экономическом индивидуализме, который никогда не был замечен в легкомысленном отношении к своим деньгам, не смог устоять перед магией Уайт-филда и опустошил свои карманы. В своей автобиографии Франклин писал: «Случилось так, что я оказался на одной из проповедей Уайтфилда. Слушая проповедь, я понял, что он намеривается закончить ее сбором пожертвований. Я решил, что он ничего от меня не получит. У меня в кармане была пригоршня меди, три или четыре серебряных доллара и пять золотых пистолей. По ходу проповеди я стал смягчаться и решил отдать медь. Еще один его удар его оратории заставил меня устыдиться, и я решил отдать серебро. А закончил он столь восхитительно, что я полностью опустошил свои карманы, выложив золото и все остальное на блюдо для сбора пожертвований». [22, с. 35].
Кроме индивидуальной филантропии, существенная роль в деле оказания помощи нуждающимся принадлежала благотворительным ини-
циативам различных церквей. Как правило, представители различных деноминаций стремились помогать своим прихожанам, организуя сбор пожертвований. Так Южная Церковь Бостона собрала 260 фунтов на помощь пострадавшим от сильнейшего пожара 1711 г. В 1752 г. примерно такая же сумма была собрана на помощь пострадавшим от эпидемии оспы. Особая роль в религиозно-благотворительной деятельности принадлежала квакерам, которые тратили большое количество денег и усилий на помощь нуждающимся. Веря, что человечество должно быть связано узами любви и дружбы, а также в то, что, несмотря на различия между людьми, все они являются духовно равными детьми Божьими, квакеры боролись с нищетой во всем мире. Каждый молитвенный дом квакеров и каждая их конгрегация имели постоянный фонд, средства из которого шли на помощь бедным. Во время всеобщих бедствий или каких-либо несчастий, квакеры первыми организовывали сбор средств на помощь пострадавшим. Самая известная гуманитарная инициатива квакеров имела место во время осады англичанами Бостона в 1775 г. Вера квакеров в то, что каждый человек является священным и неприкосновенным, заставляла их настаивать на том, что люди не смогут остаться «Друзьями», то есть сохранить самих себя, свое «Я», если они проникнуться «духом войны». Поэтому квакеры отказались брать в руки оружие перед лицом надвигавшейся войны с англичанами. Однако они сделали свой мирный вклад в борьбу. Перед началом войны «Друзья», проживавшие в Новой Англии созвали так называемое «Собрание страданий» из представителей квакерских общин всех колоний. Целью собрания было определение мер помощи, которая потребуется колонистам в грядущей войне. В результате было собрано несколько тысяч фунтов, которые, когда началась война, расходовались на помощь колонистам, невзирая на их религиозную принадлежность и политические воззрения [14].
Значительное место в структуре частной благотворительности принадлежало организациям земляческого типа. Первым подобным обществом стало Благотворительное общество шотландцев, организованное в 1657 г. в Бостоне. Согласно Уставу целью образования общества была «помощь самим себе и тем, кому мы можем видеть причину помочь». Оно помогало бедным и больным шотландцам, хоронило умерших вдали от исторической родины. Деятельность общества, учитывая многочисленность диаспоры в Новой Англии, явилась серьезным подспорьем официальной сис-
теме поддержки. Массово земляческие организации стали появляться в XVIII в. В 1754 г. англиканцы Бостона основали Епископальное благотворительное общество для оказания помощи нуждающимся англиканцам города. Через тринадцать лет появилось Благотворительное ирландское общество Бостона. Еще спустя несколько лет возникло Германское общество Нью-Йорка, затем Французское благотворительное общество и т. д. [22, с. 33-34]. Хотя благотворительная деятельность землячеств ограничивалась представителями одной национальности, при наличии земляческих организаций всех наиболее крупных национальных групп, на их помощь могла рассчитывать значительная часть колонистов.
Значительный импульс развитию частной благотворительности во второй половине XVIII в. придала философия Просвещения, в основе которой лежало несколько принципиальных положений, таких как рационализм, идея общественного прогресса, теория «естественных прав человека», категорический императив в понимании человеческого долга, деистическое понимание мироздания, которые подготавливали общественное сознание к пониманию возможности, полезности, а иногда и необходимости социальной деятельности [2]. Выдающиеся мыслители эпохи Просвещения утверждали, что люди изначально скорее добры, чем злы. Нищета не является естественным состоянием человека или неизбежным социальным явлением. Бедняки обладают одинаковыми человеческими качествами с представителями более привилегированных слоев и имеют право на более справедливое распределение ресурсов.
Философия Просвещения подстегнула стремление многих к социально полезной деятельности. Общественные группы организовывались в самых разнообразнейших гуманитарных целях: для помощи вдовам и сиротам, иммигрантам и неграм, должникам и заключенным тюрем, престарелым женщинам и юным проституткам; для помощи бедным питанием, дровами, лекарствами, работой; для пропаганды нравственности, трезвенности, бережливости, предпринимательских способностей; для обучения детей в бесплатных, воскресных и благотворительных школах; для перевоспитания игроков, пьяниц и малолетних преступников. В Бостоне было создано Общество поощрения промышленности и найма бедных. В Южной Каролине в 1764 г. было основано Общество помощи всем бедным. Филадельфийские доктора в 1774 г. объединились в Общество прививок и медицинской заботы о бедных. Во многих
городах появились группы, помогавшие увечным морякам и их семьям [22, с. 36-37].
В последней четверти XVIII в. усилению филантропических настроений американцев способствовала Война за Независимость. Декларация Независимости (1776), основанная на принципах равенства, призывала к улучшению положения простых людей. Стимулирующее влияние на развитие церковной благотворительности после обретения колониями независимости имело отделение церкви от государства. Отсутствие официальной государственной церкви означало процветание для множества церквей. Большинство религиозных групп были заинтересованы в организации своих приютов, больниц, разнообразных обществ помощи, которые и стали во множестве появляться. Освоение новых западных территорий также вызвало подъем благотворительности. В условиях высокой мобильности населения, добиться общественного признания на вновь освоенных территориях было не просто даже для состоятельных поселенцев. Это поощряло благотворительную деятельность тех людей, которые стремились завоевать общественное признание или хотя бы показать, что они имеют достаточно средств, чтобы заслужить его. Благотворительность стала показателем социального статуса. Также многие филантропические инициативы были вызваны опасением безбожия и отсутствия твердых моральных устоев на Диком Западе.
На рубеже XVIII-XIX столетий, под влиянием идеологии Просвещения и общего прогресса общественных наук, во взглядах на природу бедности происходят значительные изменения, отразившиеся на практике благотворительной деятельности. Особенность этого сравнительно краткого периода развития благотворительности состоит в том, что американцы осознают недостаточность исключительно религиозного истолкования проблемы нищеты, однако еще не готовы к признанию ее экономических причин.
На смену концепции божественного предопределения приходит идея «свободы воли» и связанная с ней вера в способность человека победить нищету. Рационализм и идея общественного прогресса секуляризовали нищету, дали ей новое объяснение. Отныне бедный окончательно терял статус «божьего человека» и приобретал массу отрицательных человеческих качеств, с которыми он должен был бороться, чтобы стать полезным членом общества и вырваться из лап нужды.
Уникальным историческим источником, зафиксировавшим этот краткий период эволюционного изменения отношения американского обще-
ства к проблеме нищеты, является «Доклад на тему нищеты» (1818) основанного годом раньше нью-йоркского Общества борьбы с пауперизмом, в котором очерчивался круг морально-нравственных изъянов, присущих беднейшим слоям Нью-Йорка, а также общественных условий и институтов, способствующих их культивированию.
По мнению авторов доклада, главными личностными причинами нищеты являлись: 1. «Невежество, либо по причине врожденной глупости или от отсутствия возможностей для развития, не дающее возможности развивать профессиональные навыки и преумножать средства существования»; 2. Праздность (леность), которая, «становясь жизненной привычкой, является несчастьем для семьи и увеличивает нагрузку на трудолюбивых членов общества»; 3. Пьянство - «самый значительный источник горя и неудач, влекущий за собой почти все возможные виды несчастий, преследующих бедных. Этот грех можно назвать Причиной причин, вопиющим, и все более распространяющимся грехом нации, немедленно требующим тщательного рассмотрения со стороны законодательных органов»; 4. Отсутствие экономности среди беднейших слоев населения. В докладе отмечается, что вместо того, чтобы откладывать часть заработанных денег «на черный день», бедняки склонны сразу же растрачивать заработанное, таким образом лишая себя средств к существованию в «тяжелые времена»; 5. Важной причиной распространения бедности среди молодых женщин называются поспешные и необдуманные браки.
Среди факторов, негативно влияющих на распространение бедности, выделяются: 1. Лотереи, так как «время, потраченное у лотерейных лотков, стремление к «легким деньгам» и связанное с этим возбужденно-нервное состояние отвлекает простого человека от труда, разрушает его моральные принципы, пожирает его доход и как результат ведет его к еще большей бедности... Бедняков обманом лишают их времени и денег и оставляют на растерзание отчаянию, которое толкает их искать спасение в неизбежном и временном пьяном забвении»; 2. Ростовщичество. «Подобные заведения отрицательно сказываются на благосостоянии низших классов. Уловки, часто применяемые для обмана тех, кто по несчастью или соблазну пользуется услугами ломбардов, не говоря уже о тех хитростях и коварстве, которые обеспечивают им доход, позволяют отнести их к причинам бедности»; 3. Публичные дома, «ужасное влияние которых на привычки и моральные принципы молодых мужчин, особенно моряков и
подмастерьев, заметно во всем городе. Среди последствий посещения таких мест - развязанность манер, вульгарность и сквернословие. Влияние публичных домов на несколько тысяч женщин, только в пределах этого города вовлеченных в порочное ремесло, мысль о котором шокирует добродетельную душу, не требует описания. Публичные дома, в которых рождаются низменные страсти, и процветает самое порочное распутство, занимают свое законное место среди причин бедности»; 4. Многочисленные благотворительные организации города, которые, несмотря на «культивирование чувства христианского милосердия» и «освобождения тысяч людей от тягот крайней нужды, от холода, голода и возможно, во многих случаях, даже от неминуемой смерти», все же, по мнению авторов доклада, способствуют распространению нищеты, поощряя леность и иждивенчество нищих необдуманной и иногда излишней филантропической деятельностью. Авторы не призывают отказаться от благотворительности, но уверены, что она должна осуществляться при наличии «тончайшей бдительности, мудрейшей осторожности и самой тщательной системой надзора и наблюдения»; 5. Одним из основных факторов распространения нищеты авторы доклада называют войну. Однако, «благословленные мирными временами», они не углубляются в рассмотрение этой причины, отметив лишь, что войне сопутствуют все грехи и пороки человечества [6].
Особо отметим утверждение о том, что благотворительная деятельность, по мнению авторов доклада, может являться фактором распространения нищеты. В самой идее нет ничего нового, так как она являлась производной протестантской трудовой этики. Интересным является то, что на этот раз она была озвучена представителями частного благотворительного общества, что на наш взгляд свидетельствует о том, что уже в начале
XIX в. в среде благотворительных обществ отмечается стремление к систематизации благотворительной деятельности, которая станет ведущим мотивом деятельности Обществ Организации Благотворительности в последней трети столетия. Кроме того, необходимо отметить тот факт, что в докладе ни словом не упомянуто о возможных экономических причинах бедности, а весь груз ответственности за бедственное положение возлагается на личность нуждающегося.
Таким образом, в первой трети XIX в. американцы полагали, что бедность является исключительно следствием личных морально-нравственных недостатков - лености, пьянства, отсутствия
веры и т. д. Этим недостаткам можно противостоять, только воспитывая и развивая в бедных противоположные качества - набожность, трезвенность, предприимчивость, высокоморальное поведение. Если устранить пагубные влияния, заменив их благотворными, то личность бедняка измениться и проблема будет решена. В результате, многие представители среднего класса включились в движении за нравственное посвящение бедноты, а количество частых благотворительных организаций, стремившихся оказывать помощь бедным не материальными средствами, а путем их духовного возвышения непрерывно росло.
Однако период «просвещенной наивности» продлился недолго. Уже спустя три десятилетия в 40-х гг. XIX в. в США начинают громко раздаваться голоса, призывающие американские благотворительные организации обратить внимание на экономические причины бедности. Изменения в осмыслении причин бедности, четко прослеживаются на примере деятельности нью-йоркской Ассоциации Улучшения Положения Бедных (А.ГС.Р), основанной в 1843 г. Членами организации были белые англо-саксонские протестанты - торговцы, служащие, владельцы магазинов, ремесленники. Собственным примером они должны были прививать нуждающимся религиозные добродетели, трезвенность, трудолюбие, и таким образом вывести их из состояния экономической зависимости.
Традиционная для того времени озабоченность членов А.ГС.Р. моральным обликом нуждающихся неизбежно привела их к изучению сре-довых причин нищеты. Посещая дома бедняков, члены А.ГС.Р. обнаружили что грязь, преступность, пьянство и болезни, царившие в трущобах, ставили крест на любых попытках повысить моральный уровень бедняков. Внушить жертвам столь жалких условий существования добродетели бережливости, умеренности, усердия, чистоплотности было попросту невозможно. Среда обитания ставила надежный заслон попыткам морального воспитания. Важное открытие состояло в том, что стремление к самосовершенствованию не могло привести к положительным результатам, если бедняк, при всем желании, был не в состоянии найти работу, которая бы давала достаточный доход для содержания семьи.
Признав, что отсутствие работы часто является основной причиной бедственного положения людей, А.ГС.Р. начала помогать нуждающимся в поиске работы, занялась распределением финансовой помощи нуждающимся, финансировала строительство «образцовых» многоквартирных домов. Также члены Ассоциации предприняли
усилия по внесению изменений в муниципальное законодательство, с целью улучшить санитарное состояние трущоб, а также стандарты строительства жилых домов для бедняков. Члены Ассоциации стремились организовать бесплатные пункты медицинской помощи, общественные бани и прачечные. Ассоциация Улучшения Положения Бедных стала последовательным сторонником и борцом за социальное реформирование.
Деятельность А.ГС.Р. обозначила главные направления, по которым будет развиваться практика социальной помощи в США во второй половине XIX столетия. Настаивая в начале на том, что бедность является, главным образом, проблемой нравственной, А.ГС.Р. обратилась к изучению взаимосвязи между средой и бедностью, осознав, в конечном счете, необходимость государственного вмешательства и социального реформирования, необходимого для решения проблемы. Члены Ассоциации также настаивали на том, что процедуры помощи должны быть четко спланированными, методы - научно обоснованными и адаптируемыми к разным ситуациям. Таким образом, Ассоциация задала основные направления дальнейшего теоретического и практического развития благотворительной работы, оказала большое воздействие на дальнейшее развитие теории и практики частной благотворительности.
Развитие благотворительности в США во второй половине XIX в. было тесно связано с верой общества в возможности научного прогресса. В 1865 г. была созвана конвенция для основания общенациональной ассоциации работников благотворительных учреждений. Ее посетили более 300 делегатов. Взяв на вооружение популярные в то время идеи научного прогресса, делегаты выдвинули новую концепцию филантропической деятельности - «научную благотворительность». Выражаясь словами историка Джеймса Лейби «научная благотворительность» должна была стать «светским, рациональным и эмпирическим противопоставлением религиозному, чувственному и догматическому» подходу к социальной деятельности [16, с. 523-538].
На практике концепцию «научной благотворительности» осуществляли Общества организации благотворительности (далее ООБ). Они видели свою задачу в использовании новейших достижений естественных и общественных наук для улучшения положения низших слоев общества. Это стремление нашло выражение в основных принципах деятельности ООБ.
Важным отличием ООБ от предшествовавших им филантропических организаций было то,
что они полностью отказались от оказания прямой материальной помощи. Лидеры нового движения подвергли жесткой критике агентства, оказывавшие материальную помощь. Однажды один господин спросил основательницу нью-йоркского ООБ, Джозефину Шо Лоуэлл о том, как много пожертвованных им денег попадет в руки нуждающихся. На что госпожа Лоуэлл гордо ответила: «Ни цента»! Научно-идейным обоснованием такой позиции явилась новая и популярная теория социального дарвинизма Герберта Спенсера, согласно которой помощь бедным деструктивно влияет на общество в целом, поощряя зависимость и уничтожая мотивацию к деятельности обездоленных слоев населения. Популярности теории без сомнения способствовало то, что ее положения во многом перекликались с традиционными установками протестантской трудовой этики [13].
Важнейшую задачу собственной деятельности ООБ видели в упорядочивании предоставления услуг, предлагавшихся благотворительными учреждениями, путем организации биржи, которая представляла собой систему централизованного накопления и хранения информации о благотворительных организациях и предотвращала возможность получения нуждающимися помощи от более чем одного агентства.
Еще одной инновацией ООБ было введение так называемого «процедурного компонента» в свою деятельность. Лидеры движения верили, что нищету можно победить с помощью новых научных технологий. Новые технологии включали планируемое вмешательство и процедуры, главным образом заключавшиеся в написании рекомендаций работодателям и предоставлении своей дружбы. Последнее рассматривалось как наиболее важное нововведение в благотворительную деятельность.
Не была оставлена и идея о том, что нуждающиеся могут вырваться из лап нищеты через «духовный подъем», для которого якобы в большей степени необходимы ролевые модели поведения представителей высшего класса, чем приличная зарплата и нормальные жилищные условия. Таким образом, добровольные сотрудницы благотворительных обществ, т. н. «дружественные посетительницы», проводя с бедными свободное время, пытаясь занять их интересной беседой, читая свежие газеты и журналы, всерьез полагали, что таким образом они помогают бедным улучшить свое положение [7].
Стремление ООБ систематизировать благотворительную деятельность, поставить ее на научные рельсы имело важный побочный эффект
остающийся за границами нашего исследования -появление профессии социальной работы в начале
XX в. Таким образом, ООБ, наряду с движением сеттльментов на рубеже веков дали принципиально новый толчок развитию институционализированных, государственных форм социальной поддержки.
Накал идеологических дискуссий касательно причин бедности и характера деятельности благотворительных организаций, да и общественная популярность подобного осмысления в XX в. была, безусловно, ниже, чем в XIX. Это обусловлено многими причинами, в том числе и тем, что идея прогресса потеряла присущую ей в позапрошлом столетии сакральность. Пришло понимание того, что решение общественных проблем не находится в прямой зависимости от успехов научно-технического прогресса. Основной тенденцией развития теории частной благотворительности стало все большее смещение акцентов в объяснении причин бедности на экономические факторы.
В практической плоскости структура и характер частной благотворительности уже в первой половине двадцатого века приобретают современные черты. Наряду с существованием многочисленных благотворительных организаций, в первой четверти XX в. структуру частной благотворительности дополняет новая организационная форма - крупные благотворительные фонды. Их появление явилось результатом стремительных социальноэкономических изменений на рубеже XIX-XX вв. Важным новым элементом американской экономики стало появление капиталистических гигантов - «трастов», монополий и корпораций, в свою очередь способствовавших появлению прослойки мультимиллионеров. Семьи Ротшильдов, Рокфеллеров, Карнеги, Фордов, других представителей крупного капитала аккумулировали гигантские финансовые средства, часть которых была организована в благотворительные фонды. Особенностью их деятельности как в начале XX в., так и сейчас является то, что они, как правило, не занимались прямой филантропической деятельностью, а оказывали субсидиарную помощь благотворительным организациям, финансировали различные социальные и филантропические, образовательные проекты [6, с. 127-130]. Другой новой отличительной особенностью деятельности благотворительных фондов явилось распространение их сферы интересов на международный уровень. Например, фонд Рокфеллеров в 20-е гг. активно участвовал в благотворительной деятельности в Советской России [19]. В фондах Архивного центра Рокфеллеров содержится значительное количество доку-
ментов, посвященных этой странице деятельности фонда, ждущих своего исследователя.
В первой половине XX в. частная благотворительность дополняется еще одним элементом, без которого в наше время существование системной благотворительности уже сложно представить - организациями фандрайзерами. Специализация фандрайзеров - сбор средств на благотворительные нужды. Подобные организации взяли на себя важнейшую посредническую роль между американским обществом и благотворительными организациями, избавив последних от необходимости самостоятельно искать деньги. Хотя любая благотворительная организация не пренебрегает возможностью самостоятельного сбора средств на собственные нужды, как правило, существенную помощь оказывают фандрайзеры. Самой известной и крупной организацией-фандрайзером является Юнайтед Уэй (United Way), которая была основана в 1918 г. и в настоящее время имеет тысячи местных представительств не только в США, но и во многих странах мира, в том числе и в России.
Важным фактором успеха частной благотворительности в США была и остается гражданская позиция средних слоев американского общества. Участие в благотворительной деятельности стало частью культурного стереотипа поведения «настоящего американца». Около 50 % взрослого населения США (около 100 млн чел.) периодически участвуют в волонтерской деятельности, что означает дополнительные миллиарды человекочасов работы в религиозных, образовательных, рекреационных, культурных, спортивных и иных, благотворительных, по сути, организациях [11]. Благотворительность в канун Рождества является непременным атрибутом праздника. Проповедь священника в церкви обычно заканчивается сбором средств на те или иные нужды общины. Степень вовлеченности американцев в благотворительную деятельность посредством финансовой поддержки беспрецедентна. В июне 2003 г. газета «Нью-Йорк Таймс» сообщала, что в условиях экономического спада пожертвования американцев на благотворительные нужды остаются на высоком уровне, составив в 2002 и в 2003 гг. примерно 241 млн долл., что равняется 2,3 % валового внутреннего продукта США [5, B. 3; 15, А. 34]. Структура благотворительных пожертвований в 2003 г. такова: 74,5 % от частных лиц (179,36 млрд долл.), 10,9 % от благотворительных фондов (26,3 млрд долл.), 9 % по завещаниям (21,6 млрд долл.), 5 % от корпораций (13,46 млрд долл.) [11]. По данным ежегодного
общенационального доклада «Америка благотворительная, 2004» на территории Соединенных Штатов в настоящее время действует 64,843 благотворительных организаций [11].
Американская частная благотворительность в начале XXI столетия обладает всеми признаками системности - развитой теоретической основой, обширной сетью благотворительных организаций, наличием разнообразных инструментов финансирования системы. Четкая структура и финансовая прозрачность деятельности благотворительных организаций позволяет подвергать их деятельность всестороннему статистическому учету. Немаловажным признаком системности является длительный путь исторического эволюционного развития института частной благотворительности. История благотворительности не только снабжает американцев примерами для подражания, но и является источником гордости за свою страну.
Литература
1. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения. М., 1990.
2. Кузьмин К. В., Сутырин Б. А. История социальной работы за рубежом и в России (с древности до начала XX века). М., 2002. С. 298.
3. Токвиль Алексис де. Демократия в Америке. М., 1992. С. 155.
4. Шадский О. Г. Влияние протестантской трудовой этики на систему социальной работы в США // IV межрегион. науч. чтения по актуальным проблемам социальной истории и социальной работы. Новочеркасск; Ростов н/Д, 2003. С. 11.
5. Шадский О. Г. Ценностные основы системы социального благополучия в США // Социальное партнерство трех секторов общества как фактор совершенствования системы социальной защиты населения: мат-лы междунар. науч.-практ. конф. 26-28 нояб. 2003. Тамбов, 2003. С. 185-190.
6. Axinn June, Stem Mark J. Social Welfare: A History of the American Response to Need. 6th ed. Boston: Allyn&Bacon, 2005. С. 68-71.
7. Barker R.L. Social Work Dictionary. 2nd ed. Washington, DC., 1991. С. 88.
8. Bremner Robert H. American Philanthropy. Chicago, 1960. С. 14.
9. Day Phyllis J. A New History of Social Welfare. Allyn&Bacon, 2000. С. 126-127.
10. Gifts to Charity in 2002 Stayed Unexpectedly High/ The New York Times, June 23, 2003.
11. Giving USA 2004: The Annual Report on Philanthropy for the Year 2003, New York: American Association of Fundraising Counsel for Philanthropy, 2004.
12. Grob Gerald. Mental Institutions in America: Social Policy to 1875. New York, 1973. С. 12.
13. History of Social Work On-Line, http://www.idbsu. edu/socwork/dhuff/history/chapts/1-3 .htm
14. James Sydney V. A People Among Peoples: Quaker Benevolence in Eighteenth Century America. Cambridge, Mass., 1963. C. 7.
15. Jansson Bruce S. The Reluctant Welfare State: A Historical Introduction to American Welfare Policies. Brooks&Cole, Stamford, CT, 2001. C. 41.
16. Leyby James. Charity Organization Reconsidered // Social Service Review 58. December, 1984. C. 523-538.
17. Mohl, Raymond A. Poverty in Early America, A Reappraisal: The Case of Eighteenth-Century New York City // New York History 50. January, 1969. C. 5-27.
18. Popple P.R., Leighninger L. Social Work, Social Welfare, and American Society. (5th ed.). Boston, 2002. C. 289.
19. Rosenbaum Tomas E., Rockefeller Philanthropies in Revolutionary Russia, Rockefeller Archive Center Newsletter, 1989.
20. Strout Erin, Charitable Giving Rose in 2003, But Gifts to Education Foundered // The Chronicle of Higher Education. Washington: June 25, 2004. Vol.50, Iss.42.
21. The Writings of George Washington (ed. Worthington Chauncey Ford), vol. 3. New York, 1889. C. 236-237.
22. Trattner, W.I. From Poor Law to Welfare State: A History of Social Welfare in America. New York, 1989. C. 40.
23. Winthrop John. A Model of Christian Charity// The American Puritans (Perry Miller, ed.). New York, 1956. C. 42.
* * *
FORMATION AND DEVELOPMENT OF
INSTITUTION OF PRIVATE CHARITY IN USA
O. G. Shadskiy
This paper determines the main factors contributed to forming of private charity institution in USA. The paper also describes the main historical landmark of charity development from early-colonial period into our days. The structure of charity and evolution of religious, philosophical and ideological views on object, tasks and practice of charity activity are studied.
Key words: history, USA, private charity, philanthropy.
