CC BY
210
Н.Т. Мельникова,
Центральный филиал Российского государственного университета правосудия
СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО ИНСТИТУТА ДЕЕСПОСОБНОСТИ В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ В ПЕРИОД XVII — НАЧАЛА ХХ в. (ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ)
THE FORMATION AND DEVELOPMENT OF THE CIVIL LAW INSTITUTE OF LEGAL CAPACITY IN THE RUSSIAN LEGISLATION IN 17thCENTURY — EARLY 19 CENTURY (HISTORICAL AND LEGAL ASPECT)
В статье дается краткий анализ становления и развития гражданско-правового института дееспособности в российском законодательстве в разные периоды его существования начиная с XVII века. Показана зависимость дееспособности гражданина от степени развития имущественных отношений в российском обществе. И если в XVII веке достаточно было для признания молодого человека дееспособным достижения им совершеннолетия, то с развитием гражданско-правового оборота (XVIII век — первая половина XIX века) достижение совершеннолетия и дееспособности не совпадают. Полностью дееспособным молодой человек будет признан далеко за рамками совершеннолетия, в более позднем возрасте, когда достигнет «ума и зрелости», чтобы совершать самостоятельно сделки со своим имуществом и принимать на себя обязательства.
This article provides a brief analysis of the formation and development of civil institution of legal capacity in Russian legislation in different periods, since 17th century. Dependence of legal capacity upon the degree of property management development in Russian society is shown. And if there was enough to recognize legal capacity of a young man at the age of majority in the 17th century, with the development of a civil traffic (18th century - early 19th century) achievement offull age and legal capacity does not match. A young man will be found emancipated far beyond the age of majority, at a later age, when he reaches maturity to deal independently with his own property and to make commitments.
В российском гражданском законодательстве в различные периоды его развития по-разному определялись возраст совершеннолетия и достижение дееспособности молодых людей.
В ХVП веке Соборное уложение царя Алексея Михайловича 1649 года опиралось на сложившуюся практику признания достижения совершеннолетия в пятнадцать лет, когда молодой человек мог быть призван на военную
службу и получал в связи с этим поместье, которое давало ему возможность жить самостоятельно. Он мог управлять им, получать с него доходы и распоряжаться этими доходами по своему усмотрению, то есть становился полностью дееспособным. Хотя следует отметить, что участие владельцев поместий в гражданском обороте было ограничено, так как они не являлись собственниками этих поместий.
Условия признания дееспособности были довольно просты. Это достижение определенного возраста, наличие психического здоровья, вступление в брак, поступление на службу. Здесь достижение возраста совершеннолетия и дееспособности совпадают: в пятнадцать лет молодой человек становится и совершеннолетним и дееспособным одновременно [17. — С. 204]. Но, устанавливая полную дееспособность в пятнадцать лет, закон в то же время допускает, что в этом возрасте молодой человек, не имея достаточного жизненного опыта, не всегда может защитить свои интересы, а поэтому в Соборном уложении устанавливается гибкий возраст наступления полной дееспособности: с пятнадцати до двадцати лет. Надо думать, что за основу здесь бралось физическое и психическое развитие молодого человека. Один и в пятнадцать лет мог быть признан способным совершать сделки, второй же — только в двадцать.
В ХУШ веке поместья и вотчины приобретают статус недвижимого имущества, находящегося в собственности, которое можно продать, заложить. Развивается промышленность, появляются крупные капиталы, развивается торговля, упрощается оборот ценных бумаг с помощью векселя. Молодой человек, вступая в самостоятельную жизнь, должен обладать определенным жизненным опытом, чтобы на равных участвовать в гражданском обороте. Поэтому законодатель повышает возраст наступления гражданской дееспособности. В Именном указе «О единонаследии» Петр I определяет возраст наступления совершеннолетия и одновременно гражданской дееспособности для наследников недвижимого имущества в двадцать лет, для наследников движимого имущества: лицам мужского пола — в восемнадцать лет, женщинам — в семнадцать лет [6. — С. 91]. По достижении указанного возраста молодые люди могли совершать сделки с принадлежавшим им имуществом. Определение возраста стало возможным с введением метрических книг, в которых священники своего прихода согласно Указу 1722 г. «Прибавление к Духовному регламенту. О пресвитерах, дьяконах и прочих причетниках» должны были записывать даты рождения и крещения младенцев с указанием имен родителей [7. — С. 685]. Возраст совершеннолетия, установленный в указе «О единонаследии», продолжал действовать и после отмены данного указа. Это можно видеть на примерах из последующего законодательства. Так, Указом от 1 марта 1762 года Сенат признал недействительной купчую крепость, данную несовершеннолетним Николаем
Ардабьевым, так как в то время, когда совершалась эта сделка, ему не было 20 лет [8. — С. 926]. Екатерина II Указом от 30 июля 1762 года, назначая годичный срок для принесения апелляционной жалобы, повелела считать этот срок для несовершеннолетних по достижении ими 20 лет для лиц мужского пола и 18 лет для лиц женского пола [18. — С. 50].
В Указе Екатерины II от 7 ноября 1775 года «Учреждения для управления губерний» главы 16 и 21 посвящены опеке несовершеннолетних детей, но не был указан возраст достижения совершеннолетия, до которого малолетний ребенок находился под опекой.
При издании Указа от 31 августа 1781 г., который был принят по делу челобитчика Богдана Рогожина, продавшего свое недвижимое имение, а потом решившего его вернуть, ссылаясь на то, что при продаже он был несовершеннолетним, Сенат руководствуется п. 54 и 55 гл. 16 Соборного уложения 1649 года. Данная норма Соборного уложения говорит, что жалоба по сделкам несовершеннолетнего может быть им подана до двадцатилетнего возраста, то есть до достижения совершеннолетия. Если челобитчику больше двадцати лет, то жалобу его не рассматривают. Сенат ссылается также на Именной указ Екатерины II от 30 июля 1762 года, содержащий положение о возможности принесения апелляционной жалобы в течение года несовершеннолетним мужского пола при достижении двадцати лет, а женского пола — восемнадцати лет. Таким образом, Сенатский указ от 31 августа 1781 года подтверждает возраст совершеннолетия для лиц мужского пола — двадцать лет [11. — С. 232].
Ту же норму находим в Сенатском указе от 11 апреля 1785 года «О почитании совершеннолетия в Рижском наместничестве в двадцать лет от роду» [10. — С. 336]. Данный указ принят по спору: какое право применять, Шведский Опекунский устав, предусматривающий срок наступления совершеннолетия в пятнадцать лет, или Рыцарское Лифляндское право, предусматривающее наступление совершеннолетия в двадцать лет. Сенат подтвердил применение норм Рыцарского Лифляндского права, предусматривающего возраст совершеннолетия в двадцать лет. Указ Сената, вероятно, не удовлетворил просителей, и дело было передано на рассмотрение императрицы. Екатерина II по докладу Сената 22 декабря 1785 года издала Указ «О совершеннолетии мужского и женского полов». Издание указа было обусловлено, по словам самой императрицы, тем, что в разных наместничествах применяют разный возраст совершеннолетия. А поэтому для устра-
нения противоречий в законодательстве Екатерина II определила для всей Российской империи, а не только для Рижского, Ревельского и Выборгского наместничеств, единый возраст наступления совершеннолетия — семнадцать лет. «Малолетнему, — говорится в указе, — по прошествии от роду семнадцати лет вступить в совершеннолетие и в управление своим имением» [18. — С. 409]. Но здесь же делается оговорка, что только при достижении двадцати одного года несовершеннолетний может совершать сделки со своим недвижимым имуществом без согласия опекуна. Именно тогда молодому человеку предоставлялось право продавать свое имение, закладывать его, делать долги и отвечать по ним, завещать свое имущество другому лицу. Иными словами, полностью дееспособным человек становился только в возрасте двадцати одного года. Возраст совершеннолетия и полной дееспособности по Указу Екатерины II от 22 декабря 1785 года не совпадали. По определению К. А. Неволина, содержание данного указа ясно говорит о том, что по-прежнему действует старая норма, имевшая место в Указе Петра I от 23 сентября 1714 года, по которой сделки несовершеннолетних признавались недействительными [4. — С. 556]. Другими словами, при достижении совершеннолетия в 17 лет молодым людям запрещалось совершать какие-либо сделки самостоятельно. Эта норма имела одинаковую силу для лиц обоего пола. Обратной силы закон не имел. Из данной нормы закона мы видим четкое разграничение таких понятий, как достижение совершеннолетия и наличие дееспособности. Совершеннолетие — это достижение определенного возраста. Дееспособность — это способность лица принимать на себя обязательства и выступать самостоятельно в гражданском обороте. Лицо, достигшее совершеннолетия в 17 лет, не могло самостоятельно выступать от своего имени в гражданском обороте, пока не достигнет 21 года, и только тогда оно в силу закона признавалось дееспособным.
До издания 22 апреля 1785 г. Указа «О совершеннолетии» время наступления дееспособности зачастую определялось при рассмотрении какого-либо конкретного спора в Сенате. При этом Сенат по-прежнему продолжал руководствовался нормами Соборного уложения 1649 года. В качестве примера можно привести рассмотренный нами Сенатский указ от 31 августа 1781 года по челобитной Богдана Рогожина [6. — С. 232]. В основе принятого Сенатом решения лежали нормы Соборного уложения 1649 года, в частности ст. 11 гл. 16., где устанавливался срок достижения со-
вершеннолетия пятнадцать лет. Возраст же определения полной дееспособности определен Соборным уложением от 15 до 21 года. В соответствии с Указом Екатерины II от 22 декабря 1785 года «О совершеннолетии» лишь с 21 года молодой человек становился полностью дееспособным, но это происходило только тогда, когда он имел отделенное от отца или собственно нажитое имение. Еще до издания данного указа Екатериной II был принят Именной указ от 10 марта 1766 г., где законодательно было закреплено, что сын, не получивший от отца при жизни долю в имуществе (неотделенный сын), не мог совершать никаких сделок с этим имуществом. «При живом отце неотделенному сыну не верить» [18. — С. 82]. Это правило призвано было оградить капиталы и имущество дворян и зажиточных граждан от разорения из-за кутежей и карточных игр их наследников. В подтверждение положений Именного указа от 10 марта 1766 г. Сенат своим Указом от 17 января 1772 г. по делу о взыскании долгов по векселям из жалованья совершеннолетних детей майора Потемкина, состоящих на военной службе, указал, что дети майора Потемкина не отделены от отца, а потому не имеют права без его письменного согласия занимать деньги, обязываться векселями и поручительством. И, хотя имелось поручительство их матери перед кредиторами, следует считать его недействительным. В отношении же возможности погашения долгов из жалованья законодатель отметил, что поскольку сыновья не отделены от отца, то такие вычеты являются незаконными, так как жалованье в этом случае нельзя считать собственностью совершеннолетних детей майора Потемкина, оно является «иждивением», входит в состав имущества их отца [9. — С. 422]. В отношении городского населения был издан утвержденный доклад Сената от 5 октября 1788 года, который назывался: «О пресечении обмана и злоупотребления в торговле, происходящих от неотделенных купеческих детей». Сенат подтвердил действие Указа от 10 марта 1766 года, а во избежание обмана, к которому прибегают некоторые неотделенные совершеннолетние дети, используя отцовские капиталы, обязал городские магистраты вписывать городских обывателей, имеющих капиталы или недвижимость, в специальную книгу для их учета. Неотделенные купеческие дети, говорится в докладе Сената, не имея собственности, не могут от своего имени вступать в договорные обязательства. Сделка по поручению отца, совершаемая неотделенными детьми, может быть признана законной, если она совершалась на основании доверенности, выданной отцом, которая должна быть
заверена в городском магистрате с указанием капитала, «объявленного от отца» И тогда уже в случае мошеннических действий неотделенного сына отвечать по долгам будет его отец [12. — С. 420].
Таким образом, по законодательству XVIII века даже при достижении возраста дееспособности в 21 год молодой человек мог совершать различного рода имущественные сделки и отвечать по своим обязательствам только при условии, если он имел на праве собственности недвижимое имущество, принадлежащее ему и приобретенное им по договору купли -продажи, либо полученное от отца при выделе имущественной доли, либо полученное от других родственников.
Указ Екатерины II от 22 декабря 1785 г. помимо установления совершеннолетия и дееспособности детей содержал еще одну важную норму. Малолетний, которому исполнилось четырнадцать лет, имел право обратиться в опекунское учреждение (Дворянскую опеку или Сиротский суд) с просьбой предоставить ему попечителя для совета и защиты его интересов во всех делах. Конкретно закон не определяет, в каких делах попечитель должен защищать несовершеннолетнего, но представляется, что это прежде всего дела, связанные с имуществом. Права и обязанности попечителя тоже не определены. Фраза «с такими же качествами, как о опекунах предписано» [8. — С. 409], на наш взгляд, означает, что попечитель должен выполнять те же обязанности, что и опекун. Не определено также законом различия в попечительстве несовершеннолетних от 14 до 17 лет и от 17 до 21 года, когда молодой человек уже достиг совершеннолетия, но еще не обладает полной дееспособностью. Тем не менее данной нормой впервые в опекунское законодательство введено новое понятие — попечительство. До этого момента существовало только одно понятие — опека. Но закон не дает четких разграничений между опекой и попечительством. По мнению К. П. Победоносцева, различие между опекой и попечительством здесь заключается в степени возможностей несовершеннолетнего совершать те или иные юридические действия. До наступления совершеннолетия подопечного попечитель выполняет те же обязанности, что и опекун. С достижением молодым человеком семнадцати лет «попечитель служит уже не полной заменой личности малолетнего, каким был опекун, а только дополнением его личности». Это дополнение выражается в оказании помощи со стороны попечителя в решении имущественных вопросов. И здесь уже вопрос о руководстве личностью несовершеннолетнего, о личной власти попечителя над его действиями, как это происходит в опекунских отношениях, получает «второстепенное значение».
И если до 17 лет опекун приказывает, то после наступления совершеннолетия попечитель только советует и может оказывать содействие в решении тех или иных вопросов или не оказывать такого содействия [5. — С. 245].
В Своде законов гражданских, так же как и в Указе Екатерины II от 22 декабря 1785 г., возраст несовершеннолетнего ребенка подразделяется на три периода: до 14 лет, от 14 до 17 лет и от 17 до 21 года [16. — С. 221]. Возраст несовершеннолетнего должен был быть подтвержден следующими документами: приходскими (метрическими) книгами, письменными свидетельствами от крестившего священника, именными росписями с указанием возраста лиц, пришедших на исповедь по каждому приходу, дворянскими родословными книгами, городскими обывательскими книгами и ревизскими сказками. Собственное признание несовершеннолетним о своем возрасте не являлось доказательством и во внимание не принималось. По достижении четырнадцатилетнего возраста несовершеннолетний мог обратиться в опекунское учреждение с просьбой назначить ему попечителя. Если он этого не сделает, то опека будет продолжаться до достижения опекаемым семнадцати лет. Права и обязанности попечителя равнозначны правам и обязанностям опекуна. И всякое согласие малолетнего ребенка на совершение той или иной сделки с имуществом будет считаться недействительным. Таким образом, исходя из смысла ст. 219 Свода законов гражданских, в период от 14 до 17 лет меняется только название опекуна [18. — С. 41]. Сущность института опеки остается прежней — несовершеннолетний не признается способным управлять и распоряжаться своим имуществом, за исключением совершения с согласия попечителя некоторых сделок, например покупки товара в магазине. Думается, что цена такой сделки незначительна. Это могут быть какие-то мелкие недорогие товары. По достижении подопечным семнадцатилетнего возраста опека переходит в попечительство. Опекун должен представить в Дворянскую опеку или городской Сиротский суд общий отчет по управлению имуществом несовершеннолетнего за все время опекунства. При причинении опекуном ущерба несовершеннолетний может обратиться в суд с иском к опекуну и без предварительного истребования отчета, так как ответственность опекуна за причиненный ущерб определяется общими правилами, выраженными в ст. ст. 574, 684, и 689 Свода законов гражданских. С семнадцатилетнего возраста несовершеннолетний приобретает право самостоятельного управления своим имуществом, но распоряжаться им, совершать разного рода сделки он может только с согласия
попечителя. Согласно Высочайше утвержденному мнению Государственного Совета от 15 декабря 1826 года достигшие семнадцатилетнего возраста молодые люди могут делать долги и давать письменные обязательства только с согласия попечителя [13. — С. 1309]. Высочайше утвержденным мнением Государственного Совета от 3 декабря 1830 года все заемные обязательства, выданные лицу, не достигшему двадцати одного года, без подписи их попечителя считаются недействительными [14. — С. 452].
Высочайше утвержденным мнением Государственного Совета от 28 мая 1836 года определено, что достигшие семнадцатилетнего возраста вступают в управление имением, но делать долги, давать письменные обязательства, а также распоряжаться капиталами, получать кредиты они могут только с согласия и за подписью попечителя [15. — С. 627]. Данные постановления нашли свое отражение и в ст. 220 Свода законов гражданских [18. — С. 42]. Согласие попечителя должно быть выражено так, чтобы не было сомнения, что попечитель разрешил несовершеннолетнему совершить эту сделку и подтвердил это своей подписью. По мнению А. И. Загоровского, управление имуществом невозможно без совершения каких-либо сделок в отношении этого имущества, а поэтому совершать сделки в границах управления имуществом семнадцатилетние молодые люди могут без участия попечителя. Сделки, совершаемые вне управления своим имуществом, требуют согласия попечителя [3. — С. 547]. Но здесь совершенно непонятно, что следует понимать под управлением имуществом и какие сделки следует отнести к сфере управления в этом случае.
Во второй половине XIX века определяется другой подход к соотношению возраста совершеннолетия и дееспособности. Высочайше утвержденным 27 апреля 1864 года мнением Государственного Совета вводится понятие «гражданское совершеннолетие», которое определяется достижением для лиц обоего пола возраста 21 год. Отдельно существует понятие «брачное совершеннолетие», которое определяется достижением возраста для юношей 18 лет, а для девушек — 16 лет. Данные положения нашли отражение и в проекте Гражданского уложения 1902 г. [1. — С. 375]. Достижение возраста гражданского совершеннолетия есть не что иное, как достижение полной дееспособности. По действующему законодательству лица, не достигшие 21 года, не считались лишенными дееспособности. Их дееспособность была ограничена. Они не имели права совершать сделки по отчуждению своего имущества, брать на себя обязательства, самостоятельно представлять свои интересы в суде. Но закон не
запрещал лицам, не достигшим гражданского совершеннолетия, приобретать имущество личным трудом или дозволенными законом безвозмездными способами: принятием дарения, выдела приданого, находкой, давностью владения и т.п., если эти приобретения не возлагали на них обязательств. Закон разрешал несовершеннолетним приобретать имущество безвозмездными способами, не уменьшающими, а увеличивающими их средства. Несовершеннолетний, достигший 18 лет, вправе заключать договоры, касающиеся обыкновенных потребностей жизни, соответственно имущественному и общественному его положению. Здесь имеется в виду следующее. Если молодой человек по достижении 18 лет еще не вступил в брак и проживает у родителей, опекуна или наставника, то его обыкновенные потребности сводятся к покупке движимых вещей на заработанные им или предоставленные в его личное распоряжение деньги. Заключенный несовершеннолетним договор вне пределов его гражданской дееспособности, из которого для него возникают какие-либо обязательства, не считается для него обязательным. Исключение составляли случаи, когда договор подтвержден им самим по достижении совершеннолетия или когда во время несовершеннолетия последовало подтверждение договора со стороны законного представителя молодого человека, а также со стороны органа опеки, когда требуется его разрешение на совершение сделки.
Таким образом, следует отметить, что российское законодательство на всех этапах своего развития не содержало юридического оформления понятия дееспособности. Оно лишь определяло условия, при которых гражданин мог самостоятельно осуществлять свои имущественные права. И одним из главных условий являлось достижение определенного возраста, который также не был постоянным на разных этапах развития российского общества. Свое юридическое оформление институт дееспособности получил только в проекте Гражданского уложения. Потребность в институте дееспособности возникла в связи с развитием имущественных отношений, когда Российское государство было вынуждено защищать имущество и имущественные права молодых людей, вводя дополнительно к возрасту совершеннолетия еще и возраст дееспособности. Это делалось для того, чтобы молодой человек, достигнув зрелого возраста, приобретя некоторый жизненный опыт, мог совершать сделки с недвижимым имуществом, действуя сознательно, не в ущерб своим интересам и интересам своих детей. Ограждая молодых людей от действий и обязательств, для них невыгодных, охраняя их права,
государство прежде всего действовало в своих интересах, так как предотвращало этим самым разорение, расточительство неразумными сделками несовершеннолетних крупных имений, торгового бизнеса, мануфактур, других производств, от функционирования которых в казну поступали налоги.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гражданское уложение. Кн. 2. Семейственное право: проект Высочайше учрежденной редакционной комиссии по составлению Гражданского Уложения / под. ред. И. М. Тютрюмова. — М. : Волтерс Клувер, 2008. — 652 с.
2. Законодательство Екатерины II : в 2 т. Т. 2 / отв. ред. Е. Т. Новицкая, О. И. Чистяков. — М. : Юрид. лит.; 2001. — 984 с.
3. Загоровский А. И. Курс семейного права. Издание 2-е, с изм. и доп. — Одесса : Экон, 1909. — 574 с.
4. Неволин К. А. История российских гражданских законов. Часть 1. — М. : Статут, 2005. — 590 с. — (Классика российской цивилистики).
5. Победоносцев К. П. Курс гражданского права : в 3 т. Т. 2 / под ред. В. А.Томсинова. — М. : Зерцало, 2003. — 656 с.
6. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1 : в 55 т. Т. 5 (1713—1719 г г.). № 2789. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 930 с.
7. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1 : в 55 т. Т. 6 (1720—1722 гг.). № 4022. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 819 с.
8. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1 : в 55 т. Т. 15 (1758—1762 г. г.). № 11457. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 1051 с.
9. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1 : в 55 т. Т. 19 (1770—1774 г. г.). № 13741. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 1081 с.
10. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1 : в 55 т. Т. 20 (1775—1780 г. г.). № 16180. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 1034 с.
11. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1 : в 55 т. Т. 21 (1781—1783 г. г.). № 15218. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 1168 с.
12. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 1. Т. 22 (1784—1788 гг.). № 16717. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1830. — 1168 с.
П. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 2-е. Т. 1. № 751. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1831. — 1544 с.
i 4. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 2-е. Т. 5. № 4160. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1831. — 1118 с.
15. Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание 2-е. Т. 11. № 9238. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии, 1836. — 895 с.
16. Свод законов Российской империи. Том десятый. Часть 1: Законы гражданские. — СПб. : Типография II Отделения Собственной Е. И. В. Канцелярии, 1857. — 604 с.
17. Соборное уложение царя Алексея Mихай-ловича 1649 г. Вып. 6 I Е. Г. Баскакова, И. Д. Mар-тысевич, К. А. Софроненко, О. И. Чистяков; под ред. К. А. Софроненко. — M. : Госюриздат, 1957.
— 504 с.
iS. Указы Всепресветлейшей Державнейшей Великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны Самодержицы Всероссийской с 1 января по 1 июля 1766 г. — M. : Типография Сената, 1779. — 207 с.
REFERENCES
1. Grazhdanskoe ulozhenie. Kn. 2. Semeystven-noe pravo; proekt Vyisochayshe uchrezhdennoy redaktsionnoy komissii po sostavleniyu Grazh-danskogo Ulozheniya / pod. red. I. M. Tyutryumova.
— M. i Volters Kluver, 200S. — б52 s.
2. Zakonodatelstvo Ekaterinyi II i v 2 t. T. 2 / otv. red. E. T. Novitskaya, O. I. Chistyakov. — M. i Yurid. lit.; 200i. — 9S4 s.
3. Zagorovskiy A. I. Kurs semeynogo prava. Iz-danie 2-e, s izm. i dop. — Odessa i Ekon, i909. — 574 s.
4. Nevolin K. A. Istoriya rossiyskih grazhdanskih zakonov. Chast i. — M. i Statut, 2005. — 590 s. — (Klassika rossiyskoy tsivilistiki).
5. Pobedonostsev K. P. Kurs grazhdanskogo prava i v 3 t. T. 2 / pod red. V. A.Tomsinova. — M. i Zertsalo, 2003. — б5б s.
6. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie i i v 55 t. T. 5 (HB—i7i9 gg.). # 27S9. — SPb. i Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, iS30. — 930 s.
7. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie i i v 55 t. T. б (i720—1722 gg.). # 4022. — SPb. i Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, iS30. — Si9 s.
8. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 1 : v 55 t. T. 15 (1758—1762 gg.). # 11457.
— SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, 1830. — 1051 s.
9. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 1 : v 55 t. T. 19 (1770—1774 gg.). # 13741.
— SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, 1830. — 1081 s.
10. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 1 : v 55 t. T. 20 (1775—1780 gg.). # 16180. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, 1830. — 1034 s.
11. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 1 : v 55 t. T. 21 (1781—1783 gg.). # 15218. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, 1830. — 1168 s.
12. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 1. T. 22 (1784—1788 gg.). # 16717. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, 1830. — 1168 s.
13.Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 2-e. T. 1. # 751. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantse-lyarii, 1831.
— 1544 s.
14. Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 2-e. T. 5. # 4160. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantse-lyarii, 1831. — 1118 s.
15 . Polnoe Sobranie Zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie 2-e. T. 11. # 9238. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. kantselyarii, 1836. — 895 s.
16. Svod zakonov Rossiyskoy imperii. Tom desyatyiy. Chast 1: Zakonyi grazhdanskie. — SPb. : Tipografiya II Otdeleniya Sobstvennoy E. I. V. Kantselyarii, 1857. — 604 s.
17. Sobornoe ulozhenie tsarya Alekseya Mihay-lovicha 1649 g. Vyip. 6 / E. G. Baskakova, I. D. Martyisevich, K. A. Sofronenko, O. I. Chistyakov; pod red. K. A. Sofronenko. — M. : Gosyurizdat, 1957. — 504 s.
18. Ukazyi Vsepresvetleyshey Derzhavneyshey Velikoy gosudaryini imperatritsyi Ekaterinyi Ale-kseevnyi Samoderzhitsyi Vserossiyskoy s 1 yan-varya po 1 iyulya 1766 g. — M. : Tipografiya Senata, 1779. — 207 s.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Мельникова Наталья Тимофеевна. Старший преподаватель кафедры гражданского права. Российский государственный университет правосудия. Центральный филиал. E-mail: [email protected]
Россия, 394006, г. Воронеж ул. 20-летия Октября, д. 95. Тел. (473) 271-54-15.
Melnikova Natalia Timofeyevna. Senior Lecturer of the chair of Civil Law. Russian State University of Justice. The Central branch. E-mai: [email protected]
Work address: Russia, 394006, Voronezh, 20-letiya Octyabrya Str., 95. Tel (473) 271-54-15.
Ключевые слова: совершеннолетие; гражданская дееспособность; сделки с имуществом; попечительство; опека.
Keywords: age of majority; legal capacity; dealing with property; guardianship; custody. УДК 349
