CC BY
83
УДК 130.2:116
ОПОЛЕВ П.В. Становление и развитие
диалектики и синергетики в культуре
Статья посвящена анализу условий становления диалектики и синергетики в культуре. Ключевой гипотезой этой статьи является утверждение о том, что диалектика и синергетика выражают идею самодвижения культуры.
Ключевые слова: культура, диалектика, синергетика, социальная динамика, прогресс, регресс, энтропия.
Становление синергетики, её бурное развитие в рамках отечественной науки и философии имеет глубинные основания не только в науке и философии, но и в культуре в целом. Диалектика и синергетика имеют разную природу (философскую и научную соответственно), оформляются и развиваются в различных социально-культурных условиях. Тем не менее выход синергетики за границы первоначальной предметной области и постановка метафизических вопросов (проблема источника, механизма и направленности самоорганизации) заставляют многих исследователей обратить внимание на соразмерность диалектики и синергетики не только в рамках науки, но и культуры в целом. Ключевой интенцией этой статьи и является поиск и обоснование онтологических оснований диалектики и синергетики в культуре, что является одним из условий выделения общего и особенного в диалектике и синергетике.
Диалектика и синергетика имеют множество определений. Опуская подробности, отметим, что цель диалектики существенным образом отличается от цели синергетики. Если цель идеалистической диалектики Г.В.Ф. Гегеля - выразить этапы становления абсолютного духа, то целью материалистической диалектики является объяснение мира с целью его преобразования. Цель синергетики состоит в объяснении мира, поиске коэволюционного единства, возможности управления, а не преобразования. В этом отношении синергетика пытается разрешить существующее противоречие не только между устойчивостью и изменчивостью, но и между сциентизмом и гуманитаризмом в науке, плюрализмом и монизмом в философии.
Существует множество определений культуры и подходов к ней. При всем многообразии подходов для нашей цели методологическое значение имеет дефиниция культуры, обозначенная Ю.М. Лотманом и диалогичная концепция культуры М.М. Бахтина. Использованиеэтихдвух подходов, по нашему мнению, позволяет выделить источник и механизм, благодаря которым формируются условия становления и развития диалектики и синергетики в культуре.
Ю.М. Лотман рассматривает природу культуры как "негенетическую" память коллектива1 (опыт коллектива, сохранение предшествующего опыта), коммуникационное и символическое единство, одновременно существующее в синхронном и диахронном срезе. Таким образом, оказывается, что природа культуры исторична, её символы и образы диахронны, связаны с прошлым, черпают и видоизменяют свое содержание, сохраняя и переосмысляя память о старых смыслах.
Диалектика и синергетика позиционируются прежде всего как теория развития и самоорганизации, поэтому именно идея развития является определяющей сущность как диалектики, так и синергетики. С одной стороны, концептуальные представления о движении, изменении и развитии формируются в философии, а затем усваиваются культурой и переосмысляются наукой, что в дальнейшем возвращает эти идеи в философию и культуру соответственно, но уже на качественно ином уровне. С другой стороны, концептуальные представления только и возможны там, где уже имеются представления о движении, изменении и развитии. Это означает, что идея самодвижения присуща культуре, а
философия и наука отражают и выражают определенный уровень её осознания, что также находит выражение в различных феноменах культуры.
Через диалектику и синергетику, философию и науку соответственно культура рефлексирует идею собственного развития. Механизмом этого переосмысления является диалогичная природа культуры. Раскрыть ключевые идеи самодвижения в культуре, обозначить механизм их усвоения и идеалы, которые они порождают, значит подойти к экспликации культурных оснований диалектики и синергетики.
Понятие "развитие" предполагает, говоря языком диалектики, выражение его источников, движущих сил и направленности. Диалектическое понимание развития связано с сохранением - развитием и разрушением (перераспределением) - снятием в синтезе тезиса и антитезиса. И не принципиально, будь это диалектика Г. В.Ф. Гегеля с её последовательными объекти-вациями абсолютного духа или материалистическая диалектика с её принципами. Существует, с одной стороны, осознание преемственности в развитии, а с другой стороны, уверенность в том, что старое с приходом нового не исчезает, а переходит в иную, более адекватную форму.
Диалектике предшествует Новое время, для которого закон сохранении энергии представляет собой центральную аксиому2. Мы предполагаем, что культурной предпосылкой диалектики как культуры мышления и как учения о развитии является переосмысление культурой идеи самодвижения, постепенное осознание прогресса, идеи сохранения энергии и его руководящей роли в человеческом существовании. Синергетика также является "продуктом" своего времени. Второе начало термодинамики устанавливает наличие фундаментальной асимметрии, а именно однонаправленности всех происходящих в природе процессов. В целом это означает, что помимо "силы сохранения" существует энтропия.
Таким образом, базовой гипотезой этой статьи является утверждение, что источниками формирования диалектики и синергетики в культуре являются две взаимосвязанные идеи, которые выражают самодвижение культуры. По нашему мнению, через диалектику и синергетику куль-
тура "усваивает" на качественно ином уровне идею собственного самодвижения, что получает свое отражение в соответствующих феноменах культуры.
Понятие "развитие" является концептуальным оформлением представлений о движении, изменении, качестве, количестве и т.д. Мифологическое понимание развития прослеживается во всеобщей архитектонике мифологической картины мира и эксплицируется через мифы, легенды, сказки, эпо-сы и т.д. Принцип развития был выдвинут Гераклитом, однако в наиболее развернутом виде представлен Г.В.Ф. Гегелем.
Представления о циклах и ритмах выражают идею развития - самодвижения культуры, имеют универсальное значение для существования человека, в особенности его культурного и исторического бытия. Идея единства сохранения и несохранения уже существовала в рамках древневосточной традиции, античной мифологии (идея судьбы), а затем и философии. В дальнейшем эти идеи усваиваются и переосмысляются философией и воплощаются наукой в соответствующих принципах, что вновь возвращает эти идеи в философию и культуру. В дальнейшем ключевые представления о самодвижении отражаются в рамках многообразных представлений о социокультурной динамике.
Циклические представления мифологической картины мира, восточной традиции и античной философии сменяются единой магистральной линией развития в христианстве. Для культуры и человека это означает отказ от идеи судьбы, фатализма циклического развития и постепенный переход к идее спасения. Циклическая модель возрождается по мере кризиса прогрессивных концепций в рамках Возрождения (Н. Макиавелли, Дж. Вико) и его идейных преемников Н.Я. Данилевского и О. Шпенглера. В рамках Возрождения активно развиваются утопические представления (Т. Мор, Т. Кам-панелла), чаявшие не на Бога, а на разумное человеческое управление.
В рамках становящейся науки Нового времени оформляется идея прогресса -стадиальности развития. Идея стадиальности и линейности в культуре превращается в идею прогресса как светской религии. Горнилом идеи прогресса стало Возрождение, время активной критики схоластики, реабилитации человека, вытеснения тради-
ции и авторитета церкви, становления эмпирического естествознания, идеи гуманизма и социального активизма. Окончательно идея прогресса утверждается в XVIII веке, где историческая динамка достигла небывалых "скоростей" благодаря революциям и промышленному перевороту. Линейная модель развития исторического и культурного целого активно развивается в форме многообразных концепций прогрессивного развития (просветительская, сен-симоновская, гегелевская, марксистская, позитивистская и эволюционистская).
Тем не менее все многообразие вышеперечисленных циклических и линейных концепций культурного и социально-исторического развития объединяет одно фундаментальное свойство: динамика изменений, ритм, который существует в рамках циклических (периодических или непериодических) или же линейных процессов (регрессивных или прогрессивных), может изменяться, но при этом он всегда сохраняется, перераспределяясь и трансформируясь. Эта идея выразилась в идее прогресса как направленного представления о развитии, которая сопровождала западную культуру повсеместно, моменты убыли и несохранения воспринимались как частные моменты в целом позитивного развития.
Снятие отождествления эволюции и прогресса принадлежит диалектике, в которой культура осознает двойственную природу прогресса. Идея мирового духа, последовательно проходящего этапы и объективации конкретизировало и окончательно примирило идею сохранения - перераспределения с идеей развития, где скачки имеют существенное значение, но не отклоняют единой магистральной линии развития - самопознания абсолютного духа. Похожая модель развития сохраняется и дополняется в рамках марксистского понимания истории как последовательной смены общественно-экономических формаций.
Представление о диалектической спирали развития соответствует общему оптимистическому настроению эпохи, когда гносеологические возможности человеческого разума рассматривались как исключительные в деле прогрессивного развития и постижения природной и социально-культурной действительности. Такого рода отношение к прогрессу в культуре приняло форму
светской религии, воплотившей в идеи прогресса идею спасения не в трансцендентной реальности, а во вполне земной. Тем не менее диалектика, выразив могущество человеческого разума, общекультурную идею прогресса, обнаружила его противоречивую природу и подготовила основание для его дальнейшего переосмысления.
Диалектика как философия развития сглаживает противоречия линейной и циклической концепции, отражает общекультурную идею прогресса, веру в могущество человеческого разума, примиряя возникающие противоречия через "снятие", свои диалектические принципы и законы, в которых идея генетизма и преемственности является одной из ключевых. В синергетике культура "осознает", переосмысляет взаимосвязь идей сохранения и несохранения, прогресса и регресса на основании "разочарования" культурой в прогрессе и усвоения достижений науки, а именно второго начала термодинамики - идеи возрастающей энтропии, что также находит свое специфическое выражение в культуре.
Социальная динамика в XX и начале XX вв. в целом обнаружила принципиальное несоответствие действительности с теми настроениями оптимизма и их технократической интерпретации, которые там существовали. Вера в бесконечный прогресс оборачивается формированием противоположного настроения, связанного с разочарованием в прогрессе. В науке идея двойственности и неоднозначности развития (а потом и прогресса в целом) обнаруживается в термодинамике, которая через понятие "энтропия" оказала существенное влияние на философию, науку и культуру в целом.
Открытие феномена несохранения -энтропии в термодинамике, будучи когерентно пессимистическим настроениям, оказало на культуру мощное воздействие. Взаимная детерминация философии, науки и культуры указывает на то, что культура не могла не "отразить" то обстоятельство, что наука как двигатель прогресса осознала идею не-сохранения и выразила его во втором начале термодинамики, зафиксировав его понятийно в слове "энтропия". Через науку культура "вернулась" к идее не сохранения,которая, как мы видели, имплицитно ей присуща (циклические модели развития и диалектика).
Всеобщее разочарование и процесс усвоения культурой идеи энтропии протекал достаточно сложно и был, с одной стороны, связан с утратой веры в прогресс, с возрастанием эсхатологических и пессимистических настроений, с другой - с реабилитацией человека в его единичном проявлении, его повседневности и осознанием его ключевой роли в противостоянии энтропии (В. В. Подолинский)3. Меняется представление о будущем, вместо многочисленных "утопий" формируются разнообразные "антиутопии" (Е. Замятин, Г. Уэллс, О. Хаксли, С. Лем, А. и Б. Стругацкие и др.). Динамика подобных изменений рассматривается Д. Уилсоном в работе "История будущего"4.
Через синергетику культура повторно "усваивает" идею "несохранения". Синергетика переосмысляет связь человека и культуры, идею прогресса, примеряет идею сохранения и идею энтропии в культуре. В синергетике хаос и случайности становятся источником существования порядка, а человек оказывается перед возможностью моделирования и проектирования своего будущего в условиях нелинейной ситуации.
В контексте постнеклассической науки получает переосмысление понятие "энтропия". Буквальное значение слова "энтропия" с греческого, как известно, означает "поворот", "превращение". Если Новое время основывается на идеях самосохранения субъекта, сохранения движения и энергии, а также идее бесконечной Вселенной, то весь XX век покоится на осознании роли и мировоззренческого статуса второго начала термодинамики, идее исчерпаемости энергии5. Энтропия, таким образом, обретет не только онтологическое, но и гносеологическое значение, выступая как принцип, определяющий научные (концепция универсального эволюционизма) и культурные детерминанты (постмодернизм).
Энтропия, собственно, как и принцип сохранения, имеют многообразные выражения как в математике, так и в других областях6. В современном понимании этого слова энтропия - это прежде всего то, что характеризует необратимость и неопределенность. В одной из специальных работ, посвященной энтропии, отмечается, что открытие и выражение в науке данного феномена положило начало так называемому "энтропийному мышлению"7.
Даже на уровне обыденного сознания имеют место быть смыслы идеи энтропийного возрастания. Энтропия предполагает переход системы в равновесное состояние. Человека, который безразличен к ближнему, к его тревогам и страданиям, называют равнодушным. Его душа, так сказать, "достигла" равновесия, не желая взаимодействовать - участвовать в жизни другой личности. Собственно даже текст Священного писания Нового Завета предостерегает верующего от состояния "теплохладности".
Идея энтропии, с одной стороны, присуща культуре, с другой - эта идея оказалась когерентна тем пессимистическим настроениям, которые в обществе уже созрели ввиду разочарования в прогрессе. Этим, по нашему мнению, и объясняется обстоятельство, что идея необратимого регресса и деградации привлекла столь много внимания, а реакция на неё сделала необходимым овладение складывающейся нелинейной ситуацией.
Выделяют разнообразные формы и виды энтропии. К примеру, И. В. Прангишвили выделяет следующие виды энтропии: энтропия как мера неопределенности любой упорядоченной системы, термодинамическая энтропия, информационная энтропия (энтропия как недостающая информация о состоянии системы), энтропия как неопределенность поведения8. В целом в научных исследованиях встречается множество различных энтропий: термодинамическая, физическая, информационная, биологическая, политическая, экологическая, социальная, историческая и, наконец, даже культурная энтропия. Антиэнтропийную функцию культуры и человеческой деятельности подчеркивает в своих работах А.П. Назаретян9.
Переосмысление культурой идеи энтропии имеет смысл только в контексте единой магистральной линии развития исторического процесса. Ф. Фукуяма указывает, что проблема "универсальной истории" имеет смысл только в контексте идеи "конца истории"10. Сама же идея "конца истории" имеет глубокие основания в работах христианской патристики (А. Августин), философии Г.В.Ф. Гегеля и К. Маркса -достижение общественного устройства, удовлетворяющего фундаментальные чаяния человечества в либеральном государстве и коммунистическом обществе.
В начале XX века разочарование в прогрессе и идея энтропии все глубже укореняются в осознании специфики человеческого бытия. У О. Шпенглера энтропия - это символ упадка, опровергающий установку фаустовской картины мира, направленной на прогресс11. Многообразные темы "столкновения цивилизаций" (С. Хантингтон), разнообразие "нью эйдж" движений, проблемы "конца человека" (М. Фуко), "конца истории" (Ф. Фукуяма), работа "Римского клуба", крайности "апокалиптической" культуры (А. Парфри) 12, постмодернистские исследования постистории и постчеловека - все это характеризует назревшие эсхатологические настроения и поиски конструктивных возможностей их преодоления. Таким образом,осознание энтропийного возрастания - это осознание границ человеческого, не метафизического или же натурфилософского предела, а предела, заложенного в самом существовании Вселенной (энтропия в термодинамике) и общественного целого (социальная энтропия).
По мнению И.В. Бестужева-Лады, в современной культуре доминируют деструктивные тенденции (разрушительные контркультуры и т.д.), "ускоряющие закат современной цивилизации"13. Это проявление идеи энтропии прослеживается на всех уровнях человеческого бытия: социально-демографическом, социально-экономическом и социально-культурном, как на уровне физической, так и духовной (дегуманизация культуры) культуры. В действительности очевидно, что деструктивные моменты присущи как локально-историческим культурам, так и культуре как таковой. Другое дело, что сама идея энтропии, выраженная наукой - непосредственной производительной силой и двигателем прогресса, существенно повлияла на абсолютизацию этого деструктивного аспекта культуры.
Как уже было замечено, идея "не-со-хранения" была обнаружена задолго до появления в науке самого понятия "энтропия" и имплицитно присуща как диалектике, так и синергетике. Здесь можно указать на модели регрессивного развития, где качественные изменения происходят в направлении деградации качественных характеристик бытия (в основном социаль-
ного бытия). Примеров такого рода подходов множество: древнеиндийское учение о Югах (брахманизм), древнекитайская традиция (конфуцианство и даосизм).
С примерами регрессивного развития социального бытия мы встречаемся в работах О. Шпенглера, у К.Н. Леонтьева общество движется к утрате качественного своеобразия и культурному нивелированию (упрощению)14. Р. Генон отмечает, что все современные религии и духовные учения -продукт исторической деградации человеческой духовной традиции. А. Тойнби в концепции "вызов - ответ" рассматривал историю локальных цивилизаций как круговорот процессов роста, надлома и разложения. Такого рода настроения активно способствуют развитию традиционализма.
Постепенное осознание идеи энтропии в культуре XIX-XX вв. можно обнаружить на всех уровнях человеческого бытия: в науке, философии, искусстве, религии. Собственно, даже тенденции феминизации современного общества можно объяснить осознанием культурой идеи энтропийного возрастания. В целом эти многообразные тенденции можно связать с нигилизмом и тенденциями дегуманизации культуры - утратой содержательного (этического, эстетического, аксиологического) и преобладанием формального над содержательным.
Сама идея энтропии в сфере культуры и человеческого существования зафиксирована уже в работах Ф. Ницше. В дальнейшем осознание кризиса, упадка можно выстроить в ряд, включающий идеи: "смерти Бога" (Ф. Ницше), "кризис смысла", "отрыв от жизненного мира" (Э. Гуссерль), "конец метафизики и дезонтологизация мысли" (М. Хай-деггер), "смерти человека" (Э. Фромм), "размывании", "распылении человека" (М. Фуко), "конец истории" (Ф. Фукуяма).
Весь XX век пронизан многочисленными потрясениями, которые прежде всего связаны с критическим отношением к разуму, разочарованием в прогрессе, экономическим и экологическим кризисом. Становление общества потребления и массовой культуры ведет за собой экологический кризис духовной сферы человека15. Эти современные тенденции также резюмированы в маргинализации, либерализации и эгалитариза-
ции (К.Н. Леонтьев) современного общества и деконструтивистских тенденциях постмодернизма. Культура постмодерна явилась отражением изменений, происшедших в мировоззрении европейцев, которые М. Хай-деггер называл "онтологическим нигилизмом". С одной стороны - деконструкция и отказ от прогресса. С другой стороны, постмодернизм предполагает неофатализм -возвращение к идеям предопределенности и бренности человеческого существования посреди ценностного плюрализма. Схожие идеи отмечались также и в русской философии, в работах таких её представителей, как А.И. Герцен, К.Н. Леонтьев, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, и русских символистов А. Белого и В. Иванова.
Наука через синергетику, в которой и проявилось это "нелинейное мышление", на качественно ином уровне возвращает культуру к идее, которая присутствует там изначально. Синергетика представляет собой своеобразную философию современной культуры: результат утраты веры в линейный прогресс, переосмысление культурой идеи энтропийного возрастания и утверждение нелинейного мышления. Энтропия и её возрастание в современном понимании является не мерой беспорядка, а условием прогрессивной эволюции, "эволюция использует все ресурсы возрастания энтропии"16. Как отмечает М.С. Каган, синерге-тическое мышление позволяет открыть новые горизонты познания истории и общества, что позволяет избежать "паралича культуры"17. Такой подход позволяет нам переосмыслить так же значение в культуре идеи сохранения. В этом отношении синергетика, выражая тенденции к универсализации в культуре представляет собой не "новый фатализм"18, а скорее возвращение на новых основаниях к идее прогресса, оптимистической возможности овладения нелинейной ситуацией.
1 См.: Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (ХУШ-начало XIX века) / СПб. : Искусство СПб., 1994. С. 8.
2 См.: Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития Пер. с нем. М.: Республика, 1997. С. 22.
3 См.: Подолинский С. А. Труд человека и его отношение к распределению энергии / С.А. Подолинский. Издание 2-е /Серия "Мыслители отечества". Предисловие И.Я. Выродо-ва, А.А. Новоточинова, Г.А. Шилина. Предисловие к 1-му изданию П.Г. Кузнецова. М.: Белые Альвы, 2005. 160 с.
4 См.: Уилсон Д. История будущего Пер. с англ. И. Е. Добровольского. М.: АСТ: АСТ Москва: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. 286 с.
5 См.: Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития. Пер. с нем. М.: Республика, 1997. С. 22.
6 См.: Губин В.Б. История с энтропией // Философские науки. № 3-4. 1997. C. 98-121.
7 См.: Мартин Н., Ингленд Дж. Математическая теория энтропии. Пер. с англ. М.: Мир, 1988. С. 5-6.
8 См.: Прангишвили И.В. Энтропийные процессы и другие системные закономерности: Вопросы управления сложными системами. М. Наука, 2003. С. 428.
9 См.: Назаретян А.П. Синергетика в гуманитарном знании: предварительные итоги / А.П. Назаретян // Общественные науки и современность. 1997. № 2. С. 95.
10 См.: Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. Пер. с англ. М.Б. Левина. М.: АСТ: АСТ Москва: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. С. 103.
11 См.: Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: ВО "Наука", 1993. С. 559-560.
12 См.: Культура времен Апокалипсиса / Под ред. А. Парфрея [Пер. с англ. А. Ведюшкина и др.]. Екатеринбург: Ультра, 2004.
13 Бестужев-Лада И.В. Цикличность в социальных системах // Социологические исследования. 1996. № 6. С. 36.
14 См.: Леонтьев К.Н. Византизм и славянство // Избранное. М.: "Рарогъ" "Московский рабочий", 1993. С. 74.
15 См.: Денисов С.Ф. Библейские и философские стратегемы спасения: антропологические этюды. Учебное пособие. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2004. С. 164.
16 Хайтун С.Д. Социальная эволюция, энтропия и рынок // Общественные науки и современность. 2000. № 6. С. 101.
17 См.: Каган М.С. Синергетика и культурология // Синергетика и методы науки / Под ред. М.А. Басина. СПб., 1998. С. 219.
18 См.: Яковлев В.А., Суркова Л.В. О востребованности диалектики в эпоху постмодернизма // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 1998. № 3. С. 51-67.
